Ханна Хауэлл
Рожденная любить
Глава 1
Айлен повернула за угол и увидела его. Он сидел, глядя на розы, словно они умели говорить и вот-вот собирались это сделать. На его лице опять было грустное, потерянное выражение, которое заставляло се забыть о шраме, рассекавшем щеку, Иногда Айлен позволяла себе думать, будто он открывается именно перед ней, и наслаждалась волной счастья, которую приносила собственная фантазия. Но это всегда длилось недолго. Айлен знала, что видит его в таком настроении случайно, когда вокруг никого нет.
Сегодня вечером она будет представлена ко двору. Ее привезли сюда в надежде на выгодное замужество, которое еще больше приблизит их семью к королю. Увидев этого человека, Айлен с первой минуты стала безнадежно мечтать о том, чтобы ее женихом оказался именно он. Но ей всегда не везло, поэтому даже не стоит сомневаться, что вместо человека, к которому рвется сердце, ей обязательно достанется какой-нибудь придворный щеголь или старик, чья молодость, а возможно, и силы остались в далеком прошлом.
Айлен уже девятнадцать, она явно припозднилась со свадьбой. Отец откладывал поиски жениха, надеясь, что она, наконец, перестанет походить на ребенка. Но, увы. Она мала ростом, и никакими отварами и снадобьями этого не изменишь. Только ей самой да Мег известно, что, возможно, она не столь уж неженственна, как кажется. Однако и это не изменит ее непривлекательную внешность, о чем ей говорили настолько часто, что она это усвоила. Она немного может предложить мужчине, и человек вроде Иена Маклэгана не для нее.
Волосы у Айлен цвета красного вина, очень темные, некоторые утверждали, что в них есть оттенок фиолетового, хотя она решительно отрицала подобное. К тому же они густые, сильно вьются, постоянно выбиваются из кос или из-под уборов, поэтому она почти всегда казалась неопрятной. Над темно-карими с золотыми крапинками глазами изгибались темные брови, а длиннющие загнутые ресницы выглядели ненастоящими. Ее чудесную светлую кожу, портили веснушки, хотя неяркие и немногочисленные, но избавиться от них не удавалось.
Девушка вздохнула. То ли в ответ на ее вздох, то ли почувствовав, наконец, чье-то присутствие, Иен Маклэган вдруг обернулся. Под взглядом его суровых глаз невероятного бирюзового цвета Айлен замерла, словно испуганный заяц. Глаза Маклэгана ярко выделялись на суровом смуглом лице, и ей показалось, что он вот-вот заговорит тем холодным и равнодушным тоном, который хорошо знают все придворные, или отчитает ее за то, что она дерзко нарушила его уединение.
На секунду у Иена действительно появилось желание выразить незнакомке свое неудовольствие, но та слишком походила на испуганную девочку, и он не решился. Она выглядела ужасно взъерошенной из-за торчащих в разные стороны винно-красных волос, огромные глаза на лице цвета слоновой кости казались таинственными озерами, ровные белые зубы нервно покусывали пухлую нижнюю губу. Шея и руки у нее были почти хрупкими, тело маленьким и худеньким, совсем не женским, тем не менее Йен понял, что она уже переступила черту детства.
Кто мог совершить такую глупость и позволил ей ходить без сопровождения? Юность – плохая защита. Хотя сам он счел бы отвратительным похотливые мысли и действия в отношении девочки, лишь начавшей созревать, ему известны мужчины, которых это не остановило бы. Найдутся и такие, которых не остановят ни явно благородное происхождение девушки, ни ее невинность. Она очень мила, несмотря на свою хрупкость.
– Не надо так пугаться, госпожа.
– Я не хотела нарушать ваше уединение, сэр Маклэган. – Ей отчаянно хотелось исчезнуть.
– Сад открыт для всех. Подойди ближе, сядь. Тебе мое имя известно, а я твоего не знаю. Иди же.
Она робко подошла и села рядом с ним так осторожно, словно опасалась, как бы скамейка не обожгла ее.
– Меня зовут Айлен Макрот.
– Айлен. Имя тебе идет, – проговорил он. Голос у девушки был мягким, грудным и чуть хрипловатым и ласкал слух, как чудесная музыка. – Я тебя раньше не видел. Только что приехала?
– Да. Меня должны сегодня представить. – Айлен заметила его удивление и поняла, что он счел ее слишком юной. – Мне исполнилось девятнадцать. Отец держал меня дома, надеясь, что я вырасту. Но теперь отчаялся.
На губах Иена мелькнула тень улыбки: несмотря на головной убор и прямую осанку, Айлен едва доставала ему до плеча. Руки, нервно теребившие ткань юбки, были маленькими, изящными, тонкими. Если не считать устремленных на него огромных темных глаз, в Айлен Мак-рот все было изящным, в том числе и ее чуть курносый носик, припорошенный веснушками. Маклэган невольно усомнился, что ей удастся найти мужа, а ведь ее, несомненно, привезли ко двору именно для этого.
– У меня немалое приданое, очень хорошие земли у границы и прекрасное происхождение.
– А ты и мысли читаешь? Мне пришли в голову довольно нелюбезные.
Маклэган чувствовал себя виноватым, отчего в его голосе появилась суровость и слова прозвучали убедительно, Для женщины оскорбительно, когда ее считают неподходящей для брака, а ему вовсе не хотелось оскорблять Айлен. Она казалась милой девочкой.
Мысленно он проклинал свое тело, которое отреагировало на нее, как реагирует тело любого мужчины, оказавшегося в обществе прелестной женщины. Он пытался справиться с тяжестью в паху, но это оказалось гораздо труднее, чем за все время, прошедшее после смерти Каталины, что очень его встревожило, ибо Иен считал необходимым не терять власти над своими страстями.
– Нет, это всего лишь правда. Я прочла то, о чем говорил ваш взгляд. Мне часто приходится встречать такие. Нелюбезными я считаю тех, кто удивленно глазеет на меня или начинает надо мной смеяться.
– И в этом ты права. – Лицо Маклэгана стало еще суровее. – Не годится, чтобы кто-то на тебе женился и заставил носить его ребенка.
Не зная, чем вызваны его слова, прозвучавшие так сурово, девушка гордо выпрямилась во весь свой невысокий рост.
– Почему вы это говорите? Я ведь женщина, а на женщинах женятся, чтобы они рожали детей. Я это могу сделать не хуже любой другой.
– Нет, не можешь. У тебя совсем нет таза, глупая ты девушка.
– А на чем же я тогда сижу, скажите на милость?
– На попке, и ее у тебя тоже чертовски мало.
– Моя мать выглядела так же, а родила целую дюжину здоровых детей. И не умерла. Поплыла ловить лососей, когда мне было пять, и утонула. Раз это получилось у нее, получится и у меня.
– Ты не можешь хорошо помнить свою мать, дитя, – и Иен встал и возмущенно посмотрел на все. – Ты совсем маленькая, куда тебе рожать.
Чтобы он не так возвышался над ней, девушка встала на скамью.
– Тогда зачем Господь послал меня на землю?
– Это знает только он. И только ему известно, почему я с тобой спорю. Тебе следует уйти в монастырь и забыть про детей.
– Ты – мужчина. Что ты в этом понимаешь? – презрительно бросила Айлен и изумленно ахнула, когда он бесцеремонно схватил ее за плечи.
Но эта яростная горячность почему-то не испугала девушку. Она чувствовала к нему глубокое доверие, хотя ей был совершенно непонятен его порыв. Их разговор принял странный оборот, немало ее удививший, он совсем не походил на все се фантазии о том, что произойдет, когда она наконец сможет заговорить с Иеном.
«А разве не странно, – улыбнулась она собственной глупости, – было бы услышать от него горячие уверения в вечной любви, которые я так часто себе представляла?» Честно говоря, по сравнению с той фантазией их странный спор казался вполне разумным.
– Я понимаю больше твоего, малышка. Сделать ребенка девушке вроде тебя – это все равно что перерезать ей горло. Ей останется только кричать, пока день будет переходить в ночь, а ночь – снова в день. И все кончится тем, что она исторгнет из своего тела мертвого ребенка и убьет себя. Мне это слишком хорошо известно.
Иен так резко отпустил се, что она чуть не упала.
– Такая судьба может достаться и женщине, чей таз шире горного озера, – хладнокровно отозвалась Айлен.
Достаточно было увидеть в его взгляде отражение ужаса, чтобы понять, что он говорит о чем-то пережитом.
– Поступай как хочешь, девушка, – холодно сказал Маклэган, овладев собой.
– Я выйду замуж и к концу года рожу ребенка.
Нет, двойню. А вы будете приглашены на крестины, сэр Иен. – В ее голосе прозвучала уверенность смешанная с ребяческим вызовом.
Маклэган чуть не улыбнулся такому высокомерному заявлению. Вид у девушки был воинственный, и он решил, что она вряд ли понимает, о чем говорит. Некоторых женщин семья всячески оберегает, поэтому они почти ничего не знают о жизни, пока их не выдадут замуж и не увезут из родительского дома.
– Это твоя жизнь, госпожа. Если желаешь, можешь ее терять.
Ответ, готовый сорваться у нее с языка, так и остался непроизнесенным, ибо вдали Айлен увидела знакомую фигуру.
– Мне пора уходить, сэр Маклэган.
С этими словами девушка вскочила и убежала, он даже не успел с ней попрощаться. Она подхватила рукой подол, и он успел заметить ее ноги, которые счел на удивление стройными. Иен тут же обернулся, чтобы узнать, чем вызвано ее неожиданное бегство.
По аллее решительно шла высокая худая женщина, одетая во все черное. Издали она напомнила ему хищную птицу, и это впечатление не рассеялось даже тогда, когда женщина остановилась перед ним, устремив на него пронзительный взгляд серых глаз.
Женщина была столь полной противоположностью девушке малышке, что Иену захотелось улыбнуться, И в самом деле, странная из них получается пара. Но строгая дуэнья, видимо, нужна, чтобы дерзкая девчонка совсем не отбилась от рук.
– Вы не видели здесь девушку, мой лэрд? Скорее всего она была растрепанна и ее никто не сопровождал.
С любезностью, которая неизменно производила на всех самое хорошее впечатление, Иен ответил, что действительно видел такую девушку. И не менее вежливо отправил женщину в другую сторону. Идя к замку, он старался понять, зачем так поступил.
Стоило ему поговорить с Айлен Макрот всего несколько минут, и он начал вести себя очень странно. Поскольку теперь они, вероятно, будут встречаться часто, ему следует держаться настороже. Холодная и суровая маска досталась ему нелегко, он не имел намерения лишиться се из-за крошечной леди с непокорными винно-красными волосами. Эта маска служит ему верой и правдой, а ни один рыцарь, ценящий свои доспехи, не станет отказываться от удачной обороны.
Перед Иеном снова возник образ девушки, ему пришлось унимать бурю чувств, которая поднялась в его душе. Она была еще более изящной и хрупкой, чем Каталина, поэтому редкость его слов объяснялась лишь тревогой, что ее может ждать такая же судьба. Она взойдет на брачное ложе, забеременеет... и умрет, чтобы лечь в могилу рядом со своим младенцем. Одним ударом будут погублены две невинные души. Иен покачал головой, жалея о том, что нет закона, который запрещал бы выдавать замуж таких маленьких хрупких леди. Для них замужество равносильно смертному приговору.
Тем временем Айлен, расставшись с Маклэганом, больше не думала о деторождении. Ее единственной заботой стал выговор, который она получила спустя несколько минут после своего возвращения в отведенную им комнату. Дальнюю родственницу отца пригласили в дом, чтобы растить Айлен после смерти се матери. Одинокая женщина взялась за порученное ей дело с достойной восхищения энергией, без зазрения совести пользуясь для этого даже слабостью, которую питали к девочке се отец и одиннадцать братьев.
Все мужчины семьи проявляли к Айлен нежную снисходительность, забывая порой, как казалось Мег, что Айлен – девочка. Часто Мег приходилось вытаскивать свою питомицу из кулачных поединков, уводить со скачек и состязаний по метанию ножа. Сильно затрудняло дело и то, что в Айлен было так мало задатков стать прекрасной дамой. И препятствовало этому не только отсутствие задатков, но и полное отсутствие интереса. Случай, происшедший неделю назад, только подтвердил наихудшие опасения Мег: прекрасные дамы не становятся на четвереньки, чтобы играть в кости.
Конечно, Мег не считала, будто все труды оказались напрасными, кис-какие улучшения все-таки были. Когда хозяин впервые привез ее в замок, чтобы она заботилась о его дочери, та походила на необузданного мальчишку, а благодаря решительным действиям Мег удалось заметно исправить девочку.
– Разве можно представить себе мужчину красивее? – вздохнула Айлен, когда ее воспитательница сурово осудила недостойную выходку Иена Маклэгана.
– У него шрам на лице! – Мег неодобрительно взглянула на свою подопечную, которая блаженно растянулась в ванне.
– Совсем маленький! – обиженно возразила Айлен. – Едва заметный.
Вспомнив о шраме, раскроившем правую щеку рыцаря от виска почти до самой губы, Мег насмешливо протянула:
– Да уж, еле видно. Так, легкая царапина.
Айлен не обратила внимания на ее выпад. Ей пришлось научиться этому задолго до приезда Мег, ибо в их семье все были остры на язык.
– Интересно, откуда он у него? Наверняка сэр Маклэган совершил какой-то рыцарский подвиг. Может, вступил в поединок за сердце или честь прекрасной дамы... – Айлен позволила себе предаться фантазиям.
– Или за ее постель, – презрительно фыркнула Мег. – Обычно мужчины думают только об этом. Они готовы сражаться друг с другом, чтобы завоевать право вложить в женские ножны свой мужской меч. У них в голове всего две мысли.
– Да, – вздохнула Айлен. – Сражения и распутство, кровь и плоть, смерть и похоть, поединки и обольщения, поле битвы и постель...
– Я сама все прекрасно знаю, негодная девчонка! – Мег невозмутимо выдержала озорной взгляд девушки. – Вылезай, пока кожа не сморщилась.
– Упаси Господи! К моим веснушкам только морщинок не хватает! – проворчала Айлен, вставая. – Хотела бы я иметь такого мужа, как сэр Иен. Славные были бы у нас детишки! И сильные, как мой отец и братья, Это было бы очень приятно.
Мег запомнила ее слова. При первой же возможности она передаст их господину. Хорошо бы выдать девочку за того, кто ей нравится, но особых надежд у них на это не было. Многие мужчины побоятся ее хрупкости. То же самое происходило, когда лэрд женился на матери Айлен, К счастью, все ошиблись. Но теперь мало кто помнит покойную мать девушки, и мало кто поверит, что Айлен может оказаться не менее сильной и плодовитой. Правда, на вид девочка более хрупкая и не так хороша собой, а мать ее славилась красотой.
Мег невольно засомневалась, правильно ли она поступила, скрыв от близких то, как на самом деле выглядит Айлен. Только вот будущего мужа вряд ли удастся держать в неведении, поэтому она должна избавить девушку от лишних насмешек и позаботиться о том, чтобы та выглядела по возможности лучше! Вдруг, когда правда выйдет в свет, этого окажется достаточно, чтобы воспитательница получила прощение за свой обман и за то, что навязала этот обман Айлен. Помогая девушке одеваться, Мег продолжала молить Господа, чтобы будущий муж не стал высмеивать бедную девочку, ведь именно от этого ей и хотелось уберечь свою подопечную. Такое обращение глубоко ранило бы Айлен, а подобная рана может не зажить никогда.
Алистер Макрот был человеком богатым и не скупился на наряды для дочери. Рубашка на Айлен из самого тонкого шелка, как и тонкие панталоны мужского покроя, которые она почему-то считала нужным носить под одеждой. Корсаж из роскошного коричневого бархата с затейливой вышивкой на рукавах очень подходил к верхнему платью из золотой парчи. На маленьких ножках – туфельки из лучшего золотистого бархата. Шлейф, который все больше нравился дамам, они решили к платью не подкалывать; Айлен еще не научилась свободно двигаться в пышном наряде. Ей даже с длинными рукавами, свисавшими до земли, было нелегко управляться. Накинув на голову Айлен тонкое покрывало, Мег придирчиво оглядела подопечную.
Убедившись, что наряд в полном порядке, а непослушные волосы не выбиваются из прически, Мег объявила, что Айлен готова, после чего отвела ее в большой зал, где девушку представят королю и займутся поисками мужа для нее.
Айлен старалась унять волнение. Ей не хотелось бы совершить какую-нибудь глупость или неловкость, такого ее гордость не выдержала бы.
Конечно, все это неприятно, но она решила смириться. Ей давно пора быть замужем, а представление ко двору означало более широкий выбор, поэтому нечего возмущаться.
Браки всегда устраиваются именно так, и хвала Господу, что ее не помолвили еще с колыбели. Она имела возможность найти себе мужчину, у нее было из кого выбирать. Но раз она достигла девятнадцати лет, так и не присмотрев себе мужа, отец и братья, естественно, решили взять дело в свои руки. И винить их за это нельзя, ими движет любовь к ней, они хотят видеть ее счастливой. Политические, военные или денежные выгоды, которые принесет ее брак, – это только приятное дополнение, а не необходимость. Взглянув на отца, разговаривавшего с Мег, она снова помолилась, чтобы его выбор жениха стал приятным сюрпризом, который немного смягчит боль оттого, что Иен Маклэган для нее недостижим.
– Нашей девочке приглянулся сэр Иен Маклэган, – при первой же возможности сообщила Мег отцу Айлен. – Вы знаете этого человека?
– Да. – Алистер Макрот поудобнее устроил свое мощное тело на скамье. – Вдовеет больше года. Говорят, еще не утешился, не смотрит на девиц, совсем не обращает на них внимания. Говорят, он человек холодный, все чувства похоронил с женой. А брак этот был бы удачным: земля, которую я даю за Айлен, находится рядом с владениями его семьи, только не думаю, чтобы у нас вышло. – Он хмуро посмотрел на родственницу. – Ты уверена? У него суровое лицо, и шрам на щеке его не красит.
– Девочка утверждает, что его почти не видно, это просто царапина. Посмотрите на свою дочь, кузен, и увидите, на ком она задерживает взгляд.
Убедиться было легко, поскольку Айлен явно восхищалась мужчиной, который сидел за королевским столом. Порой она, казалось, спохватывалась, отводила взгляд, стараясь выглядеть равнодушной, но ее решимости хватало ненадолго.
– Ладно, попробую, но вряд ли из этого что-то выйдет. Говорят, сэра Иена выслеживает убийца – человек, который винит его в смерти Каталины, покойной жены. Прежний возлюбленный, надо думать. Может, он не берет жену потому, что боится, как бы та скоро не овдовела. – Макрот покачал головой и пригладил седеющие каштановые волосы. – Однако лучше, чтобы Айлен недолго была счастлива, чем долго несчастлива. Если у тебя получится, обрати ее внимание на Рональда Макдаба. Он крестник короля и проявил интерес к нашей девочке.
– Вы хотите сказать, к ее приданому. Деньги у него так и текут. Да и к женщинам он все время руки тянет.
– Он молод, собой недурен. А еще близок к королю. Другие старше и не так привлекательны. К тому же тут много пышнотелых женщин. Молодому человеку нужна жена, которую не потеряешь в постели, у которой есть за что подержаться.
Алистеру хотелось бы ошибиться, но хотя приданое дочери могло заинтересовать многих, деньги и землю давали не только за ней. А у других ко всему прочему могут оказаться более привлекательные фигуры. Изящество без полной груди и округлых бедер вызывает у мужчин чисто братские чувства. При упоминании о приданом Айлен глаза женихов вспыхивали интересом, который угасал, как только они видели невесту: если с меньшим приданым можно получить гораздо больше женского тела, то молодые люди готовы были пойти на такую жертву.
Айлен не рассчитывала привлечь к себе внимание окружающих, поэтому не была разочарована тем, что ее не замечают. Пока отец и братья хлопотали, она наблюдала за Иеном Маклэганом. Раз ей вскоре найдут мужа, то нужно сполна использовать то недолгое время, когда она сможет его видеть. Запас воспоминаний потом сослужит ей хорошую службу, если замужество окажется терпимым лишь благодаря фантазии и грезам.
Конечно, очень немногие могут сравниться с Иеном, каким она его себе представила. Ей будет трудно их не сравнивать, какой бы муж ей ни достался. Нужно постараться этого не делать, в высшей степени глупо жертвовать возможностью счастья с другим мужчиной только потому, что не смогла расстаться с мечтой. К тому же это будет несправедливо по отношению к ее мужу.
Но подобные соображения справедливы лишь в том случае, если ей посчастливится иметь такого мужа, который тоже будет готов приложить усилия к тому, чтобы их брак стал крепким и долгим. Увы, скорее всего ее надеждам не суждено осуществиться, как бы осмотрительно ни выбирал ей мужа отец. Айлен неплохо знала жизнь: далеко не все мужчины считали узы брака священными, а для большинства из них жена – всего лишь мать их законных наследников. Если у нее будет такой муж, то воспоминания об Иене Маклэгане могут оказаться единственной радостью, помимо детей, которых она, возможно, родит.
Но как бы Айлен ни пыталась оправдать свой интерес к Иену Маклэгану, честнее было бы признаться, что ей просто нравится на него смотреть. Даже когда она сознавала, что слишком откровенна в своем восхищении, и заставляла себя отвести глаза, ее взгляд невольно возвращался к нему, и она снова забывала обо всем, наслаждаясь тем, что видит его.
Иен мог похвастаться широкими плечами, подтянутым животом и узкими бедрами – идеальным сложением для мужчины, – и хотя он был выше многих, но двигался с упругой легкостью, скрывавшей его силу и мощь. Взгляды многих женщин с удовольствием останавливались на нем. Казалось, их нисколько не смущает, что Иен не отвечает ни на призывные взгляды, ни на дружелюбные улыбки, не реагирует на женские уловки.
Его обезображенное шрамом лицо с выступающими скулами, с впалыми, чисто выбритыми щеками, прямым носом и гордым подбородком оставалось непроницаемым. Красивой формы губы казались тонковатыми, видимо, из-за того, что были всегда сжаты. Обветренная кожа усугубляла постоянную мрачность этого необычного лица, обрамленного аккуратно подстриженными темно-каштановыми волосами, в которых пробивались седые пряди, хотя Маклэган был еще не стар: ему исполнилось тридцать четыре года.
Все это будило воображение Айлен, которая пыталась угадать, какие потери, какое горе наложили на него столь заметную печать. Она представляла себе, что именно ей удастся вернуть в его жизнь любовь и улыбки.
Думая об Иене Маклэгане, девушка и не подозревала о том, что многие уже стараются помочь осуществлению ее мечты.
