Кристина Французова
Повороты судьбы
Поначалу я и не задумывалась что значит – быть мамой. Да, я возилась с малышкой, кормила, меняла подгузники, играла, рассказывала про Лилю. Но только после встречи с Игорем я действительно почувствовала, что значит принимать решения за кого-то. И не просто за кого-то, а за крошечного человечка, которого надо не только окружить заботой и вниманием, но и обеспечить его безопасность как физическую, так и ментальную. Моя малышка и так пережила стресс, потеряв родную маму. И я обязана сделать всё, чтобы оградить её от лишних душевных потрясений. Вот тогда я прочувствовала и честно говоря, ошалела от открывшихся мне знаний и эмоций с этим связанных.
Быть мамой – это что-то невероятно грандиозное, сложносоставное. Когда любовь является безусловной, но переплетается с паническим страхом, когда умиление пронизывает от каждого взгляда на любимое чадо, но сменяется жгучей ревностью, стоит постороннему захватить внимание ребёночка. Когда одновременно хочется и залюбить, затискать, зацеловать пухлые щёчки и тут же накатывает осознание, что нужно помнить о строгости, контроле, воспитании. Как найти этот баланс? Как прочувствовать его? Справлюсь ли я с этими знаниями и чувствами, чтобы потом поддержать своё дитя? А вдруг я недостаточно хороша, умна, образованна, добра, надёжна, справедлива… (список бесконечен)? Главный вопрос – достойна ли я?
Не сойти с ума от этого хаоса и разброда в мыслях помогла мама.
–Не думай Жанна, не анализируй, – сказала она мне однажды вечером, когда я в который раз не сводила пристального взгляда со сладко посапывающей малышки. – Все случится, само собой. От тебя требуется только одно – люби свою дочь. Пройдёт время и всё непонятное станет понятным. Знания разложатся по своим полочкам, найдя подходящее место в твоей голове. Не нагнетай, просто живи сегодняшним днём. И сама не заметишь, как всё образуется.
Этот совет помог мне встряхнуться. Я выключила внутреннюю панику, разгорающуюся костром от самой малюсенькой искры. Заставила себя жить сегодня, здесь и сейчас, не строя ни воздушных розовых замков, ни воображая жуткие кошмары, в отношении себя и дочери. «Дыши Жанна. Дыши и живи», – моя внутренняя установка на несколько лет вперёд.
Глава 20.
Утром встала пораньше, дел предстоит немало. Настя в садик пойдёт только завтра, зато сегодня я смогу сделать несколько звонков и подготовиться к завтрашним встречам. И самое главное мне нужно настроиться на разговор и встречу с Игорем. Теперь это неизбежность. И чем быстрее я внутренне приму и смирюсь, тем проще будет мне же самой.
К тому же дети, быстрее взрослых подмечают все нюансы настроения их родителей. Никак не могу привыкнуть к тому, что Настя по непостижимым для меня причинам всегда знает, расстроена её мама или нет.
Наскоро умывшись и почистив зубы, душ и мытьё головы отложила на потом, направилась на кухню готовить завтрак. Сегодняшнее меню – овсяная каша с кусочками сухофруктов. Дочурке – зелёный чай и булочка с начинкой. Мне – наикрепчайший, горький, без грамма сахара, сливок и прочей дребедени свежесваренный кофе. Мм, от предвкушения горького напитка во рту образовалась слюна, а губы сами улыбнулись.
Не врут учёные – сыр, кофе, чёрный шоколад реально повышают уровень гормона счастья в крови. Стоило только представить, как сделаю первый глоток обжигающей жидкости, как ни с того ни с сего заулыбалась. Чудеса! Приготовив кашу, разбудила лохматую засоню. Настя добросовестно завершила все утренние водные процедуры, оделась, и мы сели за стол завтракать.
–Мам ты обещала снеговика, помнишь?
–С тобой не забудешь, – улыбаюсь нежно.
–Значит после завтлака идём в палк, – резюмировала маленькая командирша. Теперь я, кажется, догадываюсь, кого мне это напоминает. Осознание, что это черта исключительно Игоря, повергла меня в ступор. Так и не разобравшись радоваться мне этому или печалиться, вернулась к разговору.
–Непременно идём, – наслаждаясь компанией дочери, с удовольствием потягивала терпкий горький кофе.
Снеговика мы лепили почти до самого обеда, но мой лучик был счастлив, а большего мне и не надо. За эти годы, проведённые с Настей вдвоём, я незаметно для себя заменила собственное счастье Настиным. Теперь если моя дочь смеялась и радовалась, значит, и я была счастлива. И наоборот, стоило малышке загрустить, как тут же тоска обуревала и меня. Знаю, что не права.
Я не раз уже подумывала, что пора и мне как-то начинать налаживать личную жизнь. А то не успею оглянуться, как Настенька вырастет, выйдет замуж, создаст собственную семью. А я заведу несколько кошек и буду проводить одинокие однообразные в своей унылости и тоске вечера за вязанием в компании мяукающего семейства. «Что за дикий пессимизм Жанна?». Но пока с личной жизнью не ладилось. А теперь и подавно будет не до того. Повестка в суд по иску Игоря, сама собой не рассосётся. Надо что-то решать.
После сытного и горячего обеда Настя легко заснула. Нагулялась на свежем воздухе, плюс горячая еда сделали своё дело, и ребёнок сам совершенно спокойно заснул без маминых плясок с бубном.
Я прошла на кухню и зажала сотовый телефон в руке. Страшно до жути, сердце замирает в груди, а дыхание прерывистое. Холодная испарина покрывает тело. Но звонить придётся. Найдя в судебном документе номер телефона Игоря позвонила и, не дыша замерла в ожидании ответа. Ждать пришлось недолго. Пара гудков и вот уже до боли знакомый, но отчего-то хриплый голос отвечает:
–Здравствуй Жанна.
Я вцепилась зубами в собственный кулак, подавила жалкий всхлип, отчаянно желая сохранить невозмутимость.
–Здравствуй Игорь. Я получила письмо, – замялась в нерешительности, страх продолжал сжимать нутро.
–Я хотел с тобой встретиться раньше, до суда и всё объяснить. Но ты не стала со мной говорить, – странно, я думала, Игорь будет ярости. Но голос казался спокойным и каким-то уставшим.
–Извини, – каюсь, так как даже я со своим упрямством умею признавать собственные ошибки. – Надо было выслушать тебя. Я была не права, – надеюсь, я не перегнула с покаянием. Моя задача успокоить зверя, а не разозлить.
–Когда мы сможем встретиться?
–Я могу подъехать завтра в течение дня, куда ты скажешь, – завтра дочь как раз пойдёт в садик, и у меня будет почти полный свободный день. Спохватившись, уточняю: – Только не слишком рано.
–Вы сегодня дома? – своим вопросом Игорь завёл меня в тупик. Мы-то конечно дома, где же ещё, но не хочет же он…. Ох, неужели он уже сегодня решил познакомиться с Настей?
–Игорь, я не думаю…, – моё неуверенное блеяние раздражает даже меня. Но мужчина меня опередил.
–Жанна перестань трусить. Я не собираюсь хватать Настю в охапку и увозить в неизвестном направлении. Включи мозги, – под конец Игорь всё-таки разозлился. Но его злость меня также вытряхивает из собственного страха.
–Ты можешь объяснить нормально? Не раздавая указаний, – рявкаю в ответ.
–Я приеду к вам после работы, – диктаторским тоном отрезал Игорь и бросил трубку.
Опустив пятую точку на стул, я недоуменно таращилась на телефон. Так, что это было и чего мне ожидать? «Без понятия», подумала я и расхохоталась. Только смех вышел каким-то неискренним, не отражающим радость, а смахивающий на истерику.
Целый час я бесцельно бродила по квартире. Понимаю, что успокоиться не получится, а своей маетой я лишь ещё ближе подведу себя к нервному срыву. Но Игорь ни в коем случае не должен заметить моих внутренних метаний. У него не должно быть ни малейшего повода усомниться в моей адекватности. Всё-таки я опекун, а не родитель. И поэтому я должна быть максимально осторожна в собственном поведении и словах. Легко сказать, но как осуществить?
«Ужин! Путь к любому мужчине лежит через его желудок», – спасибо внутреннему голосу за подсказку. Вот дождусь пробуждения дочки, сгоняем с ней в ближайший магазин и побалуем себя и предполагаемого папу вкусным ужином. Стоп! Какого ещё папу? У моего лучика есть только мама, никаких пап!
«Да Жанна, отвлечься тебе не помешает. Иначе превратишься в полоумную эгоистичную мамашу».
Настя с удовольствием включилась в игру «приготовь-вкусняшку» и помогала мне на кухне. Я предупредила дочку, что вечером в гости мы ждём доброго дядю и с опасением отслеживала её реакцию. Но Настя была совершенно спокойна, и постепенно моя тревога в отношении неё улеглась. Ох, уж эти материнские зачастую беспочвенные волнения….
Мы только начали нарезать овощи для салата, как в дверь раздался звонок. «Кто-то очень торопился», усмехнулась про себя и неизвестно чему обрадовалась. Так и открыла дверь с глупой улыбкой на лице. За порогом ожидаемо стоял Игорь, всё ещё окружённый морозным воздухом. Лицо сосредоточенное и серьёзное. В руках мужчина держал объёмный картонный пакет. Мне подумалось, что внутри этой гигантской сумки наверняка лежит подарок для Насти. Сердце моментально омыло тёплой волной. Если хорошо Насте, значит хорошо мне.
–Заходи, – миролюбиво предложила, отступая вглубь прихожей. – Раздевайся и проходи на кухню, мы не успели закончить с ужином.
Предоставив мужчину самому себе, я поспешила к дочери. Мне самой требовалась минутка, чтобы сердце выровняло свой заполошный бег, а руки перестали мелко трястись. Поэтому я сосредоточилась на нарезании оставшихся овощей для салата.
–Добрый вечер леди! – низкий бархатистый голос знакомо оживил все мои слуховые и тактильные рецепторы. По коже помчались мурашки, под кожей -счастливые пузырьки шампанского.
–Здласти я Настя, – моя дочка своей непосредственностью не устаёт удивлять меня.
–А я Игорь.
–Дядя Игорь, – я поспешила внести уточнение, так как не разрешаю малышке фамильярничать со взрослыми. Но властный мужчина как всегда решил всё по-своему.
–Для Насти просто Игорь, – даже голосом надавил, как главнокомандующий, хмыкнула про себя. Но возражать не стала. Пусть будет Игорь. Наверняка ему неприятно быть всего лишь «дядей», если он считает себя отцом. Поэтому я, в кои-то веки, откопав на задворках своего характера благоразумие, смиренно промолчала.
–Иголь, а что ты нам плинёс? – Настя коверкает слова, но Игоря, похоже, это нисколько не смущало. Наоборот он буквально светился от счастья и, как будто, гордости.
–Для послушной девочки я принёс подарки. Но мы распакуем их все вместе после ужина, согласна?
–Холошо, – покорно согласилась моя дочь. А у меня от их диалога брови взлетели аж до макушки. Я впервые видела, как моя дочь непринуждённо болтает с посторонним человеком, причём мужчиной. В моём окружении не так много мужчин, поэтому опыт общения у Насти невелик. Игорь же вёл себя настолько раскованно, будто он всю жизнь только и делал, что общался с маленькими девочками. Я была поражена поведением обоих в самое сердце, точным попаданием. Но не спешила паниковать, так как внутри разливалось некое умиротворение и гордость за этих двоих самых дорогих мне людей. Даже страх остаться без любимой дочурки на время испарился. И я позволила себе глубоко вдохнуть, выдохнуть, расслабить, наконец, напряжённое тело и получить удовольствие от тихого вечера до абсурда, напоминающего идеальный семейный ужин. Папа, мама и их маленькая дочка. От неожиданной мысли я поперхнулась, закашлялась и, скрывая от внимательного мужского взгляда зардевшие щёки, поспешила отвернуться. Игорь продолжил невозмутимо болтать с Настей, и я немного успокоилась.
Ужин прошёл вполне миролюбиво. Лишь изредка Игорь задавал вопросы Насте, а та и рада была поболтать. Видимо мама, как единственный слушатель, ей была уже не столь интересна, в отличие от нового таинственного незнакомого дяди. Я не возражала, наоборот тихо радовалась про себя, что все выяснения отношений откладываются. Тем не менее, сидеть вот так по-простому, втроём за кухонным столом это, пожалуй, одно из самых пронзительных в своей нежности и от того ярко запоминающихся жизненных мгновений.
После ужина все переместились в зал, и Настя принялась за распаковку своего подарка. Которым оказался совершенно замороченный (даже в моём взрослом понимании) конструктор. Но Настя выглядела очень довольной, особенно когда увидела, что Игорь вместе с ней устраивается на ковре. И они с нескрываемым азартом занялись делом. Ажиотаж между этими двумя разгорелся нешуточный. Поэтому я предпочла ретироваться. Не спеша вскипятила чайник. Налила себе кружку зелёного чая, добавив предусмотрительно мяты для успокоения нервов. Из глубокой задумчивости меня выдернул Игорь, а чай оказался давно допитым.
–По-моему малышке пора спать, – сказал он. В ответ я резко засуетилась.
–Не спеши, Настя уже умывается и чистит зубы, я проследил, – невозмутимый низкий тембр подарил короткое успокоение. Но я всё равно поспешила к дочери, так как оставаться наедине с этим образчиком мужественности и привлекательности, фонтанирующим тестостероном я была не готова.
Я думала, что Настя от вечернего перевозбуждения не сможет быстро уснуть. И внутренне уже приготовилась к долгому чтению на ночь. Но каково же было моё удивление, когда я на секунду прервала чтение на второй странице детской книжки и бросила короткий взгляд на дочурку. «Что-то она подозрительно притихла», – только успела промелькнуть в голове мысль. И я заметила, что малышка уже вовсю сладко спит, сложив ладони лодочкой под щёку. Обязательный поцелуй моего лучика на ночь, и вот я уже возвращаюсь на кухню. Игорь к тому времени налил себе в кружку горячего чая и расслабленно сидел на стуле.
–Может пойдём в комнату, здесь неудобно сидеть? – вежливо предложила я.
–Как тебе знакомство? – и это уже не просто вежливость, это любопытство скребёт меня изнутри.
Устроившись недалеко от меня на диване, откинувшись на спинку и расслабленно прикрыв глаза, Игорь казался отстранённо спокойным. Но мне всё равно не верилось, что он не воспользуется возможностью обрушить на несчастную и не виноватую меня свои накопившиеся претензии. Поэтому хоть я и не тряслась от страха убаюканная его безмятежностью, но напряжённая пружина во мне никак не желала разжиматься.
–Отличное знакомство. Лучшее из всех, что были в моей жизни, – услышала искренний ответ. И тут же ощутила вспыхнувший огонёк обиды внутри меня: «Значит наше с ним знакомство – не лучшее в его жизни». Но виду не подала, вот ещё, обойдётся чурбан бесчувственный.
–Это хорошо, – я точно не гений дипломатии, но надо же было хоть что-то сказать.
–Послушай Жанн, – Игорь выпрямил спину, и спокойствие из его облика улетучилось. Он вновь стал собранным и строгим. На что моя внутренняя пружина напряжения сжалась ещё сильнее. – Разговор нам предстоит долгий и, скорей всего, не простой, – не дожидаясь окончания фразы, я вскинула ладонь, призывая мужчину к молчанию. Игорь ответил мне удивлённым взглядом.
–Подожди не торопись, – я собрала остатки силы воли в кулак и подняла глаза на сидящего рядом со мной человека, от которого сейчас зависела вся моя дальнейшая судьба. – Если ты не против, то давай отложим все подробности на потом. Единственное, что меня интересует сильнее всего – это что ты намерен делать дальше, – я запнулась, так как даже думать боялась о возможных последствиях. – Я имею ввиду, если ты действительно окажешься биологическим отцом Насти, то, что ты намерен предпринять?
Не выдерживая черноту мужского взгляда, опускаю голову. Мои пальцы сцепились в замок так сильно, что наверно понадобится помощь со стороны, чтобы разомкнуть их. Моё напускное спокойствие рассыпалось прахом под гнётом ожидания судьбоносного ответа. Тело накрыло холодом и колотило нервной дрожью. Тем неожиданней оказалась горячая мужская рука, накрывшая мои руки. Я увидела, и только затем ощутила тепло, которое притупляло дрожь и холод.
–Жанна успокойся, я не собираюсь лишать тебя дочери. Поверь, – слова доносились сквозь вату, поэтому мне потребовалось некоторое время на их осознание. Видимо пауза затянулась, так как я почувствовала горячие пальцы на своём подбородке. И спустя один удар сердца, когда мою голову с усилием приподняли, я вновь провалилась в чёрный омут. Глаза напротив звали, манили, обещали вознаграждение и наказание, сулили все муки ада и райскую эйфорию одновременно. Гремучий коктейль. Не выдержав высоковольтного напряжения, мои нервы обернулись горячими слезами и, не спрашивая, потекли ручьями по щекам.
Перед слезливой пеленой я успела заметить, что Игорь не ожидал такой моей реакции и выглядел раздосадованным. Не успела обдумать увиденное, как меня резко сдёрнули с насиженного места и через секунду я восседала на мужских коленях и прижималась к твёрдой груди. Тёплая рука нежно поглаживала мой затылок, затем смещалась на спину и вновь возвращалась к голове. Я ожидала ссор, криков, взаимных претензий и упрёков. И оказалась абсолютно не готова к проявлению дружеского тепла и участия. Видимо оттого мои нервы, почуяв бесплатную жилетку, решили избавиться от всех стрессов разом, изрядно накопившихся с самого первого дня моего появления на свет. Так как моя истерика набрала такие обороты, я плакала так горько и надрывно, что временами между всхлипами сама поражалась такому масштабу слёзоизлияния. Но остановиться я не могла. Даже самый настоящий конец света (апокалипсис который) не смог бы остановить меня в опустошении моей исстрадавшейся одинокой души. Слава Богу, Игорь благоразумно держал язык за зубами. Лишь терпеливо пережидал неожиданный шторм, в который угодил совершенно случайно.
Не знаю, сколько этот кошмар продолжался, но вволю наплакавшись, я поняла, что от долгого сидения на коленях моя попа превратилась в металлический блин. Неловко заёрзала, снимая онемение в ягодичных мышцах.
–Успокоилась? Больше потопа не будет? – ласковый голос пощекотал моё ухо. Я слегка приподнялась и огляделась. Игорь улыбался мне открыто и тепло. Опираясь ладонью в его грудь, я ощутила, что пуловер с V-образным вырезом изрядно промок. «Хорошо, что этот парень любит чёрную одежду. Мокрых разводов не видно», – довольно усмехнулась про себя.
–Кажется не будет, по-моему, я наплакалась на год вперёд, – отворачиваю голову в смущении, – извини, сама не ожидала, что так получится.
–Какая же ты глупышка Жанна, – пробормотал парень и вновь прижал мою голову к своему плечу и продолжил всё также неспешно оглаживать меня. Так мы и сидели в тишине, прижимаясь, друг к другу. Игорь молчал, я тем более опасалась ляпнуть что-нибудь не то. Но терпение не мой конёк, да и попа уже ныла, требуя сменить положение тела. Я настойчиво завозилась, но цепкие мужские руки не собирались ничего менять. Поэтому пришлось подать голос:
–Моя попа уже устала от долго сидения.
–Твоя попа не устала, а заждалась моего ремня. Хорошая трёпка вмиг разгонит застоявшуюся кровь, заодно и бредовые мысли из твоей головы, – стальной захват рук ещё сильнее сжался вокруг меня, хотя куда ещё сильнее. Скоро и ребра характерно затрещат. Я впечатлилась угрозой и вновь затихла в крепких объятиях. Но как ни велика была опасность для моей многострадальной пятой точки, я вновь заёрзала, пытаясь хоть немного сменить положение нижней половины тела.
Игорь резко ссадил меня со своих коленей на диван, но руками продолжал жёстко удерживать.
–Ты мне одно скажи Жанна. Неужели ты и вправду думала, что я способен разлучить тебя с Настей? – вопрос прозвучал неожиданно хлёстко. Оказалось, Игоря неприятно задел мой страх. Но я действительно больше всего опасалась именно этого. Логика и здравый смысл в такие моменты отключались подчистую. Оставался лишь дикий необузданный страх потери своего дитя. Никакого разума, сплошные инстинкты. Врать Игорю бесполезно, поэтому я только подтвердила очевидное нам обоим.
–Да, я боялась именно этого. Но это страх скорее животный, чем человеческий. Когда приходит мысль, что я могу остаться без Насти, то в такие моменты я не контролирую себя и соображать в принципе не в состоянии. Не знаю, почему так. Возможно это из-за моего отношения к детям после диагноза. Так что дело скорее не в том, что я считаю тебя коварным злодеем, а в том, что это мой личный триггер.
Игорь промолчал на моё сумбурное объяснение, но захват его рук ощутимо расслабился. Теперь это были не тиски, а лёгкое сжатие. Я вздохнула с облегчением, один из острых углов благополучно пройдён. Немного расслабившись, я устроилась сбоку от парня и опустила голову на его плечо. Меня заметно клонило в сон. Наверно я всё-таки заснула, так как очнулась лёжа щекой не на мужском плече, а на спинке дивана. И этот факт неожиданно расстроил. Услышала шум в коридоре и, не до конца проснувшись, выбежала из комнаты. Игорь уже надел пальто и взялся за ручку двери.
–Ты уходишь? – мои щёки тут же заалели, стоило осознать двусмысленность своего глупого вопроса. Но Игорь лишь покачал головой.
–Женщины, – мужчина картинно закатил глаза, – ты то гонишь меня, то просишь остаться. Определись Жанна, – уже открыв дверь, он обернулся, – я приду завтра вечером, хочу, чтобы Настя привыкла побыстрее.
–Хорошо, – промямлила ответ в уже закрытую дверь.
На следующий день, отведя дочку в садик, я принялась разгребать рабочие завалы. Полторы недели рабочего простоя сами по себе не исчезнут. Но взгляд всякий раз возвращался к конверту с судебным письмом. Я буквально заставляла себя погружаться в мир дизайна из красок и стилей, приправленных буйной фантазией. Но злосчастный конверт как магнит притягивал моё внимание, отвлекая от рабочих дел.
Я вновь и вновь как заведённая прокручивала в мыслях возможный выход из сложившейся ситуации, казавшейся мне тупиковой, так как выхода для себя я не видела. Как ни крути – Игорь в своём праве. Если Настя действительно его дочь, то кто я такая, чтобы препятствовать их общению. Наоборот, я буду только рада за дочурку, что папа у неё всё-таки появится. И надо признать достойный папа. Хотя об отцовском достоинстве говорить пока рановато… время покажет. Но вчера вечером, наблюдая за ними двумя, я только лишь уверилась в том, что отец и дочь удивительным образом гармонируют друг с другом. Они очень быстро нашли общий язык. И вели себя оба уважительно и вместе с тем заинтересованно.
Думаю, надо предложить Игорю, чтобы он сам сегодня укладывал Настеньку спать, заодно путь учится читать детские сказки вслух да с выражением. Я тихо захихикала, стоило только представить эту картину. И неловко замолчала, осознавая, что я сама остаюсь за кадром будущей семейной идиллии между отцом и дочерью. В который раз обхватила голову руками и тихонько закачалась из стороны в сторону. «Ага, осталось только завыть… с тоски. И можно вызывать особую врачебную бригаду с такими специальными дизайнерскими рубашками с длиню-ущими рукавами», – внутренний голос меня не жалел.
Устыдившись, всё же решила взять себя в руки и заняться делом. Эти бесполезные раздумья до хорошего не доведут, всё одно – я гоняю туда-сюда одни и те же мысли, будто переливаю воду из пустого в порожнее. Но решения как не было, так и нет. Тем более Игорь мне ничем не угрожает, наоборот даже пытается успокоить мою панику. Хотя по большому счёту ему должно быть всё равно, что я там себе чувствую.
В итоге мой день прошёл крайне благотворно. Я, отключив все ненужные мысли и отдав себя работе, успела закрыть самые острые вопросы с заказчиками. Ближе к вечеру я забрала малышку из детсада, по пути мы прихватили с ней кое-какие продукты и вернулись домой, чтобы ждать папочку. Усмехнулась про себя словосочетанию – ждать папочку. Это только ради дочки, я здесь ни при чём. Совершенно и абсолютно ни-при-чём!
Игорь пришёл, когда нехитрый ужин уже был почти готов. Но сегодня с его визитом сюрприз ждал меня, а не Настеньку. Стоило ему зайти из подъезда в квартиру, как его рука вынырнула из-за спины с зажатым в ней букетом белых роз. Которые моментально распространили вокруг себя сладковатый аромат. Мои губы ожидаемо растянулись в глупой улыбке, и я поспешила спрятать лицо за букетом, который уже перекочевал в мои руки. Люблю всё красивое. И этот букет не исключение, кремовые бутоны вот-вот готовились распуститься. Я признаться люблю именно это состояние. Когда цветок уже не подростковый бутон, а буквально через сутки-двое представит на всеобщее обозрение великолепие распустившегося цветка и аромат заиграет в полную силу.
–Спасибо, – тихо буркнула куда-то в букет, отчего-то почувствовав себя неловко. – Ужин скоро будет готов, – резко решила сменить тему и для надёжности побыстрее укрылась в кухне. Почему-то не хотелось встречаться глазами с Игорем в этот момент. «Жанна ты сама как подросток», – посмеялся надо мной внутренний голос.
Настя тоже пришла в восторг, увидев букет, и раз десять не меньше обнюхала его со всех сторон. Стоило Игорю зайти в кухню, как вместо приветствия хулиганка выдала:
–А я, когда вырасту, ты мне подаришь такой же букет?
На что я, поперхнувшись, закашляла и отвернулась к плите, срочно что-то помешивая, неважно что, стою и… помешиваю….
–На ужин только спагетти Болоньезе, на большее у меня времени не хватило, – нелепо оправдываюсь перед Игорем, поражаясь сама себе. Я реально веду себя как незрелый подросток, будто я превратилась в ту пятнадцатилетнюю Жанну, когда мы только познакомились. От понимания этого мои щеки зарделись ещё сильнее. «Такими темпами я скоро факелом воспламеняться начну», – бурчу сама на себя.
–Всё нормально не переживай, – успокоил меня Игорь своим низким голосом с хрипотцой, отчего все мурашки на теле отправились в пляс. А я разозлилась на себя ещё сильнее за свою собственную реакцию на этого мужика (зато какого мужика Жанна!).
–Ты зря напрягалась, могла бы просто позвонить, чтобы я по дороге купил готовой еды. – Казалось бы обычная фраза, но в голове моментально калейдоскопом пронеслась наша совместная жизнь. Когда Игорь каждый вечер встречал меня после работы с коробочками готовой еды. Глаза непроизвольно наполнились непролитыми слезами.
–Я знаю, но…, – бросила быстрый взгляд через плечо на дочурку, – я теперь стараюсь готовить сама с появлением Насти. Одно дело, когда взрослые едят всё подряд. Другое дело – ребёнок. Может быть я зря паникую на ровном месте, но всё равно стараюсь, как могу давать ей домашнюю еду.
–Хм, согласен. Об этом я как-то не подумал, – Игорь легко и спокойно признал мою правоту, повергнув меня тем самым в новый виток внутренних смятений. «По-моему, у тебя сейчас самый натуральный разрыв шаблона Жанна», – ехидный внутренний голос вставил свои пять копеек.
–Ты ездила сегодня на работу? – прозвучал неожиданный вопрос.
–Да, после больничного с Настей, у меня накопилось много рабочих дел. – Игорь в ответ ничего не сказал, а я отвлеклась на раскладывание готовой еды по тарелкам, поэтому мгновенно забыла о странном вопросе.
После ужина Игорь с Настей ожидаемо занялись совместными играми, я же получила возможность вновь погрузиться в работу. И присутствие Игоря, что удивительно, только помогло мне в этом. Во-первых, я абсолютно забыла о злополучном конверте с судебным письмом, что так неудачно отвлекал меня утром. А во-вторых, Игорь взял на себя ответственность за дочкин досуг, тем самым дав мне немного свободного времени, которое я поспешила использовать с пользой для работы.
Я настолько погрузилась в дела, что очнулась, только когда Игорь чмокнул меня в макушку со словами: «Я сам уложу дочь, работай спокойно». В смятении провела ладонью по волосам, где мгновение назад ощутила тёплое прикосновение, мазнувшее лёгким пёрышком. В горле застрял комок. Я тряхнула головой и вновь погрузилась в работу, торопясь закончить как можно больше, пока выдалась такая возможность. Второй раз из рабочего омута меня выдернула кружка горячего чая, заботливо поставленная Игорем на незанятый бумагами островок стола. Я усмехнулась с предвкушением. Неужели кто-то решил за мной поухаживать? Ну-ну, посмотрим, поглядим.
Сохранив все наработки в ноутбуке, опустила крышку экрана и потянулась до хруста.
–Садись рядом, – услышала мужской голос. Обернувшись, увидела Игоря, расслаблено откинувшегося на спинку дивана. Прихватив горячий чай, последовала совету.
–Всё сделала?
–Не всё, но многое, спасибо.
–Не благодари, – неожиданно голос Игоря заледенел, – это моя обязанность как отца, во-первых. А во-вторых, мне это в удовольствие.
Я решила промолчать, опасаясь вновь неосторожным словом вызвать мужское раздражение. И уткнулась в кружку с чаем. Но от следующего высказывания ледяной кол застрял где-то внутри меня.
–Жанна ты только не пугайся заранее и не паникуй. Это нужно для судебного процесса. Как официальный опекун ты должна дать согласие на забор биологического материала Настеньки. Это не так страшно на самом деле, как звучит. Мы все вместе проедем в официальную лабораторию, где у меня и у Насти возьмут образцы слюны на анализ ДНК.
Игорь что-то говорил, а в моей голове звучало набатом «суд, суд, суд». По решению суда Игорь станет отцом, а меня выбросят как ненужную тряпку из жизни моей малышки. Это всё, о чём я могла думать. Дыхание застряло где-то в груди, воздух перестал поступать в лёгкие, перед глазами мутная пелена. Мужской смазанный силуэт суетился рядом со мной, но в голове стучало только одно: «суд, суд…». Горячие руки расцепили мои заледеневшие пальцы, сжимающие кружку, и затем стиснули до хруста. Я вздрогнула от неожиданной боли.
–Жанна слушай меня и дыши. Вдох – выдох, давай малышка, вдох и выдох.
Я послушно шла за любимым мужским голосом. Вдох-выдох, выдох-выдох…. Спустя несколько минут я осознала себя всё также сидящей на диване, а Игорь сидел на пятках перед моими коленями, стиснув мои ладони в своих руках. Его лицо было напряжённым, но на губах играла полуулыбка.
–И чего ты опять распереживалась глупышка?
–Игорь будет суд да? Меня лишат прав? – губы предательски задрожали. Но Игорь моментально пресёк зарождавшуюся истерику.
–Ну, сколько можно? Я же говорил тебе, что не собираюсь вас разлучать. Неужели так сложно поверить. Я чувствую себя каким-то монстром, ей Богу.
–Прости. Это всё слишком… для меня. Я устала. От неопределённости, от выяснения отношений, от каких-то вечных трудностей и проблем.
Игорь неожиданно отстранился от меня, от него мигом повеяло холодом. Не надо быть Нострадамусом, чтобы понять – мои последние слова отчего-то задели мужчину, причём сильно задели. Я почувствовала неловкость и вину. Наверно я в конец надоела ему со своими страхами потери ребёнка, но это сильнее меня. Я что теперь ещё должна бесконечно извиняться за свои чувства, как провинившаяся школьница? Раздражение не заставило себя ждать.
–Извини Игорь. Я понимаю твои отцовские чувства и желание как можно скорее узаконить твои права на дочь. Но и ты пойми, что ты получаешь дочку, а во мне страх её потери. Это несколько разные весовые категории.
