Евгений Александрович Минин
Не для героев
– Искор, сломай две ветки и попрыгай на них пять раз. Потом сделай два шага назад и топни правой ногой.
Капюшон отломал две сухие ветки от старого куста и сделал, как сказала книга.
– Хм, – вздохнула обложка. – А! Скажи что-нибудь со звенящими звуками.
– Зуб, зуд, зерно! – не думая прокричал Искор.
Тут же воздух над головой Кузнеца загустел, словно вспотел, и на героя вылилось ведро, а то и два, воды.
– Это что ещё за чудовство… – недовольно пробурчал промокший воин.
– Чудовство? – книга призадумалась. – Мне нравится это слово. Я – книга чудовства! Ты жив благодаря мне. На колени!
– Что? – Кузнец сжал зубы.
– Не слушай его, – перебил Искор. – Квасунт редко общается и может звучать грубовато.
– Я обращаюсь с вами намного лучше, чем вы со мной! – раздражённо ответила обложка.
– Пацан, убери эту штуку и объясни, что тут происходит. – Кузнец опустил топоры.
– Я ещё не закончил! Преклони колени! – бурчала книга, пока Искор прятал её под свой балахон.
Трактирщик подождал, пока книжка не утихнет, и указал Капюшону на пень. Тот кивнул и сел на пенёк.
– А теперь – с самого начала! Я хочу знать, как давно ты таскаешь с собой этого… эту вещь.
– Я не вещь! – раздался сжёванный крик из-под балахона Искора.
– Пацан, я хочу поговорить с тобой наедине. Придумай что-то сам, пока я не решил дело по-своему.
Искор отбежал в сторону и начал громко шептать себе в живот. Разговор был долгим, и у Кузнеца как раз начало заканчиваться терпение, когда малец, наконец, вернулся.
Воин посмотрел на паренька пустым, но ожидающим взглядом и не сказал ни слова.
– Я говорил тебе, что наша коммуна очень маленькая и независимая, – начал Искор. – Мы храним знания, которыми обладаем очень много веков и передаём их из поколения в поколение. Квасунт – особо важная часть этих знаний. Когда на нас напали, дядюшка Сип вручил его мне и сказал бежать. До того дня я и не знал, что он разговаривает.
– Просто не было тем для разговоров в последнее время… – Квасунт шелестел страницами под одеждой мальчишки.
– Так. Пусть говорит кто-то один, или второго я заткну сам. – Кузнец старался держать себя в руках.
– Он хранит в себе необычные знания, – продолжил Искор, надеясь, что книжка ради их общего блага помолчит. – Ты только что видел, на что он способен.
– Ты про мою мокрую одежду? Вот так сила, – Кузнец скинул вещи и снял рубаху, чтобы выжать её.
– Дрожь земли тоже он вызвал, – Искор защищал бумажного друга. – Дядя Сип сказал, что никто не должен знать о нём, и наказал мне беречь Квасунта. Но ведь тебе я могу довериться, правда?
– Стоило раньше нас познакомить… – воин повесил выжатую рубаху на ветку дерева.
– Ты не злишься на меня?
– Пацан, ты – мой секундант, так?
Искор кивнул.
– А это значит, что, несмотря на то, как сильно я хочу вдарить тебе, мне нужно, чтобы твоя думалка работала без перебоев. Я уж счёл, что ты плох на голову, и пообещал себе беречь её от травм.
– Спасибо, Кузнец! Я рад, что ты не сердишься.
– Ты не понял, – воин покачал головой. – Я в бешенстве, но раз мы напарники, я сделаю тебе первое предупреждение.
– Первое предупреждение? – Искор часто заморгал. – А сколько их всего?
– На одно больше, чем у тебя, – Кузнец хлопнул Капюшона по спине. У парня от удара перехватило дыхание. – Пойдём. Надо найти место поспокойнее для привала. Меня что-то всё ещё пошатывает. Туи!
Искор смотрел в спину уходящему Кузнецу и его шустрой черепашке. Капюшон иногда не понимал, как герой может так быстро переключаться с тем и вещей, которые его буквально миг назад сильно волновали или даже раздражали.
– Вы идёте? – не оборачиваясь, бросил Кузнец.
Искора осенило, что речь идёт о нём, и паренёк засеменил вслед за воином. Теперь их было четверо. Герой, его секундант, шустрая черепаха и болтливая книга.
15 Телега, полная будущего
Левый берег Огненной реки мало чем отличался от правого. Скуп почти всю дорогу сидел позади Гакки и что-то чертил на листах бумаги. Когда девушка спросила, чем занят хозяин, тот ответил: – «Будущим».
Преимущество пережарника перед другими видами ездового транспорта заключалось в том, что жук вообще не спал и, наметив верный курс, Гакка могла отдыхать, не следя за дорогой. При таком движении жук, хоть и медленнее страрысей, добрался до деревушки у самого Огненного водопада на два дня раньше запланированного.
Люди из Гиен встретили гостей, как принято, копьями и факелами.
Они окружили жука и его груз. Некоторые подходили чуть ближе, чем другие, и пытались факелами осветить содержимое повозки.
– Могу я поговорить с вашим старейшиной? – поинтересовался Скуп.
– Мы не любим гостей, – сказал один из Гиен.
– Старейшина тоже, – добавил другой.
– Тогда, может, я могу поговорить с ним как торговец или пленник?
– Торговцы нам не интересны, – раздалось из толпы.
– Так и быть. Отведите пленников к старейшине на допрос, – провозгласил Скуп и спрыгнул со спины пережарника. Он махнул Гакке, и она последовала за ним. – Только поосторожнее с факелами и нашим грузом! Ваш вождь не обрадуется, если с телегой что-нибудь случится.
Пленников сопроводили в главный шатёр, который отличался от Игуан лишь очень плохо нарисованной головой собаки на его стенах. Собака наверняка была гиеной, но никто из местных не видел этого животного, как и сам художник. По словам рисовальщика, гиена была похожа на пса. Его и изобразили белым мелом на коричневых стенах зала собраний.
Старейшина сидел в дальнем конце зала на широком стуле с высокой спинкой. Его большая борода почти горизонтально лежала на почтенном животе. Слева и справа стояли пустые тарелки с косточками. Было видно, что лидер старается поддерживать себя в подобающей званию форме.
Он не спал.
Как предположил Скуп, раз вождь не спит, значит, скоро принесут еду. Следом за ним и Гаккой в зал вбежал поварёнок с миской супа, под которой в случае крупного града можно было спрятаться вдвоём.
– Приветствую тебя, мудрейший, – подойдя поближе, Скуп поклонился.
Гакка тоже поклонилась, но не убрала руки с меча. Никогда не знаешь, как собеседники отреагируют на слова хозяина. Благодаря своей скорости и навыкам фехтования Гакка всегда была на шаг впереди злого умысла её противника.
– Гости? – недовольно заёрзал на кресле старейшина.
– Вовсе нет, – успокоил его Скуп. – Пленники.
Эти слова и вправду успокоили правителя Гиен, и он расползся в кресле. Махнув рукой, глава призвал Скупа и Гакку подойти ближе. Вместе с его телом расслабился и слух. Старейшинам вообще вредно напрягаться, как говорят старейшины. Такая должность требует максимального покоя тела и ума для принятия решений. Хотя главе Гиен, как и его соседу с другого берега, не так уж часто приходится их принимать. А уж тем более такие, от которых что-то зависит и меняется. Но настали времена, когда старейшина должен проявить себя. После падения моста через Огненную реку жители деревни начали волноваться, а волнение может пробудить память. Например, обычай с решением проблемы посредством отсечения головы вождя.
А в такие моменты любой старейшина рад пленнику. Ведь именно он может оказаться виноватым во всех последних бедах, таким образом и решая проблему, и оставляя лидера во главе деревни.
– Говори, – старейшина махнул рукой.
– Я прибыл из долины вулканов и принёс с собой дар вашей деревне.
– Дар – это хорошо, – кивнул тучный старец. – Чем же мы его заслужили?
– Телега наполнена камнем, которым я хочу поделиться с вами за разрушение моста через Огненную реку.
– Так это ты виновен в падении моста? – скрывая радость, возмутился старейшина.
– Да. И за доставленные неудобства я научу ваших людей обрабатывать этот камень для создания взрывного порошка, – поклонился Скуп.
– Что толку от твоего порошка? Мы – племя Гиен, и славимся созданием высококлассного оружия из стали.
– Тут ваш навык тоже пригодится. Взгляните на мои чертежи, – Скуп протянул свёрток старейшине.
Помощник подбежал и отнёс его старцу для изучения. Поскрипев и сморщив брови, глава деревни Гиен подозвал одного из подданных и передал ему свиток. Тот, также нахмурившись, просмотрел наброски, сделанные Скупом, и что-то прошептал на ухо старейшине.
– Выглядит интересно, – заявил правитель. – И твой порошок будет кидать мелкими шариками во врагов из этих подзорных труб?
– Ваш взрывной порошок, старейшина.
– Да, действительно, – кивнул владыка. – Но кому нужны эти палки? Герои и злодеи привыкли колоть, рубить, стучать и размазывать.
– Я обеспечу вам спрос на новое оружие, а также постоянные поставки жёлтого вещества.
– Мы, Гиены, не полагаемся на слова. Нужно что-то прочнее.
– Согласен, слова нельзя потрогать. Сказанное уходит вместе с ветром, и его нельзя спрятать под замок. – Скуп снова раскланялся и протянул другой свиток. – Позвольте предложить вам письменный договор. Там все мои слова и подпись. При нарушении условий вы вправе изменить договор, как того пожелаете, и я сдамся на ваш справедливый суд.
Старейшина изучил бумагу, написанную Скупом, и подозвал своего помощника. Тот взглянул на писанину и покачал головой.
– Что означает «ОП»? – спросил старейшина.
– Один продавец. Это значит, что вы будете продавать весь производимый товар мне. Как видите, цена за единицу – чуть выше цены обычного меча.
– Тут есть какая-то хитрость?
– Нет! – твёрдо заявил Скуп, глядя в глаза старейшине. – На этих листах – истинная правда.
– Подойди поближе, – подозвал гостя глава Гиен.
Когда Скуп встал рядом с ним, старейшина протянул кинжал и уколол им палец Скупа и свой. Они оставили отпечатки на бумаге.
Сын Легендона изменился в лице, но продолжал улыбаться, хотя уголок его рта задёргался. Старейшина встал на ноги и поднял руку Скупа.
– Сегодня мы празднуем начало Великого союза! Отныне Игуаны нам больше не помеха. Теперь мы будем создавать бум-пыль!
Скуп поблагодарил предводителя деревни и попросил выделить ему и его спутнице комнату. После долгой дороги хотелось отдохнуть и подготовиться к вечернему пиру.
Их сопроводили в дом, где раньше жили двое пропавших без вести Гиен. Они оказались по другую сторону моста, когда тот рухнул.
Зайдя в жилище, Гакка сразу почувствовала запах пряностей, который исходил от Мелока и Ханока. Она ухмыльнулась, но ничего не сказала.
Как только закрылась дверь, Скуп упал без сознания.
Гакка подскочила к хозяину и подняла его бесчувственное тело. Уложив его на кровать, она вернулась к двери и заперла её на засов. Без суеты верная подданная набрала чашку воды из бочки, стоявшей в углу, и присела рядом со своим повелителем.
Гакка достала клинок и отрезала тонкую короткую полоску ткани от своего плаща. Промыв её в чаше с водой, она перевязала палец Скупа с застывшей каплей крови на кончике. Тот самый палец, которым Скуп ставил отпечаток на соглашении со старейшиной Гиен.
Когда сын Легендона очнулся, он увидел сидевшую рядом Гакку, посмотрел на свой перебинтованный палец и вздохнул с облегчением.
– Никто не видел? – напряжённо спросил он.
– Нет, никто.
– Хорошо. Что было после подписания?
– Старейшина сказал, что вечером будет пир. А сейчас мы можем отдохнуть с дороги. Вы этого хотели.
– Да, верно. Давай отдохнём, – неразборчиво пробормотал Скуп и заснул.
Гакка заняла вторую кровать и уставилась в потолок. Она нечасто спала в удобных кроватях, так что эта была ничуть не хуже любой другой. Они так много времени провели в Пасти Бегемота, что приключения последних недель стали глотком свежего воздуха после долгих лет прозябания в сыром подвале, и ей не хотелось тратить время на сон.
Верная спутница Скупа не волновалась за своего хозяина. Она прекрасно знала, что он придёт в себя очень быстро. Лежа на жёсткой постели, она вспомнила те разы, когда ей раньше приходилось отрезать полоски своего плаща, чтобы перебинтовать господина. Это стало в некотором роде их маленьким секретным ритуалом.
Время пролетело так быстро, что Гакка не заметила, как за окном потемнело, а в дверь постучались Гиены и позвали гостей на пир.
***
Пиршества в таких деревнях мало чем отличались друг от друга. Всегда в центре разжигали костёр, всегда все сидели широким кругом, всегда брага текла рекой, и раздавались крики толпы.
Скуп не был любителем подобных мероприятий. Главным объектом его интереса, как и на пиру деревни через реку, были уши старейшины.
Предводитель Гиен практически не участвовал в каких-либо активных частях пиршества. В редких случаях он мог встать, поднимая бокал за свой народ, но всё же чаще делал это сидя. Подобная компания устраивала Скупа, он мог сидеть рядом и делиться разными ненавязчивыми мыслями, приходящими в голову. Вдруг они покажутся интересными не только ему… А расслабленный брагой старейшина был открыт чужим мыслям, выраженным красивыми словами.
– Завтра я покажу вашим людям, как изготавливать металлические трубки и мелкие детальки. После этого я покину деревню, и дальше мы будем общаться через посыльных.
– Кто такой посыльный?
– Это человек, который приносит вам мои слова и берёт ваш ответ, чтобы отнести его мне.
– А что он ещё умеет?
– Он может делать, что угодно. Я хотел предложить вам назначить несколько ваших людей посыльными. В то время, когда они не будут заняты переносом слов между нами, они продолжат работать в шахте или у горнила.
– Хорошо, хорошо. С этим мы разберёмся завтра. Расскажи мне о том, как нас будут чтить, и о вёдрах питар, что мы начнём получать.
Старейшина слышал это от Скупа уже несколько раз, но слова пленника доставляли ему неописуемое удовольствие. В очередной раз глава представлял себе, как об оружии, производимом в его мастерских, будут с ужасом и уважением говорить во всех уголках Чаши. Его любимая часть была связана с теми вёдрами питар, что Скуп будет платить Гиенам за готовое оружие. К концу рассказа он начал тихо, а потом и громко посапывать.
Гакка наткнулась на двух рабочих из Гиен и уже собиралась присесть к ним, но, опустив голову, последовала за хозяином в дом Ханока и Мелока. Утром она поблагодарила Скупа за то, что он не позволил ей присоединиться к игре с брагой и черпаком.
***
Утром следующего дня Скуп планировал разъяснить Гиенам процесс производства порошка и нового оружия, но это заняло больше времени, чем он рассчитывал. Это утро продлилось несколько дней. То, что казалось простым сыну Легендона, со скрипом поддавалось умам местных жителей. Раз за разом ему приходилось объяснять, что и в какой последовательности надо делать. Отчаявшись после двух дней, Скуп решил попробовать совершенно другой подход.
Он выстроил всех работников в шеренгу и начал раздавать указания. Каждый получил бумажку, где было написано одно действие, которое им требуется выполнить. После этого Скуп попросил работников слева и справа запомнить, от кого что получать и кому передавать. Затем он разогнал Гиен по двум помещениям и проверил, как идёт работа в таком режиме. К обеду живая цепь смогла произвести первое оружие. Это было на одну вещь больше, чем за предыдущие два дня, когда каждый успевал сделать по два совершенно непригодных орудия. Вечером было изготовлено три первые боевые трубы.
Скуп взял одно из орудий, засыпал туда взрывной порошок и закинул в отлитую из стали трубку железную горошину. Следившие за его действиями Гиены, заворожённые плавными движениями, подпрыгнули от испуга, когда из трубы с грохотом вырвался дым и огонь, а в бочке в двадцати шагах от него, на которую он наставил полый жезл, появилась дырка, и из неё стала сочиться вода.
Молча Скуп повторил те же действия ещё два раза с другими трубками, и каждое из них оставляло новую дырку в бочке. Гиены уже перестали пугаться, а некоторые даже смеялись и хлопали.
– Отличная работа, – кивнул Скуп. – Теперь вы готовы к производству…
– Бум-палок? – сказал кто-то из толпы.
– Огне-труб! – выкрикнул другой.
– Гром-стволов! – предложил третий.
– Огне-ствол? – пожала плечами Гакка.
– Огнествол… – призадумался Скуп. – Мне нравится.
Когда заходило солнце, пленники оседлали своих страрысей, которые добрались до них по следам пережарника, а может, и по запаху хозяев.
Вся деревня собралась проводить благодетелей. Старейшина был в первых рядах. Конечно же, он не сам вышел попрощаться. Его кресло вынесли четверо сильных работяг.
– Отправьте шестерых человек вместе с жуком и телегой обратно в долину вулканов. Покажите мою печать держателю единственной бани, в которой нет купален, – Скуп протянул свиток с кляксой сургуча и отпечатанным перстнем на ней. – Ваши люди должны присоединиться к работе, а двое будут гонять повозку с порошком в вашу деревню.
– Так и поступим, – медленно молвил старейшина.
Скуп повернулся спиной к жителям деревни и уже собирался стартовать вниз от водопадов обратно в земли, где погода разнообразна, а воздух можно вдыхать, не пережёвывая.
– Ах да, – Скуп остановился и обернулся к старейшине. – Если к каравану будут приближаться разбойники, не волнуйтесь. Они должны добавлять к повозке свой вклад, а питары на оплату их труда вы будете получать у банщика.
Они тронулись. Гакка обернулась и увидела на въезде в город большую табличку «Город Гиен – родина Огнествола».
– Что дальше, хозяин? – поинтересовалась девушка.
– Узнаем, как идёт выполнение последний воли отца у братьев, – томно ответил Скуп.
16 Талоны на ясность
Двое искателей приключений, черепаха и болтливая книга вошли в стены города Тысячи Вопросов.
За последние пять дней пути Кузнецу порядком поднадоел их новый компаньон. Хотя Квасунт не был новым, но свободу слова обрёл совсем недавно. Старое положение дел в их команде Кузнецу нравилось больше. Ему, в принципе, всё нравилось так, как оно было раньше.
Искор выступал посредником и каждый раз пытался уладить конфликт, возникающий между героем и книгой. Именно пытался, потому как пока не справился ни разу. Вникать в суть ссор, произошедших до сих пор, особой необходимости нет. Стоит принять на веру, что каждая из них была не более чем капризом или попыткой самоутвердиться. Двое спорили по любому поводу, начиная от мест для выбора ночлега и заканчивая пунктом назначения.
Туи был единственным членом группы, которого всё устраивало. Ну, практически всё. Пару дней назад он остался недоволен ужином, приготовленным Искором. Случилось это вовсе не потому, что парень сплоховал. Виной тому была аллергия на орехи, о которой ни Кузнец, ни Искор пока не знали.
Итак – Тысяча Вопросов! Славный город для героев, жаждущих свежих впечатлений. Тут не только герой, но и местный житель может найти что-то новое, если поспит слишком долго или не уследит за новостями из местной газеты «Что-да-как». Но обо всём по порядку.
Первое правило Тысячи Вопросов – не пытайтесь понять всё, что видите. Происходящее в городе может показаться вам необъяснимым или вовсе абсурдным, но доверьтесь местным жителям! Они этим занимаются не первый день. А даже если первый, то они знают правила. Первое правило стоит помнить и при общении с горожанами, и особенно – со стражами порядка. Следует положиться на их опыт и довериться в любом спорном вопросе.
Второе правило Тысячи вопросов – если вам по той или иной причине необходимо разобраться в волнующем вас вопросе, обратитесь в Зал Ясности. Тут любое спорное событие или действие будет взвешено и выявлено. А в случае беспрецедентного варианта вердикт будет вынесен по сложившейся за долгие годы традиции.
Третье правило – чтобы не слишком выматывать местных бесконечными расспросами, каждый прибывший в город гость получает по десять талонов на ответы. Если талоны заканчиваются, то житель может сам решить, хочет он отвечать на вопрос или нет. Также самые старательные горожане получают награды от Зала Ясности в зависимости от количества талонов, что принесут в конце недели.
Три этих правила вносят определённую долю неразберихи и могут порождать новые вопросы как для приезжих, так и для местных жителей. Голодные до наживы талонщики готовы предложить вам ответы на все вопросы. Они даже организовали систему туров по городу, в ходе которых за ваши десять талонов отвечают на пятнадцать или даже больше вопросов. Но в таких турах, к сожалению, нельзя задавать вопросы, можно только слушать ответы.
Вознаграждения за талоны за последнее время также претерпели определённые изменения. Ещё год назад за десяток талонов житель мог получить корзинку овощей или бутылку приличной браги, сейчас же за них можно рассчитывать лишь на шарик на верёвочке. Но уверяю вас, шарик прекрасно скачет по мостовой славного города! Важно помнить, что нельзя использовать шарик на горизонтальных улицах. На диагональных, также известных как косые, можно, но только до полудня. А вот на вертикальных вас никто не станет сдерживать, так что держитесь за верёвочку покрепче! Это правило касается не только призового шарика, но и всех шумных неодушевлённых предметов. Окажись вы в певческом настрое посреди косой улицы на закате, вам никто и слова не скажет. А вот продавец колокольчиков с торговой площади, решивший срезать по косой улице, был вынужден оплатить штраф в десять питар и кормить городских птиц на своей и двух соседних улицах всю неделю.
Итак, группа Кузнеца входит в город!
Ярко сияющее солнце, смех и музыка. Торговцы с презабавнейшими и абсолютно бесполезными, на первый и второй взгляд, предметами на своих лавках зазывают прохожих. Девушки в платьях, ткани с которых не хватило бы и на перчатку, предлагают остановиться в лучшей таверне всего за пятнадцать, десять, а то и вовсе за семь питар. В той, что за десять, ещё и миску супа с кружкой браги нальют, если остановитесь на две ночи. Всё вокруг гудит и трезвонит, кружится и прыгает. Славный день для визита в город Тысячи вопросов!
– Угораздило нас прийти сюда именно сегодня… – покачал головой Кузнец. – Земля под ногами трясётся от этой суеты.
– А я говорил, нечего спать все ночи напролёт! Так бы добрались днём раньше, – буркнул Квасунт из-под балахона Искора.
Туи, несколько раз попав под ноги прохожим, запрыгнул в мешочек на поясе трактирщика и поглядывал за происходящим оттуда. В таком скоплении народа даже юркая черепашка не может ускользнуть от вездесущих зевак, которых интересует всё, что происходит вокруг.
– А что происходит? – оглядываясь по сторонам, спросил Искор.
– Карнавал, ярмарка или казнь, – пожал плечами Кузнец. – Большого повода для праздника не надо.
– Извиняюсь, – обратился к прохожему Капюшон. – А что здесь творится?
– О, друг мой! – незнакомец приобнял мальчишку. – Пять купонов, и я всё вам расскажу.
Парень уже хотел было протянуть приветливому горожанину свои талоны, но Кузнец одёрнул его, и вместе они пошли вглубь толпы, ближе к центру города.
Из разговоров стало понятно, что сегодня произойдёт некое событие. Они остановились рядом с одним гостем города – очевидно, героем, который как раз расспрашивал талонщика об этом дне.
– Игры! Сегодня день игр, – восторженно пояснял горожанин. – Каждый сезон здесь проходят соревнования по нашей любимой игре «Клюв, два когтя».
– Нет, – сказал Кузнец, глядя на загоревшиеся глаза Искора. – Мы не участвуем.
Капюшон не успокаивался и пробовал найти причину, по которой им следует записаться в игру. Бывалый воин отнекивался и не желал ничего слышать об играх, говоря о том, что они наверняка отстали от других героев за время, проведённое в плену и потраченное на дорогу до Тысячи вопросов.
Так они наткнулись на Гильдию героев. Над дверьми красовалось огромное объявление «Участие в играх – пятьдесят очков. Победа – тысяча очков».
Искор снова посмотрел на Кузнеца, и тому не оставалось ничего, кроме как согласиться. Тысяча очков была способна вернуть их в десятку героев турнирной таблицы, и не на последнее место. Конечно же, одного желания участвовать и победить мало. Как и всё в этом городе, игру окружали бесконечные вопросы. Чтобы разобраться в правилах, потребуется много ответов. Кузнец дважды пересчитал двадцать талонов, которые они с Искором получили на входе в город, как будто надеясь, что их станет больше. Он хотел получить талоны на Квасунта и Туи, но Искор смог отговорить бывалого воина.
Пункт регистрации участников находился прямо возле Зала Ясности, и к нему уже выстроилась очередь. Когда герой и его секундант добрались до Носа, отвечавшего за списки участников, а по совместительству – члена Гильдии героев, Искор задал вопрос.
– Доброго утра вам! Не могли бы вы объяснить нам правила игры?
– Перед тем, как задавать вопрос, спросите, не против ли собеседник ответить на него… – недовольно пробурчал Нос.
– Прошу прощения, – засмущался Капюшон. – Могу я спросить вас?
– Да, – кивнул Нос и протянул руку. – С вас один талон за первый ответ.
Кузнец скривился, цокнул языком, но протянул жадной руке Носа один талон.
– Могли бы вы пояснить правила игры незнакомым с ними участникам? – мальчишка перефразировал и без того любезный вопрос.
– Пятнадцать талонов, и пройдите в шатёр. – Нос указал на небольшой навес, установленный на площади справа от Зала Ясности.
Искор кивнул и повернулся к Кузнецу, тот нехотя протянул юнцу нужное количество талонов. Рассчитавшись с Носом, они последовали в шатёр, где вот-вот должны были начаться разъяснения правил для новичков.
Воодушевлённый мальчишка оглядывался по сторонам и приветствовал каждого, с кем пересекался взглядом.
– Вы тут тоже в первый раз? – спросил Капюшон размеченного старыми шрамами воина.
– Третий год подряд, – ответил тот.
– Пришли освежить память? – улыбнулся Искор.
– Я каждый год прихожу на этот сбор, – бросил герой. – Пока не разобрался.
На этом диалог прекратился, а тем временем к трибуне перед толпой вышел ещё один Нос. Он развернул свиток и, прочистив горло, начал читать:
– Все вы здесь собрались, чтобы узнать правила игры, зародившейся в нашем городе ещё до того, как появился сам город. Игры, столь близкой и значимой для каждого сына и дочери Тысячи вопросов. Игры, которую мы зовём «Клюв, два когтя», – очень эмоционально, что было нехарактерно для Носов, начал оратор. – Игра длится от полуденного солнца до заката. Играть можно пешим, можно верхом. Задача – отловить красные клювы и чёрные когти. Побеждает тот, кто принесёт больше клювов и когтей. Если вам попадаются серые хвосты, не упускайте возможность потягаться с ними силой! Хвосты идут за пять клювов. Когти считаются, как и прежде, по четыре к одному клюву. Если собирать верхом, то шесть к одному, а клювы – два к одному и серые хвосты – два к одному. Первый принесённый клюв всегда за пять, но первый, кто сдаст десять, получает втройне. Прокричав «Клюв, два когтя», игрок получает бонус за все принесённые в течение пяти бубов клювы и когти, но он должен тут же предъявить один клюв и два когтя. Если никто не прокричал «Клюв, два когтя», то за каждые десять бубов награда удваивается в зависимости от количества переданных сборщику когтей и клювов. Если «Клюв, два когтя» прокричали несколько участников, то первая сдача повышается до двух клювов и четырёх когтей. Если участник спешился или, наоборот, начал играть верхом, то он должен сдать пойманные клювы и когти. Если два участника схватили одного клюва или когтя, то им нужно угадать, кто из них на данный момент собрал больше когтей. Кто ответит верно, получит все клювы соперника. Вопросы?
– Кто такие клювы и когти? – выкрикнул один из участников.
– Это грызуны. Юркие и ловкие создания. А также довольно свирепые, если сбиваются в группы.
– А что там про хвосты? – спросил другой участник.
– Когти часто зовут на помощь своих старших сородичей – серых хвостов. Те размером с маленького человека, и силой с двух больших.
– То есть нужно принести как можно больше грызунов? А они должны быть живые? – хором спросили ещё двое.
– Нет, да.
– Игра проходит только в стенах города?
– Да.
– Почему принести больше не значит победить?
– Это я объяснил вначале, – сказал Нос так, словно этот вопрос задел его чувства. Он свернул свиток и ещё раз провёл носом по толпе. В него продолжали лететь вопросы. – Остальные вопросы по личному требованию за талоны. Удачной игры, и пусть победит самый ясный.
– Ты понял? – спросил Кузнец у Искора.
Капюшон стоял и записывал всё, что говорил Нос. Посмотрев на свои записи, он неуверенно ухмыльнулся и пожал плечами.
Двое вышли под открытое небо и заметили, что солнце уже почти в зените. Времени разобраться в правилах уже не оставалось, да и на четыре талона нельзя было купить ответы на роящиеся в головах вопросы. Искор сунулся к очередному талонщику.
– К сожалению, у нас только четыре талона, – сказал Капюшон.
– Тогда приходите к закату, и я с радостью отвечу на ваши вопросы.
– Но вечером игры закончатся! – удивился юнец.
– И упадут цены на информацию по ним, – кивнул талонщик. – А сейчас мои ответы стоят восемь талонов.
Искор стал лучше понимать бережное отношение Чавчиков к Негодую. Сейчас он чувствовал, как объект поклонения маленьких человечков ставит ему подножки и удерживает за шиворот, не давая двигаться в ногу с событиями.
– Значит, мы понятия не имеем, как участвовать и тем более выигрывать в этой игре… – сказал Кузнец.
Искор промолчал. Даже Туи, высунувшийся из мешочка на поясе воина, повесил голову.
– Вот только не надо говорить за всех! – раздался знакомый голос из-под балахона Искора.
– Тебе есть что сказать? – причмокивая, спросил Кузнец.
– Есть, нет. Какая разница? Меня всё равно никто не спрашивает. Раз вы так уверены в себе, удачи! – кривя и без того шелестящий голос, ответила книга.
– Квасунт, – начал Искор, вовремя удержав героя от комментариев. – Помоги нам разобраться в правилах этой игры! Твоя помощь нам очень нужна.
– Не сомневаюсь.
– Пожалуйста! Я обещаю начать читать тебя и обучиться всему, чему ты сможешь меня научить.
– Хм… А этот толстяк начнёт уважительно ко мне относиться?
– Ещё че…
– Конечно, – Искор перебил Кузнеца. – Мы должны уважать друг друга, пока путешествуем вместе, ведь так?
Мальчишка выразительно посмотрел на трактирщика, и у него не осталось выбора.
– Мы команда… – выдавил из себя бывалый воин.
– Отлично! – обрадовался Искор. – Квасунт, расскажи, что нам делать.
– Я знаю правила, но не могу сказать, как выиграть, – промолвила книга.
– Значит, сделка отменяется? – безразлично бросил Кузнец.
– Нет! – крикнул Капюшон. – Мы будем играть по правилам!
– Не соглашусь… – заметил Квасунт. – Если у вас нет своего безупречного плана, предлагаю начать с того, что человек с топорами ловит один клюв и два когтя, а потом встретимся на пункте сдачи этого барахла. Искор, мы идём туда немедленно!
Книжка звучала убедительно и, переглянувшись, мальчишка и воин разошлись в разные стороны.
Улицы вмиг опустели. На глаза попадались только участники, которых отметили на регистрации краской, нарисовав синий крест на видном месте. В случае Кузнеца это было плечо. Он быстро шёл по узким улочкам, просматривая каждый угол и заглядывая в каждую трубу. Трактирщик понятия не имел, кого ищет, чем клюв отличался от когтя или от любого другого существа, и почему он до сих пор чувствует эту мелкую дрожь, идущую от земли.
