Лала Луние
Ангел из моего кошмара
Глава вторая. Вероника
Вероника разглядывала ногти на больших пальцах своих рук. Длина правого была значительно больше левого. Вероника смотрела на мир сквозь призму собственного несовершенства. А из всего, что казалось ей идеальным, было лишь ее отличное зрение.
Она сидела в институтской столовой и слушала о «потрясающих» выходных, которые провела ее однокурсница Диана. И Вероника все внимала и запоминала, проявляя живой интерес ко всем окружающим людям, желающим поделиться историями из своей жизни.
Личной жизни у Вероники не было, потому что она считала себя непривлекательной. Хотя на деле это была неправда. Человек внимательный мог заметить, что красота ее еще не достигла пика, но приятная внешность уже выделяла ее на фоне остальных. Вероника была открытым и честным человеком, и люди тянулись к ней. Но, не смотря на это, она никого не могла назвать своим другом. С дружбой ей не везло. И это она поняла еще в детском саду. А вообще Вероника производила впечатление нежного создания, словно сошедшего с картин Яна Вермеера.
– Кажется, вон тот парень на меня смотрит, – заявила Диана.
Вероника повернула голову, но не обнаружила ни одного заинтересованного лица. Поэтому предпочла деликатно промолчать.
Диана, в свою очередь была простой, и где-то даже наивной девушкой. Она считала своим другом, того, кто разговаривал с ней больше пяти раз. В мире Дианы все было упрощенно. Ей не нужен был этикет и богатая внутренняя организация. В ее жизни все было предопределено, и Диану восхищала собственная предсказуемость. Она считала Веронику такой же простой, и Вероника не пыталась разубедить ее в этом.
Перемена подходила к концу, и девушки не спеша, отправились в аудиторию. Не успели они расположиться на последней парте, как появилась преподаватель. Вульгарная женщина с невообразимым количеством кудряшек на голове. Она обожала цитировать собственную бабушку и провоцировать студентов на конфликты, желая доказать собственное превосходство. Чтобы не вызвать на себя гнев, Вероника достала из сумки тетрадь с морем на обложке. И с началом лекции принялась рисовать. За окном был сильный снегопад, и унылый пейзаж настраивал ее на особый лад. Рука непроизвольно двигалась по бумаге, создавая сюрреалистические изображения. Картинки Вероники были интересны, но она отчетливо осознавала, что художница из нее никудышная. Просто ей было необходимо творить.
Где-то в середине лекции Диана, сидящая рядом, сунула ей записку. Вероника закончила свой рисунок, и только тогда прочитала ее.
«Пойдем сегодня в клуб?»
«Сегодня не могу. Занята».
Вероника написала без лишних раздумий. Хотя это была и неправда.
«Жаль», – последовал ответ.
«Мне тоже жаль», – быстро черканула Вероника.
Опять неправда. Вероника, не была занята. Она не любила ночные клубы. Пустых разговоров хватало ей в институте. Вообще, в клубах можно было определить ее неприспособленность к реальному миру. Там, где молодежь оживала, ей казалось, что она увядает.
Тем временем преподаватель стала придираться к кому-то на первой парте. Она повысила голос, но ее оппонент не стал защищаться. Тогда чтобы поспорить хоть с кем-нибудь, она завела про «безнравственность современной молодежи». Вызов принял студент, недавно переведенный из другого вуза. Преподаватель начала кричать еще громче, ощущая подъем сил. Она уже заранее знала, что этот бой как всегда будет проигран этими зелеными людишками. Она всегда права.
Все это время Вероника, склонившись над тетрадью рисовала горы.
***
Утром следующего дня Вероника встала с совершенно иным настроением. Она напевала смешную песенку и посылала воздушные поцелуи плакату, с которого на нее поглядывал Джаред Лето.
Ди оглядел небольшую комнату, стены которой были окрашены в лиловый цвет. На кровати с лазурным одеялом лежала большая подушка. Вообще-то Веронике всегда хотелось иметь много маленьких подушечек, но все как-то не было времени их приобрести. А на прикроватной тумбочке разместилась шоколадка, привезенная отцом из его последней командировки в Бельгию. В углу комнаты стояло мягкое желтое кресло, и стол, заваленный разными интересными вещами. На одной стене в ее комнате красовались небоскребы Нью-Йорка, а на другой фотографии, сделанные во время ее путешествий.
Тем временем Вероника скрылась в своем гардеробе. И через какое-то время появилась в наряде середины прошлого века. Она разглядывала себя в зеркале, а потом снова убежала в гардероб, и вернулась с миниатюрной шляпкой на голове. К слову, это была единственная шляпа в ее гардеробе.
Очередной раз, поймав свое отражение в зеркале, она придала своему лицу серьезный вид, и принялась напевать партии из «Эвиты».
В комнату постучали. Все еще продолжая петь, Вероника открыла дверь и пригласила войти молодую женщину. То была Лиза, ее мачеха. Стройная и изящная женщина средних лет, лицо которой знало не одну косметическую подтяжку.
– Доброе утро, – сказала Лиза, – можно я одолжу твои янтарные бусы на денек?
– Конечно. Ты идешь с нами в кино?
– Нет. Я еду заказывать банкетный зал, по случаю моего дня рождения. Ты же уже в курсе, что в этом году будет костюмированная вечеринка?
– О, здорово. Много будет гостей?
– Человек пятьдесят. Жаль твой отец в это время будет в отъезде. Как мне надоели его вечные командировки.
– Мими уже собралась?
– Да, она ждет тебя. Ты так пойдешь?
Лиза окинула взглядом наряд Вероники. Он был ей к лицу, но уж слишком непривычный глазу современного человека.
– Да. – Не задумываясь, ответила Вероника.
– Вероника, – вздохнула Лиза, – когда уже ты начнешь жить реальной жизнью?
Вероника лишь улыбнулась. Реальная жизнь не предполагает наличие чуда, в ожидании которого жила девушка.
Выходя из своей комнаты, она слегка дотронулась до висящей у двери ниточки, соединяющие между собой три маленьких колокольчика. Колокольчики чуть слышно отозвались нежным переливающимся звоном. Такой «ритуал» Вероника совершала ежедневно. Она верила, что это приносит ей удачу. Вообще Вероника была девушкой не суеверной, просто это вошло у нее в привычку. В силу своего оптимизма она верила, что ее история должна иметь счастливый конец. Вероника обожала разные штуки, которые, обещают исполнение любой мечты. Она побывала в кучи таких мест, перетерла множество статуй и кинула сотни монет в десятки фонтанов. И удача была благосклонна к своей преданной поклоннице. По крайней мере, так считала сама девушка.
Еще у Вероники был один странный обычай: отправлять самой себе письма из тех стран, в которых она была. В нижнем ящике ее стола хранилась целая стопка еще нераспечатанных конвертов. Письма приходили ей уже по возвращению домой. Иногда шли месяцами. Но Вероника никогда их не читала, ждала подходящего момента. А письма все копились и копились, они были словно вещественными доказательствами ее одиночества.
Мими была младшей сестренкой Вероники со стороны отца. На самом деле ее звали Мария, но всем привычнее было звать ее Мими. Она была хорошенькой, похожей на куколку девочкой. Ее общество никогда не тяготило Веронику, хотя между ними была разница в десять лет. Вероника с трепетом относилась к своей младшей сестренке. Они весело проводили вместе время и в тайне ото всех поглощали молочный шоколад в огромном количестве.
Вероника и Мими росли в дружной семье. Мать Вероники, хоть и ушла, когда ей было семь лет, ее отец нашел счастье с женщиной по имени Лиза, которая смогла подарить любовь и тепло чужому ребенку.
Вероника выросла в достатке, ей не на что было жаловаться: большой дом, прислуга, шикарный парк автомобилей, полный шкаф модной одежды. А летом семья обычно уезжала в свой домик на берегу Средиземного моря. Очень многие ее любили, и очень многие ей завидовали. Хотя Вероника обладала мягким, уступчивым характером, всегда шла на компромиссы, и не отказывала в помощи. Часто в речи девушки можно было уловить некоторые детские нотки, ведь она умышленно не хотела расставаться с детством, в чем ей непосредственно содействовали и родители, которые всячески оберегали ее от неприятностей.
Как-то ночью Вероника сидела у окна и наблюдала за звездным небом. Ди мог только догадываться, о чем она думает. На ее устах он видел улыбку, и испытывал безмятежное спокойствие, наблюдая, как она любуется красотами этого мира. Кажется, она была рождена для чего-то очень важного. В эту секунду время, словно остановилось, и любое дуновение ветра, виделось добрым знаком.
***
Следующий визит Сонери нанесла через неделю после того, как Ди приступил к исполнению своих обязанностей. Она появилась после того, как Вероника поужинала в одиночестве. Затем доела свой салат, вымыла тарелку и, отрезав себе кусочек пиццы, отправилась в просторный зал смотреть телевизор. Ди сидел в соседнем кресле и с интересом наблюдал за развитием сюжета фильма, который смотрела Вероника.
– «Если бы одни умирали, а другие нет, умирать было бы крайне досадно», – сказала Сонери вместо приветствия.
– Я тоже рад тебя видеть, Сонери, – Ди приподнялся с кресла.
– Пора научить тебя кое-каким ангельским штучкам. Например, как внушать подопечному различные чувства. Начнем, пожалуй, с тревоги.
Ди несколько обрадовал тот факт, что сегодня Сонери решила оставить свои нравоучения и перейти сразу к делу.
Сонери принялась объяснять принципы взаимодействия с подопечными, но поймала отсутствующий взгляд кандидата в ангелы. Тогда она мысленно попыталась разбить преграду, построенную сознанием Ди. Вскоре невидимая преграда рухнула, и Ди обратился в слух.
Для начала ему было необходимо настроиться. Почувствовать то, что чувствует Вероника. Сосредоточившись, минут через десять, Ди показалось, что он улавливает, то напряжение, которое испытывает Вероника, наблюдая за героями фильма. Тогда, обрадовавшись первому успеху, он перешел на новую ступень внушения. Он силился передать чувство тревоги, но никаких перемен в поведении Вероники не наблюдалось.
Сонери понимала, что у него не должно было получиться с первого раза. Ее задача на сегодня была пробудить интерес Ди к своим силам. Он должен практиковаться, ведь умение приходит с опытом. И перед тем как уйти, Сонери продемонстрировала то, как правильно надо выполнять это «упражнение».
Поддаваясь внушению Сонери, Вероника сначала приглушила звук телевизора и прислушалась. Брови девушки немного сдвинулись на переносице, а само лицо ели заметно побледнело. Не раздумывая долго, Вероника встала с дивана и быстрым шагом направилась в комнату к своей младшей сестре, проверить все ли с ней в порядке.
Ди почти восторженно посмотрел на Сонери. А она лукаво улыбнулась и сказала:
– Правда, не все поддаются внушению.
Потом выдержав паузу, добавила:
– Все это необходимо для предотвращения опасной ситуации. Ведь ангелы видят ситуацию шире, чем люди.
– Вопрос такой, – Ди подошел ближе к Сонери, – есть ли какая-нибудь брошюра на эту тему. Типа, «Внушение для чайников»?
– Да, есть.
Сонери совсем забыла про это. Ее мысли сейчас были заняты совсем другим, более важным. Вовремя спохватившись, она достала из кармана своих широких брюк небольшую книгу с ангельскими крыльями на кожаном переплете.
Ди взял книгу и принялся изучать оглавление. Вообще он если и читал что-то, то только ненавязчивые художественные произведения. А книга больше походила на инструкцию по эксплуатации.
– О! «Как управлять снами», – зачитал Ди вслух название одной из глав, – это должно быть интересно.
– Не торопи события. И до этого мы тоже дойдем.
Но Ди решил попробовать проникнуть в сон Веронике, как только Сонери исчезла.
Сначала Ди подумал, что он находится в своем замке. Каменные стены, от которых как он предполагал, дует холодом, тяжелые ступени, маленькие бойницы, и полумрак, захватывающий не освещенное пространство. Но полукруглая лестница, скрывалась за поворотом, от чего ангел решил, что это должно быть башня. И чтобы проверить эту гипотезу, он добрался до первой бойницы и посмотрел вниз.
Да, было так высоко, что при жизни, от такой высоты у Ди закружилась бы голова. Башня, казалось, выросла из отвесной скалы, являлась естественным ее продолжением.
Вдруг наверху послышались голоса, и Ди поспешил наверх, узнать, что происходит. Он с легкостью преодолел некоторое количество пролетов и оказался на балконе. Но ничего не смог разглядеть, так как толпа людей с допотопными сельскохозяйственными орудиями, закрывала весь вид. Здесь были и женщины и мужчины (но численное преимущество, все же было у сильной половины) одетые в простую одежду, напоминающие крестьян со страниц учебников истории.
Ди стал расталкивать людей, пробираясь в гущу событий. И вскоре увидел напуганную Веронику, стоящую на краю балкона, в том месте, где отсутствовали перила. Еще шаг и она сорвется вниз.
А тем временем крестьяне подступали все ближе и ближе, крича жестокие обвинения в адрес девушки.
Надо было срочно что-то предпринять. И Ди схватил вилы у близ стоящего мужчины, огрел ими по голове другого, и решительно принял угрожающую позу.
Присутствующие стали перешептываться, а потом резко замолчали. Ди решил, что они собираются броситься в атаку, но вдруг раздался звук, характерный для сорвавшегося камня. Ди обернулся и словно в замедленной съемке увидел, как Вероника начинает падать вниз. Он молниеносно кинулся к девушке и успел поймать ее за руку. В ужасе он смотрел, как ее почти невесомое тело раскачивается над страшной пропастью. Ди начал тянуть Веронику вверх, он видел благодарность в ее глазах. Но тут рука выскользнула, чтобы её поймать вновь, Ди почти весь свесился вниз, но тут его резко швырнуло в темное пространство, а это могло означать только одно – Вероника проснулась.
Глава третья. Как важно быть ленивым
Когда Вероника засыпала, он отправлялся в свою комнатку в замке. Ди размышлял о вопросах бытия, но все мысли неизменно возвращали его к Веронике. Он уже ощущал себя ангелом. С каждым днем он все больше привязывался к этой девушке. И теперь охранять ее стало смыслом его существования.
В ту ночь замковой комнате возник Карлос. Он принес с собой ощущение тревоги. Его темные глаза буравили Ди, и от этого взгляда хотелось провалиться под землю.
Первое, что можно было сказать о Карлосе, глядя на него, что он независим, самоуверен, и главное неприкосновенен. У Карлоса на все была своя точка зрения. Он много говорил, часто путано, чтобы произвести впечатление философа-скитальца. У него была острая необходимость утолить жажду общения.
Карлос был идеальным ангелом смерти, он не вникал в тонкости человеческой психологии. Его не слишком заботила судьба человека, он рассматривал людей в контексте всего человечества. Еще при жизни, Карлос противопоставлял себя безликой, непросвещенной людской массе. Отчасти поэтому, окружающие обращались к нему лишь в случае крайней необходимости.
– Есть свободная минутка? – Спросил Карлос. – Хотя теперь слово свобода к тебе не применимо. Новая форма твоей деятельности предполагает постоянную занятость. И ты не должен принадлежать себе.
Ди не верил, что Карлос сам придерживается этих установок. Он гадал, что же надо этому ангелу смерти. Не успел Ди дать ответ, как Карлос уже перенес их комнату, пропитанную запахом лекарств. На кровати лежал пожилой мужчина, с полузакрытыми глазами и тихо стонал.
– Как ты думаешь, зачем мы здесь? – снова задал вопрос Карлос.
На этот раз Ди среагировал быстрее:
– Думаю, это демонстрация ваших способностей. Реклама, вашему «черному делу».
Карлос усмехнулся:
– Я хочу, чтоб ты знал, Ди. Никогда нельзя быть точно уверенным, каков будет результат твоих действий, даже если тобою движут благие намерения. Мое «черное дело» не всегда имеет негативные последствия.
– Ну, это уже скорее вопросы философии.
– Не нужно быть философом, чтобы увидеть страдания этого человека, и попытаться облегчить их. И…
– Как же вы справляетесь с грузом всех страданий, которые обрушиваются на вас? – Ди имел наглость перебить Карлоса.
Карлос понимал, что Ди провоцирует его. Карлос слепо верил в свою правоту. Его раздражало присутствие Ди. И охваченный порывом гнева, Карлос соображал, как бы поставить его на место.
– Ответственность. Я вижу, ты понимаешь этот термин очень узко. А ведь у нее существует множество лиц. Страдания одинаковы и составляют единый шрам на лице человечества. А я ответственен за устранение всеобщего страдания.
– Дело тут не в ответственности. И страдание, имеет множество оттенков и проявлений. Страдания индивидуальны и непохожи, как отпечатки пальцев. А если отпечатки пальцев не имеют аналогов, то не доказывает ли это различие между людьми?
– Различие лишь в физиологическом смысле. Единая душа человечества давно сгнила.
– Физиология это первое, с чего человек начинает чувствовать свою неповторимость. Это толчок к дальнейшим размышлениям. Не все конечно этим пользуются, но неповторимость это то, ради чего стоит существовать.
В споре Карлос забыл цель визита в комнату к старику. Он был готов высказать свои суждения, но стон старика заставил его приступить к действиям.
Карлос указал на умирающего мужчину. Затем он щелкнул пальцами, и белое облачко взлетело над бездыханным телом. Карлос щелкнул еще раз, и облачко рассеялось.
Говорить с Карлосом совсем не хотелось. Ди казалось, что его вытащили из уютного мира Вероники, и облили холодной водой в январе. Такая реальность не доставляла удовольствие. В мире Веронике ему было привычнее. Возможно, здесь давало знать его творческое прошлое. Ему смутно припоминалось, что его жизнь на земле была связана с творчеством.
– Думаю, мне пора, – объявил Ди.
Карлос наморщился и неопределенно вскинул рукой. Ему надо было срочно найти, кого-то способного безропотно внимать его речи. И он знал, что уже склонил в свою сторону одного из кандидатов.
***
Прошло несколько дней с момента встречи с Карлосом. Ди довольно быстро смог выбросить их разговор из головы, и полностью посвятить себя наблюдению за Вероникой. Порой, когда она засыпала, ему не хотелось возвращаться в замок. Он мог часами сидеть рядом с ней, представляя что создает кокон, наполненный покоем и безмятежностью.
Еще через неделю Ди понял, что в жизни Вероники не происходит ничего значительного, что могло бы повлиять на ее дальнейшую судьбу. В институте она блистала знаниями, дома читала книги о восточной философии, играла со своей младшей сестрой. Она редко смотрела телевизор, и не общалась со своими сверстниками. Но когда на переменах кто-нибудь рассказывал сплетни об ее однокурсницах, Вероника обычно принималась обсуждать их. Все же отсутствие личной жизни, иногда давало о себе знать. Обычно перед сном она любила слушать музыку, которая уносила ее в страну фантазий. В принципе эта девушка была довольна своей жизнью. Но на сердце у Вероники была рана, которая с каждым годом «кровоточила» все сильнее. Рана была старая, и Ди не мог знать о ней, ведь пока симптомы душевной болезни удавалось скрывать.
Ди продолжал тренироваться. Но дело продвигалось слишком медленно. Он мог внушать Веронике тревогу, но его «чары» были слабыми и быстро рассеивались.
Жизнь Вероники была настолько размеренной, что Ди почувствовал, что ему надо немного передохнуть. И однажды он вернулся к Черной скале.
У Черной скалы было привычное оживление. Кандидаты в ангелы веселились, они давно решили, как проводить время. Справа от себя Ди заметил двух юношей, которые тащили небольшого зверька. Его задние лапы были туго связаны веревкой, один конец которой был в руках у злоумышленника. Зверек всеми силами пытался за что-нибудь ухватиться передними лапками, но тщетно. Он начал жалобно попискивал, а его мучители тянули все сильнее. Ди, движимый благородными побуждениями, кинулся на помощь страдальцу. Он хоть и не питал большой любви к животным, но все же не мог смотреть как над ними издеваются.
– Эй, куда вы его тащите? – спросил Ди.
– К паукообазным, таким мерзким демонам, которые бдят, чтобы мы ничего не натворили, – последовал ответ, – они его очень выгодно меняют.
– Лучше бы вам отпустить животное, – сказал Ди.
Но юноши не отреагировали. Тогда Ди предпринял еще одну попытку мирно разрешить конфликт:
– Последний раз предупреждаю. Отпустите его.
– Или что? – нахально осведомился один из юношей.
Юноша, который тащил зверька, остановился, и вызывающе посмотрел на Ди, словно вопрошая: «Ну и что сможет сделать этот защитник животных?» Конечно, Ди никак не производил впечатление агрессивного человека.
Лицо Ди не отражало то, что он разгневан или оскорблен. Он спокойно сказал:
– Я сотрудник ангельской безопасности, и смотрю, вы не слишком усердно выполняете свою работу. Развлекаетесь, глумитесь над животными, а ведь это все может очень быстро для вас закончиться.
Ди заявил это с таким уверенным видом, что юноша выпустил веревку из рук, и они без лишних пререканий удалились. А ведь Ди и сам не знал, существует ли здесь ангельская безопасность.
Ангел наклонился и стал отвязывать животное. Сам зверек был в длину не больше двадцати сантиметров, и очень напоминал енота. У него был пушистый хвост с восемью полосками. Оба его уха были наполовину белые наполовину черные с длинными тонкими кисточками.
– Ну, вот, – сказал Ди, обращаясь к животному, – теперь ты свободен.
Но тут Ди заметил, что лапы сильно повреждены, и животное вряд ли сможет самостоятельно передвигаться. Ди взял зверька на руки, и отправился искать знакомые лица.
Как и при их первой встречи Шанди беззаботно плескался в воде. Увидев Ди, он стал шумно приветствовать его.
– О, смотрю, ты обзавелся новым другом! – воскликнул Шанди.
– Да, вот только не знаю, кто он.
– Это же парамуль! Сейчас он пользуется большим спросом, – Шанди приблизился к животному, но оно злобно зашипело, – удивительные животные. Они сами выбирают себе хозяев. По ним, кстати, можно определять время. Видишь восемь полосок на хвосте? Полоски исчезают по одной через каждые три часа.
– Хм, а чем он питается?
– Вроде он питается особой рыбой. Не помню, как она называется. Кстати, позвать его можно с помощью маленькой флейты, что висит у него на шее.
И действительно на шее зверька обнаружилась маленькая серебристая флейта. Правда, если взять в расчет размеры этого инструмента, то скорее его можно было назвать свистком. Ди снял свисток с шеи парамуля и, рассмотрев повнимательнее, обнаружил надпись.
– Здесь сказано, что его кличка Мелкий, – сказал Ди.
– Вот точно, Мелкий, – прогоготал Шанди.
– Что же мне с тобой делать, Мелкий? – Ди посмотрел на зверька.
Парамуль, будто понимая, над чем раздумывает Ди, одарил его взглядом полным надежды.
– Да забери ты его себе. Не так скучно будет. Говорят, парамули отпугивают призраков.
«Отлично», – подумал Ди, – «в хозяйстве пригодиться».
– Его бы подлечить надо, – сказал он вслух.
Ди сложил свисток в карман и погладил Мелкого. Он был очень приятный на ощупь, а его шерстка вдруг начала блестеть.
«Уиу-уить», – издало довольный звук животное.
Ди решил отнести парамуля в свою комнату в замке. Он бережно положил Мелкого на свою софу, и предложил ему чувствовать себя как дома, и пообещал вернуться в скором времени. Надо было придумать, где бы раздобыть корма и лекарств. И в поисках ответов Ди вернулся к Черной скале.
Подойдя поближе, Ди понял, что Шанди не сводит глаз с одной женщины. Заметив Ди, Шанди, изрек:
– Посмотри, какая красавица. Это – Рейна. Она просто божественна!
Ди окинул ее быстрым взглядом. Худая, с изящной шеей, фарфоровой кожей, пышными темными волосами и длинным прямым носом, она напоминала Ди диковинную персидскую кошку. А ее элегантные жесты выдавали аристократическое происхождение. В разговоре со своими подругами-ангелами Рейна держалась прямо и всегда смотрела на них свысока.
– И за такую женщину я бы снова умер, – расхрабрился Шанди, – у черной скалы мне слишком скучно. Я сюда хожу из-за Рейны. Сегодня ты должен составить мне компанию.
Неуклюже вышагивая, Шанди приблизился к Рейне. Он выглядел как бездарный пианист, пытающийся сбацать «Лунную сонату».
– Послушай Рейна, у моего друга образовалась проблема. Ты случайно не знаешь, где достать корм для парамулей?
Женщина окинула его пренебрежительным взглядом:
– В отличие от некоторых, я занята делом! Мне некогда думать о всяких глупостях.
– А тут ты тогда, что делаешь? – лукаво подмигнув ей, спросил Шанди.
Рейна фыркнула и повернулась спиной к своему поклоннику. Но Шанди не готов был сдаваться так быстро.
– Ладно, прекрасная Рейна! Согласишься ли ты провести вечер в компании недостойного тебя существа?
– Я должна работать.
– Молю, темноокая Клеопатра, вырвись хоть на часок!
– А кто это с тобой? – спросила Рейна, кивнув головой в сторону Ди. – Не подопечный ли Сонери?
– Ага, – подтвердил Шанди, – это – Ди.
– Где-то я вас раньше видела, – Рейна пронзила Ди своим кошачьим взглядом.
Ди подумал, что этим взглядом она заманила в свои сети немало мужчин, но с Ди вышла осечка. Ди не нашел ее хоть сколько-нибудь интересной женщиной. Рейна казалась ему слишком манерной и довольно предсказуемой. И самое главное, в ее глазах читался неподдельный интерес к его персоне.
– И сегодня вечером вы будете вместе? – уточнила Рейна.
– Да, я сегодня покажу Ди, как надо отрываться, – не заподозрив ничего дурного, ответил Шанди.
– Так и быть, я приду.
– Ты знаешь, где нас искать.
– Знаю, – сказала она, а затем, подойдя поближе к Ди, шепнула ему на ухо, – еще увидимся.
Ди почувствовал, что она незаметно положила ему что-то в карман, но он не подал вида.
И Рейна грациозно удалилась.
– Ты видел! – ликовал Шанди. – Я столько раз приглашал ее и, наконец, она согласилась! Просто магия какая-то. Отныне объявляю Ди моим талисманом!
Ди усмехнулся, ничего магического он тут не видел. Еще во времена своей молодости Ди понял, что еще ни одна девушка не отказалась провести вечер в его обществе.
– Так куда мы направляемся? – спросил Ди.
– Краби, – последовал ответ.
– Я присоединюсь к вам вечером, мне надо навестить парамуля.
Ди перенесся в комнату замка. Мелкий лежал на том же месте, где его оставил Ди. Он приподнял свою голову и жалобно издал «уиууу». С помощью затягивать нельзя.
Рука Ди опустилась в карман, и оттуда была извлечена карточка, которую положила Рейна. Похоже на маленький рекламный проспект. На желтом фоне была помещена следующая информация: «Магазин «Все для парамулей» создан специально для парамулелюбителей. У нас всегда свежий корм и новые коллекции одежды для вашего питомца. Только подумайте о нас, и мы уже с вами».
Значит, чтобы попасть в магазин надо сконцентрироваться на этой карточке. Ди зажмурился и попытался представить, как может выглядеть заведение подобного рода. Что-нибудь вроде магазина для собак? Куча пластиковой ерунды и стойкий запах корма? Хотя в этом мире ожидать можно чего угодно.
Ди очутился в промежутке между дверью и черной бархатной шторкой, за которой и располагался сам магазин. Только вот странно, деревянный прилавок и полное отсутствие ассортимента товара никак не отвечали требованиям, заявленным в рекламе. Здесь отсутствовал кассовый аппарат, но зато в наличии имелся один престарелый продавец.
– Простите, я хотел попасть в магазин, – Ди решил опустить название магазина, так как ему казалось, что это довольно странно прозвучит из его уст, – но, похоже, ошибся.
– Добро пожаловать в магазин «Все для парамулей», – устало сказал продавец, – здесь вы найдете, все, что необходимо вашему питомцу. Оплата вперед. И только затем мы сможем предложить вам товар.
– И чем же платить?
– Водой. Той самой, что течет у Черной скалы.
Ди усомнился в том, что сказал старик. Как-то неправильно сначала заплатить, да еще и водой.
– В чем подвох? – спросил Ди.
– А-а, вы только кандидат! Придется ввести вас в курс дела. Сейчас мы находимся в таком месте, которое не принадлежит ни свету, ни тьме. Мы слишком плохие для садов Эдема и слишком хорошие для того, чтобы вечно мучиться. Вот и находим развлечение в собственном мире. В этом мире, каждый может создать все, что пожелает, но мозг редко у кого может в это поверить и сотворить магию из этого пространства.
– А причем тут все-таки вода?
– Нам закрыт доступ к Черной скале. А вода обладает разными интересными свойствами.
– Я в чем ее можно принести?
Продавец достал из под прилавка фляжку, расписанную на персидский мотив, и протянул ее Ди. Ди взглянул на продавца, стараясь определить, стоит ли доверять этому человеку. Но не испытал никаких чувств. Разве что легкий налет жалости, лежал поверх его седин. Жизнь старика была серой, ему не доставало драм, душевных переживаний. И теперь каждый раз, когда что-то шло в разрез с его планами, это становилось маленькой трагедией для него. Он так любил, когда его жалеют, что вызывать сострадание стало почти что его хобби.
– Чтобы вы хотели получить взамен воды?
– Еду для парамуля. И еще. Нужно что-нибудь, что вылечить его лапы.
Продавец кивнул. Тогда Ди повертел в руках фляжку и отправился за водой.
Вернувшись с водой в магазин, он увидел, что на прилавке стоит круглый аквариум, с плавающими в нем рыбками. Тельца этих рыбок были продолговатые, и словно подсвечивались изнутри бледно-голубым светом. Чешуя у них отсутствовала, что придавало им сходства с лунным камнем, специфичной формы. Когда Ди приблизился к аквариуму, рыбки начали плавать то вверх, то вниз строго по вертикали.
– Это рыбы под названием фишки. Давайте своему парамулю по одной такой рыбе в день, – сказал продавец.
Ди отдал фляжку. Продавец вылил содержимое из нее куда-то под прилавок и снова протянул ее Ди:
– Она вам еще пригодится. А кстати, вот вам мазь. Смазывайте ей лапы три раза в день семь дней подряд.
Мазь находилась в светло-зеленой коробочке величиной со спичечный коробок. На этикетке был изображен летний пейзаж с ярким солнцем, распустившимися цветами, и парамулем, свернувшимся в клубочек. Эта картинка, так или иначе, навеяла Ди воспоминания о детстве. Ничего конкретного, просто ощущение безмятежности, связанное с ранними годами жизни. Ди приподнял крышку коробочки, и обнаружил приятно пахнущее средство, напоминающее клубничное варенье с черными зернышками. Ди боролся с искушением, чтобы не лизнуть мазь тут же. Уж очень аппетитно она выглядела. Вместо этого он закрыл коробочку, и сухо поблагодарив продавца, отправился в замок.
Вернувшись к Мелкому, Ди первым делом решил накормить его. Но поймать фишку оказалось не так-то просто. Рыбки, оказались скользкими и юркими, как впрочем, и все представители царства рыб. Сначала Ди пробовал выловить рыбку одной рукой, затем в ход пошли обе конечности, но хитрая рыбка с легкостью ускользала.
