Juzy Josey
Когда отцветут ирисы
Я ещё немного покрутил фотографию в руке и почесал раненный висок.
– Что это за херня?.. – Сказав это, я открыл камеру на телефоне и сфотографировал надпись. – Надо Дане скинуть.
– Ты там с кем разговариваешь? – Раздался приглушённый голос моего друга.
Я поднялся и зашёл к нему в комнату. Артём практически полностью убрал следы недавнего побоища. Я протянул ему фотографию. Он заинтересованно хмыкнул, внимательно рассмотрев её с двух сторон.
– У тебя мама язычницей была что ли? – Артём буднично взглянул на меня, возвращая снимок.
– Э-э, нет?… – Я неуверенно посмотрел на друга. – Не знаю?
– Ну тут что-то про Мару написано же. – Артём удивлённо поднял брови. – Да ладно… Чтобы ты и не разбирался в этой херне?
– А я должен что ли? – Я недовольно надул губы.
– Ну так это же ты у нас умный и начитанный мальчик. – Артём саркастично улыбнулся и захлопал глазами. – А славянских богов не знаешь?
– Да пошёл ты нахуй. – Я обиженно прищурился. – Я тебе всю историю совка расписать могу, если хочешь, но за древних славян, извините, не шарю. И вообще, я не гуманитарий.
Артём хохотнул и снова принялся мыть пол.
– Не гуманитарий он, блять. – Артём двигал тряпкой по полу, улыбаясь. – Мару даже дети знают. Как думаешь, чьё чучело на масленицу сжигают, а, Кира?
Он громко акцентировал внимание на моём новом прозвище, а я устало закатил глаза и вернулся обратно в коридор.
Больше ничего интересного в груде хлама я не нашёл, кроме пары писем своего отца, которые я закинул в портфель. Убрав все вещи обратно на антресоль, я вернулся в комнату и устало сел на кровать. Артём неаккуратно затягивал пищевой плёнкой дыру в окне, обильно обматывая всё скотчем. Телефон издал звук уведомления и я заинтересованно открыл диалог с Данилом.
– «Этой фразой начинали ритуал для Марены.» – Я читал вслух. – «Люди кидали горящие поленья в болото. А четвёртое декабря – день этой богини. Если интересно, можешь зайти, бабушка лично тебе расскажет с подробностями, а то она уже на меня косо смотрит.»
Артём хихикнул, а я поблагодарил друга и вернул телефон в карман. Я задумался и снова достал свои воспоминания из тёмного ящика. Я стал анализировать какие-то вещи, которые мне казались неважными. Мама любила собирать травы и подолгу бродить по лесу. Мелочь, присущая многим людям, выросшим в лесной местности, но сейчас мне виделось это странным. Она всегда отказывалась от покупных трав и чаев, всё засушивала самостоятельно. Она никогда не отмечала рождество и пасху, от чего изредка вздорила с отцом. Сейчас казалось абсолютно очевидным, что Артём прав, и она была язычницей. Это странно, учитывая, что моя бабушка была очень набожной, собирая иконы по всему дому. Я напрягся и начал шуршать на подкорке сознания, пытаясь вспомнить, какие у неё были отношения с дочерью, но ничего интересного не пришло мне в голову.
Артём, давно закончивший, выжидающе смотрел на меня и устало вздыхал.
– Алло, приём. – Он помахал рукой перед моим лицом. – Вызываем Киру.
– А? – Я вернулся в реальность и хмуро глянул на друга. – Да прекрати ты махать уже!
Он выставил руки в бок и выпрямился надо мной.
– Всё, можем домой идти? – Он глянул на меня сверху вниз. – В магазин за пивом забежим ещё.
Я укоризненно зыркнул на него, Артём лишь закатил глаза.
– Да я же не заставляю тебя со мной пить. – Он сказал это, не опуская глаз. – Пару баночек себе возьму и всё.
Не став ничего ему отвечать, я встал и направился к выходу, в последний раз уныло глянув на разбитое окно. Накинув портфель и уже готовясь выйти, мне написала Таня и сказала, что ждёт нас снизу. Я обрадовал этой новостью Артёма, на что тот тихо выругался.
Мы вышли на улицу, там стояла переодевшаяся девочка – она надела чёрный длинный сарафан с пышными длинными рукавами и туфли на высокой платформе, отчего казалась чуть выше и стала доходить мне до подбородка. Она нежно улыбнулась мне, неловко переминаясь с ноги на ногу, а завидев моего друга, в её лице резко заиграли ледяные нотки.
Мы отошли к машине и синхронно закурили вместе с Артёмом. Друг настолько пристально смотрел на Таню, что, казалось, сейчас просверлит в ней дыру.
– Мы тут стоять будем или пойдём куда-нибудь? – Девочка смущенно опустила глаза.
– Поедем. – Артём сказал это, не сводя с неё глаз. – Куда хочешь?
– Никуда. – Её лицо снова резко изменилось на пассивно-агрессивное, веки опустились, а губы расслабились. – Я к незнакомым мужикам в машину не сажусь.
– А гулять с незнакомыми мужиками нормально? – Артём поднял брови и весело улыбнулся.
– Кирилл не незнакомый мужик. – Таня сказала это с полной серьёзностью. – Он, вообще-то, часть семьи.
Я немного опешил от подобного заявления и смущенно прикусил внутреннюю сторону щеки. Артём беззлобно усмехнулся.
– Ну так я без него ехать не предлагаю. – Сказал друг, затягиваясь дымом. – Не, если ты настаиваешь…
– Да завались ты. – Девочка сощурилась и надула губы. – К набережной поехали, на аллею.
Артём буднично пожал плечами и скинул бычок под ноги, садясь в машину. Я немного постоял, докуривая. Таня была рядом, изредка поглядывая на меня сквозь волосы, накрывшие её лицо. От неё доносился приятный сладкий шлейф, которым я привычно наслаждался. Я выбросил бычок и сел спереди, подруга устроилась сзади, и мы тронулись. Артём глянул на неё в зеркало.
– Тебе с ровесниками неинтересно что ли? – Он сказал это, вернув взгляд на дорогу.
– Думаешь, ты от них сильно отличаешься? – Таня ответила, не отводя взгляд от окна.
– Точно, извините. – Артём усмехнулся. – Куда мне до пятнадцатилетнего школьника.
Таня тяжело вдохнула и посмотрела на переднее кресло, в котором сидел мой друг.
– Мне шестнадцать вообще-то. – Она буркнула это с прищуром.
Я вышел из мыслительного транса и повернулся на неё.
– Я про день рождения твой забыл? – Я растеряно захлопал глазами. – Прости, совсем с этой работой из головы вылетело…
– Да ничего страшного. – Она смущенно улыбнулась и густо покраснела, замахав руками. – Я всё понимаю, ты и не должен был…
– Шестнадцать, это, конечно, многое меняет. – Артём перебил её и снова глянул в зеркало заднего вида. – Вопрос остается открытым.
– А это какая-то огромная разница в возрасте или что? – Доброе лицо Тани привычно сменилось на агрессивную гримасу. – Что ты такого испытал за эти четыре года… Как там тебя зовут?
Артём громко хихикнул, резко входя в поворот. Я дёрнулся на него, но быстро вернулся в исходное положение. «Началось…» буднично подумал я.
– Артём, приятно познакомиться. – Он сказал это, наблюдая за ошалевшим лицом девочки в зеркало.
– Ты совсем ебанутый что ли, Артём? – Она вспылила и ошарашенно захлопала глазами. – Мастерство дрифта кому-нибудь другому показывай.
– Дрифт на девятке? – В глазах Артёма загорелся огонёк, он широко улыбнулся, не сводя глаз с дороги.
– А на переднем приводе, по твоему, дрифтить нельзя? – Таня оскалилась и злобно зыркнула в зеркало, ловля взгляд друга.
Я заметил, как Артём заинтересованно, словно дикий зверь, облизнул зубы.
– А ты, я погляжу, осведомлённая? Водить умеешь? – Друг иронично хмыкнул.
– У отца «М2», трёхлитровая, вопросы ещё будут? – Таня устало подняла глаза. – Или тебе продемонстрировать?
– Ещё я бабу за руль не садил. – Сказав это, Артём глянул меня.
Под бубнёж этих двоих, я плавно перенёсся в свои размышления. Не скажу, что я не умел общаться с людьми, просто, зачастую, мне это было неинтересно. Бесконечные разговоры в компании больше одного человека меня быстро изматывали. Тем более, за эту неделю на меня свалилось слишком много впечатлений, что отняло все силы для бурных дискуссий. Артём, заметив мой затуманненый взгляд, прекратил препираться с Таней, за что я благодарно улыбнулся, поймав его взгляд. Оставшуюся дорогу мы молча ехали под музыку друга.
Мы припарковались чуть поодаль от аллеи и не спеша зашагали в её сторону.
– Что ты хотела рассказать? – Я начал разговор и достал сигарету, игнорируя табличку о запрете курения.
– А, да… – Таня замялась и посмотрела себе под ноги. – Ты, наверное, подумаешь, что я с ума сошла…
Мы с Артёмом переглянулись и выжидающе посмотрели на девочку, идущую посередине.
– Ты мне тогда запретил за дом ходить, помнишь? – Она неуверенно заговорила. – Ну, типа маньяк там какой-то гуляет…
Я сжал челюсти, моё тело напряглось. В глазах друга загорелся интерес.
– Я не дурочка совсем, не подумай! – Она порывисто взглянула на меня и покраснела. – Я туда не ходила, но… Начала наблюдать из окна периодически. Тем более, я у папы спросила, он сказал, что десять лет назад там тоже какой-то ненормальный людей вырезал…
– Что? – Мои глаза округлились. – Что тогда было?
– Да он мне толком не объяснил, только сказал, чтоб я допоздна одна не гуляла… – Таня смотрела себе под ноги, вспоминая. – Типа, тогда давно несколько человек у нас во дворе мёртвыми нашли, мужики какие-то…
– Я не знал… – Я ошарашенно уставился перед собой. – Удивительно, как это прошло мимо меня.
– Ты, наверное, уже переехал к тому времени. – В беседу подключился Артём, что-то обдумывая.
– Ну так вот… – Немного помолчав, Таня продолжила рассказ. – Я иногда на подоконнике сидела и в это окно поглядывала, ну так, не прям, чтоб специально… Просто интересно было.
Девочка замолчала, стыдливо пряча глаза в пол. Я слабо дотронулся до её плеча, от чего она вмиг порозовела и пришла в себя.
– А вчера вечером, кажется, я его увидела… – Таня замялась, подбирая слова. – Только, как бы сказать… Он очень странно выглядел.
Круглыми от шока глазами, мы переглянулись с моим другом.
– Как оно… он выглядел? – Я перевёл на неё удивлённый взгляд.
– «Оно», лучше и не скажешь. – Девочка вяло усмехнулась. – Вроде человек, мужик какой-то в пальто… А вроде… Не знаю, как это описать.
Я тяжело нахмурился и стал обдумывать услышанное. Почему оно показалось Тане?
– Я папу позвала посмотреть, а он когда подошёл, сказал, что никого там нет, и я придумываю… – Она подняла на меня слёзный взгляд. – А я правда его видела! Он прямо мне в глаза смотрел… Страшный такой…
Я остановился. В голову ударило осознание, тело обдало неприятными мурашками. Артём, в очередной раз, прочитав всё по моему лицу, встал и обеспокоенно уставился на Таню. Мы быстро переглянулись, Артём кивнул.
– Вы чего? – Девочка непонимающе уставилась на нас.
– Помнишь, я сказал, что Кирилл с монстром из подвала подрался? – Артём серьёзно глянул на неё. – Это не шутка была.
Таня растеряно захлопала глазами, обдумывая, серьёзно ли это сказал мой друг, или он снова подшучивает на ней. Она перевела на меня обреченный взгляд, я коротко кивнул ей.
– В смысле… – Девочка испугано зашептала. – Это… Это правда чудовище какое-то?
– Правда. – Я осторожно начал говорить. – Сначала оно утащило работника из коммуналки, потом Кузьмича, который у нас двор подметал. На днях пыталось ко мне зайти…
Таня опешила и рассеяно замотала головой. Я резко вспомнил о вещице в портфеле и начал быстро рыться в нём, перебирая содержимое. Достав амулет, я повесил его на первую попавшуюся нитку и порывисто подошёл к девочке. Она неподвижно застыла и уставилась на меня. Я аккуратно отодвинул её волосы с плеч и обвил руками шею, привязывая оберег. Я почувствовал, как нагрелась её кожа, а дыхание стало прерывистым. Я мельком перевёл взгляд на её глаза, плотно наклонившись к шее. Её лицо полностью покраснело, а веки на глазах опустились, но, совершенно точно, не так, как при разговоре с моим другом. Когда я отошёл, на её лице ещё на несколько секунд оставалась томная тень, которую она быстро спрятала, мельком глянув на Артёма.
– Что это? – Она тихо спросила.
– Оберег, с ним оно тебя не тронет. – Я ненадолго замялся, вспоминая название. – Посмотри потом в магазинах «одолень-траву» и развесь их на каждой стене, особенно под окнами…
– Хорошо… – Таня не стала задавать лишних вопросов и уныло посмотрела в сторону.
– И это… – К нам неспешно подошёл Артём. – Ранним утром и при первых сумерках сиди дома. И в окно это больше не смотри.
Таня кивнула и мы пошли дальше. В воздухе повисло напряженное молчание, которое пытался нарушить Артём глупыми шутками, на что получал пассивно-агрессивный взгляд от девочки. Мы сели на лавочку около набережной, я обвёл обеспокоенным взглядом Таню. Заметив это, она ласково посмотрела на меня, призывая не беспокоиться.
– Я всё равно через два года уже школу закончу. – Таня вяло улыбнулась, смотря в воду. – И уеду отсюда. Кстати, как, говоришь, твой универ называется?
Я расслабленно улыбнулся и хотел ответить, но нас прервал истеричный женский вопль, доносившийся откуда-то со стороны. Я посмотрел в сторону звука и растеряно раскрыл рот. К нам злобной походкой приближалась девушка, в которой я смутно узнал несостоявшуюся подружку Артёма. Завидев её, глаза друга округлились не меньше того, как когда мы впервые увидели нечто под окнами. Он резко встал и раздражённо побежал в её сторону, не дав к нам приблизиться.
– Это кто? – Таня невинно улыбнулась и захлопала ресницами, медленно поворачиваясь ко мне. – Ваша подруга?
– Если бы. – Я устало смотрел в сторону, где начала происходить громкая сцена.
Таня как-то странно хмыкнула и медленно встала со скамейки, поправляя платье. Я вопросительно уставился на неё. Когда она собралась направиться в сторону пары, я неосознанно схватил её за запястье, поворачивая к себе. Я был готов увидеть привычное смущение на её лице, но она лишь хитро приспустила веки и слабо ухмыльнулась.
– Не переживай. – Сказала она, не меняя выражения лица. – Давай, пошли.
Не успев ей возразить, она быстро схватила меня свободной рукой и потащила в сторону друга. На секунду я удивился, откуда столько силы в этом маленьком создании. В несколько мгновений мы оказались рядом с ругающейся парой. Девушка замолчала и обвела нас злобным взглядом, задержав глаза на Тане. Даже на платформе дочка дяди была ниже нас всех, но это не мешало ей смотреть на незнакомку свысока.
– Привет. – Девочка сказала это своей милой интонацией, но в глазах сверкала сталь. – У вас всё нормально?
Подруга Артёма на секунду опешила, но после сразу же налилась гневом пуще прежнего. Она резко повернулась на моего друга, на её лбу выступили морщины от напряжения.
– Это так ты со своим другом гуляешь? – Прошипела девушка. – Таскаясь с малолетними шлюхами?
Глаз Артёма дёрнулся, а я на секунду забеспокоился, как бы друг окончательно не вышел из себя. Я нахмурился, готовый отстоять честь подруги, но Таня не дала нам с Артёмом что-либо сделать.
– Ты этой шлюхе в глаза посмотри, для начала. – На лице девочки исчез всякий намёк на кроткость. – Что застыла? На меня смотри, говорю.
Я увидел ещё одну новую эмоцию на её лице. Насмешливость и снисходительность сменились ледяным оскалом, полным серьёзности. На лице девочки не дрогнул ни один мускул, когда на неё медленно и злобно оборачивалась незнакомка. Таня только брезгливо повела губой, не моргая.
– Что ты сейчас сказала? – Девушка ядовито выцедила, не дыша.
– А ты не только тупая, – Лицо Тани застыло в ледяной пугающей гримасе. – но ещё и глухая. Со мной разговаривай, если претензии есть, а не на нашего друга ори.
Не дав что-либо ответить, девочка продолжила.
– Не знаю, из какой дыры ты вылезла, – Таня сказала это, не моргая. – но у нас здесь за слова принято отвечать. Я тебе с радостью распишу, почему ты тупая, а ты мне за шлюху что-нибудь ответить сможешь?
Определенно, девушка не ожидала подобной реакции. Внешний вид Тани и её миловидное лицо вводят в заблуждение, от чего эффект неожиданности ощущается ещё сильнее. Отойдя от ступора, она была готова вцепиться в волосы девочки, но та лишь холодно улыбнулась, придавая себе ещё более пугающий вид, похожий на безумие пациента психбольницы.
– Даже обидно, что помимо кулаков, ты ничего предложить не можешь. Вот он, первый признак низкого интеллекта. – Таня расплылась в злобной улыбке, так и не моргнув. – Только потом не плачь, когда я тебе свидание в лесопосадке организую. А я точно организую, если ты ещё раз о чём-то подобном подумаешь, глупышка.
Мы с Артёмом шокировано переглядывались, не решаясь лезть в женские разборки.
Уголок рта девушки дрогнул, она явно была далека от подобных разборок и каких-то «понятий». Она оценивающе смотрела на мою подругу, размышляя над серьёзностью её слов. Я понимал, что Таня, скорее всего, не блефует, потому что знал, чья она дочь. Девочка прекрасно понимала своё положение, пользуясь всеми его благами, отчего разила уверенностью, которую на инстинктивном уровне улавливала незнакомка.
В очередной раз не дав девушке ответить, Таня порывисто обняла руку Артёма и невинно улыбнулась, хлопая глазами, как она любит делать.
– И на Тёму так не смотри. – Таня сверлила её глупым взглядом. – Если бы ты была поумнее, знала бы, что навязчивость и агрессивность – самые отталкивающие качества в девочках. Или тебя что, папа в детстве недолюбил?
Казалось, Таня попала в самую болезненную точку девушки напротив. Она в последний раз подняла на Артёма разочарованный дикий взгляд и резко развернулась, убегая на каблуках. Я опешил и молча уставился на девочку, отпускающую руку моего друга. На лице Артёма вновь промелькнула тень вины, но её быстро сменило нарастающее раздражение.
– Ты сейчас что сделала?.. – Он сказал это, не сводя глаз с убегающей подруги.
– Оказала тебе услугу. – Невинная улыбка сползла с её лица. – Можешь за ней побежать, если ты настолько тряпка, только в одну машину после этого я с тобой точно никогда не сяду.
Прохожие заинтересованно наблюдали за развернувшейся картиной, а девочка устало выдохнула и зашагала вперёд. Я попытался найти в себе хоть немного сострадания к убежавшей девушке, но у меня не получилось. Я прекрасно помнил их «отношения» с моим другом и как филигранно его подруга давила на слабые места товарища, пользуясь этим. Каким бы бабником и тяжелым человеком не был Артём, в нем жило слишком много жалости и вины. Друг, всё ещё смотрящий в даль, нервно потянулся за сигаретами. Я почувствовал укол стыда за поведение своей знакомой, которая, абсолютно точно, не понимала, что она сейчас сделала. Как я и заметил ранее, у неё были проблемы с чувством такта.
– Артём… – Я медленно начал. – Ты как?
На моё удивление, друг коротко хохотнул и удивлённо поднял брови.
– Вот это цирк. – Сказал он, не поворачиваясь ко мне. – Твоя Таня настоящая змея, братан.
Я растеряно округлил глаза, а мой друг повернулся ко мне, иронично улыбаясь.
– Ты смотри, как бы она тебя в лесопосадку не вывезла. – Артём коротко рассмеялся.
Я непонимающе уставился на него. За несколько дней в моём лучшем друге, определенно, произошли изменения. Сейчас я не видел в его глазах жалости, только усталое облегчение и тень смущения, которую он старательно прятал за уверенной ухмылкой.
Мы медленно зашагали за Таней, идущей чуть впереди. Я не понимал, как мне к ней относиться. Моё представление о маленькой беззащитной девочке, густо краснеющей от одного взгляда, начало рушиться, словно карточный домик. Она шла, горделиво выпрямившись и задрав голову. Блондинистые, золотые волосы собирались в объёмные волны, ударяясь с каждым шагом об её спину. Маленькие и аккуратные черты лица разили непривычным снисхождением, в синих глазах горело пламя. Она была похожа на тайфун, готовый снести всё на своём пути без капли сожаления. Мы неспешно приближались к маленькому магазину, Артём будто вышел из транса. Всю дорогу друг шёл молча, о чем-то серьёзно размышляя.
– Давай зайдем. – Буднично сказал друг. – Теперь точно надо выпить взять.
Я понимающе кивнул, а Таня заинтересованно обернулась в нашу сторону. Я вопросительно уставился на неё, выгнув бровь, а Артём лукаво улыбнулся.
– Что, тоже хочешь? – Сказал он, насмешливо щуря глаза. – А тебе не рано пиво пить?
– Я не пью пиво. – Сказал Таня, холодно зыркнув на моего друга.
Я, незаметно для других, облегчено выдохнул, но девочка вновь вернула мне шокированное выражение лица.
– Водку давай. – Она безэмоционально захлопала глазами, расслабив лицо. – Только хорошую.
Артём изумлённо округлил глаза, подняв брови, а я сверил подругу непонимающим взглядом, полным осуждения.
– Что? – Она нахмурилась и мило надула губы. – Ничего другого я не пью, только самогон, разве что… Но за этим надо к деду ехать, я только ему доверяю в этом вопросе.
Мы продолжили молча сверлить подругу взглядом.
– Да что?! – Таня обиженно поджала губы. – Язык проглотили что ли?
– А на балалайке ты ещё не играешь, случайно? – Артём подавил в себе смешок. – Или в меховой ушанке ходишь?
– Чем тебе ушанка не угодила? – Девочка ответила серьёзно, не уловив иронии. – А играю я на домре. Это не балалайка, если что.
Я представил Таню около зимней избушки в большой меховой шапке, играющую на домре, и неспешно потягивающую самогон. Я невольно улыбнулся с того, как она органично вписалась в этот образ.
– Ещё я пиздюков водкой не поил. – Голос друга выдернул меня из фантазий. – Ты же сдохнешь после второй рюмки. Что нам потом с твой тушей делать? Бате принести?
Лицо девочки окрасилось ехидной гримасой, она неспешно подошла к Артёму.
– Поспорим? – Она натянула на себя невинную улыбку, сцепив руки за спиной. – Проиграешь – я сажусь за руль твоей девятки. А если выиграешь…
Таня немного опустила голову на бок, наклоняясь к Артёму, заигрывающе смотря на него снизу вверх.
– Проси что угодно. – Она смотрела в лицо друга, не моргая. – Я могу достать тебе всё, что захочешь.
– Ну, прям всё? – Артём хищно глянул на неё, немного наклоняясь вперёд. – «Ромашки» от
«мерина 16», разноширокую резину, спорт ковши, каркас безопасности, выхлоп «Стронг» прямоток, руль «момо»…
– Ты ебанулся что ли? – Я перебил своего друга, осуждающе сверля его глазами. – Не будем мы пить никакую водку.
С лица подруги пропал хитрый прищур, она виновато опустила глаза и надула губы. Я устало вздохнул и двинулся к входу в магазин.
– Я тебя услышала. – Еле слышно произнесла девочка, незаметно поднимая глаза на Артёма. – Позже вернёмся к этому.
Артём лукаво ухмыльнулся, ничего ей не ответив. В магазине друг набрал себе алкоголя, а я купил сигарет. Таня молча бегала хвостом за моей спиной. Вернувшись на улицу, я достал телефон и посмотрел на время. Экран показывал полшестого.
– Вечереет. – Отметил я, убирая телефон в карман. – Отвезём тебя домой.
Таня кротко согласилась, и мы направились к машине. Доехав до моего дома, мы ещё недолго посидели внутри.
– Постарайся вечером никуда не выходить. – Я сказал это, повернувшись к Тане через сиденье. – Если вдруг что – сразу звони, номер знаешь.
Девочка сидела молча, смущённо улыбаясь и быстро кивая.
– Если брать не буду – звони Артёму, я тебе скину контакт. – Я резко взял телефон в руки, отправляя подруге сообщение. – И, пожалуйста, игнорируй эту тварь. Не смотри в окна, не сиди одна на качелях и, обязательно, купи то, что я тебе сказал, как можно скорее. Всё понятно?
Я поднял на неё быстрый и серьёзный взгляд, от чего она покраснела пуще прежнего.
– Всё понятно. – Она повторила фразу и ласково улыбнулась. – А ты сюда ещё придешь?..
– Думаю, ты первая его пришествие заметишь. – Насмешливо кинул Артём, не поворачиваясь.
Таня полностью проигнорировала моего друга, продолжая смущённо смотреть мне в лицо, выжидая ответ.
– Приду, конечно. – Сказал я буднично. – На днях точно, когда за компом покупатель приедет.
– Ну хорошо. – Сказав это, Таня потянулась к ручке дверцы. – Пока, Кирилл…
Открыв дверь, она раздражённо глянула на моего товарища.
– И Артём. – На этой фразе она хлопнула дверцей и направилась к подъезду.
Мы остались одни в машине. Артём закурил, выставив руку в окно, попутно заводя машину. Он медленно повернулся на меня, выезжая со двора.
– Пиздец. – Констатировал друг, возвращая взгляд на дорогу.
– Пиздец. – Согласился я, закуривая.
Артём включил мою музыку и мы молча доехали до его дома. Всю дорогу я прокручивал в голове сказанное Таней, надеясь, что амулет сможет её защитить от нечисти под окнами. Я не был уверен, что поступил правильно, рассказав подруге правду. С другой стороны, я бы не простил себе, если бы из-за моего молчания с ней что-нибудь случилось. Меня сильно удивляло с какой лёгкостью она поверила нам, не задав ни одного вопроса. Если раньше я бы мог легко объяснить это её детской доверчивостью, то сейчас же она мне виделась серым кардиналом, живущим себе на уме. «Что она задумала?» думал я, выходя из машины.
***
Артём растянулся на кровати с бутылкой в руке, пока я нервно отстукивал ногтями по подлокотнику компьютерного кресла. Передо мной лежало два старых письма.
– Ну что там? – Артём отхлебнул содержимое бутылки. – Давай вслух. Надеюсь, это не любовные записки.
– Ага, надейся. – Я неспешно покрутил конверт в руке и уставился на знакомый почерк. – Получателем мама была, правда, адрес странный… Деревня какая-то, я такую даже не знаю.
– Почему странный? – Спросил друг, попутно что-то печатая в телефоне.
– Потому что это не адрес её родителей. – Я слабо повёл губой и поднял глаза в сторону. – Бабушка с дедом в этом городе жили, если ты забыл.
Артём хмыкнул и продолжил печатать, попутно попивая пиво. Я ещё раз осмотрел шапку конверта, датой отправления был май двухтысячного. Прокашлявшись, я принялся неспешно читать.
– «Пишу тебе это письмо, пока Серёжа убежал по делам, не ругайся за почерк! Рада, любовь моя, как твои дела? Сегодня заходил к матушке, она сильно ругается за тебя. Почему ты не ходишь в школу?» – Я немного замялся и задрал бровь, но продолжил. – «Отец говорил, что без ученья нет уменья. Пожалуйста, поскорее возвращайся, матушка очень скучает по тебе, как и я. Хочу поскорее увидеть твои глаза. Как поживает бабуля? Может, приехать к вам на выходных, помочь на огороде? Только, прошу, не пиши, что ты сама со всем справишься. Через неделю уедем с Серёжей в другой город по делам, я бы очень хотел встретиться с тобой до отъезда. Надеюсь, ты помнишь, что я говорил тебе про лес? Береги себя, душа моя, я хочу увидеть тебя живой и здоровой. Не сердись, но я замолвил за тебя словечко на учёбе, чтобы без лишних проблем. Пожалуйста, ответь как можно скорее, я буду ждать твоего письма! Я приготовил для тебя сюрприз, так что возвращайся скорее. Целую. Твой Яша.»
Я молча уставился на последнее слово, непонимающе хлопая глазами. Было неловко читать любовные переписки родителей. Артём сел на кровати.
– А у тебя маманя оторвой была. – Он сказал это, откладывая телефон в сторону и бодро отхлёбывая напиток. – Школу прогуливала. Сколько ей тогда лет было?
– Четырнадцать… – Посчитав в уме, ответил я.
Друг весело присвистнул.
– Боюсь спросить, сколько было бате. – Сказал он, беззлобно ухмыляясь.
– Не уверен, что ты хочешь это знать. – Я грустно улыбнулся.
Друг знал, что мама рано родила меня, но никогда толком не интересовался про её с отцом разницу в возрасте. Откровенно говоря, я сам очень редко начинал что-либо рассказывать о семье, не тормоша лишний раз свои раны. Даже со своим лучшим другом.
– Пиздец, братан… – Артём нелепо улыбнулся.
– Ага, я в курсе. – Я раздражённо скривил губы и отвёл глаза. – По-моему размышлять над отношениями людей, которые давно умерли, сейчас не имеет никакого смысла.
Артём опешил и смущённо заёрзал на кровати, виновато опустив глаза. Залпом допив бутылку, на его лице снова красовалось привычное выражение.
– Что там за деревня, говоришь? – Артём подошёл и поднял к лицу конверт со стола.
Склонившись надо мной, он опёрся одной рукой об стол, а второй принялся отбивать название населенного пункта по клавиатуре. Развернув кресло к монитору, мы оба уставились на карту.
– Триста с хуем километров отсюда… – Артём задумчиво провёл рукой по волосам, выпрямляясь. – Ещё и дорога ублюдская. Часа четыре с половиной ехать в лучшем случае.
Я поднял на него удивлённый взгляд.
– Думаешь, есть смысл ехать туда? – Сказал я, постукивая пальцами по столу.
– Что-то мне подсказывает, что вся эта херня началась там. – Артём взял вторую бутылку и стукнул крышкой по столу. – Видимо, твоя мама жила с бабкой в деревне, а не дома с родителями. Походу, там было интересней, чем в школе.
На последней фразе друг тихо хохотнул и вальяжно сел на кровать. Его телефон назойливо сыпал уведомлениями, отчего я поднял на него вымученный взгляд и саркастично скривил губы. Заметив это, он ответил мне хмурой физиономией.
– Что? – Сказал он, не отрывая от меня недовольных глаз.
– Ты что, блять, опять за старое? – Я устало припустил веки, откидываясь на спинку кресла. – Дневное представление не помогло?
Артём закатил глаза и цокнул языком.
– Да всё уже, всё. – Друг быстро отхлебнул пива. – Конечная. В этот раз точно. Можешь Таню обрадовать.
Я закатил глаза, не меняя саркастичного выражения лица. Повернувшись к монитору, я ещё раз глянул на карту, с которой на меня смотрел маленький, выделенный контуром, кусок земли посреди леса. Глаза упали на второе письмо, лежавшее под моей рукой. На конверте не было никакой информации, только инициалы отца. Я развернул письмо и нахмурился, вопросительно выгнув бровь.
– Ну, читай давай. – Сказал Артём, выжидающе смотря на меня.
– Эм… – Я поднял непонимающий взгляд на друга.
Артём растеряно захлопал глазами, нахмурив брови. Друг подошёл и забрал письмо из моих рук.
– «Вороний глаз – три штуки» – Друг читал вслух. – «Вербена – пять штук, Собачья петрушка – на глаз. Прохудившиеся кости не подойдут, нужны свежие. За день ничего не есть и не пить. Ирисы отцветают через неделю, поспеши. В.»
Мы непонимающе уставились друг на друга и молчали некоторое время, обдумывая написанное. Я задумчиво опустил глаза.
– Ирисы, значит… – Я сказал это, смотря сквозь пол. – Мама протянула мне этот цветок во сне.
– Во сне? – Друг озадаченно посмотрел на меня. – Это когда ты тут орал, как ненормальный?
Я утвердительно кивнул, не поднимая глаз. Мне начало казаться, что я упускаю что-то важное. Что-то, что находится прямо у меня под носом.
– Что значит «В»? – Артём положил письмо на стол и скрестил руки. – Это писал не твой отец? Мама?
Я мельком глянул на бумажку и покачал головой.
– Не их почерк. – Констатировал я.
Друг хмыкнул и вернулся на кровать.
– «Лишь отдав то, что дорого – обретешь свободу.» – Начал я тихим голосом. – «Лишь вернув, что одолжено – обретешь то, что дорого.» Её слова.
Артём глубоко вздохнул и задумчиво уставился на меня.
– Почему ты сразу не рассказал? – Он скрестил руки на груди и укоризненно, но без злобы, посмотрел на меня.
– Не знаю. – Я рассеяно пожал плечами. – Подумал, что это не очень важно.
– Интересный ты человек, Кира. – Артём саркастично скривил губы. – Из своего Кузьмича на кровати целую трагедию устроил, а это – не очень важно?