Фания Амирова
Сказки в подарок
Сказки Старого Торшера
Елена Голуб
Дом Сказочницы
Жил-был Сеньор Торшер. Не так давно он поселился в маленьком домике у тёплого Средиземного моря. Сюда его принесла Хозяйка домика. Она заприметила ржавеющего нескладного верзилу на блошином рынке, где тот доживал свой век среди разного хлама.
– Тебя-то я давно искала! – воскликнула она. – Будет мне приятель для долгих зимних вечеров!
Так началась новая жизнь Старого Торшера. Днём он скромно стоял в углу, не привлекая внимания. Когда же за окнами сгущались сумерки, а солнечные лучи скрывались за морем до нового рассвета, принимал вахту.
Вытянувшись в струнку и надвинув пониже старомодный абажур, Торшер становился молчаливым часовым на границе Света и Тьмы. Он высвечивал уютный уголок вокруг кресла, где по вечерам устраивалась Хозяйка.
– Ну, здравствуй, мой Рыцарь Света! – приветствовала она своего любимца.
Налив в тонкую фарфоровую Чашку жасминовый чай, переворачивала страницы книги или что-то писала в зелёном блокноте. Порою задумчиво замирала, улыбалась, погрузившись в свои мысли.
Но на этот раз Хозяйка хмурилась, зачёркивала в блокноте только что написанные строки, потом отбросила ручку, поднялась и пробормотала:
– Ну что такое! На дворе декабрь, самое время для новогодних сказок, а в голове ни одной идеи!
Она щёлкнула выключателем и скрылась в спальне. Комната погрузилась в густую тьму но… ненадолго.
Старый Торшер включился, любопытно заглянул в забытый на кресле блокнот.
– «Сказки для внуков», – прочитал он. – Так вот чем занята вечерами наша Хозяйка?! – задумчиво протянул Старый Торшер. – Да, видно сегодня дело не идёт на лад. Ну, это не беда, когда рядом столько замечательных обитателей, которых Хозяйка поселила в своём доме. И у каждого, наверняка есть в запасе увлекательная история.
– Так что пора объявлять общий сбор! Дружок, звякни, будь добр, пару раз, – склонился со своей высоты Сеньор Торшер над маленьким бронзовым Колокольчиком, что лежал на краю низкого столика.
– С удовольствием! Дзинь-ля-ля! – пропел, прочищая пересохшее от долгого молчания горло, звонкий непоседа.
Так началась удивительная история Старого Торшера и его приятелей, которые поспешили на помощь своей Хозяйке-Сказочнице.
Ночной сбор
– Эй, ты, дылда одноногий, чего расш-ш-шумелся! – прошипел вальяжный Кот. – Только я решил вздремнуть, так этот одноглазый врубил свой прожектор, и весь сон пропал!
– Какой же ты грубиян! Только вид делаешь, что белый и пушистый? – прервала его фарфоровая Чашка. – Сеньор Торшер – такая утончённая натура. А какие манеры! Едва увидит меня – сразу мрак разгоняет, чтобы я, чего доброго, не разбилась впотьмах.
– Вообще-то, вам положено молчать, а не устраивать переполох по ночам. Вы же вещи! К тому же не первой молодости. Мне ведь известно, откуда вас в приличный дом притащили, – не унимался ехидный Кот.
– Много ты знаешь, усатый! Что кому положено не тебе решать! Молод ещё указывать, – возмущённо проскрипел Стул с гнутой спинкой и резными ножками.
– Иди-ка ты, мышей лови! А не то напущу на тебя Духов Джунглей, – пригрозила Африканская Маска и состроила Коту страшную гримасу.
– А ну вас! – махнул лапой усатый зануда и выскочил в открытую форточку.
Обитатели дома стали подтягиваться к освещённому островку, отбрасывая причудливые тени на окна и стены.
– Давай, новичок, рассказывай, зачем всех созвал, – подбадривал Сеньора Торшера скрипучий Стул.
Тот откашлялся и взволнованно начал:
– Друзья, разрешите представиться. Меня зовут Лусио – что означает «свет». Ещё есть родовое имечко «торшер». Перешло от французских родичей. Это напоминание о моих древних предках – факелах, самых первых светильниках, помогавших людям разгонять тьму и диких зверей.
Но больше всего мне нравится прозвище, что дала наша Хозяйка. Она назвала меня «Рыцарем Света». И любит повторять, что я напоминаю ей другого рыцаря. Такого же долговязого, в металлических латах – борца с тёмными силами мира. И вы знаете – это самая настоящая Сказочница! Сочиняет чудесные истории для своих внуков, а может, и других детишек. Она всегда записывала их в особый зелёный блокнот и иногда вслух читала отрывки из этих сказок. И как было приятно, что она делится со мной! Я не замечал пролетающие минуты и часы. Но вот Хозяйка стала грустной и молчаливой. Это у писателей называется «творческий кризис». Не пишется! Не приходят на ум сюжеты. Фантазия спит.
– И что теперь? Мы-то причём? – пробубнили со стены в хоботы деревянные Слоны-Подставки.
– Я думаю, никто не станет отрицать, что все собрались здесь по воле счастливого случая. Благодаря нашей Хозяйке. Мы приглянулись ей и теперь обрели новую жизнь. Можем опять служить людям, а не гнить на свалке. А ведь именно такой печальный финал грозил каждому из нас.
– С этим не поспоришь! – гулко отозвалась крутобокая Гитара.
Лусио приободрился и продолжил горячо и уверенно:
– Вот у меня и созрела светлая мысль! А что, если поделиться историями своей жизни? Все мы из разных стран и даже континентов. Каждый испытал много увлекательных и опасных приключений. Почему бы не рассказать о них?
– Белиссимо! – воскликнула Венецианская Маска, озорно тряхнув бубенчиками. – Мне уже хочется вернуться в воспоминания о моей бурной молодости.
– А я…
– Нет, дайте мне сказать, а то всё забуду!
– Я здесь самый…
Загомонили, перебивая друг друга, со стен и полок обитатели домика.
– Дзинь! Чуточку внимания, друзья! – прозвенел, успокаивая разгорячённых коллег, Колокольчик. – Предлагаю первым дать слово нашему Лусио. Это ведь он нас созвал.
Все согласно примолкли и приготовились слушать историю Сеньора Торшера.
Сеньор Лусио
– Даже не знаю, с чего начать… – смущённо протянул Старый Торшер Лусио.
– Давай скорее, не томи! – нетерпеливо торопили слушатели.
– Просто не хотел утомлять никого стариковскими россказнями. Ведь память у меня, как древний сундук. Берёшься за одну вещицу, а за нею тянется другая, следом третья…
Лусио обвёл взглядом притихших слушателей и продолжил.
– Э-хе-хе! Когда-то меня, юного, поблескивающего свежим глянцем фурнитуры, принесли в незнакомый дом и торжественно водрузили в дальний угол салона.
– Это будет наш островок уюта! – сказал Папа.
Так и сделали. Рядышком пристроили небольшой Диван с мягкой спинкой и подлокотниками. Повесили на стене полку красного дерева с любимыми Книгами.
Мы подружились. Вечерами на Диване собиралась вся семья. С полки доставали большой толстый том. На нём красовалась витиеватая надпись – «Сказки со всего света». И начиналось волшебство! Папа или Мама читали Дочке увлекательные истории. Про Хрустальную туфельку, Старую лампу и Джина, Ковёр-самолёт, Золотого Петушка…
Я тоже, затаив дыхание, слушал эти сказки. В воображении переносился то в роскошный дворец, то в глухой лес или таинственную пещеру. Вместе с Девочкой мы следили за приключениями героев, радовались за них или грустили. Нам было всем тепло, весело и уютно коротать время за чтением и разговорами.
Но вот однажды в наш дом доставили большую картонную коробку. Я замер в ожидании. Из неё достали квадратное устройство с гладкими боками и стеклянной пластиной впереди.
– Это Телевизор, – представил новенького Отец. – Теперь мы будем в курсе новостей и событий во всём мире.
С тех пор наша жизнь изменилась. Новоиспечённый обитатель оказался заносчивым, самовлюблённым и очень болтливым. Он стремился всегда быть в центре внимания. Как только загорался его голубоватый глаз – экран, вся семья забывала обо всём, словно прилипала к нему взглядом. Вместо неспешных разговоров и чтения под мягким светом из-под моего абажура – молчаливое восторженное оцепенение. А этот самый Телевизор вещал без умолку, стремительно менял движущиеся картинки, заполнял пространство резкими голосами и громкой музыкой.
Порою из-за него возникали перебранки. Хозяева спорили, что лучше смотреть – футбольный матч, фильм или мультик. Обиженную Дочку отправляли спать. А Родители продолжали переключать каналы, так и не найдя согласия.
Книги пылились на полке. Больше никто не листал их страницы, не разглядывал иллюстрации.
А потом настал грустный день. Хозяева паковали вещи. Они разъезжались по разным квартирам. Согласие и любовь исчезли из их жизни. В опустевшем доме остались неприкаянные вещи. Я сиротливо жался в углу, пока не пришёл старьёвщик и не погрузил меня в колченогую тележку. Моё сердце было разбито, ведь я потерял тех, с кем сроднился душою. Как же горько, ощущать себя ненужной развалиной. Так тяжело, лишиться родного дома, где всё привычно и дорого сердцу.
Меня, потускневшего со смятым абажуром, на блошином рынке выставляли для всеобщего обозрения. Но люди равнодушно проходили мимо.
Однажды ненастным днём, когда на небе сгустились мрачные тучи, а порывы холодного ветра почти сбивали меня с ног, я услышал совсем рядом приятный женский голос.
– Это он! Я давно о таком мечтала! – хрупкая миловидная сеньора протянула ко мне руку. – Да, о таком стильном, с изящным абажуром, на стройной металлической ноге-подставке. Я уже предвкушаю, как славно будет сидеть под этим торшером, листать книгу, растворять дневные заботы в мягко очерченном круге света, что отбрасывает абажур. Всё! Я его забираю.
Женщина расплатилась с продавцом и забрала меня с собою. Вот так я оказался среди вас, друзья!
Чашка шоколада
Едва Сеньор Лусио завершил рассказ, как нетерпеливо забренчала серебряной ложечкой фарфоровая Чашка с голубым узором и кокетливой надписью «Valor» на круглом белоснежном боку.
– А можно я! Боюсь не успеть. Ведь мне спозаранку нужно побаловать Хозяйку её любимым горячим шоколадом! Что может быть лучше зимним утром, чем «таса де чоколате» – глоток бодрящего сладостного напитка. Он согревает тело и душу! Испанская зима хоть без морозов и снега, но порой ветер и влага пробирают до костей! – поёжилась Чашка.
– О да! Ми дульсе вита! – восторженно подхватила Венецианская Маска. – У меня на родине в Венеции ни один карнавал не обходится без чашечки настоящего шоколадного напитка.
– Ничего подобного! – возразила Конфетница зелёного стекла, – Настоящий шоколад должен быть твёрдым и хрупким. Глянцевой плиткой в серебристой фольге. Ну, или малышками-конфетками в нарядных фантиках. Правда, мои Бон-бончики? – обратилась она к горке шоколадных конфет, что примостились у неё внутри.
– О Боги! О, великий Кетцалькоатль, принёсший этот бесценный дар моему народу! О чём они говорят? – прошамкала потресканными деревянными губами Индейская Маска, – Божественный чоколате был холодным и освежающим в жару. Пенным, терпким, с благородной горечью. Его приправляли жгучим перцем и корицей. Сам император ацтеков выпивал в день десяток чашечек напитка богов. Его добывали из плодов какао-дерева, что ценились наравне с золотом.
– Золото! – оживилась Свинья-Копилка и протиснулась поближе, – Где? Где оно?
– О да, вырастить такое растение в тропическом лесу – всё равно что денежное дерево! – погрузилась в воспоминания Индейская Маска.
– Хрю! Вот бы нам завести такой саженец! – мечтательно прохрюкала Свинья-Копилка.
В её керамическом брюшке исправно оседали монеты разных стран и времён, что порою случайно попадали в руки Хозяйке. Так она собирала коллекцию для внука. Ведь в каждой монете заключалась история государства и знаменитых правителей, чьи профили чеканились на металлических кругляшках.
– Тик-так! Друзья, давайте ценить время и поскорее узнаем, как шоколад попал с далёкого континента к нам в Европу. И как из горького он превратился в знаменитую по всему миру сладость? – строго поторопили всех Настенные Часы.
– Прослушайте, что написано на моих страницах, – прошелестел толстый Том Истории Испании, кокетливо раскрыв глянцевые иллюстрации. – Наша Хозяйка частенько сюда заглядывает в поисках ответов.
Когда-то Том с братьями жили в доме старенького сеньора Рамона. Тот любил книги, называл их «хранителями мудрости». Не доверял новым электронным выскочкам – «смартфонам», «ноутбукам»… Но вот, жизнь его покинула, а наследники захотели освободить пространства от «полок-пылесборников» с горой «макулатуры». Хорошо Хозяйка попросила их дать время и вывезти книги, пристроить в добрые руки. Большая часть поселилась в библиотеке языковой школы, где она изучала испанский. Но с роскошными томами Истории Испании Хозяйка расстаться не смогла. Хотя в её маленьком домике не так уж просторно.
– Тик-так! – напомнили Часы.
– Да, да, сейчас отыщу эту статью. Впервые какао-бобы привёз в Испанию Колумб. Достались они ему случайно, и открыватель Нового Света принял их за миндаль. При Испанском Королевском дворе бобы не произвели впечатления. А напиток первым из европейцев попробовал конкистадор Эрнан Кортес. Повелитель ацтеков Монтесума Второй угостил дорогого гостя, пенным «шоколатлем» (горькая вода), который подавали в золотых чашах. Но Кортесу это угощение не пришлось по вкусу. Однако бобы и рецепт странного напитка он всё же доставил на родину. В Европе горечь стали смягчать тростниковым сахаром, мёдом, корицей. Добавлять молоко. Ну а позднее научились делать твёрдые плитки и конфеты.
– И всё же давайте вернёмся к милому нашему сердцу шоколаду Valor! Семья шоколатье Валериано Лопес Льорет прославила родной городок Вильяхойоса на всю Испанию! Даже на весь мир! Там есть и фабрика, и Музей Шоколада. А кафе-шоколадницы! Это просто волшебство! Праздник вкуса! Наша Хозяйка любит полакомиться чашечкой классического шоколада с золотистым испанским пончиком – чуррос. Когда же приводит туда друзей, заказывает «дегустационный набор». Здесь и чашечка «Непальского белого шоколада», и «Шоколад с мятой», «Шоколад с апельсином». А для меня Хозяйка всегда покупает фирменный пакетик «Таса де чоколате» – специальный порошок для домашнего горячего шоколада, и мы колдуем вместе у плиты. Сладостные минуты!
– Тик-так! Все по местам! – оповестили Часы. – Через пять минут прозвенит будильник.
– Адьос, сеньорас! Мы с Ложечкой побежали готовить утренний шоколад, – попрощалась Чашка.
О дальнейших историях из серии «Сказки Старого Торшера» вы можете прочитать в книге Елены Голуб «Рассказки испанской бабушки».
Пустое сердце
Тея Либелле
Жил-был мальчик Петя. Жил в большом городе, где снуют автомобили, ездят важные троллейбусы, привязанные к электропроводам. Он с детства привык засыпать под стук колес, проезжающего прямо под окнами его квартиры трамвая. Словом, звуки города стали мальчику родными, и без них он не представлял своей жизни.
Дневной распорядок Пети начинался в восемь ноль-ноль с пробуждения и водных процедур. Затем школьная программа съедала большую часть дня, и, наконец, он, сломя голову мчался домой с одной только мыслью – засесть за любимое занятие в телефоне. Видеоиграми Петя был поглощён. Он знал все ходы и правила, как гроссмейстер в шахматах. Папа волновался и ввел ограничения по времени.
– Будешь ставить будильник, – жестко реагировал он. – Никаких возражений. Полчаса играешь – час перерыв.
– Но чем я буду заниматься в это время? – возмутился Петя. – Я умру от скуки!
– Отправляйся погулять! – не уступал отец. – Я в твои годы с турника не слазил, в футбол во дворе играл, у нас была команда! А ты когда в последний раз играл в футбол с пацанами?
– Мне это не интересно! – чуть не плача, отвечал Петя.
– Значит, иди делай то, что я тебе сказал, без интереса! – открывая входную дверь, недвусмысленно потребовал отец.
«Вырасту, никогда не буду таким», – бурчал Петя, вылетая из подъезда как пуля. Он так быстро выскочил, что не заметил черного кота Люцика из пятой квартиры и наступил ему на лапу. Тот заорал как резанный.
– Да, что же это происходит? – заголосила баба Нюра, хозяйка кошака. – Что за молодежь пошла? Это же надо, выросли живодеры? Кто ж вас учил животных мучать? Нет покоя во дворе. Вон на прошлой неделе Ивановне с первого этажа окно разбили, хулиганы. Теперь, моего Люцика покалечили.
– Да, что вы, баба Нюра! – Петя поднял на руки жирного черного кота с зелеными как болото глазами. – Посмотрите, здоровее вашего и не бывает!
– Отстань, непослушник! – не успокаивалась, забирая кота, соседка.
«Вырасту, точно таким не буду», – пообещал себе Петя. Теперь во дворе ему точно оставаться не стоило. И он побрел в парк неподалеку. Раньше здесь мама гуляла с ним. Он был маленьким, но счастливым.
«Теперь это мое прошлое, – подумал Петя, – интересно было бы заглянуть в мое будущее, какое оно». Заприметив пустую скамейку, Петя плюхнулся на нее, всей грудью вдыхая свежий воздух опавшей листвы и хвои. Он достал из кармана телефон и поставил таймер на полчаса.
* * *
По аллее важно ходила галка. Она высоко поднимала то одну, то другую лапу. Одно ее перо смешно торчало из-под крыла. Казалось, птице было все равно.
– Тебе тоже так показалось? – послышался голос рядом. На скамье сидел пожилой человек. – Но на самом деле ей важно быть здоровой. Иначе, как галка сможет летать? Петр Петрович, позвольте представиться.
– Петр… – протянул было, мальчик, но потом добавил – Петя!
– Да, когда-то меня так звали тоже. Быстро время полетело. У вас будильник минут пять назад прозвенел, я думаю, вы слышали. Просто не отреагировали?
– А вы, что следите за мной?
– Нет. Просто решил, если человек завел будильник – значит зачем-то это ему нужно. Либо он куда-то должен прийти, либо он должен проявить послушание.
– Ничего я не должен, – собрался было уйти Петя, но что-то остановило его, и он сказал:
– Отец обязал меня ставить ограничитель по времени, когда я играю в телефоне.
– Это ты, большой молодец, что признался.
– Почему?
– Во-первых, ты уважаешь власть отца, а во-вторых, ты не опустился до грубости мне.
«Да, кто он такой?», – подумал Петя.
– Пойду я.
– А ты не торопись. Посиди со мной. Я объясню тебе, как так получилось, что твое сердце попало в рабство.
– В какое рабство?
– Видеоигр.
– Просто мне нравится играть. Это очень интересно.
– Ты любишь мороженое?
– Люблю.
– А можешь есть только мороженое и ничего больше?
– Нет.
– Почему?
– Вредно для здоровья.
– Правильно нужно питаться и вовремя, чтобы жить. Так же питается наше сердце. Как твой отец говорит, когда голодный? У меня пустой желудок? Представь, бывает пустое сердце.
– А как узнать какое у меня сердце?
– Вначале, нужно его послушать.
– А как?
– Я расскажу тебе притчу. Но прежде, чем я начну, возьми вот это зеленое яблоко. Оно не простое, с секретом. Внутри три семечки. Каждая, когда ты добудешь ее, расскажет тебе, чего тебе не достает в твоем сердце. Только есть его не торопись. А теперь, слушай.
Жили-были два товарища. Один жил в большом городе, другой в деревне. Один имел квартиру в небоскребе, а другой жил в деревянном доме с печью. Очень уж любил слушать, как трещат в ней дрова. Один ездил на крутой машине, другой запрягал лошадь и катал всех ребятишек в деревне на санках. Любимым блюдом городского друга был стейк из ресторана, а деревенского – печеная картошка из костра. Долго не виделись друзья. Решили встретиться. Думали-гадали, как сделать так, чтобы всем было удобно. У городского жителя был такой плотный рабочий график, без выходных и проходных, что никак в деревню не приехать. Тогда решили: пусть деревенский парень приедет посмотреть, какая она, городская жизнь. Ударили по рукам и вот, встретились на шумном, железнодорожном вокзале. Деревенский житель был ошеломлен. Горы из многоэтажных домов, нигде ни клочка земли – все закатано в асфальт. Говорит, наверное, у вас ночью звезд не видно, а днем неба?
Ну, долго ли, коротко ли времени прошло, приехали они к дому городского жителя. Припарковал тот свою большую машину у клумбы перед подъездом. А недалеко грузовик с включенным двигателем стоит, жильцы на своих автомобилях то и дело подъезжают, отъезжают. Мотоциклист завел свой аппарат. Вдруг деревенский парень и говорит:
– Друг, послушай, кузнечик песню завел, слышишь?
– Брось ты, не смеши меня, здесь так шумно, где ты кузнечика распознал, чудак!
– Да, как же! Вот он, дорогой! – показал кузнечика, раздвинув руками траву на клумбе, селянин. – Просто кто на какие звуки настроен, то услышит.
– Совпадение, – ответил горожанин. – Забудь.
Когда они ожидали лифт, с ними ожидали еще несколько жильцов. Селянин тихо высыпал из кармана мелочь. Каждый проверил свои карманы, не у него ли высыпались деньги на пол? Тогда селянин сказал:
– Совсем не совпадение. Просто кто на что настроен!
* * *
Петя грустил. Вчера он никак не мог пройти третий уровень в игре и так расстроился, что вскрикивал и лупил рукой по телефону, обзывая его всякими словами за нерасторопность. Отец наказал его, запретив вообще брать в руки телефон. Делать было нечего. Маму положили в больницу, и на Петю легли ее домашние обязанности.
– Вот тебе сто рублей, – распределял обязанности на день отец, – купишь яблок в больницу, а я приду сварю картошку. Рыба на столе. Убери ее в холодильник.
Конечно, давать задание просто, но не просто его выполнять. Так и получилось. Петя пришел из школы и решил поиграть совсем чуть-чуть. Только третий уровень пройти и все! Он так увлекся, что не заметил кота Люцика, который проник через окно на кухню и стащил рыбину со стола. Этот воришка был тихим, и Петя увидел лишь его толстый хвост, когда он спрыгивал с подоконника их квартиры. Петя было кинулся за ним в погоню, но в дверях встретился с отцом.
– Так и что за шум, а драки нет? – Спросил он сына. – Куда из дому, когда я домой?
Петя готов был расплакаться. Но не из-за того, что придется ужинать картошкой без рыбы, а из-за жгучей обиды на самого себя за непослушание. Третий уровень он так и не прошел, а вот кота на его рыбалке проворонил.
– Теперь вопрос? – наливая пахучий чай и протягивая сыну пряник, спросил отец, – Где яблоки? Я вижу только одно и то, зеленое? Это на все сто рублей?
Петя готов был провалиться до первого этажа. Он приготовился было рассказать отцу, что с ним произошло по дороге домой из школы, но тому позвонили с работы.
А случилось вот что:
Петя спешил в киоск за яблоками. Он решил сократить дорогу и пройти через аллею в парке, где он встретил старика. Ещё издалека Петя увидел старшеклассников, которые поймали галку, привязали ей за лапу нитку и, улюлюкая, то отпускали ее, то притягивали к себе. Галка отчаянно пыталась вырваться, билась словно в силках и истошно кричала. Петя этих пацанов боялся. Они держали малышню в страхе. Но он ведь уже не малыш! Как сказал старик, нужно слушать, что подсказывает сердце. А сердце шептало ему еле слышно, что галку надо спасать.
Тогда Петя взял портфель, прижал его к груди и побежал прямо на обидчиков птицы. Они не ожидали такого тарана. Сначала растерялись, отвлеклись, и галка улетела.
– Ты, что это Петюнчик, творишь? – приступили они к нему с кулаками. – Тебе кто разрешал так себя вести? Ну-ка, давай посмотрим, что у тебя тут?
И пошарив в кармане куртки, они нашли сто рублей.
Так Петя лишился денег в обмен на жизнь и без того потрепанной старой карги. Все это он вспомнил, пока отец говорил по телефону. Теперь сердце подсказывало ему, что придется понести наказание и за это. Он в сердцах откусил зеленое яблоко и увидел первую семечку.
– Вот, Петя, и первая семечка! – отчетливо услышал он голос старика из парка. – Это Вера! Если ты проявишь Веру, она поселится в твоем сердце.
– Но как? – воскликнул было мальчик, как увидел на подоконнике ту самую галку. Птица важно расхаживала туда-сюда, а в ее клюве дрожала бумажка, на которой написано было сто рублей. Галка положила перед Петей деньги и была такова.
– Значит яблоки ты не купил, – вернулся на кухню отец. – Не страшно, я пойду сейчас сам в магазин. – Отец взял деньги, потрепал Петю по загривку и улыбнулся. – Может хочешь ещё чего-нибудь?
Петя был счастлив. Старик не обманул. И в его сердце поселилась Вера.
* * *
Давно ли это было или недавно, кто же знает. Только время тянулось. Мама по-прежнему оставалась в больнице. Отец стал хмурым и неразговорчивым. В квартире который день летала муха, но Петя был ей рад. Грустно, когда человек один. Эх, если бы у него был брат. «И почему родители не хотят ещё одного ребенка?», – часто задумывался он.
Каждое утро к нему на окно прилетела Галка. Она чистила свои перья, поглядывая на Петю черным глазом, и словно будильник зазывала вставать. После школы она встречала Петю на школьном дворе и вскоре стала усаживаться к нему на плечо, когда тот возвращался со школы домой. Баба Нюра вздыхала, завидев мальчика у подъезда, а кот Люцик даже терся толстой черной спиной о штанину его школьных брюк в знак дружелюбия.
Петя тосковал. Уроки не учил. В телефоне не играл. Ничего не лезло в голову. Однажды вечером в квартиру позвонили.
– Здравствуйте, я Вера Петровна, учительница Пети! Пришла поговорить.
Но разговор долго не клеился. Все сидели за круглым столом. Отец молча ждал, что она скажет. Ей, видно не хотелось сразу о плохом. Муха предательски жужжала под потолком.
– Петя неплохо справлялся в первом полугодии. Но теперь ему грозит двойка по физике и математике. Что будем делать?
Договорились быть на связи. Петя должен был заниматься дополнительно. Но ему совсем этого не хотелось. Он нашел в портфеле зеленое яблоко и откусил в надежде, что опять старик поможет.
* * *
Петя недоумевал. Яблоко откусил. Ничего не произошло. Часы с кукушкой отсчитали четыре раза. Надо было собираться на педсовет. Отца вызвали вместе с ним. Разговор предстоял не из легких. Вчера была контрольная по физике. Что-то подсказывало, что оценку он получил «неуд».
Отец весь вечер молчал. Петя старался не попадаться ему на глаза. Было стыдно. Ведь он не делал домашнюю работу, не зубрил формулы и не решал задачи. Хотелось только играть. Каждый новый уровень приносил ему восторг, что он готов был горы свернуть. Вот, если бы учеба была такой интересной!
Петя посмотрел в окно. Небо было хмурым. Низкие облака ползли еле-еле, огибая дом за домом, дерево за деревом, и сгущались где-то на горизонте.
«Эх, – подумал мальчик, – тоскливо. Сыграю-ка я партейку…» Он открыл телефон и тут вдруг, как реклама стала выплывать на экран сказочная чёрная птица в доспехах. Она мозолила глаза и мешала. Петя попробовал рекламу скрыть, но телефон блокировал его действия сам.
* * *
«Вот незадача! – в сердцах хлопнул Петя по телефону. – Всегда так, что хочешь – не получается».
– А что ты хочешь? – послышался голос из глубины комнаты. Это был старик Петр Петрович.
– Я? – растерялся было Петя. – А я что, дверь открытой оставил? Как же вы тут оказались?
– Мой мальчик, люди могут много больше, чем хотят сделать. Вот ты, расстроился из-за какой-то сказочной птицы. Не дала тебе доиграть. Препятствие. А знаешь пословицу: «Клин клином вышибают». Получается, твою неудачу в учебе нужно другой неудачей подвинуть. Теперь даже простой уровень в твоей игре ты не сможешь пройти, пока не исправишь двойки по математике и физике. Вот что я тебе скажу. Если бы ты знал, что болезнь твоей матери зависит от твоих успехов в школе, стал бы ты хорошо учиться?
– Конечно! – воскликнул Петя.
– Вот эта мысль поможет тебе решить свои проблемы. Знаешь почему?
– Нет.
– Одна мудрость гласит: «Надежда – это якорь для души». Если в твоей душе качка, как на море, надо бросать якорь в морскую глубину. Собраться, сосредоточиться на главном и ждать, надеясь на хороший исход.
– У меня не получится. В последнее время у меня все кувырком.
– А ты верь и надейся, а теперь, давай, дуй в школу. До педсовета осталось десять минут.
Петя бежал что есть сил. «Если отец уже пришел, будет ворчать» – думал он. Но отца ещё не было. Вера Петровна вышла за дверь и остановилась рядом с мальчиком.
– Ты только не молчи, когда спрашивают. Боишься?
– Нет, – ответил тот, еле сдерживая дрожь всего тела. Он дрожал от страха. Даже не зная, что за наказание может получить, он сильно его боялся.
– Петя Петров? – хлестко прозвучала его фамилия в коридоре. – Зайди!
Педсовет проходил в кабинете математики. Там на стенах висели портреты великих ученых. Пете казалось, что Пифагор и Лобачевский так нахмурили брови, что не видно было их глаз. И вдруг он увидел среди учителей сидел Петр Петрович!
«Он же говорил со мной дома! Вот это да! – подумал мальчик – Как это он оказался здесь вперед меня? Я ведь бегом бежал…»
– Ну, так продолжим, – с уважением к коллегам заговорил директор. – Петров, что прикажете делать с вашими оценками?
Директор был физик.
«Я пропал» – подумал Петя.
– Физический закон – это устойчивые повторяющиеся объективные закономерности, а у тебя, Петр, две двойки подряд по контрольным. Давай так, ты мне сейчас называешь самый знаменитый закон Ньютона, и мы исправляем две двойки на тройки?
Петя не ожидал такого поворота. Он перевел глаза на Веру Петровну. В голове у него шумело, и мысли прыгали, толкая друг друга. «Старик смотрит на меня в упор. Что он говорил мне дома, сосредоточиться на главном? Я же учил этот закон, но… не помню, какой из них знаменитый…»
Вдруг в дверь постучали.
– Можно?
– Конечно, Петр Петрович, проходите.
В кабинет вошел ещё знакомый Пете старик, которого все почему-то воспринимали, как математика. А где же тот, который сидел рядом с Верой Петровной? А там, на его месте, теперь сидел кот Люцик в цилиндре и в очках. Кот делал какие-то знаки Пете и шептал, широко открывая свой кошачий рот. Складывалось такое ощущение, что никто, кроме Пети его не видит. По крайней мере, никто не обращал на Люцика внимания. Петя стал повторять, что подсказывал ему волшебный кот.
– Самый знаменитый закон Ньютона – это закон всемирного тяготения: два любых тела притягиваются друг к другу с силой, прямо пропорциональной массе каждого из них и обратно пропорциональной квадрату расстояния между ними.
В кабинете наступила тишина. Пете показалось, что портрет Лобачевского засиял. Его брови взлетели вверх, и из вечно недовольного и хмурого ученого он стал улыбающимся и веселым.
Директор кашлянул. Петин отец от удовольствия хлопнул себя по колену. Вера Петровна от удивления даже привстала.
– Что ж, все правильно, – тихо прокомментировал директор. – Что скажете, коллеги? Петя, подожди за дверью.
В рекреации было холодно. Вечерние сумерки опустились и подоконник обрамлял уже темное пятно окна. За окном тускло светил одинокий фонарь. Петя увидел галку, важно вышагивающую под ним и поглядывающую вверх.
– Так-так, – подошел к Пете волшебный кот Люцик. – Надеюсь, после сегодняшнего, ты перестанешь пинать меня, выходя из подъезда? Надежда, брат, умирает последней. Так говорят. Ну, бывай, учи остальные законы Ньютона.
И он исчез. Будто растаял, как туман. Дверь открылась, и из кабинета вышел отец.
