Катрин Бенкендорф
Впусти ветер
«Привет».
Она повернулась, на секунду приняв испуганный вид, и тут же засияла своей животворящей улыбкой. Её глаза окончательно утратили возможность измерить их глубину, и я падал в их небытие, добровольно отдавшись забвению.
– Я так соскучилась, если бы ты знал! – тихо сказал она и бросилась мне на шею.
«А вот как я тоскую по тебе, лучше не знать никому», – подумал я, и, забыв о существовании мира вокруг, прижал её к себе, как если бы боялся, что внизу пропасть и она вот-вот сорвется.
__________
Мы шли по аллее, и она без перебоя рассказывала мне о том, где была, как жила, что прочитала, с кем познакомилась, какие фильмы произвели на неё самое сильное впечатление, какие катаклизмы ожидаются в конце года и вообще в какие тартарары катится этот мир.
– На самом деле, я хотела поговорить о другом, – сменив тон, сказала она, когда мы устроились в укромном месте на лавочке.
– Да? И о чем же? – с замиранием сердца спросил я, боясь, что разговор может пойти об Энни, и тогда мне волей-неволей придется сознаться в случившемся между нами.
– Знаешь, я долго думала… о нас с тобой.
Я успокоился, поняв, что речь не об Энн. Теперь можно было расслабиться.
– И что же ты поняла? – задорно спросил я в противоположность её размеренному полушепоту.
Она посмотрела мне в глаза. Я думал, что она сейчас обидится за то, что я перебил ее, но она сказала то, чего я совсем никак не ожидал:
– Поняла, что люблю тебя и хочу быть с тобой.
Удар. Резкая боль.
Если бы эти слова я услышал два месяца назад – я стал бы самым счастливым человеком во всех существующих и несуществующих мирах. Я мечтал об этом пять лет, пять бесконечно долгих лет! И вот сейчас – я слышу вожделенное «Люблю», но нет ни радости, ни счастья, лишь разрывающая душу на атомы нестерпимая боль.
Я почувствовал себя героем паршивого кино с изъеденным мыльным сюжетом: «Мэри любила Макса, Макс любил Мэри, но по пьяни переспал с её сестрой. Сможет ли Мэри простить Макса? Будут ли они вместе? Смотрите в следующей серии». Как мне хотелось тогда встретиться с Творцом и спросить у него, отчего Он выбрал для моей жизни именно этот затасканный киношниками сценарий? Почему так, Господи, почему?..
Не смея пошевелиться, я смотрел в самые бесподобные на свете глаза, в то время как в моих одна за другой наворачивались слезы. Мэри, должно быть, подумала, что это слезы счастья, и поцеловала меня. Я не мог противиться. Я целовал её с той страстью, какая только могла родиться в человеке, я целовал её так, будто через секунду меня расстреляют, я целовал её с тем отчаянным безумием безнадежно влюбленного парня, знавшего, что больше никогда не случится этого момента. Я целовал её, и соль на моих губах не давала оторваться от её губ.
__________
Когда стемнело, мы поехали ко мне и всю ночь, как одержимые, занимались любовью.
Это было подло с мой стороны, но я ни разу не пожалел о том, что умолчал тогда об Энн. Ради одной только той ночи с Мэри и полжизни отдать было не жалко.
***
Когда Мэри заснула, я вышел на улицу.
Рассвет вот-вот должен был задаться, а до тех пор землю окутывала непроглядная тьма, которую прорезал лишь слабый тусклый свет от фонарей.
Я шел по дорогам пустой, пропуская в себя леденящий холод.
Холод во мне испугался.
Мысли, словно стервятники, кружились над моей раненой любовью, и лишь последний тлеющий огонек надежды на прощение Мэри пытался разогнать эту свору.
Я мысленно разыгрывал раз за разом сценарий нашего грядущего разговора. Что сказать? Как сказать? Какой будет её реакция? Первый раз в жизни я хотел, чтобы Мэри оказалась другой, чтобы на секунду она перестала быть собой и смогла меня простить.
Наивный. Отчаянно влюбленный глупец. Та Мэри, которую я знал и любил – не простила бы меня никогда.
__________
Я подождал, пока стрелки часов покажут обеденное время и с букетом белых роз и завтраком пошел будить Мэри. Сам я не сомкнул глаз ни на минуту.
Я нежно поцеловал Мэри в губы:
– С добрым утром, любимая! Хотя уже давно не утро.
Мэри распахнула глаза и улыбнулась.
– Завтрак в постель, еще и с цветами! Надеюсь, ты не предложение мне собрался делать? А то ведь я могу и согласиться, – она игриво улыбнулась.
Видит Бог, как сильно мне хотелось промолчать, и не ранить сердца своей любимой. Но тянуть дальше было уже нельзя:
– Мэри, прежде чем сделать тебе предложение руки и сердца, я должен тебе кое в чем признаться.
– Уж не в том ли, что у тебя были другие женщины за эти пять лет? – Мэри была счастлива. Я давно не видел ее такой сияющей.
– Отчасти в этом, – я перевел дыхание, – Дело в том, что мы с Энн… – у меня язык не поворачивался сказать это, настолько мне было противно от себя самого.
Но Мэри все поняла и без завершения фразы. По моим глазам. Её улыбка моментально исчезла.
– Ты переспал с Энн? – её взгляд убивал.
– Я не знаю, как все вышло! Господи, Мэри, она сама заявилась ко мне…
– Вот только не сваливай теперь все на Энн. За себя ответь.
Она была права.
– Да что тут отвечать… Я – беспутный пьяница. И уже ничего не изменить, не исправить. Я люблю тебя больше жизни, всегда любил и буду любить, несмотря ни на что. Как бы банально это не звучало, ты знаешь не хуже меня, что это не пустые слова. И я до сих пор сам не могу понять, что произошло в тот вечер. Господи, Мэри, как мне не хочется говорить этих замыленных фраз!
– Так не говори, в чем проблема!
Мы замолчали. Слова действительно сейчас были лишни. Мэри вела себя на удивление спокойно. Она задумчиво разглядывала облака, проплывающие по небу.
– Так значит, ты переспал с моей сестрой… – как бы про себя рассуждала она. – С моей сестрой, которая работает в эскорте.
Она опять замолчала на какое-то время, хотя весь её вид говорил о том, что процесс рассуждения в ней продолжается, только теперь в беззвучном режиме. Я замер, как подсудимый перед оглашением приговора. Дадут ли мне пожизненный срок или лишь условный, теперь оставалось только ждать вердикта Мэри.
– Что ж, – не торопясь, начала она, – Я думаю, тут и решать-то нечего. Ты и сам все прекрасно знаешь и понимаешь. Прощай, Макс! И спасибо, что не сказал об этом вчера.
Она встала, оделась и совсем бесшумно вышла из квартиры.
Я её не останавливал. Она была права: я все знал, хоть и не желал себе в этом признаваться. Я знал, что она не простит, знал, что нет способа её остановить, знал, что любая попытка проявить настойчивость лишь усугубит дело. Поэтому я просто сидел и смотрел, как от меня уходит женщина, которую я буду любить до конца своих дней, и в том была моя плата за содеянное.
Я закрыл глаза и провалился в небытие.
***
Меня разбудил запах кофе. Я открыл глаза и посмотрел на часы – полдень.
Оглянулся. По спальне были разбросаны вещи, мои и женские.
Ощущение дежа вю.
Я осторожно поднялся с кровати, забыв даже что-нибудь накинуть на себя и, стараясь ступать бесшумно, направился к кухне.
Это была Мэри. Она сидела за столом и пила кофе с каким-то пирожным. Увидев меня, игриво подмигнула:
– Проснулся, герой! Ты так крепко спал, что я думала, очнешься только к вечеру!
– Ты тут? – ошеломленный, только и смог сказать я.
– Ну конечно тут. Я теперь никуда от тебя не денусь.
Она встала и поцеловала меня.
– Ты будешь чай или кофе?
Я не понимал, что происходит. Неужели это был сон? Или, может, сейчас я сплю? Я ущипнул себя. Больно.
– Кофе.
Я сел. Мэри посмотрела на меня, слегка прищурясь. Должно быть мой растерянный вид сам говорил за себя.
– Что, дурной сон? – Мэри как будто видела меня насквозь.
– Ага.
– Что, как будто я ушла?
– Ага.
– И как – больно было?
Я посмотрел на неё. Она издевается или мне все и правда только приснилось? Ключи же у неё есть от моей квартиры. Она вполне могла вернуться, пока я сплю, и просто разыграть спектакль. Вот только зачем? Отомстить? Нет, на неё это не похоже.
– Очень, – наконец ответил я.
Она загадочно улыбнулась:
– Ничего, это всего лишь сон! В этой реальности я не собираюсь от тебя уходить. Во всяком случае, по своей воле.
Нет, Мэри не играла. А у меня похоже начиналась паранойя.
– Да что ты так подозрительно на меня смотришь! Я, конечно, понимаю, спустя пять лет ожиданий тяжело поверить, что я наконец одумалась… Но это правда.
Ни один живой человек не смог бы так быстро отойти от потрясения и так безупречно сыграть счастье. Но сон был настолько реалистичным, что мне было проще поверить в игру Мэри.
– Пойдем лучше погуляем? – предложил я. Мне было просто необходимо проветриться.
__________
Мы гуляли по парку молча. Мэри наслаждалась пением птиц, а я был погружен в размышления.
Стоит ли повторять события сна? Я слишком отчетливо помнил ту боль и не хотел испытать её еще раз. Я не мог снова потерять Мэри. Да, однажды я оступился, с кем не бывает? Но зачем из-за одного неверного шага ломать и свою жизнь, и жизнь любимой женщины?
– Мэри, а давай уедем куда-нибудь подальше? Оставим прошлое? – как бы невзначай предложил я. – Поженимся, нарожаем детишек, построим новую счастливую жизнь на новом месте, чтобы ничего не напоминало о былом?
Она рассмеялась.
– Забавно, но я хотела предложить тебе тоже самое!
Я обнял её. Я не сомневался, мы с Мэри – части единого целого. Как же хорошо, что я увидел тот сон, который стал словно предостережением. Скоро мы уедем из этого чертова города, и прошлое тоже станет просто дурным сном.
__________
Вечером, когда мы собирали вещи, раздался телефонный звонок. Я ответил. Это была Энн. Только её сейчас не хватало. Для разговора с ней я вышел на балкон.
– Макс, нам надо срочно увидеться, – вместо приветствия пролепетала Энн.
– Так, послушай меня внимательно, – я говорил, как можно более убедительнее, не допуская в своей интонации ни намека на компромисс. – Я не собираюсь с тобой больше встречаться и вообще видеться. Никогда. Забудь о моем существовании!
– Макс, но это очень важно!
– Знаю я твоё «важно», проходили.
– На этот раз действительно важно….
– Да, и что же опять? Стало одиноко? Не с кем поговорить?
– Я… жду ребенка. От тебя.
Вот так поворот. Девочка, видно, пересмотрела мексиканских сериалов. Я был на девяносто процентов уверен в том, что она просто блефует.
– Неужели? От меня? Ты так в этом уверена? Со сколькими ты спишь в день? Энн? А залетела именно от меня? Всё, хватит с меня твоих выходок! Забудь этот номер или я буду вынужден рассказать твоим родителям, чем зарабатывает на жизнь их милая дочурка, – я опустился до шантажа.
Она разревелась и бросила трубку.
Да, возможно я был груб. Но я не мог позволить Энн опять влезть в мою жизнь и все испортить! Конечно, она могла сама рассказать Мэри о случившемся между нами. Но вряд ли бы, во-первых, ей удалось связаться с Мэри, а во-вторых, вряд ли бы Мэри захотела её вообще слушать и уж тем более верить в эту историю. Так что на этот счет я был спокоен и, сделав три глубоких вдоха, вернулся опять в квартиру готовиться к переезду.
