Галина Гончарова
Е.Н. Отт и Ехидна
– Мама, пушистик!
Я?!
Остальное, что мог бы сказать Евгений, было крайне непечатно. Но еноты не умеют говорить по-человечески, потому из его горла вырвался то ли стрекот, то ли цвирканье, которое всё равно никто не понял. Но ребёнок же! Кусать его… её нельзя. Это уж вовсе не правильно – пришлось терпеть.
Зато голос прорезался у женщины:
– Марта, брось каку!
Это он – КАКА?! Да ты… да ты…
Выразить свое возмущение сильнее Эжен не успел, его стиснули ещё крепче.
– Неть!
Соня кое-как поднялась с колен.
Спина еще побаливала, но основной приступ острой боли прошёл, и по опыту она знала, что часа два в запасе есть. Теперь надо дойти домой, накормить и уложить дочку, а потом повисеть на брусе. Или полежать на полу, он твердый и жёсткий, чтобы спина хоть чуть-чуть выровнялась.
Иначе…
Завтра придётся пить обезболивающие.
Или терпеть. Нельзя, конечно, увлекаться таблетками, но и выбора-то нет. Вообще нет. Ей работать надо, а как ты будешь работать, если даже сидеть сложно?
Хорошо, что ничего страшного не случилось, а ведь ещё как могло! Когда Соня представила, сколько всего могло произойти, пока она тут тряпочкой стекала, не в силах разогнуться, её замутило.
Енот мог укусить ребенка, оцарапать, тогда пришлось бы срочно ехать в инфекционную больницу, делать уколы, а они и взрослым-то неполезны, не то что малышке.
Но страшный дикий зверь енот даже и не дёргается, висит, словно тряпка. Только цвиркает тихонько и смотрит так умоляюще[5].
Домашний, что ли?
– Марта, милая…
– Мама, он хороший!
С этим спорить было сложно. Для хищника енот вёл себя на редкость прилично[6].
Соня знала дюжину собак, которые после таких объятий могли бы укусить её ребенка, а енот ведет себя словно плюшевая игрушка. А может, он больной?
Бешеный?
Да нет… это как раз вряд ли. Может, просто больной?
– Марта, милая, отпусти его? Нам домой пора.
– Неть!
– Мар-та.
– Хочу инота!
– Марта…
– МА-МА…
Голос у дочери был такой, что Соне вспомнился один из любимых героев и его неподражаемое: «Чует моё сердце, шо мы накануне грандиозного шухера».
И ведь не поспоришь! Потому и классика![7]
– Марта, он может быть больной.
– Неть!
– Марта…
Ребенок понял, что мама сдаётся, и начал дожимать:
– Мама, он в Розиной кроватке спать будет!
Соня тихо застонала. Кажется, енот тоже.
В Розиной кроватке?!
Гррррррр!
Евгений молчал только потому, что мозги-то у него остались человеческие. И эти мозги говорили, что ночевать на улице в незнакомом месте и человеку, и еноту – это хороший способ самоубийства. Быстрого и мучительного. С гарантией.
А жить хотелось.
И если эти две женщины… ладно-ладно, если женщина и ребёнок заберут его с собой, он сможет хотя бы осмотреться, узнать, где находится, дать весточку родным, а не ждать, пока его пустят на шкурку!
Жить Евгению хотелось, вот и пришлось стерпеть даже Розину кроватку, кем бы ни была эта Роза. Зато женщина вздохнула, подошла ближе и присела рядом.
– Марта, отпусти его. Мне надо его осмотреть.
Детёныш почти послушался. Евгения отпустили, и тут же маленькие цепкие ручки перехватили его за хвост. Да с такой силой, что вырваться можно было теперь только без хвоста.
Пальцы с короткими ногтями и без колец дотронулись до его шкурки. Потом до носа.
Цапнуть бы… нельзя! Терпи, Эжен! Надо!
И… кушать хочется! Сил-то он потратил много, а поесть не успел. И в желудке урчит. И вообще…
– Шерсть чистая, нос холодный, глаза ясные, чистые… ты не ручной, часом?
Соня и не удивилась особо, когда енот цвиркнул и подставил ухо под её пальцы. Чеши, давай!
Точно, ручной.
Ах вы, сволочи!
Ругалась Соня не просто так, да, её город – не Москва, но крупный областной центр. И в нём тоже водятся богатые люди. И – любители экзотов.
Да-да.
И пираний в реку выпускали, правда, они подохли в первую же зиму, и крокодила обнаруживали эмчеэсовцы – несчастное животное с наступлением заморозков решило спасать свою жизнь.
Ага, на ближайшем дворе. Как уж деревенский житель был счастлив, обнаружив у себя в курятнике крокодила и уменьшившееся поголовье куриц – словами не передать. Речь его местный канал скромно заменил вежливым писком.
Про красноухих черепах, попугаев, обезьян, змей и прочую радость, которая берётся под девизом: «ой, ну какая ж лапочка» или «ваще как круто!» – Соня тоже знала.
Сначала она лапочка, а потом выясняется, что и кормить лапочку надо, и уход ей нужен, и характер у неё есть, и вообще с метровым крокодилом дома неудобно как-то… да и крокодил не дрессируется. Это единственное животное, которое точно знает, что человек – пища, а пища командовать не должна. Хотя, говорят, крокодилы умные.
Уж всяко умнее тех сволочей, которые заводят беззащитную живность, а потом пытаются её сплавить хоть куда и в результате выкидывают на улицу. Где та и подыхает.
Соне оставалось только вздохнуть.
– Ошейника нет. И что теперь с тобой делать?
Енот уселся на задние лапы и выглядел так, что хоть икону с него рисуй. Сплошное енотоблаголепие. Соня представила, как пытается сначала оторвать Марту от енота, потом дотащить её до дома, а потом и успокоить… и спину начало сводить снова.
– Ладно… Марта, мы его возьмем домой. Сегодня.
– УРРРРААААА!!!
Истошный визг травмировал уши енота. Евгений едва удержался, чтобы не закрыть их лапами. Может, и закрыл бы, да еноты так не делают, нет у них таких рефлексов, вот и не получилось сразу.
– Завтра пятница, на выходных посмотрим, куда его можно пристроить.
– Мама, он будет спать в кроватке Розы?
– Нет, Марта.
– МАМА!!!
– Или он будет спать на кухне, или останется здесь.
Евгений облизнулся.
Кухня – это звучало приятно.
Ребёнок, понимая, что битва выиграна, чуточку ослабил руку на хвосте, и Евгений наконец-то встал на четыре лапы.
Передвигаться таким образом было непривычно, но тело енота само знало, что и как делать. Перебирая лапами, Евгений пошёл рядом с девочкой.
Соня поглядывала на животное, которое уверенно топало рядом.
Точно, домашний. Небось привезли, выкинули, сволочи, из машины, вон он какой чистенький, шёрстка блестящая, ухоженный весь, пузико смешное… Марта от него вообще в восторге.
А енот явно привык к детям. Словно так и надо.
Но спать он всё равно будет на кухне. И дверь Соня закроет. Может, ему ночью кошмар приснится и он тут всех перекусает?
А чем их вообще кормят?
Соня вспомнила содержимое холодильника. Курица. Да, вчера она запекла в духовке курицу, Марте нравится. Такую, на бутылке. Едят ли еноты мясо?
Кажется, да. Енот, енотовидная собака… собака же? Или это не то?
Ладно, в интернете посмотрит. А пока – домой.
Спина начала напоминать о себе короткими острыми уколами.
Рамира
Литта Яна проснулась от укола острой боли.
Охнула, схватилась за сердце.
Что происходит?! Что вообще случилось?!
Волнами накатывал холод… нет, это не просто так. Связь с родовым алтарем волновалась, покалывала… литте Яне не потребовалось много времени, чтобы найти ответ.
Нарушение клятвы.
Откат.
В мире магии приходится тщательно следить не только за своими действиями, но и за словами не потому, что тебя могут привлечь по закону. Нет, дело не только в законе.
Простолюдинов это никак не касается, они отвечают только за себя.
А вот литты…
Аристократы связаны с силовыми линиями мира, с родовыми алтарями и соответственно с магией. А магия…
Что это такое? Ученые спорят и разговаривают об этом уже не один век, а литта Яна для себя вывела формулу. Магия – полуразумное существо, закон и порядок. Право и обязанность. Нарушаешь закон – тебе прилетает откат. И хорошо, если не слишком сильный…
Вот как сейчас…
Что-то случилось. Где-то она нарушила своё слово… где?
Яна медленно перебирала события. Но с родными вроде бы всё было в порядке. Или нет?
Это не внутри рода, ощущалось бы иначе. Это за пределами рода.
А с кем она связана обязательствами?
Яна сосредоточенно размышляла, но долго думать ей не пришлось.
Евгений Отт…
Мальчишка, который так похож на своего деда. Мальчишка, который дорог ей, несмотря ни на что. С ним что-то случилось?
Или не с ним, но из-за него?
Надо завтра же узнать, всё ли с ним в порядке.
Россия
Пока они шли, Евгений озирался по сторонам. И ему не нравилось увиденное.
Рамира?
Непохоже.
Что-то совсем другое. Высокие коробки домов, странные фонари, какие-то непонятные рычащие повозки, которые несутся мимо. И запах… еноты ощущают запахи намного лучше людей. Этот – странный, резкий, противный и ни на что не похожий[8].
Непонятно.
Причём – всё и сразу. Где он, куда его занесло, почему он не чует магию?.. Кажется, он попал.
Да, на это очень похоже. Осталось выяснить все обстоятельства. А пока – переждать.
Евгений был сибаритом и эгоистом, но вот дураком? О нет! Дураком он не был. Определенно надо переждать. И он шёл рядом с людьми и не дёргался.
Шёл до поворота в арку.
Пришёл…
– Гранд! СТОЙ!!!
Может, и не стал бы Евгений ни во что ввязываться. Но… когда из арки на тебя вылетает здоровущая собака с лаем и ребенок пищит и лезет на руки к матери…
Он что – вообще полный енот?!
Рефлексы сработали раньше ума. Евгений кинулся на собаку так быстро, что та даже тявкнуть не успела. Кинулся, ударил в бок, кусать, правда, не стал. Просто опрокинул и грозно заорал, показывая, что сейчас порвёт! Вообще в клочья!
Но – не понадобилось.
Потому что вслед за собакой из арки вылетел её хозяин:
– ГРАНД!!! СТОЙ!!!
Ага, остановится тебе молодой боксер, которого только что посреди веселой игры «напугай всех на километр вокруг» сбили с ног енотом и наорали!
Просто – ЩАЗЗЗЗЗ!
Перехватить свою собаку хозяин не успел. Боксёр Гранд кинулся вперёд, нацеливаясь схватить енота за шею пастью.
Ага, так тебе и дали.
Фехтованием Евгений занимался с раннего детства и сдаваться никому не собирался. Уйти в сторону и всё-таки пустить в ход зубы. И крепко, до крови, цапнуть собаку за заднюю лапу.
Тьфу, какая гадость! Эту собаку хоть когда-то купали?!
Фррррррр![9]
Соня дико испугалась и за себя, и за Марту. Собака, да ещё достаточно крупная, и агрессивная, и без намордника, поводка… ошейник есть, но что толку?!
Он же сейчас… он и Марту достать сможет, и её сбить… Соня подхватила дочку на руки и развернулась, пригибаясь, закрывая малышку собой. Пусть лучше её… Господи, да что ж за вечер такой-то?!
Но вместо укуса раздался возмущённый визг собаки – и крик… енота?!
Енота?!
Соня развернулась.
Енот, которого она подобрала и откровенно не знала, что с ним делать, стоял прямо перед ней. На четвереньках, распушившись, грозно подняв хвост, который стал похож по размерам на щётку. И цвирчал. Или рычал так?
Соня точно поняла, что их защищают.
А собаку, которая с визгом поджимала заднюю лапу, перехватывал её хозяин.
И тут же поступил как все виноватые. Наехал на Соню:
– Вы… вы мне за всё ответите! Я вашу скотину усыплю! Он мне собаку покалечил! Он у вас вообще бешеный!!!
Соня ахнула от возмущения. И сказала бы, наверное, что-то. Но – не успела.
Енот заорал еще громче. А в доме открылось окно.
Мир не погибнет, пока живы – ОНИ! Откуда берутся эти бабушки – науке неизвестно, но в каждом доме случается хоть одна такая особь.
Они всеведущи и вездесущи. Они точно знают, кто и когда пришёл, ушёл, к кому, зачем и сколько раз, они заткнут за пояс любую разведку мира, они способны переорать паровоз… собственно, последнее и произошло.
– Сонька!!! Ты чего стоишь! А ну, марш домой и вызывай полицию! Я сейчас им все видео скину, и своё, и с камеры! А ты, гад, стой! Я твой номер записала, уедешь – я тебя на другом конце города найду, вместе с твоей шавкой! Ты чего это выдумал – женщину с ребёнком собакой травить?! Да я тебя самого на усыпление отдам!!! Это ж надо, люди добрые! Он бойцовского кобеля с поводка спустил, да без намордника! Да ты, гад, такой штраф получишь, что должен будешь, как земля колхозу!!! Да я…
В Сонином доме такая бабушка тоже была.
Звали её Ника Вячеславовна. И было у неё ещё одно положительное качество.
Именно она называла Соню «разведёнкой» и предсказывала, что одинокая баба начнёт водить к себе мужиков.
Именно она выговаривала Соне за шум в семь вечера и след от босоножек на лестнице.
Именно она ругалась на Марту, когда та полезла на дерево.
Но – ОНА!
Её дом, её королевство, её подданные.
Кто-то смеет посягнуть на её территорию и право казнить и миловать?!
И Ника Вячеславовна пошла в атаку.
Голос её, пронзительный и громкий, эхом разносился над районом. Летел, звенел, переливался богатством оборотов и обещаний.
Евгений чуть не заслушался.
Потом подумал и решил, что сейчас очень удобное время. И вообще… если он енот, то и ЭТО надо как-то делать? Правда же? Вот и попробует!
Подошёл поближе к мужчине, который стоял в ступоре от полученного «грома небесного», и задрал хвост. И получилось же! С первого раза!
Правда, большая часть попала на собаку, которая взвыла по такому случаю и цапнула хозяина, но тут уж – сам виноват. Енот первым не начнёт, это уж точно!
Енот закончит.
Соня тряхнула головой, словно очнувшись от кошмара, и бочком-бочком протиснулась к подъезду.
Лифт в очередной раз не работал.
Подумаешь, многоэтажка! Всего-то двенадцать этажей, граждане, тренируйте ноги и спину! И вообще бег по лестницам спасает от инфарктов. Побегаешь десять раз на дню туда-сюда, вниз-вверх – и инфаркта не будет. Точно. Вам не нравится бегать? Тогда для вас в запасе есть и второй вариант.
Найти «неуловимых мстителей», то есть мастеров из ЖЭКа, и уговорить их сделать свою работу. За которую им ещё и зарплату платят.
Можно попробовать, но только если вы – Ника Вячеславовна. Вот она может и найти, и добиться, и даже добить, а у Сони никогда на это сил не хватало. Ладно, раньше она тут не жила и ей не надо было, а потом, когда понадобилось, просто не было сил.
Вообще. Никаких.
Но после пережитого сегодня пятый этаж Соня даже и не заметила. Даёшь адреналин!
И только влетев домой, захлопнув за собой дверь и крепко прижав к груди испуганную дочку, Соня позволила себе выдохнуть.
Сбоку прильнуло что-то тёплое, зацвирчало.
Енот?
Соня сползла на пол и выдохнула.
Жива.
Просто – жива. И не покусана. И вообще… получается, что енот их спас. Если бы не он… может, собака и не покусала бы. Но могла сбить с ног. Могла и цапнуть. И когтями пройтись, да-да, у собак тоже когти есть, а что они тупые, так от этого только царапины хуже. И Марта…
Соня представила, как падает на асфальт, закрывая собой ребёнка, и её аж всю затрясло. Марта бы точно пострадала.
Ой, мамочки…
Женщину затрясло, и быть бы истерике, но…
На руке осторожно сомкнулись острые зубки. Чуть-чуть прикусили так, чтобы не поранить.
– Виррррр!
– Мама?
Если и было на свете то, ради чего Соня горы бы свернула, так это её рыбёныш. Женщина собралась и поднялась с пола.
– Так. Марта – мыть руки. Енот – мыть лапы. Бегом!
Марта послушно сняла сандалики и направилась в ванную. За ней, подняв и горделиво распушив хвост, шёл енот. Соня невольно проводила его взглядом.
Самец.
Ну и ладно. Всё в доме прибыточек.
Соня вздохнула, сняла кроссовки и отправилась на кухню, разогревать курицу. Надо ещё кости выбрать… сил смотреть что-то в интернете у нее не было, но она точно знала, что какие-то кости собакам давать нельзя. Помрут[10].
Еноту, наверное, тоже? Сегодня она переберёт курицу и для дочки, и для енота, а завтра разберётся, чем его правильно кормить. Выкинуть на улицу этого зверя Соня уже не могла. Спаситель как-никак.
И Соня решительно достала из холодильника контейнер с курицей. Иногда лучше делать, чем думать. Хотя бы трясти её перестанет.
В ванной комнате Евгений лишний раз убедился, что это НЕ Рамира. Вот никак не родной мир. Или такой его захолустный уголок, что дальше некуда?
Нет, непохоже. Скорее всего, и правда другой мир.
Кран, с забавными рогульками, под которым маленькая Марта, встав на специальную табуреточку, помыла руки. Потом сошла с неё и уступила место еноту.
Евгений послушно вскарабкался на подставку, встал на задние лапы и сунул передние под воду.
Уууууу, чистое удовольствие! Кажется, какие-то рефлексы енота в этом теле есть.
Мужчина спрыгнул вниз – и снова рефлексы. Встряхнулся, распушив хвост. Марта погладила его по шерстке.
– Ты не бойся, – говорила она не слишком чётко, но Евгений понимал. И ему всё чаще казалось, что это не его родной язык. – Я маму попрошу, она хорошая. Она тебя не выкинет, правда.
Евгений согласно цвиркнул.
Не надо его выгонять. Ему ещё осмотреться надо.
Куда его эта зараза закинула?!
На кухне Соня разогрела курицу. Нога себе, грудка Марте, а еноту… что? Шейка, наверное. Шейку точно можно. И вторая нога? Только кости выбрать, а хрящи можно и оставить?
Что она и сделала.
Марта пришла довольная, за ней на двух лапах шел енот. Передние, мокрые лапы он держал перед собой, и выглядело это так уморительно…
Соня хихикнула. Потом задумалась.
Кухня в её панельной многоэтажке была маленькая, может, шесть квадратных метров. Как раз вмещаются холодильник, раковина, плита, рабочая поверхность и обеденный стол.
А вот где кормить енота?
Впрочем, этот вопрос зверь решил сам, вспрыгнув на третий стул. Одним боком стол был придвинут к стене, так что за ним умещалось ровно три стула. Для Марты – с единорожкой. Для Сони – деревянный, с жёсткой спинкой, чтобы можно было на неё откинуться и расслабиться, и третий, как оказалось, для енота. Который сам вытащил его из-под стола и сам легко вспрыгнул на сиденье.
С Мартой они оказались примерно на равных.
Соня махнула рукой – и поставила перед обоими умниками тарелки. Пусть его! Какой-то сегодня день размагниченный в хлам, то ли бури, то ли дури… пусть едят! Она потом всё уберет.
Бешенства у енота точно нет, а блохи? Или глисты?
Так, об этом она завтра подумает! И вообще, если сравнивать енота и Сеню…
Соня подумала, что енот ест намного аккуратнее.
Зверь изящно, чуть ли не двумя пальцами подвижных передних лап брал с тарелки маленькие кусочки мяса и отправлял в рот. Жевал, глотал, тянулся за следующим. И выходило у него это так аристократично… хоть ты снимай и ролик на ютубе запиливай.
Точно, домашний.
Вот ведь выкинули какие-то сволочи!
Евгений думал в этот момент, что мясо – это хорошо. Да, ему далеко до того, что готовит повар самого Евгения, но это свежее, достаточно диетическое, и тело енота его принимает. Вряд ли зверь смог бы съесть изысканный соус или приправу, на которые так был горазд его личный повар.
Девочка тоже ела, а вот её мать едва отщипнула кусочек мяса. Раньше Евгений и не обратил бы на это внимания, а вот сейчас…
Кажется, ей плохо.
И как прикажете с этим справляться? Так-то он знал средство от женских истерик. Пощёчина, спиртное, ночь любви, ювелирный магазин – смотря что проще предоставить в данный момент. Проблема в другом.
Енот на всё это не способен. Разве что за ногу её укусить? Но… не хочется. И так едва от той шавки отплевался!
Ладно-ладно, ей теперь веселее придется! Собаке, а не Соне, если Евгений что-то понимает в женщинах! И Евгений был совершенно прав.
В данный момент исполненная праведного гнева Ника Вячеславовна активно науськивала на хозяина Гранда местного участкового. Разве что «ФАС» не командовала. А протокол так уже и составляли.
Против двух видеозаписей не попрёшь, против Ники Вячеславовны… теоретически участковый мог отказаться. А практически – ему тут ещё жить. И жить-то хочется! А она ведь изведёт!
Так что… сам ты, парень, собаку завёл, сам и отдувайся. А то ведь Ника Вячеславовна – это не безобидный боксёрчик. Она-то и может загрызть. И тебя, и собаку, и кого хочешь.
Хозяин собаки даже в этом не сомневался.
Уже не пытался качать права или отбиваться, вместо этого он подписывал протокол и слушал кровожадные прогнозы по усыплению его собаки, его самого, а заодно и всех его родственников! А то нет? Вот не воспитали ребеночка – выросла скотина. И завела другую скотину. И тоже воспитать не смогла! Вывод?
Усыпляем всех. А там уж апостол Петр пусть разбирается, кто из них не виноват.
– Мама, я буду с Еней спать!
– С кем?
– Енот. Еня, – разъяснило умное дитятко – и привычно вцепилось в пушистый хвост.
Вздохнули оба. И Соня, и енот. Марта потянула его со стула, и пришлось спрыгивать.
– Еня! Идем!
Переодеваться, чистить зубки, спать. Нет, Марта, енот не должен спать в кукольной кроватке, он туда не влезет. Точно-точно, у него туда разве что хвост поместится.
И в ночную рубашку его одевать не надо. Да, я знаю, что ты ему самую лучшую даёшь, с розовыми цветочками, но не надо. У него своя шкурка есть. И – нет. Она не снимается.
Евгений честно лежал рядом с девочкой. Лежал, ждал, пока она уснёт, не шевелился даже. Ладно уж, малышка, пусть её… заодно есть время подумать.
Сейчас, когда он оказался в тепле, безопасности и сытости, в голову Евгения полезли неприятные мысли.
На Рамире есть ведьмы. И есть магия, да. Так это разделяется. Родовая магия аристократов – это, скорее, подключение к лей-линиям мира. Лей-линии, силовые линии. Вот алтари аристократов стоят как раз на пересечениях и сильно связаны с родом. Чем больше и сильнее род, тем сильнее алтарь. И каждый из рода обязательно приходит к алтарю, подпитывает его своей кровью, силой… как-то алтари разгоняют силы по линиям. Она и сама циркулирует неплохо, но так – лучше. И им, и миру.
Что в обмен?
Здоровье, долголетие, магия. Лей-линии дают магический эфир, эфир окутывает планету, потом на нём как-то работают механизмы, заводы, производства. Точнее Евгений не знал, но наука его никогда не интересовала.
Главу рода так же выбирает алтарь. Не обязательно самого старшего, или сильного, или по прямой линии. Никто не знает, по каким критериям вообще выбирается глава рода, почему им был дед Евгения, а не отец, почему после смерти деда главой рода стал восемнадцатилетний тогда Евгений…
Ученые пишут кучу обоснований, но прочитать их не может никто, кроме самих авторов. От вида этих трактатов мухи на лету дохнут.
И – сразу. Убийца главы рода будет сожжён самим алтарем. Причем неважно, подтолкнул ты, планировал, задумал, осуществил через третьи руки – магия такое не прощает. Случаев было много, случаи были неприятные.
Много полезного в Рамире держится на родовой магии, те же порталы, та же промышленность, оттого аристократию берегут.
Но если есть плюс, то есть и минус. А именно – ведьмы. Обратная сторона магии, можно сказать. Природной, травной, знахарской, почти шаманской. Ведьма не откроет портал, но нашлёт и снимет проклятие, порчу, приворот… да много чего! Но вот именно по мелочи.
Если так поделить – аристократы многое могут, вплоть до сдвига тектонических плит. Нужно вам подвинуть гору? Обращайтесь! Они оперируют мощными сильными потоками магии.
А ведьмы мелкими и слабыми. Они не справятся с мощными потоками, а аристократы просто не увидят тех жилочек, которые доступны ведьмам.
Магия аристократов направлена вовне, она воздействует на объекты мира.
Магия ведьм направлена внутрь, она действует на человека.
Надо вам вылечить зуб? Идите к ведьме. Отлично справится, или старый заговорит, или новый вырастить поможет.
Можно и наоборот попробовать, попросить ведьму подвинуть гору, а аристократа – вылечить вам головную боль, но лучше не надо, последствия могут быть непредсказуемы.
Вот и получается, что нужны и те и эти. И друг без друга им обойтись не получается.
А что у ведьм характер пакостный, так это всем известно. Если ведьма правильная, она очень старается не делать зла. А если срывается в зло, получается из ведьмы – колдунья.
Оборот в животное?
И тоже – по ведьминской части. Есть и такие сведения в летописях, сильные ведьмы могли не превратить человека в животное, а, скорее, проявить его натуру. Каждый, если покопается в себе, скажет, на какого зверя он похож. Говорят, давным-давно ведьмы и перекидываться умели по своей воле. Правда, Евгений никогда не думал, что станет енотом!
Волком, медведем, рысью… но енот?!
Издевательство![11]
Ещё бы в болонку его перекинуло или другого собакотаракана! Тьфу!
Итак, если бы его просто перекинуло в животное, Евгений не паниковал бы так. Да, это неприятно. Жутко неприятно. Но – бывает! Случалось такое, и последний судебный процесс над ведьмой был, кстати, всего лет тридцать назад. Муж от неё загулял, ну и стал… ведьма клялась, что не виновата, так сработало! Суть человека непредсказуема, кто бы мог подумать, что красавец и дамский угодник обернется гигантским морским слизнем и попросту сдохнет прежде, чем она его устроит как надо!
Обидно, но мужа-то не вернёшь?
Ладно, Евгений добрался бы до литты Яны или до кого-то из друзей, и ведьму отловили бы. А потом и заставили его расколдовать. Могли бы и другую ведьму найти.
А сейчас что?
А сейчас печально. Евгений пытался уйти через портал, но заклинание ведьмы посбивало настройки. Где он в итоге оказался – неясно. Как тут выживать – тоже.
Как дать о себе знать?
Если это… другой мир? А на то похоже.
Евгений сосредоточился. Если… если это другой мир, ему нужна местная лей-линия. Но рядом её нет, он бы почувствовал. Вообще лей-линии тут явно неразвиты, магия почти не чувствуется. Да и не сможет он её использовать – енотом.
Но если доберется до лей-линии, попробует прощупать местность и дать о себе знать. Для этого и капли крови хватит.
А пока что ему остается? Да только спокойно ждать подходящего случая. Осваиваться, оглядываться, принюхиваться… ему сегодня очень повезло. Здесь он более-менее устроен, обладает свободой передвижения, и лучше бы ему тут и задержаться. Ребёнок заснул, и Евгений высвободил свой хвост из её ручек. Тихо фыркнул, прошёл на кухню. Женщина, Соня, сидела там.
Сидела прямо на полу, прислонившись спиной к тумбочке, обхватила себя руками за плечи. И выглядела она так, что Евгений даже головой покачал.
Устала, вон вся серая, под глазами круги, уголки губ опущены… да, такое бы он себе даже посудомойкой не взял. Но сейчас хорошо бы её успокоить, чтобы в истерику не впала. Эх, спиртное бы сюда, но нету. И намекать не надо, слишком разумное животное вызовет подозрения. На Рамире так точно. Сначала подозревать будут, а вот что с ним потом сделают… зависит от везения. Бывали случаи, и в цирк могли продать, и шантажировать могли, и попросту шею свернуть…
Лучше помолчать.
А что с женщиной-то делать? Если она сейчас орать и кусаться начнет?
Соня решила сама. Похлопала рукой по полу рядом с собой:
– Еня… посидишь со мной, енот?
Ну, раз приглашают… хотя с выпивкой было бы лучше. Но это ж бабы, какое у них понимание?
Енот Еня прошёл по кухне, фыркнул и опустился рядом с Соней. И даже не сопротивлялся, когда его притянули поближе и принялись гладить. Ладно уж, потерпит он.
И когда его прижали ещё теснее – тоже. А что, грудь тут очень даже ничего себе. Такая… упругая! И большая, как Евгению всегда нравилось.
А вот что на затылок слезы капали – уже не очень. Но бабы же… Придётся потерпеть.
Рамира
– Марк, милый, я беременна!
Что такое дежавю – на Рамире не знали. Оно само выходило так, без названия. Маркус воззрился на Марину насмешливым взглядом:
– От меня? Или от Евгения?
Женщина аж заикаться начала:
– Я… а… ты… ик?!.
Маркус только головой покачал:
– Марина, я знаю, что Евгений и ты… прости, я не знаю, как мне принять твою измену и твоё признание! Наверное, ты не тому сообщаешь?
Марина хлюпнула носом.
– Марк… он меня заставил! Почти изнасиловал!
Маркус вздохнул. Да-да, жестоко принудил бриллиантами. Изнасиловал дорогущими нарядами. И приневолил угрозой уйти и найти другую.
Ага-ага, а лопоухий Марк во всё поверит.
Синицы, если что, – далеко не идиотки. И самцы синиц – тоже.
– Марина, так от кого ты беременна?
Марина топнула ногой.
– Марк… скорее всего, от тебя. Евгений сказал, что на нём родовое кольцо, так что от него забеременеть я не могла. Наверное.
Марк поднял брови:
– Родовое кольцо? Такое?
Да, у него был не изумруд, а берилл, но свойства были одни и те же. Разве что у Марка сил поменьше, защита похуже, но принцип тот же. И без второго кольца от него бы тоже никто не забеременел.
Но ребёнок-то есть?
Есть!
Значит…
– Да, такое, – вздохнула Марина.
– Тогда или тебя хватало на трёх мужчин, дорогая, или изволь все внятно объяснить.
Марина посопела немного, но… куда деваться? Сейчас вообще останешься без единой птицы, только в навозе по уши! Так что она начала признаваться:
– Марк, только не пугайся, но бабушка у меня – ведьма.
Марк и не испугался. Присвистнул, словно и не аристократ вовсе, и задумался.
Так-то это многое объясняло. Если сравнивать, то магия аристократов и магия ведьм – это как река и болото. Сила течет по лей-линиям, сила пропитывает мир. Первой силой пользуются аристократы, второй – ведьмы. Ну и лекари немного.
Вроде бы и одна сила, а вот как-то используют её по-разному. Аристократы, скорее, работают с канатами, ведьмы с ниточками. И какую уж там ниточку они подправят, как извернутся?
Не угадаешь. Но забеременеть Марина и правда могла.
– Тебе бабушка помогла? Дала зелье плодородия?
Есть и такое. Правда, готовится оно долго, чуть ли не три-четыре года настаивается, ингредиенты под него достаточно редкие, и приготовить ведьма может только первую фазу зелья. А потом его еще надо будет настраивать и зачаровывать под конкретную клиентку. Нужны будут капля крови самой клиентки, заговор, ещё кое-что… в массовое производство такое не пустишь.
Да и побочные эффекты от него могут быть. К примеру, ребёнок будет болеть чаще, или мать его будет себя плохо чувствовать, или роды будут тяжёлые…
Маркус это знал. Марина это тоже знала, потому и кивнула:
– Пила я его… в общем, это, скорее всего, твой ребёнок.
– Не факт, – покачал головой Маркус. – Когда наша ветвь выделялась, прапрадед, или кто он там, решил, что плодить бастардов не будет. Пунктик у него на этом был, так что именно на это у меня защита сильнее, чем у Эжена.
– По срокам…
– Марина…
Получилось так укоризненно, что Марина только фыркнула. Ну да, вот совсем идиотом тебя и считают, дорогой Марк! И что?! Идиотки всех и всегда считают идиотами, судьба у них такая.
Несколько минут оба собеседника молчали. Потом Марк решился:
– Марина, есть ли возможность до родов узнать, чей это ребёнок?
– Нет.
Все верно, кровь рода Отт в нём будет в любом случае. А точнее только после родов, увы.
– Тогда я предлагаю тебе подождать до родов. А потом… потом будет видно. К Евгению ты уже ходила?
Марина опустила глаза.
Марк ухмыльнулся.
– Ничего мне рассказать не хочешь?
Сложно ли вытянуть из беременной женщины то, о чём она говорить не желает?
Нет, не слишком. У неё сейчас в организме главное не мозги, а гормоны, поэтому Марк справился. И услышал потрясающую новость.
– Как – пропал?!
– Вот так… бабушка хотела его просто обернуть, она за меня разозлилась. А он куда-то делся.
