Евгений Александрович Минин
Не для героев
13 Делу время, баням буб
Долина вулканов, также известная среди жителей Ямы как Палёные Котлы, была бы абсолютно пустынной территорией, если бы не несколько предприимчивых мирных горожан.
Несколько поколений назад три семьи прибыли в эти непригодные ни для сельского, ни для лесного хозяйства земли, чтобы организовать здесь нечто новое, о чём даже самоучи не догадались, путешествуя по просторам долины. Эти семьи положили начало банно-мытейным традициям на Флидоре. С ростом спроса росло и количество бань в этих местах. От банщиков требовалось только регулярно убирать пепел на своей территории и чистить воду в купальных котлах. Некоторые не утруждали себя уборкой, говоря о целебных свойствах пепла вулканов. Само собой, это место было популярно только среди героев и злодеев. Ведь у мирных горожан не было времени на долгие путешествия до Палёных Котлов. Каждый должен был содержать своё дело, а отдых себе могли позволить только те, чей образ жизни не подразумевал постоянной занятости. Птицы свободного полёта, искатели и создатели приключений Чаши и Ямы.
После нескольких инцидентов ещё в старые времена держатели бань условились ввести правило «Работу в ножны». Им, конечно же, потребовалось получить разрешение Гильдии героев, и после этого в силу вступил новый закон. Все посетители должны были сдавать оружие на входе в образовавшийся городок отдыха и спокойствия.
Учитывая атмосферу и обстановку, герои и злодеи продолжали дела на словах. Они могли заключать пари и делать ставки. Чаще всего это были дуэли один на один. Реже – ставки на время, которое потребуется герою, чтобы найти украденную дочь богатея или освободить деревню от банды разбойников. Держатели бань за символический вклад в развитие мыльни занимались и приёмом ставок.
Банный городок располагался на окраине долины вулканов. Подземного жара, гейзеров и огненных ручьёв хватало для обеспечения постоянной работы мытейных.
Дальше, вглубь долины, совались только оппившиеся брагой герои и злодеи, когда мирное существование им надоедало. Небольшими группами они выходили за город, не беря с собой оружия. Там они играли в подобие догонялок с камнями.
Сначала по жребию выбирался охотник, который должен был отловить всех остальных. Если же «добыча» ловила камень, это означало поражение для охотника. Упавший в лаву следопыт также считался проигравшим.
Держатели бань не возражали против таких развлечений их гостей. Ведь посетители бегали по просторам долины вулканов нагишом и с пустыми руками. В полном составе игроки возвращались редко, а значит, все их вещи переходили во владение банщиков.
А что до вулканов? До них никому не было дела. Пока текут реки огня, и жар в банях не спадает, события долины вулканов за пределами банного городка относятся к четвёртому уровню важности. Где-то между вопросами – «Моргают ли страрыси, когда прячут голову в песок?» и «Каким пером стоит начинать писать новому словоскладу?». Так продолжалось до сего дня. Дня, когда в банный городок прибыл Скуп.
***
Скуп, Гакка и шестеро из племени Игуан сдали оружие на въезде в зону нейтралитета. Тут царила атмосфера общего спокойствия и расслабления. В некоторых городах столько улыбок и за жизнь не увидишь… Закутанные в полотенца герои и злодеи смешивались, блуждая из одного помещения в другое. Тут были и открытые родники с горячей водой, и странные приспособления, пускающие под водой пузыри, и закрытые комнаты, в которых температуру нагоняли до невыносимой. Всё это, по словам держателей бань, продлевало молодость, добавляло сил и заставляло на время забыть о рейтинге. Последний пункт старались не афишировать, дабы гости не убежали раньше времени.
– Зачем мы здесь, хозяин? – спросила Гакка.
– За будущим, – Скуп подмигнул своей спутнице. – А теперь мы идём в бани!
Скуп огляделся по сторонам и выбрал ту комнату, куда направлялось больше всего людей. Внутри были шкафчики, в которые каждый мог сложить свои вещи и взять заботливо оставленное полотенце. Забота тут проявлялась во всём, и за это владельцы заведений не просили ничего сверх десяти питар за вход.
Гакка предложила остаться и посторожить вещи Скупа, но одного щурящегося взгляда хозяина хватило, чтобы заставить её передумать и присоединиться к оздоровительным процедурам.
Оказавшись в одной из больших заводей с горячей водой, Скуп и Гакка присели недалеко от группы героев, занятых обсуждением недавних подвигов и гадавших, что будет выгодно в ближайшем будущем.
– Знаешь, Гакка, – начал Скуп. – Наши дела шли бы намного лучше, знай герои о том, что ждёт их в будущем на этих землях.
– О чём вы, хозяин? – верная спутница не сразу поняла, почему Скуп начал разговор с середины.
– Я говорю о тех подвигах и очках, что они сулят для героев. Ведь сейчас никто даже не догадывается о безграничных возможностях, вот-вот возникнущих в долине вулканов.
Гакка моргнула. Она не знала, как ещё поддержать разговор.
– Каждая поставка, отправленная мною вниз по Огненной реке, будет под угрозой. Монстры тут и там. А разбойники уж точно захотят поживиться драгоценным грузом!
Гакка снова моргнула и добавила робкий кивок.
– Ну ничего, как-нибудь справимся. Может, молодые герои захотят вырваться вперёд за счёт охраны наших грузов, – тут он перешёл на довольно громкий, но всё же шёпот. – Мало кто знает, но в следующем сезоне количество очков за сопровождение грузов будет падать, а цена за работу – расти. К сожалению, наш мешок питар опустел. Даже боюсь представить, как мы будем работать, когда цены на охрану грузов вырастут.
Скуп покачал головой.
– Не печалься, купец, – прошептал один из посетителей бани.
Скуп поднял глаза и увидел, что вокруг них собрались почти все клиенты.
– А для нас работа найдётся? – завопил кто-то из-за спин полуголых воинов.
– Мы готовы работать за бесплатно! Записи о подвигах будет достаточно! – кричали другие.
Скуп повернулся к Гакке и подмигнул ей.
***
Следующим утром Скуп со свитой отправился дальше в долину вулканов. Он разъяснил Игуанам, что им предстоит сделать, и оставил работников выполнять указания. Также он велел двум героям охранять добычу желтоватых минералов.
Не успел Скуп отойти от жилы, как услышал за спиной крики разбойников, атаковавших разработку. Герои оказали сопротивление и быстро отбили первое нападение. Их секунданты стояли поблизости и записывали состоявшиеся подвиги.
– Тут всё по плану, – Скуп ухмыльнулся. – Теперь надо подготовить способ доставки. Идём, Гакка.
– Вы расскажите мне про свой план, хозяин? – спросила верноподданная. – Мне проще достигать цели, когда я знаю про неё.
– Я буду рад, если ты сама всё поймёшь, – ответил злодей, положив руку ей на плечо. – Но как ты уже знаешь, мы будем копать минералы. А дальше нам нужно доставить их в деревню Гиен.
– Вы хотели сказать – Игуан?
– К ним тоже, но значительно меньше.
– Значит…
– Значит, нам нужен гужевой транспорт, способный тащить огромные грузы. Я не хочу размениваться на мелочи. Дорога не близкая и, чтобы воплотить в жизнь то, что я задумал, нам потребуются крупные партии этого минерала.
– Я слышала, жуки-пережарники могут тянуть вес, во много раз превышающий их собственный.
– Прекрасно, Гакка! Я рад, что ты слушаешь меня. Именно они нас и интересуют. Для начала нам потребуется два жука. Вперёд! – Скуп указал пальцем вдаль, где среди торчащих из земли каменных плит и ручьёв лавы безмятежно ползали жуки размером с кхоня.
Гакка спешилась и направилась к насекомым. При себе она держала кнут и моток верёвки. Скуп же остался наблюдать за укрощением жуков с расстояния в полсотни шагов.
Есть разные способы приручить животное. Самоуч, посвятивший себя исследованиям осёдлывания во всех уголках Чаши, описал в своих трудах порядка сорока успешных методов. В дополнении он вкратце упоминает вдвое или втрое больше не столь результативных приёмов.
Гакка знала четыре способа приручить ездовое животное. Первый – воткнуть в наездника свой клинок. Если после падения тела с седла зверь останется стоять неподвижно, то его можно оседлать. Второй способ предполагал наличие при себе определённого количества питар, которые можно обменять у владельца стойл на кхоня или аналогичное создание. Третий отличался от второго только отсутствием питар и применением убедительных угроз. Четвёртым Гакка пользовалась лишь однажды, когда Скуп и Вульгар поспорили, кому из них достанется дикая страрысь. Именно на ней сейчас сидел Скуп. Тот день стоил Гакке трёх сломанных рёбер и дюжины синяков и ссадин.
Глядя на пережарника, девушка почувствовала фантомную боль в груди. Она вздохнула и направилась на встречу с жуком.
В отличие от страрыси, жуки были довольно медлительны, и это успокаивало. Пережарник может разгоняться, только двигаясь прямо, но для самого простого манёвра ему необходимо полностью остановиться.
Гакка бегала вокруг жука, накидывая на него верёвки. При взгляде на его голову возникали неприятные ощущения, ведь на ней сверкал острый чёрный рог. Когда сбруя была почти готова, девушка, разбежавшись и подтянувшись за верёвку, запрыгнула наверх и уселась на шее жука. Точнее, на том месте, где голова крепилась к панцирю. Закончив с узлами, Гакка опробовала поводья, и пережарник, повинуясь, стал двигаться так, как велела наездница. Лицо её сияло от радости. «Неужели это может быть так просто», – думала она.
Скуп с довольной ухмылкой глядел на свою верную спутницу. Он спрыгнул со страрыси, снял привязанный к седлу мешок со своими необычными инструментами и, хлопнув зверя по заду, отправил его обратно в банный городок.
Он подменил Гакку на жуке, а она повторила трюк с верёвкой со вторым насекомым.
К тому моменту, когда Скуп и Гакка вернулись на место добычи необходимого и столь важного для плана Скупа минерала, они увидели уже пять героев, охранявших добычу, и ещё двух, помогавших Игуанам в раскопках.
– Привет, начальник, – помахал рукой один из воинов, с которым Скуп разговаривал ещё в бане. – Подпишите бумажку!
К Скупу подбежал секундант героя и протянул журнал подвигов. Не вдаваясь в подробности, сын Легендона поставил свою подпись и слез с пережарника.
– Нам понадобятся две телеги, – сказал он, косясь на героев. – Я видел, как похожие на разбойников личности ставили свои повозки у ворот банного городка. Наверняка они получили их самым бесчестным способом!
– Ты хочешь, чтобы мы украли у них телеги?
– Мне нужны телеги. Возможно, вы сможете помочь незнакомому с этими краями человеку получить желаемое. Возможно, даже в этом пустячном деле найдётся место для подвига…
Воин захохотал и пнул локтем своего боевого товарища, стоявшего рядом. Потом они побежали в сторону городка.
Сын великого злодея окинул взглядом раскопки и, придя к умозаключению, которым ни с кем не поделился, кивнул.
– Идём же, Гакка. Завтра нам предстоит долгий путь, – сказал Скуп.
– Может, мне стоит остаться и помочь с охраной?
– В этом нет необходимости, – ответил Скуп. – Оставим жуков здесь.
Он раздал указания Игуанам, добывающим минералы. Сразу после прибытия повозок они должны будут загрузить их под завязку и запрячь жуков. После этого все могут отдохнуть в банях. Расходы сын Легендона пообещал взять на себя.
Скуп позвал Гакку, и вместе они отправились в банный городок. Там злодей заметил одно строение, не пользовавшееся особой популярностью. Войдя внутрь, они увидели огромный пустой зал. В котлах не было воды и, в отличие от остальных бань, температура здесь была не такой высокой. Навстречу гостям вышел хозяин заведения.
– День добрый, – начал он. – К сожалению, мы не работаем.
– В чём причина?
– Гейзеры стихли, и дело моё затухло так же быстро, как и жар под котлами. Недоля, – хозяин развёл руками
– Так ли это? – задумался Скуп, оглядываясь. Его взгляд остановился на пустыре между котлами у одной из стен. – Сдаётся мне, что будь тут ворота, мы могли бы найти применение этому помещению. Жаль, что такое славное место покрывается пылью.
– О чём вы говорите? – в глазах хозяина бани загорелся огонёк.
– Мои люди заняты добычей одного важного для меня минерала. И я ожидаю, что объёмы его будут расти. Так как доставка до пунктов назначения занимает довольно много времени, я бы хотел найти не просто хранилище, но и место переработки этого минерала в очень ценный порошок. Я понимаю, что банное дело – в вашей крови, и моё предложение может быть не таким интересным или выгодным для вас. Что есть ведро питар для успешного, хоть и находящегося в небольшом застое банщика?
– Ведро питар? – переспросил хозяин, сам не заметив, как его голос поднялся на несколько тонов.
– Может, два… – пожал плечами Скуп, – тут всё зависит от количества работников, что вы сможете нанять. Знаю, вам нужно подумать, и я даже не тешу себя надеждой, что вы согласитесь. Могу вас понять, столь спорное предложение…
– Где, вы сказали, должны быть ворота?
Скуп и хозяин закрывшейся по техническим проблемам бани прошлись по помещению; гость описал все изменения, требующиеся для работы. Он достал чертежи и передал их банщику. Тот ничего не понимал в диковинных приспособлениях и механизмах, нарисованных на свитках, но мысль о вёдрах денег внушала ему уверенность в том, что всё получится, и он со всем справится.
***
На следующее утро на пороге таверны, где Скуп и Гакка остановились на ночь, их ждали две упряжки. Игуаны и герои стояли у телег, доверху набитых грузом.
– Прекрасно, – сказал Скуп. – Но впереди нас ждёт большая работа. Гакка!
– Игуаны, вы отправляетесь на месторождение минералов и продолжаете процесс добычи. Один из вас повезёт груз в родную деревню. – Гакка передала свиток стоявшему ближе к ней жителю деревни Игуан и прошептала ему на ухо. – В этом свитке описано, как произвести из минерала взрывной порошок. Он должен попасть только в руки старейшины и никого другого. Ты понял?
Детина из деревни сталеваров кивнул.
– Потребуется два героя для сопровождения груза, – Гакка не успела договорить, как появились добровольцы. – Отлично. Что касается тех, кто остаётся, во время нашего отсутствия вы будете доставлять все добытые минералы в это место. – Она указала пальцем на здание старой затухшей бани. – Также, до тех пор, пока нас не будет, вам следует выполнять указания владельца той бани на краю городка. Свободны! – гаркнула Гакка, и все стоявшие перед ней бросились выполнять полученные приказания.
– Замечательно, – еле слышно сказал Скуп. – Залезай на жука, Гакка, мы отправляемся.
– Куда, господин?
– В деревню Гиен, моя верная спутница! Это последний элемент данной части моего плана.
Она молча кивнула и забралась на жука. Скуп присоединился к ней, сев немного дальше на панцирь пережарника. Они не взяли с собой героев для охраны. Гакка считала, что она и сама справится. Скуп полагал, что Гакке не придётся ни с чем справляться.
Когда они выехали из города, то почти сразу же столкнулись с четырьмя разбойниками, перегородившими им дорогу. Скалясь, обнажив клинки и пожимая в руках дубинки, лиходеи смотрели на пассажиров жука и их груз.
– Придётся заплатить за проезд, – злобно хихикая, сказал один из разбойников.
– К сожалению, нам нечего вам предложить, разве что камни, – ответил Скуп.
Он остановил Гакку, потянувшуюся за своим клинком.
– Я вижу, у вас и самих есть немного такого же камня. – Скуп кивнул на тележку, стоявшую у обочины и наполненную желтоватым минералом.
– В том-то и дело, что немного. Мы тут посовещались с ребятами и решили, что тебе и твоей подружке ни к чему такая тяжёлая ноша.
– Что же вы будете делать с этими камнями? – задумчиво спросил Скуп.
– Продадим, конечно же! Звон питар нам по душе. Камни гремят не так сладко.
– Позвольте же мне избавить вас от ненужных трудностей и купить то, что есть у вас.
– Что нам помешает забрать и повозку, и твои питары?
– Ничего. Однако, как скоро вы потратите те гроши, что я имею сейчас при себе? И кому вы продадите груз?
– Говори проще, я не люблю думать.
– И это прекрасно, ведь я всегда готов помочь и подумать за тех, с кем сотрудничаю. – Скуп спрыгнул с жука, подошёл к разбойникам и протянул мешок. – Сегодня я беру вашу тележку и даю этот небольшой мешок питар. Уже через неделю он потяжелеет. И чем больше и чаще будут ходить мои караваны, тем чаще и больше будут наполняться ваши мешочки. Каждый раз, когда вы будете досыпать собранные вами камни в мои караваны, моя благодарность будет расти, а наши отношения – укрепляться.
– Ты что-то недоговариваешь… – разбойник покосился на Скупа, почёсывая щетинистый и покрытый шрамами подбородок.
– Тут ты прав, но, как известно, тайна стоит дороже. Если я вам всё расскажу, то мешочки станут меньше.
Подельники переглянулись.
– Я предлагаю вам питары, которые будут сами приходить в руки. Вам лишь нужно отвлекаться от бань и траты денег, выходить в долину и приносить камни, что охраняют герои.
Скуп подкинул мешок денег, и разбойник поймал его. Он кивнул одному из своих товарищей, и тот прикатил тачку с крадеными минералами. Её быстро прицепили к телеге, и разбойники встали на краю дороги, желая Скупу и его спутнице приятного путешествия.
– Мы и вправду будем платить этим негодяям каждый раз, когда груз будет идти вниз по реке?
– Я надеюсь, что не только этим.
– Разве не лучше было бы привлечь больше героев для борьбы с разбойниками?
– Мы создаём спрос и предложение, Гакка. – Скуп похлопал её по плечу. – Нападая на наши места добычи минерала, разбойники повышают необходимость защиты этих земель. В то же время наличие героев рождает в злодеях желание и жажду получить то, что те так старательно берегут. Все заняты любимым делом, а мы получаем своё при любом исходе. Те копейки, что мы будем платить разбойникам, с лихвой окупятся. Вот увидишь! Это лишь начало нашего сотрудничества с Чашей и Ямой.
Впереди у них была долгая неделя пути вниз по другому берегу Огненной реки до самых водопадов туда, где стоит отрезанная от оспариваемой шахты деревня Гиен. За время с момента падения моста они уже начали задумываться о быте, который их ждёт с одной лишь шахтой и десятками голодных ртов. Люди, чьи руки не заняты делом, начнут думать головой, а это породит лишь проблемы и конфликты.
14 День чудовства
Прошла долгая неделя ожидания для Искора и Кузнеца. Двое сидели в клетке, собранной из стволов очень гибкого дерева Чавчик. Клетка была просторной, так как местное племя не имело инструментов, способных разрубить или распилить Чавчик. У Кузнеца даже не стали забирать оружие, потому что вред в этой клетке он мог нанести только себе. Первые ночи воин пробовал разрубить стены, но это занятие ни к чему не привело. Большую часть времени Кузнец спал, вставая лишь, чтобы попросить еды или питья. На удивление Искора, дикари были очень отзывчивы к нуждам своих пленников. Позже Кузнец объяснил ему причину.
– У таких племён принято, чтобы жертва во время приношения была сыта и счастлива. Так что не сдерживай себя в желаниях, пацан. Эти зверьки принесут тебе всё, что ты захочешь, пока не настанет тот день.
На вопрос: «Какой день?», бывалый герой пожал плечами.
– Если я не путаю, то это статуя Негодую, – пережёвывая сочный фрукт, ответил Кузнец, кивнув в сторону каменного истукана, изображавшего смесь человека и нескольких животных. – А значит, мы будем сидеть в клетке до тех пор, пока он не заплачет кровавыми слезами.
– А когда это может произойти?
– Я бы на твоём месте подумал не о времени, а о самой возможности такого события, – трактирщик покосился на секунданта и закинул пару красных ягод за пазуху.
Искор заметил, что Кузнец никогда не ел эти ягоды, а только прятал в карман.
– Значит, нам нечего бояться! – обрадовался мальчишка.
– Если тебя не пугает переправа прожить всю жизнь в этой клетке, то всё просто отлично.
– Ты хотел сказать перспектива? – пригорюнился Искор.
– Как ни назови, меня это не устраивает.
– Что же мы будем делать?
– Дождёмся ночи.
– А что будет ночью?
– Если я ещё на что-то способен, то эта статуя у меня заплачет!
Когда настала ночь, и все жители племени разбежались по домам или просто попадали спать на нагретых за день камнях, Кузнец встал.
Искор продолжал притворяться спящим и молча наблюдал за ним.
Держатель разгромлённой таверны достал из-за пазухи горсть красных ягод. Он положил одну ягоду поверх кулака и, щёлкнув большим пальцем, метнул её в статую, но промахнулся. Искор продолжал изумлённо смотреть на происходящее.
Воин прищурился и попробовал ещё раз. Ягода угодила прямо в голову статуи. Туда же прилетели и все остальные. Кузнец, довольный собой, уселся и уставился на истукана.
– Ну вот! Теперь-то нас точно казнят.
Перед сном он опять услышал разговор Искора с самим собой.
– Я не хочу умирать. Мне не нравится такой план. Этот старик нас погубит!
– Не говори глупостей! У него хороший план, я уверен.
– Тогда почему он не применил его, когда вы только вышли из храма? Чем завтрашний день будет отличаться от того?
– Кузнец справится. Я верю ему.
– Как знаешь, но мне он не нравится. Посмотри и запомни это. Если только усомнишься, сделай так, – дальше слова были несвязанными, и Кузнец порядком подустал слушать белиберду Искора. Либо завтра они смогут сбежать, либо дикари лишат парнишку головной простуды единственным известным им способом.
***
Перед тем, как перейти к событиям следующего дня, стоит немного рассказать о буднях племени Чавчика. Да-да, племя назвало себя в честь дерева, заросли которого окружали их маленькое поселение.
Чавчики поклонялись Негодую, это Кузнец понял. Но были у племени и обычаи, о которых мало кто или вовсе никто не знал. Быт в таких простых коммунах очень отличается от жизни в больших городах и даже в маленьких деревнях. Жители не обременяют себя разговорной речью и пожитками. До тех пор, пока есть еда и крыша над головой во время дождя или сильного солнцепёка, Чавчики даже не станут думать о… В общем-то, просто не станут думать. Как говорит, а говорит он редко, старший жрец – «Слова в голове – происки Негодуя». И снова – да-да, племя Чавчиков поклоняется существу, которого винит в дурных промыслах и которое считает главным злом. Как издревле повелось в этом поселении, зло нужно подкармливать, тогда оно будет спать, и недоля не обернёт свой взгляд на маленькое поселение глубоко в лесу. Другой отличительной особенностью Чавчиков было отсутствие каких-либо событий в этих местах. А значит, и подкармливать Негодуя надо было нечасто. Изредка пробиравшиеся в храм искатели приключений сами отдавали себя в пищу, а пойманных держали в клетке, пока те просто не помрут от скуки.
Так, вечно сытый Негодуй не обронил ни одной слезы за всё время существования поселения, и их поклонение этому непривередливому покровителю можно было назвать успешным.
И вот – утро конкретного дня. Дня очень знаменательного и страшного для племени Чавчиков. Этим утром первый проснувшийся очень быстро разбудил всех остальных криком ужаса. Он стоял как вкопанный и указывал пальцем на статую. Кричащих становилось всё больше. Лицо статуи Негодуя было покрыто красными пятнами. Это не очень походило на слёзы, но никто и не говорил, что они должны непременно пролиться из глаз.
Жрец был единственным, кто не поддался общему безумию, хотя его лицо и выражало крайнее удивление. Он призвал жителей готовить алтарь для жертвоприношений.
Кузнец и Искор проснулись от криков дикарей и смотрели, как те в суете готовят для них место смерти. Бывалый воин хихикал, и от этого тело Капюшона покрылось мурашками.
Когда лобное место, представлявшее собой нагромождение каменных плит и одного очень большого пня, было готово, клетку открыли и в сопровождении острых копий вывели пленников.
Кузнец потирал руки и широко улыбался. Искор сдерживал дёргающийся уголок рта и руками прижимал то, что было под его балахоном, к телу. Дикари с копьями не смели подняться к алтарю. Туда были допущены только жрец, два его помощника и жертвы.
– Сиг-раз-ахам. Наступи на три последние ступени дважды и очень громко хлопни. Сосчитай до десяти и повтори сиг-раз-ахам. Главное, гаркай погромче, – Кузнец услышал шёпот за спиной и, обернувшись, увидел только Искора.
Паренёк поймал взгляд героя и попытался улыбнуться, однако каждая мышца на его лице напряглась, и он непрерывно менял гримасы. Ни одна из них не была похожа на улыбку.
Кузнец выхватил топоры и запрыгнул на алтарь.
– Сегодня Негодуй насытится сполна, – крикнул он.
Тут же Кузнец почувствовал лёгкий жалящий укус в плечо. Посмотрев на свою руку, он увидел маленький дротик.
– Этим вы меня не остановите, – он стряхнул мелкую деревянную иглу и приготовился к бою.
Почувствовав ещё с десяток таких же жалящих укусов, Кузнец задумался о водопаде. О том, как бабочки разносят краски над водой… Он видел их и чувствовал их пение внутри. Это было невероятно приятное ощущение. Посмотрев на Искора, он рассмеялся, ведь у парня на лице сидели разноцветные бабочки, а он даже и не догадывался об этом.
– Пацан, а давай купаться! – лёгким расслабленным голосом предложил воин мальчишке.
Капюшон сжался так, словно хотел спрятаться сам в себе. Он попятился назад к ступенькам, по которым они только что поднимались. Дикари же стояли и ждали, пока помощники вели уже не сопротивляющегося Кузнеца к алтарю.
Искор спустился на три ступеньки.
– Сиг-раз-ахам, – сказал он. Наступая на каждую ступеньку дважды, парень поднялся наверх, хлопнул в ладоши так сильно, как мог, и, немного подождав, повторил. – Сиг-раз-ахам!
Земля задрожала, и по лестнице поползли трещины. Жители племени в ужасе отступили на несколько шагов назад. Жрец же стоял как вкопанный. Искор оглянулся и повторил все действия снова. Второй толчок надвое разломил плиту, на которой уложили Кузнеца.
Дикари расступились, и Искор, взяв себя в руки, подбежал к другу и поднял того на ноги. Расплывшийся в улыбке воин явно был не в себе. Еле волоча ноги, он топал туда, куда Капюшон его вёл. Пока ошарашенные дикари бежали прочь от алтаря к своим домам, жрец стоял и смотрел на статую, не двигаясь и не издавая ни звука. Двое пленников направлялись к окраине деревни настолько быстро, насколько щуплый малец мог тащить крупного трактирщика. Никто не пытался им помешать.
Племени Чавчиков потребуется не один год, чтобы оправиться от событий этого дня. Однако, как только на очередном собрании будет принято решение отсечь голову жрецу, тому самому, что задумал жертвоприношение в день кровавых слёз, всё у Чавчиков пойдёт на лад. Следующий жрец также расстанется с головой после предложения сделать жертвы Негодую регулярными. А избранный после него докажет Чавчикам, что несколько снесённых голов могут изменить жизнь к лучшему. Его предложение разобрать статую Негодуя и начать поклоняться рыбам в озере неподалёку будет принято с огромным энтузиазмом. Ведь рыба в озере не принесёт беды; худшее, на что она способна, это, будучи пойманной, оказаться излишне костлявой или начать пахнуть через пару дней на солнце.
Вернёмся ко дню жертвоприношения.
Искор тащил Кузнеца подальше от поселения, вглубь леса. Только сейчас он заметил, что Туи кружит вокруг них. Маленькая черепашка всё это время скрывалась от его глаз, и он от волнения забыл о существовании верного спутника Кузнеца.
Они прошли ещё немного после того, как Капюшон перестал слышать крики и барабаны, доносившиеся от храма Чавчиков. Обессиленный Искор рухнул на землю, и его герой, за неимением вариантов, поступил так же. Кузнец быстро заснул, а Искор пытался осмыслить то, что произошло.
Когда владелец «Трёх топоров» и по совместительству восстановившийся зарегистрированный герой пришёл в себя, уже смеркалось. Искор не стал разводить костёр. Он не знал этих мест, а дядюшка Сип всегда говорил: – «В гостях веди себя как гость и не играй с едой». Этот урок как нельзя лучше подходил для нынешних обстоятельств. За спиной – племя Чавчиков, недовольных последними событиями, впереди – неизвестность, в которой может скрываться кое-что похуже маленьких дикарей.
– Почему мы не там? – спросил Кузнец. – То есть, как мы оказались здесь?
– Ты ничего не помнишь? – удивился Искор.
– Помню, как вышли из клетки, как я собирался раскидать этих малявок, а потом стало как-то непонятно… Ты опять сам с собой разговаривал. Потом начал странно себя вести, и земля задрожала. А дальше уже не очень помню.
– Хорошо.
– Думаешь?
– Когда земля затряслась, мелкий народец засуетился, и я решил, что это тот самый момент.
– Горжусь тобой, пацан! – Кузнец почесал голову и подмигнул Капюшону. – Ты уже научился видеть «те самые моменты». Из тебя выйдет отличный ловец недоли.
– Ловец недоли?
– Так мы называли себя раньше. Все так или иначе сталкиваются с недолей, а мы бросали ей вызов и всегда пытались оседлать её. В этом смысл нашего существования… был, – трактирщик призадумался.
– То есть я стану таким же, как ты? – у юнца засверкали глаза.
– Запомни, пацан. Не пытайся стать другим. Если кто-то смог проскочить под секирой недоли, не факт, что тебе повезёт так же. Делай свои дела, глупые или умные. Это неважно. Просто делай, как считаешь правильным. Будешь брать с кого-то пример, так и застрянешь за его спиной.
– Понятно.
– И насчёт твоей … – Кузнецу было неловко говорить об этом, и он побарабанил пальцами по голове, надеясь, что Искор поймёт. – Я всё знаю, но ты не волнуйся. Кузнец умеет хранить тайны.
– Правда? – вскрикнул Капюшон. – Как я рад! Мне было так неудобно держать это втайне от тебя. Ведь между героем и секундантом не должно быть недосказанности. Так написано в книге.
– Вот и славно, – вздохнул Кузнец.
– Познакомьтесь, – сказал Искор, доставая из-под балахона книгу. – Это Квасунт.
Кузнец посмотрел на юнца, который держал на вытянутых руках довольно большую книгу в толстой обложке цвета грязной кости. Обложка по своей текстуре напоминала кору дерева.
– Так надо? – трактирщик поморгал и перевёл взгляд на Искора.
– Я же говорил, он глуповатый! – раздался голос, который Кузнец уже слышал раньше, но мальчишка при этом не произнёс ни звука.
Кузнец посмотрел на книгу и увидел два глаза и кривую прорезь под ними.
– Это книжка сказала? – Кузнец потянулся за топором.
– Эй, уймись! Я с тобой драться не буду, – проворчала обложка.
– Вот и славно, – кивнул Кузнец и достал два топора из набедренных колец. – Быстрее закончим.
– Искор, ты это начал, – сказала обложка. – Вот теперь и успокаивай его!
Парнишка одной рукой прижимал к себе книгу, а другой отмахивался от Кузнеца.
– Всё в порядке, Кузнец. Это Квасунт, он мой друг! Он помог нам избежать жертвоприношения.
– Значит, он больше не нужен, – воин сжал топоры в руках.
