Константин Станиславович Бобринёв
Хмурое небо
– Вас понял командир.
– Я знаю, ты не подведешь меня.
На службе пришлось задержаться допоздна, нельзя выходить в Вельд неподготовленными. У Тани с Люцием, конечно, были вопросы о причине срочности подготовки, на что я искренне ответил о своей неосведомленности и возможной мести, а ведь это только одна из тайн, что кутали меня за последнее время. Снова вопросы, на которые у меня нет ответов. Рыжий говорит о внутреннем расследовании, в то же время начальник отдела прочит мне успешную карьеру, как-то не соотносится все друг с другом. И тут же мое участие в слежке очень высокопоставленным чиновником. А если Рыжий ошибся или врет, невольно всплывает вопрос, – стоит ли мне бежать? С другой стороны, а к чему мне «великое» будущее в системе, которую я ненавижу? Или быть может сладостные речи просто пыль в глаза? Точно могу сказать, я не вижу картину целиком, а Вульф явно недоговаривает. Ох, как мне осточертела ложь, ею пронизана каждая крупица проклятого города, терпеть дальше ради сомнительных благ, точно не для меня. Да даже смешно, столько наговорив в последнее время, я подвел себя нет не на край пропасти, я уже повис над ней, держась за скалу кончиками пальцев. Нужно бежать, но если есть шанс отомстить за Бомани, то сначала я обязан покарать мерзавцев, не факт, что будет другая возможность. Проблема с моими подопечными, нельзя их подставлять, предательство командира не просто удар по карьере, это прямой риск их жизни. Однако наконец-то у меня есть жизнеспособная идея, и для ее реализации мне понадобиться заехать в Вулмарт для «традиционного» обмена, затеять небольшую заварушку и запустить ложный след своего ЛУ, прикрепив маячок к одному из торговых караванов, скомандовав отступление отряду, а самому временно залечь у Шульца, и когда станет известно о готовящейся атаке на город, а я непременно первый пущу слух об этом, вместе с потоком беженцев вырвусь из города, не ограничивая себя просторами Вельда и надеюсь, мой товарищ рискнет последовать за мной, возможно там далеко найдутся люди, достойные собранных мной знаний. Да план не идеален, что-то придется корректировать в процессе, но время для лучшего безнадежно упущено, как часто бывает, – что могло быть подготовлено заранее, приходится решать в последний момент, и как бы мне не погореть на данном, для многих печальном, опыте. Только сперва, мне понадобится помощь Черного рынка, иначе не стоит даже начинать.
Поздно вернувшись домой, с облегчением улегшись в кровать, я рискнул и открыл «Нового Шекспира»:
«Марта шла по темному проулку, чувствуя за собой взгляд преследователя. Интересно кто он? Убийца, партизан Сопротивления или сексуальный маньяк? Она отдала бы предпочтение последнему, позволив жестко овладеть собой, и в момент наивысшего наслаждения расправиться с ним, смакуя от обоих действий. Ведь Марта не просто самая искусная любовница в Вельде, но и настоящая стерва, повелевающая мужчинами, потакая своей прихоти в угоду их желания…». Я закрыл книгу, дальше читать не имеет смысла.
Черный рынок.
Утро каждого воскресенья начинается с храма, не по велению души, если она конечно есть, а по принуждению. Позавтракав яичным порошком и допив свою заначку кофе, держать ее уже ни к чему, одевшись в непривычное для меня темно-синее пальто и широкополосную шляпу, я отправился на встречу к Богу. Только, готов поспорить, он в очередной раз пропустит ее.
Выйдя из станции метро перед моим взором раскинулся главный собор Новасити, меня по статусу и главное – по списку, прикрепили к нему. На входе, как всегда, дежурили инквизиторы, облаченные в белые полотна с Символом веры66 на груди поверх боевого экзоскелета. Массивные наплечники горели ярко-красными выгравированными псалмами. На тыльной стороне полотна на латыни перечислялись заслуги всех служителей культа, когда бы то ни было носивших конкретно эту броню. Сам доспех считается реликвией и передается от инквизитора к инквизитору. Потеря такой особенной брони заклеймит владельца непростительных грехом, известны случаи отдельных боевых операций инквизиции по возврату экзоскелета. Вооружены инквизиторы получше чем Трибунал, но их куда и меньше, сейчас в их руках церемониальные алебарды, удар которых, усиленный сервоприводами, способен разрубить человека от ключицы до паха.
Само здание, находится в центре района Служителей народа, пусть высотой храм уступает окрестным небоскребам назвать его маленьким не поворачивается язык, только его основание поражает масштабами, и приравнивается к двумя полям для карбола, а это не многим не малым квадрат размером 400 на 400, а в высоту он достигает почти что 30 этажей. Весь в фресках и мозаике, украшенный узорами из золота, платины и серебра, а статуи под самой крышей грозно высматривают на улицах города инакомыслие, он поражает своим величием и грозной красотой, сами стены едва осязаемо излучают кроваво-красное свечение. Из живописи особенно выделяется мозаика с Отцом, высотой не менее 20 метров, его изобразили снизошедшим с небес с распростертыми руками в образе дающего небесную благодать. На заднем фоне вместе с ним спускалось его войско – инквизиция в экзоскелетах и Трибунал в боевой броне, ряды которых усеяны стягами и штандартами, и среди них отчетливо видны гербы тридцати одного города Аккада.
Из главной башни священнослужитель протяжным голосом зазывает на молитву, а в небе кружат дроны, разнося его голос в каждый угол города. У больших резных ворот храма столпилась очередь, сканер прямыми линиями синих лучей анализирует входящих на запрещенные предметы, попутно отмечая прибывших по списку и сообщая о посторонних инквизиторам, готовых в любой момент задержать нежеланного гостя.
В зале собралось несколько тысяч человек, плотно стоящих друг к другу, под присмотром инквизиторов уже в шелковых одеждах и панцирях из алюминиевого сплава. Убранство храма не уступает его внешнему виду, чего только стоят иконы первооснователей партии, святых строителей67 и мучеников веры68. Творец изображен в виде статуи из чистого золота высотой в четверть храма. На мраморном полу тут и там разместились декоративные фонтанчики и только в центре бил величественный фонтан окропляя присутствующих драгоценной влагой. Колоны, державшие свод, напоминают римские или греческие. У икон в специальные подставки любой желающий может поставить свечку, попросив что-то у святого или мученика. Свет, льющийся из главного купола, создает впечатление безоблачного неба, через которое свободно проходят давно оставившие наш мир лучи солнца.
Ритуал идет два – два с половиной часа, и только «Великая служба»69 целых пять часов. Группа священнослужителей с инквизицией и послушниками во главе с епископом на протяжении всего действия периодически окропляют паству святой водой, зажигают священные огни в жаровнях, приносят жертву Создателю – кровь специально подготовленных молодых девушек, именуемых Девами мольбы70, исполняют песнопения и псалмы, под искреннею или формальную подпевку толпы. Оканчивается служба общей молитвой:
Создатель храни сына своего!
Отец храни нас в служении тебе!
Мы горды в рабском услужении тебе!
Чтим и веруем в святые замыслы твои!
Будем покорными, ведь мы есть стадо твое!
Не станем роптать, а послушно примем тяготы твои!
И мы достигнем рая Нового Мира, как завещаешь нам ты! Аминь.
Следом епископ гласит проповедь, в которой наставляет всех присутствующих, прямо как сейчас:
«Братья и сестры, рабы Творца и Отца, сына его! В нашей сегодняшней проповеди я хочу поговорить о двух страшных грехах и взаимосвязи между ними. Грехи эти гордыня и непокорность власти. Гордыня, вот что является первопричиной наших с вами бед, человек не хочет осознать, что он всего лишь винтик механизма, инструмент великой цели. Он грезит своим величием, считает себя умнее других, думает, что ему уготовано более теплое место в мире. Он начинает роптать сначала на близких, потом на окружающих, а потом видя, что все остается по-прежнему на партию и самого Отца, отрицая саму веру, считая, будто сам он сделал бы куда лучше. О, это ложный путь! Не зря древние пророки говорили: «Любая власть от Бога!», истину несут благие слова! Именно из-за этих двух грехов погиб старый мир. Люди в своей гордыне зазнались и отвергли Творца! Революции, бунты, все это только ускоряло процесс к неминуемой гибели! Вместо того, чтобы принять себя и свое место в бытии, они мечтали о переменах, новой власти, новых государствах, а в результате сотворили Великую войну! Так братья и сестры будьте разумны, живите в мире с собой и благоденствуйте!».
Нда, действительно, сейчас же намного лучше, зачем стремления, довольствуйся отбросами и паши как раб и не просто терпи, так еще и радуйся. Только покинув собор, я вздохнул полной грудью. Возможно раньше и была какая-то светлая вера, но сейчас я вижу лишь средство в достижении мирских благ.
Прежде чем идти на черный рынок я бы хотел увидеться со своим старым другом, так сказать в последний раз. Я набрал его по ЛУ.
– Привет Том!
– Здорово! Давно ты мне не звонил вне службы, наконец то решил свидеться в неформальной обстановке?
– Да вроде того.
– Давай вечером в баре.
– Нет извини, не могу, нужно встретиться именно сейчас, это важно.
– Надеюсь все не так плохо. Где?
– В чайной в правительственном районе.
– Ты что миллионером стал?
– Не то что бы, но сейчас могу себе позволить.
– Хорошо, только давай не раньше, чем через час, не успею, я сейчас в другом конце города.
– Договорились.
Чайная находится в 3 километрах от храма, поэтому я решил прогуляться, в крайний раз лицезрея роскошь центральных улиц. Единственная чайная на весь Новасити, где наливают настоящий чай, выращенный где-то на фермах, или быть может запасы старого, сложно сказать, хотя официанты утверждают первое. Кружка чая стоит баснословных 1500 бонов, при моей зарплате в 2000 бонов и зарплате обычного рабочего средней квалификации в 300 бонов, вот поэтому ренегаты и черный рынок никогда не умрут. В заведении собирается либо элита города, либо выпендрежники, желающие ради красивых фотографий прокутить свои накопления, но это редко, для таких пустых затей существуют иные заведения, предлагающие дорогостоящий алкоголь из натурального сусла, либо же водку нескольких ступеней очистки.
Название «Чайный эстет», выведенное изящными буквами неона, как и изображение человека в строгом костюме с чашкой в руке, из которой валит пар, свидетельствуют о том, что я на месте. Стоящий на входе швейцар в элегантном костюме с бабочкой хотел было остановить меня, но видя мою уверенную походку, вопреки простому наряду пустил внутрь, галантно открыв дверь и не менее вежливо поприветствовав меня. Переступив порог, я сдал пальто и шляпу в гардеробную и прошел дальше в хорошо освещенный зал, с накрытыми белыми скатертями столами. Пол из декоративного камня, положенный еще в довоенную эпоху, несколько притерся, но не утратил своего шика. Стены светло-оливкового цвета украшали фотографии города, его лучшего района. Я сел за только что освободившейся маленький столик у окна. Подошедший официант, извинившись, заменил скатерть на новую, второй официант поднес меню, и встал рядом в ожидании заказа. Мне стало как-то неловко, до этого момента я никогда не бывал в заведениях столь высокого уровня, вся эта услужливость претила. Я спешно отпустил его, сославшись на ожидание своего друга, и, к счастью, долго ждать не пришлось и через 10 минут мужчина среднего роста, с, я бы сказал, аристократичными чертами лица, в дорогом, но не слишком, костюме сел напротив меня.
– Рад тебя видеть (мое имя утонуло в звоне разбившейся кружке), но что-то мне подсказывает, я здесь не по хорошему поводу. Не беспокойся я отключил микрофон в ЛУ.
– Как сказать, если апеллировать общепринятыми нормами, то да.
– Против тебя завели внутреннее расследование?
– Похоже все, с кем я общаюсь замечают мою неблагонадежность, – я безрадостно улыбнулся.
– Все очень плохо? Постой.
К нам подошел официант, оборвав на полуслове нашу беседу. Получив заказ в чайничек чая и два сэндвича с курицей, он удалился.
– Мне уже ответ не нужен, ты заказал сейчас тысяч на семь. Выглядит как прощальный жест с твоей стороны.
– В яблочко, я бы перевел тебе свои накопления, но тогда тебе придется пойти по моим следам.
– Попытка увеличить мой скромный капитал, также награждается дружественным спасибо, только я пас, надеюсь, как и ты в своем замысле. Что ты, черт возьми, собрался делать?
– Бежать.
– Но куда?
– В Вельд.
– Ты же там погибнешь!
– Здесь видимо тоже, там у меня хоть есть шанс, правда если поверить словам своего начальника, в Новасити у меня большое будущее, забавно.
– Не понимаю, давай ка рассказывай все по порядку.
И потягивая дефицитный напиток, я поведал ему все что произошло со мной за последнее время.
– Он может попросту врать. Да и нет сил больше притворяться, мне осточертел этот город, его строй, люди, которые меня окружают со всей их пустой незамысловатой жизнью.
– Конечно твоя ситуация скверная, но на мой взгляд ты все усугубляешь, ничего еще не решено. К тому же в Вельде ты думаешь будет по-другому? Там светочи науки? Или среди мутантов и бандитов тебе не придется притворяться, или ты собрался каждому представляться «Здравствуйте! Я беглый комиссар Трибунала»?
– В твоих словах безусловно есть здравый смысл, однако там я буду волен сам выстраивать свою жизнь.
– Бред, ты исключаешь все неблагоприятные условия Вельда, тебе, чтобы выжить, необходимо будет примкнуть к банде или же работать в мелких городках, встав перед выбором быть либо грабителем, либо грузчиком.
– Ты не понял, я не планирую оставаться в окрестностях Новасити, я пойду дальше.
– Спятил, куда дальше!? Весь мир поделен на Аккад и банды.
– Откуда ты знаешь? Может есть и другие государства, нам дают лишь крупицы информации, и те обросли ложью как плесенью.
– Точно, ты помутился рассудком. Я, конечно, разделяю твою идею сохранения знаний, но впереди тебя ожидает лишь гибель, к чему тогда все наши былые риски?
– Том, для чего ты живешь?
Наш разговор вновь прервал официант, спросив не желаем ли мы еще по чашечке чая и получив утвердительный ответ удалился.
– Спасибо друг, но вернемся к теме. Сложно так сразу ответить, точно могу сказать, в частности, для своих детей.
– А если бы их не было?
– Что ты хочешь от меня услышать?
– Ответ на мой вопрос.
– Не знаю, наверно нашел бы себе какую-нибудь другую цель.
– Дети, это безусловно прекрасно. Но будут ли здесь твои дети счастливы? Я понимаю, счастье – это философская категория. Но тебе не кажется, что мы инстинктивно продолжаем свой род, вкладывая в это смысл жизни, и я не скажу, что это плохо, но что кроме того? Неужели, мы не можем выйти за определенные обществом рамки? Ведь если бы каждый внес свой вклад в развитие человечества, как думаешь, может мы тогда не пришли к Великой войне и Аккаду? А в итоге мы имеем порочный круг: работа – дом, семья, подсластив все это тоннами алкоголя, дурными развлечениями и изменами, разве здесь есть смысл? Скорее это существование, выживание, по-настоящему мы не живем, ты ведь тратишь львиную часть своей жизни на ненавистное дело – карьеру, а найти работу «по душе» не позволяет ее низкий доход, ведь так? А если в добавок нет согласия в семье, потому что многие женятся не сознательно, а на эмоциях, по навязанной обществом привычке, – тогда какой выход – петля? Где здесь разум, как может человек приносить пользу, когда он ненавидит свое занятие? Только вопреки, жалкие крохи могучего человеческого потенциала. И таких полно кругом, ими наполнены улицы всех городов мира, бескрайний океан больших надежд и реальных неудач, лысеющего разочарования. И знаешь, что самое страшное? Они настолько привыкли к такому положению вещей, что уже не хотят ничего менять, попросту сдались, смирились.
– Подожди, мы сейчас сидим среди тех, кто берет от жизни все, может, предположим, и нам стоит стараться выйти на их уровень, по крайней мере, поднять своих детей до него?
– А за счет чего красиво живут данные личности? Вернее, за счет кого. Пока 99% людей выживают, они шикуют, пользуясь результатами трудом тех, кого так яро презирают, присосавшись к обществу, как паразит, питающийся соками организма. И ты предлагаешь пополнить число мерзавцев?
– Я не могу изменить мир для каждого, но в моих силах сделать его лучше для моей семьи.
– Понимаю тебя, если бы у меня была семья, дети, должно быть я встал бы на твою сторону, выбрал более легкий путь, будучи ответственным за свое потомство. Только стараясь для семьи, ты мир не меняешь, ты лишь меняешь свое окружение, тем не менее я один, и поэтому постараюсь сделать лучше весь мир, даже если это будет стоить мне жизни. К тому же помни одну большую истину, чтобы быть материально богатым, нужно родиться в семье богатых, остальные исключения, сия незамысловатого правила.
– Как скажешь. Допустим, твое безумие воплотиться в жизнь, и ты сбежишь, как ты собираешься изменить целую планету?
– Помимо тех книг, что я втайне брал у тебя, выходя в Вельд я непременно пополнял коллекцию, и она стала поистине огромна. Книги, а точнее знания, которые в них хранятся должны уцелеть, пойдя на благо будущим поколениям, ничто не вечно, и Аккад когда-нибудь падет, тогда-то они, спасенные от огня высокомерных невежд, принесут пользу всему человечеству.
– Ты проклятый идеалист! И вижу, мне не под силу переубедить тебя, но я искренне желаю тебе удачи в твоем нелегком деле, и я рад нашей дружбе.
– Воистину мой друг, да будут долгими твои дни.
– Подожди, я может могу тебе чем-то помочь?
– Нет, даже не думай, на тебя и так падут подозрения, если мой план провалится. Тебя обязательно спросят о сегодняшней встрече, ответь, что я рассказывал о моем грядущем повышении, в связи с выполнением крайне важного задания, и по этому поводу решил похвастаться, это более-менее будет похоже на правду. Запомни, что бы они не говорили, живым я им не сдамся.
– Надеюсь мне не пригодится эта легенда.
– Должно получится, альтернатива, в любом случае – смерть.
Поговорив еще с полчаса, мы тепло расстались, понимая, что это наша последняя встреча.
***
Черный рынок, находится в одной из закрытых станций метро на окраине Новасити. Чтобы проникнуть туда, необходимо пересесть на Синюю ветку подземки и выйти на конечной станции «Артиллерийская». По крайней мере мне известен только этот вход, но по доходившим до моих ушей слухам, он не единственный.
Незаметно проскользнув в брешь ограждения из рабицы, в одном из технологических ответвлений малолюдной станции, я поспешил вниз по неподвижным ступеням эскалатора. Судя по отсутствию грязи под ногами, о данном пути известно далеко не мне одному. В остальном везде царит запустение – опавшая штукатурка, пожелтевшая побелка, мусор разных лет под ногами, ржавь, потрескавшаяся плитка, однако несколько ламп еще давали тусклый мерцающий свет. Внезапно мне послышалось тихое шуршание, в секунду взведенный пистолет привычно лег ко мне в руку. Шум исходил из темного угла, где некогда стоял газетный киоск.
– Свет.
Из моего ЛУ вырвался яркий луч, осветив тощую крысу, копошащуюся в груде мусора. Поняв, что ее обнаружили, та резко бросилась в сторону и скрылась во тьме тоннеля. Я облегченно выдохнул, этот поход, с совокупностью всех обстоятельств, еще сильнее давил на мою расшатанную нервную систему, но другого выхода нет. Спрыгнув с платформы на обесточенные пути, я отправился вслед за крысой во тьму.
В первый раз я попал на черный рынок, будучи совсем еще юным комиссаром, необходимо было вернуть украденное из лаборатории устройство. Тогда меня очень удивил тот факт, что Трибунал зная о подпольном логове отребья не уничтожил его. Теперь я уже понял смысл фразы: «не можешь победить – возглавь», преступность есть всегда, также как ее особо сильный элемент – организованная преступность, так почему бы не взять ее под контроль, создать жесткие не прописные правила, определив круг дозволенного; пресекать, выявлять, предавать, в общем использовать нелегальный элемент общества в своих интересах и главное – зарабатывать боны, боюсь даже представить кто покровительствует подполью, но точно знаю, они на самом верху.
Идя по тоннелю, главное не сворачивать в боковые ответвления, в них вполне можно заблудиться. Ходят легенды об обитающих там призраках мирных жителей, чья герметическая дверь не закрылась, а соседняя станция отказалась их пустить, боясь проникновения радиации, люди с богатым воображением иногда даже как будто слышат чей-то тихий плач. Признаться, идти по тоннелю не просто жутко, здесь сам воздух пропитан какой-то гнетущей атмосферой, так что на всем пути я держу в руке пистолет, снятый с предохранителя.
Потратив почти час, я наконец-таки добрался до входа – кирпичной стены с металлической дверью под охраной двух бойцов мафии. Один в дешевой куртке, джинсах, в армейских сапогах и балаклавой на голове, с Автоматом Калашникова наперевес. Другой с повязкой на пол лица, в вязаной шапке, в куртке до колен, выцветших брюках и потрепанных, но не рваных, кроссовках, на его плече лежит дробовик.
– Стоять, руки вверх, – солдато71 лениво нацелил на меня автомат.
– Если б я хотел вас сложить, я бы не шел в полный шаг, размахивая светом по темному тоннелю.
– Да да, знаем, не выпендривайся, стандартная процедура, – второй подошел ко мне вплотную. – Ты это давай ручки поднимай, сейчас пошарю, все лишнее заберу и пойдешь дальше.
– Обойдешься, я из Трибунала.
Бандит убрал руки.
– Ба! Важная шишка, а подтвердить сможешь? А че один?
– Смогу, – из ЛУ высветилось виртуальным экраном мое удостоверение. – А что один, не твое дело.
– Глянь и вправду настоящее. Ну давай топай, только смотри, ты, конечно, большой бос, но веди себя культурно, а то мало ли что может случиться.
– Конечно, ты же видишь я сама вежливость. Не подскажешь, где у вас мастер по личным устройствам.
– Да ладно, неужели перепрошить хочешь!? Все все молчу, иди прямо, дойдешь до борделя и налево, там по левой стороне большая хибара будет, на ней вывеска «Ремонт техники, ЛУ, и чего-то там еще», вот тебе туда.
– Спасибо!
За дверью металлическая лестница вела на огромную станцию метро, даже превосходящую размерами станции на центральной линии, должно быть была весомая причина в таких площадях для окраины города, жаль ее поглотила история. Потолок станции был выполнен в виде звездного неба с множеством оттенков галактик. К сожалению, мозаика тут и там уже отвалилась, а местных она мала интересовала. Рельсы давно были убраны и помост сравнял уровень пола с перроном. Местные жилища отличались от Вельда, – собранные из кирпича, с крышами из тента, шифера и прочих материалов, некоторые даже с окнами, создавая ощущение настоящего подземного града, прорытого древними людьми, может даже тонкинскими гномами. Видно, что владельцы зданий не бедные люди, хотя и уступают богатством торговцам снаружи. Расстояние между ними выдерживали примерно одинаковую длину, создавая коридоры – улицы. В отличие от Вулмарта здесь тебя никто не зазывает, но на каждом перекрестке дежурит мальчишка – информатор, который за небольшую плату подскажет куда обратиться, а заодно собирает информацию о всех гостях, зная о бюрократических проволочках, весть о моем странном появлении достигнет Трибунала минимум через пару дней, когда я уже буду далеко в Вельде. Формальным главой рынка считается Декстер Бронежилет, прозванный так за три неудавшихся на него покушения. Настоящие имена здесь называть не принято. Даже у борделя не стоят девочки, лишь его вывеска в форме сердца намекает на внутреннее содержание. Обращает внимание на себя отсутствие мусора, даже воздух не затхлый, что прямое свидетельствовало о работе вентиляции, но вот куда они сбрасывают отходы для меня загадка. Освещают импровизированные улочки фонари и прожекторы на крышах домов, от ламп на потолке решили отказаться, видимо экономя электричество. В результате приглушенный свет только подчеркивал атмосферу таинственности и скрытности этого места. Пройдя метров двести, что для города под землей не мало, я наткнулся на описанную рядовыми мафиози мастерскую. На стук в дверь никто не отреагировал, я постучался сильнее, опять тишина, может его нет на месте? Попробую еще раз. Дверь зазвенела от ударов тяжелого ботинка, безрезультатно, я уже собрался уходить, как над моей головой прозвучал голос.
– Че дверь ломаешь придурок, не видишь звонок есть.
Звук шел из маленькой колонки, там же висела камера, но звонка я так и не увидел.
– Нет здесь никакого звонка.
– Чертовы дети, опять стащили! Все сегодня же пойду жаловаться мэру!
– Это конечно ваше дело, но может все-таки пустите меня внутрь?
– А зачем, че те надо?
– На улице не могу сказать, очень личный момент.
– Личный говоришь, ну ладно, только смотри без глупостей, а не то Арни быстро вышибет из тебя всю дурь.
– Хорошо, я с миром.
Дверь открылась, и раму загородил здоровенный мужик в штопанной довоенной одежде и бейсболке, представляю, как ему было трудно найти свой размер.
– Идем со мной, – сказал он странным потрескивающим голосом, наверное, последствия воспаления легких.
Небольшой домик снаружи, оказалось имеет подземный этаж в несколько комнат, мы зашли в ближайшую, судя по разбросанным по всюду запчастям, проводке, разобранным аппаратам и прочему техническому хламу, в саму мастерскую. За столом сидел плотного вида мужчина лет 50, с могучей лысиной на голове и очках в толстой оправе. Здоровяк Арни встал в метре от меня, продолжая сверлить взглядом.
– Так чего же ты хочешь парень?
– Сможешь перепрошить мое ЛУ, чтобы я по желанию мог выключать сигнал, а затем обозначить свою геолокацию в абсолютно другом месте.
– Отключить ее не проблема, но создать ложный след твоего ЛУ можно только с помощью специального передатчика. Они у меня есть, но и стоят недешево. У тебя же есть боны? Скажем тысяч 15?
С каждой зарплаты я откладывал в разное время от 200 до 1000 бонов, в итоге на моем счете сейчас находится около 50 тысяч бонов. За эти деньги я мог купить маленькую квартиру на окраине правительственного района.
– Есть, только не могу не сказать про один нюанс – я комиссар Трибунала.
– Типа дебильная шутка такая? Черт, судя по всему, нет, – мастер явно занервничал. – Вы же понимаете, я не всерьез, чисто гипотетически.
– Успокойся, я здесь по личной инициативе.
– Я только чиню, с годами немного теряю рассудок, мысли путаются, я …
– Да успокойся ты, никто не знает, что я здесь.
На лысине у ремонтника выступила испарина, он протяжно вздохнул и достал из кармана рубашки огрызок промасленной ткани, судорожно вытер излишнюю влагу с головы, оставив вместо черные полосы.
– Зачем тебе это, только не говори для задания, ваши спецы и без меня могут выполнить твою просьбу, да еще и бесплатно.
– Скажем так – не твое дело.
– Как раз-таки мое, я не хочу, чтобы завтра ко мне ворвался спецназ Сил безопасности. Шел бы ты лучше отсюда.
– Не поможешь, я завтра вернусь уже не один.
– Ты блефуешь, никто не должен узнать, что ты был здесь, не правда ли?
– Значит хочешь услышать правду?
– Именно.
– Я хочу покинуть Новасити и раствориться в Вельде, для этого ты мне и нужен, гарантирую никто не узнает о твоем участии.
– Вот это да! Комиссар – беглец, на моей памяти такое впервые… Хм, нет, слишком рискованно, уходи.
– Но разве ты не хочешь скачать себе базу данных Трибунала? Она ведь стоит целое состояние.
Отчаянный шаг, но мне нужна модификация ЛУ, и он подействовал, глаза мастера загорелись жадностью.
– Ах ты мерзавец, ведь нашел же способ меня зацепить. Только твой визит уже отмечен, правильные люди, чтоб их пожрал огонь геенны, сто процентов следили за каждым твоим поганым шагом, пропади и ты туда же! А потом в Вельде исчезает тот самый комиссар, нет слишком подозрительно.
– Я уже у тебя, значит если сбегу, то ты во всяком случае под подозрением, и неважно помогал ли ты мне или нет, так уж лучше тебе действительно с этого получить выгоду, да еще и не малую.
– А что, если я сам тебя заложу? – злобно ухмыльнулся мастер.
– Очень забавно, и ты думаешь, тебя оставят в покое, зная, что комиссар Трибунала задумал измену? К тому же я могу на допросе сказать, что мы просто ценой не сошлись.
– Ублюдок! Ну ты и дрянь! Мало того, что приперся в мой дом, в мою дорогую мастерскую, подставил меня, так еще и угрожаешь!
– Успокойся, мы все окажемся в плюсе, только помоги, перепродаж базу, купишь всех, кого надо, все будет в порядке, не переживай, – только теперь до меня дошло, что я стою перед смертником, если к нему придут, он выложит все, тем самым сведя на ноль мою легенду и поставив под угрозу Таню с Люцием. Его нельзя оставлять в живых, проклятье, вот я тупица!
Хозяин, тяжело дыша, уставился в пол, с его лысой макушки стекала капля пота, он лихорадочно размышлял, забыв про свой импровизированный платок. Обхватив голову двумя руками, видимо собравшись с силами, он наконец ответил:
– Ладно, договорились, ты мне сливаешь базу, я тебе делаю апгрейд.
– Только сначала апгрейд.
– Как хочешь, мне без разницы.
– Еще мне нужна запасная батарея к ЛУ, на случай если моя сдохнет. И пусть твой амбал отойдет в сторону, напрягает.
– Арни сядь на стул. Будет тебе и батарея, давай сюда руку. Просто так подсоединиться по беспроводной связи к твоему ЛУ не получиться, защиту я не обойду, так что придется напрямую через технический порт, сейчас тебе будет немного больно.
Здоровяк сел на металлический стул, который под его весом изрядно прогнулся, мастер достал инструмент похожий на шуруповерт и начал водить им по моей руке, пока на нем не загорелась зеленая лампа.
– Ага, значит вот он где.
Техник нажал на кнопку необычного устройства, и сразу же руку пронзила острая боль. Разбрызгивая капельки крови, в плоть вонзилось сверло, расчищая путь для кабеля.
– (нецензурная лексика)
– Что сильно больно? Все уже, не кипишуй.
Судя по выражению лица, процедура ему понравилась. По моей руке стекала струйка крови. Мастер вставил провод в рану и откатился на стуле к компьютеру, не прошло и получаса, как он прекратил манипуляции.
– Фух сделал, теперь назови свой личный номер и пароль, без них я не попаду в базу Трибунала.
– Подожди, где мое геолокационное устройство, и как теперь отключить мое местоположение.
– Вот заноза в заднице. Все просто, вот смотри.
Теперь на моем рабочем экране в ЛУ появился новый неприметный значок, нажимая на него появляется окно с вопросом: «Вы уверены?», и варианты ответа «да» / «нет». Примитивно, но главное, чтобы действовало.
