Илья Першин
Семь бед – один…
Обжора
На небольшом ранчо штата Монтана в благополучии и полном согласии с собой жил отставной офицер полиции Билли Милти. Жизнь его теперь была легкой, можно сказать – воздушной. Пенсии хватало на все, чего бы он не пожелал, даже больше. Внуков он не имел, а детей отправил учится в Калифорнию пять лет назад.
Страсть у него было одна – вкусные блюда, десерты и напитки. Часами он мог сидеть и работать челюстью над какой-нибудь сахарной косточкой, выедая последние кусочки хрящиков или же смаковать брауни с шоколадной начинкой, медленно раздавливая языком об нёбо каждый кусочек. Жареное мясо и сладости – рецепт удачной пенсии, как он утверждал. С утра обыкновенно он любил слопать запеченного на гриле гуся или, что еще лучше, колбаски в беконе. Если же к нему приезжала родня, стол его буквально ломился от яств, случалось это на праздники.
Сейчас он бодро шлепал по рынку в поисках самой большой индейки всего северо-запада США. Народу была тьма-тьмущая – все хотели успеть закупиться как можно раньше и начать готовится к Рождеству. Билли любил рынки в Сочельник, потому что там в суете можно было напробоваться всевозможных вкусностей, не заплатив.
«Моя будет! Моя!» – крикнул он сквозь толпу продавцу мяса, выхватил самую крупную индюшку из его рук, кинул денег с лихвой и побежал к своему Гранд Чероки в обнимку с ней. Проехав мимо католического храма он нарочито кивнул головой и полетел дальше.
Целый день он крутился вокруг птицы, мазал специями, начинял и мариновал, параллельно растапливая свой гриль во дворе.
Наконец, ближе к десяти вечера, священная индейка стояла на белоснежной скатерти стола и парила незабываемым ароматом, от которого у Билли начиналась тахикардия. Он с трудом контролировал свое слюновыделение и «забивал» это чувство литрами воды. Когда же его давление достигало отметки «180 на 110», он убегал из гостиной, пил валерьянку и даже жмурился от бурчания в желудке. Помогало, но ненадолго.
Как опытный шериф, он скользил вдоль стенки в прихожей и аккуратно заглядывал в гостиную в вожделении лучшей индюшки на свете.
Звонок телефона.
– Да! Ало!
– Папуля! Мы выезжаем к тебе. Будем через час.
Билли посмотрел на часы: «22:15»
– Хорошо. Жду! – Трясущимися губами отвечал Билли и клал трубку.
«Боже мой! Прошло всего пятнадцать минут! Чертов час! Я помру… Нет! Я точно помру!» – ревел Билли на весь пустой дом.
Он стал ходить взад-вперед и причитать: «Черт! Черт! Черт! Когда же наступит! Когда эти стрелки встанут наверх, а?! О-о-о, черт возьми, какой запах!»
– Звал? – прозвучало в тишине.
– Что? Кто здесь? – встрепенулся Билли.
Его лоб взмок, а на рубашке проступили полосы пота от живота. Он протер мокрый подбородок и спросил еще раз: «Кто здесь, черт возьми?»
– Пока нет, рановато… Хорошо держишься. – ответил голос.
«Все… Все! Галлюцинации! Ах, я сошел с ума! Чертова индюшка!»
Его руки затряслись, как у дряхлого старика, которыми он вытирал слюни с мокрых губ. Не отводя глаз от стола, он бросился к нему, как молодой гепард, взял двумя мокрыми руками священную индейку и откусил кусок грудки вместе с ребрами. Потом еще раз, потом еще. Он пожирал так, будто он долго сидел на строгой диете и наконец-то сорвался. Это мало было похоже на эстетическое наслаждение – больше на животный инстинкт. Заглотив, почти не жуя, целую ножку он замычал, как раненый бык, и упал на стул, который под ним немного прохрустел. Тяжело выдохнув, он схватил бутылку вина, зубами откупорил и стал заливать свое жерло с той же жадностью. Еще раз тяжело и громко выдохнул.
Немного угомонившись, он продолжил свою трапезу, смешивая в себе пюре, соус, стыд и наслаждение. Последнее перевешивало безоговорочно.
«Вот теперь в самый раз! Ха-ха!» – прозвучал голос.
Голос сейчас был намного ближе, будто прямо за спиной. Билли застыл с крылышком во рту, с которого капал соус, и выпучил глаза. Он медленно повернулся и дернулся от неожиданности – перед ним стоял волосатый хвостатый рогатый урод с красноватой кожей и мотал копытом ключ от машины. Билли с усилием сглотнул слюну вместе с крылышком и помотал головой.
– Ты кто, мать твою?
– Это же я, Билл!
– Как ты сюда попал?
– Так ты же меня звал, разве нет?
– Черт…
– Чего?
У Билли было два варианта – либо это галлюцинация, либо это… Да как такое возможно!
– Well, well, well! Как я это люблю! Чревоугодие на самом его пике! Ну посмотрите же на него!
Билли огляделся по сторонам и ничего не ответил. Неизвестный гость продолжал:
– В самый сочельник! Ай-яй-яй! Не хватило чуть-чуть, Билл! Рад за тебя! Я давненько слежу за тобой… Ты, безусловно, наработал себе достаточно, но это… Это настоящий туз в рукаве и красивый финал!
– Ты кто? – тихо прохрипел Билли.
– А ты разве еще не понял? Я же тот, которого ты позвал, Билли! Я все ждал, когда же ты оступишься так, что мне не будет жалко бака бензина, чтобы забрать тебя… И тут на тебе! – подарок! Рождественскую индюшку – да в сочельник! Да в одну каску! Билли, ты просто превзошел себя! Молодец!
– Черт… Ты черт! – Билли выдавил то, с чем уже сам согласился, – И что же теперь?
– Ну черт, ну и что! Что ж теперь ссать-то, Билли? Чего ты выпучил глазенки? Пора тебе уже. – улыбался Черт.
– Как пора? Куда? За что?
– Ну-ну-ну, тьма, куча! Просто куча вопросов от пожирателя крылышек!
– Я ведь… Я же…
– Я все понимаю, Билли, но не мы это придумали, понимаешь? – Черт взял под руку Билли и повел на выход. – Хочешь забрать ножку? – показал он на стол.
Билли молча помотал головой и побрел вместе с ним к двери, уткнув глаза в пол.
– Подожди! Так я живой еще!
– О, это легко исправить! – Черт взял первый попавшийся подсвечник и замахнулся, – ха-ха-ха! Шучу! Как это живой, Билли? Или ты думаешь, что запить двумя литрами вина целую индюшку – это полезно для сердца? Не смеши меня. Это, конечно, не по моей части, но в медицине я немного понимаю.
– А тело где?
– Изволишь взглянуть?
– Нет… Нет. – подумав, ответил Билли.
Он молча подошли к пурпурному тонированному BMW, Черт открыл переднюю пассажирскую дверь и показал копытом на сиденье.
– Почему BMW? …
– Да они тоже хороши, знаешь! – с сарказмом пискнул Черт, – Садись!
Черт сел за руль, завел мотор и вдавил гашетку.
– Вы – мой самый любимый контингент, знаешь! Спокойные, добрые такие, упитанные… Но, тут, как говорится, закон есть закон! – он поднял копыто вверх и пискляво засмеялся. – Но сожрать рождественскую индейку в Со-чель-ник! Ты превзошёл сам себя и многих других! Пару часов бы подождал бы – и опять жди тебя годы. А тут видишь, как совпало…
– Как… совпало?
– Ну, грех? – грех. С отягчающим каким еще! Да и сердечко и так от трепета взволновалось, а тут такой на него гастрономический оргазм! У него просто не было шансов.
Машина быстро доехала до каньона и провалилась сквозь землю. Становилось все жарче и жарче, что Билли сам чувствовал себя индюшкой. Он сильно потел и вытирался заляпанной мокрой майкой.
– А! Отмоют! Ха-ха-ха! Есть где! – взвизгнул Черт и потрепал Билли копытом по голове.
Они летели на машине вниз с огромной скоростью, как вдруг машина задергалась и начала сбавлять ход.
– Ах ты! Опять коробка у нее полетела! Ну нечего, доедем. – сказал Черт и переключил передачу.
Они въехали в большой темный холл, в конце которого стоял трон и к нему тянулась красная ковровая дорожка. На троне сидела огромная жирная муха. За троном была красная таинственная дверь.
– Привет, Вельз! – крикнул Черт, – сегодня мы к тебе!
Муха молча и неспешно спрыгнула с трона и открыла красную дверь, за которой погодка была не из лучших.
– Проходи, Билли, остынешь немного – захохотал Черт и толкнул Билли на красную дорожку.
Билли медленно побрел по ковру, смотря в открытую дверь. По мере приближения, холодный ветер и изморось чувствовались все сильнее. В этот момент ему очень хотелось горячего глинтвейна с корицей…
