Илья Андреевич Беляев
Храм ада. Восстание лжи. Книга третья. Цикл «Октаэдр. Золотой аддон»
Войско Вэл стало оставлять этот город позади, а барона, так же, как и его армии, так и не показалось.
– Потрясающий человек! – покачав головой, произнес Симон. – Ему как будто наплевать на все, что происходит в этом мире. Пока не осадят его замок, он и носа не покажет за ворота.
– Он труслив и робок, – прошептал мудрец. – Ему ни за что нельзя было доверять Дыру Яйра. Это место, конечно, не старая Этилия, но достаточно уже близко подошла к ней. Если бы этот город стоял еще немного на северо-восток, ближе к морю Малой Луны, он бы действительно создал конкуренцию павшему Горному Королевству.
– К счастью, все не так, – решила вступить в разговор женщина. – Горный Сокол – единственное в своем роде место на планете. Второго просто не может быть. Тем более, кто же захочет подобной славы. Кто вообще захочет даже просто походить на великое Королевство северо-восточных пределов Альвеста?
– Вы правы, моя госпожа, но, тем не менее, барон слишком самоуверен. Если бы не послали гонцов, можно было подумать что мы – армия захватчиков. Он бы не смог удержать город осади мы его.
– Но мы послали гонцов, и он знает, что империя Корбак не намерена ввязываться в войну.
– Да, вы правы. Надеюсь, император Лэн такого же мнения.
– Мои люди еще пару дней назад должны были оказаться у него.
– Нет, – прервал разговор мудрец. – Все идет так, как и должно идти. Мы сможем беспрепятственно дойти до гор и покинуть пределы этой империи.
– Поскорее бы. Воины устали озираться по сторонам и ждать засады в каждом лесу. Им нужна ясность: или мы воюем, или мы караваном просто идем искать ваш Храм.
– Скоро все это закончится, мой верный Симон, скоро закончится!
Он кивнул головой и поехал дальше молча.
Горы показались на двадцатый день пребывания в Арии. Они устремлялись своими вершинами высоко в небо, и, казалось, пронзали облака. Вблизи них воздух стал более приятным и нежным, но птиц и животных с каждой милей становилось все меньше и меньше. Уже у самого подножия гор лежал снег, который своим белым ковром покрывал всю гряду, протянувшуюся на суше от моря Большой до моря Малой Луны.
Армия Корбака стала поворачивать на северо-запад, оставляя на юго-западе лес, отделяющий их от столицы Арии – Трома.
Внезапно Вэл почувствовала что-то и замерла, рукой останавливая следующих за ней воинов. Она посмотрела по сторонам, напрягая зрение, но все казалось таким же спокойным и безмятежным.
– Что-нибудь случилось, моя госпожа?
Она подняла руку и указала в сторону. Симон посмотрел туда и увидел человека, во весь опор мчащегося в их сторону. Подъехав, он передал воину какой-то мешок.
– Вряд ли вы сумеете добраться до гор. Император уже ждет вас!
Сказав, гонец повернул обратно и стал так же быстро удаляться обратно.
Женщина непонимающе посмотрела на Симона. Тот развязал узел и раскрыл мешок.
– Господи! – вырвалось у него.
Императрица подъехала ближе, и сама заглянула в него. Прикрыв рукой глаза, она отъехала в сторону.
– Лэн все-таки увидел в нас захватчиков, – сухо произнес мудрец, глядя на юго-запад. – Что ж, пусть так, это выйдет ему намного дороже, чем он думает сейчас.
– Учитель, там… там головы гонцов! – едва не плача прошептала императрица.
– Я знаю… Я предполагал, что такое может случиться, но надеялся, что все может закончится хорошо. В этом мире, видимо, только мысли могут завершаться подобным образом. Моя юная ученица, войны не избежать. Лэн решил не выпускать нас со своей территории и теперь готовиться к нападению.
– Симон! – крикнула Вэл. – Прикажи трубить!
Тот вынул меч и поднял его высоко вверх. Моментально прозвучал раскатистый гул трубы. Его подхватила другая… третья… Через несколько мгновений все вокруг дрожало от их зычного гласа.
Вдалеке показались воины.
Люди стали перестраиваться, стараясь как можно быстрее организовать достойную защиту. Вперед выдвинулись алебардисты и пикинеры. По бокам стали мечники. Далеко позади лучники и арбалетчики. Конница заняла правый фланг, укрывшись в низине за холмом. Резервные сотни копейщиков и мечников находились рядом со стрелками, защищая их и ожидая команды. Алебардисты с отборными ветеранами-мечниками – около императрицы. Она же сама с монахом и Симоном стояла на холме и смотрела вдаль на приближающихся противников.
– Мне кажется, моя госпожа, катапульты и баллисты находятся слишком близко и камни могут просто-напросто перелететь место сражения.
– В таком случае, мы не должны подпускать их слишком близко. Следует выдвинуться передовым отрядам еще вперед. Тогда попадание будет более точным.
– Я так и сделаю!
– Нет, Симон, у меня есть другой план, – остановила мужчину императрица. – Прикажи баллистам и катапультам выдвинуться как можно ближе к передовой линии пикинеров. Мы попробуем достать их стрелков!
– Но если мы подвинемся на сотню ярдов, то окажемся на небольшой возвышенности. Это мало что даст, но все же…
– Нет, учитель, я не изменю своего решения. Если мы сейчас выйдем вперед, то окажемся очень близко от леса. Это мне не нравится! Я не сомневаюсь, Лэн думает о том же, что ты мне говоришь, поэтому лес должен быть заполнен его людьми. При неудачном для него раскладе они могут сыграть существенную роль и даже переломить ход сражения. Хотя… постой! Я могу прислушаться к твоим словам, вот только все будет не так, как многие думают!
Армия Арии медленно приближалась. Впереди шли мечники, за ними алебардисты. Фланги прикрывали копейщики. Позади всех ополченцы, в руках которых находились топоры. Мгновение и они перешли на бег. Воины Корбака не спешил, поджидая бегущих. Еще несколько секунд и две армии столкнулись в непреодолимой ярости убийства друг друга. Пикинеры взяли пики наперевес, сомкнули ряды и, сделав выпад вперед, стремились пронзить нападающих. Те попытались уклониться в стороны, но многие не сумели и с хрипом падали на землю. Лучники сделали первый залп. Ряды арийцев поредели, но на их место пришли новые. Второй залп скосил столько же, но видимых результатов это не принесло.
Начался праздник Смерти. Послышались первые крики раненых и умирающих. Центр обороны отбросил пики и взялся за мечи. Не многие сумели вовремя вытащить их из ножен, но тот, кто все же сумел, теперь пристраивались к мечникам. Алебардисты отступили назад, пытаясь с левого фланга обойти атакующих.
Залп арбалетчиков пропал в вышине и обрушился на головы ополченцев. Они, разделившись на две части, стали в кольцо захватывать воинов императрицы. Алебардисты приняли на себя удар с левой стороны обороны. Их длинные секиры требовали большого пространства, но люди мастерски владели своими навыками и остановили рвавшихся ополченцев.
Правый фланг оказался в намного худшем положении. Мечники и присоединившиеся к ним пикинеры не могли сдержать воинов Арии и сами того не желая, стали отступать.
Воздух разрезали сотни стрел. Лучники Лэна пытались из-за ближайших деревьев поразить вторгнувшихся в их пределы. Многие стрелы долетели, поразили цель, и теперь воины корчились на земле в последнем порыве стремясь поразить ноги арийцев. Снова свист… Стрелы, как рой насекомых, взмывали в небо и падали чуть дальше, чем то место, где происходило само сражение, пробивая тела тех, кто пытался придти на помощь утопающим в крови воинам.
– Нужно что-то делать, – произнесла императрица. – Я не могу просто так наблюдать, как мои люди умирают во имя меня!
Она подняла руки и закрыла глаза. Степь накрыл ураган. Ветер нес в себе настолько могущественную силу, что заставил упасть всех без исключений. Будто имея длинные руки, он выхватывал из гущи людей и, поднимая высоко в воздух, расшвыривал в разные стороны.
Не закончив шептать заклинание, женщина поняла, что в армии Лэна нашелся волшебник, который блокировал всю магию и не давал ее использовать. Она с обречением посмотрела на мудреца.
– Хорошо, я попробую что-нибудь предпринять! – сказал он.
Никаких лишних движений, только протянутая вперед рука. Призыв о помощи рождался сам собой. Магия не подводила никогда. Секунда и… Небо вдруг вспыхнула радугой, и заплакало огненными осколками. Первые упали позади арийцев, следующие, чуть ближе к центру битвы. Соприкасаясь с землей, они вызывали чудовищные взрывы, отчего в разные стороны разлетались люди и комья земли, оставляя на месте падения глубокие обугленные воронки. Многие из воинов просто сгорали от невыносимой жары, другие…
Войско императора дрогнуло и стало отступать. Сто ярдов… двести… двести пятьдесят… Они явно чего-то ждали, так же как и императрица.
– Я так и знала! – сама себе прошептала она, продолжая неотрывно смотреть вдаль.
Лес как будто зашевелился, и из него вылетела конница. Первые ряды были с длинными пиками, следующие с мечами. Позади них маршировали закованные в тяжелую сталь мастера-мечники. Лучники Арии показались из-за леса и, воткнув луки в землю, наложили стрелы на тетивы, оттянули их и наполнили воздух роем стрел.
По приказу Симона, воины развернулись и как можно быстрее стали удаляться от леса, иногда даже перепрыгивая через лежащие тела. Не ожидая такого поворота, конница немного приостановилась, но потом вновь натянула поводья. Отступившие было мечники Арии, сплотились и стали возвращаться обратно. Лучники подошли ближе.
Мудрец вновь обратился к небу. Никакого результата. Из ладони, обращенной к земле, потекла кровь.
– Глупцы! Они еще пытаются сопротивляться!
Армия Корбака бежала, оставляя позади раненых и убитых. Лэн уже праздновал победу, собираясь разделаться только… да, только с ними!
Из-за пригорка показалась многотысячная конная армия. Образовав клин, она прошла сквозь своих мечников о алебардистов и врезалась в конницу Арии.
Вновь лязг мечей, вновь крики, ржание и фырканье коней, призывы карота и Симона. Остановившись, бегущие воины развернулись и побежали обратно. Им на помощь пришло несколько сот из резерва и ветераны-мечники, охраняющие императрицу. Стрелки натянули тетивы и подняли арбалеты… Всадники сократились на четверть, но продолжали скакать со стороны леса.
Лучники Арии попытались ответить тем же, но…
Большие ковши катапульт сделали залп, и тяжелые камни полетели в сторону Трома. Вэл рассчитала все совершенно правильно. Они сумели долететь до лучников и теперь как щеп раскидывали в разные стороны.
Позади латников вспыхнул лес. Императрица удовлетворенно кивнула и взглянула на мудреца. Тот продолжал сопротивляться неизвестным в магии.
Закованным в броню воинам ничего не оставалось, как идти вперед, хотя там уже оказались полностью разбитыми копейщики и алебардисты. Мастера-мечники и ополченцы с трудом сдерживали правый фланг, где почувствовали свободу отборные люди императрицы.
Не остались в стороне и алхимики. Их эликсиры чудесным образом пригодились для ближайшего боя. Стеклянные пузырьки разбивались о латы и кольчуги. Выплескивавшаяся из них вода разъедала все, на чем ни оказывалась. Вскоре человек с дикими криками оседал на землю и долго бился в агонии, пока желтоватая смесь не превращала его в кучку кровавой кашицы. Обрадованные успехом, многие из алхимиков сами бросались вперед и самолично разбивали свои творения. К сожалению, не многим из них удалось вернуться к палаткам, чтобы пополнить запасы убийственного зелья.
Конница Арии прорвала левый фланг обороны, но многочисленные баллисты, вовремя выпустившие свои тяжеленные пики, помешали осуществить их план.
Оставшаяся жалкая горстка арийских стрелков бежала за пределы леса, туда, откуда и появилась. Ополченцы, потерявшие около трех четвертей воинов, бежали следом. Затем повернули мастера-мечники и несколько сотен конных. Дольше всего продержались латники. Несмотря на то, что они значительно поредели, они сумели создать подобие строя и медленно отходили к Трому, стараясь держаться подальше от полыхающего леса.
В эти минуты Смерть властвовала над этим местом, забирая себе все новых и новых союзников. Она долго ждала этого момента и теперь с жадностью изголодавшегося зверя бросалась на многих еще живых людей, отбирая последние крохи их существования. Со всех сторон доносились стоны. Некоторые, держась за торчащую стрелу, медленно шли обратно; других, покалеченных и изуродованных, на руках доставляли к палаткам лекарей и целителей. Но многие продолжали кататься по земле, пытаясь унять адскую боль, исходившую от отрубленных частей тела.
– Ты неплохо себя показала, моя ученица, – стиснув зубы, проговорил мудрец.
– Все-таки я не довольна тем, что здесь произошло.
– Да, все могло быть гораздо хуже.
– Почему Лэн отрубил гонцам головы? Что произошло за эти дни в столице Арии? Какая причина, повергнула императора в столь неописуемую ярость?
– Боюсь, мы этого никогда не узнаем.
– Откуда в Троме волшебники такого мастерства, как ты? Почему никто из моих шпионов не знает об их существовании?
– Вопросы, одни сплошные вопросы. Возможно, когда-нибудь мы… ты и узнаешь их ответы, но вряд ли это скоро произойдет. Не забывай, тебе нужна сила и мы должны продолжить наш путь, не смотря на эту непредвиденную остановку.
– Да, мы должны продолжить…
– Мы найдем Храм, и тогда все встанет на свои места!
– На свои места…
– Только там ты сможешь узнать истинную причину гибели гонцов!
– Истинную причину…
– И вернувшись, ты сможешь отомстить Лэну, захватив власть над Арией!
– Отомстить Лэну и захватить власть над Арией.
– Да, именно так, а теперь…
– Моя госпожа! – появившийся Симон разрушил всю накалившуюся ярость зла. – Какие будут ваши дальнейшие распоряжения? Воины ждут! Что прикажите, госпожа?
– Каково число погибших?
– Около пяти легионов.
«Мы должны продолжить путь!»
– Мы должны продолжить путь. Пусть все, кто может ходить и носить оружие, собираются. Скоро мы достигнем подножия западных гор. Оставь легион с ранеными и часть целителей. Пусть отправляются в Корбак. Они должны добраться до столицы. Ты понимаешь, о чем я говорю?
– Да, моя госпожа!
Главнокомандующий спустился с пригорка, раздавая приказы.
Хмурое лицо императрицы не предвещало ничего хорошего. Погибла малая часть от той, что могла погибнуть, но Вэл считала что можно было обойтись еще меньшими жертвами, если бы знала, что Лэн задумал мечем остановить ее продвижение. Обещание мудреца позаботиться об этом, на самом деле ни к чему не привели и стоили жизни пяти тысяч хороших воинов. Женщина посмотрела на небо. На нем заходили тучи и все предсказывало в ближайшее время дождь… возможно ливень… возможно, чью-либо смерть!
Через несколько часов поредевшая армия Корбака продолжила путь, оставляя позади множество убитых и раненых. Люди уже стали сомневаться в праведности поступков своей императрицы. Они понимали, что этой битвой развязали войну между Арией и их родной землей. Уходя все дальше на север, воины знали, что уже ничем не смогут помочь своим семьям, если Лэн решит вторгнуться в их пределы. Тогда может случиться так, что им некуда будет возвращаться. Корбак исчезнет с лица земли, непокорное население вырежут, и арийцы будут властвовать над всем.
Да и дойдут ли они до Храма? Впереди неизведанные, неисхоженные земли и Сиерус – земля, которой пугают всех, особенно детей, так увлеченно слушающих сказки.
Никто не забывал прошедшую битву, даже когда через два дня добрались до места перехода гор. Это оказалась небольшая каменистая дорога в десяток ярдов в ширину, омываемая волнами моря Большой Луны. По словам мудреца, это был самый надежный и верный способ перейти горную гряду и оказаться в Великой Пустыни.
Императрица, Симон и мудрец стояли в стороне и наблюдали, как мимо них проходят воины. Некоторые шли, разговаривая между собой, другие казались измученными долгим переходом, но пока ни один не повернул обратно, и не ослушался Вэл.
Телеги, баллисты, катапульты… их тянули кони, но люди тоже помогали им ничуть не боясь промочить ноги, шагая по неглубокой воде.
Внезапно мудрец дернул головой в сторону и посмотрел на восток, на белые обрывистые края могучих гор. Что-то привлекло его внимание, но он никак не мог разглядеть что. Он потянулся к прикрепленной с боку коня суме и достал оттуда какую-то длинную трубку. Приставив ее к одному глазу, мудрец прикрыл второй, и направил ее конец в ту сторону, в какую сам недавно смотрел.
– Хм… У нас появились новые гости. Что ж, не ждал их так быстро. Ну, ничего, с ними можно договориться.
«Кажется, он нас заметил!» – возникли в подсознании слова.
«Этого следовало ожидать. Он могущественный волшебник. Многие пытались обойти его, но не многие после этого выжили».
«Мы знаем о них, они знают о нас. Все так, как и должно быть. Ничего более!»
Мудрец спрятал трубку обратно и повернулся к императрице.
– К сожалению, я должен ненадолго вас покинуть, моя госпожа! Невдалеке завелись лишние глаза и уши, которых следует остановить прежде, чем начнется всеобщая мутация. Я буду ждать вас за этими горами, у границ Великой Пустыни. Зло нужно искоренить, прежде чем оно доберется до сердца, иначе не будет смылся всего того, что мы делаем. Это закон… закон всего нашего существования.
Сказ третий
Белый
Все-таки в чем-то монах оказался прав. Их путь лежал на самый край северной земли Большой Бабочки, но, так или иначе, им предстоит пройти его через Арию.
Столица Эрдона – Элия осталась далеко позади, так же, как и ненадолго приютивший их Ведес. Ворота этого доброго города закрылись сегодня утром, так что к вечеру путники были уже у границы империи.
– Вот мы и добрались до границ трех империй, – сказала Мариша, едва только все присели на короткий отдых. – Слева у нас Ария; справа – Корбак, ну а позади вы сами знаете, что осталось.
«Вам следует свернуть на запад, пересечь реку Господа и посетить Поречье…»
Мысленный голос юноши был очень красивым и завораживающим, как не раз про себя отмечала девушка. Они много разговаривали по дороге к Ведесу, иногда ночами просиживая у костра. Зверь оказался не таким уж зверем, как о нем раструбили по всему Эрдону. Он был общительным, умным и… несчастным. Как-то на одном из привалов, он рассказал о том, как попался Великой Ведьме и стал тем, кто есть сейчас.
Оказывается, тогда он жил на юге Арии – в тихом и спокойном местечке – Полесье, где вырос и провел свое детство. Однажды, когда он отметил свой двадцать третий год, в их деревню заявились какие-то странные и непонятные люди, предводителем которых была женщина, именуемая себя Великой Ведьмой. Они сразу же стали навязывать свои порядки и требования, заставляли возносить молитвы их богам! Жители не выдержали и, взбунтовавшись, попытались прогнать пришлых людей, но не тут-то было. Сатанисты, как выяснилось впоследствии, совершили страшное чародейство, отняв волю у населения всей деревни. Только один человек – Агний, сумел выбраться оттуда, собрать ополчение и нанести адептам удар тогда, когда они спали. Великая Ведьма страшно разгневалась и самолично наказала всех, кроме него. При виде очаровательных голубых глаз и стройной фигуры Агния она сдалась. Ведьма просила его остаться рядом с ней, быть… кем-то вроде любовника… Юноша, разумеется, категорически от этого отказался, проклиная ее последними словами. Та, в свою очередь, сделала его своим шутом, лишив дара речи, чтобы он только мимикой и жестами показывал свои мысли и чувства. Агния это не остановило. Он дважды пытался отравить ее и дважды терпел неудачу. Никто никогда ни до, ни после не видел Великую Ведьму в таком бешенстве. Она прокляла юношу, наложив на него страшное заклятие. Однако именно благодаря этому он научился читать чужие мысли. Ведьма нарекла его Зверем, сделав из него полу бессмертного убийцу. Теперь Агнию не страшна была смерть от старости. Магия победила ее. Только оружие могло закончить мучение юноши. Но возникшая ненависть к людям, усиливающаяся изо дня в день, затуманила разум и новые попытки убийства госпожи, той, кому он должен был теперь преклоняться. Юноша все больше и больше становился зверем: без того длинные волосы стали расти с невероятной быстротой; в силе с ним не мог сравниться никто и ничто, кроме магии; со временем он научился рычать, скалить зубы, есть сырое мясо и многое другое из того, что издавна приписывалось исключительно животным. Он стал Зверем!
Однажды, в одном из походов, когда Великая Ведьма пересекала Арию, идя с дальнего севера, что за Малой Удавкой, случилось непредвиденное. Она встретила волшебников, и те победили ее. Это произошло на главном тракте Арии, северо-западнее Полесья. Его тогда везли в клетке, как домашнего зверька. Магия расшвыряла стальные прутья, и он оказался на свободе. Рассудок у Зверя остался человеческий. Он осмотрелся и понял, что делать ему здесь больше нечего, тем более с севера подступали воины Сарракса во главе с Астралом, с которым он очень не хотел встречаться. Уже пробираясь сквозь лес, юноша вздрогнул, почувствовав смерть тела Ведьмы. Тогда он про себя улыбнулся, хотя и знал, что ее дух жив и пройдет много времени, прежде чем он погибнет.
С тех пор началась его бродячая жизнь, пока судьба не забросила его в Эрдон. Там-то его и схватили, напоив каким-то дурманящим веществом. Один из лесных грабителей сумел это сделать в отместку за то, что Зверь убил его брата, промышляющего на южных окраинах империи. Если бы не Мариша, юноша никогда бы не увидел восход.
«Я знал, что ты придешь в Элию, но боялся, что опоздаешь. Да, я сильный, могучий воин, но страх живет и во мне».
«Как, как ты мог знать, что я появлюсь в этом городе?»
«Прозрачная порхающая лента…»
«Лента?» – непонимающе переспросила девушка.
«Да, та самая, с которой ты встретилась в пещере под Сеш. Вспомни!»
«Я помню!»
«Незадолго до этого, тот человек явился ко мне, рассказав все, что должно произойти и что мне делать».
«Тот человек? Ты знаешь кто он?»
«Да, разумеется, но пока я не могу тебе о нем рассказать. Он сам просил об этом. Скоро он вновь появится перед тобой и поведает многое, чего не знает ни старец Элии, ни императрица Корбака, ни даже сам великий Учитель Лунард».
«Что же может быть такое, чего не знают даже они?»
«Вопросы, вопросы… У тебя одни сплошные вопросы, юная волшебница. Придет время, и ты все узнаешь!»
«Хорошо, я подожду. Теперь скажи, почему нам следует идти именно в Поречье?»
«Опять вопросы. Тебе никто никогда не говорил, что ты слишком любознательная? Ну да ничего. Почему Поречье? Да потому, что до него не так далеко и там можно запастись едой. Можно было, конечно, идти до Сиза или Кси-Кси, но в Сизе сейчас неспокойно, а Кси-Кси переживает борьбу за власть. Поречье – золотая середина. Оттуда вы направитесь до Дыры Яйра и к подножию гор…»
«А ты, неужели ты не пойдешь с нами?»
Мариша настолько привыкла к обществу юноши, что уже не могла продолжать путь без этого человека.
«Ты еще не выслушала меня до конца, а уже опять начинаешь спрашивать. Действительно, некоторое время я не смогу находиться рядом с вами в ваших приключениях, но после отхода из Дыры Яйра я догоню вас и мы вместе преодолеем горные вершины».
Считавшийся коротким, отдых, затянулся до глубокой ночи. Тихо потрескивал разведенный костер. За ним, отвернувшись, похрапывал монах, а с противоположной стороны юноша сидел у ног девушки и смотрел во тьму, различая все, что там находилось. Внезапно ученик Мая Кун повернулся, сонным взглядом посмотрел на своих путников и, зевая, произнес:
– Вы бы, хотя бы вслух разговаривали: и мне веселее было, и вы бы ум не напрягали.
Отвернувшись, он снова захрапел, в мгновение позабыв о спутниках.
«Не нравится мне этот человек, очень не нравится. Что-то настораживающее присутствует в его облике…»
«Вовсе нет. Он всего лишь измученный жизнью юнец, на глазах у которого убили всех братьев монастыря».
«Я прекрасно знаю эту историю. Ты сама, да и он уже не один раз рассказывали ее мне, но, все же остерегайся его, старайся не говорить лишнего, и… было бы лучше, если бы ты рассталась с ним!»
«Ты слишком долго находился в лесу, вдали от людей».
«Как знаешь, юная волшебница, но я сказал тебе про него. Подумай, прежде чем доверять ему. А теперь я хотел бы отдать тебе то, что мне поручили тебе передать. Это так же является ответом на все твои предыдущие страхи».
Юноша легко поднялся на ноги.
«Встань!»
Девушке не пришлось повторять дважды, и она оказалась напротив его. Его голубые глаза смотрели прямо в ее не моргая. Марише казалось, что она все больше и больше погружается в них. Не выдержав, она отвела их в сторону и, как показалось, покраснела. Рука юноши поднялась и… погрузилась в тело. Крови не было. Открывшаяся рана затянулась сама собой, как только он вынул ее. Рука сжимала свиток с круглой черной печатью посередине.
Ученица Храма отстранилась и с испугом посмотрела на юношу. Он улыбнулся и взял ее руку своей.
«Ты помнишь свои сны? Те, из далекого детства? Они не являлись снами, а были пророчеством твоего будущего! Видела ты семь печатей, которые держал он в своей руке; и видела каких-то непонятных животных, стоящих вокруг него; и видела старцев, но каких-то далеких и размытых в своем сне. И поднял он тогда печати и протянул тебе, и отстранилась ты и безумие захлестнуло тебя как удавка на шее дикого животного… Да, хорошо если бы все так и произошло! Но… не сумел Он удержать в Себе семь свитков с семью печатями, и отдал их нам – животным. И поселил Он нас в семи разных местах. И наделил силой и знаниями. И приказал ждать, пока не появится человек, который сможет собрать все семь свитков с семью печатями и не сделает их книгой, той самой Книгой, о которой все так боятся упоминать!»
«Но почему я?»
«Он избрал тебя еще во времена битвы при Горном Королевстве, но не сумел спасти тело. Наблюдая за перерождением твоей души, Он не смог уберечь ее от зла, захватившего над ней власть. Однако Фрол все вернул на свои места».
«Фрол? Этот юнец?»
«Да, именно, как ты говоришь, этот юнец. Надежды на спасение вновь появились у Него, и вновь Его взор устремился на твою блуждающую душу и только в этом теле Он смог открыть твое предназначение».
«Ты все говоришь Он… Он… Кто Он? Ты знаешь Его имя? У Него есть имя?»
«У Него есть имя, и я знаю его, но всему свое время, юная волшебница».
«Но почему?»
«Ты очень нетерпеливая, ученица Храма. Великий Лунард не научил тебя этому и очень жаль».
Юноша повернул ее руку ладонью вверх, положил на нее свиток и бережно закрыл его ее пальцами.
«Теперь это принадлежит тебе! Береги! Не говори о том, что имеешь, и найди еще шесть подобных этому!»
– Я боюсь! – чуть слышно прошептала она.
«Не бойся! Страх – это то чувство, которое можно победить. Если бы ты не была готова, Он выбрал бы другого человека, но ты сможешь все сделать так, как написано в священном писании».
«Священное писание?»
«Об этом я не могу ничего говорить».
Он долго смотрел в ее глаза, пытаясь понять, что сейчас происходит в ее душе, но оказался бессильным что-либо прочитать.
«Прости, юная волшебница, мне нужно покинуть тебя!»
– Но куда же ты пойдешь?
«В мире еще есть неоконченные для меня дела».
Повернувшись, юноша стал медленно удаляться от костра.
– Агний! – позвала она его и, испугавшись вырвавшихся слов, прикрыла рот рукой.
Человек остановился, но не обернулся.
– Возвращайся быстрее!
«На мне твоя лента. Я привязан к тебе, пока ты сама не освободишь меня! А теперь спи! Даже сильным мира сего нужен отдых».
Фигура Зверя растворилась во тьме, а девушка все стояла, глядя в его сторону. Опустившись у затухающего костра, она посмотрела на свиток и, прижав его к груди, закрыла глаза. Неожиданно его очертания стали расплываться, будто слизываясь временем, и вскоре он растворился, словно его и не было. Мариша открыла глаза и посмотрела на ладони. Они оказались пусты. Она вспомнила обо всем, о чем говорила с Агнием и на ладонь упала скатившаяся по щеке соленая капелька.
Утро разбудило всех и пробудилось чувство голода. Пришлось уделить этому некоторое время и доесть пищу, оставшуюся после Ведеса. Костер давно погас и теперь лежал холодными головешками. Солнце только-только поднялось из-за горизонта и лениво, очень медленно стало согревать землю. Трава блестела от росы и наполняла воздух неповторимыми ароматами. Кое-где на траве дрожали тонкие легкие паутинки, умело расставленные пауками, надеющиеся на вкусных насекомых. То тут, то там проснувшиеся птицы подавали голоса, в очередной раз здороваясь друг с другом.
Насытившись, девушка встала и посмотрела туда, куда прошлой ночью ушел юноша. Она взглянула на ладонь, вспоминая вчерашнюю слезу и тот самый свиток.
«Свиток… Куда… Почему он растворился? Что в нем скрыто столь могущественное, чего нельзя знать никому?»
Вновь посмотрев на руки, она закрыла глаза.
«В мире есть еще неоконченные дела! Он привязан ко мне, пока я не освобожу его. Лента. Откуда она взялась на площади Элии? В его клетке? Кто бросил ее мне, зная, что я завяжу ее на шее юноши?»
Мариша вздохнула и запрокинула голову, вглядываясь на пока еще голубое небо. Кто знает, возможно, пройдет совсем немного времени и оно затянется облаками. Может это будут белые, пушистые, такие мягкие и красивые, а возможно появятся черные, пугающие, отстраняющие от себя взор, зло поливающее землю водой, сопровождая свое появление на небе громом и молнией.
– Я вижу, Зверь покинул нас! – нарушил молчание монах, аккуратно доедая свой кусочек хлеба и запивая его водой. – Это к лучшему. Нет, серьезно! Вы только подумайте, святой отец, что могло бы придти в голову этому… хм-м-м… человеку. Да все, что угодно! И как он только не разорвал нас, ума не приложу. А ведь мог бы.
– Он ушел на время.
Голос Мариши вновь стал мужским. Она прошептала заклинание, продолжая поддерживать иллюзию противоположного пола, и обратилась к спутнику:
– Зверь обещал найти нас, когда мы покинем Дыру Яйра.
– А вот это уже хуже. Не стоить с ним водить дружбы, отец Михей! Не доведет это до добра. Он зверь, животное… Он убивает людей просто так, из-за того, что ему нужно это делать. Когда-нибудь он и до нас доберется! А это его стремление навязать нам свой маршрут. Поречье, Дыра Яйра… а потом что? Вековечный Лес и долгая мучительная смерть?
– Вы можете не ходить со мной, Дарий, вы свободны принимать любое решение. Это у меня дорога известна почти с самого рождения.
– Ну уж нет. Куда вы без меня? Пропадете и только. Как-нибудь стерплю. Пойдем вместе!
Тщательно забросав костер травой, чтобы тот лишний раз не привлекал к себе внимания, монах поспешил за Михеем, который шел далеко впереди собираясь попасть к левому берегу реки Господа и переправиться через нее.
– Все-таки зря вы послушали Зверя, – заговорил он, когда вместе со спутником достиг небольшого леска, за которым располагалась река.
