Ирина Ширяева
Тургеневская стриптизерка
Бразильский сериал отдыхает
Продвинутая писательница-феминистка Мария Арбатова в одной статье высказала мысль, что в наши дни всех россиян объединяет исключительно две вещи: бразильские сериалы и курс доллара.
А если я бразильские сериалы принципиально не смотрю? И курс враждебной для бывшего советского человека зеленой купюры мне до лампочки Ильича? Потому как у нас дома из зелени – только цветочки. Да и те на обоях. И что тогда выходит: меня с советским… тьфу ты, российским народом ничто-таки не объединяет?
Подумала и решила: объединяет. Знаете что? Всех россиян сплачивает привычка к абстрактности нашего сегодняшнего бытия. Проще говоря, к родимому бардаку. То есть то, что для всяких там латиносов – экстрим, для нас – рутина и повседневность. Да на отечественных сермяжных просторах каждый, почитай, день такие истории случаются – бразильский сериал просто отдыхает! А курс доллара надает. В обморок.
Да что далеко ходить. Возьмем, к примеру, нашего соседа. Он сюда недавно приехал, одно предприятие из соседнего города переманило, как классного специалиста по компьютерам. А на нашей лестничной площадке в аккурат квартира пустовала. Хозяева уже несколько лет как съехали, никто не живет и квартплату, соответственно, не вносит. По новому жилищному законодательству городские власти вроде как имеют право такое выморочное жилье за долги в свою пользу конфисковать. Дело это муторное, но, как говорится, лиха беда начало. Вот и поселили этого самого специалиста в такую тухлую квартирку.
Ну, всё ничего поначалу-то было, обжился парень, его, кстати, Петром зовут. С соседями, то есть с нами, подружился. Только появление в доме одинокого да симпатичного мужчины не прошло незамеченным для некоторых озабоченных дамочек. Так что очень скоро на пороге его провинциального разлива пентхауза возникла жгучая брюнетка, вся в звякающих золотых украшениях.
«Ах, – говорит, – извините. Ваше письмо случайно в мой почтовый ящик бросили. Возьмите, пожалуйста»
Здесь надо две вещи пояснить. Во-первых, девочка-почтальонка, что наш дом обслуживает – это отдельный разговор. Мало того, что сия пофигистка разносит корреспонденцию в лучшем случае раз в неделю. Так она ещё постоянно путает ящики, а отдельные номера разных там «СПИД-инфо» и «Мурзилок» бесследно исчезают из ее сумки, не дойдя до подписчика. На бесконечные жалобы жильцов начальница почты неизменно отвечает, что, мол, мало нынче дураков за копейки тяжеленную сумку таскать и ничего тут не поделаешь. А особенно нервным советует завести свой абонентский ящик. Её послушать, так мы ещё и приплачивать этой безалаберной письмоносице должны, а то, глядишь, и вовсе без почты останемся.
Второе. Эта Розка из третьей квартиры, по прозвищу «Дикая Роза», – всем известная стерва. Своего не упустит, а чужого – тем более. Если уж на какого парня глаз положила, наизнанку вывернется, землю с небом сведет, а в постель к себе мужика затянет. Поэтому личная жизнь у Дикой Розы бьет ключом – то замужем она, то беременна. Причем то, что два этих обстоятельства редко совпадают, нисколько не смущает сию даму без камелий. На момент появления в нашем доме Петра Роза томно скучала в одиночестве. Поэтому и вцепилась в новичка, как степлер в офисную бумагу.
Вот только, по моим наблюдениям, Петр явно не пришел в восторг от гипертрофированного внимания брюнетистой красотки. Я так думаю, что она совсем даже не в его вкусе. Другая бы на ее месте отступила, но Дикая Роза на любовном фронте всегда сражается до последней крупицы пороха в пороховницах. Вижу, обложила она объект по всем правилам осадного искусства. И, похоже, объятая пламенем чужой страсти, под жестоким прицельным обстрелом кокетливых глазок, неприступная крепость, то есть Петр, уже готова была пасть. Но…
Впрочем, дальнейшие события происходили без меня. Дело в том, что мы с мужем как раз в это время уезжали в отпуск (разумеется, родное предприятие разрешило моему благоверному отдыхать не как всем белым людям, а в январе). Соседу на сохранность мы оставили самое дорогое, что у нас есть – персидскую кошку. Поэтому основную часть истории, вернее, love-story, я получила в качестве приложения к своей благополучно возвращенной мурке, которая… Впрочем, обо всём но порядку.
Итак, похоже, что неприступная крепость в лице Петра под бешеным натиском Дикой Розы уже готовилась выкинуть белый флаг. Но тут вдруг торжественно и судьбоносно, как призрак замка Морресвиль, явилась хозяйка жилплощади. Вернее, не сама хозяйка, а ее дочь. Она, видите ли, с мужем в пух и прах разругалась, вспомнила про мамочкину квартиру и со психу рванула сюда.
Тут скандал, конечно, до потолка, теперь уже черт знает – в чьих апартаментах. Женщина кричит: «Это моей мамы квартира, а вы неизвестно кто! Убирайтесь вон!» На что Петр ей возражает: «Извините, это вы неизвестно кто, я здесь прописан. И никуда не уйду!» Ну, поорали – поорали, а до драки всё ж-таки дело не дошло, интеллигентные вроде как люди. Каждый подал заявление в соответствующие инстанции, а пока суд да дело, стали оба претендента на спорную жилплощадь жить в двушке бок о бок, как в коммуналке.
А когда первоначальный боевой пыл угас, разглядел Петр, что эта приезжая хабалка очень даже ничего себе. Свеженькая, симпатичная. И совсем не такая уж наглая, а, напротив, – лирическая, загадочная и затуманенная. Короче, хрестоматийная Просто Мария.
Вот наш Дон Педро, Петр, то есть, не будь дурак, решил воспользоваться ситуацией и начал к невольной соседке осторожненько так клинья подбивать. Но добропорядочная Просто Мария, как ей и положено, пресекла таковые происки на корню. Я, дескать, не такая, я жду трамвая. То есть решения суда, чтобы тебя, наглеца, выселить. Скорей бы уж.
А Педро, наоборот, мечтать стал: подольше бы вся эта судебная волокита продлилась. Потому как после отлупа, который Просто Мария ему учинила, запал на нее не по-детски и расставаться ну никак не хотел.
Тут в кадре появилась Дикая Роза. Представшая ее глазам мелодраматическая мизансцена жутко девушке не понравилась, и она попробовала изменить ее силовыми методами. Даже прическу Марии попортила, да только без толку, сама же себе хуже сделала. Петр, всего пару дней назад жаждавший порвать незваную гостью на мелкие кусочки, теперь храбро закрыл ее своей широкой грудью. А Розке сказал, что и раньше не очень-то ее в гости звал, а теперь и вовсе шла бы она лесом.
И что вы думаете, пошла? Ха-ха! Не вырос ещё тот лес! Но вывод сделала: тактику надо менять. Вопрос: как? И попался ей тут на глаза номер «СПИД-инфо»… Нет, так-то Розка только свой пейджер читает, да и то под настроение. А тут чужую газету ей в ящик сунули – не пропадать же халявному добру. Пришлось уродоваться, от корки до корки изучать. И наткнулась там Дикая Роза на рекламу некоей ведуньи Анны Сирин. Которая за весьма разумную плату предлагала выслать лицензированное зелье для отворотов-приворотов разной степени сложности. Гарантия 100%.
«Вот оно, самое то!» – возликовала интриганка и денежки Анне Сирин незамедлительно выслала. Довольно скоро получила она обещанное зелье с инструкцией по применению в придачу. А в бумажке говорилось, что данный продукт должны употребить и зазноба, и злодейка-разлучница, и объект соперничества одновременно. Причем растворить его надо непременно в красном вине, так как этот солнечный напиток олицетворяет горячую кровь влюбленных.
Нет проблем! Во всяком случае, для Дикой Розы. Она не стала даже разбираться, кто в данной ситуации зазноба, а кто злодейка-разлучница. Какая разница! Главное, комплект налицо. Купила Розка первое попавшееся красное вино, фрукты и беззастенчиво заявилась в квартиру номер 13. И там на голубом глазу медовеньким голосом запела: «Ну, простите, ребята, погорячилась я тогда. Хочу с вами дружить – и всё! Давайте мириться. За это и выпьем».
Просто Мария и Дон Педро дружить с Дикой Розой вовсе не хотели, но очень скоро поняли, что легче будет с ней сообразить на троих, чем объяснить, почему они этого делать категорически не желают. Ну, сели, выпили. Вечеринка получилась довольно кислой и унылой. Да Розке-то что! Она свое дело сделала – зелье сотрапезникам в стаканы ловко подмешала.
На следующий день прибежала, язык на плечо, на результаты поглядеть. А результаты такие. У Педро и Просто Марии лица стали цветом что тот пресловутый доллар, который в обморок упал. Оба за головы держатся и в унисон стонут: «Ой, что вчера пили? Ой, что вчера было? Ничего не помним! Надо было столько на грудь принять!»
«Что-то не то получилось, – с досадой подумала злодейка. – Но может для начала так и надо? Посмотрим, что будет дальше».
А дальше ничего и не было. То есть подопытные отделались небольшой амнезией, начисто забыв, что же произошло в тот злополучный вечер. Оно и понятно, какая нынче мелодрама без амнезии. Кстати, ничего потустороннего в подобном форс-мажоре нет. Теряют же люди память при сотрясении головного мозга, например.
Разъяренная интриганка накатала Анне Сирин послание, где понесла мага и целительницу по всем кочкам ее колдовского болота, а также требовала вернуть деньги и ещё приплатить за моральный ущерб. Однако месяц почти прошел, а чародейка всё хранила таинственное молчание.
Зато Просто Мария ни с того ни с сего закатила Дону Педро грандиозную истерику. «Я беременна! – кричала она, – а всё ты, ты! Я давно подозревала, что в тот вечер ты воспользовался моим беспомощным положением – и вот результа-а-ат… Подлец! А-а-а! У-у-у!»
Сам-то парень с удовольствием припомнил бы факт соблазнения. Но, что обидно, как ни напрягал память, злополучный вечер зиял черным провалом.
Тут вмещалась Дикая Роза: «Дура! Да от мужа ты беременна! Просто обнаружила поздно!»
«Не-е-ет! – заливалась слезами Просто Мария. – Мы с мужем пять лет прожили, а детей не было. Из-за этого и разошли-и-ись! О-о-о! Ы-ы-ы!»
«Да ты сходи хоть к врачу проверься, истеричка!» От столь пикантного поворота событий Розка бесновалась так, что было не понятно, кто здесь истеричка на самом деле.
Легко сказать – сходи к врачу! В больнице Просто Марию категорически отказывались записывать на приём, поскольку потенциальная мамаша не могла предъявить медицинский полис местного образца. Для посещения же кабинета частного врача, как известно, требуется наличие энной суммы денег, которые у Просто Марии начисто отсутствовали.
Дело в том, что на приличную работу не нашу Машу брать не хотели опять же по причине отсутствия прописки, а на абы какую она и сама не рвалась. От дензнаков, которые подсовывал гипотетический отец гипотетического ребенка опять же гипотетическая мать отнекивалась – гордая очень, как и подобает классической Просто Марии.
Видя, что у влюбленного Дона Педро крышу совсем снесло, и он, как честный человек, вот-вот потащит Просто Марию под венец, коварная Дикая Роза решила пойти ва-банк.
«Это вы с Машкой ничего не помните, потому что напились в тот вечер, как сопливые подростки на дискотеке, – нагло заявила она Дону Педро. – Я же, как приличная девушка, лишь чуть-чуть пригубила. Поэтому точно знаю, как дело было. Так вот, слушай. Не было у тебя с Маруськой ничего, однозначно. И про беременность она всё врет. А вот у нас с тобой, дорогой, случилась незабываемая ночь! О, ты был супер! После такой ночи я не могла не забеременеть. И чувствую, милый, что это двойня»…
«Не верю! – темпераментно, как Станиславский на генеральной репетиции, возопил Дон Педро. Но тут же попытался взять себя в руки: – Спокойно, Петя! Это ещё не самый тяжелый случай».
И накликал. Зловредный случай пожелал стать ещё более тяжелым.
Приехал муж Просто Марии. С намерением вернуть беглую супругу в лоно семьи. Но, увидев, что она беззастенчиво проживает под одним потолком с одиноким молодым мужчиной, мгновенно про благородное намерение забыл. Его монолог по поводу открывшейся ситуации приводить здесь нет смысла – всё равно цензура не пропустит. В самый разгар обличительной речи мнимого рогоносца на пороге появилась зловредная Розка.
«Как вам не стыдно! Так оскорблять беременную женщину!» – с наслаждением подставила она свою соперницу.
«Она ещё и беременная!» – тут благоверный на бедную Машу с кулаками кинулся.
Ну, Дон Педро возлюбленную, как водится, своей широкой грудью закрыл. Похоже, в их доме это уже становилось традицией. А беспутная Розка и вовсе на Машином муже с видимым удовольствием повисла, якобы блокируя его боевые конечности. Да так и зависла там, как компьютер перегруженный.
Тут Дон Педро Дикую Розу, аромат которой только что на дух не переносил, к пришельцу взревновал.
«Дорогая, – вразумлял он, отдирая эту липучку от чужого мужа. – Тебе вредно волноваться. Это может плохо отразиться на здоровье наших будущих близнецов».
«Да у вас здесь целый притон! – воскликнул муж Марии. – Куда я попал!»
И кинулся спасаться бегством из гнезда разврата, на прощание так хлопнув дверью, что с кухонного стола свалилась моя кошка, уже под шумок умявшая котлеты и принявшаяся за соленые огурцы, который милосердный Дон Педро купил для всех беременных.
Просто Мария, как и положено трепетной натуре, прорыдала всю ночь. На другой день она заложила в ломбард распоследнее колечко и пошла-таки, наконец, к частному врачу.
«Нет у вас никакой беременности, – порадовал её эскулап. – А задержка – результат нервного срыва».
Вы думаете, эта страдалица возликовала? Как бы не так! Вернувшись домой, она принялась со свежими силами лить слезы из прекрасных глаз: «Мало того, что без мужа осталась! Так ещё и родить не могу! Проживу всю жизнь одна, как сиротинушка-а-а…»
«Ну почему одна, – попробовал вразумить ее Петр. – Во-первых, выходи за меня замуж. Во-вторых, это у тебя с прежним мужем насчет детей не получалось. А со мной получится – сто пудов! Не сомневайся. Можем прямо сейчас и начать».
«Ах, что ты такое говоришь! – возмутилась благонравная Просто Мария. – У меня муж законный есть. К нему и поеду. Кстати, вещи уже собрала». Здесь она выволокла в прихожую свой здоровенный чемодан.
«Всё отношения выясняете? – возникла на пороге Дикая Роза, внося с собой явный букет гадостей в виде стопки писем. – А я вашу почту принесла».
Петр открыл первое послание и прочитал: «Мария! Пишу тебе не для того, чтобы возобновить… Маш, да это тебе. На, держи. Так, а здесь что? Какое-то зелье приворотное… Оказывается, его надо было не в красном, а в белом вине растворять… Потому как оно олицетворяет белые бессонные ночи всех влюбленных… Гм-м… Секретарша инструкции перепутала, она тоже человек, хотя у чародейки служит… Поэтому клиенты память и потеряли… С приветом Анна Сирин какая-то… Так, я не понял, кто из нас с приветом?! – осеняемый смутной догадкой, Дон Педро угрожающе двинулся на Дикую Розу. – Так это твои штучки с зельем приворотным?! И с амнезией тоже?!»
От лютой расправы Розку спас поток бурных рыданий, вырвавшихся из груди Просто Марии. «Муж пишет, что на развод нода-а-ал, – принялась она обливать хрустальными потоками слез свой чемодан. – Некуда мне теперь еха-а-ать…»
«Оставайся и живи спокойно. Я уеду, – бледный от собственного благородства сообщил Дон Педро, потрясая третьим письмом. – Вот, ребята с прежней работы пишут, что запросто могу вернуться, ждут…»
«Не уезжай!» – ещё пуще зарыдала Просто Мария и припала к широкой груди Дона Педро.
Тут Дикая Роза, которая по всем законам жанра должна была давно убраться восвояси от греха подальше, решила извлечь-таки выгоду из этой безнадежной ситуации.
«И правильно, зачем вам куда-то ездить, – подхалимски одобрила она. – Вместо Марии я могу прокатиться. Ну, виновата я перед вами, ребята! Так дайте шанс исправиться. С разводом помогу, вещички Машины привезу, то-сё… Марию-то, небось, ломает с бывшим муженьком встречаться. А меня, – здесь эта мерзавка томно закатила глаза, – совсем даже наоборот. Ну, выпьем на посошок!»
Но только эта странная неразлучная компания устроилась за столом, как раздался душераздирающий вопль. Когда троица, на манер команды спасателей, незамедлительно прибыла к месту сигнала бедствия, обнаружилось, что это рожает моя кошка. Оказывается, она, в отличие от прочих, была по-честному беременной.
Икебана с аленьким цветочком
«“Когда мне плохо, я танцую”, – вспомнила Аля слова героини одного малоизвестного фильма. Может, попробовать как она?»
Неприятности, как им и положено, шли сплошной полосой. Ну, во-первых, развод. Что уж тут скажешь, развод он и в Африке – развод. Только там страсти африканские, а у нас – кухонно- жэковские. Но по накалу ничуть не уступают.
Во-вторых… Нормальные люди после обломов судьбы чахнут, худеют и спадают с лица. Алин же организм в этом плане был устроен прямо противоположным образом. В периоды расстройств и депрессий она начинала жевать подряд всё мало-мальски съедобное. Например, во время скандала с бывшим уже мужем запросто могла за вечер смолотить целую кастрюлю супа.
Природа этого явления оставалась непонятной и для самой Али. То ли жевательный рефлекс возникал у нее на нервной почве, то ли организм пугался, что имеющихся у него в наличии калорий не хватит, чтобы совладать с напастью и заполошно требовал новых. А потом не справлялся с ними и откладывал про запас.
Короче, в результате связанных с разводом переживаний, нашу героиню, и без того от природы не худенькую, разнесло аж на дополнительных два размера. Это было катастрофой! Мало того, что она стала казаться себе безобразной бегемотихой, надо ведь было еще срочно обновлять весь гардероб. А на что, спрашивается?!
Итак, гардероб – это, во-вторых. Или уже в-третьих?
Плюс ко всему сломался телевизор, перегорели лампочки в ванной и туалете, а паразитский кот отодрал в прихожке на самом видном месте кусок новых обоев.
Добило же Алю то обстоятельство, что именно в эти дни чадолюбивые соседи подарили своему находящемуся в бурно-переходном возрасте отпрыску новый музыкальный центр. Добрый мальчик не стал жадничать и щедро делился своей радостью с окружающими. Включенная на всю катушку музыка чуть ли не сутками грохотала окрест, беспощадно сметая все остальные звуки на своем пути. И некуда было от нее деться, как некуда было деться от обложивших со всех сторон проблем.
«Когда мне плохо, я танцую», – сказала Аля и стала танцевать. Под эту самую, доставшую до печенок, музыку. Сначала она через силу вымученно дергалась и топталась на месте, как восьмиклассница, впервые попавшая на дискотеку. Потом стала танцевать перед зеркалом. Потом вошла во вкус.
Повезло хоть в том, что соседский тинэйджер увлекался в основном махровой попсой. Будь он поклонником тяжелого рока, процесс танцев-шманцев стал бы для Али куда более проблематичным. А рок у нее и так тяжелый. Ох, тяжелый…
Но вот уже пошла Верка Сердючка: «Хорошо! Всё будет хорошо!» – и Аля пустилась в пляс, лихо выделывая запомнившиеся ещё с пионерлагеря «веревочки» и «ковырялочки».
Особенно же удавались ей интимно-лирические композиции. Попервоначалу Аля попросту кривлялась под них, пародируя рекламных девушек. Но в какой-то момент была приятно удивлена, открыв, что она ничуть не хуже этих самых моделей. Ну и что, что комплекция! Ну и что, что лишний вес. Подумаешь! Зато – грация! Зато – кураж! Зато – улыбка! Даже пресловутая сексапильность смело проклюнулась, чего никак не ожидала от себя зажатая от природы и окончательно прихлопнутая в этом смысле своей полнотой Аля.
Однажды наша героиня пришла с работы в особо растрёпанных чувствах. Коллега, вовремя не оформившая какие-то бумаги, ловко перевела стрелки на Алю. В результате директриса, особо не стесняясь в выражениях, орала на неё так, что вяли не только уши, но и стоявшие на компьютерах кактусы.
Весь накопившийся в крови адреналин Аля выплеснула в танце под гремевшую нон-стоп музыку. Снимая единственный комплект, в который еще могла влезть, – бесформенный свитер и свежеприобретенную юбку на резинке, она превратила повседневную процедуру в настоящий стриптиз. О, это было так чувственно, так зовуще, так артистично! «Жаль, зрителей нет», – подумала она, инстинктивно кидая взгляд на окно. И застыла, как крейсер «Аврора» на вечном приколе.
Прикол же состоял в том, что зрители были. Вернее, зритель. Стоявший под окнами мужчина с большим интересом наблюдал за совершенно бесплатным эротическим шоу. Бегавшего рядом огромного пса вряд ли можно было считать публикой – его больше интересовали свои собачьи дела, нежели все Чиччолины в мире вместе взятые.
Аля ахнула и бросилась в ванную. Стоявший под окнами нахал, кажется, зааплодировал.
Здесь надо объяснить, почему наша героиня так раздухарилась с рискованными телодвижениями, даже не проверив, не наблюдает ли кто за ней. Дело в том, что Алина квартира, хотя и находилась на первом этаже, окнами выходила на глухой задний двор с гаражами. Изредка здесь появлялись только соображающие выпить пива и покурить подростки, да хозяева собак, выгуливающие своих питомцев. Что касается тинэйджеров, они сами прятались от окружающих в подбалконных нишах и окнами не интересовались. Собачники появлялись обычно в определенное время и больше обращали внимание на четвероногих друзей человека, чем на самих человеков за шторами.
И вот нарисовался один такой, который остановил свой скучающий взгляд на ее окне. И именно в этот момент! Аля утешала себя мыслью, что он вряд ли сумел подробно рассмотреть ее, раздевающуюся в глубине комнаты, сквозь густой тюль. Но что-то же всё-таки он там разглядел… Ну и влипла в историю! Ещё подумает, что она нарочно так мужиков заманивает. Фу, гадость какая!
На всякий случай Аля задернула шторы на всех окнах и пару дней их не раздвигала вовсе.
На третий день в наглухо занавешенное окно стукнуло несколько мелких камешков. Потом ещё и ещё… «Щас я кому-то выдам! – вскинулась Аля. Но для начала осторожно выглянула в узкую щель между портьерами. – Ну, так и есть: те же морды – мужская и собачья. Требуют хлеба и зрелищ. Кобели! Стоит увидеть полураздетую… э-э… самку, как основной инстинкт все мозги напрочь отшибает. Впрочем, собаку я, наверное, зря оскорбляю. Может, это и не кобель вовсе, а подруга по угнетению мужским шовинизмом. Сука, то есть».
А вообще-то, мужик ничего. Даже очень ничего. А если честно, приятно, черт возьми, что на тебя такой видный парень запал. Не такая уж ты, значит, корова. И улыбается он совсем не нагло, а очень даже обаятельно и мило. А если совсем честно, ох, не отказалась бы я с таким роман закрутить… Стоп! Ещё не хватало с женатым по определению мужиком в своем же доме шуры-муры разводить. Чтоб на тебя пальцем показывали. А ещё, может, у него супруга такая, что все глаза за своего благоверного выцарапает. И ее можно понять. А может, он не женат? Ага, раскатала губу! Неженатые красавцы за 30 только в слезливо-сопливых женских романах водятся. Но никак не в соседнем подъезде. Так что, давай-ка от греха и от окна подальше.
И Аля демонстративно ещё плотнее задрапировала занавески.
Через пару дней раздался телефонный звонок.
– Здравствуйте. Вы Аля? – поинтересовался незнакомый мужской голос.
– Аля, – не стала отпираться наша героиня.
– А я Дима, – представился незнакомец. – Мы с вами в одном доме живем.
Тот самый мужик с собакой, догадалась Аля, кто же ещё. И сразу насторожилась:
– И что из этого?
– Вы меня затопили, – огорошил Дима.
– Как?! Я же на первом этаже живу!
– Вы меня затопили… половодьем чувств, – меланхолично пояснил Дима. – И теперь требую возмещения ущерба. Морального.
«Сейчас начнет приставать с гнусными предложениями, – ударилась в панику Аля, – учитывая обстоятельства нашего знакомства, это как бы естественно».
– Ваши чувства, вы и разбирайтесь! – отрезала она весьма раздраженно.
– Не сердитесь, Аля! Это вам не идет, – раздалось в ответ в трубке. – У вас такой голос приятный. И имя… И сами вы такая красивая, прямо цветочек аленький.
«Ловко охмуряет, – начала было подтаивать Аля. – А что, если… Нет! Не хватит мне стервозности в любовницах у чужого мужа ходить. И вообще, стервы худые, а я толстая».
– Я не аленький цветочек, я дикая орхидея! – прорычала она в трубку.
– Нет, это вы только притворяетесь, – мягко засмеялся Дима. – В душе вы точно аленький цветочек.
– Какой вы, однако, шустрый, – не поддавалась наша героиня на провокацию вражеских голосов, вернее, голоса. – Да чтоб аленький цветочек добыть, надо за тридевять земель идти. А вам слабо, да? Норовите его в соседнем подъезде сорвать.
– Значит, вы хотите послать меня подальше? – решил расставить точки над «ё» Дима.
– Хочу! – обрадовалась Аля его догадливости.
– Что ж, желание дамы – закон, – невозмутимо отозвался непрошеный ухажер. – Куда пошлют, туда и захотим. И аленький цветочек достанем.
– Ну, меня-то вы уж точно достали! – прошипела Аля.
– Вот видишь, аленький цветочек, я тебя уже достал! – торжествующе объявил непотопляемый Дима.
– А… О… – Аля в сердцах бросила трубку.
Ничего, побесится и остынет. Не вечно же у него в крови гормон будет играть. Во всяком случае, она под эту музыку танцевать не собирается.
Однако перед сном ее посещали совсем другие мысли.
«А он романтик, – невольно улыбаясь, размышляла Аля. – Есенина любит… И вообще… “Аленький цветочек”… Ну, надо же… А что, если попробовать составить что-то типа икебаны из растений, символизирующих мою повседневность? – Пришла ей сквозь сон мысль. – Ну, во- первых, туда обязательно вошли бы кактусы с компьютеров, увядшие от крика хамки-директрисы. Во-вторых, искусственный фикус из соседнего магазинчика, где я обычно отовариваюсь. Ещё метелки сухих растений, что густо торчат под окном. Потом бегония с того же окна, которую паразитский кот уже дважды ронял, но она все же пытается цвести… Да… Аленький цветочек вписывается в эту бытовуху с трудом. Но ведь Дима его там разглядел!»
Заснула Аля с благодарной улыбкой.
Телефон, тем не менее, она временно отключила. А если надо было с кем-то срочно поговорить, звонила сама.
Ещё через пару дней, когда Аля отправилась выносить мусорное ведро, из дальнего подъезда выскочил Дима. С криком «Девушка, вам помочь?» он проворно выхватил у нее из рук крайне неэлегантную ношу.
– Оригинальный способ, – только и успела бормотнуть Аля.
И ещё автоматически скользнуть взглядом по верхнему слою мусора в ведре. Отходы были до тошноты приличными – никаких тебе пивных бутылок, пачек от сигарет, презервативов и других компрометирующих хозяйку предметов. А в центре гордо красовалась пачка из-под апельсинового сока «Чемпион». Знай, дескать, наших. Мы – за здоровый образ жизни!
Впрочем, может быть, мужику как раз любопытно было бы увидеть здесь что-нибудь эдакое, пикантное… А?
Аля подняла глаза на нечаянного помощника. Вблизи он оказался еще лучше. Высокий, белозубый, улыбчивый. И пахло от него обалденным мужским парфюмом, как будто человек не на помойку собрался прогуляться, а на вечеринку. Здесь все правильные Алины мысли бесславно исчезли, как предвыборные листовки незадачливого депутата.
Затем сладкая парочка долго шла, к мусорным бакам и после медленно возвращалась к Алиному подъезду. А когда, наконец, дошла, обнаружила, что ведро почему-то по-прежнему оставалось полным. Пришлось повторить этот маршрут… ещё несколько раз.
– Нет, я дождусь сегодня приглашения на чашку кофе?! – возмутился-таки Дима. – Целый час мусор таскаю, неужто не заслужил?
И он под ревнивое фырканье кота бережно поставил посреди прихожей злополучное ведро. Которое опорожнилось ровно на пачку сока «Чемпион», где-то по дороге унесенную ветром, как красивая жизнь южноамериканских плантаторов…
… В конце так счастливо проведенного вечера Аля осторожно поинтересовалась у гостя, не заждались ли его дома.
– Ну разве что Кеша, – хохотнул Дима. – Да он поймёт, не мужик, что ли. И рассказал свою историю.
В этот дом Дима с женой вселились недавно: бабушка оставила любимому внуку квартиру в наследство. Старушка была страстной собачницей, и в качестве приложения к жилью супругам достались два пса-полукровки: престарелый сенбернар Алекс и резвый дог Кеша. Такие имена бабушка дала им в честь своих любимых киноартистов: Алексея Рыбникова и Иннокентия Смоктуновского.
Ужасающая антисанитария, как следствие пребывания в квартире двух здоровенных собак, доводила слывшую патологической чистюлей жену Димы до истерики. Особенно ненавидела она Алекса, который оставлял всюду клоки шерсти, грыз мебель, страшно выл по ночам и, в силу своей дряхлости, пускал на сияющем полу лужи.
Самым ужасным оказалось то, что у дочери Диминой жены от первого брака обнаружилась аллергия на собачью шерсть.
Супруга требовала усыпить собак, но Дима, помня, как нежно любила бабушка своих песиков, отвечал отказом на все ее ультиматумы. Помучавшись еще немного, женщина забрала дочь и ушла. Что ж, ее можно понять.
По иронии судьбы, спустя всего ничего после ее ухода умер Алекс. И остались Дима с Кешей вдвоем, как сиротинушки. Но просить жену вернуться почему-то не хотелось. Однажды, выгуливая своего четвероногого друга, Дима случайно бросил взгляд на одно из окон первого этажа…
– Телефон твой я нашел в справочнике через адрес, – признался Дима. – Навести кое- какие справки у соседей тоже не составило труда. Остальное ты знаешь… – Он помолчал и добавил: – Ну, а сейчас меня больше всего волнует знаешь что?
– Что?! – подалась к нему заинтригованная Аля.
– Как уживутся мой Кеша с твоим котом…
