Коллектив авторов
История суда и правосудия в России. Том 2: Законодательство и правосудие в Московском государстве (конец XV – 70-е годы XVII века)

О составлении вопросов для Стоглавого собора несколькими приближенными к царю лицами и в большой степени митрополитом Макарием писал и Д. И. Стефанович^[153]. В. Н. Бочкарев, на наш взгляд, справедливо считал, что на общую идейную канву всей полемики, имевшей место на заседаниях Стоглава, и в частности на освещении вопросов о статусе монастырей и деятельности духовенства, было оказано влияние как иосифлянами (в лице Макария), так и нестяжателями (в лице Сильвестра^[154] и Артемия)^[155]. Некоторые дореволюционные исследователи, рассматривая влияние нестяжательских взглядов на формирование вопросов и принятых на них ответов, утвержденных Собором, называют еще и Максима Грека. Вопрос о влиянии Максима Грека, в том числе посланий афонского мыслителя, адресованных царю, до настоящего времени носит спорный характер, учитывая, что в 1525 г. Максим Грек был осужден Соборным судом и отбывал заключение в «келье-молчальне» в Волоколамском монастыре, затем в 1531 г. повторно осужден Соборным судом. В дореволюционной литературе исследователи творчества Максима Грека настаивали на влиянии личности афонского мудреца на носителя верховной власти и воздействии его сочинений на формулировку вопросов, предложенных Стоглавому собору, а также характер ответов на них. «Несомненно, – писал И. В. Беляев, – влияние на Стоглав сочинений преподобного Максима Грека. Всякий, кто прочтет сочинения этого замечательного писателя и после него Стоглав, не может не заметить влияния не только мыслей, но даже иногда как будто выражений Максима на мысли и выражения царя Иоанна в его вопросах Собору… Сколько, например, сходства, но сколько и различия, если сравнить только написанное о духовенстве, в особенности о монашествующих, у преподобного Максима и в Стоглаве»^[156].

Крупнейший дореволюционный канонист А. С. Павлов считал даже бесспорным «влияние наставлений Максима Грека (у А. С. Павлова речь идет о «Главах поучительных начальствующим правоверно», адресованных Ивану IV. – Авт.) на молодую и впечатлительную душу Ивана IV, – несомненно, знаменитая речь, сказанная Иваном с лобного места, вопросы, предложенные им Собору 1551 г., отчасти и позднейшие сочинения царя-писателя глубоко запечатлены взглядами той литературной партии, во главе которой стоял Максим Грек» ^[157].

Вызывает дискуссии и определение общего направления Собора 1551 г. В самом документе упоминаются разные его названия: Соборное уложение, Царское и святительское уложение^[158]. Впоследствии исследователи XIX–XX вв. давали различные наименования Собору 1551 г. исходя из состава присутствующих на нем представителей и содержания рассмотренных вопросов. И. Н. Жданов предложил называть его Церковно-земским собором, поскольку «вопросы, рассмотренные на Соборе, касались не только чисто церковных, но и государственных отношений», ряд из которых имел даже «чисто государственное значение»^[159].

С ним соглашался А. В. Карташев, подчеркивающий государственное значение решений Собора^[160]; напротив, Е. Е. Голубинский настаивал на каноническом характере всех принятых на Соборе решений^[161], В целом же дореволюционная историография склонялась к общей оценке Собора как законодательного памятника по истории русского канонического и церковного права, представляющего «редкое и выдающееся явление» в истории права России^[162].

Стоглав неоднократно издавался в конце XVIII–XX в. (Лондонское издание вольной русской типографии, 1860; Казанское академическое издание, 1862; Издание Кожанчикова. СПб., 1863; Издание Субботина. М., 1890; и др.). Лучшим из них научной общественностью был признан казанский вариант издания Стоглава, подготовленный И. М. Добротворским и выдержавший впоследствии три издания: 1862, 1887 и 1911 гг.

Наряду со Стоглавом основным источником канонического и церковного права в Московском государстве была Кормчая книга, которая впервые была напечатана во второй половине XVII в. в качестве официального издания с благословения патриарха и разослана по церквям патриархом Никоном с его исправлениями и написанным им самим предисловием. Она состояла из двух частей. Содержанием первой части Кормчей являются 85 апостольских правил и несколько канонов из апостольских постановлений, а также каноны, признанные Вселенскими и Поместными соборами, правила отцов Церкви и некоторые толкования к канонам. Вторая часть включает церковное законодательство императора Юстиниана, извлечения из законов Моисея, данных ему Богом; Закон судный людям царя Константина, критику некоторых «заблуждений» латинян; Прохирон Василия Македонянина (867–886) под названием «закона градского»^[163] и эклогу Льва Исавра и Константина Копронима под названием «Главизны премудрых и верных царей Леона и Константина» и некоторые другие постановления и правила^[164]. В отредактированном и сокращенном виде под названием «Книга правил» Кормчая книга была издана в 1839 г. Других изданий не последовало и научному изучению Кормчая книга в дореволюционный период не подвергалась.

Напротив, Стоглав привлек внимание как историков, так и юристов. Его научное изучение стимулировалось, во-первых, вниманием к средневековой русской письменности, активизировавшемся в XIX – начале XX в., а во-вторых, «общим интересом к истории и деятельности Земских соборов»^[165]. К числу таких исследований относятся статьи И. В. Беляева^[166] и П. А. Безсонова^[167]. Оба исследователя высоко оценили значение этого памятника в истории Русского государства и Церкви. Отдельную главу исследованию памятника в книге «История Русской Церкви» посвятил Е. Е. Голубинский, отметивший большой вклад решений Собора 1551 г. в дальнейшее церковное строительство^[168]. Д. Стефанович, изучавший памятник, уже в 1909 г. рассмотрел сложившуюся к этому времени его историографию, выявил достоинства и недостатки предшествующих изданий текстов Стоглава, проанализировал нормы канонического и церковного права, которыми руководствовались церковные суды всех устроений до Стоглава и после его принятия. На основании проведенного анализа Д. Стефанович обосновал вывод: «Стоглав как законодательный памятник представляет собой редкое и выдающееся явление в истории русского церковного права»^[169].

А. В. Карташев также посвятил отдельную главу Стоглаву, подчеркнув его влияние на дальнейшую практику деятельности не только Церкви, но и государства, в чем он усматривал «величие и важность Собора 1551 г.». Судебная практика церковно-монастырских корпораций после Собора 1551 г. ориентировалась «на наказные списки или краткие извлечения из книги «Стоглав», рассылавшиеся митрополитом Макарием по отдельным церквам и монастырям в виде циркуляров», которые они принимали к сведению и исполнению^[170].

Революция 1917 г. и последующее отделение Церкви от государства прервали дальнейшее исследование этого уникального памятника, как и в определенной степени научное изучение истории русской Церкви и, соответственно, реализации канонического и церковного права церковными судебными органами. Тем не менее нельзя сказать, что в этой области совсем никаких научных исследований не производилось. Книга историка Н. М. Никольского «История русской церкви», в которой в русле общей истории Церкви рассматривалось в том числе и ее состояние в Московском государстве, выдержала три издания (М., 1930, 1931, 1983). Издавались также труды по истории русской Церкви за период с 1917 по 1991 г. Ленинградской духовной академией^[171].

Существенной вехой в историографии церковного права стала публикация источников, осуществленная издательством «Юридическая литература» совместными трудами историков-юристов и общих историков, в серии «Памятники русского права» в 9 томах (1952–1963), а также собрание документов по внутрицерковной борьбе с еретическими движениями и еретическим учением, опубликованных А. Н. Казаковой и Я. С. Лурье в качестве приложения к монографическому исследованию «Антифеодальные еретические движения на Руси. XIV – начало XVI в.» (М., 1958. Издание снабжено приложением под названием «Источники», в котором опубликованы документы по идеологии еретиков и борьбе Церкви против еретических движений: стригольников и жидовствующих). Анализу реформационных движений в России и сопровождавших их течений социально-политической и религиозной мысли посвящена фундаментальная работа А. И. Клибанова «Реформационные движения в России» (М., 1960).

Основные этапы развития православной конфессии христианского вероисповедания в России изучались коллективом авторов под научной редакцией А. И. Клибанова в монографии «Русское православие. Вехи истории» (М., 1989).

В 1985 г. предпринято полное научное издание Стоглава, снабженное комментариями юристов – историков права^[172]. Не прекращалось издание произведений средневековых авторов, в том числе церковных.

Так, книга Я. С. Лурье «Идеологическая борьба в русской публицистике конца XV – начала XVI в.» (М.; Л., 1960) содержит разделы «Направление Нила Соре кого в идеологической борьбе конца X в.» о Вассиане Патрикееве, «Направление Иосифа Волоцкого в идеологической борьбе конца XV в.», О Ниле Сорском также были изданы книги Я. С. Лурье «К вопросу об идеологии Нила Сорского» (ТОДРЛ. Л., 1957. Т. XIII (13)); Г. М. Прохорова «Первая публикация Посланий Нила Сорского» (ТОДРЛ. Л., 1974. Т. XXIX (29)); Н. М. Золотухиной «Теории суверенитета государственной власти в русской политической литературе на рубеже XV–XVI вв. (Социально-политическое учение Нила Сорского)» (Труды ВЮЗИ. Т. 44: Вопросы истории политических учений. М., 1975); Ф. Лилиенфельда «Nil Sorsky» (Berlin, 1963).

Издание произведений Вассиана Патрикеева, снабженное комментариями и исследованием его творчества, подготовлено Н. А. Казаковой – «Вассиан Патрикеев и его сочинения» (М.; Л., 1960). О нем же писали: Г. Н. Моисеева – «К вопросу о датировке «Собрания некоего старца» Вассиана Патрикеева» (ТОДРЛ. М.; Л., 1958. Т. 15); «Об идеологии «нестяжателей» (История СССР. 1961. № 2); Н. А. Казакова – «Очерки по истории русской общественной мысли: первая треть XVI в.» (Л., 1970; рецензия Я. Лурье (История СССР. 1972. № 4)), «К изучению Кормчей Вассиана Патрикеева» (ТОДРЛ. Л., 1974. Т. XXVIII (28)), «Новый список сочинений Вассиана Патрикеева» (ТОДРЛ. Л., 1974. Т. XXIX (29)), «Когда началась полемика нестяжателей с иосифлянами» (Из истории феодальной России. Л., 1978. С. 111–115); А. А. Зимин – «Россия на пороге нового времени. Очерки политической истории России» (М., 1972. С. 127–130, 330–335), «Источниковедческие проблемы истории раннего нестяжательства» (Ученые записки Казанского ГПИ. 1974. Вып. 121)^[173].

Из изданий, посвященных Иосифу Волоцкому, следует отметить книги «Публикация посланий Иосифа Волоцкого» (подготовка текстов А. А. Зимина, Я. С. Лурье. М.; Л., 1959); А. А. Зимина «О политической доктрине Иосифа Волоцкого» (ТОДРЛ. М.; Л., Т. IX (9). 1953); И. И. Еремина «Иосиф Волоцкий как писатель» (в книге «Литература Древней Руси (этюды и характеристики)». М., 1960); книгу И. М. Золотухиной «Иосиф Волоцкий» (М., 1981).

Издавались книги о церковном писателе Максиме Греке, в частности А. И. Иванова «Литературное наследие Максима Грека. Характеристика. Атрибуция. Библиография» (М., 1969); «Максим Грек и Итальянское Возрождение» (ВВ. М., 1972. Т. 33); «Максим Грек как ученый на фоне современной ему образованности» (БТ. 1976. Т. 16). И. В. Синицына написала книгу «Максим Грек в России» (М., 1977). Д, М. Буланин подготовил «Переводы и Послания Максима Грека. Публикация неизданных текстов» (Л., 1984) и др.

Издана книга «Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским» (Л., 1979), в это издание вошли публикация источников, статья и комментарии. Написаны работы Б. И. Флоря «Новое о Грозном и Курбском» (История СССР. 1974. № 3); Ю. Рыкова «История о великом князе Московском А. М. Курбского» (ИЗ. М., 1974. Т. 93), «Князь Курбский и его концепция государственной власти» в сборнике «Россия на путях централизации» (М., 1982); Б. Морозова «Первое Послание А. М. Курбского Ивану Грозному в сборнике конца XVI – начала XVII вв.» (АЕ за 1986 год. М., 1987) и др.

Опубликована «Посланная грамотка от старца Зиновия Отенского монастыря ис пустыни к государеву великого князя дияку Якову Шишкину» В. И. Корецкого и А. И. Клибанова со вступительной статьей «Послание Зиновия Отенского дьяку Я. В. Шишкину» (ТОДРЛ. М.; Л., 1961. Т. XVII (17)); В. И. Корецкий также написал вступительную статью «Вновь найденное произведение Зиновия Отенского» к публикации источника: «Зиновия черноризца о святом Ипатии Гангрьсцем и чюдотворцы» (ТОДРЛ. М.; Л., 1965. Т. XXI (21)).

Был издан «Временник Ивана Тимофеева» (М., 1951), публикация и комментарии подготовлены О. А Державиной.

Г. Н. Моисеева опубликовала монографию «Валаамская беседа – памятник русской публицистики XVI в.» с публикацией источника в приложении (М.; Л., 1953) об анонимных произведениях «Сказания о князьях Владимирских», «Валаамская беседа». Корпус анонимных сочинений Смутного времени опубликован в издании «Русская историческая библиотека» (3-е изд. Л., 1925).

Кроме монографий в периодических изданиях («Труды отдела древнерусской литературы». «Византийский временник», «История СССР», «Вопросы истории» и др.) публиковались статьи, посвященные изучению трудов средневековых мыслителей и отдельным вопросам церковного строительства, судоустройства и судопроизводства. Предпринято переиздание Полного собрания русских летописей, продолжающееся до настоящего времени. Отдельные произведения русских церковных и светских мыслителей и отрывки из них печатались в серии «Памятники литературы Древней Руси», «Библиотека литературы Древней Руси» и различных хрестоматийных изданиях^[174].

В учебных курсах по древнерусской литературе, по истории философии, политологии и культурологии, как правило, анализируются произведения средневековых церковных и светских авторов, рассматривавших волновавшие их вопросы церковно-монастырской общественной и политико-правовой жизни. Практически во всех словарях этих же гуманитарных направлений науки помещены статьи, посвященные анализу взглядов и деятельности наиболее ярких средневековых мыслителей и возглавляемых ими направлений социальной, философской и политико-правовой мысли.

В учебниках и учебных курсах «История государства и права» имеются разделы, хронологически освещающие церковное строительство, церковное судоустройство и судопроизводство с последовательным рассмотрением реформ, происходивших в этой области. Однако такие выдающиеся источники церковного права, как Стоглав и Кормчая книга, до настоящего времени историко-юридическому анализу не подвергались и в учебных курсах даже не упоминались. В научном плане в истории политических и правовых учений появилось несколько статей^[175] и монографий^[176] по средневековой правовой и политической тематике. К сожалению, в учебных курсах по этой дисциплине, написанных в 50—80-х гг. XX в., эта тематика рассматривалась кратко и схематично^[177] (кстати, в дореволюционных курсах она вообще отсутствовала).

Отдельных научных исследований Стоглавому собору в этот период не посвящалось, но в исторической литературе его подготовка и принятые на основе его постановлений решения фрагментарно рассматривались обычно в связи с затрагиваемой исследователем темой. Так, И. И. Смирнов в монографии «Очерки политической истории Русского государства 30—50-х годов XVI в.», изучая содержание реформ, принятых в это время, обратил внимание на царские вопросы и ответы на них, обсуждаемые на Стоглавом соборе (М., 1958).

А. А. Зимин в книге «И. С. Пересветов и его современники» (М., 1958) рассмотрел решения Стоглава в русле отражения в них главных политико-правовых идей, бывших предметом обсуждения в публицистике XVI в. А. И. Клибанов в работе «Реформационные движения в России» (М., 1960) обратился к решениям Стоглава в связи с критикой еретических движений и спорами по проблемам преследования и наказания еретиков и ересиархов. Н. А. Казакова в статье «О судном списке Максима Грека» (АЕ за 1966 год. М., 1968) и некоторых других работах касалась темы осуществления правосудия в церковном судопроизводстве^[178]. В этих работах Н. А. Казакова в свете исследования тематики и содержания дискуссий в политической публицистике XV в. затронула вопросы, касающиеся формы правления России в XVI в. и реализации судебной деятельности.

В различных научных сборниках, посвященных исследованию средневековой России, как правило, всегда помещались статьи, касающиеся церковного судоустройства и судопроизводства, что и понятно, поскольку в век бурных политических споров и борьбы партий обсуждались проблемы, касающиеся социального и политического устройства общества и, безусловно, реализации в нем правосудия. Вопрос о способах осуществления правосудия был наиболее острым, и в результате, как отмечалось исследователями, тема «праведного суда» стояла не только в центре политической полемики, но и в центре политической практики XVI в., как светской, так и церковной.

Законодатель неизбежно должен был учитывать главные идеи своей современности и в той или иной степени воплощать их в нормативных актах. Поэтому неслучайным для этой эпохи было появление такого значительного корпуса законодательных сборников: Судебник 1497 г., Судебник 1550 г., Стоглав 1551 г., Судебник для северных русских земель 1589 г., Сводный Судебник 1606–1607 гг.

Именно в этот временной период политические и особенно правовые идеи получали выражение в проектах реформ органов власти, судоустройства и судопроизводства и воплощались в практику посредством реализации их в нормативных актах. В проектах реформ судоустройства и судопроизводства изложенные в них идеи оказались тесно переплетенными с законодательством. Совместное изучение идей и форм их воплощения в нормативных актах позволяет не только более глубоко понять содержание этих правовых норм, но и определить условия, породившие бурную политико-правовую полемику и принятие такого значительного количества законодательства за сравнительно небольшой исторический отрезок времени.

Полагаем, что этими обстоятельствами обусловливается совместное рассмотрение этих категорий (идей и законов) в сборниках, посвященных изучению средневековой Руси^[179]. Остается только высказать сожаление об отсутствии совместных работ историков и историков-юристов или хотя бы научной координации их деятельности в этом направлении, особенно в части употребляемой учеными всех гуманитарных отраслей исторической и современной терминологии.

В современной исторической и историко-правовой науке наблюдается усиление внимания к средневековой отечественной культуре в целом и политико-правовой в частности. Впервые в современной науке было продолжено изучение церковного права, начатое в конце XIX в. Первые работы по этой дисциплине принадлежат перу протоиерея В. Цыпина. В. Цыпин в работе «Церковное право» подверг исследованию источники церковного права Византии, балканских и западных стран, а также Русской православной церкви до учреждения Синода (в Московском государстве) и синодальной Церкви в Новое и Новейшее время. В. Цыпин рассмотрел также управление Русской православной церковью до конца XVII в., затем в синодальную эпоху и послереволюционный период. Церковный суд и система церковных наказаний рассмотрены им в хронологической последовательности, начиная с устройства и деятельности церковных судов в Киевской Руси и их последующей трансформации в Московском государстве.

В. Цыпин определил подсудность церковных судов, их структуру и иерархическую соподчиненность^[180].

В. Цыпиным написан также труд, посвященный каноническому праву, в котором он выделил церковное право как науку, рассмотрел источники и этапы его формирования, связь церковного права с ветхозаветным и римским правом, определил его предмет, систему, метод изучения и задачи, стоящие перед ним на современном этапе его применения^[181].

Церковная юрисдикция в системе уголовного права средневековой России изучались юристом В. Ю. Варьясом. Его перу принадлежат работы «Церковное право в романо-германской правовой системе» (дис… канд. юрид. наук. М., 1997) и «Краткий курс церковного права» (М., 2001).

Юрист С. А. Лукьянов посвятил свою диссертационную работу раскрытию правового статуса «иностранных» исповеданий и их последователей в Российской Империи, правового положения «инославного» и «иноверного» духовенства, старообрядцев и сектантов. При этом он обращал внимание на специфические особенности веротерпимости в России и роль вероисповедной политики в обеспечении длительной стабильности социально-политической жизни Российского государства и общества. Автором исследована история создания и деятельности уникального государственного органа – Департамента духовных дел иностранных исповеданий МВД Российской Империи.

В диссертации показывается, что российская история и культура имеют огромный опыт религиозных толерантных отношений, сформировавшийся в рамках государственно-конфессиональных отношений на протяжении значительного исторического отрезка времени^[182].

Проблеме толерантности отношений с другими конфессиями христианского вероучения посвящено и диссертационное исследование С. В. Миненкова ^[183]. Автор обратил внимание на уникальность опыта создания поликонфессиональной системы, объединяющей несколько религий в их организационных формах, в рамках одного государства (причем клерикального), законодательно определенных как по отношению к основной религии (православию), так и между собой. С. В. Миненков справедливо рассматривает эту модель как эффективный образец, утверждающий (в юридическом аспекте) стабильное их взаимодействие и развитие в системе российской государственно-правовой структуры.

В связи с наблюдающимся в обществе интересом к церковному праву, многоконфессиональным отношениям и их правовому оформлению в России издательством «Зерцало» переиздан «Учебник церковного права» Н. С. Суворова под редакцией и с предисловием доктора юридических наук В. А. Томсинова (М., 2004). В юридической науке следует отметить работы В. А. Рогова, посвященные изучению уголовного права и карательной политики Русского государства в XV–XVII вв., в которых рассматривались и некоторые аспекты наказательной политики церковного правосудия^[184]. Заслуживает внимания монография юриста В. А. Глухова, исследовавшего правосознание в аспекте функционирования системы церковных наказаний^[185]. Представляют интерес и работы этого же автора в области изучения влияния церковной юрисдикции на регуляцию уголовно-правовых отношений в России^[186],

Религиозные преступления в системе русского права X – начала XX в. рассмотрены в диссертационном исследовании юриста В. Л. Ефимович^[187]. Задачей этого исследования является выявление природы религиозных преступлений и изменения отношения к ним в связи с переменами, происходившими в отношениях Церкви и государства. Однако в диссертации исследуется слишком большой временной период, в течение которого и отношения между государством и Церковью менялись, и далеко не всегда от этого фактора зависела классификация религиозных преступлений. Да и тезис о том, что «государство и Церковь в соответствии с идеей симфонии властей составляли единое целое», вызывает сомнения, В период позднего Средневековья конфликты с Церковью были у Дмитрия Донского и весьма серьезные у Ивана III (Собор 1503 г.). Большой хронологический период, исследуемый в диссертации, как явствует из автореферата, не позволил автору сосредоточиться на религиозных преступлениях XIV–XVII вв. (стригольники и жидовствующие), формах их преследования и разногласиях по этому вопросу как внутри Церкви, так и между Церковью и властью. Тема, несомненно, интересная, и полагаем, что она заслуживает более детального рассмотрения в свете поставленных диссертантом задач: четкого выяснения взаимоотношений государства и Церкви на разных исторических этапах, их взаимообусловленности и изучения действий, направленных против Церкви – в той мере, в какой это допустимо рассматривать их как преступления одновременно против Церкви и государства.

Серьезным научным вкладом в изучение истории канонического права являются работы историков, посвященные публикации и научному анализу Кормчей книги и Стоглава. В этом плане необходимо отметить публикацию Кормчей книги ранней Мазуринской редакции Е. В. Беляковой^[188] и публикацию текста Стоглава (с комментариями) Е. Б. Емченко^[189].

Вопросы, касающиеся церковного и канонического права и деятельности церковных судов, подвергались диссертационному исследованию историками права. В диссертации А. Ю. Гаращенко, посвященной юрисдикции и устройству церковных судов в допетровский период, рассмотрены вопросы «конкуренции юрисдикций» по различным категориям дел. Автор пришел к выводу о существовании плюралистической модели трех «правовых систем»: государственного, канонического и обычного права^[190]. В последнее время вышли работы юриста А. В. Стадникова, изучавшего эволюцию средневекового судоустройства и судопроизводства во второй половине XIV – первой половине XVII в.^[191]; А. А. Дорской о месте церковного права в правовой системе Российской империи^[192]; Д. Ф. Полознева, проанализировавшего состояние церковного правосудия в XVII в.^[193]

П. Л. Полянским исследовано правовое регулирование брачно-семейных отношений в российском обществе, рассмотрены вопросы регулирования брачно-семейных отношений в лоне канонического права^[194].

Заметно увеличилось число работ, в том числе и диссертационных, в историко-правовых дисциплинах, исследующих взаимоотношения государства и Церкви; организацию и деятельность церковных судов, их эволюцию в связи с изменением статуса Церкви в государстве; особенности наказаний, применяемых церковными судами, в сравнении со светским правосудием^[195].

Монографически рассмотрены взгляды отдельных церковных мыслителей на государство, право и правосудие^[196]. Трудами историков-юристов переведен и опубликован труд Зиновия Отенского «Истины показание к вопросившим о новом учении» (М., 2014).

В 2014 г. в Российском государственном университете правосудия состоялась конференция на тему «Правовое государство и правосудие: проблемы теории и практики», одна из секций которой была посвящена истории российского правосудия, в том числе и правосудия, осуществляемого церковными судами, по результатам которой были опубликованы доклады участников конференции.

Таково в основном состояние историографии и современного состояния церковного права.