Иван Христофорович Баграмян
Мои воспоминания. Маршал Советского Союза о великой эпохе

С потерей брата я оказалась в полном одиночестве. Спешила куда-то в толпе незнакомых людей, искала брата и не могла найти. Босая и нищая, я блуждала по проселочным дорогам, просила милостыню и не стыдилась ни наготы, ни нищенства. В огромном американском городе, откуда я пишу вам, никто не знает об этих подробностях. И сын мой не знает, что мать его в детстве жила подаяниями…

Долго скиталась я проселочными путями и все ждала, что вот-вот где-нибудь на горной тропе встретится мне брат, возмужавший, такого же исполинского роста, как и отец, с ружьем на плече. Но нигде его не было. И все же я не могла отказаться от мысли, что найду его, что он будет видным человеком, и я вместе с ним буду мстить за кровь наших родителей.

Неужели эти мои воспоминания ничего не подсказывают вам? Как бы я хотела видеть вас, видеть именно в эту минуту, когда вы читаете эти строки. Тогда бы я прочла на вашем лице все и обо всем бы узнала.

Чужеземцы устроили меня в сиротском доме, одели и, снабдив меня азбукой, привезли сюда. Годы шли, промчалось мое детство и юность. Многое из того, что было покрыто мраком, прояснилось. Я узнала, что русские снова пришли на помощь нашему многострадальному народу, что у нас опять есть родина. В ней наша надежда, надежда всех разбросанных по свету несчастных беженцев.

Я вся ушла в думы о родной стране. И во сне и наяву родина всегда стояла передо мной: вот библейская равнина Арарата и гордые вершины седого Масиса, вот серебристый Аракс, бегущий из родников Бингёльских кряжей.

Мне хорошо известно, сколько школ, институтов и театров в Советской Армении. Знаю наперечет ее ученых, писателей и артистов. Знаю по именам наших новых руководителей, служащих стране верой и правдой.

В Америке нашлись соотечественники. Я вышла замуж за армянина и дала сыну имя брата, в надежде когда-нибудь с ним встретиться. Чего не бывает в жизни!

И вот разразилась новая страшная война. Казалось, для детей моей отчизны воскресают ужасы моего мрачного детства.

Я, мать семейства, уже не в силах была высидеть дома. Из далекой России неслись ко мне крики несчастных, вопли мучеников, разрываемых когтями германского зверя. Я отдала свое ожерелье детям павших бойцов Красной армии, отдала я и золотое кольцо, молясь, чтобы черные силы исчезли из моей страны. Все свои сбережения я принесла в дар фонду по созданию эскадрильи «Давид Сасунский».

Первые годы войны я буквально задыхалась, сердце останавливалось, яркий день темнел. В первый раз я вздохнула свободно, когда радио возвестило о победе под Сталинградом.

О, это радио, чудесное изобретение человека!.. Ведь по радио я впервые услышала твое имя, мой далекий, мой родимый брат. Ты не забыл меня, свою маленькую, бедную сестренку Анаит, оставленную в Карсе старухе Рипсиме перед самым походом? Ее супруг говорил, что тебя видели в дни Сардарапатской битвы…

Отвечай же! Неужели это был не ты?!

О, простите, простите меня, быть может, я поспешила. Но, может, и впрямь бывают в жизни такие совпадения. Фамилии наши одинаковы, и брата звали также Ованесом. Неужели вы – не он? Не может этого быть. Не может быть, чтоб не осуществились мои мечты. Только поэтому я колебалась вам писать, чтобы не разбить хрустальной вазы моих надежд.

У меня над изголовьем ваш портрет. Постоянно я смотрю на вас, и, кажется, вы улыбаетесь мне такой родной улыбкой. Так можно улыбаться только сестре. И чудится, вы знаете меня и братской нежностью во взгляде смягчаете скорбь вашей бедной сестры. На днях зашла ко мне подруга, американка-художница, взглянула на ваш портрет и воскликнула:

– Создатель, до чего он похож на вашего сына, маленького Ованеса! Это ваш родственник?  – И с удивлением спросила: – Отчего вы так побледнели, Анаит, что случилось?

И тогда я твердо решила написать вам. Ответьте мне хотя бы в двух словах. Я счастлива, что вы существуете, что вы носите фамилию нашего патриархального рода. Если даже вы не брат мой и не сын моей матери, все же вы мой брат. Родной брат не мог бы больше сделать для меня, чем вы.

Да одарит вас природа долголетием, да живет вечно наш народ, наша любимая Советская Армения – неугасимый огонь и прочная опора всех рассеянных по чужим краям армян! И да живет долгие годы вождь Великого Союза Сталин!

Разрешите подписаться:

ваша сестра Анаит“.

Когда дочь генерала прочла письмо незнакомки, отец, углубленный в думы, всматривался в белые берега Балтийского моря. Лучи заката играли на его смуглом лице. Молча стоял он у карты. Дочь до последних мелочей знала жизненный путь отца, для нее все было ясно. Она тихо подошла и склонила голову ему на грудь.

– Папа, напиши ей, что ты ее брат.

Генерал погладил волосы дочери и, помолчав, сказал:

– Нет, Маргарит, такую женщину нельзя обмануть; напишем ей правду. Но совпадений еще больше, чем думает она. Все, о чем она пишет, я помню, я тоже участвовал в карсских и сарикамышских боях. Турки тогда вплотную подошли к монастырю. Народ отбросил их в Сардарапатском бою. Нужно ответить. Напишем вместе.

Усевшись подле дочери, генерал взялся за перо и начал писать:

„Дорогая сестра! Твое письмо нас сильно взволновало. Родился я не в Турецкой Армении, а на Кавказе, и до сих пор не имел сестры Анаит. Но теперь ты можешь считать меня родным братом. Нас родила не одна мать, а один народ. Итак, отныне у меня есть сестра по ту сторону необозримого океана, и перед ней я в долгу.

Твой брат О. Б.“

1946 г.»

Победа армянских войск в Сардарапатском сражении и разящие удары по ордам турецких захватчиков в Баш-Апаране и Караклисе не могли, увы, изменить общего хода событий. 4 июня 1918 года в Батуми был заключен пресловутый «Союз мира и дружбы» между турецким правительством и дашнакскими заправилами. Но поскольку Турция нарушила условия Брест-Литовского договора, Советское правительство 20 сентября 1918 года заявило, что этот договор между РСФСР и Турцией уже не существует, а 13 ноября, в связи с революцией в Германии, Брест-Литовский договор Советской Россией был аннулирован. По Мидросскому договору между державами Антанты и Турцией 6 октября 1918 года турецкие войска эвакуировались из занятых ими территорий Закавказья, в том числе и из Армении.

Но теперь здесь с благословения дашнаков стали хозяйничать англичане. Борьбу против дашнакской диктатуры и ее империа-диетических покровителей возглавили большевистские организации Армении, которые вскоре оформились в Коммунистическую партию Армении. В январе 1920 года в Ереване состоялась первая нелегальная конференция коммунистических организаций Армении, представлявшая 1200 членов партии.

Вступление в конце апреля того же года частей Красной армии в Баку и установление Советской власти в Азербайджане способствовали развертыванию освободительного движения в Армении. В мае 1920 года вспыхнуло восстание трудящихся против дашнакского правительства. 1 мая повсеместно проходили манифестации под лозунгами: «Долой Дашнакцутюн!», «Да здравствует Советская власть!».

Зачинателями революционного движения были трудящиеся Александрополя, где стоял наш конный полк. Многие солдаты и офицеры нашей части приняли активное участие в восстании. В их числе был и я. Надо сказать, что большинство личного состава полка было настроено против дашнаков. 10 мая в Александрополе вся власть перешла в руки Советов. Вслед за этим в течение мая Советская власть была провозглашена в Карсе, Сарикамыше, Нор-Баязете, Зангезуре, Казах-Шамшадине.

Однако дашнакскому правительству Армении с помощью империалистов Антанты удалось подавить майское восстание. Ряд его руководителей – С.К. Алавердян, С.Г. Мусаелян, Б.Б. Гарибджанян и другие – были расстреляны. Многие участники революционных выступлений, в том числе и я, были без суда и следствия брошены в тюрьмы.

Майское восстание, в котором участвовали рабочие, крестьяне и солдаты, имело исключительное значение для дальнейшего роста революционной борьбы за власть Советов.

Ход майского восстания подробно освещен в восьмитомной «Истории армянского народа». После повсеместного жестокого подавления майского восстания дашнаки, полагая, что они прочно закрепили за собой власть, решили, что стоит несколько «разгрузить» переполненные тюрьмы и выпустить на свободу часть своих противников. В числе других был тогда освобожден и я. Конечно, к командованию эскадроном меня не допустили и решили использовать на хозяйственной работе.

Во главе небольшой группы пожилых солдат я был направлен на сенозаготовки в Башкадирлакский район Карсской области. Нам дали несколько конных сенокосилок и один паровой пресс, который вручную загружался сухим сеном и прессовал его в тюки.

Почти полтора месяца мы, будучи оторваны от своего полка, не имея вообще никаких сведений о событиях в Армении, прилежно занимались заготовкой сена. Мне довольно легко давались любые новые трудовые навыки. Быстро освоил я и работу на сенокосилке. Трава тем летом выросла высокая и густая, угодья были очищены от камней, лошади, окрепшие на вольных кормах, работали хорошо, потому и дело у нас спорилось, тем более что почти все мои подчиненные не были новичками в сельском хозяйстве.

Мы скосили, высушили и спрессовали почти все сено с выделенных нам лугов, когда до нас дошли вести о том, что в Карсскую область вновь вторглись турецкие войска.

Я стал настойчиво просить, чтобы мне дали возможность принять участие в борьбе с захватчиками, но командование, видимо, не доверяло мне, и я в категорической форме получил приказ продолжать сенозаготовки и сдать предписанное количество фуража в полк. Лишь когда турки, не ограничившись захватом Карсской области, вплотную приблизились к Александрополю, я был назначен командиром сабельного взвода.

В то время мне, конечно, не были известны ни истинные причины развернувшихся драматических событий, ни общий ход боевых действий. Только впоследствии, пользуясь различными источниками, я узнал обо всем этом.

Еще с первых месяцев возникновения армянской буржуазной республики Советская Россия предприняла практические шаги для установления дипломатических отношений с республикой Арменией, преследуя цель оказать помощь армянскому народу, спасти страну, вырвать ее из когтей империалистов Антанты. По договоренности между правительствами Советской России и Армении в Москву была приглашена делегация в составе доктора Завриева, общественного деятеля Назаряна и других. Документы о ее пребывании в Москве показывают, что дашнакские главари вели себя двулично. С одной стороны, они заявляли, что желают установить дипломатические отношения с правительством Советской России, с другой – поддерживали тайные связи с дипломатами иностранных буржуазных государств, находившихся в России. В результате эти переговоры не увенчались успехом.

Не пожелав воспользоваться мирными предложениями РСФСР, дашнакское правительство в то же время установило дипломатические отношения с Колчаком, Деникиным и Врангелем. Оно заключило позорный Батумский договор с младотурецким правительством, а после поражения германо-австрийско-турецкой коалиции в Первой мировой войне вступило в союз с правительствами Англии, Франции и США, заявив о своей готовности сотрудничать с ними, и пригласило в Армению военно-политических представителей этих империалистических держав. В этих обстоятельствах Советская Россия не переставала вести переговоры, прилагая все усилия к тому, чтобы установить добрососедские, дружеские отношения с республикой Арменией.

Летом и осенью 1920 года Советская Россия предпринимала все меры для вывода Армении из тупика, куда загнали ее правительство Дашнакцутюн и ее антантовские «покровители». В телеграмме Г.В. Чичерина от 19 июля 1920 года правительству республики Армении было сказано: «При тяжелых испытаниях, переживаемых армянским народом и другими народами Ближнего Востока, Советская Россия выступает как бескорыстный друг трудящихся этих национальностей»^[21].

В апреле 1920 года в Москву была приглашена делегация правительства республики Армении. В ее состав вошли писатель Левон Шант, общественные деятели Амбарцум Тертерян и Левон Зарифян. В конце мая 1920 года делегация прибыла в Москву и была принята наркоминделом Г. Чичериным. Правительство Советской России заявило о признании республики Армении и о своем желании установить с ней дружественные отношения.

Однако переговоры не увенчались успехом. Тогда правительство Советской России, терпеливо продолжая свои попытки урегулировать отношения с Арменией, решило перенести переговоры на ее территорию. Полномочным представителем РСФСР в Армении был назначен Борис Легран, а его заместителем – Саак Тер-Габриелян.

Мандат, подписанный Лениным, гласил:

«Гражданин Российской Советской Социалистической Федеративной Республики Борис Легран от имени Российской Советской Социалистической Федеративной Республики назначен уполномоченным вести переговоры, заключить перемирие и мир с правительством Республики Армении. Гражданин Легран назначен заключить и подписать акт о перемирии и мире с данным государством. Договор о мире подлежит ратификации со стороны Центрального Исполнительного Комитета Советов рабоче-крестьянских и красноармейских депутатов.

Председатель Совета Народных Комиссаров

В. Ульянов (Ленин).

Заместитель Народного Комиссара иностранных дел

Л. Карахан»^[22].

В июле 1920 года советская миссия прибыла в Баку для следования в Армению, а затем в Тифлис. Однако правительство дашнаков отказалось принять миссию Советской России. Между тем исключительно лояльное и внимательное отношение Советской России к Армении не имело прецедента в прошлом. Это было отношение равноправного государства, не искавшего для себя никаких привилегий и преимуществ.

Руководители же республики Армении продолжали свою пагубную ориентацию на западные державы, были опьянены их заманчивыми обещаниями.

10 августа 1920 года главари Антанты подписали в Севре договор с Турцией, в котором наметили обширные границы Армении. К участию в подписании договора они привлекли дашнакское правительство Армении. В то же время империалисты Запада тайно подговаривали турецких агрессоров напасть на Армению, а затем через Армению – на Баку и Советскую Россию. Главной заботой Антанты было, используя Армению как разменную карту, разжечь военный конфликт между Турцией и РСФСР.

Начатое 24 сентября 1920 года новое турецкое нашествие на Армению принесло неисчислимые жертвы армянскому народу.

В.И. Ленин весьма внимательно следил за развитием событий в Армении. Выступая в эти дни на собрании партийного актива Московской организации РКП(б), В.И. Ленин заявил, что «недавно турки стали наступать на Армению с целью захвата Батума, а потом, может быть, и Баку»^[23]. Через некоторое время Ленин снова коснулся этого вопроса и сказал, что турецкое наступление рассчитано против нас^[24].

Турецкая армия захватила значительную часть Армении – Карс, Сарикамыш, Игдыр, Александрополь. Продолжая политику геноцида, она истребила свыше 200 тысяч армян, угнала в Турцию около 60 тысяч мирных жителей городов и сел Армении. Турецкие оккупанты развернули невиданный грабеж народа в захваченных районах, с особой злобой завершали полное уничтожение исторических памятников средневековой столицы Армянского государства – Ани.

Правительство Советской России было серьезно озабочено судьбой Армении. Оно настаивало на прекращении турецкой агрессии, изъявило готовность выступить в качестве посредника для мирного урегулирования отношений между Арменией и Турцией. Однако ни турецкие агрессоры, ни главари дашнакского правительства Армении не хотели даже слышать о посредничестве России.

В октябре 1920 года дашнакское правительство согласилось, наконец, принять дипломатическую миссию РСФСР. Легран и другие члены миссии прибыли в Ереван на переговоры с правительством Армении. Они приложили много усилий для прекращения турецкой агрессии, защиты борцов за Советскую власть от гонения и преследования властями, для спасения уцелевшей части армянского народа.

Трудящиеся Армении, находившиеся под двойным гнетом, турецких захватчиков и дашнаков, переносили неслыханные мучения. Огромные размеры приняла безработица. В Армении было 50 тысяч сирот и до 200 тысяч беженцев из находившейся под властью турок Западной Армении^[25]. Засеянная площадь сократилась в 1919 году по сравнению с 1914 годом на 71 процент. Валовая продукция сельского хозяйства составила в 1913 году 65,8 миллиона рублей, а в 1919 году снизилась до 11,3 миллиона рублей. Валовая продукция промышленности в 1914 году равнялась 20,7 миллиона рублей, а в 1919 году упала до 1,7 миллиона рублей^[26].

Правительство Советской России, В.И. Ленин реально оценили создавшееся критическое положение для армянского народа, указали единственно правильный путь его спасения – ввод частей армии Советской России в Армению.

12 октября 1920 года Ленин вносит «Предложение в Политбюро ЦК РКП(б) по вопросу о положении в Армении»^[27]. Проект резолюции Политбюро ЦК РКП(б), подготовленный Чичериным и одобренный Лениным, гласил: «1) согласиться с мнением ЦК КП(б) Армении и Кавбюро ЦК РКП(б) о необходимости решительных действий для установления Советской власти в Армении, 2) оказать ей политическую помощь для приостановления дальнейшего продвижения турок, 3) поддержать новое, Советское правительство»^[28].

14 октября 1920 года Политбюро одобрило это предложение.

Это неустанное стремление прийти на помощь находившейся в тяжелых условиях Армении сыграло решающую роль в судьбах армянского народа. О событиях, приведших к освобождению Армении и ее возрождению, я расскажу в следующей главе.

Часть II
Вместе со всей страной

Заря свободы над Айастаном

Глубоко врезалось в мою память начало декабря 1920 года.

2 декабря мне исполнилось 23 года. Накануне я, будучи командиром взвода, с полком находился в Араратской долине, и настроение у меня было совсем не именинное. Армения была поставлена незадачливыми дашнакскими правителями на грань исторической катастрофы.

Буржуазная армянская газета «Мшак», которую мы получали в полку, писала тогда: «Армянская армия почти не существует больше. Крах государства полнейший. Грабит всякий, кто только может, начиная с министров. Партия Дашнакцутюн совершенно дискредитирована. В Армении нет такого человека, который бы не проклинал ее».

И вот на следующий день я узнал, что Армения провозглашена Советской республикой. Эта весть вдохнула в мое сердце радость и уверенность, что наш Айастан под руководством Коммунистической партии избавится навсегда от турецкого ига и при бескорыстной помощи Советской России наконец встанет на путь возрождения.

Как развивались события, в результате которых Армения стала Советской, я узнавал тогда по крупицам. В дальнейшем из полученных мною из разных источников разрозненных сведений удалось воссоздать и общую картину этого важнейшего события.

Еще в ноябре, когда турецкие войска оккупировали город Александрополь и ринулись в села его района, расправляясь с беззащитным населением, в Дилижанском, Казахском и других районах Армении началась волна новых восстаний трудящихся, которые все более убеждались в том, что только установление Советской власти и братская помощь великого русского народа, вставшего на путь социализма, могут избавить армян от угрозы полного физического истребления. К восставшим присоединились и многие военнослужащие армянской армии.

Кавказское бюро ЦК РКП(б), обсудив совместно с членами ЦК Компартии Армении и Азербайджана трагическое положение в Армении и учитывая новый прилив революционного подъема среди армянских трудящихся, дало указание о развертывании вооруженного восстания.

Созданный 29 ноября трудящимися Дилижанского и Караван-сарайского районов Революционный комитет Армении^[29] опубликовал декларацию об образовании Советской Социалистической Республики Армении и послал В.И. Ленину следующее обращение:

«Нанесен первый удар – г. Дилижан в наших руках. Воодушевленные повстанцы рвутся дальше для окончательного свержения ненавистного врага, агента Антанты. И исполняя волю их, мы, составив Ревком, двигаемся вперед, в полной надежде, что освободительница угнетенных народов Востока – героическая Красная армия великой социалистической России – окажет нам реальную помощь в этой нашей трудной борьбе. От лица всех рабочих и крестьян Армении мы просим Совнарком оказать эту помощь»^[30].

Владимир Ильич выполнил эту просьбу: по его указанию на помощь Армении были посланы части 11-й Красной армии. В их составе находился и армянский полк под командованием А. Багдасаряна.

2 декабря дашнакское правительство, предвидя свой неизбежный крах, капитулировало. В тот же день между РСФСР и Арменией было заключено соглашение, по которому Советская Россия признала независимость Армении и брала на себя обязательство принять меры к вооруженной защите жизни и достояния армянского народа.

Обращаясь к трудящимся Армении, установившим Советскую власть, В.И. Ленин в телеграмме Революционному комитету писал:

«Приветствую в лице вас освобожденную от гнета империализма трудовую Советскую Армению. Не сомневаюсь, что вы приложите все усилия для установления братской солидарности между трудящимися Армении, Турции и Азербайджана».

Советская Россия сделала все, чтобы избежать продолжения военных действий на территории Армении, чтобы дать возможность ее многострадальному народу залечить свои тяжелые раны.

В эту тяжелую пору трудящиеся Советской России и Советского Азербайджана послали из своих скудных запасов в Армению продовольствие, мануфактуру, керосин и другие предметы первой необходимости. Но наиболее экстремистская часть дашнаков тайно продолжала вести борьбу против Советской власти. 4 декабря повстанцы во главе с Ревкомом и авангарды частей 11-й Красной армии должны были вступить в Ереван.

Как раз тогда наш полк из района Сардарапата был переброшен в столицу Армении и принял участие во встрече частей 11-й Красной армии. Вскоре же Военно-революционный комитет начал преобразование республики на социалистических началах.

20 декабря Ревком объявил о национализации всех банков в Армении. Декретом от 28 декабря все земли – удельные, церковные и монастырские, а также принадлежавшие помещикам и феодалам – были объявлены собственностью государства. Декретами Ревкома от 10 и 11 января 1921 года были национализированы леса и недра земли. Все действовавшие царские законы, а также законы, изданные дашнакским правительством, были отменены, ликвидированы прежние судебные учреждения, и созданы новые народные суды, отменены все сословные различия и ограничения, всевозможные чины и звания. Делались первые шаги по созданию Красной армии Советской Армении. Основой послужили армянские части Красной армии и партизанские отряды, а также армянские соединения, находившиеся на территории республики. Командование войсками Советской Армении было поручено М.В. Молкачанову. Начальником политуправления армии был назначен И. Лазян.

Ревком призвал всех, кому дороги интересы народа, включиться в работу по восстановлению разрушенного интервентами народного хозяйства. Но это требовало известного времени, а между тем надо было срочно помочь армянскому народу, который перенес невероятно тяжелые испытания.

В эту тяжелую минуту на помощь армянскому народу, как я уже упоминал, пришли трудящиеся советских республик, и прежде всего Советской России.

Но часть Армении была еще оккупирована турецкими войсками. Ссылаясь на договор, заключенный с дашнаками, турецкие войска заняли ряд районов Армении, здесь они вели себя как хозяева: насильно привлекали людей на принудительные работы, проводили реквизиции и увозили захваченное в Турцию.

Советская Россия, помогая молодой Советской Армении, настойчиво добивалась прекращения этих беззаконий. 18 января 1921 года наркоминдел телеграфировал в Баку Г.К. Орджоникидзе: «Пусть особоуполномоченный РСФСР особенно налегает на необходимость вывести Армению из катастрофического положения. Турки, блокируют ее, грабят, осуждают на голод». 3 февраля наркоминдел телеграфировал Орджоникидзе: «Сообщите, где Али Фауд (паша), заявили ли ему и заявил ли особоуполномоченный РСФСР турецкому правительству о необходимости прекращения грабежей и эксцессов в оккупированной Армении. Мы этому придаем очень большое значение. Повторено ли требование об очищении Александрополя»^[31].

10 декабря 1920 года ревком Советской Армении обратился к анкарскому правительству и в копии к командованию Турецкого фронта с предложением договориться по вопросу о заключении нового мирного справедливого договора взамен Александропольского, который он не признавал.

11 декабря комиссар по иностранным делам анкарского правительства и командующий фронтом в ответной ноте приветствовали падение дашнаков и приход коммунистов к власти, но в отношении изменения Александропольского договора заявили: «Мы не понимаем, что к этому понуждает…» Объявляя себя «победителями», турки писали, что они готовы на конференции подтвердить свои «неоспоримые права».

Таким образом, турки не собирались отказаться от захваченной ими территории. Но в дальнейшем по настоянию Советской России их вынудили освободить Александропольский район.

Тем временем вся наша армянская кавалерийская бригада, состоявшая из двух полков, совместно с войсками 11-й Красной армии была послана в Грузию для оказания помощи грузинским повстанцам в их борьбе против меньшевистского засилья.

12 февраля 1921 года мы перешли в наступление из района Караклиса, оказывая содействие восставшим трудящимся Грузии.

25 февраля 1921 года Советская власть была провозглашена и в Тбилиси. Вскоре после этого я был назначен в аппарат полномочного представителя Советской Армении в Грузии, в котором А.П. Мелик-Шахназаров исполнял обязанности, сходные с задачами военного атташе.

В феврале 1921 года дашнаки, воспользовавшись уходом частей Красной армии из Армении для содействия установлению Советской власти в Грузии, а также гуманным отношением к ним со стороны победивших трудящихся, подняли мятеж и временно захватили власть в Ереване и на значительной части территории республики. Дашнакские руководители, не имея никакой реальной опоры среди населения, пошли на откровенную авантюру, вновь ввергнув армянский народ в пучину тяжелых испытаний и бедствий. По их прямой вине опять полилась кровь невинных жертв. Дашнаки и их подручные убивали большевиков и активно помогавших им беспартийных граждан. Так, в Зангезуре были убиты Баграт Арутюнян, Христофор Мкртчян, Макич Машурян и другие. Не погнушались дашнаки вступить в сговор и с турецкими захватчиками. Так, их предводитель Врацян обратился к турецкому эмиссару в Ереване Беха-Эддину с просьбой оказать военную помощь, освободить пленных дашнаков, дать оружие и боеприпасы. Незначительную помощь получили предатели и от англичан, в частности винтовки и пулеметы Виккерса.

Каждый истинный патриот испытывал в эти дни чувство глубокого возмущения и гнева против вероломных антинародных действий дашнакских головорезов. Рабочие, крестьяне и трудовая интеллигенция Армении были проникнуты одной заботой – возможно быстрее покончить с мятежом дашнаков и восстановить на территории республики Советскую власть, с которой были связаны все надежды и чаяния армянского народа.

Этим стремлением был охвачен и я. В Тбилиси по долгу службы мне каждый день приходилось прочитывать от корки до корки содержание военных сводок и сообщения газет о боевых действиях наших войск против мятежников. Вот как выглядела тогда общая обстановка в Армении.

Дашнаки после захвата власти в столице оттеснили части молодой армянской Красной армии в район Камарлу. Севернее Еревана они овладели Семеновским и Спитакским высокогорными перевалами. Зангезур и Даралагяз продолжали оставаться под дашнакским влиянием. Район же Александрополя все еще был оккупирован турками.

На юге республики бои частей и соединений армянской Красной армии против дашнакских банд на так называемом Камарлинском фронте носили очень напряженный характер и велись с переменным успехом. Части 11-й Красной армии, наступавшие с севера, в тяжелых условиях преодолевали сопротивление мятежников, засевших на занесенных глубоким снегом горных перевалах. Повсеместно шли кровопролитные схватки, людские потери с обеих сторон были значительными. К тому же, как уже упоминалось, дашнаки развернули кровавый террор против коммунистов и революционно настроенных рабочих и крестьян.

От возглавлявшего тогда наше представительство в Грузии старого большевика Дануша Шавердяна я узнал, что в эти трагические для нашего народа дни популярнейший поэт и любимец армянского народа Ованес Туманян решил, не считаясь с опасностью, направиться через гремевшую боями линию фронта в стан мятежников, чтобы убедить их в необходимости прекратить бессмысленную вооруженную борьбу, сложить оружие и признать единственно законное и желанное для армянского народа Советское правительство.

Мне было поручено получить для поэта пропуск через линию фронта от Революционного военного совета 11-й Красной армии, штаб которой размещался в Тбилиси, на Дворцовой улице.

По пути в штаб между Туманяном и мною завязалась оживленная беседа. Его интересовало все: откуда я родом, кто мои родители, какое у меня военное образование, пришлось ли мне побывать на фронте и в каком полку я теперь служу.

Когда Туманян узнал, что я состою на службе в Армянской кавалерийской бригаде, полки которой, начав свое наступление из района Караклиса, вступили с боями в Тбилиси вместе с частями 11-й Красной армии, то стал расспрашивать, как относится к дашнакскому восстанию население Лори и Иджевана, как реагируют на эти события красноармейцы и командиры нашей бригады, нет ли у них желания принять активное участие в ликвидации авантюристского мятежа.

Мои ответы, кажется, вполне удовлетворили поэта, и он после небольшой паузы сказал:

– Дашнакские лидеры не могут трезво осмыслить происходящие события. Они опять показали все свое ничтожество и несостоятельность. Спасение нашего народа, его будущность связаны, как я давно считаю, с Россией, которая принесла нам теперь свободу и возможность национального возрождения. Вот почему,  – продолжал Туманян,  – я стремлюсь, используя все мое влияние, помочь Ревкому Армении как можно быстрее покончить с новым безумием дашнаков, чтобы восстановить на нашей земле Советскую власть, а вместе с ней мир и процветание.

Когда мы с Ованесом Туманяном пришли в штаб армии, дежурный командир пригласил нас к члену Реввоенсовета армии Г.К. Орджоникидзе. Это была очень знаменательная встреча между выдающимся революционером, испытанным большевиком Григорием (Серго) Константиновичем Орджоникидзе и замечательным народным поэтом Армении Ованесом Туманяном.