Иннокентий Анненский
Неизвестный Анненский

Полная версия

У меня ничего, как у писателя, нет – и я ничто. Язык и мысль – общие, нет даже не так – я ответственный носитель общего достояния. И если закон литературной собственности сохраняет за мной право на метафоры, написанные моим пером, то отсюда еще не следует, чтобы Лев Толстой имел право на монополию в сфере Искусства или Истины.

Свобода есть понятие правовое, вне права свобода очень скользкое, а иногда и прямо смешное слово.

Не надо бояться банальности. Человечество, идеал – не лишние слова. Прежде чем браковать такие слова, лучше серьезно вглядываться в их содержание. Слово Красота – пожалуй, хуже.

Не расширять личность, а повышать и усовершенствовать тип человека – вот задача писателя.

Мы опуб<ликовываем> всякий вздор, тосты. Мы забываем самокритику. Мы не скромны. Мы циничны.

* * *

Доклад «Поэтические формы современной чувствительности», прочитанный 13 октября 1909 года в Обществе ревнителей художественного слова, скорее всего, представляет собой вступительную лекцию к курсу, который, как следует из воспоминаний современников, Анненский должен был прочесть в 1909 году на заседаниях Общества. В автографе есть непосредственное обращение к аудитории, не включенное здесь в публикуемый текст: «Я не хочу заранее предвосхищать наших лекций <…>» (РГАЛИ. Ф. 6. Оп. 1. Ед. хр. 168. Л. 10).

В свою очередь доклад «Об эстетическом критерии», работе над которым Анненский посвятил последние месяцы жизни, должен был состоятся 11 декабря 1909 года в Санкт-Петербургском Литературном обществе, членом которого он стал 30 октября того же года. Только внезапная кончина поэта 30 ноября 1909 года не позволила осуществиться этому плану. Доклад «Об эстетическом критерии» не стал фактом литературного процесса начала XX века, но поскольку он значительно углубляет и развивает положения, обозначенные Анненским в докладе «Поэтически формы современной чувствительности» необходимость его публикации не вызывает сомнений.

У каждого выступления Анненского есть свой внутренний сюжет и своя история, при этом, они могут восприниматься и как единый текст, где отдельные высказывания взаимодополняют друг друга. Доклады Анненского связаны системой проникающих лейтмотивов, единой проблематикой и пафосом.

Декларации Анненского возникли как результат осмысления некоторых итогов развития русской литературы начала XX века и закрепили процесс эволюции его собственных взглядов на поэзию. В них Анненский, пожалуй, впервые открыто выступил с развенчанием современных, в том числе, символистских призывов и утверждений. Его оппоненты или прямо названы, как, например, В. Я. Брюсов, Вяч. Иванов, И. А. Бунин, или достаточно легко угадываются. Тексты Анненского непосредственно отсылают нас к критике Д. С. Мережковского, с его концепцией Толстого – «тайновидца плоти» и Достоевского – «тайновидца духа», к лирике К. Д. Бальмонта, к драматургии А. М. Горького, к теории символизма Андрея Белого.

Отношение Анненского к современной литературе, и в первую очередь, к символистской поэзии, было двойственное. С одной стороны, он ценил многие художественные открытия сделанные его современниками, признавал, что новая поэзия значительно расширила область прекрасного, научила «смотреть без страха и даже с восхищением на все, что поэт сумел подчинить ритму и мысли» (Анненский И. Античный миф в современной французской поэзии // Гермес. 1908. № 8. С.211), стала полнее отображать «наше я» «притом не только в его логически оправданном <…> моменте, но и в стихийно-бессознательном» (Анненский И. Книги отражений. М., 1979. С. 592. Далее по тексту (КО) с указанием страницы). Но в то же время к 1909 году все яснее становилось, что символистские проповеди, воплощаясь в творчестве, превращаются в угрожающую силу, заводят развитие русской поэзии в тупик, лишают его перспективы.