Ирена Р. Сытник
Бессмертные 3
– Буду весьма благодарен вам, сударыня, если вы выполните ваше обещание…
Младший лишь испуганно хлопал ресницами, не понимая, что происходит.
Спустя год после смерти графа ле Кеджа, когда минул положенный срок траура, к графине начали свататься многие молодые знатные люди, но Ласира всем категорически заявила, что не собирается выходить замуж до тех пор, пока не вырастут её дети, так как не желает навязывать им отчима. Многие восприняли слова вдовы, как самопожертвование, и хвалили её за стойкость и самоотверженность. Но только Ивея знала, что в решении Ласиры немаловажную роль сыграл один молодой красивый офицер, с которым у графини завязался тайный роман. Эта свободная аморальная связь нравилась молодой женщине больше строгих уз брака.
Получив разрешение госпожи, виолки Ивеи тоже выбрали себе мужей, и вскоре, одна за другой, родили детишек.
Одна лишь Ивея оставалась в «гордом одиночестве», не имея ни супруга, ни постоянного любовника. И хотя Эван продолжал её любить, храня эти чувства в глубине души, но он оставался верен узам брака, не желая огорчать свою, пусть и нелюбимую, жену, но уважаемую мать его детей.
Эпилог
Шли годы. Юные графы росли и мужали, превращаясь, сначала, в подростков, а затем в юношей. Их воинское мастерство росло вместе с ними. Ещё подростками они уже могли победить самого опытного воина своей дружины, а став юношами, не могли найти себе равных соперников, кроме наставницы и некоторых виолок.
Видя, что дружинницы пустили корни в артскую землю, Ивея начала собирать себе другую дружину. Как когда-то для графа, теперь для себя, она покупала девочек-рабынь, и создала из них целый отряд, а затем занялась их воспитанием и обучением. Тренировки будущих дружинниц были более жёсткие, чем обучение юных графов. Девочкам Ивея передавала все свои знания и навыки. Поэтому, когда девочки выросли и закончили курс обучения, они стали почти настоящими виолками, так как Ивея, вместе с воинским искусством, привила им верования, философию и кодекс виолок. Но, в отличие от вольных виолок, они оставались её рабынями, принадлежали ей и телом, и душой, и не требовали помесячной оплаты, а только расходы на содержание. Не желая подчёркивать их статус и надевать на девушек ошейники, как того требовал закон, Ивея вытатуировала на их затылках особый знак, который придумала сама, но по которому их легко можно было опознать, как рабынь Ивеи Аосты.
Когда старшему сыну графини исполнилось двадцать пять, и он стал совершеннолетним и вступил в права наследства, обязанности Ивеи, как Хранителя Земель, закончились. Она полностью освободилась от всех обязательств и могла покинуть Кедж в любой день. Она пробыла на должности почти семнадцать лет, и эти обязанности ей порядком надоели. И, хотя графиня и виолки просили женщину остаться, но она твёрдо решила покинуть замок и отправиться на поиски собственного дома.
Ивея покидала замок во главе внушительного отряда: шестнадцать девушек-рабынь и четыре юные виолки, дочери бывших дружинниц, присягнувшие ей на верность. Она назначила их командирами групп, разбив отряд на части по четыре человека.
Перебравшись через Гретем, отряд пересёк границу Клесина, углубившись в лесные дебри княжества. Двигаясь вдоль реки, Ивея, благодаря своему «чутью», легко находила лагеря разбойников и безжалостно их уничтожала. Это был её прощальный «подарок» Арту, а также дополнительная тренировка для не бывавших в настоящей битве дружинниц. Стычки и схватки давали им бесценный боевой опыт.
На границе с Аскоррией Гретем делал резкий поворот на север. Следуя вдоль реки, Ивея, вскоре, оказалась среди слегка холмистой безлесной местности. Невысокие пологие холмы покрывала густая изумрудная трава и редкие заросли юсса, среди которых темнели бесчисленные отары овец или приземистых мясных бычков. Иногда на горизонте темнел одинокий силуэт замка, принадлежащего пограничному лорду.
Пограничные лорды жили по своим законам и правилам, поэтому путник, попадавший в их владения, рисковал не только нарваться на грубость или немотивированную жестокость, но мог лишиться свободы или жизни.
Проезжая землями лордов, Ивея встречала не очень любезный приём. Первый раз ей приказали немедленно убраться, второй раз, наоборот, настойчиво приглашали посетить замок. Дружинницам пришлось с оружием в руках отстаивать честь госпожи. Но, едва покончив с нахалами, Ивея поспешила ретироваться, потому что в замках лорды держали достаточное количество воинов, чтобы защищать свои земли от посягательств.
Ивея поднялась вверх по течению Гретема на несколько сот кемов, когда, однажды, в поле её зрения попал дом её мечты – замок-крепость, возвышавшийся на высоком скалистом речном берегу в окружении прекрасных плодородных земель, на которых располагались десятка полтора небольших селений, зеленели виноградники и засеянные поля. В паре кемов от замка раскинулась большая густая масличная роща, а на противоположном берегу, отражаясь в зеркальной голубой водной глади, вздымались вершины Тасиса, покрытые белоснежными ледяными шапками.
И местность, и пейзаж вокруг были столь прекрасны, что женщина сразу влюбилась в них, и решила, что лучшего места для дома не найти.
Захватить укреплённый замок при помощи всего лишь двадцати, пусть и прекрасно обученных, девушек-воинов, нереальное безумие. Но не для Ивеи Аосты, Бессмертной и виолки.
Первым делом она отошла от замка и укрылась среди холмов. Затем послала двух девушек, чтобы привели «языка» для получения нужной информации. Вскоре девушки притащили местного пастуха, перепуганного насмерть. Женщина побеседовала с ним наедине, после чего приказала выбросить труп в реку. Некоторое время она о чём-то усиленно размышляла, а затем позвала виолок, чтобы изложить свой план.
Выслушав инструкции, девушки разошлись по своим группам, передав им приказы госпожи. Никто не выразил удивления или не высказал возмущения безумным планам хозяйки. Их воспитали так, что слово госпожи считалось законом, а её решения, какими бы странными они ни казались – гениальными. Если приказ отдан – его нужно в точности и беспрекословно выполнить, даже ценой жизни. Так Ивея учила своих солдат.
Спрятав оружие под наброшенными на плечи плащами, всадницы покинули укрытие и направились в сторону замка. Вскоре их заметили, из ворот, навстречу, выехал отряд стражи. Две группы встретились на полпути. Пожилой сержант, увидев столько прекрасных дев, расплылся в довольной улыбке.
– Какой болван потерял свой гарем? – спросил он. – Вы не заблудились, красавицы?
– Возможно, – ответила Ивея. – Мы ехали в Хилию, но, кажется, сбились с пути.
– Вы не просто сбились с пути, а едете в противоположную сторону, – засмеялся сержант.
– Ах! – притворно огорчилась Ивея. – Не подскажете, любезный, правильную дорогу?
– С удовольствием… Но отсюда до Хилии больше двухсот кемов… А вы, вероятно, устали… Думаю, мой господин сумеет оказать вам достойный приём.
– Мы бы не хотели напрашиваться в гости, но, в самом деле, требуем отдыха… Мы будем очень благодарны вашему господину, если он предоставит нам приют.
– Следуйте за мной, дамы, – предложил сержант, и беспечно повернулся к женщине спиной. По-видимому, он не усмотрел в пришелицах никакой опасности, потому что, вместо того, чтобы окружить чужеземок и препроводить в замок под конвоем, как того требовали элементарные правила безопасности, он поехал рядом, а солдаты позади, в том же строю. Единственное, что он сделала, – послал в замок гонца с сообщением о гостях.
Когда они приблизились к замку, Ивея смогла по достоинству оценить и мощные крепостные стены, и красоту стройных башен, и крепость кованных ворот.
Как только они оказались внутри крепости, Ивея подала условный знак, и девушки, сбросив плащи, обнажив оружие, спешились и бросились врассыпную. Каждая группа имела чётко поставленную задачу. Одни поспешили на крепостные стены, убивая часовых и стражников, другие захватили ворота и опустили решётку, чтобы никто не смог ни войти в замок, ни покинуть его; остальные начали безжалостно убивать всех во дворе. Сама Ивея направилась в замок, убивая всех, встававших на её пути.
Бой был жестокий и скоротечный. Через час замок в ужасе затих – плиты двора, стены, коридоры и переходы усеяли тела раненых и умирающих, живые попрятались, кто где смог. Стоны не нарушали повисшую над побоищем зловещую тишину, а только подчёркивали весь ужас произошедшего.
Нападение оказалось столь неожиданным и стремительным, столь беспощадным и умелым, что многие не успели понять, что случилось и кто на них напал. Большую часть гарнизона заперли в казармах , из-за чего и удалось получить такую быструю и лёгкую победу. Девушки Ивеи не потеряли ни одного человека, лишь несколько получили незначительные ранения.
Когда замок оказался в руках Ивеи, она отыскала всех спрятавшихся и укрывшихся от резни слуг и домочадцев лорда Бакгиллиона, павшего в неравном бою с захватчиками.
Полностью очистив крепость и замок, расставив часовых, Ивея обратилась с речью к перепуганным пленным:
– Я, леди Ивея Аоста, силой своего меча беру этот замок и эти земли в свою собственность. Кто желает остаться на своей службе – пусть присягнёт мне на верность. Кто не желает мне подчиниться – будет изгнан из моих владений, а в случае сопротивления – немедленно убит. Все, присягнувшие мне на верность, покорой и преданностью доказавшие искренность своих намерений, могут рассчитывать на мою благосклонность. Кто умышленными либо неумышленными намерениями или действиями нанесёт мне ущерб, будет жестоко покаран… На размышление вам отводится два дня. Затем каждый придёт ко мне и выскажет своё решение.
Пленных разделили по группам – отдельно рабов, слуг и домочадцев, развели по разным помещениям и заперли, выставив охрану. Затем собрали мертвецов и сложили в подвалах замка, чтобы позже совершить подобающий похоронный обряд – Ивея не боялась показаться жестокой, но не хотела прослыть бездушной госпожой.
Самый трудный вопрос, вставший перед новой правительницей Бакгиллиона – что делать с выжившими родственниками бывшего лорда? Самым правильным в этой ситуации – убить всех, в ком течёт хоть капля крови побеждённого, чтобы после не возникло никаких споров о правах владения и незаконной узурпации. Не в пользу несчастных была и малая популярность у собственных слуг и подчинённых, и невмешательство короля в дела пограничных лордов. Никто бы не осудил и не наказал Ивею за убийство невинных женщин и детей, даже её совесть, закрывавшая глаза на вынужденную жестокость хозяйки. Понимали своё положение и сами пленные. Им оставалось только молиться и уповать на благородство захватчицы. В их сердцах тлела крошечная надежда на то, что, раз она не убила их сразу, то, возможно, пожалеет и в будущем.
От семьи лорда Бакгиллиона осталось три женщины – мать, молодая супруга и дочь от первого брака, мать которой умерла несколько лет назад. Ещё была малышка, дочь молодой женщины. Старой леди Ивея сразу предложила быструю и лёгкую смерть, понимая, что она никогда не простит ей убийство сына и будет страдать оставшиеся ей годы. А двум женщинам дала выбор: либо отправиться вслед за мужем и отцом, либо присягнуть ей в верности и стать служанками. И молодая женщина, и девушка, хоть и с большой неохотой, но согласились поменять статус и перейти в разряд слуг. Ивея назначила их своими личными служанками, по принципу: держи друзей близко, а врагов ещё ближе. Так она могла контролировать их помыслы и намерения, и в случае злого умысла, легко избавиться от непокорных.
Спустя несколько дней, когда в замке всё утряслось и «отсеялись зёрна от плевел», когда те, кто пожелал остаться, присягнули на верность, а кто отказался, изолирован, чтобы потом выдворить их за пределы владений, ворота замка открылись и Ивея впервые «выехала в свет». Она посетила главное селение, расположенное у подножия крепости, и объявила местным жителям о «смене власти». Зная, что многие погибшие в замке имели в селениях родственников, предложила забрать тела и похоронить по местным обычаям, выплатив за каждого убиенного по одному золотому, как помощь на погребение.
Вернувшись в замок, Ивея занялась насущными проблемами. Она прекрасно понимала, что двадцати девушек недостаточно для охраны замка и границ владений, а также поддержания необходимого порядка в ленных селениях. Нужны опытные и верные воины. Она не хотела брать на службу бывших солдат лорда Бакгиллиона из-за ненадёжности. Но в замке было много молодых здоровых рабов-варваров, которых использовали на тяжёлых работах. Их количество доходило до сотни. Собрав их во дворе, Ивея обратилась к ним с речью, предложив стать солдатами. Пообещала за добросовестную службу в течение десяти лет, отпустить их на свободу, а тем, кто останется на службе сверх этого срока – достойное содержание и оплату.
Такое предложение пришлось большинству по душе, и они, с радостью, записались в рекруты, перебравшись из барака в казарму. Бывших солдат Ивея, наоборот, отправила в барак, решив, таким образом, проблему рабочих рук.
Виолки быстро обучили новобранцев азам службы и солдатской жизни, а Ивея поручила охрану крепости.
И, в самом конце, Ивея переименовала замок, сменив родовое название Бакгиллион на Атанасис, что больше соответствовало его новой истории и его бессмертной и смертоносной госпоже.
Конец третьей части
КОНЕЦ РОМАНА
СИРена
2010 год
Картинка взята с сайта:
https://ru.kisspng.com/png-clip-studio-paint-youtube-diana-prince-hal-jordan-494347/
Лицензия: Персональное Использование
Обложка создана на сайте:
https://www.canva.com/design/DAC9uKIkXjw/g2mEJmvLezqpATy4OI1r1g/edit
