Lea Stubborn
Дерьмомечтатель, или Тайная система Бима
– Коллеги, ну теперь можно начать. Не буду дальше растягивать удовольствие от общения с вами, перейду сразу к делу. Всех вас я знаю довольно давно и имел возможность в полной мере изучить каждого из вас. Думаю, отрицать не станете, всегда старался относиться ко всем непредвзято и по-человечески. Насколько это было, конечно, возможно, учитывая присутствие здесь моего дорогого племянника. Я человек немолодой, надеюсь, что неглупый, а с возрастом стал чуть мудрее и снисходительнее. Готов на многое закрыть глаза, простить молодёжи многие проступки, сделанные по неопытности или по глупости. Но категорически не готов к тому, чтобы меня, извините за прямолинейность, имели, причём настолько беззастенчиво. Ребятки, вы что думали, за вами никто не приглядывал всё это время? Цыплятки мои, вы зачем на чужие полянки клювики свои неокрепшие норовите засунуть? Своего корма мало или, может, совсем нюх потеряли? К тебе, племяш, отдельный разговор, мы позже по-родственному разберёмся. Расскажешь, как ты умудрился дом такой отгрохать всего за полгода. Дядьку даже на новоселье не пригласил или побрезговал приглашать старика на шикарную вечеринку? А может, боялся, что пол мраморный испачкаю или ненароком позавидую чему? Люди говорят, что дом-то построен всем соседям на зависть, даже дядька твой не потянул такие хоромы, а ты смог. Горжусь, каков малец, сумел-таки дядьку обскакать. Но ничего, мы это быстренько исправим, восстановим, так сказать, утраченную справедливость. Поменяемся по-родственному, без лишнего шума, ты ко мне переедешь, а я – к тебе. Хоть на старости лет поживу, как человек, в престижном районе, с хорошими соседями, такими, как у тебя сейчас: заботливыми и наблюдательными.
Сергей Иванович задорно подмигнул побледневшему, как мел, Казявину и невозмутимо продолжил:
– А переехав, возможно, и проблемы твои улажу с компетентными органами, вдруг какие люди в погонах уже заинтересовались, откуда у начинающего молодого предпринимателя появился такой роскошный домик. Понимаешь, вопросы могут возникнуть, а не украл ли где он эти деньги и, не дай бог, у государства прихватил лишнего. Налогов там не доплатил или ещё чего набедокурил. Если только у дядьки крал, то это ничего, дело семейное, сами разберёмся полюбовно, а вот если руку государству в карман запустил, то вряд ли без последствий прокатит. Да и отца твоего расстраивать не хочется, сердце у него слабое, может не выдержать таких новостей. Так что махнёмся домами не глядя, и все в расчёте, мире и согласии. Пойдёт?
Виннина мордочка стремительно сменила бледный окрас на ярко-пунцовый, причём такой пунцовый, что даже самый алый флаг на фоне его лица смотрелся бы жалким подобием красного цвета. Он не смел поднять глаз, теребил пуговку на своём модном пиджаке и, судя по мелкой дрожи пухлых пальцев, жутко хотел выпить. Ответной речи, как ни странно, не последовало, говорливый прежде Казявин неожиданно потерял всякую способность к выражению мыслей. Несчастного терзало одно-единственное желание: испариться как можно быстрее из этого чёртового кабинета, да желательно вместе с коньяком, который сейчас так сладко прихлёбывал Иваныч. Сергей Иванович, судя по озорному блеску в глазах, не планировал ограничиться только лишь племянником. Его взгляд обратился к Пете Клюеву:
– А чему улыбаемся, Петенька? Смотрю, тоже рад за друга? Правильно делаешь, надеюсь, и он за тебя порадуется. Ты ведь совсем скоро станешь самым главным начальником, точнее, директором. Ты ж всегда хотел этого, взять всё в свои руки. Точнее, ты и брал, но сейчас не только деньги, но и ответственность возьмёшь. Для полного, так сказать, комплекта. Чтобы вставал каждое утро и помнил, что ты теперь директор, всем начальникам начальник. Контракты серьёзные, документов полно всяких оформлять надо, подписи опять же ставить, учёт блюсти, как положено. Под каждой циферкой придётся ставить подпись и отвечать за неё тоже. А в конце финансового года, скорее всего, придётся попыхтеть как следует. Налоговая лютует серьёзно. Знаешь, твои-то напарники, точнее, подрядчики, совсем тухлые оказались: директора номинальные, декларации кривые, недоимки сплошь и рядом. Я тут взял на себя смелость, поговорил с ребятами из налоговой, сказал, что надо помочь хорошему парню, дать ему шанс исправиться. Проверят компанию, как положено, укажут по-дружески на ошибочки, если таковые найдутся. Пройдёшь камеральную проверку сначала, а потом посмотрим, как исправляться будешь. Не справишься – внеплановая проверка придёт. Ну да я не переживаю, голова у тебя большая, светлая, учёт в компании вон какой выстроил, всем на зависть. Так что, думаю, без труда пройдёшь все проверки, правда ведь?
Иваныч ласково похлопал Пятачка по плечу. Тот натянул на лицо улыбку, промокая шёлковым платочком покрытый мелкой испариной лоб. Что-то неуловимо жалкое в его глазах говорило о том, что прямо сейчас их с закадычным дружком Винни одолевает одно и то же желание – немедленно исчезнуть из этого офиса, дабы избавиться от этого ласково буравящего взгляда Сергея Ивановича, который, захватив инициативу в разговоре в столь прекрасное утро, не собирался её упускать.
– Машенька уже приготовила документы на смену генерального директора, так что пока мы тут все вместе собрались, сразу и подпишем, если никто не возражает. Да, и нотариуса с первого этажа Ирочка пригласила, всё для вас, друзья, чтобы, как говорится, без лишних хлопот. Время нынче дорого стоит, это уж как вам не знать.
Никто не возражал, тишину кабинета нарушал только шелест бумаг в руках Мари и тяжёлое дыхание присутствующих. Сергей Иванович продолжал набирать обороты, словно открыв в себе второе дыхание:
– А ты, мой друг, что заскучал? – обратился он ко Льву Валентиновичу, который, абстрагировавшись от ситуации, сидел, уткнувшись в телефон.
– Кому там пишешь всё? Или Интернетом балуешься? Неинтересно тебе, мой друг? Ты не трать зря время, мой тебе совет, Лев Валентинович, ты лучше работу начинай искать. Хотя даже не знаю, есть ли шанс и кому такая крыса, как ты, нужна будет? Информирую тебя, мой дорогой «партнёр», что «наши с тобой контракты», думаю, понимаешь какие, уже давно аннулировали и подписали с другими исполнителями. Из учредителей этой шарашкиной конторы, считай, я вышел, хоть и не входил официально. Хотел посмотреть, как далеко ты сможешь зайти в своих амбициях и жадности, и понял, что останавливаться ты не собираешься, дай волю, и через меня перешагнёшь и не поморщишься. Дал я добро на создание этой конторки, чтобы прощупать тебя как следует. Знал я тебя меньше остальных и хотел понять, что ты за фрукт, можно ли с тобой дальше иметь дело. А фрукт, как назло, гнилой оказался, абсолютно не пригодный к потреблению. Я гнильё сразу в мусорку выкидываю. Все мы в этом деле, как говорится, не без греха. Даже я не святой, но с ранней молодости ясно усвоил одно – никогда не воруй у друзей. Не кидай партнёров. А вы прям зарвались так, что даже меня, тёртого калача, удивили. И меня поимели, а друг друга-то как, от всей души.
Кстати, чтобы все понимали, почему сегодня и почему такая срочность. Как вы могли догадаться, я уже в курсе ваших вчерашних посиделок. Благо друг мой, Лёвушка, не только вашу болтовню на диктофон записал, но и оперативно доставил мне новости. Планировал я собрать вас, конечно, чуть позже, но коли наш сюжет закрутился с другим персонажем, пришлось слегка поменять концепцию. Нельзя вам было давать передышку и время на осмысление, так что сожалею, что пришлось вас так рано поднять с кроватей. Хотя, честно скажу, сложилось даже лучше, чем я мог предвидеть.
Иваныч взболтнул бокал с золотистым содержимым и добавил ещё несколько капель, чтобы смочить пересохшее горло. Закончив разбор полётов с горе-партнёрами, он обратил наконец внимание на Бима:
– Данил, ну вот и до тебя очередь дошла. Смотрю, потерял ты совсем интерес к нашей работе. Хуже того, потерял уважение к нашей Системе. Вот отец твой, сколько лет служит верой и правдой нашему родному государству. Работает не покладая рук, сначала поднимал производство на северах, сейчас другими, не менее важными вопросами занимается. Мы с ним, можно сказать, вместе стояли у истоков нашей Системы. Мы уважаем и соблюдаем необходимые правила, и Система, заметь, отвечает нам благодарностью. Вот ты сейчас. Живёшь себе, горя не знаешь, не рвёшь одно место, чтобы дожить до завтрашнего дня, не собираешь последние крохи для оплаты ипотечного кредита и не разводишь по вечерам доширак в пластиковой тарелочке. По вечерам любуешься на огни Ленинского проспекта из окна своей шикарной квартиры. Мальчик мой, кто тебе это дал? Кому ты плюнул прямо в глаза? Мы с тобой как договаривались, выгоняем всех этих горе-бизнесменов и дальше работаем в тесной связке, как партнёры. А ты чего цирк устроил? Морочил голову девчонке, чуть не сбил её с верного пути. Надумал вдруг стать порядочным человеком. А что в твоём понимании порядочный человек? Нищий, но гордый? Что ты предложишь своей жене, если она, конечно, у тебя будет? Детям? Голодную, но честную жизнь? Мужа, которого никто не уважает? Папку, который корячится допоздна на работе, запивая скудный обед стопкой хреновой водки?
Или ты хотел на Машке жениться, а? Маш, ты об этом мечтала? Жить с этим новоиспечённым моралистом? Стирать его вонючие носки вручную, потому что стиральная машинка сломалась, а чинить не на что? Кому ты сдался со своей нелепой порядочностью? Здесь, у нас, таким не место. Один такой идиот, как ты, и вся Система может улететь в тартарары. А я этого допустить не могу, сам знаешь, для другого поставлен.
Иди себе, Данилка, с богом. Всё, что я могу для тебя сделать, – это не доводить до статьи при увольнении, а отпустить тебя мирно. Да и человечек уже готов выйти на твоё место, так ведь, Машуль? Я скор на верные решения. Как оказалось, уже подготовленная, в курсе всех дел, благо ты в этом плане парень открытый, так уж получилось, что подготовил себе смену.
Девочка серьёзная и без заскоков, уважает старших, и самое главное, соблюдает правила. А ещё на редкость исполнительная, надо же, как скрупулёзно собрала все данные, что я просил. Всего за несколько дней проанализировала и проработала вопрос, спасибо, здорово выручила моих аудиторов. Так что обойдёмся без лишней драмы и ненужной суеты, будет ровно так, как я сказал, и тогда никто не пострадает. Вы, хлопцы, можете и дальше продолжить совместную работу, если, конечно, захотите. Только мой вам настоятельный совет – поищите другую отрасль для своих талантов, сюда больше не суйтесь. Мороженое продавайте, огурцы выращивайте, гаражи стройте – всё что угодно, но я чтобы вас больше не видел и не слышал. А сейчас быстренько подписываем документы и разбегаемся. Спасибо, что пришли, уважили старика, да и я вам в глаза хоть посмотрел напоследок. Надеюсь, больше не увидимся. Жаль, только родственные связи не разорвать одним контрактом, да, племяш?
Бим, внимательно наблюдавший за финальной сценой, посмотрел на обалдевшие лица недавних товарищей, напомнившие ему нелепыми выражениями мультяшных персонажей, и, не выдержав, неожиданно громко рассмеялся. Сергей Иванович тоже усмехнулся, допил коньяк и устало сказал: «Рад, что сумел хоть кого-то развеселить своими нудными откровениями. Ребята, на выход и не переживайте, это всего лишь бизнес, ничего личного!»