Ханна Хауэлл
Клятва рыцаря
Глава 18
– Боюсь, мое появление может причинить ей боль, – тихо сказал Кормак, глядя на выложенную камнями дорожку, которая вела к воротам Донкойла.
Он вздохнул и посмотрел на замок, где скрывалась Элспет. Последние два месяца после свершившегося над Изабель и ее любовником правосудия он продолжал донимать Элспет своими письмами и подарками. Сначала изредка, а затем все чаще Кормак получал в ответ короткие слова благодарности за подарки. Некоторые же из них возвращались назад, как предметы, которые рыцарь не должен посылать даме. В своих язвительных отказах Элспет иногда употребляла некоторые его дурацкие выражения. И в этом он черпал надежду на возвращение ее расположения.
Кормак, правда, продолжал надеяться, что ему не придется прибегать к унизительной процедуре, полагая, что его писем и подарков будет достаточно. Однако ему следовало бы лучше знать Элспет. У нее была своя гордость, а он втоптал ее в грязь. И Кормак лучше кого бы то ни было понимал, каково находиться в таком положении. Она отдала ему все что могла, а он бессердечно отверг ее. Он поступил с Элспет так же, как Изабель поступила с ним. Досадно было сознавать, что у нее хватило сил и мудрости выбраться из этой ловушки, тогда как он не смог вовремя сделать этого. Что ж, если она хочет, он приползет к ней на коленях, чтобы снова завоевать ее сердце.
– Ты уверен, что готов сделать это? – наверное, уже в сотый раз спросил Дугал.
Оглянувшись на Кристофера, Агнес, своих шестерых братьев и семерых кузенов, которые приехали вместе с ним, Кормак слегка улыбнулся.
– Я должен. – Он бросил взгляд на Пейтона, который держал поводья кобылы, доставленной Кормаком в качестве очередного подарка, от которого Элспет вежливо отказалась. – Да, должен.
– Я думал, ты уже достаточно унижался перед известной тебе женщиной, – сказал Пейтон.
– О да, более чем достаточно. Однако в отличие от Изабель Элспет бросила к моим ногам свою гордость, а я оказался настолько глуп, что не смог оценить этот драгоценный дар. Теперь пришло время ответить ей тем же. Я только надеюсь, что мне не придется унижаться слишком долго, если она все еще испытывает добрые чувства ко мне.
Пейтон посмотрел на Кристофера, стоявшего рядом с Дугалом и наблюдавшего за Кормаком широко раскрытыми глазами.
– Может быть, следует сказать Элспет о мальчике, прежде чем ты представишь ей его?
– Думаю, будет лучше, если я сделаю это лично, – ответил Кормак. – Иногда женщинам кажется, что ребенок – лучшее доказательство глубоких чувств между теми, кто сотворил его. Я хочу, чтобы Элспет могла посмотреть мне в глаза и понять, что это не так, – Кормак пожал плечами. – Я также надеюсь, что, увидев мальчика, она не свяжет его в своих мыслях с Изабель.
– Да, пожалуй, так будет разумней, – согласился Пейтон.
– Не удивляйся, время от времени у меня бывают проблески разума. – Кормак улыбнулся, а Пейтон рассмеялся. – Признаюсь, я был удивлен, когда никто из вашего клана не явился ко мне.
– Сначала было такое намерение, но, когда стало ясно, что ты решил ухаживать за Элспет, страсти улеглись. – Пейтон посмотрел на замок. – Ну, по крайней мере у мужчин. Так ты действительно собираешься ползти к ней на коленях? – спросил он, снова повернувшись к Кормаку.
– Да, кажется, придется.
– Не могу поверить, что Элспет до сих пор настаивает на этом. Она никогда не была такой мстительной и неумолимой.
– Ты когда-нибудь был влюблен, Пейтон? Когда-нибудь отдавал все, что у тебя есть, чтобы потом получить плевок в лицо?
– Нет, – тихо ответил Пейтон. – Вот как ты, оказывается, поступил с Элспет.
– Сейчас ты, наверное, готов убить меня?
– Есть такая мысль. Неужели ты действительно сделал это?
– Так считает Элспет, а кому, как не ей, лучше знать? И кто, как не я, знает лучше, каково испытывать унижение? Я едва не задохнулся, когда услышал, чего она потребовала от меня. Я не собирался ползать перед ней, ног потом вспомнил ту пустоту, которая возникла в моей душе, когда она ушла. Теперь я уверен, что, если не смогу вернуть Элспет, эта пустота будет сопровождать меня всю жизнь.
– В таком случае действуй, – резко сказал Дугал, – и не обращай на меня внимания, если я буду рыдать от позора нашей семьи.
– Хорошо иметь поддержку родственников, – вздохнул Пейтон и улыбнулся, услышав смех Кормака. – Есть только одно утешение, – добавил он серьезно, когда Кормак медленно опустился на колени. – Когда моя тетя увидит, что ты делаешь, она не позволит продолжаться этому безобразию, даже если Элспет не прекратит его. Тогда у тебя по крайней мере появится возможность встретиться с Элспет и поговорить с ней.
– Да, это обнадеживает, – признал Кормак.
Ему потребовалось призвать на помощь всю свою волю, чтобы начать двигаться но дорожке, опираясь на руки и колени. Он вынужден был подавить свою гордость и не обращать внимания на то, что за ним наблюдает множество людей. Кормак молился, чтобы Пейтон оказался прав, говоря, что его унижение скоро кончится. Он готов был продолжать движение в такой позе, но не был уверен, что сможет долго справляться со своей гордостью. Так или иначе, он должен преодолеть препятствие, отделяющее его от Элспет.
– Она отправила кобылу назад, – сказала Молди, входя в спальню, которую делила с мужем.
– Ну, это уж слишком. Прекрасная лошадь, – тихо сказал Балфур, глядя в окно на большую группу молодых людей у ворот.
Молди тоже посмотрела в окно и нахмурилась:
– Элспет знает, что он здесь, но ничего не предпринимает. Она ужасно упрямая девчонка. Я понимаю ее боль и гнев, но ей надо быть более гибкой, иначе она может навредить самой себе.
– Еще рано вмешиваться, любовь моя. Конечно, она не должна позволить ему уехать, но, похоже, пока он не собирается делать этого. Посмотрим, что будет дальше. Должно быть, наша девочка проявляет осторожность и выжидает. Думаю, Элспет не верила, что он приедет.
– Скорее, она не позволяла себе надеяться на это. – Молди вгляделась в толпу у ворот. – Что он делает?
Балфур удивленно чертыхнулся, затем тихо засмеялся:
– Он ползет.
– О нет. Нет! – Молди бросилась к двери. – Это недопустимо! Ей следует немедленно выйти к нему, или я вытащу ее за волосы!
– Ты уверена, что стоит вмешиваться?
– Да. Элспет не должна спокойно наблюдать из своей спальни за его унижением, иначе потом будет сама страдать. Я не думаю, что ей на самом деле хотелось видеть Кормака в таком положении.
– Какой позор, – пробормотал Балфур, в то время как его жена выбежала из комнаты. – Однако ему не следует долго оставаться на коленях, иначе он может испортить свои прекрасные чулки. – Балфур хотел последовать за своей женой, но, поняв, что она должна вернуться через пару минут, поспешил назад к окну. – Ты победила, моя девочка, – сказал он и стал думать, как и когда ему следует тоже вмешаться в происходящее.
Элспет посмотрела на короткую записку, которая была послана вместе с лошадью.
«Я приехал за тобой, моя дорогая.
Кормак».
«Какая самонадеянность!» – подумала она, хотя ее сердце учащенно забилось в предчувствии встречи. Он совсем рядом. Он хочет быть с ней. Почему же она не бежит и не бросается в его объятия?
– Потому что боюсь, – призналась Элспет вслух, испытывая недовольство собой.
В течение двух долгих месяцев она находилась в ужасном состоянии. Она доводила себя до полного изнеможения, пытаясь избавиться от душевных мук. Сотни раз она задавала себе вопрос, что еще можно было сделать, чтобы Кормак полюбил ее. Здравый смысл говорил ей, что она сделала все, на что способна женщина, но ее чувства противоречили здравому смыслу.
Кормак очень обидел ее, но в какой-то степени она и сама виновата, так как ожидала от него слишком многого и в кратчайший срок. Однако от этого ей не было легче. Ни в одной из своих записок он не признался ей в любви. Только просил прощения, называл ее ласковыми именами, говорил, что она нужна ему и всячески добивался ее расположения. Если бы не существовало Изабель, она давно приняла бы его. Но сейчас, хотя он и начал ухаживать за ней еще до того, как казнили эту женщину, Элспет не оставляла мысль, что она была его вторым выбором. Ведь Кормак начал посылать ей подарки и записки только после того, как открылась вся правда и Изабель посадили в тюрьму. До этого он так и не отказался от нее.
Когда дверь в спальню резко распахнулась, Элспет удивленно посмотрела на мать.
– Что-то случилось?
– Пойдем со мной, Элспет Мюррей, – сказала Молди, хватая дочь за руку и выводя ее из комнаты. – Ты должна посмотреть кос на что. Надеюсь, ты не разочаруешь меня своим поведением, когда увидишь это.
Элспет едва поспевала за матерью, которая почти бегом пересекла холл. Когда они вошли в спальню родителей, она увидела у окна улыбающегося отца.
– Посмотри туда, дочь, – приказала Молди, указывая на ворота.
В первый момент Элспет не поняла, на что надо смотреть. Затем, приглядевшись, увидела мужчину, ползущего на коленях по дорожке. Она ахнула и ухватилась за переплет узкого окна, не веря своим глазам. Ее охватил ужас от происходящего. Несмотря на резкие слова, которые она произнесла при расставании с Кормаком, она вовсе не хотела видеть его униженным. Тихо вскрикнув, Элспет подобрала юбки и бросилась бегом из комнаты родителей, думая только об унижении Кормака.
– Я надеялась, что она поступит именно так, – удовлетворенно сказала Модди и взяла Балфура под руку. – Что ж, пойдем и мы?
– Да, надо кончать с этим, – согласился Балфур, не спеша направляясь вместе с женой к воротам.
– Не думаю, что Элспет действительно намеревалась унизить его таким образом, – сказала Молди.
– Вероятно, нет. А почему она все-таки не решилась выйти к нему, как только получила его записку?
– Просто боялась. Он очень сильно обидел ее, и это трудно забыть. И еще я думаю, что, ухаживая за ней, посылая подарки и записки, Кормак ни разу не сказал ей того, в чем Элспет особенно нуждается, чтобы избавиться от страха снова испытать душевную боль.
– Значит, еще не все улажено?
– Нет, но скоро будет.
– Ты так думаешь?
– Балфур, если мужчина стоит на коленях на виду у своих и наших родственников, на виду у стражников и всех, кто находится вблизи ворот, чем, по-твоему, должна закончиться эта сцена? – Молди улыбнулась, а он засмеялся и поцеловал се в щеку.
– Думаю, в ближайшие дни ты будешь очень занята приготовлениями к свадьбе.
– Это и есть твоя Элспет? – спросил Дугал.
Кормак поднял голову и, присев на корточки, посмотрел на ворота. У него перехватило дыхание, когда он увидел Элспет. Ее распущенные густые волосы вихрились вокруг нее словно, грозовое облако, а юбки были приподняты до колен. Она бежала к нему. У него сжалось сердце.
– Да, это моя Элспет.
– Оставайся на коленях, – сказал Дугал, ткнув его в шею.
Кормак посмотрел на Дугала, собираясь кратко высказать ему все, что он о нем думает, но в этот момент к нему подбежала Элспет, и Корнак едва не опрокинулся на спину, когда она, споткнувшись, столкнулась с ним. Затем он увидел, что она плачет, и сердце его остановилось. Он не ожидал увидеть ее слезы.
Элспет попыталась поднять Кормака за руку. – Не делай этого, – сказала она тихим хрипловатым голосом. – Пожалуйста. Я была не права. Просто ты меня тогда очень обидел.
Поняв, что она плачет из-за него, Кормак потянул ее вниз, и она опустилась на колени рядом с ним. Он улыбнулся, когда Элспет. продолжая плакать, начала энергично отряхивать пыль с его одежды. Он быстро перехватил ее руку. Кормак так стосковался по ней, что даже легкого прикосновения ее рук было достаточно, чтобы он потерял контроль над собой. Оп облегченно вздохнул, когда Элспет прильнула к его груди и крепко обняла за талию. Очевидно, она не представляла, какой опасности подвергает себя. Она была так взволнована, что не чувствовала, как им овладевает желание.
– Я очень сожалею, – пробормотала она, уткнувшись в его камзол и продолжая тихо плакать. – Клянусь, я не хотела, чтобы ты действительно делал это.
Кормак обхватил ладонями ее мокрые от слез щеки и поднял лицо Элспет так, чтобы видеть ее глаза, а потом коснулся губами ее губ.
– Не надо извиняться передо мной, ангел мой. Немного поползать по земле – не смертельно, хотя я рад, что ты остановила меня. Эти камни слишком тверды для моих колен. – Она улыбнулась и он еще раз поцеловал ее. – Впрочем, чтобы снова увидеть твою улыбку, я готов ползти даже по раскаленным углям.
Элспет дрожащей рукой коснулась его щеки.
– А что произошло с Изабель? – спросила она, и произнесенное вслух имя этой женщины заставило его вздрогнуть.
– Она и ее любовник повешены. И не пытайся найти в моих глазах ее призрак. Клянусь тебе, я понял свою ошибку еще раньше, чем за тобой закрылась дверь. До меня наконец дошло, что эта женщина в течение десяти лет обманывала меня. То, что я потом узнал о ней, лишь подтвердило мои подозрения.
Неожиданно кто-то крепко схватил его за руку и поднял на ноги. Прежде чем Кормак оказался прижатым к широкой груди, он успел бросить взгляд на Элспет. Объятия и похлопывания по спине были настолько чувствительными, что их трудно было назвать дружескими. Когда Кормак немного отодвинулся и смог увидеть, что мужчина, все еще державший его за руку, является отцом Элспет, он все понял.
– Рад видеть тебя, – сказал Балфур. – Рад также, что ты привез с собой своих родственников, чтобы они могли присутствовать на твоей свадьбе.
– Папа, – запротестовала Элспет, когда молодой человек, который представился как брат Кормака Дугал, помог ей подняться на ноги, – он еще не просил меня выйти за него замуж.
– Нет? – Балфур посмотрел на Кормака. – Наверное, я подошел не вовремя и помешал тебе сделать это?
Его голос был спокойным и почти дружеским, а улыбка казалась любезной и приветливой. Однако глаза выражали твердую волю. Балфур Мюррей был достаточно умен и не стал преследовать Кормака, но сейчас, когда он оказался здесь, Балфур не отпустит его, пока он не женится на Элспет. Но это было как раз то, чего Кормак желал всей душой, и потому, улыбнувшись, он кивнул в знак согласия.
– Ангел мой, ты выйдешь за меня замуж? – Кормак спрятал улыбку, когда Элспет сердито откинула волосы с лица и посмотрела на своего улыбающегося отца.
– Папа, я не хочу, чтобы ты заставлял его. – Но Элспет, конечно, видела, что Кормак выглядит слишком счастливым для человека, которого принуждают делать то, чего он не хочет.
– Я его не заставляю, – возразил Балфур. – А потом, кто здесь хозяин? – Он посмотрел на Кормака: – Моя дочь согласна. Представь меня своим родственникам.
– Мама! Ты можешь остановить его? – обратилась Элспет к матери, когда та подошла и молча начала отряхивать се юбки.
– Любой бы на месте твоего отца либо убил этого парня, либо потащил его к священнику еще два месяца назад, – сказала Молди, приветливо кивая каждому из прибывших Армстронгов, которым ее представляли. – Красивые же эти Армстронги!
– Я не хочу, чтобы Кормака принуждали жениться на мне, – пробормотала Элспет, надеясь, что, несмотря на рассеянность, она сможет запомнить имена красивых молодых людей, которые, представляясь, подходили к ней поцеловать руку.
– Элспет, неужели ты думаешь, что мужчина приполз на коленях к нашим воротам только для того, чтобы сказать, как ему приятно снова видеть тебя? – усмехнулся Балфур.
Прежде чем она успела ответить на этот саркастический вопрос, Кормак подвел к ней мальчика и полную пожилую женщину. Элспет была настолько потрясена, что все прежние мысли вылетели у нее из головы. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что это сын Кормака. Кормак говорил, что Изабель исчезла и не осталось даже ее тени, но это было не так. Призрак этой женщины присутствовал в прекрасных чертах сына, которого она родила ему.
– Это мой сын Кристофер, а это его няня Агнес. – Кормак не был удивлен, когда услышал проклятие, сорвавшееся с губ сэра Балфура, однако к подобной же реакции леди Молди он готов не был.
Элспет понимала, что этот невинный ребенок не должен отвечать за грехи своих родителей, но ей нелегко было заставить себя гостеприимно приветствовать его, а затем и Агнес. Агнес доброжелательно улыбнулась ей, но в ее серых глазах чувствовалась настороженность, когда она внимательно изучала Элспет и ее родителей. Кристофер был милым, застенчивым и, очевидно, хорошо воспитанным мальчиком, что несколько успокоило Элспет. Она выпрямилась и посмотрела на Кормака, с удовлетворением отметив, что тот явно смущен.
– Кристофер и я еще не совсем привыкли друг к другу, – сказал Кормак, встретив ее взгляд.
– Да, – подтвердил Кристофер, – Мы познакомились всего два месяца назад. До этого я жил с няней Агнес.
«Благослови тебя Бог, Кристофер», – подумал Кормак, заметив, что Элспет и ее родители уже не хмурятся, а лица их немного просветлели. Лишь пухлые губы Элспет, которые он так жаждал поцеловать, еще оставались сжатыми.
Однако пока ребенок находился рядом, Кормак не мог все объяснить Элспет, чтобы развеять ее мрачные мысли. Спустя минуту он лишний раз убедился, насколько мудрой женщиной была Агнес.
– Подойди ко мне, Кристофер. Мы, наверное, сейчас пойдем в дом. – Агнес посмотрела на Молди, сделала реверанс и добавила: – Если, конечно, позволит миледи.
– Разумеется, – заторопилась Молди. – Проходите все. Вам покажут, где можно умыться, где вы будете спать и прочее. И мы тоже скоро придем.
Как только Агнес, Кристофер и родственники Кормака ушли, Элспет спросила:
– Это ребенок Изабель?
– Да. Она прятала его от меня в течение семи лет. Если помнишь, мы еще удивлялись ее бесплодию. На самом деле она не была бесплодной. По ее словам, Кристофер появился на свет только потому, что она не успела вовремя избавиться от него, как от остальных детей. – Он кивнул, когда Элспет и Молди от ужаса раскрыли рты. – Но у меня не хватило духа спросить, были ли остальные тоже моими детьми.
– Значит, зная, что ей предстоит умереть, она все-таки решила рассказать тебе о ребенке? – спросила Элспет.
– Нет. Думаю, Изабель унесла бы эту тайну с собой в могилу, если бы не решила использовать мальчика как последний шанс избежать виселицы. Она говорила, что отдаст его мне, если я помогу ей освободиться. Если же откажусь, то я никогда не увижу сына. Однако, слава Богу, я получил мальчика, хотя боялся, что она опять меня обманет.
Элспет заметила, что, вспоминая об этом, он с трудом подавил гнев.
– Но ты ведь не сделал того, о чем она просила?
– Нет. Меня уберегли от необходимости делать выбор мудрость и наблюдательность сэра Раналда. Он начал следить за Изабель после смерти ее третьего мужа и поэтому узнал о ребенке и его местонахождении. Изабель крайне редко навешала своего сына. Когда ее посадили в тюрьму, думаю, сэр Раналд подозревал, как она собирается использовать мальчика, и привез его ко мне.
Было ясно, что Элспет больше не сердится, однако Кормак не знал, какие мысли бродят в ее голове. Он с нетерпением ждал, когда ее родители удалятся, чтобы попытаться выяснить это.
– Пойдем, – сказала Молди, беря Кормака под руку. – Теперь мы можем присоединиться к остальным.
– А Кристофер знает правду об Изабель? – спросила Элспет, шагая рядом с Кормаком и крепко сжимая кулаки, чтобы подавить желание прикоснуться к нему.
– Насколько это можно рассказать ребенку, – ответил Кормак. – Он называл ее леди Изабель и был очень доволен, что остался со мной, не желая больше видеть ее. Агнес и я сообщили ему, что она сделала много плохого, а теперь умерла, но мы не рассказывали, какие преступления она совершила. Иногда Кристофер поминает ее в своих молитвах перед сном, но никогда не расспрашивает о ней. Для него матерью является Агнес, а леди Изабель – женщина, визитов которой он боялся.
– Это очень печально, но в данном случае, возможно, лучше, что настоящей матери с ним нет, – сказала Молди. – Хорошо, что у него есть Агнес.
Пока мать расспрашивала Кормака о Кристофере, очевидно, стараясь понять, остались ли в душе мальчика раны, которые требовалось залечить, Элспет пыталась решить, как ей относиться к сложившейся ситуации. Она не чувствовала ни злобы, ни неприязни к ребенку, понимая, что будет любить его, как того заслуживают все дети, однако она не знала, какие чувства владеют Кормаком. Мужчины часто оказываются привязанными к матери их ребенка, а так как Кормак столько лет любил Изабель, то эта привязанность должна быть особенно сильной. Элспет казалось, что, когда он говорил об Изабель, в его словах чувствовались не только гнев и отвращение. Да и трудно было поверить, что он смог полностью изменить свое отношение к этой женщине.
Элспет не сомневалась, что она скоро выйдет замуж за Кормака. Этого хотел ее отец, и, похоже, Кормак тоже был не против. Она и ликовала, и испытывала страх. Она выходит замуж за отца своего будущего ребенка, за того, кого она желала всей душой и сердцем, за мужчину, который мог воспламенить ее одним только взглядом. Не будет больше ни одиноких ночей, ни боли от несбыточного желания коснуться его тела и услышать его голос. Страх же основывался на следующем. Элспет не могла не думать о том, что Корнак не выбрал ее вместо Изабель, а пришел к ней только после того, как эта женщина умерла. Несмотря на подарки, нежные слова и даже его поступок у ворот Донкойла, она не знала, что у него на сердце. Это был особый предмет для разговора. Должно быть, Кормак не лгал, когда говорил, что в душе его не осталось даже тени Изабель, однако Элспет вдруг осознала, что сама не может отделаться от призрака этой женщины.
К вечеру Элспет поняла, что ей, по-видимому, не удастся объясниться с Кормаком до свадьбы, которая должна была состояться через три дня. Она заметила, что он откровенно тяготится компанией ее родственников, которые довольно назойливо опекали его, следуя за ним по пятам. Ее тоже ни на минуту не оставляли одну. Лишь однажды ей удалось обменяться парой слов наедине с Кормаком, поинтересовавшись его самочувствием, но тут же появились Пейтон и ее брат Коннор и увели Кормака с собой. Элспет буркнула что-то и, прислонившись к стене, стала наблюдать за людьми, заполнявшими холл. Большинство из них были ее родственниками.
– Они не подпустят тебя к нему ни на шаг, пока вы не обвенчаетесь, – сказал брат Кормака Уильям, остановившись рядом с ней.
– Через три дня он будет полностью в твоем распоряжении, – добавил Дугал, пристраиваясь к ним. – Осталось недолго ждать.
– А может быть, я хочу до этого объясниться с мужчиной, которого мой отец насильно тащит к алтарю, – сказала Элспет, выдержав их удивленные взгляды.
– Но разве наш брат выглядит недовольным этой перспективой? – поинтересовался Уильям. – Зачем, по-твоему, он приехал сюда?
– Меня больше беспокоит не «зачем», а «когда».
– «Когда»?
– Да. Он приехал после того, как Изабель умерла.
– А-а, – тихо протянул Уильям, наблюдая, как Элспет уходит. – Вот, значит, в чем дело.
– Полагаешь, надо предупредить Кормака? – обратился Дугал к брату.
– Стоит ли предупреждать дурака, чуть не упустившего такую девушку? Того, кто через три дня может оказаться в постели с красавицей, которая, по его словам, обладает голосом, способным растопить даже лед, и наслаждаться с ней любовью, произнеси он всего несколько нужных слов? – Коннор посмотрел на Дугала, вопросительно приподняв бровь.
– Ты прав. Он сам должен догадаться, какие слова надо сказать ей.
Кормак видел, что Элспет покинула большой холл, и тяжело вздохнул. Ее отец, несомненно, был готов простить его и забыть все неприятности, явно довольный предстоящим браком. Ее семья приняла его с распростертыми объятиями. А учитывая то, как он обошелся с Элспет, Кормак понимал, что ему очень повезло. Через три дня он женится на Элспет и тогда сможет ночами обнимать и ласкать ее. Ему следовало бы пойти в часовню и на коленях благодарить Бога за это. Вот только ее родственники, улыбаясь и дружески относясь к нему, явно старались не подпускать его к Элспет до свадьбы. Предстояло ждать долгих три дня.
