Иван Бездомный
Дежавю
Все сходится.
По спине пробежал неожиданный холодок.
– Знают киндеры, как правильно обращаться с животными. Не только намордник и поводок, но и к перилам привязали собачку. Пиплам на радость, котам облегчение, – попытался он обмануть себя, и не поверил глазам: ему показалось, что ротвейлер прочитал его мысли.
Пес встал, и пристально следил за проходящим мимо незнакомцем.
Саня прошел мимо и облегченно выдохнул:
– Хорошо, догадались привязать Дружка, – подумал он за миг до того, как услышал за спиной хлопок от резко натянувшегося и лопнувшего поводка.
Он оглянулся и увидел оскаленную пасть с белоснежными клыками. Она резво неслась к нему галопом.
Глаза…
Глаза бешеные и одержимые: догнать, схватить и рвать на части.
– Что же вы кидаетесь на мирных граждан, совсем ни за что? Ну да ладно, как мы их там, в фантазиях? Вправо, влево и назад, – вспомнил он недавние видения.
Через миг ротвейлер бросился, пытаясь схватить его за лицо.
Саня уклонился вправо, и расслабленно, (не в первый раз) ожидал, когда хозяин отзовет Свирепую Челюсть.
Окрика не было.
Вместо этого, огромный пес мгновенно развернулся, и еще раз прыгнул атакуя.
– Хорошо летит, видимо, гравитация на него не действует, – удивился Алекс едва успевая увернуться с линии прыжка влево.
Сердце забилось быстрее.
– Дежавю, где-то мы все это проходили, – озадачился он, – точно, и полчаса не прошло, как мы сценку эту, на прогулке репетировали. Чем оно там кончилось? Гениальным планом по захвату шеи!
– Да проснись, ты! – рявкнул в его в голове голос ушедших предков. – Мы не для того выживали, чтобы ты сейчас обхекался и закончил наш путь…
Саня еле успел оттолкнуть от себя летевшую на него зверюгу, мощное тело лишь слегка задело его влажной шерстью. Тупорылая морда клацнула зубами совсем рядом с ухом. В зрачках, наведенных на него как прицел, отражалась смерть.
– Хорошо, псина в наморднике, иначе откусила бы мне ухо, как Майк Тайсон Холифилду.
Все произошло точно так, как привиделось ранее. Все это уже было с ним, двадцать минут назад. А теперь, лишь повторилось.
В реальности.
– Сейчас сиганет по центру, надо отскочить назад. Главное – чтобы не отхватил мне фуфуруй. Задача: успеть захватить его шею, прижаться телом вплотную, и ждать хозяина. А если не появится, черт его подери!? Придушить чуток, иначе оно порвет меня в клочья, – тормозил он, будто думал о ком-то постороннем.
Отлетевший в сторону ротвейлер развернулся, и без единого звука, пригнув голову к земле, приближался, готовясь к атаке.
– Не рыкнет, ни гавкнет, плохой признак. Лучше бы лаял.
Оба точно знали, что произойдет дальше.
«Бежать нельзя остаться – так себе выбор. Проклятые запятые, сегодня от них зависит… », – додумать ему не дали.
Ротвейлер прыгнул.
Прыгнул быстро и мощно.
Саня отскочил назад и попытался в прыжке захватить шею.
Кто бы мог подумать, что позади его поджидает коварный бордюр?
В отскоке он зацепился пятками, и снесенный массивным телом пса, упал спиной.
Удар.
Сбитое дыхание.
Муть.
Перед лицом его щелкали мощные челюсти, и намерения их не были добрыми: перекусить все, до чего смогут дотянуться.
Он попытался навести резкость и захватить шею зверюги, пес вывернулся и намордник слетел с оскаленной морды. Зубы клацнули рядом с лицом, Саня с трудом отбил и понял, что следующей целью будет его кадык.
– Как коротка жизнь, – удивился он, увидел приближающуюся раскрытую пасть и постарался оттолкнуть ее и в этот раз. Оттолкнул, но не совсем удачно: пальцы попали в пасть, челюсти сомкнулись, фаланги хрустнули.
Вспышка боли, капающая на лицо кровь, резкая слабость и ожидание полного пи.
В этот момент произошло нечто.
Планета сошла с орбиты, или второе пришествие случилось и повергло в вечный огонь всех диаволов, включая черного демона. Но пес слетел с поверженного тела, и горло осталась нетронутым.
Жизнь продолжалась, но взяла новый поворот.
Саня покачиваясь поднялся, стряхнув пыль и удивление оглянулся: ни подростков, ни пса в парке не было. Исчезли, будто не было их никогда. Только текущая с руки кровь, да помятые ребра не позволяли думать, что он опять попал в плен видений. Он попытался навести резкость, но земля ходила под ногами и перед глазами плыло.
Он вытер лицо, все размазал и стал похож на вампира. Хотел было направиться домой, но один из пальцев державшийся только на коже возражал.
Его мутило.
Набрал скорую, сумбурно объяснился, и, пока ждал ее, традиционно задерживающуюся, с некоторым изумлением рассматривал белую кость торчащую из пальца.
– Еще немного, еще чуть-чуть, и настал бы мне банзай. Сплошная мистика, а не реальность, – ему опять стало не по себе и он взглянул под ноги.
Там растекалась темная лужица.
Его крови.
– Какая-то чертовщина… – Сегодняшнее происшествие ломает основные законы бытия и моего представления о нем. Как я мог видеть то, что еще не произошло? Это совершенно невозможно. Кому я нужен, чтобы обо мне кто-то беспокоился? Если только… не я сам посылал себе предупреждения из будущего… Но я же не могу быть в двух временах одновременно? Или, я есть там, и знаю, что должно случиться со мной здесь? И пытаюсь этого избежать? Бред, – остановил он разгул фантазии. – Все-таки, Текилу или другой антистресс надо взять. После полного стакана все собаки гарантированно исчезают. Одно точно – я никогда не буду прежним. Я запомню этот день надолго, и буду гадать, кто предупредил меня о том, что еще не произошло, но вот-вот случится? Достаточно, я надумался сегодня на полжизни вперед. Нужно осознать, перепить и переспать, – он определился в дальнейших действиях и снова ошибся.
Скорая.
– Есть полис?
– Нет.
– Грустно.
Поиск больницы.
Отказ.
Хмурый от вечного недосыпа и смешной зарплаты водитель.
Пробки. Мигалки. Сирены.
Следующая клиника.
– Нет мест.
Пробки. Мигалки.
Злые парамедики.
Их можно понять.
Другая больничка.
Гулкие коридоры, угрюмые физиономии.
Кого-то привозят. Увозят.
Бледные лица ходят бесцельно.
Хирург с массивной золотой цепью и фамилией заканчивающейся на ян.
– Есть шанс пришить обратно, будет стоить тысячу вечнозеленых.
– Тысячи нет, есть четыреста.
– За четыреста только отрезать можем.
– Больше нет, режьте.
Проклятая дилемма: Пришить нельзя отрезать. Запятые существенно меняет самооценку.
Хирург скривился, вставил железку в кость, но все-таки пришил, и недовольно пробурчал:
– Вам надо пройти амбулаторное лечение, укольчики и все такое. За финансы не беспокойтесь, все оплачено, я сестричку в Египет скоро повезу, она нам все сделает по высшему сорту. Идите, вас проводят.
Цепь толщиной в мизинец и «нам» смущали.
Сестренка мило намекнула на обстоятельства и обозначила надежды на сотрудничество.
Александр сообщил, что все гранты выделены хирургу с фамилией на ян, тот обещал компенсировать работу сотрудников и, даже, пригласить кое-кого в Египет.
Мадам выразила полное понимание, попросила прилечь и раздеться.
Обещающее начало.
Опытной рукой нежно прощупала попу, и, с улыбкой Джаконды, вжарила укол.
Метко.
Ей бы снайпером, а не в больницу.
С тех пор я ненавижу Леонардо да Винчи в частности, и живопись целиком.
Медперсонал можно понять: кто же за так на чужие попы пялиться будет? Кроме того, Ауди денег требует, да и айфон не мешало бы обновить. А отказ – это оскорбление ее семьи. Когда она не получила свое, в ней взыграла обиженка и вендетта.
Чтоб вы знали, обиженная медсестра страшнее Кащея, у того есть смерть в яйце. У обиженной медсестры – нет. А от вендетты не скрыться даже под кроватью.
Она всадила иглу точно в седалищный нерв, и у подлеца, посмевшего не отдать ей честную сотню зеленых, глаза полезли из орбит.
Заслужил, мерзавец.
Ему бы уйти от справедливого возмездия, но при попытке сделать шаг, нога волочилась хвостом, а пытаясь дойти по кровати по стеночке, Алекс рухнул на пол. В тот момент он осознал сложности бытия одноногого пирата.
Для спасения общества, ему назначили:
13-ть уколов антибиотиков в первый день.
12-ть во второй.
11-ть в третий.
10-ть в четвертый, и тд.
Всего две недели и ты как огурчик.
Если выживешь.
Он удивился:
– Это какой-то суверенный метод лечения, ведь, кажется, достаточно всего одного?
Врачи знали лучше.
– У нас своих бешенных хватает, понаехавших не надо, – утверждали они.
На третий день, на попе не осталось целого места.
На четвертый он начал худеть.
На пятый мямлить.
На седьмой забыл свой номер телефона.
Через 10 дней лечения, после 13-ти килограммов потерянных иллюзий, дара речи и памяти, он сбежал. Решил, что лучше сдохнуть от бешенства, чем дать залечить себя до смерти.
А она всегда рядом. И ждет. И, иногда, медперсонал – ее коллеги.
Бойтесь их, бойтесь!
*Есть и Спасители, но мы не о них.
С тех пор, заметив белые халаты санитаров, он пытается перейти улицу, невзначай зайти в кафе и пропустить маленькую. Пятьдесят грамм коньяка обещают стереть кошмары.
Врут.
Надо сто.
Не сбежать от прошлого, не скрыться.
И разглядывая янтарную жидкость сквозь стекло, каждый раз мысли его начинали бегать по кругу пытаясь найти разумное объяснение:
«Если притвориться сумасшедшим, то можно допустить, что эпизоды прошлого оставляют след в информационном поле планеты, в ее биосфере. И, при невероятных обстоятельствах, кто-то, кое-где, порой, может уловить эти картинки. Однако, перед этим надо хорошо посидеть с литром Абсента.
Но предположить, что возможно увидеть события еще не произошедшие…
Тут Абсентом не обойдешься: понадобятся мухоморы, боярышник и прочие целебные средства. ЛСД подойдет.
Этого быть не может, просто потому, что они еще не случились».
– Водки мне, водки, – требует душа, но к черту алкоголиков, они ищут смыслы на дне, всегда недовольны до, счастливы после, но ответов не находят.
Скомкал бы и вычеркнул весь абсурд из памяти, но не могу.
Было.
Если происшествие еще не случилось, никто не может предупредить нас об этом. Но почему у муравьев вырастают клешни перед нападением противника из другого муравейника? Почему рождается больше мальчиков перед войной? Ведь до войны еще двадцать лет. Кто знает о предстоящих событиях и управляет физическими, абсолютно реальными процессами? Как я мог видеть нападение собаки в мельчайших деталях, до того, как оно случилось? Кто предупреждал меня посылая видения? Чьи это были картинки?
Вопросов – масса. Ответов не найти, а тем, что получаю – не верю.
Насколько легче верующим, у них на все одно объяснение: «Ангелы Хранители, Господь», а нам – ломай голову.
Глава V. Новое прошлое.
Прошлое деликатно. Оно не прет напролом в настоящее. Скрытое рутиной, оно не лезет в тебя с утра, навязывая сомнения. Оно как сон, терпеливо ждет событий, совпадений и размышлений. И тогда проснется, подтолкнет и раскроется так, как ты и представить себе не мог.
Почти в это самое время, всего мигом ранее по меркам истории, застрявший в шоппинг-центре парень еще не подозревающий о том, что ждет его в недалеком будущем, думал о нетленном. Люди обходили его стороной, стоит памятник, значит надо.
После долгих раздумий он очнулся и вновь шагнул к чучелу.
Он остановился перед мамонтом, подозрительно оглядел тушу, и его еще раз пронзила острая судорога переломанного тела.
– А, черт, – перекосившись от боли инстинктивно отшатнулся он. – Да понял я, понял. Финально, окончательно и бесповоротно. В какой-то момент схлопнулось время, сломался день, и я провалился в прошлое. Попал на другую спираль истории. И давние события, зашторенные тысячами лет, всплыли из глубин генетической памяти. Или откуда-то, из какой-то базы данных, к которой, благодаря случаю, мы, иногда, получаем доступ. И призраки прошлого проявились в нашем дне.
Нужен был только случай, открывающий дверь.
Соглашаюсь и сознаюсь:
Я, стоящий здесь, среди бела дня, в полном рассудке и здравии, перед мордой вашего древнего чучела, истинно утверждаю; Не пил сегодня ни капли, и вообще не пью. После сегодняшнего не ручаюсь, ибо не вижу смысла. Полностью осознавая произошедшее, вынужден признать: Ваш удивительный облик, чудесным образом отправил меня назад, во времена доисторические. Я, совершенно необъяснимо, но фактически, провалился сквозь толщу времен и вновь пережил то, что произошло со мной. А именно: ваш рыжеглазый сородич меня растоптал, и лишил жизни.
Это также очевидно, как то, что я стою здесь, сейчас, перед Вами. Вы, гражданин Большеголовый, сработали как триггер, и перенесли меня в обстоятельства давно минувшие. И никто не убедит меня, что все это лишь плод фантазии и воображение.
Благодарю, такие открытия случаются раз в жизни, и не с каждым. Я получил новый опыт и сделал выводы. Возможно, самые важные. Понимаю, что за каждое открытие приходится платить, и восприятие событий с этого дня, станет другим навсегда.
***
На улице Солнце стремилось на запад, в зале выросли тени. Казалось, даже потеплело, и лето стало ближе. В баре громче зазвучала музыка и вибрации ее возбуждали всех, кроме неподвижного посетителя.
Прошли часы, дни или тридцать три года.
Бесконечность.
В голове чистота как в операционной. Светло и ясно.
Алекс закончил исповедь, и, обращаясь к внутреннему Я, подытожил:
– Хорошо, что кроме моей ранимой души, ни один пришелец при встрече прошлого с настоящим не пострадал, но сегодняшний день нарушил мои материалистические представления о начале и конце нашей жизни.
Важно, что произошло, но еще важнее – для чего? Для чего открылись передо мной воспоминания первобытные? Чтобы вновь прожить их, прочувствовать и понять?
Я уцелел?
Нет.
Я был в прошлом, и погиб смятый тушей.
Да.
А теперь жив, и стою в центре бара, в нашем времени. Такого быть никак не может, но есть.
Я был.
Я есть.
Глупо, бессмысленно, дико.
Но это случилось.
Со мной.
Нужно начать стирать границы, и изменить состояние своего бытия.
