Кирилл Клеванский
Матабар II
– Дворфы и их богатства… – покачал головой молодой, – ты говоришь совсем как Тавсеры.
– А может я нахожу в их памфлетах зерно здравого смысла? – огрызнулся Велислав. – Наши предки не для того, кровью и потом, сбрасывали с себя ярмо Эктаса, чтобы теперь мы тут строили, как это там называется…
– Ты о чем?
– Ну это, Вечные Ангелы, как вы, молодые, говорите…
– Справедливое общество?
– Вот! – щелкнул пальцами возрастной. – Точно. Справедливое, драл я его в глотку, общество. Говно эта ваша справедливость. Воняет от неё за версту. Не было в этом мире никогда и ничего справедливого, кроме, разве, того, факта, что все мы сдохнем.
– Кроме эльфов? – почему-то улыбнулся молодой. – Они-то живут столетиями.
– А, драть их в глотку, – отмахнулся Велислав.
– Слушай, всегда спросить хотел, а откуда вообще к тебе привязалась эта фраза – драть в глотку что-либо?
– А я не рассказывал? Был у меня сержант в роте, так он…
Подозревая, что разговор никогда не закончится, Ардан аккуратно подошел к тумбе и, стараясь не делать лишних движений, смахнул с неё подсвечник.
– Проклятье!
– Срань Светлоликого!
Стражники, скорее от неожиданности, чем от испуга, подскочили на месте и, переглянувшись, не говоря ни слова, обнажили сабли и направились в сторону упавшего серебра. Арди же, невидимый для их глаз, проскользнул мимо и, надеясь, что за дверными петлями здесь ухаживали так же скрупулезно, как и за прочим убранством, приоткрыл дверь.
Ни скрипа, ни треска.
Слава Спящим Духам…
Проскользнув внутрь, Ардан оказался в… очередном коридоре. Ничем не отличавшимся от того, что покинул недавно и по близнецам которого блуждал последнее время. Разве что здесь не было ни стражи, ни слуг. Это юноша определил по отсутствию характерного запаха гуталина на армейских сапогах, и пудры и духов на шеях служанок.
И все же, сохраняя прежнюю внимательность, все так же стараясь лишний раз не моргать, Ардан шел в сторону источника запаха. А тот все приближался и, с каждым метром, душил юношу все более и более глубокими и тянущими внутрь себя ароматами.
В какой-то момент Арди и вовсе показалось, будто он и есть тот несчастный, что увяз в трясине и теперь, тщетно, барахтается, отчего вязнет лишь глубже. И благодаря этому он понял, что нашел нужное место.
Встав около приоткрытой двери, юноша уже было заглянул внутрь, как на мгновение замер.
«Уже поздно думать о том, правильное ли это было решение», – напомнил он сам себе и, все же, посмотрел что творится по ту сторону дверей.
И стоило ему только заглянуть, как тут же стало понятно – это была поганая идея и, на будущее, стоит помнить слова Йонатана и не лезть не в свое дело.
Стены покоев внутри оплетали темные, хрустящие древесные корни. Они копошились и роились змеиной свадьбой, сливаясь друг с другом и перехлестываясь на манер спутанных волос утопленницы. Но стоило присмотреться, как становилось понятно, что это не корни, а лапы. Гибкие, лишенные суставов, дождевыми червями и личинками навозных насекомых, они облепляли все, чего касались, пока не соединялись где-то под потолком в мареве жужжащего облака, одновременного походящего на сову, паука и мертвый куст, побитый зимним градом.
Четыре ярких глаза на морде чудовища светились неестественным, золотым сиянием и смотрели вниз, на сморщенного, маленького человека, похожего на куклу.
Арди едва не зажмурился из-за увиденного, но, все же, сумел удержать концентрацию. В нос же пудовым кулаком ударили запахи болота и гнили.
– Значит, в этой битве мы потерпели поражение.
– Да, мой господин, – склонилась кукла. – Шанти'Ра предали нас.
– Степные орки и матабар всегда имели тесные связи, так что это предсказуемо и неудивительно, – голос Безродного звучал сродни тому, как звучит чавкающая, хлюпающая весенняя грязь или же, как чавкает морда падальщика в зловонных останках давно павшей добычи. – И все же, у меня теплилась надежда, что мы сможем с этой стороны сделать укол Императору.
Последнее слово Безродный сплюнул так, будто даже произносить его было неприятно.
– Вы удивительно спокойны, мой господин.
– А у меня есть поводы для беспокойства? – хмыкнул Безродный. – Мальчишка матабар – это лишь одна из пешек в партии, где фигур куда больше, чем даже ты, мой верный слуга, можешь себе представить. И то, что у нас не получилось его использовать так, как было задумано, ничего не меняет в общей картине происходящего. Отложим, пока, его в сторону. Пусть за ним приглядывают наши верные соратники, но без особых усердий.
– Но в донесении второй канцелярии…
– Если бы, слуга, я беспокоился из-за каждого неуча, обладающего способностями в искусстве Эан'хане и Звездной Магии, то давно бы уже сошел с ума.
– Но этот неуч – потомок Арора.
– Арор, – фыркнул монстр. – Арор был слеп, глух и нем. Никогда не видел дальше своих нелепых представлений о благородстве и чести. И теперь он мертв. А я жив. Что мне его щегол… Я больше, чем уверен, что уже после Нового Года он подожмет свой хвост и вернется к родным.
– А что делать с ними?
– Ничего, – прохрустели ветви. – Полковник что-то подозревает… не хочу давать ему лишней пищи для размышлений. Оставь все, что связано с Эгобарами, до лучших времен. Уже сегодня отзови своих людей из Дельпаса. Не стоит распылять наши ресурсы… А пока, пожалуй, займемся другими фигурами на доске. Что там с нашими планами насчет…
Внезапно монстр осекся и его четыре глаза устремились к двери. Арди, скрытый мраком, отодвинулся в сторону, но, в процессе, зацепился мизинцем за косяк и, резкая вспышка боли, вкупе со всем, что он только что услышал, заставила его потерять концентрацию.
– Ты не закрыл дверь, слуга, – прозвучал вполне себе обычный, человеческий голос.
– Да, мой господин, – ответил ему тоже вовсе не кукольный.
Арди, стараясь не дышать, стоял, прислонившись спиной к стене и слушал шаги приближающегося человека. И, перед тем, как тот закрыл дверь, Ардан успел увидеть очертания силуэта того, кто сидел за массивным, черным роялем. Внешне – простой человек, разве что на его правой руке отсутствовал безымянный палец.
После того, как дверь захлопнулась, Ардан, все так же, насколько мог, аккуратно, стараясь не шевелиться, снял туфли и, подняв посох, аккуратно зашагал в сторону дверей.
В его голове билась всего одна, единственная, мысль:
«Зачем… ну зачем… тебе ведь говорили – не выходи из комнаты!»
И, все же, он вышел, и, в результате, стал свидетелем того, о чем догадывался прежде – кто-то пытался не допустить его появления в столице, но вовсе не по той причине, о которой думал Ардан.
Это никак не было связано с его родословной, а тем, что его смертью хотели уколоть Императора. Вот так вот просто и незатейливо – уколоть. И это все, чего стоила его жизнь.
Спящие Духи…
Подойдя к дверям, ведущим из коридора, Ардан посмотрел на стражников, все еще обсуждавших каким образом мог свалиться подсвечник.
Надев обратно туфли и, держа в руках посох, юноша вздохнул и покачал головой. Ему даже пытаться не надо было – он знал, что не справиться с тем, чтобы еще раз соткать накидку из тьмы. Так часто за день использовать искусство Эан'хане у него попросту не хватало сил. А это означало только одно:
– Прошу прощения, господа, – произнес Ардан, специально спотыкаясь о собственную пятку и, едва, не кубарем влетая в коридор. – Ой… мда… а вы… ик… ой… а тут… мне бы обратно… там… это…
Оставалось только надеяться, что его спектакль, в котором он изображал завсегдатаев салуна, когда те перепьют виски или водки, увенчается успехом.
– Еще один, – крякнул старик, – напился до того, что регалии свои где-то потерял.
– Рег… рега… регальки? – икал Ардан, держась за стену и пряча лицо в складках сумрака. – А причем тут… ой… галька?
– Талит, – окликнул молодого Велислав. – Иди, помоги, господину магу, найти его покои.
– А почему я?
– Потому что ты моложе, а меня раздражают даже трезвые маги, не говоря уже о в стельку пьяных.
– А кто тебя, тогда, Велислав, не раздражает?
Молодой подошел к Ардану и закинул его левую руку себе на плечо.
– Здоровенный какой, – прокряхтел он.
– Ты меня не раздражаешь, Талит, – дернулись уголки губ Велислава, – в те моменты, когда рожи твоей, уродливой, не вижу.
– Иди ты в задницу, – огрызнулся стражник и повернулся к Ардану. – Помните, господин маг, куда вам?
– Ко-ко-конечно, – закивал Арди, все так же, пряча лицо. – Во-о-о-он туда.
И ткнул посохом в сторону… окна.
– Понятно, – вздохнул молодой. – Пойдемте тогда… будем искать.
И они направились в противоположную сторону. И, когда Арди думал, что опасность миновала, старший, внезапно, окликнул напарника.
– Талит!
Время словно замедлилось, а Ардану казалось, что стук его сердца слышен по всей Метрополии. Мгновения растянулись на целые года и…
– Сменщика позови, если будешь задерживаться, – буркнул Велислав. – В карауле двое должны стоять.
– И без тебя знаю.
С этими словами они поплелись по коридорам и, спустя минут десять оказались, как теперь понимал Арди, в гостевом крыле, в который обнаружились куда более короткие пути, нежели тот, коим следовал недавно юноша.
Около самой двери Ардан «слез» с плеча стражника и, похлопав того по плечу, потянулся к латунной ручке.
– Господин маг?
– Мм-дааа? – протянул Арди, утыкаясь лицом в косяк.
Он сжал посох так крепко, что… что понятия не имел, зачем это сделал. Он даже не представлял, что ему делать, если стражник его узнает (вдруг видел на балу) или задаст какой-нибудь ненужный вопрос или… да еще тысячи других таких «или».
– Вы, пока не проспитесь, лучше не выходите, – прозвучало за спиной, – в этом лабиринте даже после нескольких лет службы, порой, плутаешь. И это на трезвую голову.
– А… ага… да-да… м-дааа… ну да…
И Арди, прошмыгнув в свои покои, закрыл дверь и медленно, чуть ли не задыхаясь, пытаясь унять бешено бьющееся сердце, сполз по стене.
В его сознании кружились сотни мыслей, но одна из них звенела громче других – все, о чем его предупреждали прежде, вовсе не являлось преувеличением или сгущением красок.
Ему нельзя высовываться не только из комнаты, а вообще – высовываться. И, самое главное, в следующий раз так сильно может и не повезти.
Арди отдавал себе полный отчет в том, что его актерских способностей было не достаточно, чтобы обмануть даже самого наивного и доверчивого из людей. Так что единственное, чем он был обязан успеху, так это тому, что во Дворце был праздник, на который не приглашали абы кого и потому стражи, которые за прошедшие ночи явно встретили далеко не единственного нетрезвого гостя, не сильно внимательно отнеслись к ситуации.
А еще…
Еще тот Бездомный Фае. Или же не Фае, потому как, без Взгляда, выглядел вполне обычным, пусть и не с полным комплектом пальцев, человеком. Что, если верить свиткам Атта'нха было попросту невозможным и…
– Меня это не касается, – покачал головой Арди, а затем вспомнил, что именно он услышал. – Ну ладно… меня это теперь не касается. И все же, он ведь говорил про маму и брата, но они под защитой короны… да и все остальное… а вот все остальное это мысли завтрашнего дня.
Глава 36
Ардан поправил воротник костюма и посмотрел на себя в зеркало. Оттуда на него взглянул все такой же, мало ему знакомый франт в дорогой одежде, с посохом и небольшим саквояжем в руках, и заплечным мешком за спиной. На сгибе локтя покоилось теплое пальто, сшитое матерью.
Он оглянулся, окинул взглядом дворцовую комнату, которая служила ему, пусть и короткое время, но пристанищем; и заглянул в окно, где все так же била о гранитные стены черная река, пленяющая в своих медленных волнах отсветы Лей-фонарей. Этого всего Арди уже больше не увидит. И от подобного осознания он испытал некое… спокойствие.
За те недели, что он провел в особняке Анорских, затем коронация, бал и пара дней в гостевых покоях Дворца Царей Прошлого, юноша отчетливо для себя уяснил, что все это – не его.
Так что, покидая помещение, Ардан скорее радовался, нежели ощущал некоторое разочарование.
У дверей, со стороны коридора, его уже ждали. Невысокого роста мужчина с седыми волосами, но слишком мягким и гладким лицом, чтобы иметь возможность точно определить возраст.
– Идемте, – коротко, басовито, позвал мужчина.
Одетый в простой, но добротный шерстяной серый костюм и в, явно не новом, твидовом пальто, провожатый поспешил по коридору, то и дело останавливаясь и сверяясь с направлением. Он ненадолго замирал, будто что-то вспоминая, а затем двигался дальше.
Но, уже вскоре, они вышли на «главную магистраль». Как Арди это определил? По тому, что его провожатый начал идти не впереди, а рядом с ним. Просто потому, что места вокруг уже не оставалось. Настолько плотно народ набился в коридор.
Все такие холеные, вощеные, в дорогущей одежде, в украшениях и надушенные так, что у Ардана голова от разномастных запахов закружилась. А все равно – теснились, словно консервы в банке.
Юноша попытался отвлечься от происходящего и повернулся в сторону витражей, но лучше бы он этого не делал.
Мимо, с величием единственного петуха в курятнике, прошествовал чванливый мужчина в черном костюме. Он чем-то напоминал воздушный шарик. Один из тех, что детям покупали их родители на фестивалях.
С тонкими ножками, непонятно каким чудом держащие тяжелый, надутый живот. Тот едва-едва спасался в штанах и сорочке широким, шелковым поясом, замотанным в несколько слоев. В руках с кожей, нежнее, чем у детей, господин держал длинную трость с набалдашником в виде вороньей головы. Опирался на неё всем весом, из-за чего Арди опасался, что еще немного и на пальцах, выглядящих сродни сарделькам, лопнут перстни и громадные драгоценные камни выстрелят револьверными пулями.
Подбородок на красном, потном лице вообще не представлялось возможным отыскать – тот сливался с воротником сорочки и лежал едва ли не на груди господина.
Несколько волосков, зализанные на сторону, пытались скрыть лысину, от чего лишь подчеркивали её блеск, отражающий смешные солнечные зайчики от светильников.
Арди, провожая взглядом их игры, улыбнулся тому, как что-то столь курьезное способно, пусть и само того не подозревая, создать нечто красивое и изящное.
Может лишь немногим менее красивое и изящное, чем госпожа, шедшая под руку с пет… нет-нет, скорее – с индюком. Выше того на две головы, примерно по подбородок Ардану, в зеленом платье, вышитом мелкой сеточкой прозрачных, сверкающих камней (кажется, они назывались бриллиантами, но юноша не был точно уверен – слышал о них лишь из рассказов дедушки и читал в учебнике пару строк), со сложной прической, на каблуках, с меховым воротником вокруг шеи, она буквально плыла рядом и, словно корону, с гордо поднятой головой несла свои длинные, острые уши.
– Чему вы… так… улыбаетесь? – с явной отдышкой, внезапно спросил тучный мужчина. – Вам, в нашем внешнем… виде… что-то кажется… забавным?
Арди, спохватившись, убрал с лица глупую улыбку, но было уже поздно. На него пристально смотрели два рыбьих, серых глаза. И, Ардан, абсолютно случайно, исключительно из-за той растерянности в которой пребывал в последние дни, заглянул в них. И стоило ему это сделать, как юноше показалось, что он смотрит вовсе не в глаза, а в две проруби, где хищные щуки уже готовы растерзать его разум.
– Да как ты смеешь?! – и без того красный господин и вовсе покрылся багровыми пятнами и, даже, попытался замахнуться тростью, но не смог – покачнулся и едва не упал, вновь оперевшись на несчастную всем своим немалым весом.
– Ты… – зашипел он не хуже лесной змейки, – с какого ты курса?!
Арди лишь молча открывал и закрывал рот. Ну вот сколько раз. Ну сколько раз ему говорили, что однажды наступит тот день, когда его Взгляд Ведьмы приведет к проблемам.
И, кажется, этот день наступил.
– Я…
– Господин Эгобар, – внезапно, перебивая тучного господина-мага, перебил провожатый Арди. – Поторопимся. Нашу машину уже как раз должны были подать ко входу.
И, с этими словами, провожатый, схватив Ардана под локоть и, рассекая толпу аристократов и прочих первых лиц империи так, словно разгонял детишек, столпившихся у дверей кондитерской, поспешил вниз, к широкой лестнице и холлу, ведущим к долгожданной свободе.
Через распахнутые двери парадного входа они вышли на свежий воздух, но не успел юноша вдохнуть (пусть и далеко не самый свежий) аромат молодой ночи, спустившейся на Метрополию, как его потащили дальше.
Все так же игнорируя возмущение толпы, чуть ли не отдавливая ноги, обутые в дорогущую обувь, выхватывая ключ из рук слуги, провожатый распахнул двери автомобиля. Куда более громоздкого, простого и не такого изящного, как у Анорских.
Провожатый буквально запихнул внутрь юношу, вновь ударившегося головой о крышу. На этот раз не тряпичную, а металлическую. После этого он захлопнул дверь, открыл свою и уселся на место водителя, разом выкручивая руль и укатываясь в сторону от общей массы сверкающих автомобилей, отъезжавших от дворца.
Внутри, вместо мягкой обивки, обнаружился салон, пропахший табаком и, почему-то, чем-то очень соленым. Из самой дешевой кожи, исшарканной до состояния, когда её можно было использовать вместо терки. Да и то тут, то там, на дверце, на крыше, на стойках и прочих металлических элементах виднелись следы голодной, рыжей ржавчины, плесенью расползавшейся по железу.
Двигатель, спрятанный под капотом, тарахтел не хуже лесопилки во время особенно удачной смены, а кряхтел сродни старому, ворчливому деду, сетующему на юное поколение.
Провожатый, сменивший свою роль на водителя, поправил зеркало заднего вида так, чтобы видеть не дорогу, а Арди. Они встретились взглядом, но в последний момент юноша успел отвернуть голову в сторону.
– Надо было раньше так делать, – процедил водила, чей голос, все же, оказался вполне себе приятным.
Они прокатились по уже знакомому для Арди маршруту и, показав документ стражам с винтовками, выехали на проспект, удаляясь прочь из центра города, оставляя позади огни Дворца.
И только после того, как они влились и затерялись в общем потоке автомобилей, вместе с пешеходами и трамваями спешащих в единственном направлении, водитель немного успокоился и расслабился.
Арди же, как и в прошлую поездку, разглядывал здания. Каменные, молчаливые красавцы, пестрящие различными цветами и огнями, они немыми наблюдателями сопровождали жителей. А под колесами, немного задиристо, слегка игриво, стучала брусчатка.
Насколько, благодаря библиотеке Анорских, выяснил Ардан – в городе имелись улицы с самым разным покрытием. Чем ближе к центру – тем больше старой брусчатки, еще помнящей звон подков и треск каретных рессор. Дальше, к новомодным высоткам из металла и камня – безжизненный, серый асфальт, сделанный из гранитной крошки и нефтяного битума.
А вот в бедных районах, особенно рядом с фабричными общежитиями, не могли похвастаться ни тем, ни другим.
– Не к тому ты в разум решил залезть, парень… – выдохнул водитель.
Арди посмотрел на незнакомца через все то же зеркало заднего вида. Его спутник цепким взглядом следил за дорогой, но иногда поглядывал на своего пассажира.
– Из-за этого у второй канцелярии появятся ко мне претензии?
Водитель не подал вида, но по тому, как слегка дернулся автомобиль, Арди понял, что попал в точку.
– Что меня выдало?
– Даже не будете спорить? – удивился юноша.
Незнакомец промолчал. Лишь немного вздулись его желваки.
– Мне, если честно, показалось, что вы не особо себя и скрывали, – пожал плечами Ардан.
В зеркале заднего вида сверкнули опасной сталью далеко не добрые глаза.
– Издеваешься?
– Нет, – удивился Арди и тут же вспомнил все слова Йонатана, Цассары, Марта и остальных. – Простите, я только недавно из Эвергейла, это в Предгорной Губернии, и у нас там все несколько прощ…
– Я знаю откуда ты, Ард Эгобар, – перебил Плащ, – сколько тебе лет, тоже в курсе. Знаю о том, что ты владеешь искусством Первородных, обладаешь семью лучами Красной Звезды, что любишь какао, не ешь мясо домашней скотины, а еще девственность потерял с дочкой фермера. Так что избавь меня от светской беседы.
Ну да… разумеется… разумеется его… как там это правильно именовалось… досье? Разумеется, его досье прочтет каждый из Плащей, с кем, как надеялся Арди, ему больше никогда не придется иметь дело.
Всего-то и надо, что до Нового Года просидеть тихонько в Большом и, с чистой совестью, обратно к родным.
– Как понял, что я не из числа дворцовых слуг? – повторил свой вопрос Плащ.
Арди помолчал несколько секунд, но поняв, что ехать еще долго, а тишина повисла в салоне не слишком здоровая, не нашел причин, чтобы не ответить.
– Вы не слишком хорошо ориентируетесь во дворце, – начал перечислять юноша. – При этом вы не испытываете никакого неудобства в обществе аристократов и считаете себя если не выше их, то равным. Вы нисколько не испугались того мага, но поспешили увести меня. А еще не думаю, что слуги расталкивают богатеев, словно зевак.
– И это все?
В голосе незнакомца прозвучало столько недоверия, что будь оно топливом, им бы можно было бы заправить несколько автомобилей.
– Нет.
– Что еще?
Ардан снова взглянул через зеркало на Плаща и снова выдохнул.
– От вас пахнет дешевым спиртом и порохом – так же пахло от лейтенанта Корносского, – продолжил перечислять Ардан. – А еще, когда вы идете, то держите руку рядом с тем местом, где, обычно, находится револьвер. Еще вы хромаете на правую ногу, но только когда быстро ходите – такие травмы довольно редки в бытовых условиях, и обычно их получают на охот… в бою.
– Еще? – не унимался Плащ.
– Когда вы потянули меня за локоть, я увидел на вашем правом запястье след шрама. Слишком глубоко и длинного, для простого пореза. Его оставили ножом. И явно не кухонным. Пока мы шли, вы выбирали маршрут, чтобы рядом с нами никогда не оказывалось больше двух или трех людей. И, что самое главное, – Ардан развел руками, указывая на салон, себя и Плаща, – мы здесь вдвоем. Без стражи. А значит, вы думаете, что справитесь со мной, если я соберусь сбежать.
– А ты соберешься?
– А есть смысл?
– Нет.
Арди коротко кивнул и отвернулся обратно к окну. Там горели огни; бесформенной массой двигались пешеходы и катились автомобили самой разной наружности. Были даже такие, что имели не четыре, а всего две двери. Маленькие и юркие, они порой перелетали из одной полосы в другую, спеша поскорее попасть к пункту назначения.
Император закончил праздник коронации, но это не означало, что столица прекратила гуляния. Наоборот – теперь их ждало нечто воистину волшебное и удивительное.
Начало учебного года в Большом.
– Смысла нет.
– Что?
– Смысла сбегать нет, – пояснил Плащ, – потому что я не думаю, что справлюсь с тобой, маг, а действительно – справлюсь.
И сказано это было без тени бахвальства и уж тем более там не прозвучало и нотки сомнения. Плащ в самом деле, абсолютно бескомпромиссно, был уверен в том, что Арди ему ничего не сможет сделать.
Ученик Эргара, наверное, в этот момент схватил бы посох и, пользуясь его длинной и неожиданность, ударил бы педаль тормоза, а затем поймал шею Плаща в замок.
Из газет, ученик Эргара, знал о том, что в городе случаются автомобильные аварии. И не редко. Так что, при должном желании, можно было бы выдать произошедшее за несчастный случай.
Но ученик Скасти… ученик Скасти счел бы это настолько глупой затеей, насколько только возможно. Для начала – слишком много совпадений для одного конкретного потомка учителя Темного Лорда, к которому и так относятся с подозрением. А во-вторых, банальное и простое – зачем?
Куда умнее и проще потерпеть четыре месяца. Даже не полгода.
– У тебя бы не получилось.
– Что? – повторил Арди.
– Ты думаешь над тем, чтобы схватить посох и ударить по тормозам, но, Ард, у тебя бы не вышло, а знаешь почему?
И Плащ приподнял левую руку. Все это время Арди, со своего места, видел лишь правую руку водителя, лежавшую на руле и иногда дергающую рычаг… как же это называлось… коробки передач.
И юноша наивно полагал, что и левая там же. Но, в те моменты, когда Плащ не держал руль, он, оказывается, управлял автомобилем при помощи… коленей. В то время как левой сжимал револьвер, который упер в спинку собственного сидения с правой стороны, а теперь демонстрировал Арди.
Тот медленно, и как можно более показательно спокойно, поднял вверх ладони.
– Да успокойся, – водитель подмигнул через зеркало и опустил руку обратно. Вместе с револьвером. Все так же уткнув последний дулом в спинку. – В досье написано, что ты трусливый, но умный. Так что я, скорее, для проформы, нежели из необходимости.
Ардан молчал. Чем старше он становился, тем отчетливее понимал, почему полное имя Скасти звучало – «Мудрец Древесных Крон». Ударение на мудрец.
– Вечные Ангелы, маг, – вдруг хмыкнул Плащ. – С такой соображалкой и такими глазами из тебя бы вышел превосходный следователь. Даже жаль немного… такой кадр мимо нас проходит.
Арди даже не дернулся. Мысль о том, чтобы действительно, не вынуждено, а по собственному желанию работать на вторую канцелярию не вызывала у него ничего, кроме смеха. Это звучало так нелепо…
– То, чему мы в отделе учим некоторых по несколько лет, если вообще находим обучаемых, ты… – Плащ не договорил, и, вильнув рулем в сторону, вдавил на клаксон. Мимо них принесся один из тех небольших, юрких автомобилей.
На мгновение в салоне повисла удушающая тишина. В тот момент, когда их обгоняли и Плащ был полностью сосредоточен на дороге, у Арди появилась секундная возможность исполнить задуманное. Незнакомец, как бы ловок и умел он ни был, не смог бы выстрелить. Просто потому, что все его внимание было направлено в другую сторону.
Они оба это понимали.
Но Арди даже не пошевелился. Чего бы он этим добился, кроме услады для собственной гордости?
– Действительно, – фыркнул Плащ, – умный… но трусливый.
Ардан собирался что-то ответить. Что-то, возможно даже, едкое и хлесткое. Но не смог и слова промолвить.
К этому моменту они съехали с общей дороги в сторону и, проскользнув под поднятым шлагбаумом мимо стражи, которая, вытянувшись по струнке, даже проверять документы не стала, пропетляли по узким улочкам, в конце концов выехав на площадь.
Площадь, целиком заполненную горожанами. Их здесь было так много, что едва ли не километр пространства превратился в живую, кипящую массу. Но даже такое скопление, коего Арди в жизни не видел и даже не представлял, что столько людей в принципе может существовать в мире (когда Император говорил речь перед народом, Арди их слышал, но не видел), не так сильно впечатляло, как стоящее в конце вытянутой площади здание.
Только теперь Арди в полной мере осознал, почему Императорский Магический Университет называют «Большим».
Здание высотой едва ли не с, пусть и самый маленький, но Алькадский Пик. Оно не было похоже ни на одно из тех, что Арди видел из окна вагона поезда или из автомобиля.
Выше всех прочих небоскребов, но в то же время – широкое, словно горный склон. Его фасад представлял собой бесконечное множество колонн, сливающихся широкими крыльями длинных стен. А между ними сияли ярким светом вытянутые, тонкие полоски окон. Но стоило только присмотреться и становилось ясно, что это были вовсе не колонны, а множество башен. Целые десятки!
Словно их взял в свои руки мифический исполин и, скрепив глиной, слепил вместе, отдавая должное легендам прошлого. О тех временах, когда маги строили свои высокие обители, пытаясь дотянуться до облаков.
Вот только получилось у них лишь сейчас.
А еще, на самом верху громады, обозначилось нечто вроде миниатюрного замка. Тот проливал вниз лоскуты белоснежного света, растекавшихся по покрову небесных сумерек длинными нитями серебристого сияния.
И тут же взгляд перегибал вниз, где у самого подножия Большого расположилась высокая, в пару этажей, арка парадного входа. Она сияла тем же светом, но к нему присоединялись искры звезд, плавно вылетавших наружу и, сливаясь с другими своими сестрами, они, будто по ступеням, поднимались к тому самому замку, создавая иллюзию водопада.
Такого Арди не видел даже в собственном воображении, когда, будучи ребенком, сидел на коленях дедушки и слушал истории об Эктас.
– Господин Эгобар, – водитель открыл для юноши дверь. Пародируя слуг, он в приглашающем жесте вытянул руку и слегка поклонился. – Добро пожаловать.
Ардан, икнув и сглотнув, вышел наружу и, уже ставшим для себя привычным усилием воли, попытался отгородится от какофонии звуков и бурлящего варева запахов.
Получилось не очень.
– Тебе вон туда, – водитель указал на нескольких стражей, стоявших на краю тротуара.
За их спиной тянулся своеобразный коридор из заграждений, выставленных вдоль площади и отделявших толпу горожан от прохода, ведущего аккурат к Большому.
Изредка к ним подходили люди в цветных плащах и с посохами в руках. Они показывали небольшие книжечки документов, обменивались парой слов со стражами и проходили дальше.
Ардан, настолько пораженный открывшимся ему видом, что едва не забыл поблагодарить Плаща. Какой бы разговор у них не состоялся, но этот незнакомец все еще, даже если и действовал так исходя из приказа, выручил в ситуации с магом-аристократом.
Но когда юноша обернулся, то увидел лишь удаляющийся в хитросплетении узких улочек, кашляющий черным дымом автомобиль.
Немного разочарованно покачав головой, Ардан развернулся к Большому. И так сильно задрал подбородок, что с макушки едва не слетела его шляпа. Подаренная, однажды, ковбоями на ферме, она не стоила больших денег, но служила доброй памятью.
А еще, увидь кто-то из работников фермы, как упала шляпа – была бы если бы не драка, то длинный и жаркий спор. Уронить шляпу в грязь не из-за работы, а из-за оплошности – оскорбление сродни тому, как если испачкать священное писание.
Во всяком случае – для ковбоев.
Поправив головной убор, Ардан окинул взглядом толпу. В отличии от его широкополой, изогнутой, жесткой шляпы, здесь носили уборы куда скромнее и элегантнее.
Ну и пусть.
Крутя головой едва ли не на триста шестьдесят градусов, придерживая саквояж и опираясь на посох, Арди разглядывал окружавшее его пространство.
По обе стороны от площади поднимались разномастные здания. Некоторые всего в два или три этажа, какие-то выше. Многие из них не выглядели как-то интересно или притязательно, но были и такие, что выпячивали свои пилястры и разнообразные барельефы. Среди них виднелись овальные и прямоугольные. Широкие и узкие. И можно было бы подумать, что они не имели никакого отношения к Большому, если бы не тот факт, что все эти здания соединялись воедино теплыми переходами.
Так, разглядывая Площадь Звезд, как она именовалась на карте, Ард и сам не заметил, как подошел к стражам.
