Ирина Ширяева
Тургеневская стриптизерка
Прикинь! В спектакле Стаса уговорили играть «за красоту», и он, бедняга, мучился, чтобы не подводить ребят.
Когда у моего подъезда мы отсмеялись по этому поводу, я сказала:
– Ну вот, мне вся эта история со спектаклем пошла на пользу. Во-первых, пятерка по инглишу. Во-вторых, я могу написать одно очень важное письмо. А у тебя, Стасик, застряло в памяти хоть одно английское слово?
– Конечно, – ответил мой провожатый, – целых три.
Он посмотрел мне в глаза и улыбнулся. Дорогая Джульетта, признаюсь честно, тут я почувствовала, что поклонницы, которые бегают за Стасом по всей школе, не такие уж дуры. Или я отчего-то вдруг поглупела?
А Стасик взял меня за руку и сказал эти три слова:
– I love you…
Случайные встречи
Телефонный звонок прозвучал совсем некстати. К этому моменту Алёна как раз не без труда выкроила из своего, смётанного на живую нитку дневного графика, «сколько-то там минут для красоты и здоровья». Иными словами, она лежала с огуречной маской на лице, с котом на животе и старалась думать о приятном. Кот был, можно сказать, для профилактики. Ведь бытует же мнение, что сии потребители «Вискаса» забирают отрицательную энергию и сами ложатся на больные места хозяев.
Вот только непонятно, почему четвероногий друг устроился на её животе, а не на голове. Ведь болела именно голова. От мыслей о том, как обидно было увольняться из редакции любимой газеты. От срочного и неинтересного задания для женского журнала, в котором она нашла новое место работы. От неудавшейся личной жизни. От…
В это время и зазвонил телефон. Алёна вскочила, роняя с лица кусочки огурцов и стряхивая обиженно цепляющегося за подол халата кота. На миг её посетило совершенно немотивированное предчувствие, что вот сейчас она услышит в трубке такой родной, такой желанный голос Максима. И сразу всё простит. И вопреки…
Голос был женский. Вернее, девичий. Высокий, с капризными интонациями. Незнакомка попросила позвать к телефону Гарика.
– Девушка, я же вам уже сказала, – с досадой отозвалась Алёна, краем уха улавливая, как вегетарианец-кот поспешно хрустит халявными огурцами, – никакого Гарика по этому телефону нет!
– Кому, кому вы сказали? Мне? – высокомерно удивилась собеседница.
Вообще-то девушки с такими голосами первыми парням не звонят. И вовсе не из скромности, а из холодного расчёта. Они терпеливо ждут, пока объект созреет и звякнет сам. Потом долго не берут трубку. Потом очень правдоподобно делают вид, что совершенно случайно оказались у телефона.
– Ну, значит, это были не вы! Но Гарика уже спрашивали. И не один раз! – нервно выговаривала Алёна гудкам в трубке. Достали уже эти Гарики на каждый день!
В отличие от распсиховавшейся хозяйки, кот уже без всякой суеты, с достоинством, как дворецкий Берримор, допивающий у себя в каморке шампанское лорда Баскервиля, доедал несостоявшуюся маску хозяйки. Алёна сгоряча выдрала у него из пасти последний кусок огурца, но, поразмыслив, запихала обратно: «Подавись, гад! Не пропадать же добру!»
В следующий раз телефон прозвенел, когда она уже сидела за компьютером, мучаясь с первой фразой статьи. На этот раз девчачий голос, попросивший позвать к телефону – угадайте с трех раз, кого? правильно, Гарика! – был робким и неуверенным.
– А скажите-ка, милая детка, – ледяным тоном скандальной, но не поступающейся хорошими манерами дамы, вопросила Алёна, – кто вам дал этот телефон?
– Как кто? – еще больше струсила «детка». – Гарик, конечно…
– Но такого здесь нет! – рявкнула жертва телефонного терроризма. – И никогда не было!
«Дурацкий розыгрыш, – злилась Алёна, возвращаясь к компьютеру. – И кто же это мне такое удружил? Знаю одно: среди моих знакомых совершенно точно никакого Гарика нет. Может, это какая-нибудь ошибка? А вдруг – происки врагов? Да отключу я этот телефон – и все!»
Словно почуяв неладное, аппарат разразился серией требовательных звонков. Он просто разрывался от напряжения, словно пластиковый пакет после фундаментального похода истовой домохозяйки по магазинам.
– Да, – обречённо выдохнула в трубку Алёна, чувствуя, как виртуальный сердцеед Гарик пакостно хихикает за её плечом.
– Привет, мать! Ты чё трубку не берёшь? – радостно заорали на другом конце провода.
Алёна с облегчением вздохнула. Это была Карина, коллега с прежнего места работы, прозванная в народе «Тойотой». Она всегда первая узнавала свежие редакционные сплетни и бежала их разносить со скоростью пресловутого японского автомобиля.
– Ну, как оно, ваше «ничего»? Слушай, мать, я же тебе не просто так звоню, а по поручению, – гнала Карина, как на зелёный свет. – Главный просил, чтобы ты зашла.
– Это еще зачем? – насторожилась Алёна.
Ей категорически не улыбалось светиться на прежнем месте работы, ежеминутно рискуя встретить там своего бывшего мужа или бывшую, подругу, теперешнюю жену бывшего мужа.
– Ой, мать, у нас тут такие новости! – поддала газу Карина. – На твою рубрику нового мальчика взяли! Совсем свеженький мальчик, только что с журфака. Ну, после журфака, сама знаешь, все мы фу ты – ну ты, амбиций полный воз, куда б деться! Но парень толковый, шеф кого попало не пригласит, сама знаешь! Да ты последний номер-то читала?
Алёна читала. После её ухода из редакции молодежной газеты, рубрика, которую вела Алёна и которая считалась самой «топовой», не появлялась ни в одном номере. Это льстило Алёне: приятно хоть в чем-то чувствовать себя незаменимой. Но в последнем выпуске рубрика вдруг возникла. Вполне понятно, что бывшая её ведущая с ревнивым вниманием изучила страничку от заголовка до последней точки. И вынуждена была констатировать, что в новом имидже её творческого ребёнка присутствовали и свежесть, и стильность, и неизбежный, но тонкий эпатаж. Кроме того, чувствовалось, что для нового составителя полосы этот газетный лист был лишь более-менее подходящим полигоном для собственных глобальных идей и замыслов. Его имя – И. Опарин – ничего не говорило Алёне.
– Видела? Класс, правда? Даже наши зубры одобрили, а от них дождёшься, как же, ну ты сама знаешь! – Начисто лишенная нравственного ГИБДД, Карина с размаху проскакивала самые трудные повороты разговора. – Ну, конечно, этому мальчику до тебя далеко… – сочла она всё же нужным слегка притормозить. – Так вот, мать! Шеф просит, чтобы ты с этим Опариным Игорем встретилась и ввела его, так сказать, в курс дела. Хотя мальчик тот ещё. Его, по-моему, учить – только портить.
Алена согласилась. «Скрипя сердцем», как говорили в той редакции, куда она собиралась отправиться. (Хотя почему «говорили»? Говорят!) Увольнялась она по-хорошему, не хлопая никакими дверьми. Все знали – по личным причинам. Так зачем портить отношения с бывшим главным? Мало ли что!
В редакции, как всегда, жизнь кипела, бурлила, пенилась и била через край. Выныривающие из её искрящихся волн бывшие коллеги радостно приветствовали Алёну и норовили завести разговор по душам. Но она чувствовала себя чужой на этом празднике жизни. Как сказал поэт Губерман: «И худо мне, как ложке дегтя должно быть худо в бочке меда» – между прочим, сказал в «Гариках на каждый день». «Кругом Гарики, – с тоской подумала Алёна. – Кажется, это симптом. Хорошо, что пока хоть не зелёные чертики».
Со своим преемником Алёна договорилась встретиться в редакционном буфете – она категорически не хотела идти в свой бывший кабинет.
Она узнала его сразу. Вернее, сразу поняла, что это тот, кто ее ждёт. Во-первых, новое лицо, старые-то все уже примелькались. Во-вторых, лицо довольно примечательное. Парень сильно смахивал на Киану Ривза периода «Матрицы», явно знал об этом и стремился подчеркнуть льстящее ему сходство одеждой и прической. Но даже не это главное. Главным было выражение его лица. Люди с такими лицами совершенно точно знают, что весь мир у них в кармане. А если об этом пока не догадываются окружающие – так то всего лишь досадное недоразумение. Похожие лица бывают у абитуриентов актерского факультета и строителей финансовых пирамид. То есть у тех, в чьи паруса дует прилетевший из экзотических стран ветер флибустьерства и авантюризма.
Алёна поёжилась, увидев себя со стороны глазами этого почти двойника голливудской звезды, полными веселой наглости. Приближающаяся к тридцати годам тетка с потухшим взглядом и машинально, без вдохновения наложенным макияжем… Бр-р-р! И вряд ли дело бы поправила бессовестно сожранная котом огуречная маска.
– Привет! Вы Алёна, – парень тем временам легко, мелкой рыбешкой при виде акулы пера, то есть Алёны, взмыл со стула. – Я вас сразу узнал. А вы меня?
«Какой ты резвый, малыш, – хмыкнула про себя эта самая “акула пера”, – мнишь, что после первой же полосы проснулся знаменитым, и весь город знает тебя в лицо?»
Разговор, однако, завязался очень легко. Вопреки Карининым прогнозам, Игорь с искренним интересом отнёсся ко всему, о чём говорила Алёна. Белее того, он столь жадно ловил каждое её слово, как будто от этого зависело что-то важное. С подобным рвением резвые подружки невесты ловят брошенный ею в толпу свадебный букет.
Польщённая незаурядным вниманием молодого человека, Алена расслабилась и забыла, что перед ней потенциальный творческий соперник. В какой-то момент она обнаружила, что болтает так оживлённо и хохочет столь громко, что на них уже с любопытством поглядывают из-за соседних столиков.
– Эй, Гарик! – окликнул кто-то, входящий в зал, Алёниного собеседника. – Тебя корректор обыскался!
– Ладно, потом! – досадливо отмахнулся тот.
Алёна аж поперхнулась своей последней фразой. Аттракцион «Гарики нон стоп» никак не желал заканчиваться.
– Гарик?! Ты – тоже Гарик?!
– Почему «тоже»? – в свою очередь удивился её визави. – Игорь, Гарик – что тут странного? – он посмотрел на нее с непонятной пристальностью. – А вы меня совсем не помните?
– Нет… – растерялась Алёна.
– Дело в том, что я уже работал в этой редакции, – торжественно сообщил новоявленный Гарик. Шесть лет назад. Курьером.
Шесть лет назад! Это был первый год существования газеты, когда грандиозные планы её учредителей многократно умножились на безумные идеи свеженабранных сотрудников, в основном молодых и, как теперь модно выражаться, амбициозных. О, это была славная команда! Лица у всех были такие, как сейчас у юного Игоря. По этому выражению и узнавали «своих». Это было как пароль. И еще все они были влюблены. Кажется, все парни были влюблены в Алёну, а все девушки – в Максима. А они… Чувства двух веронских подростков по сравнению с их страстью виделись легким дискотечным флиртом. О, это было славное время! Дух избранничества, безоглядного упоения всеми красками дня, эдакой кавалергардности витал в обшарпанных стенах редакции. Никто из них и не подозревал, что «кавалергарда век недолог и потому так сладок он»…
До скромного ли мальчика-курьера было тогда Алёне! Поэтому совсем не удивительно, что его облик не зацепился в её памяти.
– А я вас помню очень хорошо, Алёна, – глядя прямо ей в лицо, заговорил Игорь. – Здесь тогда тусовалась талантливая компания. Но вы… вы, Алёна, были ярче всех! – он медленно покатал между ладонями пластмассовый стаканчик с остатками «пепси». – Вы для меня тогда были… ну, эталоном, что ли. Всего: красоты, таланта, успеха… Ну и куража, вот. Я, честно говоря, и на журфак-то тогда поступил, потому что хотел соответствовать, что ли…
«А я его совсем не помню…», – печально подумала Алена.
– Да, я был в ту пору в вас влюблён, – продолжил Игорь свой вечер воспоминаний. – Просто безумно! Ну, конечно, перебрал весь джентльменский набор сопливой юношеской страсти, – иронично усмехнулся он. – Часами под окнами ходил, звонил и бросал трубку… Кстати, ваш телефон до сих пор наизусть помню. И была мечта… Ужасно глупая, конечно, детская… – Игорь откинулся на спинку стула и скрестил на груди руки. – Я думал: вот когда у меня образуется куча поклонниц, буду им всем ваш телефон давать. Чтобы они, значит, оптом по этому номеру звонили и меня спрашивали…Смысл? Не важно! Важно, что вы должны были понять, какой я неотразимый. И, конечно, дать мне шанс…
Алёна захохотала.
– Ну, как вам идея? – подмигнул Игорь.
– Идея так себе. Но бывают и хуже, – подмигнула в ответ Алёна.
Она бумкнула своим пластмассовым стаканчиком о Гариков и торжественно провозгласила:
– За сбычу мечт!
И странная парочка принялась хохотать так безудержно, что в глазах заплясали чёртики. К счастью, они были не зелёные.
Однако, пока Алёна дошла до своего дома, её игривое настроение растаяло, как леденцы, которые тают во рту, а не в руках. Обреченно вздохнув, она села за компьютер. Статья по-прежнему не шла.
«Да, как ни хорохорься, а видно остыла и зачахла, ты, мать, – печально констатировала Алёна, честно промучившись около часа. – Нет в тебе ни перцу, ни огня, ни вдохновенья… Ну, хоть бы кто-нибудь, ну хоть бы чуточку одолжил. Во как нужно! Хоть тот же Игорь. У него-то сейчас этого гуталину… куража то есть – немерено! А ведь я его когда-то вдохновила… Эх! Не одолжит, и не проси. В одну реку нельзя войти дважды».
Алёна задумчиво потыкала пальцем в клавиатуру. И вместо статьи на экран вдруг стали вылезать строчки:
Не бывает случайных встреч…
В жизни нынешней всё так зыбко.
Но готовы память обжечь
Чей-то голос, чья-то улыбка.
И хранишь в себе много лет,
(Бесполезно – не отмахнуться)
Чей-то взгляд, искавший ответ,
От которого ты отвернулся.
Так таит в себе «если бы»
Встреч, что мы посчитали случайными,
Варианты нашей судьбы.
Но уже не откроет тайны…
«О, тёпленькая пошла… То есть стихи пошли, – изумилась сама себе Алёна. – А следом пойду я. Туда, куда пошлет меня нынешний главный. Когда я принесу ему вместо статьи эти гениальные вирши».
И тут грянул многострадальный телефон.
– Да? – Алёна тупо обрадовалась возможности отвлечься от своих уже ставших традиционными грустных мыслей.
– Это я… – огорошил её голос Игоря. – Я это… что подумал. Ну, если меня все время ищут по вашему телефону… Так, может, я там и буду?
Двойка за любовные конспекты
«Если ты такая хорошая, то почему до сих пор одна?» Ну как могла не зацепить внимание Юлии книга с таким интригующим названием! «Да, действительно – почему?», – озадачилась она и разорилась на недешевую продукцию американской психологини.
В своем опусе заморская специалистка высказывала парадоксальную мысль: если женщина одинока, значит, она сама подсознательно выбрала этот путь. Ведь, мол, каждой фемине жизнь дает в этом смысле шанс. И не один. А если находятся дуры, которые вышеуказанные шансы прошляпили, потому как в упор не разглядели – значит, не очень-то им и хотелось.
– Ну да, рассказывай мне – не хотелось! – фыркнула по этому поводу Татьяна, соседка нашей героини по лестничной площадке. – Это у них в Америке все на феминизме помешаны. А русская женщина, она без мужика – ну никак!
Татьяна и Юлия, несмотря на разницу в социальном положении, не то чтобы дружили, но довольно активно общались на почве своего незамужества. Но какое же разное это было незамужество! Татьяна в каждый из своих многочисленных романов бросалась сразу, не раздумывая и не колеблясь, как охотники за привидениями – на сигнал тревоги. (Кстати, где она исхитрялась мужиков-то находить, работая уборщицей в библиотеке?) Каждая лав стори мыслилась ею как единственная и последняя. Дело дошло до того, что в свои тридцать с длинным и загогулистым хвостиком девушка умудрилась родить здоровенькую двойню от красавца кавказской национальности. Вот это была страсть, вот это был бразильский сериал! Правда, сразу после появления близняшек брюнетистый красавец скрылся, как ежик в тумане.
– Но ощущенья-то остались! – хохотала неунывающая Татьяна, сноровисто пеленая дочурок, орущих свое «уа!» с явным грузинским акцентом.
У Юлии же всё обстояло совершенно иначе. Наша героиня представляла собой типичную бизнесвумен с установкой отличницы: всегда и во всём быть первой. В доказательство тому, на сегодняшний день она являлась ведущим специалистом небольшой, но весьма процветающей строительной фирмы. Любовь к профессии занимала в ее душе центральное место, поэтому чувствам по отношению к сильному полу приходилось перебиваться на периферии. А бурный процесс карьерного роста по эмоциональной наполненности не мог идти ни в какое сравнение с потенциальными радостями семейной идиллии.
Нет, конечно, в её жизни изредка случались романы. Но они довольно быстро рассасывались сами собой, потому что…«Ах, не сейчас, милый, я занята, лучше завтра… Нет, завтра тоже нет, вот послезавтра – может быть… Прости, дорогой…»
После импровизированного обсуждения с Татьяной американской книжки Юлия отчетливо поняла, что не только завтра, но и послезавтра в ее женской судьбе уже наступило. Как говорится, не успеешь оглянуться, а вслед уже не оглядываются. То есть, выражаясь по–научному, потревожил кризис возраста, который деликатно называют средним.
Наша бизнесвумен, как ей и полагается по статусу, проанализировала проблему со всех сторон. И сделала конструктивные выводы.
Итак, во-первых. Нужен мужчина. Разумеется, приличный и, желательно, как выразилась бы феминистка Мария Арбатова, породистый.
Во-вторых. Все таковые давным-давно женаты, и многие – уже не по первому разу. Следовательно, если нацеливаться на замужество, придется уводить мужика из семьи. А дело это не только неблагодарное, но, что гораздо хуже, хлопотное. Этот вариант Юлия отмела как слишком трудоемкий и требующий много времени.
В-третьих. А что, если минусы данной ситуации превратить в плюсы? Женат – и на здоровье! Жена накормит, обстирает, дурное настроение твое через свою головную боль пропустит. А вот к любовнице ты придешь, когда сам того захочешь, свеженький и лучезарный, с цветами и шампанским в зубах. Ну, ладно, не в зубах, а в пластиковом пакете с рекламой джинсовой одежды для продвинутой молодежи. (И это намекает на обстоятельство, что сам пакетоносец молод душой и где-то даже телом).
Так вот, конструктивный вывод был прост и гениален, как изобретение авоськи: надо заводить женатого любовника. Тогда и волки будут сыты, и овцы целы. И пастуху, как говорится, вечная память.
В поисках объекта, слава Богу, можно было далеко не ходить: контора под завязку напичкана представителями мужественной половины человечества. Поэтому, не откладывая дела в долгий ящик, Юлия внесла в компьютер список всех работающих в родной фирме мужчин старше тридцати пяти и моложе пятидесяти. Далее каждого кандидата предстояло рассмотреть по нескольким параметрам, в число которых, например, входили IQ (ну, это понятно), «ВД» (внешние данные) и «ЗВ» (бросал ли объект когда-нибудь на нашу героиню заинтересованные взгляды).
Надо отметить, что на эту операцию Юлия даже не пожалела своего рабочего времени, что было для неё крайне нехарактерно. Личным же временем ради карьеры она жертвовала на каждом шагу. А как же иначе! Конкуренты не дремлют, зазеваешься – затопчут!
– Позвольте узнать, – вдруг раздался у неё над ухом беспардонный голос, – а почему в этом списке нет меня?
Вздрогнув, Юлия обнаружила у себя за спиной сотрудника, недавно появившегося в их заведении. То ли от старания побыстрее вникнуть сразу во все дела, то ли от природной шустрости, новичок был гибким и неожиданным, как курс доллара. Даже волосы у него на макушке всегда стояли дыбом. Должно быть, не поспевали за динамикой своего владельца.
– IQ у меня, кстати, выше, – порадовал новичок, чохом кивнув на весь список. И продолжал настырно допытываться: – А что такое «В.Д.»? Воздушный десант? А «З.В.»? Знак вопроса?
– «З.В.» – знают все! В смысле, слишком много знают. Убивать пора! – намекнула Юлия.
– Понял! – воскликнул не в меру любопытный коллега, вероятно, напрягши весь свой IQ. – Секретные материалы!
И вымелся.
– Малдер, блин! – прошипела Юлия ему вслед.
Впрочем, несмотря на непредвиденные помехи, она споро закончила анализ данных и полюбовалась на дело рук своих.
А любоваться было на что. Потому как получалось, что единственной персоной из этого своеобразного списка, которая идеально подходила нашей героине по всем параметрам, оказался замдиректора, известный в узких кругах под прозвищем «премьер–министр». Причем, этим лестным прозвищем он был обязан вовсе не своей должности и тем болеете вокальным данным, как могла бы предположить чья-нибудь изощренная фантазия (здесь читатель может к месту напеть «Девочка с севера…», тем самым внеся нелишнюю лирическую ноту в наше повествование). Так вот, всё обстояло до безобразия примитивно. Просто внешне местный замдиректора – был один в один! – двойником Михаила Касьянова. (При помощи этого хитро придуманного обстоятельства автор избавляет себя от описания немаловажного персонажа, спихнув сей труд на эрудицию и воображение читателя).
Взглянув на результат, выданный компьютером, Юлия поначалу слегка поразилась своей наглости. Но быстро утешилась: «Полюбить – так королеву! В смысле, короля. Тьфу, ты! В смысле – премьер-министра».
В выходной с утра Юлия обложилась книгами типа: «Семь правил охоты на любимого», «Секреты обольщения», «Как завоевать мужчину» и углубилась в них с обреченностью студента, весело проболтавшегося весь семестр и теперь вынужденного лихорадочно зубрить всю эту муру, дабы хоть как-то соответствовать.
– Ну, наконец-то она что-то путное читает! – прокомментировала ситуацию заглянувшая к соседке ни свет ни заря Татьяна.
«Ну вот, пожалуйста, кругом шпионы, – с досадой подумала Юлия. – Никакой личной жизни!»
– Слушай, посиди с моими, а? Я пока в молочку сгоняю и в магазин, – попросила Татьяна, крутясь перед зеркалом. – Глянь, я левый глаз не криво накрасила?
– Господи, кто на тебя там смотрит – в молочке? – поразилась Юлия.
– Мужчины бывают везде. Даже в молочке. Тем более в магазине, – назидательно отчеканила соседка, которая в этом смысле была всегда в поиске.
– Да какие там с утра мужчины! – отмахнулась меркантильная бизнесвуменша. – Одни алкоголики. За опохмелкой прибежали.
– Ну, не скажи, – защитила Татьяна любителей ранних возлияний. – Мало ли какие у человека обстоятельства… Ну, я пошла?
– Иди, – разрешила Юлия и принялась под мирное сопение близняшек прилежно конспектировать главу «Бытовой стриптиз».
В понедельник, прихватив для отвода глаз кое–какие актуальные бумаги, наша героиня отправилась на приём к замдиректора.
Впрочем, на бумаги в руках ведущего специалиста «премьер-министр» не обратил никакого внимания. Зато подробно оглядел саму Юлию, явившуюся не в привычном брючном костюме, а в короткой юбке и блузке с вырезом. Когда же она, ободренная произведенным на объект первоначальным впечатлением, села, небрежно закинув ногу на ногу, шеф поспешно отреагировал на ее открывшиеся коленки предложением кофе. С коньяком.
«Это не просто. А очень просто», – констатировала для себя Юлия темп завязывающегося контакта. И, дабы закрепить успех, послала из-под ресниц над чашкой кофе своему визави взгляд томный, как голос Николая Баскова, и загадочный, как инструкция на китайском (три часа тренировки!). Мужчина слегка поперхнулся кофе и…
Впрочем, никакого «и» не состоялось. Всё дело испортил назойливый и беззастенчивый, как реклама прокладок на TV, Малдер. Крайне некстати ворвавшись в кабинет, он с пеной у рта требовал срочно подписать какие-то бумаги, незамедлительно в чем-то разобраться и вообще типа заняться работой, а не… В этом месте он, наконец, заткнулся, уставившись на предназначенные отнюдь не для его взгляда коленки коллеги.
Юлия фыркнула, одернула юбку и удалилась из кабинета с чувством наполовину выполненного долга. Впрочем, как выяснилось позже, именно прием «наполовину», «чуть-чуть» и «может быть» для нашего лже–Касьянова – самое то. Говоря другими словами, он относился к той категории представителей сильного пола, которых глубокий вырез на длинной юбке возбуждает гораздо больше, чем откровенные мини – бикини.
Путем интуиции и дедукции быстро уяснив эту специфику объекта, Юлия на ходу сменила тактику. Теперь она только скромно, но чувственно опускала ресницы, когда «премьер-министр» острил напропалую, неизменно оказываясь с ней рядом то на планерке, то на совещании, то подвозя ее на служебной машине.
И еще изо всех сил посылала ему импульс «да!». Ведь, как утверждают психологи-специалисты по обольщению мужских особей, мужчине, на которого имеешь серьезные виды, надо как можно чаще говорить «да». «Как вы считаете, Юлия Александровна, мы должны подписать этот контракт?» – «Да!» «Вы думаете, мы сдадим этот объект вовремя?» – «Да!» «Хорошая сегодня погода» – «Да!!!» «А не поужинать ли нам вместе?» – «Да…»
Итак, уже были куплены свечи для романтического ужина, подобрано легкое меню… Но, на самом, как говорится, интересном месте потенциального бойфренда нашей героини отправили в служебную командировку.
Целую неделю Юлия не спала. Вы думаете, от тоски по возлюбленному? Отнюдь! Дело в том, что сложными окольными путями, вероятно, прощупывая почву, нашей бизнесвумен передали, что ее хочет переманить к себе недавно открывшийся в городе филиал солидной столичной фирмы. Да не просто переманить, а на должность замдиректора!
Особо беспокоило то, что Юлия мало что знала об этом филиале, а справки навести было практически не у кого. Какой, к примеру, там директор – тиран или демократ? Дружный ли коллектив? Да, в конце концов, который из имеющихся в наличии костюмов надеть для первого визита. Чёрный? Сочтут занудой. Красный? Могут расценить как слишком фривольный. Ну, разве тут уснешь?!
И вот Юлии передали, что завтра с утра ее официально приглашают для собеседования с руководством филиала. И хотя наша героиня ждала этого известия, она все же слегка запаниковала, но тут же постаралась взять себя в руки. «Так, – решила Юлия, – сегодня я спокойна, очень спокойна! Никаких стрессов! Прихожу домой, готовлю зелёный костюм, пью снотворное и сразу в постель. Завтра изо всех сил я должна выглядеть…»
Ее стройные планы разрушил звонок мобильного.
– Юли-и-ия… – пропел приятный баритон. – Вы меня узнали?
При звуке этого неземной красоты голоса спина Юлии покрылась холодным потом.
– Конечно… – пролепетала она.
– Я думал о вас всю эту неделю, – продолжал интимно обволакивать баритон. – Если ваше согласие на ужин вдвоём остается в силе… То я к вам прямо с вокзала… Тогда я свободен… До утра, – расставил он точки над i.
Эти точки вдруг превратились в мурашки и по–хулигански зашлепали по мокрой спине Юлии, как школьники по весенним лужам. «Бежать домой, что-то по-быстрому готовить, – лихорадочно соображала она, – опять не высплюсь… Круги под глазами… Запах перегара… Следы бурно проведенной ночи… Вот это кандидатка на должность замдиректора!»
– Извини…те, – сообщила она в трубку результат своих размышлений, – я… дело в том, что я сегодня очень занята…
Она еще пыталась как-то выкрутиться, смягчить, объяснить, но в ухо уже ударили резкие гудки, презрительно выплевывавшие: «Ду-ду-ду…ду-ра…ду-ра…ду-ра…»
«Нет, я не дура, – тоскливо возразила Юлия уже дома, вполуха слушая трескотню забежавшей похвастаться новой кофточкой Татьяны. – Я умная. А это для мужиков еще хуже. Недаром же они говорят: “Женщины бывают ужас какие умные и прелесть какие дурочки…”»
– Нет, ну ты скажи – ничего, да? – тарахтела тем временем Татьяна, вертясь перед зеркалом. – Живот, правда, сильно торчит. Но это ничего, врач сказал – скоро втянется. Ой, ты знаешь, у нас в роддоме врач был – прямо лапочка! Лысенький, правда, но такой зайка!
«Вот так! – грустно усмехнулась про себя Юлия. – Татьяна везде себе мужика найдёт… Даже в роддоме. Даже, наверное, в женской бане. Даже в гей–клубе! Потому что она настроена на любовь. А я? А я… А… что я?.. Нет, права, права американская психологиня: каждая женщина выбирает тот путь, на который подсознательно себя запрограммировала…»
Ее унылые философские размышления прервал неожиданный телефонный звонок.
– Здравствуйте, Юлия… Александровна, – с изумлением услышала она голос Малдера. – А я таки понял, что значит «В.З.», – радостно сообщил он, – «вовремя звонит»!
– Да уж, куда более вовремя! – невольно вырвалось у Юлии.
– Напрасно иронизируете, – совсем не обиделся Малдер. – А вот если бы вы сейчас пригласили меня на чашку кофе… Я мог бы дать много полезных советов по поводу вашего завтрашнего визита.
– Откуда вы знаете?! – изумилась Юлия.
– Другой вариант «В.З.» – «все знает»! Сами же сказали. Видите, какой я разнообразный. А вы меня в список не включили.
«Ну, чисто ФБР! Похоже, он догадался, что это был за список!» – нашу героиню бросило в жар от такого предположения.
– А я, между прочим, в этом филиале работал знаете кем? Замдиректора! – добил Малдер.
Юлия так и села. Хорошо, что на стул. Вернее, чего хорошего, потому что там под шумок уютно расположилась кошка. Мурка, как и положено ей, взвыла нечеловеческим голосом.
– Ну, зачем же так бурно реагировать? – гнусно захихикал в трубку Малдер.
– Так почему же вы ушли? – опомнившись, попыталась отомстить Юлия. – Фирма плохая? Или вы… не соответствовали?
– Нет, фирма хорошая, – успокоил тайный предшественник нашей бизнесвуменши. – И я парень что надо. Но дело в том, что там работает моя бывшая жена. Ну, сами понимаете… – И тут же перешел с минора на мажор. – Так как насчет кофе?
– Ладно, приходите, – сдалась Юлия. – Но только чай. И строго до одиннадцати. И со своим тортиком.
«Какой тут чай, – подумала она, машинально промокая со лба испарину листком, выпавшим из скомпрометировавших себя любовных конспектов. – Сейчас бы чего холодненького. Мороженого, например».
– Понял, – отозвался в трубку Малдер. – Ну вот и чудненько. А то я топчусь возле вашего подъезда. И торт-мороженое, между прочим, уже тает…
