Леонид Т
Золото червонных полей
– Да. Но ведь у нас у всех разные предпочтения практически во всём. Еда, запахи, одежда, музыка, кино и многое другое. Разве нет?
– Да. Но это всё служит лишь для удовлетворения одних и тех же потребностей, порождения одних и тех же мыслей и чувств. И в первую очередь ощущения собственной важности, превосходства и исключительности. Как-то так.
– Ясно. Значит, всё-таки ты очередной психолог.
– Ты ошибаешься. Да и какое теперь это имеет значение? Мои пять минут давно вышли. Так что мне пора идти, – сказал он и развернулся в сторону выхода.
– Стойте! – крикнула девчонка и побежала за ним, предварительно прихватив рюкзак. – И что же теперь делать? Как теперь искать счастье? И есть ли оно вообще?
– Конечно есть. Поэтому наблюдай.
– За кем?
– За собой. И ищи его внутри.
После этого разговора Григорич пошёл на выход, а Милена медленно поплелась за ним, предварительно прихватив рюкзак.
– Только закрой всё за собой, как раньше и было.
– А как вы догадались, что я туда залезла из-за этого козла? Ну, в смысле – из-за бывшего.
– Увидел у тебя замок в рюкзаке и предположил, что ты тут уже не в первый раз, так как в противном случае бросила бы его где-нибудь на пути. Тем более в таком возбуждённом состоянии. Потом решил, что вы часто с ним тут уединялись вместе, и вот теперь ты подумала спрыгнуть отсюда, чтобы он навсегда запомнил это место и никого больше не приводил сюда.
– Ну ничего себе! Вот это я понимаю, Шерлок! – рассмеялась Милена. – На самом деле мы никогда с ним тут не были, но вы правы, что я тут бывала неоднократно. Одна. Как-то раз я нашла ключ на лестничной площадке здесь и подумала, что он принадлежит кому-то из жильцов. Захотела вернуть, но все говорили, что это не их, и кто-то предположил, что он от крыши. Решила проверить – и действительно было так. В итоге отдала его дворнику, но предварительно сделала дубликат, чтобы иногда там уединяться. Так что привести этот козёл сюда точно никого не смог бы после моей гибели. Зато теперь я точно убедилась, что вы не психолог.
– А почему тогда решила именно так поступить… ну… в плане…
– Прыгнуть с крыши, что ли?
– Ну да.
– Да на одном форуме вычитала, что смерть мгновенная, типа, и не мучительная.
– На форуме? – резко остановился Григорич и повернулся к девчонке.
– Ну да. В Даркнете. Форум суицидников типа, или что-то вроде того.
– Даркнете?
– Да. Тёмный интернет же. Не слышали, что ли, никогда о таком?
– Нет. Не слышал.
– Это неудивительно, – произнесла она, осмотрев с ног до головы мужчину. – Ваше поколение очень отстало от прогресса.
После выхода из подъезда наших героев поприветствовали скромными аплодисментами, а родители подростка, которые к тому времени успели подъехать на место событий, кинулись к своей дочери с объятиями в слезах, а потом искренне начали благодарить Григорича, который отошёл в сторону для того, чтобы наконец-то уединиться и выкурить сигарету. Также и другие подходили пожать ему руку за спасение Милены, но всё это внимание вызывало в нём неловкость. Поэтому ему пришлось как можно скорее ретироваться.
***
– Юль, привет! Ну что насчёт завтра? Ты будешь? – суетясь, спросила Ленка подругу по телефону.
– Не совсем поняла, о чём ты, Лен.
– Ну как о чём? Мы собираем помощь для детского хосписа. Забыла?!
– А-а-а, так я думала, это будет в субботу. А завтра только среда же.
– Всё верно. В субботу мы поедем к ним, а завтра собираемся в нашей Церкви, чтобы собрать вещи, продукты, игрушки и всё остальное. Потом всё это рассортировать и подготовиться к выезду.
– Во сколько собираемся?
– В шесть вечера, а там как получится. Юль, давай определяйся, а то мне ещё нескольких человек нужно обзвонить.
– Хорошо. Я буду, – уверенно сказала Юлия.
– Отлично! Тогда до завтра, дорогая моя.
На следующий день Юля ровно к шести вечера пошла в церковь, не предупредив супруга об этом и несмотря на недомогание, связанное с беременностью. Она наспех приготовила для мужа скромный ужин и оставила записку, что будет около десяти вечера. После чего выключила телефон, чтобы тот не дёргал её и не устраивал очередной скандал.
Стояла последняя апрельская неделя. И поездка общины в детский хоспис специально была приурочена к майским праздникам, которые так любят в нашей необъятной стране. Пожалуй, больший размах имеют только новогодние, к которым, надо отметить, прихожане тоже проводят подобные мероприятия.
У многих религиозных общин есть свои благотворительные акции, проводимые с большим размахом в определённые даты. Кто-то устраивает субботники в парках, кто-то кормит обездоленных, помогает приютам, посещает заключённых и т. д. Вот и церковь «Христово Царство» не стала исключением, проявив солидарность с другими общинами и конфессиями.
Наверное, будет уместно как раз сейчас прояснить отношение членов общины, возглавляемой Дмитрием Олеговичем, к традиционной Русской православной церкви – несомненно, доминирующей религиозной силе в нашей огромной стране. Нельзя было однозначно сказать, что настрой у прихожан был воинствующий, но православных они однозначно недолюбливали, считая их скорее некими идолопоклонниками, которые отошли от истинного учения Христа. Между тем открыто выступать против православия не было возможности, так как сильно уступали в ресурсах, но в кулуарах нередко можно было услышать насмешки над ним. В частности, над атрибутикой православных – одеждой священников, иконами, свечками, мощами и пр., – впрочем, как и в православной среде, где протестантство считается вполне себе сектантским течением. Тут всё складывалось по вполне предсказуемому сценарию, как между крупными светскими конкурирующими организациями. Новых членов в первую очередь старались убедить в ложности его представлений относительно христианства, которые в большинстве своём вытекают из православных канонов вперемешку с преданиями предков и принятыми в обществе шаблонами. Но это было понятно, потому как социальные институты были больше расположены к православной вере и с недоверием относились к другим конфессиям. Даже руководство детского хосписа поначалу не проявляло сильную заинтересованность в сотрудничестве с «Христовым Царством» и довольно- таки прохладно отнеслось к их предложению. Но вскоре пересмотрели своё отношение после нескольких благотворительных акций, проведённых прихожанами. Некоторые из сотрудников даже стали регулярно посещать богослужения, а также другие мероприятия общины, после чего крестились по примеру Юлии.
Пожалуй, самыми незаинтересованными лицами во всей этой истории были больные дети, которые искренне радовались любой новой игрушке, вкусной конфете или стильной вещи. Вот кому действительно было плевать на все эти внутренние разногласия между конфессиями и вообще религиозными учениями, а также от кого получать помощь. Особенно когда жизнь висит на волоске, съедаемая прогрессирующей смертельной болезнью. И глядя в глаза такого ребёнка, каждый верующий невольно задумывается: почему это произошло с ним? Чем он заслужил такие страдания? Возможно, для того, чтобы научиться милосердию и состраданию, объединившись с другими людьми вокруг такого ребёнка, забыв о разногласиях и предрассудках, которые их разделяют. По крайней мере, это звучит по-христиански, несмотря даже на то, что такое восприятие может не иметь ничего общего с действительностью.
***
– Добрый вечер, Михаил Сергеевич.
– Да какой уж там добрый, Катенька? Когда посреди недели вы тут опять свои сходки устраиваете? – проворчал охранник, отложив старую, массивную книгу с жёлтыми страницами.
– Меня Юлией зовут, вообще-то. И если бы вы знали причину, по которой мы сегодня встречаемся, то постыдились бы так говорить.
– Знаю я ваши причины, милочка. Не первый год тут обитаю уже. Под маской благодетели скрываются надменные, прожорливые и похотливые рожи, готовые растерзать друг друга за место возле своего пастыря или за серебряник из пожертвований ваших же адептов.
– Прекратите! Вы понятия не имеете обо всём этом! Сегодня мы будем готовить благотворительную акцию для детского хосписа. А вы? Скольким людям помогли лично вы за это время, пока здесь сидите? И самое страшное знаете что? Что вы прекрасно знаете обо всём этом! И даже не будучи членом Церкви, могли бы купить хотя бы горсть дешёвых конфет или печенья умирающим детишкам, но вместо этого сидите и изливаете здесь свою желчь на тех, кто хотя бы как-то пытается принести добро и пользу в этот жестокий мир.
– Думаешь спасти душу здесь? В реальности же только заретушируешь свою тёмную сущность, чтобы она проявлялась более искусно. Потом не говори только, что не предупреждали, когда начнёшь сходить с ума!
– По-моему, с ума сходите вы. И судя по всему, это необратимый процесс уже. Хорошего вечера!
– Постойте, Юлия! – неожиданно крикнул охранник и достал из внутреннего кармана кошелёк. – Вот! Держите! Передайте это детишкам! – С насмешкой произнося эти слова, он подкинул девушке пятирублёвую монету, которую она ловко поймала.
– Какой мерой меряете, такой и вам будет отмерено, – с улыбкой произнесла она и пошла на второй этаж.
Неожиданным было то, что в этот вечер пришло всего лишь девять человек, чтобы сделать все необходимые приготовления перед посещением хосписа.
– Юлечка, дорогая моя! Наконец-то мы с тобой увиделись! – с улыбкой поприветствовала Ленка, и подруги традиционно поцеловали друг друга в щёчки. – Ну, рассказывай! Как твои дела? Как наш будущий бэбик себя ведёт? Не хулиганит и не капризничает?
– Ой, всё хорошо, слава богу. Я, честно признаться, думала, что будет гораздо хуже. Особенно когда начиталась этих женских форумов. Такую жуть порой пишут – аж страшно представить!
– Вот уж воистину это последнее место, где стоит искать информацию! – рассмеялась Ленка.
– Ну, что тут надо делать? В чём заключается моя задача?
– Давай тогда рассортируешь сладости по мешочкам? Пойдём, я покажу тебе, где всё лежит тут у нас.
Подруги поднялись на сцену, где когда-то стояла Юля, раскаиваясь о своих грехах, и прошли по коридору в небольшую комнатку, которая, судя по всему, когда-то была гримёркой. Сейчас же в этом помещении располагались пара старых массивных советских столов с выдвижными ящиками и три стула с выцветшей и порванной обивкой. Перед входом стоял огромный кривой шкаф того же периода со скрипучими дверями, которые не закрывались до конца. Юля при входе машинально глянула в зеркало шкафа, которое размещалось на одной из его дверей. На шкафу лежали какие-то картины в деревянных рамах, завёрнутые в порванную местами старую ткань, а внутри него на полке стояло множество советских книг.
– «Государство и революция», «Материализм и эм-пири-о-критицизм», – по слогам прочитала Юля несколько названий. – Да здесь прямо фрагменты красного уголка какого-то! Сочинения Ленина!
– Ой, да брось ты этого безбожника читать! Эти книги давно уже преданы забвению тут и в лучшем случае могут послужить подпоркой для стола или шкафа, чтобы те не качались на вздутом паркете.
И действительно, одна из подобных книг лежала под столом и служила ему опорой там, где у него отсутствовала ножка. Паркет также был местами вздут, а местами в покрытии вообще отсутствовали доски и в таких проплешинах виднелось основание бетонной плиты. В самом же помещении стоял затхлый запах, который олицетворял собой ушедшую эпоху. Ничего особенного в этой комнате не было, но тем не менее Юля чувствовала в ней какой-то дискомфорт. Возможно, это было связано с обострением обоняния на фоне беременности и запах, царивший в помещении, чувствовался сильнее, чем у других. Или же из-за ощущения тесноты пространства в нём по причине нахождения массивной мебели.
Но вскоре девушка поняла причину дискомфорта, вспомнив недавний диалог с охранником на входе. Теперь у неё сложилась полная картина такого отношения к церкви с его стороны, вспомнив автора той книги, что читал Михаил Сергеевич до её прихода. Это был В. И. Ленин.
«По ходу, эта комнатка была для него чем-то вроде красного уголка», – подумала она, взяв в руки одну из книг.
– Лучше положи на место, а то этот припадочный охранник с ума сойдёт, если увидит, что кто-то трогал его библиотеку, – чуть ли не шёпотом произнесла подруга.
– А зачем он хранит это здесь тогда? Почему не заберёт домой?
– Ходят слухи, что он держал дома огромное количество литературы, посвящённой Советскому Союзу. Вплоть до журналов и газет. И в какой-то момент его жене надоел этот бардак дома, и с помощью грузчиков она выбросила бо́льшую часть этой «коллекции». А всё, что не успели выбросить, он вывез сюда.
– Какая трогательная история! Теперь я понимаю, почему он так плохо относится к нам.
– Ну да. Очень много заблудших овец осталось с тех времён, блуждающих по ложному пути. Но нам остаётся только молиться и уповать на нашего Господа.
***
– Здравствуйте, сёстры, – поприветствовал девушек неожиданно вошедший пастор. – Благодарю, что согласились оказать помощь сегодня.
Вслед за пастором вошёл Максим и тоже поприветствовал девушек. При виде его Юля заволновалась ещё больше, так как в памяти сразу всплыла картина с домашней группы, где этот человек вёл себя чересчур импульсивно, чем перепугал бо́льшую часть присутствующих. Но взглянув на подругу, девушке стало спокойнее, ибо та не выражала признаков беспокойства и вполне нормально общалась с Максимом. Будто почувствовав Юлино настроение, пастор взял её за руку и поинтересовался о самочувствии.
– Всё хорошо, Дмитрий Олегович. Я готова послужить сегодня. Сейчас займусь сладостями.
– Благодарю ещё раз. Лен, могу я попросить тебя помочь Максиму перебрать детские вещи? Нужно рассортировать их на мальчиков и девочек.
– Конечно. Где они находятся?
– На первом этаже в подсобке. Максим знает где. Там ещё должны подвезти будут в течение часа.
После того как Лена с мужчиной покинули комнатку, в ней повисла неловкая пауза. Для Юли она показалась настолько мучительно долгой, что создалось впечатление, будто бы ей слышится не только собственное сердцебиение, но и ребёнка, который находился в утробе. В какой-то момент он шевельнулся, и девушка инстинктивно обхватила живот руками и присела на стул. Сделав глубокий вдох, она ощутила аромат свежего мужского парфюма, исходившего от пастора. Заметив краем глаза его движение, она в очередной раз произнесла:
– Всё хорошо. Вам не стоит беспокоиться. Это обычное явление.
Но Дмитрий Олегович сделал шаг навстречу и оказался за спинкой стула, после чего мягко опустил руку на плечо Лене и тихо произнёс:
– Прошу, не надо молчать, если почувствуете себя неважно.
– Хорошо. Я обещаю вам, что скажу… – еле вымолвила она, ощутив приятное тепло в груди от его прикосновения. – Что-то во рту пересохло немного.
– Сейчас. Тут где-то была минеральная вода в пакете. – Он достал бутылку воды и протянул девушке. Затем обошёл стул и снова встал сзади, будто бы боясь заглядывать девушке в глаза. И как бы сильно ему ни хотелось скрыть это, Юля всё же ощутила какое-то волнение в его поведении. До этого ей никогда не доводилось видеть Дмитрия Олеговича таким возбуждённым. Как только эта мысль пришла девушке в голову, пастор опустился сзади неё на колени, вцепившись руками в спинку стула, и произнёс, прижавшись губами к её уху:
– Послушай, я так больше не могу! Это какая-то пытка. Каждое твоё появление рядом сводит меня с ума. Этот запах. – Он сделал глубокий вдох. – Этот голос. Улыбка. Смех. Взгляд. Меня буквально трясёт от тебя.
– Дмитрий Олегович…
– Просто Дима… прошу, – перебил он Юлю. – Знаю. Я не должен. Мне нельзя. Но я… я так больше не могу… это искушение выше моих сил… прости, Господи… прости…
Он начал жадно покрывать поцелуями её нежную шею. Юля же сидела в оцепенении и не знала, как себя вести. Целый ураган чувств поглотил её душу. С одной стороны, ей было страшно, неприятно и даже противно от самой себя, а с другой возникало невероятно сильное сексуальное возбуждение и влечение, которому невозможно было противостоять. Оно отбрасывало голос разума и совести на задний план и требовало только одного… чтобы Дмитрий Олего… Дима продолжал. И он продолжал…
Им уже полностью овладела животная страсть. Как ни старался, но его дух отступал в этой неравной схватке с телом. Он запустил руки под кофту и обхватил ими упругую грудь, зажав между пальцами стоячие от возбуждения соски, продолжая при этом покрывать поцелуями шею девушки, которая всё больше и больше покрывалась мурашками. Невероятным волевым усилием Юля попыталась подняться, чтобы воспрепятствовать этому мощнейшему искушению, но от возбуждения подкосились ноги, и она упёрлась руками в зеркальную дверцу огромного советского шкафа, прислонившись к нему щекой. И сзади её тут же настиг пастор, обхватив одной рукой шею, а другую запустив к ней между ног.
– Что ты делаешь? – еле прошептала она и, закрыв глаза, прикусила губу, чтобы сдержать непроизвольно вырывающиеся стоны.
Проигнорировав этот вопрос, Дмитрий продолжал эту искусную прелюдию, покрывая губами шею и вызывая всё большее и большее сексуальное возбуждение у партнёрши. От наслаждения она буквально таяла в этих крепких мужских руках, которые будто бы связывали её хрупкое тело, словно паутина, парализовав при этом волю к сопротивлению. В какой-то момент, когда отступила последняя мысль воспротивиться сильнейшему гормональному цунами, пастор одной рукой расстегнул брюки, потом приспустил обтягивающие лосины Юли и вошёл в неё, ещё сильнее прижав хрупкое тело к шкафу. От приглушённых стонов девушки зеркало то и дело запотевало, где она плотно прислонялась к нему горячей щекой. От возбуждения наступила полная дезориентация в пространстве и времени. Но в какой-то момент девушка открыла глаза, и её зрачки расширились от охватившего ужаса. В отражении зеркала она увидела силуэт охранника Михаила Сергеевича, который стоял перед еле приоткрытой дверью, держа в руках ту самую книгу за авторством Ленина. Но самым необычным для неё было то, что она не закатила истерику и не запаниковала, а решила продолжить совокупление, так как это ещё сильнее возбудило её.
Глава 2
– Здравствуйте, Михаил Григорьевич! Разрешите войти? – раздался вопрос с порога после короткого стука в кабинет.
Перед врачом стояла парочка – мужчина и женщина приблизительно его возраста – и растворялась в какой-то омерзительно-приторной улыбке. Сразу видно было их солидное положение, ну, или в крайнем случае обеспеченность, так как одеты они были весьма стильно и со вкусом. На женщине было лёгкое кашемировое пальто пастельного цвета с голубым оттенком, а на шее висел шёлковый платок с изящным узором. На лицо был нанесён очень аккуратный макияж, какой предпочитали в основном деловые женщины. По крайней мере, очень похоже красилась и его подруга Алёна. А тёмные волосы незнакомки были аккуратно сплетены в длинную косу.
Мужчина, стоявший рядом, тоже был одет с иголочки. На классический костюм светло-серого цвета было накинуто короткое шерстяное коричневое пальто. В руке он держал коричневую кожаную сумку и бумажный пакет, в которых обычно дарят подарки. Слегка вытянутое идеально выбритое лицо продолжало расплываться в неловкой улыбке после недоумённого взгляда Рауцера, и, чтобы как-то скрыть нервозность, этот человек стал поправлять укладку на голове, а потом аккуратно поставил пакет к столу врача.
– Это вам, – указал он.
– Что это?
– Благодарность за спасение нашей дочери, – подхватила женщина. – Мы родители Милены. Я Алёна Петровна, а это мой супруг Иван Петрович.
Несмотря на внешний лоск, всё-таки нельзя было отметить существенный недостаток у этой парочки. Они абсолютно не умели пользоваться парфюмом, и от этого весь кабинет врача наполнился едкой какофонией ароматов из смеси мужского и женского парфюмов. Похожий запах часто стоит в парфюмерных магазинах, отчего становится невыносимым продолжительное нахождение там. По этой причине Михаил Григорьевич встал с кресла и демонстративно приоткрыл окно.
– Разве вы не в курсе, что перед входом в кабинет необходимо снимать верхнюю одежду и надевать бахилы? – спросил он у супругов.
– Но мы не в качестве пациентов же пришли к вам! – парировал Иван Петрович.
– Это не важно. Таковы правила для всех посетителей медучреждений. Внизу специально есть гардероб для этого.
– Хорошо. Мы учтём в следующий раз. Но у нас к вам есть предложение тире просьба.
– Я вас слушаю.
– Во-первых, мы хотим ещё раз поблагодарить вас за спасение дочери. Для нас это был огромный удар. Мы и подумать не могли, что она пребывает в таком состоянии… Но ваш феноменальный подход и профессионализм… Такое превосходное владение техникой реверсивной психологии! Признаться, честно никогда бы не подумали, что она может быть настолько эффективной. Особенно учитывая обстоятельства.
– А во-вторых? – перебил вдруг врач их благодарственную речь
– А во-вторых, мы хотели бы, чтобы вы взяли нашу дочь под наблюдение.
– Естественно, не бесплатно, – добавил муж.
– Это исключено.
– Но почему? Мы даже не озвучили наше предложение.
– Во-первых, она ребёнок. Я некомпетентен в работе с подростками. Во-вторых, я не занимаюсь частной практикой. И в-третьих, я не владею никакой техникой реверсивной психологии.
– Но… как же так? – удивился отец Милены. – Неужели там вы действовали не по заранее подобранной методике?
– Конечно же нет, – вдруг рассмеялся Рауцер. – Как вы вообще себе это представляете? Я вам даже больше скажу, что за последние три вызова только этот оказался успешным, а в предыдущие два исход оказался более трагичным.
– Что вы имеете в виду?
– Два суицида. Молодой наркоман и бывший военный. Меня даже хотели снять с дежурных выездов. Так что, боюсь, вы не по адресу обратились.
– Но, возможно, вы можете порекомендовать хорошего специалиста для нашей дочери? Сейчас очень большая проблема найти профессионала своего дела. Особенно по работе с подростками.
– Вы имеете в виду психолога? – поинтересовался доктор.
– Ну да. Конечно, психолога. Особенно после такой ситуации.
– Нет, не знаю. Да и вообще, на мой взгляд, не нужен ей никакой психолог. В первую очередь Милене нужны родители.
– Что вы имеете в виду? По-вашему, мы плохие родители для своей дочери?
– К сожалению, у меня приём. Так что вынужден с вами попрощаться. До свидания.
– НЕТ! Будьте добры ответить на мой вопрос! – не унималась женщина.
– Не вынуждайте меня вызывать охрану. Покиньте, пожалуйста, кабинет.
После этого родители девчонки вышли из кабинета, потянув за собой мощный шлейф смешанных ароматов и чувств в сторону выхода.
***
– А ты чего здесь делаешь? – поинтересовался шеф у Санька. – Уже полчаса как рабочий день закончился, а он тут!
– Да мне тут доделать кое-что надо. Не успеваю.
– Так, давай не придумывай. Вас хрен поймёшь! То не заставишь остаться, то сами не уходите. К тому же тебя там жена беременная дома ждёт. Кому-кому, а тебе на работе засиживаться вредно. Или… причина как раз в этом, что ты тут ошиваешься до сих пор? – поинтересовался Константин Михайлович.
– Да нет. Всё в порядке. Правда.
– Послушай, Сань. У меня у самого двое детей. Я знаю, что это такое – терпеть беременную бабу. Но ближе тебя у неё сейчас никого нет. Нужно стараться помнить об этом постоянно. Это испытание непростое, но если выдержишь его, то выйдешь уже другим человеком. Сейчас ты ей нужен больше, чем никогда прежде.
– Правда? А вот у меня на этот счёт другое мнение. Но это вас не должно касаться, Константин Михайлович.
– Как скажешь, Саш. Как скажешь…
– Простите. Просто нервы уже ни к чёрту от всего этого! Не хочу вам жаловаться. Это непрофессионально.
– Думаешь, я буду делать выводы о твоём профессионализме в такой ситуации? Мы же тут не какие-то машины бездушные, которые могут только ставить задачи и требовать их выполнения.
– Я уже ничего не думаю, а просто жду. Жду, когда уже всё это закончится. Когда Юлька наконец-то придёт в себя и начнёт уделять время ребёнку, а не бегать по всяким сектам, где только и могут, что промывать мозги людям.
– Что за секты ещё такие? – поинтересовался начальник.
– «Царствие Христово», или что-то в этом роде. Типа христиане, но какие-то слишком приторные и скользкие, как по мне. Как Юля стала посещать их собрания, то всё пошло вверх дном.
– Что ты имеешь в виду?
– Она стала какой-то отчуждённой и скрытой, что ли. Её постоянно туда тянет. На эти проповеди, собрания, богослужения и прочие шабаши. Я пробовал тоже приобщиться, но, увидев всё это изнутри, понял, что это полнейший бред. Просто пустая трата времени.
– Слушай, Саш, а давай-ка я пробью тебе отпуск на недельку. Побудешь с женой. Уделишь ей время и наладишь отношения. Глядишь – и перестанет в эту секту, как ты говоришь, наведываться.
– В смысле в отпуск? – спросил он и машинально посмотрел на экран компьютера, где в фоновом режиме был открыт браузер. – У нас же проект горит! Да и не могу я ребят вот так бросить. Одно дело – Головин болел, а другое – пойти в отпуск в самый неподходящий момент. Нет, Константин Михайлович, тут уж точно не вариант так поступать!
– Ну я думаю, что ребята бы вошли в твоё положение в данной ситуации. Саш, не тормози! Тебе сейчас важно вложиться в семью! Это же очевидно! Давай со следующей недели отправляйся. Возьми супругу, и куда-нибудь сгоняйте. Например, в Питер. Были когда-нибудь там?
– Да. Когда был медовый месяц, мы там отдыхали.
– Ну вот! Прекрасный город для романтики! Особенно сейчас, в весенний период, – такая располагающая атмосфера, чтобы освежить в памяти ваши совместные поездки во время влюблённости.
«Да когда же ты уже наконец-таки заткнёшься и свалишь отсюда? – подумал Санёк и в очередной раз боковым зрением посмотрел в сторону монитора, где в свёрнутом режиме у него шла очередная пикантная переписка с Маргаритой, но начальнику вдруг, видите ли, приспичило залезть в душу в самый неподходящий момент, ибо наш герой собирался залезть в трусы, а это совершенно несовместимые занятия в такой ситуации. – Хотя сам виноват: не надо было ему всё это вываливать про наши отношения с Юлькой. Теперь точно не успокоится, пока не закончит свои нравоучения», – укорял он себя и продолжал периодически поглядывать в потухший экран компьютера, перешедший в спящий режим.
– Давайте я предложу супруге такой вариант, и если она согласится, то я с радостью приму ваше предложение, Константин Михайлович.
– Хорошо. Давай до конца недели подумай и дай знать, – сказал начальник и, пожав руку, попрощался с нашим героем.
Как только дверь кабинета закрылась после ухода руководителя, Саня, словно одержимый, бросился к своему компьютеру, чтобы продолжить общение с виртуальной любовницей.
«Ты тут?»
Но ответа не последовало. Маргарита была офлайн, о чём свидетельствовало отсутствие зелёной подсветки «в сети» на странице напротив имени девушки.
«Прости меня, пожалуйста . Приходил начальник, и пришлось прерваться на общение с ним. Надеюсь, ты меня поймёшь».
Так он просидел в районе получаса, смотря в одну точку на экране, дожидаясь заветной зелёной подсветки. Но чуда не произошло, и парень, расстроенный, отправился домой. После разговора с начальником возвращаться туда ему вообще не хотелось. Особенно при мысли отправиться в отпуск с супругой. В последнее время она вызывала какое-то отвращение. А при упоминании этой своей церкви – и вовсе ненависть. Почему так происходило, Саня не мог себе объяснить. Возможно, ревность. Возможно, зависть к пастору и остальным прихожанам, что они такие все радостные и сплочённые. Может быть, страх остаться одному, если жена так и не порвёт с этой компанией. Но об этом ему хотелось бы и вовсе не думать. Поэтому его мысли потекли в другое русло – намного более приятное и завораживающее.
– Кто же ты такая, Маргарита? Что за сеньорита? – рифмой спросил сам себя Саша.
И он начал представлять себе, как выглядит обстановка по ту сторону экрана. Вот вечером в комнате с приглушённым светом сидит молодая девушка за компьютером или ноутбуком и скучает. Пытаясь развлечь себя, копается на различных форумах, читает статьи, комментарии и т. д. В какой-то момент всё это ей надоедает, и она заходит на сайт эротических знакомств, где изучает профили потенциальных виртуальных партнёров. Вдруг натыкается на страницу некоего Дениса и решает провести с ним часть вечера. Начинается непринуждённый диалог, постепенно перерастающий во флирт. Маргарита снимает с зарядки ноутбук и перемещается с ним на кровать. Небольшую комнату освещает только настольная лампа. Беседа начинает перетекать в откровенную фазу. Это похоже на парный танец, где есть ведущий и ведомый, но парадокс в том, что партнёров разделяет огромное расстояние друг от друга. Более опытная в этом деле девушка начинает описывать фантазию и постепенно по мере возбуждения запускает руку в нижнее бельё. Затем воображение включает партнёр и дополняет картину своей эротической фантазией, и происходит слияние двух воображений, где половой акт возведён в абсолют. Все недостающие мелкие детали мозг каждого доводит до идеальной картинки. В этот момент паузы между сообщениями увеличиваются, так как партнёры уже вошли в свои идеальные миры блаженства и, невероятно возбудившись, продолжают удовлетворять себя. Вдруг девушка задевает клавиатуру ноутбука, и в её сообщениях начинает отправляться какой-то бессвязный набор букв. Не замечая этого, она продолжает плавные, нарастающие движения рукой, запущенной в трусики. Через пару минут она выгибает спину и в тихом стоне получает долгожданный оргазм. Поворачивает голову к экрану и с улыбкой смотрит на отправленные ею в порыве страсти сообщения, где после них стоит знак вопроса от Александра. Маргарита шлёт в ответ: «Прости, заигралась» и закрывает ноутбук.
Эти мысли настолько поглотили нашего героя, что он не заметил, как оказался у себя на районе. Но домой ему идти не хотелось, и Санёк, взяв бутылку пива в магазине, решил ещё посидеть во дворе на лавочке.
«Какая невероятная штука! – подумал он. – С таким успехом скоро и отношения не нужны будут. Изобретут какую-нибудь компьютерную игру, где ты выбираешь сначала себя, а потом партнёра, и начинается кураж. Любые фантазии можно было бы воплотить в такой реальности. Даже самые грязные. Интересно, могла бы такая игрушка решить проблемы насильников, педофилов и прочих отморозков, если предоставить им воплощать свои фантазии там? Или это бы только спровоцировало их перенести всё это в реальность? Но как минимум однозначно решило бы проблемы совместного быта в отношениях. Бесконечные недопонимания, претензии и конфликты». – Подняв голову, Саня взглянул в окна своей квартиры, где в одном из них горел свет.
