Евгений Маркович Туев
Тени былого могущества
– Да, но это явно не он. Похоже на какую-то постройку.
– Не он, но по-моему, следы ведут туда? – неизвестно зачем сказал я, хотя и видел, что это не совсем так.
– По-моему, следы обрываются по пути туда, и это говорит мне о том, что нам не следует туда соваться! – язвительно бросила Ася. Но я, тем не менее, видел, что её глаза наполнились любопытством, в них появилась искорка азарта. Я слегка улыбнулся, давая понять, что знаю, что она лукавит:
– Ну что, проверим? Что вообще тут может быть?! Деревенские облазили эти места вдоль и поперёк, но никогда не упоминали ни о каких избушках или что там. Может, лесник какой?
– Бабка-ёжка! – весело подмигнула мне Ася. Несмотря на то, что я всегда характеризовал подобное поведение героев из ужастиков, как явно не умное, мы с Асей уверенно пошли навстречу неизвестности. Ну что поделать, мы были подростками. Да и как я говорил, если бы в лесу была какая-то опасность помимо медведей, о ней наверняка бы знали деревенские.
Глава 6
Избушка обладала каким-то странным свойством: по мере того как мы к ней приближались, она становилась всё более отчётливой, и как будто даже казалась шире. Хотя издали, это вообще было каким-то размытым пятном.
– Ерунда какая-то! – я прищурился и помотал головой, совершенно не понимая этого оптического явления. Но, когда в глазах рябило от ярких бликов на снегу, всякое могло показаться.
– Ну куда он подевался-то? – Ася растерянно огляделась в поисках следов Гаврюши, но снег вокруг был не тронут. Создавалось впечатление, что парень просто внезапно пропал. Творилось что-то странное, и меня, вдруг, прошиб холодный пот:
– Охренеть! «Дорогу укажет блаженный» – процитировал я рассказ
Коли-Хомяка, поведанный нам летом у костра.
– Чего?! – вскрикнула Ася – Ты что, хочешь сказать, это испытание?!
– Да нет – смущённо отмахнулся я, устыдившись подобной иррациональной мысли – это я так. Просто, действительно, чертовщина какая-то: непонятно, чего он вдруг подорвался и куда делся. А тут ещё это – я указал на странную избушку.
– Ну пойдём, уж, посмотрим, раз притащились – пожала плечами Ася. Разумеется, это было довольно глупым, вроде того чтоб заглянуть в яму, из которой только выпрыгнула какая-то неведомая тварь и утащила туда твоего друга. Но, любопытство, что поделаешь. Тем более, живя в этой безысходности иногда так хочется поверить в чудесное спасение, хоть на секунду. Наверное, поэтому, некоторые люди покупают лотерейные билеты на последние деньги, хотя в глубине души, наверное, понимают, что ни черта они не выиграют.
Не успели мы подойти к двери, как та внезапно распахнулась. На пороге стоял человек, с полностью седыми волосами, которые казались ещё белее снега. Среди многочисленных морщин угадывались и те, что были вокруг глаз. Такие обычно приписываются добрым людям, мол, они много улыбаются. В то же время, выражение его лица показалось мне довольно суровым: чуть сдвинутые брови и немного стиснутые зубы (это угадывалось по скулам). А глаза…. Я никогда в жизни не забуду эти глаза, потому как ни до ни после ничего подобного я не видел. Там было столько всего, что я даже затрудняюсь описать. Они притягивали, немного пугали и будоражили. В то же время, они излучали тепло и мудрость. Я бы не удивился, если бы человек сказал что-то вроде «имя мне – легион», потому что как мне казалось, невозможно было увидеть в глазах одного человека и половину того, что я сейчас видел в этих глазах. Одежда меня тоже поразила: простые широкие штаны и рубаха, расписанная старинными узорами.
Ася, как и я, застыла и одними губами прошептала:
– Испытание….
– Какое испытание? То, что вы немного поплутали по лесу – это вовсе не испытание. Да и домыслы это всё, что я, якобы буду вас испытывать. Однако, позвольте представиться, меня зовут Радомир.
– Мы прямо с первого взгляда не достойны, настолько, что даже испытывать не надо? – приподнял брови я, удивившись, как быстро я поверил в легенду. Как я и говорил, наверное, это потому что мне хотелось верить.
– Мне это совершенно не нужно, я итак знаю, что вы не достойны. Достойных и не будет, но ждать мне боле нельзя. Так-то – проговорил Радомир.
– А что, что-то случилось? – глупо спросила Ася – Что-то грядёт?
– Всё просто, – спокойно ответил Радомир – я скоро умру и решил всё-таки передать кому-то свои умения. Кто знает, может, когда-то мы воспрянем вновь. А поскольку вы единственные, кто вообще этим заинтересовался за последние лет сто, то выбор у меня не велик.
– Что…? – немного растеряно проговорил я – Вам что больше ста лет?
– Разумеется больше. Мне уже около четырёхсот.
– Подождите, стоп, стоп, что? – Ася рассеянно помотала головой – Мне не очень нравится эта игра – она неуверенно посмотрела на меня. Я ещё даже толком не успел сформулировать вопрос у себя в голове, но Радомир, казалось, читал наши мысли:
– Да, конечно, вам нужна демонстрация – мне казалось, он не сделал ровным счётом ничего, но о ужас! Мои ноги оторвались от земли на несколько сантиметров! То же случилось и с Асей, и теперь мы, удерживаемые какой-то неведомой силой, парили над землей! И, поверьте, никакому иллюзионисту это было бы не под силу!
Я видел, как крик буквально застрял у Аси в горле: она не могла выдавить из себя ни звука, но её рот судорожно открылся. Я же нашёл в себе силы сказать:
– А можно… – и, разумеется, не успев договорить, я тут же опустился на землю. Ася едва успела раскрыть рот, но на её будущий вопрос тут же последовал ответ:
– Почему мы так долго не могли доверить свою силу кому-то другому? Да потому что ею должен обладать только добрый человек, по-настоящему добрый. Да, я уже знаю, что вы хотите сказать: мол, понятие добра субъективно. И вы правы. Как я могу иначе сформулировать? Сила должна быть использована во благо. Но и это понятие субъективно. Но вот что я вам скажу: никто и никогда не сможет использовать нашу силу, если не найдёт единения с природой. А вот тот, кто это сможет сделать, сразу поймёт, что мы вкладываем в понятие добра и блага. Поверьте, так и будет. Сейчас у вас там говорят, мол человек – царь природы – Радомир издал презрительный смешок – человек – часть природы и не более. И пока вы там у себя это не уясните, ничего хорошего у вас не выйдет. Так-то. Я уповаю на то, что, прочувствовав на себе лично вред из-за отчуждения от природы, вы сможете когда-то стать достойными приемниками. Кроме того, вы, как и я, презираете тех, кто живёт только ради наживы и наживается на чужом горе. Так-то.
Рассуждения Радомира приводили меня в восторг и, одновременно, погружали в глубокую тоску. Он рассуждал чуть ли ни как святой. Кстати, он же нам сказал, что вообще-то нужно говорить светой, то есть, человек со светлой душой. В то же время, я понимал, как его рассуждения наивны на сегодняшний день:
– Если вести себя так правильно, то в нашем мире просто не выжить – осторожно проговорил я. Радомир пристально посмотрел мне в глаза, и по мне словно ток пробежал. Нет, хуже: меня вдруг бросило в жар, потом в холод, а потом и дыхание перехватило. Я уж было подумал, что он хочет применить ко мне какой-нибудь из своих заговоров.
– Ты прав, опять прав. Именно так нас и истребили. Мы – он стукнул себя кулаком по груди – устаревший вид, не приспособленный к жизни. Именно так и происходит в животном мире, да и в мире растений – тоже. Более приспособленные виды вытесняют менее приспособленные. Мы не любили воевать, а воевавшие люди захватывали всё больше территорий, а, значит, всё больше ресурсов. Да и чего греха таить – больше распространяли свои гены – тут Радомир сделал паузу, ожидая реакции. Разумеется, нас удивляли его научные познания, учитывая то, что он, по его словам, жил в тайге более трёхсот лет.
– Мы следим за тем, как развивается наука, у нас тоже есть свои, так скажем, разведчики. Они время от времени приносят кое-какие данные, чтобы мы имели представление о современном мире. Так вот, я продолжу. У нас не было выхода: чтобы выжить, нам пришлось взяться за оружие. Но воевали мы только защищаясь. Всё, что нам было нужно – это оставаться поближе к природе и жить в мире и согласии. Однако, и этого было мало. Ведь, если с нами никто не пытался вступить в открытый конфликт, мы с радостью принимали его на своей земле. Мы готовы были накормить, напоить и обогреть любого странника. Но большинство таких странников только смеялись над нами: подумать только – они ничего не требуют взамен. Так на нашей земле появились торгаши. Их не интересовало ничего, кроме собственного обогащения, и что вы думаете? Это и был более приспособленный вид. Люди, которые могли увеличивать свое благосостояние были более жизнеспособны. Люди, которые поступали не по совести, опять же, были в более выигрышном положении. Таким образом, постепенно, в течение многих поколений, уклад жизни наших предков был полностью истреблён. Единение с природой было заменено, на выкачивание ресурсов. Взаимопомощь была заменена на взаимовыгоду. Честь и достоинство – на бизнес и достаток.
– Неужели только в этом причина? Может, просто менялись времена, менялись и нравы. Человечество, ведь развивается – возразила Ася.
– Развивается, да не в ту сторону, как видно. Я понимаю, что вы скептически относитесь к моим рассуждениям, – Радомир склонил голову – но вот вам несколько простых примеров. Вот ты стоишь в очереди, а кто-то взял и протолкнулся вперёд, вне очереди. И все возмущаются, все негодуют, осуждают. Но, конкретно тот человек находится в выигрышном положении. Неубедительно? Давайте более жесткий пример. Кто у вас больше вызывает симпатий, кто по-вашему более положительный персонаж: рыцарь или наёмный убийца? «Конечно, рыцарь!» – скажете вы. А кто из них больше приспособлен к жизни? Конечно, наёмный убийца. Он не должен следовать никаким правилам, у него нет кодекса чести и так далее. Он просто преследует свою цель и достигает её любыми способами. И в поединке он одолеет рыцаря, потому что может использовать, так называемые, «грязные приёмы», в то время как рыцарь не может себе это позволить. В итоге? Рыцарство себя изжило, а наёмные убийцы как были так и остались. Так-то.
Вот вам другой пример: почему, по-вашему, среди девяток и нулей нет ни одного порядочного человека? Почему все они, как на подбор, воры и бандиты? Да потому что другие люди до власти добраться просто не могут. Они не приспособлены к этому. Допустим, в рядах семёрок появился честный чиновник, который стремится действительно хорошо выполнять свою работу. Он не берёт взяток и до конца принципиален. Но рано или поздно перед ним встанет выбор: либо ему придётся взять взятку и перейти «на тёмную сторону», либо его просто вытеснят или, того хуже, вообще убьют, если будет сопротивляться. А теперь поставьте себя на его место и рассуждайте логически, что для вас лучше. Вы можете остаться до конца принципиальным и уйти с гордо поднятой головой. Но при этом останетесь в дураках. И ладно бы, вы подали пример другим и потом, ещё десять человек поступили также. А за ними ещё сто и так далее. Но нет: девяносто девять из ста просто посмеются над вами: мол, какой дурачок, упустил свой шанс. Потому что это уже очень глубоко сидит умах, и так просто вы не сможете изменить такой уклад жизни. Теперь посмотрим на второй вариант: вы становитесь таким же гадом, как и все остальные семёрки и живёте припеваючи. Но гадом вы будете в глазах троек и четвёрок, а какое до них вам дело? Никакого. Значит, что? Подавляющее большинство людей выберет второй вариант. И опять же, эти люди оказываются более приспособлены. А стоит вам попытаться что-то изменить, на вас накинуться со всех сторон, как шакалы и будут рвать на куски, пока от вас не останется ничего, даже памяти. Именно так и поступили с нашей империей. Выжгли не только её саму, но и память о ней. Так-то. Это не эволюция, а деградация. Тупиковая ветвь.
– Хорошо, вы сами не верите в то, что когда-то мы сможем что-то изменить. В чем смысл вашего существования? Вы прячетесь в этих лесах, скрываетесь, передаёте свои умения из поколения в поколение, но что толку? Вы, ведь, не собираетесь ничего менять! – с жаром воскликнула Ася.
– Что толку? Ну хотя бы, мы сами можем прожить достойную жизнь. К тому же, я всё-таки надеюсь, что может случиться какое-то потрясение, может что-то измениться. Мне страшно брать на себя ответственность и уносить в могилу все свои умения. Ведь я, даже среди своих, обладаю достаточно редким могуществом.
Если бы у меня не стали замерзать ноги, я бы и думать забыл о том, что надо бы возвращаться, что бабушка уже, наверняка, волнуется и что Гаврюшу мы уже вряд ли найдём. Мы с Асей возвращались молча, уйдя далеко в себя. Да, любой вербовщик контрразведки просто пацан по сравнению с Радомиром: так уж играл на каждой струне моей души. Я не только был убеждён, что мне нужно вернуться сюда ещё раз, я был убеждён, что у меня появился новый смысл жизни!
Мы с Асей возвращались в задумчивости. Ага, сейчас!!! Вот так просто!!! Нет, мы были в шоке, которого не испытывал никто. Нам только что поведали (и продемонстрировали), что наши знания об этом мире весьма ограничены. И если мы сможем обучиться, то даже сложно представить, какие возможности перед нами откроются!
– Ты сейчас собираешься пойти в магазин, как ни в чём ни бывало? – приподняла брови Ася, когда мы вышли обратно в деревню.
– Ну да, – ответил я – в магазин-то всё равно надо идти. Расскажу бабушке, что мы действительно хотели остановить Гаврюшу, тётя Дуся, если что, подтвердит.
– Ну ты даёшь! Я ни о чём, кроме встречи с Радомиром и думать не могу! – воскликнула Ася.
– Я впечатлён не меньше твоего, поверь! Но что теперь сделать, на голове стоять? Мне тоже не терпится начать обучение, но раз мы его не начали немедленно, значит, на то были причины. Самое смешное, что Радомир ни слова не сказал о том, когда мы должны приди снова, но я как будто знал, что нужно идти завтра. Или мне так казалось, что я знал.
Мы брели по заснеженной дороге, слушая, как под ногами хрустит снег, а где-то далеко воет ветер и шумит тайга. Где-то на полпути Ася вновь нарушила молчание:
– Откуда этот Хомяк мог знать? Вот откуда? Я до сих пор не могу избавиться от ощущения, что меня просто глючит! И если бы ты не видел то же самое, я бы, наверное, подумала, что спятила.
– А вдруг я – это просто часть галлюцинации? – хитро ухмыльнувшись спросил я. Ася в ответ на это от души хлопнула меня рукой по спине:
– Вроде, настоящий.
– Да не знал Коля-Хомяк ничего. Просто повторил да и всё. Видимо, какие-то обрывочные сведения о людях со сверхспособностями докатились до наших дней. Просто, кого этим сейчас удивишь? Есть и человек-паук, и флэш, и много других. Да и про волшебников сказок и фильмов видимо-невидимо. Так что ещё одна совсем не раскрученная байка никого не зацепила. А она-то и оказалась былью – так мы незаметно вышли из леса.
Вернувшись, мы честно сказали тёте Дусе, что не догнали Гаврюшу, хотя и очень старались. Но, к нашему удивлению, тётя Дуся сообщила, что Гавриил вернулся сам и, отогреваясь, уже спит на печи. Я лишь развёл руками:
– Ну здорово, что всё так закончилось. Нам пора.
– Спасибо вам, ребята, я так перепугалась – улыбнулась тётя Дуся.
– Да вроде как и не за что – пожала плечами Ася и потянула меня за рукав: видно ей не терпелось поговорить наедине. Я только сейчас понял, что эта встреча изменила во мне глобально и поспешно поделился своими размышлениями с Асей:
– Ты знаешь, я с детства жил с ощущением безысходности, а теперь его нет! Всё, казалось, абсолютно всё против нас (ну тех, кто ниже семёрок), а теперь появилась какая-то надежда. Я чувствую теперь, что есть что-то, ради чего, действительно стоит жить. Я смогу чего-то достичь, пусть это и не улучшит моё материальное состояние. Но это будет нечто такое, что поганые чиновники отнять не смогут! – я аж выдохся в конце, хотя это не назвать долгой речью. Но говорил я очень эмоционально.
– Ты ещё ничего не узнал, а уже вообразил, что станешь великим магом – добродушно хихикнула Ася.
– Ничего подобного, я не страдаю манией величия! Но, ведь хоть чему-то же он нас научит, иначе, зачем ему вообще было рассекречиваться?
– Может, чтоб мы кому-то ещё растрепали?
– Ну уж не знаю. Мне кажется, такие сведения не передаются через случайных посредников.
– Да ладно тебе, – отмахнулась Ася – я просто решила тебя немного пожурить. Но вот на меня эта встреча оказала несколько иное влияние.
– Это какое же?
– А такое, что мы с тобой, теперь, вроде как, связаны. Ну знаешь, владеем одним секретом, одной тайной.
– Да, пожалуй, это сплачивает, – согласился я – хотя где-то я слышал выражение, что мол, если тайну знают двое, то это не тайна.
– Я не согласна! – тут же выпалила Ася – Можно и вдесятером хранить тайну, если держать язык за зубами! – так мы дошли до магазина.
Глава 7
Вернувшись домой, я, конечно же, получил втык от бабушки, потому что она меня потеряла. Я попытался оправдаться нашей погоней за Гаврюшей, но бабушка заметила, что на обратном пути я мог бы зайти домой и предупредить её. Конечно, она была права, просто мы с Асей были слишком увлечены обсуждением случившегося.
За окном быстро темнело, а ветер только усиливался. Мы сидели за столом и пили вкуснейший чай со свежими пирожками.
– Метель будет, не иначе – как бы между прочим сказала бабушка, глядя в окно.
– Ну это не беда, у нас-то здесь вон как тепло – я с удовольствием привалился спиной к потрескивающей печке. Мне всегда нравилось это ощущение уюта, особенно, когда на улице завывал ветер, и было ясно, что там холод собачий. А тут – тепло и сухо.
– Хоть бы колодец не замело, а то завтра надо бы за водой сходить тебе.
– Схожууу, – беззаботно ответил я – надо будет – возьму лопату, да откопаю.
– Ты что-то прямо светишься после похода в магазин – лукаво улыбнулась бабушка – неужто с Аськой твоей закрутилось всё?
– Ой, у тебя семь бед – один ответ – усмехнулся я – Не знаю, здесь у меня всегда настроение лучше, чем в городе. Может, воздух пьянит – снова усмехнулся я.
– Может и пьянит, – кивнула бабушка – а может городская суета тебе просто не по нраву, как и мне. Потому и чувствуешь себя здесь лучше.
На эту тему можно было долго рассуждать, и я, опять же, подозревал, что четкого объяснения здесь быть не может. К тому же, думаю, посиди я в этой деревне с полгода, мне бы это наскучило. В общем, во всём нужен баланс. Пока я задумался, бабушка уже допила чай и достала колоду карт. Это было неотъемлемой частью всех каникул. Я не раз слышал от родителей, что бабушка была и остаётся заядлой картёжницей. Здесь, в деревне, она часто играла с соседями, но вот уже лет пять как, умер последний дед, который тоже был не прочь поиграть. Бабушка действительно была азартным игроком, потому как частенько ругалась матом, когда игра для неё не складывалась. Видимо, часть этого азарта передалась и мне, поскольку я тоже стал любить играть в карты и к своим четырнадцати годам знал уже штук двадцать разных карточных игр, а то и больше. Так и прошёл остаток вечера: сегодня бабушке не пришлось материться, потому что мне итак не особо карта шла, а я ещё и толком не мог сосредоточиться, поскольку нет-нет да и представлял завтрашнюю встречу с Радомиром. Однако, представлял я её совсем не такой, какой она оказалась в действительности.
– На самом деле – проговорил Радомир – магия не такое уж необъяснимое явление, как может показаться. Как раньше так и сейчас есть многие явления, которые люди просто состоянии понять, но это вовсе не значит, что этим явлениям нет логического объяснения. Так же, как раньше люди пугались солнечных затмений, потому что просто не понимали, как такое может произойти, так же сейчас, если люди не знают, как совершаются магические действия, то это не значит, что это просто волшебство и только. Так-то.
Я думаю, что это как-то связано с так называемыми, биополями, которые насколько мне известно, еще толком не изучены. Хотя, вроде как, есть предположения об их существовании. Из моей практики хочу сказать, что магия это не совсем точная наука, как, допустим, во многих фильмах и книгах, говорится, что если ты произносишь определенную комбинацию слов, то получаются какие-то конкретные действия. Это совершенно не так, потому, что магия, так или иначе, имеет материальные последствия. А значит, для этого должна быть задействована определенная энергия, и энергия-то эта у всех людей разная (если мы, опять же, говорим о биополях). Люди могут испытывать совершенно разные эмоции в тех или иных ситуациях. Это может повлиять на заклинания и на их эффект. Здесь очень важна эмоциональная окраска. Вы должны быть полностью сосредоточены скорее не на своем рациональном желании, а на чувстве. Именно оно взывает к вашей внутренней энергии, которая и сможет преобразоваться в нечто материальное. Поэтому не смотря на то, что вы можете с высокой точностью так, скажем, примерно представить себе результат заклинания, доподлинно никогда неизвестно, как оно сработает. Поэтому вы должны научиться контролировать свои эмоции, потому что чародей, не владеющий такой способностью, иногда производит какие-то бесконтрольные заклинания. У вас, наверное, возникает вопрос: если все так просто, почему так мало людей владеет магией? Дело в том, что помимо самого обучения, нужен некий толчок. Проще говоря, кто-то, владеющий магией, должен наделить вас этой способностью. Чувствовать какую-то дрожь природы, что ли, вибрации. Это трудно объяснить. Самоучек практически не бывает – это очень и очень редкий случай, но, тем не менее, случаются и такие исключения. Ведь, кто-то же должен был впервые овладеть искусством. Но это было очень давно: тогда люди ещё не так отдалились от природы.
Именно поэтому, в первую очередь, вы должны найти так называемое единение с природой. Вы не сможете колдовать, если не будете черпать энергию природных сил. Человеческая энергия сама по себе мала, поэтому вы должны искать помощи у природы. Именно поэтому на сегодняшний день люди не умеют пользоваться магией, потому что они слишком отдалились от природы. Именно поэтому в некоторых сказках встречаются упоминания о колдунах, а мы сейчас думаем, что это просто выдумки. На самом деле – нет, потому что чем больше развивается цивилизация, тем больше люди отдаляются от природы. С одной стороны это естественный процесс, потому что мы стремимся к какому-то удобству, комфорту. Соответственно во многих случаях люди ограждают себя от окружающей среды. Цивилизация может развиваться по-разному, и наша цивилизация, на сегодняшний день, развивается немного не в ту сторону. Но неважно, отложим это. Ваш разум должен находиться в определённом состоянии, чтобы у вас появилась способность пользоваться этими самыми природными силами. Так-то.
Мне уже не терпелось перейти к практике, а Радомир, прямо-таки, читал лекцию, преподнося нам теорию. Ну, в самом деле, вот вы смогли бы сосредоточиться на лекции, когда в голове крутятся мысли, что мол, ещё несколько минут, и я стану чародеем! Да, пусть самым неумелым и неопытным, но сам факт! Конечно, у меня уже от нетерпения бежали мурашки по спине и пальцы на руках ни на секунду не останавливались. Я искоса взглянул на Асю и понял, что она в похожем состоянии. Она начала потирать руки, неуклюже оправдываясь:
– Что-то мне уже прохладно….
– Ничего, сейчас согреетесь – было неясно, посчитал ли Радомир, что на сегодня теории достаточно или отреагировал на наше нетерпение, но мы перешли к практике.
Радомир поочерёдно подошёл к нам сзади, положив руки на затылок, что-то бормоча себе под нос. Сначала я вообще ничего не почувствовал, а потом в глазах помутнело, мир поблек. Я пошатнулся и чуть было не потерял равновесие, но сумел удержаться. В этот же момент что-то изменилось: будто кто-то увеличил контрастность. Мир теперь казался несколько более красочным, я ясно понял, что теперь чётче слышу природные звуки. Но самое поразительное было то, что через моё тело, словно проходили тысячи или даже миллионы нитей. Они будто бы колыхались на ветру и качали меня, словно волны. Ощущение, надо, признать, не из приятных. Я вдруг увидел, как упала Ася и вздрогнул всем телом.
Столько мыслей пронеслось сразу: Радомир сделал что-то не так, Ася не выдержала или у неё какой-нибудь врождённый порок сердца и т.д. и т.п.. Я было поспешил на помощь, но Радомир жестом остановил меня и сам помог Асе подняться:
– Ничего, это бывает – сказал он, почему-то, глядя на меня, а не на Асю. Тут я заметил, что неприятное колышущее ощущение прошло или же я просто к нему привык. Я всё ещё чувствовал нечто похожее, но оно меня больше не беспокоило и, казалось, слабело поминутно.
– Спасибо – проговорила Ася – А ты, значит, устоял, да, Ярослав?
– Это неважно, – быстро сказал Радомир – попробуйте теперь поднести ваши ладони очень близко друг к другу, но не касайтесь.
– Интересно – пробормотал я. Ощущения, вновь, были странными: было похоже на то, как будто у меня в руках появились магниты, отталкивающие друг друга. Хотя, на самом деле, никакого отталкивания, конечно, не было, но я чувствовал некое напряжение между руками. Может быть, так ощущалась напряжённость биополя, а может, я несу чушь, не знаю. Радомир никак это не прокомментировал, а лишь удовлетворённо хмыкнул.
Вдруг из-за ближайшего дерева ни с того ни с сего выскочил огромный медведь и двинулся прямо на нас! Не буду врать: я испугался так, что аж ноги подкашиваться начали. И тут по мне вновь пробежала какая-то волна, и я буквально почувствовал, как между нами возникла преграда, хотя её и не было видно. В ту же секунду на медведя посыпались ветки и шишки, и он, вдруг просто исчез.
– Спасибо… – только и смог вымолвить я, и то свистящим шёпотом.
– Ты что, не почувствовал, что это ты создал преграду? – спокойно спросил Радомир.
– Я?! – удивлённо-радостно воскликнул я – ну вообще-то что-то почувствовал, но я не был уверен.
– Так оно и есть – это твоё первое бесконтрольное заклинание, вызванное сильнейшей и базовой эмоцией – страхом. А вот у Аси это вылилось в забрасывание медведя ветками.
– Я запаниковала – словно оправдываясь опустила голову Ася – А что сделали вы? Он просто исчез! Это значит, что вы убили медведя? Или просто перенесли куда-то?
– Никого я не убивал, да и не было здесь никакого медведя. Я просто создал кратковременную иллюзию, чтобы вас напугать. Уж простите, но страх должен был быть настоящим. Это стандартный приём, почти все начинают с заклинаний, вызванных страхом. На сегодня всё, нельзя вас перегружать, это итак тяжело.
– Всё?! – выпалил я – Да я, вроде, не устал.
– Устал – Радомир вымолвил одно слово, и у меня сразу пропало всякое желание спорить. Я был убеждён, что нам с Асей пора возвращаться.
– А мы теперь всегда так пугаться будем? – улыбнулась Ася.
– Нет, не всегда. В идеале, вы должны вообще избавиться от бесконтрольных заклинаний. И не вздумайте ничего пробовать самостоятельно, пока я не разрешу. Это может закончиться очень плохо – Радомир чуть сдвинул брови, и снова мой разум принял его слова как непоколебимую истину. В общем-то, я понимал, что это, скорее всего, какой-то гипноз, но я его не винил. Было бы глупо надеяться на сознательность подростков.
Мы снова некоторое время молчали. Мне даже начало казаться, что это некая дань уважения ни то Радомиру, ни то этой многовековой тайге, в которой скрываются такие секреты. Впрочем, в этом случае, было бы логично сделать наоборот: говорить, пока мы здесь, а выходя из леса, прекращать. В действительности же, Радомир, наверное, был прав: мы устали, сами того не подозревая, и требовалось некоторое время, чтобы мозг переварил всю полученную информацию и приобретённые способности. Лишь выйдя из леса, Ася задумчиво проговорила:
– Ты представляешь, что мы, по сути, превратимся в другой вид?! Думаешь, вот таких вот колдунов или магов (называй, как хочешь) можно назвать людьми?
– Да, конечно, можно! – с жаром возразил я.
– А я вот не уверена….
– Почему? Биологически, я уверен, это такой же вид. Да и морально: ничто человеческое им не чуждо. Это просто люди, которые обладают исключительными способностями. У каждого из нас есть сильные стороны: возьми хотя бы циркачей – порой кажется, что и они волшебники. Но разве они – другой вид?
– Не знаю, мне кажется, в данном случае, это нечто большее. Тем более, если они все там живут по триста лет, то и мировоззрение, наверное же, меняется.
– Наверное, – согласился я – но тут, опять же, от личности зависит: среди простых людей полно таких, у которых мировоззрение не меняется даже после того, как мир их откровенно тыкает носом в то, что пора что-то менять.
Вот за такими разговорами мы быстро дошли до дома. Потом, оглядываясь назад, я частенько вспоминал эти наши беседы. Дети, растущие в наших условиях, как правило, взрослеют быстрее. Вот и разговоры становятся, порой, вовсе не детские. Удивительно, что Радомир и в этот раз не сказал ничего о следующей встрече, но я твёрдо знал, что прийти нужно через три дня. И я был уверен, что Ася тоже это знает, хоть мы об этом и не говорили. Да, этому не было рационального объяснения, по крайней мере, нам известного. А в таких случаях всё принято списывать на сверхъестественное, так что вот она, магия.
Следующие три дня я усердно колол дрова, так как вначале отклонился от намеченного плана. При большом количестве дров это достаточно тяжёлый труд, должен вам сказать. Однако, это было не так скучно, как, например, полоть, поэтому я был не прочь поколоть дрова. К тому же, это было неплохой физической нагрузкой, особенно если учитывать высокий темп. Дело в том, что в тёплой одежде колоть толстенные чурбачки было крайне неудобно, а оставшись в тонком свитере надо было пошевеливаться, иначе замёрзнешь. Впрочем, высокий темп, опять же, мне нравился: я всегда предпочитал, когда было видно, что работа ощутимо продвигается, пусть её и много. А когда сделать надо, вроде чуть-чуть, но при этом топчешься на одном месте и в час по чайной ложке, так выть от скуки охота. Короче говоря, я заходил в дом уставший, но с чувством удовлетворения.
На третий день после плотного ужина я решил зайти за Асей чтобы снова прогуляться до озера (да, здесь было всего два варианта: либо до озера, либо в лес). Этот вечер, надо признать, располагал: стоял полный штиль, снега тоже не было, а прямо над лесом висела огромная полная луна. Кристально-чистый морозный воздух и почти полная темнота позволяли нам видеть гораздо больше звёзд на небе, чем в городе. Я усмехнулся, подумав, что бабушка бы, наверняка охарактеризовала всё выше упомянутое, как «идеальные условия для обжиманий». Но мы говорили на совершенно другие темы:
