Игорь Гергардович Гардер
Демон-чернокнижник
Глава 11
Как в воду глядел. Дорогу нам перекрыла толпа молодежи с различным холодным оружием, у многих были кастеты и топоры в руках, да и решимость в их глазах не давала усомниться в их «добрых» намерениях.
– Вам помочь? – предложил один из них, нагло ухмыляясь.
– Нет, спасибо, мы сами, – невозмутимо ответил я, выйдя вперёд и расправив крылья из-под доспехов. – Хотя если хотите, можете попробовать. – Я усмехнулся, продолжая идти на них, а орки за моей спиной встали в линию и перехватили свои дубинушки.
– Нам все платят за возможность спокойно здесь торговать и не бояться, что их обворуют, – чуть сбавив тон, ответил он.
– А мы боимся? Воришкам я и сам хвосты пооткручиваю по самые гланды, – заявил я, встав перед ним и глядя прямо в его глаза.
– Мы люди Ибрагима, а с ним все считаются. Сними ошейник вот с него и с других, это наши люди, – нагло сплюнул он мне под ноги и одновременно с этим вытолкнул одного из моих беглецов.
– О, беглец нашелся, спасибо. За это я прощаю, что ты меня оскорбил. Но всего один раз.
Схватил беглеца за шею уже привычным движением, приподнял его в воздух, а другой рукой резким ударом раскрытой ладони ударил в солнечное сплетение под углом. Засунув руку по локоть ему в грудную клетку, схватил за сердце и выдернул его, одновременно представляя, что вместе с сердцем я вынимаю душу.
На этот раз спецэффектов было поменьше, если только не считать криков жертвы, что резко оборвались на высокой ноте, и шлейфа души, что впиталась в мою руку. Откинув уже обмякшее тело в сторону, бросил сердце под ноги побледневшему гопнику.
– От меня тут ещё пара человек сбежала, – сказал я тихим, вкрадчивым голосом, вытирая руку о его одежду, – не заставляйте меня их искать самому, могут быть лишние жертвы и многие могут кончить так же, как он, – усмехнулся я насколько можно пренебрежительней и, раздвинув опешивших гопников, хотел пройти дальше на базар.
– Что-о? Да как ты смеешь с нами так разговаривать! Мы полгорода держим! С нами даже менты не ссорятся! Ты просто не знаешь, с кем связался! – начал возмущаться один из бандитов.
– Не-ет, это ты не знаешь, с кем связался, или ты думаешь, что бессмертный?! – рявкнул я, теряя терпение. – Ну все, вы меня достали! У вас есть пять секунд на то, чтобы свалить отсюда нахрен. А те, кто не успеет, станут на одно сердце легче!
Бандиты оказались робкого десятка и, сначала неуверенно, начали переминаться с ноги на ногу, поглядывая на остывающий труп, а затем, пообещав вернуться, быстро ретировались куда-то в подворотню.
– Шестёрки… – сплюнул я на землю.
– Ой, что сейчас будет! – пискнул один из подростков.
– Да, сейчас придёт Ибрагим и закопает нас в землю, причем живьем! – ответил ему другой подросток, передернув плечами. – Лен, ты бы шла домой, и Лорда забери, – вдруг обратился он к одному из своих соклановцев, передавая тому поводок. – Не спорь, нас максимум, что побьют, а тебя… ну ты поняла, – оборвал он её возмущение на полуслове.
– Может, тебе лучше проводить её до дома? – предложил я, и с удивлением посмотрел на его спутницу – ну ни капли эта пацанка не похожа на девушку. Поэтому я и принял её за парня, да и не я один удивленно на неё посмотрел.
– Что?! Я девушка, и что?! – возмутилась она, краснея под нашими взглядами.
– Да ничего, – ответил я, пожимая плечами. – Мне лично всё равно, но вы бы слиняли, пока здесь дяди будут развлекаться. – Мы все засмеялись, сбрасывая стресс сегодняшнего дня.
– Поздно. Вон он идёт, – спокойно констатировал парень. – Ленка, за спину и не отсвечивать, если что, беги и не оглядывайся, что бы ни произошло. Ясно?! – последние слова он произнёс с нажимом и, дождавшись её кивка, занялся псом. Первым делом он отсоединил поводок и снял намордник, а затем достал откуда-то из-за спины дубинку. Его примеру последовали и другие подростки. У всех в глазах горела решимость.
– Малые, вы бы отошли, мы сами разберёмся, – предложил им орк десятник.
– Северные Псы ни от кого не бегают. По крайней мере, теперь, – решительно произнес всё тот же парнишка, сопровождая каждое слово хлопком дубинки по своей ладони.
– Ладно, Аника-Воин , бери своих воинов и в центр, будете резервом. Орки, построение «стена».
– Что, сразу в мечи или будешь говорить? – спросил подросток меня, походу, принимая за главного.
Подраться так и не получилось, и если честно, желания как такового не было. Ибрагим оказался поумнее, чем его шестёрки, не стал налетать с шашкой наголо, подошёл такой… Весь уверенный в себе и своих силах, с нехилыми шкафами с антресолями в кожанках и уверенно прикрывающимися бейсбольными битами. Но по мере приближения он пренебрежительно посмотрел на меня. Ну я и решил немного покрасоваться – расправил крылья и пару раз ими махнул, поднимая пыль вокруг, и хрустнул пальцами на руках, вроде как размял их. Одновременно с моими движениями крыльями Ибрагим слегка запнулся и потерял свою былую уверенность, а затем обернулся на свое бравое воинство и сравнил свои и наши силы, придя, похоже, к неутешительному для себя выводу. Сам разговор начался в манере «Ты кто такой, а-а-а?», «Да я…» и другие стандартные наезды с целью запугать оппонента и развести его на копейку. После выяснения моего социального статуса и подробного разъяснения, кто он и что он из себя представляет – по крайней мере, он так сам о себе думает – последовали немногосложные прорицания о моём скором скорбном будущем. И когда весь запас словесного запугивания на меня не подействовал, а к силовому методу воздействия он не решился прибегнуть, разговор иссяк сам собой. Я устал за целый день, и мне откровенно лениво было ещё и с местной бандой воевать. Если бы их просто прибить, то это один разговор, но стопудово ведь придется потом с ментами разбираться или с ещё какой властью. Оно мне просто тупо не надо. Под конец он лишь предупредил, что если мы ему не заплатим, то с нами никто не будет иметь дела и он не отвечает за действия карманников и других бандитов по отношению к нам на его территории.
В общем, мы послали его и его охрану в долгое эротическое пешее путешествие. Да, и напоследок я тонко намекнул, прямо прямым текстом, что завтра в полдень я со своими людьми буду на пустыре за городом, и буду ждать своих потеряшек ровно до 12:00. Затем пойду их искать к нему домой. На что он, шипя сквозь зубы, выдал, что будет там, и не один.
Насчет базара он оказался прав. У нас никто не купил ни одной тушки крыс, народ старательно отводил взгляд и что-то там невразумительное мямлил о том, что уже вечер и покупатель уже ушёл, да и они буквально только что вложили все деньги в товар, который вот-вот должны привезти. Им ещё для полноты картины надо бы добавить про то, как космические корабли бороздят просторы Большого театра. Нехило так напугал местную публику Ибрагим, что жадные до наживы торговцы даже на огромную скидку не клюнули. Придется возвращаться, ну не силой же товар впихивать или самому становиться за прилавок и в розницу всё продавать.
Тащиться куда-то не было особого желания. Если честно, я уже подумывал, не сдать ли крыс городу. Но тут появился мой денщик, и первые его слова были «сколько, почём и кому уже продали». Узнав, что никто из продавцов мясом не хочет у нас покупать, он бодро заявил, что это они зря и для нас так даже будет лучше. Попросив у меня разрешения потратить двадцать рублей, умотал на базар. Перед этим договорился с подростками, что возьмет на реализацию и их товар. Отправил нас домой в морг, но попросил по дороге завернуть к дому моего детства и там оставить нашу, так сказать, телегу, заверив, что он такой крутой гешефт откроет, что закачаешься. И улетел, довольный, на базар, отмахнувшись на моё предупреждение, что мы теперь в контрах с преступным миром.
Нас он догнал и обогнал уже у дома, а за ним еле успевали два мужика с какими-то мешками на тачках. Когда мы всё-таки дошли до двора, там уже вовсю кипела деятельность, люди прямо на улице расставляли столы и точили ножи. А среди них бегал Николай и расставлял людей: одних на разделку тушек, других на отделение мяса от костей, кого-то ставил на мясорубки, а остальные должны были перебирать потроха. Он ещё сокрушался, что нет коптильни, но, дескать, для начала и так сойдёт.
Он уже собирался открыть собственный мясной магазинчик, и, естественно, половина прибыли моя. Если, конечно, я соглашусь вложиться, а поставщиками мяса будут охотники, вроде как они согласились. И когда только он это успел провернуть.
Я недолго сопротивлялся его напору и согласился быть в доле, мои деньги – его энергия. После того, как он буквально выпытал у меня согласие и право на распоряжение деньгами, сразу же убежал, громко зовя хозяина бывшего продуктового магазина, что жил и работал прямо в нашем доме. Сейчас его магазин закрылся. Ему просто стало банально нечем торговать, не смог человек перестроиться под новые реалии.
Бегая и договариваясь, Николай не переставал контролировать процесс по разделке и сортировке крысиных тушек. В общей куче оказалось ещё и довольно-таки много полуживых крыс, им просто во время боя сломали хребет и их никто не добивал. Их по-быстрому скинули в общую кучу и свалили со свалки от греха подальше. Вот и оказались у нас полудохлые крысы. Их не добивали, а сделали железные загоны и закидывали их туда. Выживут, так выживут, а сдохнут, так добро пожаловать в котел. Те, кто выживут, проживут чуть подольше – а что делать, холодильников нету, и чтобы мясо не испортилось, его надо сильно солить либо просто держать живым, пока не понадобится. Здравствуй, каменный век, мы стремительно идем к тебе в гости. Хотя не, скорее, позднее средневековье, железа пока много. Но одно точно: после волны люди в массовом порядке будут покидать города и оседать в деревнях. Начнётся откат из индустриального общества в аграрный.
Теперь, без техники, пара крестьян не прокормит несколько сотен горожан. Вот и придётся опять большинству населения становиться за плуг. У нас ещё ничего, земля есть, а вот что начнётся в той же Европе, где в основном все продукты завозные и земли, годной для сельскохозяйственной деятельности, кот наплакал? Я молчу про такие страны, как Китай и Япония. М-да, мир изменился, и я уверен сейчас на все сто процентов, что в Европе кровь льётся рекой, и про толерантность и демократию там никто сейчас и не вспоминает.
К чему я это? Просто все мои родственники туда уехали, один я остался. Сначала сильно жалел, а потом привык общаться со всеми через скайп, так теперь всё думаю, как они там. В Россию теперь особо не доберешься, расстояния уже как будто не в тысячах километров, а в сотнях тысяч.
Стоп, хватит раскисать и завидовать другим, я страшный и ужасный демон!. Люди при виде меня крестятся и прячут детей. Ну, иногда. Ладно, не прячут детей, но нет-нет, да перекрестятся, да и дорогу уступают – тоже плюс. Порой что-нибудь «хорошее» пожелают за спиной, что тоже не так уж и плохо, Фублю надо кормить. Ну а с Нублей уже сложней. С благодарностью у нас всегда были проблемы. В суп плюнуть – всегда пожалуйста, а вот подать тарелку супа голодному – хрен вам.
Со двора я потихоньку свалил, что-то на меня ностальгия навалила, и жалость к себе родному за горло взяла. Непорядок! Надо собраться и отринуть переживания и всё, связывающее меня с прежней жизнью. Всё, я демон, страшная и ужасная крылато-рогатая тварь, что не знает ни страха, ни сомнения и всегда права по умолчанию, а если и ошибается, то виноват кто угодно, но не она.
Перво-наперво начнем, наверное, с имени. От старого откажемся, а истинное имя – это тайна за семью печатями и о нём никому не положено знать. Кем же мне назваться, Вельзевулом? Не, что-то не то, да и надо, наверное, мне собственное имя придумать, чтобы если кто и услышал его, то у него сразу перед глазами представал только я и никто другой.
Так я и шёл, вместе с демонами, к нам в морг, потихоньку придумывать себе имя. Орки остались помогать Николаю. В самом морге я прошёл к себе в комнату.
Нет, надо всё менять. Вот где я сейчас живу? В морге, в каком-то кабинете, сплю на полу, хожу в железных доспехах. Мне к весу доспехов надо привыкать и, как показывает практика последних дней, надо их носить постоянно и везде, даже в поход по нужде и то надо в кольчуге ходить. Постоянную охрану из демонов поставить при мне, для солидности и так, на всякий случай.
С архаровцами надо что-то делать, из беглецов однозначно душу вынуть, а вот с теми, кто остался, что? Наградить? Чем? Свободу дать? Не, ее они получат только после смерти и то, ещё не факт, её надо заслужить, свободу я имею в виду. А переведу-ка я их в самураи, там и клятва хорошая, и вообще: вроде как наградил и в то же время пополнил свои ряды. Не, демоны как воины выше всяких похвал, но недостаток интеллекта – это огромный минус. Вон их крысы как порвали, а им хоть бы хны. Я понимаю, мелкие укусы – это не смертельно, но и их надо хотя бы промыть, а то до заражения крови недалеко, столбняк там какой. Или ещё чего в этом роде, чумку демоническую подхватят, и мучайся с ними, лечи. Болезни надо предупреждать, а не лечить. Вот и решено, выберу из них пяток и сделаю самураями. Вроде как и круто, и в то же время самурай – это не только воин, но и слуга. Будут самураями, и в круг их обязанностей будет, кроме боевой подготовки, входить и уход за демонами. Ну там, рану промыть, посмотреть, не износились ли одежда, доспехи и т.д. А всю черную работу будут делать те, кому не повезло. А наказать беглецов определенно надо, рабский ошейник, как показала практика, это не панацея и вместе с ним можно сбежать. Одно радует, что его кто попало не может снять, в противном случае они бы уже нашли специалиста. Интересно, а что накручено в этих ошейниках, что за магия и где её можно выучить, не корысти ради, а знаний для. Кто знает, что в хозяйстве пригодится.
Всё, я спать, будет день – будет пища. Утро вечера мудренее. Что бы ещё сказать такое мудрое, чтобы оправдать свою лень и нежелание что-либо делать. Перед тем как завалиться отдыхать, собрал всех архаровцев вместе, отобрав из тех, кто лучше всех сражался на свалке, пятерых добровольцев на смену статуса, а остальным отдал доспехи чистить. Судя по кислым минам новоиспеченных самураев, они ну очень сильно обрадовались, аж стал слышен скрежет их зубов. Честно, мне пофиг на их мнение, сказал, награжу, значит, держи награду сразу в обе руки, а кому не нравится, могут попытаться сбежать до того, как дадут мне соответствующую клятву верности. Также между делом сообщил, что на одного беглеца стало меньше и его душа пополнила мою персональную коллекцию.
После столь радостной новости от одного из будущих самураев, к моему огромному удивлению, отделилось небольшое чёрное облако и полетело в мою сторону.
Пока я тупил, оно приблизилось ко мне и растворилось, не причинив мне никакого вреда. Я оглянулся и, убедившись, что два демона стоят за спиной, сел в позу лотоса прямо здесь на полу. А что, на свалке мог сесть, где попало, а здесь и пол вроде как чистенький.
Быстро покопавшись в себе, с трудом, но таки успел найти это загадочное черное облако, оно уже было в вуалях Фубли и успешно подвергалось расчленению и поглощению. Единственное, что я успел прочитать, это «Персональное
малое проклятье». Жаль, что не успел прочитать, что оно делает и с чем его едят. Хотя раз Фубля так быстро с ним справился, то и не стоит заострять на нём внимание. Но с другой стороны, если есть малое, то может быть и большое, а за ним и огромное, ну и гигантское какое-нибудь персональное проклятье. Ладно, здесь и сейчас не место и не время предаваться гаданиям на кофейной гуще. Какие ещё могут или не могут быть проклятья – узнаем, меня вон все с удовольствием проклинают.
Резко вскочив на ноги и подойдя к тому, от кого прилетело, схватил его за шею и поднял за горло, слегка сжав (походу, это становится моей фишкой).
– Первый и последний раз, когда я прощаю проклятья в мой адрес от вас, – сказал я негромко и обвел всех присутствующих взглядом. – Материть, чертыхаться на меня можно, но только про себя и шепотом, а то, не дай бог, я почувствую, и тогда разговор будет короткий. Учтите, я не забыл, что вы сделали в моей квартире, и прощение ещё стоит заслужить. Даже смерть не освободит вас от наказания! Я из вашего же трупа достану вашу поганую душонку и спрошу: «А куда это вы собрались?», а затем приставлю к делу. Но тогда уже прощения не будет. Вот вы пятеро стали на один шаг ближе к прощению и ещё можете в бою умереть. Но при условии, что не было другого выбора. Всем всё ясно?
Дождавшись кивка ото всех, я бросил уже задыхающегося будущего самурая на пол.
– У него была семья и трое маленьких детей! – прохрипел тот, усиленно потирая шею.
– А я-то тут при чём? Это не мой был выбор, он сам выбрал свой путь, – пожал плечами я. – И это он бросил свою семью. Так что с меня какой спрос?
– А куда их девать-то? С собой в рабство тащить? Проклятые ошейники своими руками надевать? – выпалил он.
– Ну, это ваш выбор и вам решать, что делать. Лично меня никто не просил приютить свою семью. И если им будет лучше здесь, в городе, без вас, то я тут при чём? Запомните, я никому ничего не должен, а вот вы мне должны.
– Так вы что, позволите нам взять наши семьи с собой? – робко спросил один из тех, кому не повезло стать самураем.
– А я вроде и не запрещал, но кормить будете сами, – усмехнулся я.
– А сколько вы будете платить нам? – встрепенулся другой.
– Рабам зарплата не положена, – резонно заметил я. – А вот самураи могут претендовать на часть добычи. – Я выделил слово «часть». Вроде как и заинтересованность будет, и в то же время про себя родного не забыл.
– Но нам Николай Николаевич не даёт ничего с собой из столовой забирать, как же мы тогда прокормим семьи?
– Ну, во-первых, они могут работать на меня, сначала за еду, а потом посмотрим. Если будут пользу приносить, то и зарплату положим.
– За еду? – с сомнением переспросили они.
– Вы определитесь, они у вас вроде как с голоду умирают, а предлагаешь кусок хлеба – мало. Я никого не заставляю, если есть желание, могу взять. Нету – ну и не надо, мне проблем меньше. Сразу говорю, тунеядцев у меня не будет, с ними разговор короткий – пинок под зад и вперед в свободное плавание. Да, и не рассчитывайте на то, что если вы засунете кого-нибудь ко мне в постель, вам будут послабления. В постель ко мне можно сунуть, но сугубо добровольно и без дальнейшего прицела на что-либо. Но желательно демоницу, других не предлагать. Время подумать у вас до завтра; для тех, кто потом передумает, будет поздно, – и, развернувшись, пошёл к себе в комнату, коря себя за мягкость. Ну нафига мне ещё кого-то сажать на шею?!
– А потом им уйти можно будет? – робко кто-то бросил мне вопрос в спину.
– Да всегда пожалуйста, если мне ничего должны не будут, то и я никого держать не стану.
Хлопнув дверью, ушёл к себе в комнату. Да, бомж он и есть бомж, в очередной раз напомнил я себе. Всё, завтра будет всё по-другому, ну какого чёрта я обитаю здесь на полу?! У меня и квартира есть, и мебель, хотя всех там не разместишь, да и после разгрома мало что уцелело.
Открыв дверь в коридор, я что есть мочи гаркнул, чтобы через пять минут у меня была кровать или диван, и закрыл дверь. Мне притащили огромный диван, правда не через пять минут, а через полчаса. Но не во времени суть, а в том, что наконец-то я высплюсь как человек, а не как какой-нибудь япошка на простынке, постеленной на голый пол. Может, это китаёшкам всяким и полезно, хотя если посмотреть на них и сравнить их размеры и размер европейца, то кто-то проигрывает по всем статьям, и не будем тыкать в узкоглазую проигравшую морду. Всё, спать. Устроившись поудобнее на диване, я вырубился.
Глава 12
Где то на окраине города
– Что, нельзя было сразу свалить? Ты понимаешь, что с Ибрагимом шутки плохи? Или ты решил, что бессмертный? Я понимаю, молодость – время безбашенных, но одно дело, когда ты был зацепером , но тут уже не игрушки. Ты не только своей жизнью рискуешь, но и жизнью других. Пойми ты, игрушки кончились, началась жизнь, где правят сильные. А Ибрагим сильнее нас, и поэтому мы платим ему. Вернее, платили до сегодняшнего дня, и нас никто не трогал, а теперь благодаря тебе всё накрылось медным тазом! – кричал мужчина в возрасте.
– Да сколько можно уже бояться, нас уже немало, мы стали сильнее! Собаками затравить их и всего делов-то, – пренебрежительно махнул рукой пацан.
– Васька, ты идиот, клинический. Сколько нас и сколько их? Думай хоть иногда. – Мужчина постучал пальцем по лбу собеседника.
– Не, мужик, может, тебе и нравится жить и всех бояться. Но я не ты, и я устал бояться. Я не один такой, с нами ещё пойдет клан «Боевых черепах». Правда, не все решились, как и наши, но все равно, немало тех, кто согласен. К тому же с нами будет демон со своими бойцами. А они не чета бандитам, у них и сила, и выучка. Если хочешь знать, они на свалку ходили. Слышишь, на свалку! И не просто посмотреть, а мутантов набили и даже живьём притащили. Ты видел, какую гору мяса они набили? Нет. А я видел! – эмоционально выпалил паренек на одном дыхании.
– Ладно, Васька, не пыли. Может, ты и прав, да и поздно уже что-то там решать, последствия будут при любом раскладе, и только от нас зависит какие. – Мужчина горько усмехнулся. – Но учти, там убивают по-настоящему, и это не то же самое, что в твоих компьютерных играх.
***
Утро подкрась не заметно . Мало того, что меня разбудило солнце, ярко светившее прямо в глаза, так ещё какой-то шум за дверью не дал понежиться на диване и насладиться комфортом. Диван, конечно, не двуспальная кровать с мягким матрасом, но по сравнению с жестким полом или панцирной кроватью – небо и земля.
Ладно, лежать хорошо, но кто мне даст насладиться покоем и ничегонеделанием? Да и покой нам только снится в страшных и кошмарных снах.
Ох, и тяжела же доля тёмного властелина, нет покоя, чуть ли не каждый день смертельная битва. Вот и сегодня ещё одно ледовое побоище предстояло устроить. Намеки на то, что я немец, не принимаются, и о том, что это немцев там потопили, мы тактично промолчим. Да и Ибрагим не совсем древнерусское имя, так что ещё посмотрим, кто пойдет под лёд, а кто – в ресторан на деньги проигравшего. Хотя если я проиграю, ресторан не светит, так максимум на пирожок с крысятиной хватит. Извиняйте, нет у меня грошей, они все у Николаича. Так посмеиваясь, я и одевался.
За дверью меня ждали все будущие самураи в полном составе, одетые с иголочки, да не одни: в отдаление стояли женщины, дети и пара мужиков разной возрастной категории.
На мой молчаливый взгляд ответили, что это их жёны и дети, родители с братьями и сёстрами. Мне же оставалось надеяться, что они пришли посмотреть только на то, как эти горе-самураи будут давать клятву верности и потом преспокойненько пойдут восвояси. Но что-то мне подсказывало, что это ложные мечты и с реальностью не имеют ничего общего. Неужели в городе настолько хреново, что люди готовы пойти на службу к демону? Тогда ясно, откуда такое раздолье бандам: ментов мы недавно покрошили, а солдафоны все силы кинули на постройку крепости и городом заниматься у них нет времени. Вот бандиты и распоясались, а мы теперь их проводим в лучший из миров. Нам пока и здесь неплохо.
Затем ко мне подскочил Ючи, низко поклонившись, произнёс: «Зал готов», и в поклоне показал, в какую сторону идти. Надо посмотреть, что он задумал, а судя по его довольной морде лица, это что-то, по его мнению, важное.
Пришлось идти за Ючи, который гордо вышагивал впереди. За мной шагали два демона из первой партии, за ними шли будущие самураи с другими архаровцами, а шествие замыкали их родственники.
Ючи привел меня в какое-то большое помещение, то ли актовый зал, то ли ещё какое-то торжественное помещение. У дальней стены стояло большое кресло, я бы даже сказал – целый трон! Вот так более верно, своеобразный аналог железного трона из переплавленных мечей, но с удобствами и элементами комфорта, это вам не на железе сидеть. Сразу за креслом замерли еще два демона с оружием в руках, изображая из себя почётный караул, а остальные расположились вдоль стен слева и справа от кресла тоже с оружием в руках. Гвардия!
Ючи сразу засуетился, проводил меня к креслу и, усадив на него, встал справа от меня, а слева, как из под земли, появился Николаевич и передал ему какой-то свёрток. Сам он был одет в костюм с галстуком; и не скажешь, что это когда-то был первый алкаш в нашем дворе. Хорошо, что я хоть кольчугу накинул, которую носил под доспехами, и выглядел не так уж плохо, а то «блистал» бы на их праздничном фоне. Ючи тоже вырядился в какую-то традиционную одежду японцев. Будущие самураи прошли и встали прямо передо мной на одно колено. И судя по меловой черте, которую было еле видно на полу, по их уверенным движениям, по тому, как они остановились у неё, встали на одно колено, опершись на руку, а другую прижали к сердцу, Ючи уже проводил генеральную репетицию, и все, кроме меня, знали, что делать. Хотя у меня главная роль, и я должен сидеть с умным лицом, остальное уже спланировано. Ох, а не зря ли я пошёл на поводу? Ну в любом случае надо дать Ючи пинка чуть пониже спины: я хоть и говорил ему, чтобы он придумал что-нибудь торжественное, но не такое же представление, он бы ещё жонглеров пригласил.
Тем временем один из будущих самураев поднялся, в полупоклоне подошел ко мне на расстояние вытянутой руки и, встав на одно колено, стал зачитывать клятву с бумажки, что была приклеена на полу.
– Где бы я ни находился– – в глухих горах или под землей, – в любое время и везде мой долг обязывает меня охранять интересы моего господина. Это долг каждого, кто является подданным моего владыки. Это позвоночник нашего существования, не меняющийся и вечный. Никогда в течение всей своей жизни я не должен иметь собственного мнения о замыслах моего господина. И не поступать иначе всю жизнь. Даже после смерти я воскресну, если не исполню волю своего владыки, и буду ему служить, чтобы оградить от несчастий моего владыку.
Я даю клятву придерживаться четырех заветов:
1) Ни перед чем не отступать при выполнении долга, возложенного моим господином.
2) Быть полезным своему господину.
3) Быть почтительным к своим родителям.
4) Стремиться к личному могуществу, дабы приумножить силу и славу моего господина.
Когда утром и вечером я произношу эти слова, мои силы удваиваются и мои подвиги становятся непревзойденными.
Что-то Ючи перегнул палку со всем этим церемониалом, уж больно клятва пафосная. Да и не близка она душе русского человека. Он всё время забывает, что это японцы живут со своими понятиями чести, ну а мы живем душой, а не разумом, и у нас своя честь. И свой путь развития.
Потом я услышал громкий шепот Ючи, чтобы я сказал, что принимаю его клятву верности, и протянул мне два самурайских меча. Где он их достал? Сразу видно, что это не настоящие боевое оружие, а скорее, сувенирное, но факт его наличия уже о многом говорил.
Пришлось вставать и громко произносить: «Я принимаю клятву верности и взамен обязуюсь заботиться о подданном и его детях». Изначально в подсказке были слова о семье и близких родственниках, но я решил, что не святой и оно мне нафиг не надо. С меня за глаза хватит позаботиться о детях, остальные взрослые и пусть сами о себе думают. После того, как я произнес последние слова и вручил меч, зал озарила вспышка света. Вроде как боги приняли клятву верности. Сколько я уже в этом новом мире, а к таким вещам ещё не привык. Люди, судя по их вытянувшимся лицам, тоже не ожидали таких спецэффектов.
Пришлось повторить все эти манипуляции пять раз и каждый раз все повторялось. Ну и апогеем утра стала иллюзия щита в воздухе. Голос, гремя на весь зал, объявил о смене моего статуса с «Вольного Казака» на «На Свободного рыцаря».
А затем началось… «Выберите форму щита, что станет вашим гербом», «Выберите цвет», «Выберите зверя»… И все это при полном зале, где тут же нашлись многочисленные советчики, какую форму лучше выбрать. Про цвет, конечно, не забыли, а по поводу зверя на герб послышался гул предложений. Не, сначала-то советчики молчали, но потом то один, то другой шепотом начали что-то обсуждать. Вот результат: сейчас все дружно давали мне дельные советы и умные подсказки. Я, как истинный владыка и господин в одном флаконе, их не слушал, а делал то, что считал нужным.
С формой щита я сразу не стал заморачиваться, их и было доступно всего два, для меня родного:– немецкий классический щит и русский классический. Свой выбор я сделал в пользу русского. Каплевидной формы с каймой. Щит сделал красным, кайму синей, а в центр посадил морду страшного для всех западных стран зверя – медведя. Медведя пришлось, правда, сделать белым, видать, остальные природные цвета этого зверя уже были занятыми другими рыцарями. Но и так красиво получилось – российский триколор. Правда, вместо двуглавого орла медведь белый с раскрытой пастью. Ну как же без оскалившейся пасти? По-другому себя гербовые животные и не ведут.
Но на этом мои мучения с гербом не закончились, после подтверждения выбора эта хреновина выжглась у меня прямо на груди, напротив сердца. Я скажу прямо, ощущения были такие, как будто раскаленный прут прижали к коже. Судя по тому, как закричали демоны и заголосили мои самураи вместе с Ючи, и им достались такие же подарки.
Одно хорошо, что я в отличие от других не издал ни одного звука. Конечно, я не такой крутой, чтобы молча терпеть прикосновение раскаленного железа, просто меня парализовало на время этой процедуры, и я банально не смог даже пошевелится.
После того, как меня отпустило, я скинул кольчугу прямо в зале и смог полюбоваться на свою новенькую наколку на левой стороне туловища. А посмотреть было на что: она стала трёхмерной, цветной и даже переливалась. Остальным достались не такие шикарные наколки, они были просто хорошего качества и не с такими яркими эффектами. Их получили все, кроме Николаича, хотя это и логично, ведь он мне ни клятвы, ни обещания не давал, он что-то вроде младшего компаньона.
Полюбовались и будет, мы и не такое здесь уже видели. Я с умным видом снова оделся. А сейчас торжественный завтрак. В зале бывшего ресторана или столовой, неважно. Но и здесь деятельный Ючи ввел систему рангов. За столы он посадил всех, но по группам, и для каждой группы стол был по разному сервирован. К примеру, у меня было всё, начиная от графина до четырех видов вилок и разных ложек, ну и пару видов столовых ножей (кто бы ещё ими умел пользоваться). У рабов были лишь кружка, тарелка и ложка с вилкой, и сами приборы выглядели непрезентабельно. Не удивлюсь, если он выбрал для них самые невзрачные тарелки и кривые вилки, с него станется.
