Кирилл Борисович Килунин
Глупые сказки
Конечно же, встретились они на самом дне моря. Там среди кораллов, мельтешения разноцветной рыбьей мелюзги, гордо проплывающих мимо хищных мурен и белых акул была истинная природная стихия, той которая, будучи Русалкой, отправилась за своим обманщиком Принцем на земную твердь. Только здесь она могла дышать полной грудью, которой между прочим Смоль без всякого зазрения совести, теперь открыто любовался. Две идеальных белоснежных полусферы с выступами розовых сосков. В этот раз на Смоле был черный смокинг и бархатная полумаска, прикрывающая лицо, черные же лаковые узконосые туфли, с ним была и тонкая деревянная трость с серебряным набалдашником в форме свивающейся кольцами змеи. Длинные черные волосы, на восточный манер завязаны в замысловатый узел, скуластое лицо с вытянутым упрямым подбородком, бледная кожа, высокая худощавая фигура, и эти пленяющие своим неземным светом глаза.
Именно по ним она его и узнала.
– Здравствуй Смоль, – сказала Русалка и протянула руку, чтобы коснуться его правой щеки. Мог и не одевать маску. Встретив тебя однажды, я уже никогда не смогла забыть.
– Здравствуй Кайя, – это было одно из ее неземных имен, о которых знал Смоль. – А как же Принц?
– Я решилась пойти против Рока, глупая маленькая девочка… Я забыла о Судьбе… о предначертанном месте сущих вещей. У Принца своя Принцесса, а Русалка должна жить в воде, а не разгуливать по земной тверди, периодически мучаясь от нестерпимой боли в ногах и сердце.
– Именно этим самым пренебрежением самого РОКА, ты безумно привлекла меня тогда…
– Почему же Ты ушел? Ты же не Принц… Я так ждала, и даже Ты, обманул. Ты понимаешь, как с этим вообще можно жить? – Русалка разрыдалась на его правом плече.
– Я так мало понимаю про жизнь, – шептал ей на левое ушко Смоль, своей правой рукою гладя ее чудесные белые локоны с отливом зеленого света.
– А ты не понимай, просто пообещай придти ко мне как можно скорее. И, пожалуйста, не обмани меня, – ее удивительные глаза цвета нефрита освещенного лунным лучом смотрели в чернь Его, ища там неведомый и такой желанный Свет…
Ты жди…., – сказал Смоль, отстранившись на секунду от ее трепещущей оболочки. Я еще никого не обманул… обязательно приду, но… попозже!
Крокодил
Лысого мачо звали Колобок. А увлек он ее тем, что позвал охотиться на крокодилов… Это звучало так интригующе заманчиво, что отказаться просто было выше ее сил. Тогда Роза выразила свое полное согласие, утвердительным кивком головы, закрепив его, жарким поцелуем, прямо в его пухлые слюнявые губы.
– Главное в этом деле, с блеском в безумных серых глазах объявлял Колобок, это оснастка… То есть без нее ни как… Вот сидит этот Зеленый Зубастый Чемодан где-то в лопухах, и фиг ты его найдешь, пока, – Колобок делал выразительную паузу. – А вот здесь и есть главный промысловый секрет, – загадочно шепелявил склоняясь прямо к левому Розиному ушку ухажер – Колобок. – Крокодилы не выносят запаха «Примы», да-да, только «Примы», и ни как иначе. Даже «Винстон», и тем более твои дамские сигареты «ВОГ», не подойдут. Тут особая заковыка. Объяснять муторно, и долго, так что ты просто поверь…,– он обхватывал ее обеими руками со спины и воровато гладил хрупкое молодое тело.
И Роза верила, ведь ей так хотелось увидеть настоящего Крокодила.
В поисках Лета
Не до сна, когда Весна… Мы так желали Лета. Так и сидели, не отпуская рук…
Тук-тук-тук, этот звук – жемчуга рассыпали. Позвали Солнышко, а оно лишь глазки терло, да капризно позевывало.
– Почувствуй, – сказала Ты, – Я рядом…
Мы сидели у Окна, и глядели на Ночь. А потом я собирал жемчужины прямо с пола, одна закатилась за батарею, и Ты сказала:
– Знаешь…, скоро… будет… рас-свет.
– Знаю…
– А помнишь..?
– Помню…
– Тиль-итиль-тиль, мыша-мы, ша-тиль.
– Да, мы-тиль, ми-ша-ми, тиль-мы.
– Ты слышишь..?
– Слышу.
– Это Музыка…
– Ты любишь Музыку?
– Это, это она. Да… такую… Я.
– Ты слышишь. Она.., да. Это смех ундины – Изумрудная вода, Навсегда, Ледяная капель и Хрустальные города, ручей На Перекате в колокольцах да ромашках, Рассветная девчонка… Ты слышишь Музыку?
– Да…
– Слеза застыла на твоей реснице. Ты вспомнила Наш Хрустальный город? …Забудь… Нам хорошо так.
– Да.
– Я знаю, что трудно жить с Птицами в Поисках Вечного Лета. Но где же оно само?
– Может, оно заблудилось…
– Я найду его и брошу к Твоим ногам…
– Постой!
Уходя в лучах рассвета, я обещал вернутся – до заката. Я торопился. Я так хотел…
– Постой, – снова закричала Ты, – Постой!!!
Но я не слышал. В моих глазах уже была Дорога, пыль, гроза, ветер и паруса.
Я не видел, но в твоих… глазах были слезы, ледяная капель – соленая вода, и изумруды…
Тогда я еще не знал, Любовь – это не значит смотреть друг на друга, Любовь – это когда двое смотрят в одном направлении. Я не знал… Я… Дорога. Где-то Лето…Ты… Я вернусь.
*
Встав на перекрестке четырех путей, ловлю свой трамвай.
– Красный зверь, вези меня…
Теснота, давка, наступили на ногу чуть выше колена. Привычно переругиваются бутылочные бабульки с небритыми мужиками, от которых несет крепким потом и мазутом, а так же вчерашним перегаром и мочой. Протиснувшись к окну, любуюсь прекрасными пейзажами, открывающимися внизу: бесконечные леса, облака, Дукатовые горы, мосты… и летучие змеи.
– Ваш билетик… Че, заснул!? Я тебе замороженный…
Высохшие деревья, грязные обветшалые дома и понурые пешеходы. Я обернулся, чтобы встретить Каменный взгляд.
– Вот.., – в моей не протянутой руке белел кусок картона с гербовой орлиной печатью «Ищущий Лето» и «Свободная Дорога» с другой стороны, после прочтения сей бумаги каменное лицо потеряло ко мне всякий интерес.
– Трава да утренняя Звезда, – объявил мою станцию искусственный голос вагоновожатой.
Выхожу, приехали…
Впереди были Каменный лабиринт, Ржавый лес, и Те, кто захочет меня остановить.
*
У входа в Лабиринт сидели трое: Слепой старик с оловянной чашей для подаяний, толстая старуха, торгующая семечками и рыжий прыщавый, оглядывающийся по сторонам, парень – сразу предложивший купить у него новый израильский автомат узи, или японский меч – катану, на выбор. Я отказался, и свой последний кровный полтинник отдал слепому старику, и тот сквозь очки взглянул на меня.
– Сынок, завсегда смотри внутрь. То, что кажется дрянью, может оказаться Чистым ангелом, а чистый Ангел – такой дрянью.
Я рассмеялся, молодой и наивный…
– Семечков возьми в дорожку, разорялась краснощекая старуха.
– Мусора не люблю, – гордо бросил я и шагнул в лабиринт.
Шел, ждал, искал своего Минотавра.
– Где ты, грязное чудовище? Знаю, это ты украл Лето. Где ты! – крикнул, а в ответ тишина. И вот тут появилась Она… длинноногая блондинка в алом шелковом платье, бархатный голос и серые плывущие глаза.
– Мистер рыцарь… О-о, я вижу вы настоящий Рыцарь. Помогите заблудшей Даме найти дорогу к ее Замку.
Купился как мальчишка…
В темном подъезде ее Замка ударили бейсбольной битой по голове.
Больно люди…
Лежа на холодном бетоне, слышал слова, смысл коих никак не мог до меня дойти, мешал шум моря и всполошенные крики чаек.
– Дура, ты кого привела. Он же нищий, что с него взять…!
– Сам ты дурак, убей его… я хочу так. Ты слышишь, убей! Я так хочу. Ты не любишь меня?
– Люблю.
– Убей.
– Убью.
Красные огоньки замелькали вокруг. Я думал это искры от удара в моей голове, но нет, это глаза. Десяток пар глаз, сотня…
– Крысы!!! – заверещала блондинка.
– А-а-а, – орал парень с бейсбольной битой.
