Кирилл Ликов
Ушедшие дети
– Вкусное мороженое? – спросил подошедший дядя.
– Вкусное, – кивнула девочка.
– Это хорошо, – кивнул мужчина, – мороженое должно быть вкусным, я в детстве любил мороженое, меня, кстати, дядей Ваней зовут.
– Таня, – представилась девочка.
– А ты ведь хорошая девочка, Таня?
– Ага.
– Наверное, и родителям сказала, что от магазина не отойдешь, и не отходишь?
– Папе.
– Что папе?
– Папе обещала, – пояснила девочка.
– Это хорошо, – вздохнул дядя Ваня, – мне вот такую ответственную девушку и надо, но ты же слово дала.
– А зачем вам ответственная девочка?
– Ты понимаешь, котенок в трубу залез и не вылезает, застрял, я бы сам помог, но рукой не достаю, а сам не пролезаю, вот ищу худенькую девочку, которая может бедному котенку помочь. Вот такую, как ты, но ты же не можешь, ты папе слово дала.
– Это далеко?
– Да нет, рядом, вон за углом торгового центра, там труба внутрь ведет как раз.
– Ну давайте я помогу, мы же быстро?
– Спасибо тебе, Таня, мы очень быстро.
Они зашли за угол, и дрожащий воздух сомкнулся за ними.
После ресторана он заехал домой и приехал к следователям за полчаса до конца рабочего дня, словно хотел забрать Ольгу. Встретили его следователи угрюмо.
– Упустили? – с порога поинтересовался Ядов.
– А вы откуда знаете? – поднял злые глаза на него Истомин.
– Ольга не захотела обедать и рванулась сюда принести выявленную информацию, – пожал плечами Александр, – то, что вы поедете брать преступника по горячим следам, было понятно, вопрос заключался только в вероятности успеха этой операции.
– Вы его предупредили? – странно прищурившись, посмотрел на Ядова Сирота.
– Я? – вот такого поворота логики даже Александр не ждал. – Зачем мне это нужно? Просто мы сегодня его опросили, я, кстати, даже не вмешивался, и преступник, почувствовав к себе интерес, решил исчезнуть, так сказать, сработал на опережение.
– Положим, – чуть успокоившись, пробормотал следователь.
И тут вступила в разговор Ольга. Женщина была разгневана.
– Ты знал, что он уйдет?
– Предполагал, – честно признался Ядов.
– Ты знал и не предупредил? – взорвалась эмоциями психолог.
– А с чего я должен был предупреждать тебя, Оленька, об этом, если ты поехала бумажки, забытые вчера, заполнять? Ты мне сама-то сказала, что собираешься брать преступника? – правда Александра колола глаза. – Решила выслужиться перед начальством и орден на прелестную грудь повесить? Повесила?
– Как вы смеете так разговаривать с женщиной? – встрял Сирота.
– Простите, – усмехнулся палач, – больше такого не повторится, ваша следственная группа сама вышла на преступника, не без моей помощи, но это мелочи, и консультант вам теперь не нужен, так что я могу откланяться. До свидания, господа. И дамы.
– Саша… – тихо произнесла Ольга, когда он подходил к двери.
– Прости, Оля, – Александр обернулся, – не люблю, когда бумажки, не заполненные вчера, важнее людей.
Он почти вышел и закрыл дверь, но остановился.
– Для тех, кто поймет, кикиморы умеют делать портал, но он обычно ведет в их логово, логово одно, и оно обязано по нашим людскими законам быть оформленным.
После этих слов он вышел окончательно, прикрыв дверь. Хлопать дверью палач избегал как в прямом, так и переносном смысле. А вдруг окажется нужно когда-нибудь обратиться за помощью к этим людям.
На следующее утро пришло сообщение в мессенджер от Ольги.
– Пропала девочка десяти лет, почерк тот же.
– Нервы залечивает, – констатировал Саша и, не одеваясь, включил компьютер.
Многие сейчас все держат в телефонах. Работают там, отдыхают там же, всю информацию держат тоже в телефоне. Ядов был консервативен. Когда-то он не знал и что такое простенький компьютер. Александр начинал работать, когда слово «радио» произносили с пиететом. С тех пор ему много что пришлось понять и освоить, и компьютер с телефоном тоже, но он остался предан компьютеру и работал с информацией только на нем. Да, это был уже ноутбук, не стационарный комп, но и не телефон, и операционная система была как на обычном стационарном.
– Так, – бубнил Ядов, смотря базу данных, – Чилин Иван Савельевич, детдомовский, зарегистрирован в квартире по адресу. В собственности только потрепанный старенький автомобиль. Ничего интересного. Чилина Ирина Владимировна, приезжая, прописана в квартире мужа, в собственности ничего нет. Дети – это не интересно. Родители. Родители Ирины Владимировны проживают в другом городе, там имеют свой дом с участком. Портал туда? Вряд ли, если там проживают тесть с тещей, то на орущих детей они точно обратят внимание. Бункер? Да кто же ему разрешит строить такое сооружение на участке? Это же как-то обосновать нужно, не скажешь же родителям жены, что ты маньяк и такое сооружение тебе нужно для твоих маньячных целей. Отложил на крайний случай. Итак, родители его. Оба умерли. Имущества нет? Вроде нет. Стоп! У отца Чилина был маленький рыбачий домик в бухте на реке. До сих пор зарегистрирован на Савелия Чилина. Расположен отлично, в пешей доступности от автобусной остановки, но стоит отдельно на отшибе в излучине реки. Ехать до него не больше часа. Вперед!
Молнией палач оделся и выехал в нужном направлении. Завтрак подождет. Трасса несла черный джип по левой полосе. Ядов даже не поленился, водрузил на крышу синюю мигалку и включил сирену. Да, такое приспособление у него было, и, самое главное, вполне законно. Что только не делали связи в темном мире, существа из которого были при власти и в обычном. Долетел он примерно за сорок минут. Он не стал подъезжать к самому домику, остановил машину у соседнего, словно приехал именно туда, и подошел к своей цели.
В доме было тихо. Александр обошел домик, прислушался и аккуратно приоткрыл дверь. Она была там, маленькая девочка, в ошейнике, прикованная цепью к стене. Он быстро вошел в домик и положил палец на губы, показывая, что надо молчать.
– Тихо, я пришел тебя спасти, – проговорил палач, – я из жандармерии, где он? Только тихо!
– Он ушел в магазин, – плачущим голосом произнесла девочка, – он меня убьет.
Послышались шаги. Александр отошел за дверь и прижался спиной к стене. В дверь вошел Чилин.
– Соскучилась, моя маленькая? – деланым ужасным голосом спросил он, глядя на жертву, держа в руках сумку. – Я кое-что купил для тебя…
– Я сильно извиняюсь…
Чилин резко повернулся на звук, и тут же левый кулак Саши влетел по печени хуком. Кикимора свалило с ног в момент. Удар по печени ломает человека, да, в принципе, любое существо, у которого есть печень, быстрее, чем удар в челюсть. Чилин отключился. А Ядов набрал номер телефона.
– Саша?
– Записывай адрес, и вылетайте сюда пулей.
– Ты его нашел?
– Я его здесь оставлю для вас, с его жертвой.
– Она цела?!
– Да, я успел, она будет вам свидетелем, впрочем, если пороетесь тут, то найдете, думаю, всю базу для доказательств.
– Ты его не убьешь?
– Пусть пока помучается в тюрьме, потом посмотрим.
Он снял с девочки ошейник и накинул на ее обнаженное, израненное тело пальто. Чилина же самого приковал цепью к стене. Когда послышались мигалки, он спокойно вышел из домика и пошел к машине. Всю процедуру ареста и спасения он наблюдал издалека.
Чилину дали максимальное количество лет, двадцать пять, которые он от звонка до звонка провел в колонии строгого режима. Там ему объяснили, что красть детей нехорошо. Объяснили сами зеки. Его пять раз доставали из петли и откачивали. Но все когда-то кончается, и даже двадцать пять лет проходят. Он почти не постарел, выходя на свободу. Странно, но выпускали его не утром, как всех, а под вечер. Иван Савельевич вышел из ворот совсем в другой мир, и его никто не встречал. Точнее, ему показалось, что никто. Он пошел в сторону железнодорожной станции, до которой было километра два. Когда он скрылся за поворотом дороги, из-за неприметного сарайчика выехал темный джип и последовал за ним. Когда до станции оставалось полкилометра, джип догнал освободившегося. Притормозил, стекло опустилось. Кикимор автоматически посмотрел внутрь и увидел ствол, направленный ему в голову.
– Чилин Иван Савельевич?
Это был совершено другой человек, не тот, кого он ожидал увидеть. Он не знал, что палачи тоже смертны и передают некоторые дела по наследству или просто просят местного палача сделать работу, чтоб не ездить в такую даль самому.
– Да.
Прозвучал выстрел. Тело человека упало на траву. По странному стечению обстоятельств, сегодня в этом районе не было прохожих в это время.
– Мене, мене, текел, уфарсин, приговор приведен к исполнению. Амэн!
