Ильяс Сибгатулин
Случайные истории
III
Биолог Моро оказалась весьма любопытной собеседницей. Когда у кого-нибудь из членов команды находилась свободная минутка, она тут же возникала рядом и начинала расспросы. У капитана она узнала все о строении корабля, навигации и сложностях облета астероидов на малых мощностях. У инженера Кэтти Бо Арн она узнала, сможет ли та помочь с настройкой и программированием оборудования в ее лаборатории. У медика-психолога Ва Эйса осведомилась, как команда переносит такую длительную и достоверную имитацию реального полета. В, конце концов, напросилась к Эдингу и Скайеру, в компанию во время выхода в космос. Они тактично отказали ей, сославшись на трудности с ремонтом той самой антенны (в этот раз починка прошла успешно, без негативных последствий). Зато разрешили понаблюдать за тем, как они готовятся к полету.
На логичный вопрос членов "Хобокена-3" "а почему, собственно, все эти вопросы она не задала на инструктаже?", низенькая и кареглазая Моро, совсем не смутившись, ответила.
– Меня к вам выдернули из обыденной жизни всего три месяца назад. За этот короткий срок я в ускоренном темпе прошла всевозможные физические, психологические и прочие тесты. А затем меня сразу отправили в штаб Юнити, сославшись на сжатые сроки. Вот так.
– Ничего себе, – покачала головой Кэтти.
– Да, теперь получаю знания сразу в процессе, – улыбнулась биолог.
Она быстро обставила свою лабораторию по изучению биологической жизни на Терре и с готовностью отвечала на вопросы обретенных напарников.
– Как ты считаешь, Моро, на этой планете есть разумная жизнь? – спросил ее однажды Эдинг. Они вдвоем, да еще Скайер и Кэтти Бо Арн, сидели за столом и ели. Это было на седьмой день полета, работа была сделана, и оставалось свободное время на размышления и расспросы.
– Трудно сказать сразу, – жуя начала биолог, – понимаешь, Эд, за всю историю космических наблюдений за Террой мы смогли отправить туда лишь три террахода, один из которых уже вышел из строя, а второй просто не приспособлен собирать данные о биологических формах жизни.
– Как обычно, – усмехнулась Кэтти.
– Да, бывает. А вот третий аппарат смог нам дать лишь несколько фото и видеоматериалов. На Терре точно есть жизнь, причем в широком разнообразии: от огромных мохнатых существ с длинными костяными наростами до мелких летающих созданий.
Эдинг со Скайер приподняли брови.
– Впечатляет, – ответила на их мимику Кэтти.
К ним подошел Ва Эйс.
– О чем разговор?
– О разнообразии жизни на нашем возможном новом доме.
– А! Я читал отчеты Юнити. Там великое множество различных растений всевозможных форм и размеров, – добавил психолог, пристраиваясь рядом с инженером и открывая свою порцию еды.
– Ты прав, Эйс. Наш терраход во время исследования смог откопать небольшой фрагмент древней окаменелости растения и даже кости еще более древнего существа необычайных размеров. Видимо эта планета преподнесет нам много сюрпризов.
– Но, – вновь вступил Ва Эйс, – меня больше волнует психологическая составляющая. Как ты считаешь, как все эти животные уживаются друг с другом? Как выращивают потомство? Как размножаются, в конце концов?
– Ага, то есть тебя банально волнует секс? – улыбнувшись переспросила Моро.
– Тсс, – шутливо шепнула Кэтти, – это слово у нас на корабле под запретом!
– Тихо, Кэтт, она же не прошла полноценный инструктаж, – подтрунил биолога Эдинг.
– Кстати, да, – согласилась, ничуть не обидевшись, Моро, – вы лучше расскажите, как у вас получается сдерживаться, находясь в такой изоляции длительное время вместе, да еще и в замкнутом виртуальном пространстве?
– Мы просто слишком долго друг друга знаем! – отшутилась Кэтти.
– А на самом деле, – вставил Ва Эйс, – работая в таком плотном графике, трудно думать еще и о соитии.
– А как этот вопрос будет решаться во время реального полета? – не унималась биолог.
– Все просто, – послышался от капитанского кресла голос Джилз, – я вас всех просто загружу такой работой, что вы спины свои разогнуть не сможете, не то что о сексе думать.
Все засмеялись.
– Я сейчас приду! – еще раз громко сказала капитан.
– Что касается секса, то тут надо спрашивать у Скайера, – шепотом прыснул Эдинг, – он давно уже глаз положил на нашу Джилз.
– Эдинг, – младший механик посмотрел на напарника глазами, полными ярости и разочарования.
А тот хихикнув развел руками, "мол, а что тут такого?"
– Да ну тебя, – Скайер встал и пошел в свою каюту.
Мимо как раз шла капитан. Она успела завершить дела и, оторвавшись от пульта управления, подошла к столу. Все встали.
– Маршрут настроен, можно отдыхать дальше, – сообщила Джилз и тоже уселась за стол для ужина, – куда Скайер пошел?
– Не приемлет эдинговых шуточек, – констатировала Кэтти Бо Арн, достав свой инженерный бластер и начав чистить его.
– Правильно, – согласилась капитан, – твои шуточки, Эд, это словно тот метеоритный дождь – никто его не ждет, а получать приходиться.
Все, кроме механика, прыснули со смеху.
Эдинг насупился.
– Кстати, капитан, у меня возник вопрос, – отсмеявшись сказала Моро, – как это – умирать от виртуального метеоритного дождя в космосе?
– Мучительно больно. Но ты лучше спроси об этом у нашего медперсонала, – капитан кивнула в сторону Ва Эйса.
– Хм, да, – отозвался тот, – на самом деле такая внезапная смерть в симуляции, к сожалению, приводит к реальной смерти нашего сознания. Но всего на 0,0003 секунды. В жизни это сравнимо с временной отключкой во время сильной пьянки.
– Последствия просыпания, кстати, похожи, – добавила Кэтти.
– Да, головокружение, головная боль, тошнота – все на месте, – заключил психолог, – не так поэтично звучит, как героическая смерть от метеорита, зато в разы безопаснее.
– Да уж, смерть в алчущей пасти зверя – более эффектна! – улыбнулась Кэтти.
– О чем это ты? – переспросила озадаченная Моро.
– Как, ты не слышала об алчущей пасти Космоса?! – встрепенулся Эдинг, – Сейчас расскажу!
– Ну-у-у понеслась, – выдохнули остальные.
– Космос, – начал старший механик, – он ведь бескрайний и наполнен множеством удивительных тайн, порой жутких и пугающих. Представь себе микроба, глядящего в черную разинутую пасть древнего зверя. Если этот микроб попадет внутрь, он не исчезнет, а будет продолжать существовать, но уже станет частью чего-то более огромного и, скорей всего, темного… злого. Таков и космос…
– Откуда такие рассуждения?
– Он из народа Тлиху, – шепнула Кэтти, – они там, на побережье Западного океана, вроде в такое верят.
– Ясно… Постой, Эдинг, – добавила Моро, – а как микроб смотрит на монстра? У микроба нет глаз.
– Эээ.
Сидящие еле сдержали смех.
– Но это лишь аналогия размеров, – выкрутился Эдинг.
– Я поняла. Но почему ты сравниваешь это пространство с неминуемым злом? Думаешь, что Космос таков?
– Изначально Космос тьма, ведь он убивает. Но ты права, Моро, этого зверя можно приручить…
– Тогда я предпочту думать, что Космос – это кокон, и каждый в нем может переродиться в уникальную бабочку-альсвейру, – весьма серьезно ответила биолог, – это к вопросу об отношении к смерти.
– Ну нет! – запротестовал Эдинг, – Альсвейр? Нет! Космос – зверь, скалящий пасть, и мы, если будем его бояться, то угодим в его черное нутро!
– Да, и в этом вся философия Эдинга, – решил вмешаться Ва Эйс, видя, как распаляется механик, и как не собирается уступать биолог, – как насчет настольных игр? Моро, играешь?..
****
Скайер еще слышал разговор экипажа, когда шел к своей каюте в жилом корпусе "Хобокена-3". Смех Кэтти и Эйса доносился, даже когда дверь задвинулась.
"Ну и жук, этот Эдинг! Вот зачем он вспомнил про мое увлечение Джилз?!… Надеюсь, она не услышала его слов", – рассуждая про себя, младший механик подошел к иллюминатору. Сейчас там виднелось яркое солнце, своим светом поглощающее мигание ближайших планет.
Скайер сел за стоящий рядом с иллюминатором стол и стал писать в обычный блокнот.
"Седьмой день полета.
Команда межпланетного корабля "Хобокен-3" провела ряд технических и организационных мероприятий и теперь отдыхает в общем пункте управления. Новый член экипажа – биолог Моро – отлично освоилась на корабле и уже со всеми наладила доверительный контакт. Она многое рассказала о Терре, даже больше, чем та дозированная информация, которую нам предоставляли на инструктаже.
Судя по рассказам и исследованиям, Терра прекрасная планета. Возможно это как раз тот дом, который мы начали искать. Мне так не терпится ступить на ее поверхность, увидеть всех этих удивительных существ, изучить этот новый мир… кстати, нам так никто и не сказал, возможна ли на Терре разумная жизнь? Есть ли там те, кто ждет нас? Готовы ли они к знакомству с жителями Марса? Ведь наверняка есть те, кто, глядя в небо, задается вопросом: "Есть ли там кто-нибудь?"
Мы сами долгие столетия шли к знаниям о возможной жизни вне нашей планеты. Представляли себе созданий, способных покорить необъятную космическую бездну, преодолевать немыслимые расстояния и соприкоснуться с тайнами вселенной. Если есть такие цивилизации, почему они еще не сообщили о себе? Может опасаются нас, может, наоборот, считают слишком примитивными, а может просто мы так далеки, что пока не знаем о существовании друг друга.
Мы ведь сами пока только в начале своего космического пути. Выбрали Терру, как самую привлекательную планету нашей системы.
И я так рад, что полечу в Космос с такой командой профессионалов… особенно, с капитаном Джилз. Ведь она…"
– Эй, Скайер, – окликнул напарника Эдинг, стоящий в дверях.
Скайер тут же закрыл блокнот и взглянул на старшего механика.
– Что случилось, Эдинг?
– Ты что пишешь в блокнот? – Эдинг вошел в комнату.
– Да так, делаю записи о нашем путешествии…
– Хорошо. Послушай, ты прости, что я там взболтнул лишнего… ну про тебя и Джилз.
– Да, это была лишняя информация для команды. Но я от тебя другого и не ожидал… она не слышала?
Эдинг примиряюще улыбнулся.
– Вряд ли. Хотя зря ты так тушуешься. Давно бы уже поговорил с ней об этом. Капитан любит искренность… ладно, пошли в настолки играть, все ждут!
– Хорошо, – выдохнул Скайер.
Он встал, но тут же упал. Ноги словно ватные.
Эдинг был не менее удивлен, когда тоже упал.
– Чтооо?
В рот будто натолкали ваты.
Затем все пространство вокруг вздрогнуло. Громыхнуло.
Темнота. Потом свет. Но в комнате больше нет Эдинга.
А потом и нет комнаты, и всего корабля. Только космос.
Скайер хотел орать от неожиданно накатившей паники и непонимания.
Но вокруг все полыхнуло ослепительно белым. А затем пришла черная непроглядная тьма, поглотившая не только все вокруг, но заполнившая собой все сознание.
IV
Горели красные огни. И голос в динамиках молчал.
Было довольно темно. В красных отсветах угадывались силуэты медперсонала, мечущегося от одной койки к другой.
Хоть общий динамик и был отключен, но голоса работников лаборатории Джилз услышала сразу. К ней подбежали сразу и врач, и медбрат.
– Док, что случилось? – спросила капитан.
– Система электроснабжения вышла из строя, а аварийная не справилась с нагрузкой… если хотите присесть, то делайте это очень медленно.
Ей проверили зрение, пульс, вкололи что-то и перешли к следующей койке, на которой Скайер уже сидел и оглядывал помещение.
Когда произошел сбой системы, сама Джилз в компании Ва Эйса, Кэтти и Моро начали раскладывать настольную игру и ждали, когда Эдинг вернет Скайера.
Вспышка застала команду врасплох, и никто не смог даже встать из за стола.
Сейчас же слева от Джилз располагалась кровать Моро. Биолога стошнило, и она продолжала лежать на боку, слегка постанывая.
Кэтти Бо Арн и Ва Эйс уже что-то обсуждали у кровати психолога. Инженер отмахивалась от медперсонала, а психолог втолковывал ей что-то про негативные последствия резкого выхода из симуляции, связанные с мозгом.
В этот момент в штабе Юнити наладили электроснабжение.
В лаборатории тут же включился свет.
Ва Эйс взглянул куда-то за плечо Кэтти и тут же нетвердым шагом, но с твердыми намерениями, быстро направился к чьей-то койке.
Он как раз проходил мимо капитана, когда та поняла, куда идет психолог.
– Эдинг! – прохрипел голос Эйса.
И только тут все обратили внимание на то, что обычно самый шумный член команды молчит.
Старший механик лежал и слегка подергивался. Он явно был без сознания.
– Почему с него до сих пор не сняли шлем и датчики? – спросил кто-то из медперсонала.
– Не знаю, видимо в темноте не разобрались, – ответили ему.
Весь обслуживающий персонал ринулся к Эдингу.
Но Ва Эйс опередил всех. Он схватил какой-то шприц и воткнул его в плечо дрожащему Эдингу. Затем стянул с него шлем и стал бить по щекам. Эффекта не было.
Джилз со своей койки не могла рассмотреть всего – уж слишком много было медперсонала.
Они со Скайером и остальными хотели подойти ближе, но в этот момент Эдинга уже укатили в соседнюю лабораторию. Ва Эйс последовал с остальными врачами.
В комнате испытаний остались лишь пятеро.
– Все случилось так внезапно, – первой нарушила молчание Кэтти Бо Арн, – Эйс куда-то дернулся прям во время разговора. Я не сразу поняла, что он к Эду бросился.
– Да, я тоже, – ответила Джилз.
– Что с ним стало? – спросила Моро, все еще еле стоящая на ногах и опирающаяся о кровать.
Но ей никто не успел ответить. В лабораторию вошел глава Юнити, господин Кен Мади.
Он тут же примиряюще поднял руки, когда команда "Хобокена" накинулась с обвинениями и расспросами.
– Друзья, коллеги. Да мы виноваты, наша система не выдержала скачка напряжения…
– Черт с ним! – перебила Кэтти, – Что с Эдингом?
– Он жив, – ответил Кен Мади, – сейчас мы с капитаном Джилз проследуем к нему в палату. А остальных прошу разойтись по своим комнатам отдыха… Прошу за мной, капитан.
****
Через час, когда Скайер, Кэтти и Моро обедали в общей столовой, к ним присоединились Джилз и Ва Эйс. Психолог рассказал остальным о состоянии Эдинга.
– Он впорядке, уже пришел в сознание, отлежится немного, а потом его будут тестировать.
Скайер облегченно выдохнул.
– Ну и отлично, – подытожила было Кэтти, но тут вмешалась Моро.
– Как его сознание, док? Наблюдались ли какие-нибудь изменения?
Эйс развел руками.
– Что тут скажешь, это Эдинг, снова начал разговор про свою "алчущую пасть космоса"… в остальном все вроде в норме. Точные данные получим после тестов. Но прогресс в выздоровлении просто удивителен.
Еще удивительней было то, что уже спустя день отдыха Эдинг появился в общей столовой. Веселый и разговорчивый, как всегда. И как обычно он шутил про то, что "их чуть не сцапал Космос и не похоронил в своей утробе".
Все были так рады, что не обратили внимание на его слова, а просто улыбались и спрашивались о самочувствии.
– Все отлично, братцы, – отвечал Эдинг, – сдал все тесты и вновь готов лететь на "Хобокене". Даже написал отчет для руководства и заявление, что не имею претензий и полностью отдаю себе отчет в своих дальнейших действиях.
– Да он действительно здоров и полностью трудоспособен! – восхищено подтвердил Ва Эйс, который заранее ознакомился с результатами тестов старшего механика.
На радостях запустили симуляцию, улегшись на койки все в той же лаборатории.
И межпланетный корабль "Хобокен-4" вновь отправился в полет от Марса к Терре.
V
Прошло три дня.
Космический корабль рассекал темное пространство, словно кит – толщу океана, заполняя своей тушей вакуум. В чреве "Хобокена-4" наблюдалась спокойная рабочая обстановка.
Каждый из членов экипажа занимался своими задачами. Механики перепроверили все соединения и уровни давления воздуха во всех отсеках. Медик регулярно проверял состояние здоровья всех присутствующих и проводил допустимые исследования с подопытными мелкими животными на борту корабля. Инженер тестировала электронные и навигационными системы "Хобокена-4". А биолог заполняла данные полета и пересматривала отчеты с терраходов.
За всем этим наблюдала капитан, которая составила отличный маршрут, и теперь автопилот совершал необходимые маневры.
Наконец, в начале четвертого дня состоялся первый выход в открытый космос биолога Моро. Она была в таком нетерпении, что сопровождавшие ее Скайер и Эдинг еле поспевали проводить инструктаж и одновременно надевать скафандры.
Такие обязательные выходы предоставлялись всем членам экипажа, чтобы они знали, как вести себя в случае экстренных ситуаций. Но так как чаще всего за шлюз отправлялись Скайер и Эдинг, то для остальных членов команды полет за пределами корабля носил скорей ознакомительный характер. Кэтти была три раза, Джилз – два, а Эйс долго сопротивлялся, но все же вышел в космос незадолго до Скайера.
Моро же встретила свой первый полет в невесомости с визгом восторга. Она быстрее всех перемещалась вдоль корпуса "Хобокена-4" и практически неотрывно смотрела на всевозможные космические объекты, будто пыталась впитать их в себя, поглотить глазами, насытиться.
Скайер пытался разъяснить ей внешнее устройство корабля, а Эдинг по обыкновению разглагольствовал про жуткую опасность Космоса.
Но видимо биологу было не до них.
В конце концов, ее уговорили "прогуляться" вдоль всего корабля. И во время этого "тура" Моро со Скайером даже отлетели от "Хобокена-4" на всю длину страховочных тросов.
– Смотри, в таком положении можно делать сальто, – младший механик продемонстрировал кульбит, – но главное потом, чтобы твое вращение кто-нибудь остановил… поэтому останавливай меня… а теперь попробуй сама.
Моро тоже с радостью сделала несколько оборотов поперек своей оси и с криками "Ихуу!" даже пыталась "поплавать" в космосе.
Затем они втроем с Эдингом добрались до главного смотрового окна и помахали глядящим на них Джилз и Кэтти.
– Не увлекайтесь там, – дала наказ капитан.
Ей кивнули в ответ и продолжили экскурсию.
– Смотри, вон там солнце, – указал Скайер, разворачивая Моро.
– Ух ты!
– Да, а если обернешься, то увидишь наш дом, – добавил Эдинг.
– Да, наш Марс! Красиво-то как! – биолог была в восторге и будто все никак не могла поверить в происходящее.
– Это еще что, – вновь начал Эдинг.
Скайер сразу понял, "куда дует ветер". Во время споров между Моро и Эдингом по поводу опасности и величия Космоса, разгорающихся все чаще, он обычно оставался в стороне. Но тут Скайер словно почувствовал некую озлобленность напарника.
– Джилз, включи, пожалуйста, музыку.
В эфире зазвучала бодрая песня, и дискурс между механиком и биологом не успел разжечься.
Все вроде бы повеселели, и даже Кэтти с Ва Эйсом начали подпевать в эфире. Вот только Скайер заметил, каким раздраженным остался Эдинг.
Зато Моро была довольна своим первым знакомством с необъятным Космосом.
****
Позже, когда они вернулись на корабль, и Скайер вновь сел за описание своих воспоминаний, он сделал заметку и о Моро.
"… будто это не Космос был скалящимся зверем, мечтающим сожрать нас, а именно Моро хотела поглотить в себя все это великолепие вселенной, будто испытывала дикий голод по этой тьме и мерцающим песчинкам".
Скайер отвлекся. Сейчас он сидел в своей комнате и как будто слышал какую-то возню за стенкой. После обеда все разошлись по своим делам…
Он вернулся к записям.
"Это конечно интересная реакция на первый выход в открытый космос. Но вот интересно, насколько одни считают его опасным и страшным, а другие не могут оторвать взгляд от окружающей красоты. Я даже знаю, что на этот счет думают остальные. Я спрашивал. Конечно, каждый со своей точки зрения. Кэтти про то, чтоб главное в космосе техника работала, Эйс про логические обоснования и трезвую оценку ситуации, ну, а капитан… Джилз говорит, что главное проложить маршрут и не угодить туда, куда не надо. Она упоминала про то, что надо не просто прийти к цели миссии, но и вернуться потом домой… наверно, это главное, не заблудиться в этом бесконечном пространстве. Иначе, как бы сказал Эдинг, угодим в нутро зверя…"
– Эдинг? Ты чего в дверях стоишь?
Скайер отложил блокнот и карандаш м взглянул на напарника. Вид старшего механика напугал Скайера – откуда-то взявшийся безумный взгляд, окровавленная одежда, топор…
От стола до двери было метра три, поэтому Скайер успел отреагировать, когда ополоумевший Эдинг накинулся на него с топором. Как-то рефлекторно сгруппировавшись и выставив руки вперед, молодой механик смог заблокировать удар своего старшего и весьма огромного напарника.
Они упали на койку.
– Что с тобой? – пыхтел Скайер.
– Открой свои глаза! Узри величие зверя! – вторил ему Эдинг.
Вновь все происходило слишком быстро, чтобы успевать анализировать. Но инстинкты действуют быстрее и подсказывают не только, что делать, но и преподносят правильные мысли. "Эдинг все же свихнулся из-за того скачка напряжения" – кричали инстинкты.
В борьбе и попытке выхватить топор повалились на пол каюты.
Скайер оказался сверху, но Эдинг был слишком силен. Он просто пихнул напарника в живот, и Скайер отлетел на несколько метров. Вылетел из собственной каюты в коридор жилого отсека и, споткнувшись обо что-то мягкое, упал на пол.
Младший механик помотал головой и решил взглянуть, на что наткнулся.
– Твою же… блин, нахрен! – он поспешно вскочил и чуть не наступил на окровавленное тело Моро.
Биолог лежала лицом вниз, и Скайер не мог видеть ее предсмертное жуткое выражение лица. Из шеи Моро торчал большой кухонный нож.
Эдинг медленно выходил из комнаты Скайера, держа в руках топор. Скайер медленно отступал.
– Там, за этими несчастными сантиметрами стали и алюминия простирается бесконечный хаос бытия, – вещал, словно верховный жрец, огромный Эдинг, – впусти в себя этого зверя… Скайер… я сделал это. Космос внутри меня. Я глас его. Я заглянул в алчущую пасть и узрел величие тьмы.
Он замахнулся, но Скайер вовремя отступил назад. Топор лязгнул по стене коридора.
В этом время из своей каюты вышел заспанный Ва Эйс. К его несчастью он оказался аккурат между механиками и посмотрел в сторону Скайера.
– Вы зачем расшумелись? – спросил недовольный психолог, сонно глядя на Скайера.
Тот даже слово не успел произнести.
Топор с хрустом вошел в плечо Эйсу, разрывая плоть и дробя кости. Кровь стала хлестать из раны, ноги медика тут же подкосились, и он рухнул на пол.
Эдинг бросил бешенный взгляд на Скайера и попытался вытащить топор, но тот слишком глубоко вошел в плоть Ва Эйса и застрял там.
Осмелевший Скайер воспользовался смятением старшего механика и ударил того в челюсть. Эдинг отшатнулся, но не упал.
Тут из динамиков раздался голос капитана.
– Скайер, держись! Я иду на помощь! – прокричала Джилз, видимо заметившая кровавую бойню на мониторах слежения.
– Эдинг! Опомнись! – Скайер понял, что надо тянуть время. "Сейчас прибежит Джилз, вдвоем будет легче. Но где же Кэтти?"
Инженер не заставила себя долго ждать. Она появилась в противоположном конце коридора, со стороны двигателя.
– Эй, Эдинг! – позвала она.
Тот обернулся и получил разрядом бластера. Скайер успел прижаться к стене. Луч прошел наискось, и задел только руку Эдинга.
Кэтти собиралась стрелять еще, но батарея бластера разрядилась.
– Вот, черт!
– Ах ты, тварь! – разъяренный механик собирался помчаться на Кэтти. Но тут ему на спину запрыгнул Скайер.
Бо Арн подбежала и с размаху врезала Эдингу промеж ног. Это, а еще тяжесть Скайера, дало эффект – остервенелый и огромный механик упал на колени.
В этот момент в коридор ворвалась капитан Джилз.
– Быстро соединяйся с Юнити! – прокричал ей Скайер, все еще не отпуская опомнившегося Эдинга. К нему присоединилась Кэтти.
Немного растерявшаяся капитан было рванула обратно в отсек управления, но Скайер остановил ее.
– Куда ты?! Панель терминала слева от тебя!
Джилз опомнилась и тут же стала выходить на связь с Центром полетов.
– Юнити, срочно отключайте нас! Эдинг сошел с ума! Повторяю, Эдинг свихнулся и убил двух членов экипажа! Выводите нас из симуляции!
Тут же раздался ответный голос.
– Аварийное отключение симуляции. Выход из системы через десять секунд… 9…8…7…
– Джилз, помоги держать его, он встает!
– 5…4…
– Вы все умрете! Зверь разорвет вас!
– 2…1. Отключение симуляции.
Снова темнота. Но теперь так спокойно.
****
Скайер очнулся и сразу сел на кровати. Красные огни были отключены, как и голосовая сирена. В лаборатории было светло и тихо.
Слева в такой же позе сидела Джилз, справа, чуть поодаль – Кэтти.
– Где остальные? – спросил механик, глядя на пустые места для коек.
Тут в круглую комнату вошли Кен Мади, пожилой маршал Ив Дарэн и главный врач лаборатории.
Маршал тут же подошел к капитану и обнял ее.
– Мне так жаль, – тихо произнес он.
– Ничего, дедушка, все в норме, – также тихо ответила Джилз.
– Где остальные? – повторил свой вопрос Скайер, теперь обращаясь к руководству Юнити.
– Госпожа Моро и господин Ва Эйс в неглубокой коме, – сообщил маршал.
– Да, мы думаем, что сможем вывести их из этого состояния уже завтра, – обнадеживающе добавил доктор.
– А Эдинг? – спросила Джилз.
– Мы не дали ему очнуться, – сообщил главный врач, – сразу ввели достаточную дозу снотворного, чтобы он спокойно уснул.
– Дальше дело за нами, – вставил Кен Мади, – мы позаботимся о господине Эдинге. Он опытный космонавт и большой профессионал, но даже у таких, как он, случаются оплошности.
– Оплошности?! – не выдержал Скайер, всплеснув руками, – да вы допустили его к полету, даже толком не проверив до конца его психическое состояние! – прокричал он на всю лабораторию.
– Спокойней, господин Скайер. Да, тут наш медперсонал и аналитики сплоховали, но и вы оплошали. Вы же всегда были рядом с ним, его напарник… и не заметили изменений?
– Да ты!.. – Скайер попытался встать, чтобы дать в морду начальнику в пиджаке, но был еще слишком слаб.
– Охренеть, – прохрипела сзади Кэтти.
Джилз тоже попыталась встать, но не смогла.
– Спокойной, спокойно, – утешил ее Ив Дарэн.
– Господа, давайте вести себя профессионально, – вмешался доктор. Кен Мади сделал шаг назад, но продолжил.
– В любом случае, уважаемые космонавты, наша миссия продолжится в том же графике. Мы не можем сдвигать сроки, космические тела движутся вне зависимости от того, чего мы хотим. Нам надо поспевать за ними. Прошу вас отдохнуть три дня. К этому времени Ва Эйс и Моро будут готовы, и уверяю вас, мы проверим их состояние максимально тщательно… и да, мы, наконец-то, нашли вам навигатора в команду. В любом случае, господа, спасибо за вашу работу. Ждем вас в этой комнате через три дня.
Он взглянул на маршала, затем на доктора, и вышел. Доктор последовал за ним. Ив Дарэн молча пожал всем руки, а потом тоже удалился.
Космонавты остались одни.
Через какое-то время, успокоившись и набравшись сил, они молча разошлись по своим комнатам отдыха.
Вечером следующего дня, за ужином, команда "Хобокена" собралась в столовой. Пришли и Ва Эйс с Моро.
Все ели молча, размышляя о своем.
– Простите, друзья, – нарушил тишину Скайер, – это я виноват. Надо было за ним лучше присматривать. Видел же, что с ним не все в порядке после перегруза системы, но…
– Да брось, Скай, – прервала его Кэтти, – если бы не ты, он и нас с Джилз прикончил бы.
– Да, Скайер, ты нас спас, – капитан взяла механика за руку, – все хорошо.
– Гхм, – прокашлялся Ва Эйс, – мне кажется, что Эдинг слишком часто выходил в открытый космос и слишком много оставался там один.
– Его просто поглотила алчущая пасть, – тихо произнес Скайер.
Ответом ему было молчаливое согласие команды.
