Евгений Александрович Минин
Не для героев
– Я организую побег.
– Не стоит. Нам не стоит терять такой славный дар, как доверие моего братца. Ты должна остаться и быть его правой рукой. Прояви себя, и пусть любые сомнения покинут его голову. Делай всё необходимое.
– Да, господин. – Гакка запнулась, быстро проговорив слова, и склонила голову.
Спутница Скупа не всегда понимала планы своего патрона, но безоговорочно верила ему и выполняла все приказы.
В этот раз цель казалась на редкость ясной.
– Я принесу ваш мешок и оставлю его возле той бочки, – сказала Гакка и указала на бочку с водой, стоявшую возле здания бараков.
Скуп зыркнул в сторону и вернулся к своим записям на земле. Гакка ещё раз кивнула и оставила хозяина наедине с его планами.
***
Прошло два дня, а Искор так и не смог принести радостную весть о том, что они наконец смогут покинуть Тысячу Вопросов. Дело было даже не в необходимости смены места. В Вопросах тоже имелись серьёзные задания, но для того чтобы разобраться в требованиях и условиях, понадобилось бы слишком много ответов, которые двое не могли себе позволить.
«Нужны ракушки, но только парные и витые по солнцу. Ракушки от головы по размеру, меньше не надо. Карапаковые не интересуют. Главное, чистые. Буду ждать поставок в таверне «Сеновал». Спрашивайте Рокота, но не спрашивайте до обеда», – так выглядело довольно простое поручение по отлову паразитов на кочанных полях севернее города.
«Сопровождение мореведа в путешествии по Кипящему морю. Требуется трудолюбие, умение управлять самоходной лодкой на рыбьей тяге, владение древковым оружием. Можно и не древковым, но без кровопролития. Важно умение говорить громким шёпотом, не тревожа морских тварей. Желание нырять в Кипящее море приветствуется. Срок путешествия – от десяти до более десяти дней», – разобраться в этом задании было практически невозможно без разъяснения самого давальца.
Вместе с Кузнецом они возвращались с охоты. Искор напросился пойти с героем и хотел научиться столь полезному ремеслу. Мальчишка вообще постоянно просил Кузнеца обучить его то одному, то второму делу, интересовался, как что работает, и почему так, а не по-другому. Именно по этой причине Кузнец всячески избегал совместного похода на охоту, но после долгих отказов ему всё-таки пришлось согласиться. Причины, по которым он якобы не мог взять его с собой, уже закончились. Закончились они на второй раз. После этого Кузнец просто молча уходил.
Охота прошла успешно. Успешно для кабанчика. Герой с опаской доверил Искору лук, и мальчишка, выпустив две стрелы, очень сильно напугал кабана. Преследование зверя закончилось тем, что лук пошёл по течению реки, отделяющей земли Тысячи Вопросов от Малолесья, за которым стоял славный город Щепкостан.
К этому моменту лук уже должен был скрыться в потоке реки, уходящей под горы к югу от Тысячи Вопросов.
– Но нас ведь не выставят из таверны за то, что мы сегодня не принесли еды! – возмущался Капюшон.
Кузнец молчал. Впервые в его жизни он возвращался с охоты с потерями. Он не дорожил тем луком, что сделал для юнца, но само ощущение поражения имело неприятный привкус и отбивало аппетит.
Когда они забрали вещи из таверны и оказались на улице, у них появился новый стимул поскорее найти крупное задание в другом городе. Хозяин трактира сказал им, что был рад тем дням, что они провели на его крыше, но дело есть дело. «Нет оплаты, не будет и хаты».
Вторым стимулом оказалась таблица героев. Кузнец, никогда ранее не придававший значения этой размалёванной доске, вдруг вспылил, когда Искор подметил, что он опустился до десятого места.
Они двигались к восточным вратам города. Трактирщик в отставке покосился в сторону одной из подворотен, потом на мальчишку.
– Сколько у нас талонов на вопросы? – поинтересовался Кузнец.
– Двадцать восемь, – моментально ответил Искор.
– Тебя что-то интересует?
– Да, но мне кажется, не хватит талонов.
– Тогда дай мне все, – Кузнец протянул открытую ладонь Капюшону.
Получив самое ценное для захожих в город людей, он свернул в ту самую подворотню. Искор стоял на месте и наблюдал.
Герой встал в большую очередь перед прилавком торговца с деревянной бочкой. Когда подошло время, Кузнец протянул ему пять талонов, потом ещё десять. Перед тем, как отдать оставшиеся, он что-то сказал владельцу, что заставило того вжать шею, а тонкие ножки – задрожать. Торговец взял тряпку и выловил из бочки три продолговатых предмета длиной с локоть и толщиной с руку Искора. То есть в два раза тоньше обычной руки или в шесть раз тоньше руки Кузнеца. Он завернул предметы в тряпку и передал её воину. Кузнец похлопал его по плечу и вернулся к мальчишке.
– Идём, – сказал воин, словно ничего и не было.
– О чём ты его спросил? – Капюшон не мог сдержать любопытства.
– Что у него в бочке, – не поворачиваясь, ответил трактирщик, продолжая идти к воротам.
– А что он ответил?
– Бруски.
– А почему они в воде?
– Чтоб не сохли.
– Зачем продавать мокрые бруски?
– Есть спрос.
– Но зачем покупать? Зачем ты купил?
– Пригодятся.
– А что ты ему сказал перед тем, как он завернул тебе товар?
– Три купона.
– Не понял.
– Дай три купона, отвечу на твой вопрос.
– Но у меня нет, – мальчишка наивно посмотрел на Кузнеца.
– Ты не расстраивайся, – подмигнул ему воин. – Что я понял за время пребывания в этом городе – не стоит тратить бубы на вопросы с бесполезными ответами.
Кузнец ухмыльнулся и, положив руку на голову Искора, потрепал его по густой шапке волос.
Они подошли к воротам и обернулись попрощаться с городом. Тысяча Вопросов подарил двум искателям приключений яркие воспоминания и помог подняться в таблице героев. В его стенах Искор усовершенствовал своё владение чудовством, хранящимся на страницах Квасунта. Кузнец получил три мокрых бруска.
Уходя, они видели, как за стеной горой возлежал огромный панцирь Карапса. Видя сражённое чудище размером с квартал города, Кузнец приободрился, и настроение у него улучшилось. Он попытался вспомнить, когда до дня игр в Тысяче Вопросов ему приходилось сражаться с чем-то настолько огромным. Первой в голове всплыла морская тварь из Быстрого моря, потом парнокопытный шестиногий лохматый зверь из ущелья Подмышки… Тут-то герой и понял, что его память стремится приумножить подвиги. Тот дикий зверюга казался огромным. Настолько, что добраться до туловища или головы можно было, только карабкаясь по длинному хвосту, волочащемуся по земле. Но стоит вспомнить само ущелье, и становится понятно, что Карапс там попросту бы не прошёл. А подумав ещё немного, Кузнец признал, что и зверь-то был ростом не больше двух дюжин пышков.
Неужели он одолел самого крупного врага сейчас? Когда колени ноют поутру, а воздух начинает обжигать грудь внутри после недолгой пробежки. Всё-таки не так уж он и стар для всего этого. Кузнец посмотрел на рукоятку одного из своих топоров на поясе и увидел трещину в древке. «Может, и вправду мокрые бруски пригодятся», – подумал герой.
20 Полчарки подвигов
На третий день дороги героя и его секунданта ждали две встречи.
Первая была с кругобегами. Искор впервые видел это, казалось бы, обычное, похожее на длинноногую птицу, создание. Кругобеги – символ неизбежного рока на Флидоре. Птицы напоминают страрысей, правая нога у них всегда короче левой, и они олицетворяют недолю. Кругобеги научились жить со своей особенностью и чаще шагают короткой лапой, корректируя курс. Вот только в паническом настроении они начинают со всех ног убегать в направлении, противоположном от опасности, и, в силу физиологии, к ней же, к опасности, и возвращаются.
Кузнец рассказал об этом Капюшону, но тут же подчеркнул, что они не станут ловить зверя себе на обед.
– Даже хищники не трогают несчастных без особой нужны, – сказал Кузнец, – только самые голодные и глупые. Хотя вторые не всегда справляются.
Потом он засмеялся.
– Что смешного? – поинтересовался Искор.
– Вспомнил, как один недогерой решил поймать кругобега, а зверюга, обежав по кругу, затоптал его, – Кузнец смеялся во весь голос.
– Ужас. Он пострадал?
– Нет, умер, – хохотнул воин.
«Что смешно одному, вводит в ступор другого», – сказал самоуч головных стенаний Паралустра.
Вторая встреча произошла на большой дороге, ведущей к долине Трёх крепостей. Посреди тропы развернулась драка. Кузнец предложил обойти её стороной, но Искор не унимался и твердил, что там может случиться подвиг, и стоит подойти поближе, чтобы разглядеть его. Подобравшись, они увидели дерущихся и услышали слова, которыми сопровождалась потасовка.
Как оказалось, там не было злодеев, врагов и, как такового, подвига. Это ругались герои, направляющиеся в обитель отшельников, Треснувшую Чарку. Как Искор узнал от наблюдавших за боем секундантов, в Чарке появился огромный спрос на героев. Отшельники этого островка уединения, расположенного в Голодных горах, уже несколько сотен лет готовили славную брагу. Это была лучшая валюта для долины Трёх крепостей, да и для всей Ямы. На брагу можно было выменять всё, что угодно. И когда отшельники это поняли, их аскетичный образ жизни несколько изменился в лучшую сторону. За последние десять лет производство браги вышло на такой уровень, что пришлось поднимать цены, лишь бы остановить непомерно растущий спрос.
А два дня назад совет Чарки закрыл ворота и приостановил обмен. Теперь они нуждались в обороне своей обители. Обезумевшие бражники взяли Треснувшую Чарку в осаду. Наёмные герои могут выбрать оплату на свой вкус до тех пор, пока будут сдерживать волны голодных до браги жителей Ямы. Те, кто будут на службе в день открытия ворот и справятся с заданием, получат пожизненный неограниченный доступ к браге.
Искор помнил о неприязни Кузнеца к групповым поручениям, но они уже много дней скитались без дела.
– Нам обязательно нужно в эту Чарку, – с неприсущей ему уверенностью сказал Капюшон.
– Зачем? Там, похоже, смельчаков со всей Ямы понабежало.
– Значит, для каждого работа найдётся. И пока мы слушали других секундантов, я пролистал справочник, – мальчишка достал из-под балахона Кодекс, который получил в Гильдии героев в тот день, когда стал секундантом.
– Они и про такое написали?
– В справочнике очень много ценных знаний! – воскликнул Искор. – Вот! В групповых заданиях и военных действиях сумма заработанных героями очков делится между выжившими.
– Чем меньше выжило, тем лучше? – Кузнец поморщился. – Совсем они в своей Гильдии умом тронулись…
– А подвиги оцениваются представителем Гильдии на месте событий, и значимость их растёт с увеличением количества участников.
– Значит, если придёт много, а уйдёт мало, можно получить кучу цифр?
Капюшон кивнул.
– Бумажный, а ты что скажешь? – Кузнец задал вопрос, глядя на пояс Капюшона.
– Дела мне нет до ваших подвигов, но раз спросил, я скажу, что это близко, и там точно произойдёт что-то безумное.
– Ты даже такие вещи знаешь? – удивился Искор.
– Там, где собирается много людей, жаждущих наживы, по-другому закончиться и не может.
Кузнец задумчиво прищурился, закусил губу и кивнул, соглашаясь со словами Квасунта.
– Вот видишь, пацан, даже твоя книжка со мной согласна, – решительно сказал Кузнец. – Нечего там делать.
– Ты не прав, толстячок, – смеясь, зашелестела книга. – Учитывая ваши цели, вам именно туда и надо. Причём поскорее.
Кузнец пытался сохранить лицо, но оно не поддавалось контролю. Он указал на дорогу, ведущую к Чарке, и молча потопал вперёд. Следом бежал Туи, который за время их разговора выпрыгнул из мешка на поясе хозяина и поучаствовал в драке. Черепахе не важна победа, ей просто нужно иногда сбрасывать энергию, круглосуточно вибрирующую где-то там, под панцирем.
***
Голодные горы получили своё название по первым словам, возникшим в голове самоуча-картостроя. Это было единственным, о чём могли думать несчастные и глупые странники, забредшие в эти ущелья. Ветер, гуляющий среди расщелин, пиков и извилистых дорожек горной гряды, порождал звуки, напоминающие урчание в животе. В результате, уже через час у путешественника появлялось чувство голода, и чем дольше он находился там, тем невыносимее оно становилось. Так, благодаря картострою Чаши горы и стали именоваться Голодными.
Самоуч из Ямы, занимавшийся тем же делом, оказался в этих местах намного позже. Зная о том, как песни тамошних мест воздействуют на голову, он заткнул уши и отправился в горы. Наслаждаясь той красотой, что дарили его глазам прекрасные виды, он достал свою карту и хотел написать поверх отмеченных на ней зазубринами гор – Безмятежный кряж.
Карту унесло ветром, но самоуч по имени Лег не огорчился. Незадолго до этого его уже огорчили обитавшие в горах когокрады. Тело не нашли, а карта спустя год была обнаружена у подножья горы. В память о Леге, на карте Ямы место назвали Тугоухий кряж.
Несмотря на угрозу когокрадов и сводящие с ума песни гор, отшельники нашли покой и уют в глубине гряды, куда не доносились щемящие звуки. Они научились защищать себя и свою обитель при помощи полых трубок каменной травы. Владея этими гибкими и крепкими стеблями, в среднем, на пышок выше человека, они могли дать отпор и когокрадам, и разбойникам, порой устраивающим набеги на браговарню. Их же использовали и для приготовления браги. Из стеблей делали бочки и перегоночные трубки, а сок, выделявшийся из них во время варки, придавал напитку самобытный вкус. Каменная трава была единственным растением в Голодных горах. Ее сок, холод и завывания Голодных гор, с которыми всё же приходилось сталкиваться во время вылазок из поселения, изменили отшельников. Изменили не внешне, это были куда более серьёзные перемены.
Кузнец и Искор подошли к воротам Треснувшей Чарки. До входа было ещё полсотни шагов и три сотни недовольных бражников, ворчавших и желавших получить кружку, бидон или полную бочку любимого напитка.
Недовольство и возмущение повисло над головами собравшихся серой тучей.
– Держись за мной и не отставай, – обернувшись к Искору, сквозь зубы сказал Кузнец.
Словно плуг, трактирщик бороздил толпу, не останавливаясь. Те недовольные, кому его поведение не нравилось и вызывало возмущение, тут же получали кулаком по голове или в живот. Туи спрятался в мешок на поясе и не высовывался. Капюшон хотел бы оказаться на месте черепахи.
Придерживая две книги под своим балахоном, он прижался вплотную к герою и следовал за ним, сощурившись и надеясь, что это скоро закончится.
Добравшись до ворот, Кузнец ловко провернул топор, как будто из ниоткуда оказавшийся в его левой руке, и постучал обухом в створку ворот.
Открылась задвижка, из-за которой вылезла голова. У головы был лоб, глаза и дальше – только густая борода.
– Ты самый умный или самый глупый? – спросила борода.
– Я за работой, а не за брагой, – резко ответил Кузнец.
– Откуда мне знать, что правду говоришь?
– Героев ищите?
– А то.
– И как вы их определяете, когда они приходят?
– Мы… – борода зачавкала и поутихла.
– Ты уж либо впускай, либо закрой створку. Я не буду тут весь день стоять.
– Грозный ты, – чавкнула борода. – Точно не разбойник?
– Вот мой секундант. – Кузнец подтянул Искора за шиворот и продемонстрировал бороде, словно домашнее животное.
Толпа наседала и придавливала Кузнеца и Искора к воротам.
– Если ты и вправду герой, обойди стену и заходи через чёрный ход. – Борода закрыла створку.
Кузнец покачал головой и обернулся к толпе. Те, вспомнив недавние тумаки от усатого воина, расступились, дав им пройти обратно без препятствий.
– Значит, обойдём квадрат по кругу и воспользуемся чёрным ходом, так, пацан? – Кузнец вернул топоры в кольца и потёр руки. – Пацан?
Он взглянул на Капюшона, а тот, странно покачиваясь, смотрел на вершины гор.
– Ты в порядке? – герой повёл бровью.
– Есть хочется, и в голове странно.
– Так… – Кузнец осмотрелся в поисках тропы, ведущей вокруг Чарки. – Давай так.
Воин снял с руки тряпку, которой ещё не так давно начищал стаканы в «Трёх Топорах». Он таскал её как память о том, ради чего он ввязался в это ненавистное ему приключение. Бывший трактирщик повязал старое полотенце на голову мальчишке так, чтобы она закрывала его уши.
– А ты не проголодался? – Капюшон посмотрел на Кузнеца дурным взглядом.
– За время работы в таверне научился отключать голову и уши. Пойдём.
Пришлось подняться по узкой тропе и двигаться, прижавшись к скале. Туи выпрыгнул из мешка и бежал впереди, проверяя, годна ли дорожка. Несколько раз зверёк поскальзывался и падал вниз, однако очень быстро возвращался и продолжал прокладывать путь.
Сложнее стало, когда появились когокрады и стали нападать прямо сверху, подкрадываясь по отвесной скале. Как и многие свирепые создания Флидоры, они когда-то спустились с Парящих островов и нашли место, где могли существовать, не опасаясь бешеных героев. Кузнец достал топор из-за спины и вбил его в лёд. Он подсунул ногу под топорище и достал из колец два других топора.
– Пацан, ты пока спрячься там и считай. Сколько за каждого? – он увидел, что мальчишка не реагирует на его слова и, приподняв повязку на ушах Капюшона, повторил вопрос.
– Тридцать очков, – ответил Искор, для уверенности проверив себя по кодексу.
– Штук двадцать нормально будет?
– Должны подняться до девятого места.
– Договорились.
Кузнец подал боевой клич. Это был очень низкий рёв, от которого у Искора тело покрылось мурашками. Мальчишка натянул повязку обратно на уши и прижался к углублению в скале.
Клич сработал, и когокрады тут же начали спускаться по скале сверху. Приземлившись на площадку, где стоял Кузнец, монстры заметили, что их лапы стали разъезжаться. Они выпустили когти для устойчивости, а Кузнец только этого и ждал. Лапы зверей застревали во льду, делая их менее подвижными и более предсказуемыми.
– Двадцать! – прокричал Искор.
– Тогда чего сидишь, собирай трофеи. – Кузнец оглянулся на Капюшона и махнул ему рукой.
Пока мальчишка складывал доказательства победы, без которых им бы просто не зачли этой битвы, Кузнец уложил ещё шестерых.
– Пора уходить, что-то им конца не видно, – герой выдернул топор из обледеневшей земли. – Беги вперёд, я прикрою.
Они двигались дальше по вновь сузившейся тропе, а за ними неслись когокрады. Сейчас Кузнец был не в столь выгодном положении, как мгновением раньше. Он поскальзывался и терял равновесие. Да и враг был позади. «А спиной, – как говорят Центристы, – герои чаще проигрывают битвы».
Дорога начала убегать вниз и уходить направо, огибая стену Треснувшей Чарки. Когда они спустились с тропы на ровную землю, с которой уже некуда было падать, когокрады отступили. Тому было объяснение. Твари не выносили запаха, исходящего от браговарочных бочек в процессе работы.
Кузнец подождал немного, перекидывая один топор из руки в руку, но враги не появились. Двое спокойно подошли к малым вратам поселения, и только Искор постучал в дверь, как открылась задвижка. В прорези выплыло бородатое лицо.
– Вы к кому? – спросила борода.
– К такому же, как ты, но с бровями погуще, – ответил Кузнец. – Открывай и веди нас к вашему давальцу!
Задвижка закрылась, и через несколько коротких мыслей в головах героя и секунданта распахнулись сами врата.
В стенах городка их встречали три абсолютно одинаковых старца.
Быть может, старцами они и не были, но все сопутствующие атрибуты присутствовали. Бороды, балахоны-обноски, трости у каждого в руке.
– Добро пожаловать в Треснувшую Чарку, герой, – сказал один из них. Так как бороды скрывали рты, было трудно понять, кто именно.
– Работа для нас найдётся? – Кузнец провёл взглядом по всем троим.
– Ты третий герой, попавший в город. Работы хватит. Меня волнует, как бы вы ей не захлебнулись, – сказал голос со стороны. Это точно был не один из отшельников, стоявших перед ним. Кузнец посмотрел выше и увидел человека в окне одной из трёх башен. Он ухмылялся и щурился.
– Ты давалец?
– Да. И завтра мне нужно вывезти из стен этого города четыре бочки браги. Они должны попасть в города целыми и невредимыми. Справишься?
– Четыре бочки? А не выветрится за дорогу? – усмехнулся Кузнец.
– Не должны, – ухмыльнулся в ответ незнакомец и указал на огромные деревянные конструкции высотой с дом.
У Кузнеца отвисла челюсть. Он смотрел на великолепие, сотворённое руками человека, и думал о том, что восстановив «Три Топора», он поставит в погребе именно такую бочку – высотой в восемь-девять пышков; шириной, что и впятером не обхватить; собранную из каменной травы и перетянутую толстыми металлическими кольцами.
– Красота, – еле слышно сказал Кузнец.
– Я знаю, – громко и гордо ответил незнакомец. – Идите к главным воротам. Пора начать подготовку к завтрашнему дню.
Он взмахнул плащом с зелёной подкладкой и скрылся.
– Я вас провожу, – сказал один из отшельников и, повернувшись спиной, ждал, пока герой и его секундант поравняются с ним.
Треснувшая Чарка была очень тихим местом. Настолько тихим, что за главными воротами слышался галдёж недовольных бражников. Однако запах в городе и вправду стоял отталкивающий. Отталкивающий буквально. Вдыхая его, Искор чувствовал, что у него подкашиваются ноги. Песни гор не были слышны, и он снял повязку с ушей. Кузнец забрал свою памятную тряпку и повязал её обратно на руку.
Они шли мимо невысоких построек, среди которых выделялись три каменные башни. Одна – в три и две другие – в четыре этажа высотой.
– Башни мы поставили, когда ещё не было стены, и нам приходилось прятаться от набегов зверей и разбойников, – рассказывал отшельник, отпуская еле слышные смешки после каждой фразы. – Потом мы овладели каменными стеблями и смогли давать отпор вторженцам. А когда установилась стена, мы вынесли бражные котлы из башен и смогли варить больше, чем раньше. Смешно то, что звери перестали приближаться к стенам города после этого.
– Кто этот человек? – спросил Искор.
– Он пришёл к нам и сказал, что хочет взять столько браги, сколько мы успеем приготовить до конца недели, то есть до завтра. Доверил нам самим предлагать условия уговора, – старик говорил так, словно ему снова было одиннадцать, и он попал в геройский город с мешком питар и без родителей. – А как только мы принесли список условий, он не глядя подписался, представляете?
– Нет, – в своей манере, сухо ответил Кузнец.
– А кто он такой? – Искор продолжил расспрос.
– Представился покорным слугой, а потом просил называть его Скупом, – старец остановился, и его стеклянные глаза уставились в пустоту, скрывающуюся за горизонтом. Ту, что за Стеногорами. Её никто никогда не видел, но с возрастом многие жители Ямы начинали верить в её существование. – Очень привлекательный молодой человек. Странно, что представился нашим слугой…
– Можно ещё вопрос?
– Конечно, юнец. Нам, старикам, в радость поговорить и тем более поотвечать на вопросы.
– Зачем Скупу так много вашего напитка?
– Да уж, – засмеялся отшельник. – Мы стараемся о таком не спрашивать. Ведь тогда и он может задаться этим вопросом.
Капюшон не сразу связал сказанное бородатым отшельником. Только при подходе к главным вратам в его голове проскочила мысль – «Если человек хочет что-то получить, а ты хочешь ему это дать – зачем задавать вопросы? С другой стороны, сколько раз можно спросить человека, нужно ли ему то, что он хочет, чтобы он передумал?».
У главных ворот стояли три крупных широкоплечих воина. На одном из них была только набедренная повязка. Там же, перед ними, находился Скуп.
– Вот к нам и присоединился ещё один герой. А значит, шансы недоли уменьшились, – он улыбнулся. – И всё же я предполагал, что нас будет больше… Но это неважно.
Кузнец встал в один ряд с тремя крепко сложёнными бойцами. Он молча передал Туи Искору и попросил встать в сторонке с отшельниками. Среди них выделялись двое без бород и не в обносках. Очевидно, это были секунданты других героев. Капюшон поздоровался и встал рядом.
– Снова приветствую вас! Как вы уже догадались, у меня для вас есть задание, – продолжил Скуп. – В городе стоят четыре бочки. К завтрашнему утру они будут наполнены брагой. У меня есть некое желание, и его исполнению мешают две проблемы. И именно вы, славные герои, поможете мне с ними справиться. Сегодня мы постараемся решить одну проблему и приблизимся ко второй, с которой столкнёмся завтра.
– Раскидать балаган за воротами? – низким басом спросил один из героев. Помимо сильного голоса, у него также был очень сильный подбородок, немного шире его макушки, и огромная, наверняка очень сильная, дубина за спиной.
– Меня сколько спрашивали, я всегда говорил, что герои не смогли бы быть теми, кем стали, будь они глупцами. И вот вы – свидетели! Разве глупец мог бы опередить мою мысль и понять суть затеи? Спасибо, Заболонь. – Скуп поблагодарил воина и перевёл взгляд на остальных. – Чтобы вывезти бочки из города, нам потребуется открыть врата и переместить их на горную дорогу. Дальше будет проще, но для того чтобы сделать это, я прошу вас уговорить всех жаждущих браги разойтись по домам или тавернам хотя бы до завтрашнего полудня. А потом…
Скуп замолчал и поднял голову. Треснувшую Чарку накрыла тень. Это были не облака. Прямо над городом высоко в небесах проплывала одна из лун Флидоры.
– А потом вы сможете проследовать за Плавучим островом на место приближающегося монстропада. Если работа пройдёт хорошо, и я останусь доволен, обещаю вам подарки, которые помогут в борьбе за звание Легендарного героя.
Второй воин с очень крепкими плечами и фигурой, напоминающей перевёрнутый треугольник, поднял руку вверх.
– Нет, убивать всех за стеной будет неуместно, – тут же ответил Скуп.
Рука опустилась.
– Если вопросов больше нет, я хочу обратить ваше внимание на этого выдающегося человека. – Скуп указал на толпу, стоявшую за спинами героев, и из неё вышел Нос. – По моей просьбе к нам прибыл представитель Гильдии героев. Он будет следить за развитием событий, а также вести учёт заработанных вами очков. Так что ваши секунданты могут отдохнуть или помочь вам за стеной, – Скуп снова засмеялся.
Никто и глазом моргнуть не успел, как Искор уже стоял рядом с Кузнецом. Два других секунданта отступили назад и затерялись в рядах отшельников.
– Я пойду с тобой! – уверенно сказал Искор.
– Конечно, пойдёшь, – ответил Кузнец и похлопал мальчишку по плечу.
Удивился и сам Скуп. Он провёл рукой в сторону ворот, приглашая героев приступить к работе. Нос сделал первые заметки на листе бумаги, прикреплённом к дощечке. Чернильница тоже была приделана к доске. Нос быстро переместился на стену города над воротами, не расплескав ни капли чёрной жидкости. Он окунул перо в чернильницу и прохрипел, давая понять, что он готов, и дело за героями.
Воины, прижимаясь плечом к плечу, встали возле ворот. Кузнец смерил взглядом стоявшего рядом с ним пожилого героя. Того самого, что не носил доспехов, оружия, да и какой-либо одежды, кроме набедренной повязки. Мускулистый боец встретился с Кузнецом глазами.
– Отшиб, – представился бородатый крепкий старик.
– Кузнец.
– Так долго стоим, что уже забыл, зачем…
– Будем толпу разгонять.
– Точно. – Отшиб шлёпнул себя ладонью по лбу.
Один из отшельников выглянул в створку и увидел то, что и так было ясно. Толпа навалилась на стены и не собиралась отступать.
– Не думаю, что стоит открывать ворота…
Герои, не сговариваясь, поднялись на стену и посмотрели вниз. Первым шаг вперёд сделал Отшиб. За ним спрыгнул Кузнец и два оставшихся героя.
Толпа расступилась, когда на них сверху обрушились четверо. Один герой начал расталкивать людей своим щитом. Второй с крупным подбородком взялся за огромную булаву. Кузнец смотрел на происходящее и только откидывал тех, кто напрыгивал на него, словно он сам был бочкой браги. Четвёртый, полураздетый воин, ловко уворачивался и укладывал озверевших посетителей лицом в землю. Лежавшие тут же успокаивались и больше не сопротивлялись. Небольшая встряска создавала лёгкий сквозняк в их воспалённых головах.
Искор всё ещё стоял на стене. Чем дольше он смотрел на землю, тем выше становилась стена.
– Прыгай, я тебя поймаю, – крикнул Кузнец.
Искор набрал полную грудь воздуха и, зажмурившись, прыгнул вниз. Удар о руки Кузнеца оказался не таким мягким, как он думал. Словно всё живое внутри него взболтнули и перемешали. Когда он открыл глаза, то увидел, как его герой неподалёку расталкивает толпу, а сам он лежит на земле.
– Не так уж и плохо, да? – сказал Кузнец, увидев, что мальчишка уже здесь.
Искор вскочил на ноги, отряхнул балахон и проверил, на месте ли их более компактные спутники. Квасунт всё ещё был надёжно закреплён под балахоном, а вот Туи пропал.
– Всё в порядке, пацан?
– Да! Всё отлично! – он быстро улыбнулся, чтоб Кузнец не заметил, как дёргается уголок его рта.
– Мне нужна помощь, – оттянув воротник, прошептал Искор.
– Что, будем чудить? – обрадовался Квасунт.
– Нужно найти Туи.
– Неугомонный зелёный камень? Может, оно и к лучшему?
– Не говори так! Он – друг Кузнеца.
– Вот смотрю я на нашего толстячка и не думаю, что ему нужны друзья. Наверняка он и сам будет рад. Давай лучше что-нибудь с этой толпой сделаем…
– Квасунт! Мы не бросим Туи, он с нами.
Книжка что-то прошептала Искору.
– Калакан? – переспросил Капюшон.
– Громче и чётче.
Искор отбежал к скале по правую сторону от ворот, забрался на торчащий из скалы камень и потянулся к маленькому красноватому кусту. Он надломил одну веточку и спрыгнул на землю. Не отходя от скалы, где было попросторнее, чем в той каше из людей в центре, мальчишка ободрал с ветки листья и две ярко-жёлтые ягоды. Одну он бросил в кишащий воинами и бражниками ком, вторую закинул себе в рот и надкусил её. Перетирая листья в ладонях, он крикнул во всё горло – «Калакан! Калакан!».
Толпа начала расползаться в разные стороны. Их выталкивало что-то внутри, в центре. Через мгновенье показалась вершина панциря Туи, которая теперь была высотой с окружавших его людей. Буяны расступились, и повисла тишина.
Достаточно одного звука, чтобы разрушить тишину.
Эту тишину разнесли вдребезги. Часть присутствующих ломанулась прочь, вниз по склону горы. Другие накинулись на неожиданно подросшую черепашку с палками и кулаками. В стороне стояли только Кузнец, Искор и Отшиб.
– Туи? – проговорил оцепеневший Кузнец.
Черепаха тем временем спряталась в панцирь, но это не останавливало толпу. Кузнец очухался от шока, которого раньше никогда не испытывал. Ничто в Яме не было способно парализовать и обездвижить воина. До этого момента.
– Остановитесь, он со мной, – закричал Кузнец и сорвался с места.
Трактирщик подскочил к Туи и начал отдирать людей руками и разбрасывать их в разные стороны, пытаясь подобраться поближе к своему дорогому питомцу.
Со стены за происходящим наблюдал Скуп. Его очень занимали диковинные события у стены. И ещё больше его интересовало, как это произошло. Взгляд следовал за героем с топорами, который отбрасывал воинов, сражающихся с неизвестно откуда появившейся гигантской черепахой.
