Евгений Номак
Я принесла тебе Бога
Глава 15
Потрясающие ароматы горячей выпечки и кофе со сливками проникли в спальню черной ведьмы и наполнили собой каждый ее уголок. Тамура приоткрыла правый глаз, щурясь от света, сунула руку под край кровати и вскочила, целясь из пистолета в сторону двери. На пороге стоял Бату с подносом в руках, на котором тут же затряслось все содержимое: чашка кофе и блюдце с воздушным круассаном.
– Прости, прости, прости, – зачастила ведьма, пряча оружие за спину, – я не привыкла к такой роскоши. Мммммм, какой аромат! – она попыталась успокоить парня. На цыпочках подбежала к нему, забрала из рук поднос и глубоко втянула воздух носом. – Святые параноики! Это самое чудесное утро в моей никчемной жизни! – Жадно откусила половину круассана, запивая глотком кофе, и невнятно произнесла: – после самой чудесной ночи! – попыталась изобразить широкую улыбку с набитым ртом, рассыпая крошки слоеного теста.
– Ничего страшного, – ответил Бату, натянуто улыбаясь в ответ. – Я ожидал чего-то такого, но не ожидал, что сам так испугаюсь.
– Бедный мой мальчик! – Она отложила поднос и запрыгнула на парня, крепко ухватив его ногами за талию. – Я сегодня вся твоя! Шефиня на удивление была столь великодушна, что дала мне выходной! С ней такого никогда не было! А я побоялась узнать причину такой щедрости. Вдруг передумает! Мне, правда, надо вечером кое-куда съездить, но это ненадолго. – Она на мгновение прижалась к его губам своими. – Отнесешь меня в душ?
Через полчаса ведьма вышла из душа, завернутая в полотенце, подошла к ящичку, висевшему на стене, и открыла дверцу, разбитую накануне сюрикеном. Оттуда достала тюбик с мазью и начала натирать синяки на ногах и руках.
– Ну как ты, малыш?
– Я немного переживаю за родителей. У них сейчас, наверное, большое горе.
Ведьма неодобрительно посмотрела на парня, подошла к трюмо в углу и достала искусственную лилию из маленькой вазочки, стоявшей перед зеркалом. Перевернула вазу, и из нее выпали две слегка пожелтевшие сигареты и зажигалка. Прикурила.
– Ладно, – сказала она, – я тебе сейчас покажу. Где-то были мои очки. Посмотришь?
Парень сходил в коридор и принес очки ведьме.
– Я сложил всю твою амуницию в шкафу в коридоре.
– Уууу, ты моя умница! – сказала ведьма, не вынимая сигареты изо рта. и надела очки. – Томас, с моими приборами освоился в доме?
– Да, мама.
– А парня этого знаешь?
– Это – Бату Рис, восемнадцать лет, работник охраны сто двадцать первой школы, зарегистрирован и проживает по адресу: город Феникс, Западный округ, сто тридцать седьмая улица, дом семь, квартира двести четвертая.
– Ты знаешь, где его родители сейчас?
– Знаю. На кладбище. Прощальная панихида по усопшему сыну. Им вчера выдали прах покойного, и они уверены, что это их сын Бату Рис.
– Ой, как некстати. Выведи мне на линзы изображение панихиды с камер кладбища. Хорошо. А теперь подключи очки к моему телевизору и выведи картинку туда. – Она сняла очки.
Телевизор включился, и на экране появились бесконечные ряды каменных памятников, протянувшиеся во всех направлениях. В правом углу изображения слегка размыто проглядывалась небольшая свежевырытая яма, вокруг которой скопились несколько человек: женщина в черной вуали поверх волос, прижимающая серый платочек к губам; две молодые девушки, которые, обнявшись друг с другом, плакали; взрослый мужчина, рыдающий громче всех. В яме лежала черная погребальная коробка с пеплом. К ним подошел человек с лопатой – служитель кладбища, судя по корпоративной форме. Он загреб землю из кучи, но рыдающий мужчина его остановил.
– Дайте еще немного погоревать, – сказал он. Служитель послушно отошел в сторону.
– Почему они закапывают прах? – спросила Тамура, не отрывая взгляда от экрана. Через секунду послышался тихий стон в комнате. Она обернулась: Бату сорвался и зарыдал. Ведьма подошла к нему и слегка обняла. – Ну не плачь, малыш! Ситуация в любом случае лучше, чем если бы ты сейчас находился в той коробке. Правда же?
– Прости, я не выдержал. Я ведь еще совсем маленький. Прости меня. Я должен… Я не знаю, что я должен. – Он вновь зарыдал.
– Так! Стоп! – громко осекла его Тамура и оттолкнула от себя, держа за плечи. – Хватит соплей! Я обещаю, что дам им знать о том, что ты жив. Слышишь, – она затрясла его, – я все устрою. Только тебе туда к ним никак нельзя. Ковен повсюду. И если мой голосовой помощник в состоянии найти твою родню за секунду, то представь себе, на что способен Ковен! Кстати, о родне: расскажешь мне, кто это?
– Да. – Он слегка успокоился, вытер слезы краешком полотенца на теле ведьмы и высморкался туда.
– Это так…. Романтично! – Тамура расцвела в улыбке.
– Ой, прости. – Скрывая смешок, он попытался рукавом почистить полотенце, которое не выдержало натиска и упало, оголяя спортивное тело ведьмы. Тут и он сам не выдержал и жадно набросился на своего спасителя. Они упали на жесткий паркет и отдались страсти.
Через несколько минут оба уже лежали на диване и курили одну сигарету на двоих, передавая ее друг другу после каждой затяжки.
– Я застираю полотенце, – прошептал Бату.
– Томас постирает.
– А кто, кстати, поставил на паузу телевизор? – парень показал на застывшее изображение на экране.
– Да Томас и поставил. Он теперь у меня умный. Учится меня чувствовать. Да, Томас? – Стекла очков, лежавших на полу, утвердительно моргнули зеленым светом.
– А зачем?
– Видимо, чтобы ты познакомил меня со своей родней.
– А! Мама, папа, сестренка. – Бату указывал пальцем в сторону телевизора.
– И?
– И девушка моя. – Глаза парня вновь стали мокрыми.
– Любишь ее?
– Да какая уже разница?
– Отец уж очень переживает.
– Всегда был эмоциональным. А мама всегда была сдержанной. Странная семья, да?
– Как девушку зовут?
– Анна. Я с ней недавно, в общем-то. Она с моей сестрой учится в одном классе.
– В десятом?
– В девятом.
– А ты в каком?
– Я закончил школу в прошлом году еще. Пытался найти работу. Временно устроился в школу охранником на лето. Но так там и остался. Никуда не смог больше устроиться.
– А вот это странно. – Тамура выдохнула порцию дыма, и та разлетелась по потолку, образуя замысловатые узоры. – У тебя сильный стагнум. Сможешь добиться в жизни очень многого.
– С чего он у меня сильный?
–С того, что ты еще живой!
–Так это не стагнум. Это ты!
– Не, твой стагнум вызвал случайное стечение обстоятельств, которое позволило тебе выжить. Больше никто не выжил в той мясорубке.
– Дети тоже не выжили.
– И дети. Мы же – ведьмы, забыл? Нам нельзя щадить людей по уставу. Особая жестокость и демонстративные казни семей целиком. Как когда-то сжигали таких, как мы. Ну что ты опять плачешь?
– Я хотел дочку. Чтоб любить ее и баловать.
– Ну-ка, посмотри на меня! – Ведьма выпрямилась и повернула рукой лицо парня в свою сторону. – Нытье – это самое первое, что делает твой стагнум деструктивным. Чем сильнее и чаще ноешь, тем хуже становится.
– Как смертный грех «Уныние»? – Парень пальцами вытер слезы.
– Ага. Этим как раз схожи религия и учения Зеленого Рейна. Все что запрещает религия, называя грехом – все является деструктивным в стагнуме. Красные потенциалы. И уныние из них – самый красный. Стагнум безмозглый, в отличие от бога. Просто очередной инструмент, обретенный в процессе эволюции. Как руки, например. Ты же умеешь пользоваться руками? И стагнумом тоже легко научиться пользоваться.
– Да, у нас в школе даже такой предмет есть: базовые принципы управления стагнумом.
– Иди ты! Вот повезло-то современным детям. А ты, бестолочь, больше о религии знаешь, чем о Зеленом Рейне. – Она похлопала его по щеке. – Ладно. Хочешь увидеть чудо?
Бату вопросительно взглянул нее. Тамура открыла рот и показала паучка, сидящего на языке. Бату перелетел через подлокотник дивана и шарахнулся в угол комнаты.
– Да не ссы, – улыбнулась ведьма, – просто смотри.
Митсу переполз на шею, вцепился на секунду в кожу и потянул из нее вниз тонкую темную нить. Через два миллиметра снова проткнул жвалами кожу на шее и вновь потянул нить, но уже наверх.
– Фиксирует, – шепотом прокомментировала Тамура. – Сейчас плести начнет. Не бойся его, подойди поближе. Потрясающее зрелище.
Бату, слегка приподняв голову, медленно встал и подошел на безопасное расстояние.
– Он крепит паутину к тебе! Прямо к коже!
– В некоторых местах. Чтоб не елозила на мне. Заодно снимает с меня мертвый эпидермис. Почти каждый день мы проводим такую процедуру.
– Тебе не больно?
–Есть немного. Хочешь, он и тебе трусы сошьет? Бронебойные!
– Нет, спасибо.
– Ну ладно. Меня тут червячок грызет один со вчерашнего дня. – Она подобрала с пола очки и надела. – Последнюю извилину уже догрызает. Томас, ты вчера мне хотел про мою подружку рассказать, помнишь?
– Помню, мама. Майор Дилиас много лет скрывает некоторые факты своей биографии и службы.
– О как! Какие?
– Уже работая в Ковене, она заочно окончила химико-технологический университет, факультет биохимии. Защитила диплом по воздействию солей ртути на компоненты крови.
– Так себе инфа. Дальше что?
– На протяжении шести лет Рута Дилиас, используя служебное положение, регулярно приобретала небольшими партиями диоксистибат ртути – соединение сурьмы, кислорода и ртути. Коммерческое название соли – «Красная ртуть». Запрещенное вещество из-за своей особой токсичности.
– Сколько стоит?
– Цена на черном рынке от шестисот гигаджоулей за грамм.
– Святые олигархи! У меня байк дешевле вышел! И сколько… грамм… она уже купила?
– Девяносто семь тысяч, округляя в меньшую сторону.
– Святые… у меня слова кончились, Томас.
– Финансисты. Здесь идеально подошли бы «святые финансисты». Рута Дилиас – миноритарный акционер трехсот сорока девяти компаний с уставным фондом более ста семидесяти пентаджоулей.
– Зачем ей столько красной ртути?
– Полагаю, на эксперименты с кровью. Точной информации нет, поскольку тема практически не изучена.
– Девяносто семь килограммов сверхтоксичного вещества, его же где-то хранить нужно?
– Она отвозила соль брикетами по семь-восемь килограммов по третьему северному шоссе за пределы Феникса. Дальше отследить не удается из-за частичного или полного отсутствия средств видеофиксации.
– Понятно. Есть еще что-нибудь, Томас?
– Есть. Не знаю, на сколько это тебя заинтересует, но сегодня утром в Ковен приходил профессор государственного университета Крейг Сулу.
– К верховной?
– Да. И Эйра Лауда, судя по всему, тоже пытается скрыть этот факт. Камеры видонаблюдения в ее кабинете отключены, но коридорные и уличные средства зафиксировали его приход и уход. Самое странное, что приехал Крейг Сулу на электроскутере, а уехал в фургоне Ковена с четырьмя сотрудниками в гражданской одежде. Фургон доехал до филиала государственного университета по адресу: тридцать седьмая улица, дом четырнадцать, где располагаются лаборатории, и заехал во внутренний двор сооружения.
– И там тоже выключены камеры?
– Да, мама.
– Свяжи меня с верховной ведьмой. – Она в нескольких местах слегка оттянула темную сеточку новой паутины у себя на груди, ожидая подтверждающего сигнала в динамике гарнитуры. – Тамура – верховной ведьме.
– Здравствуй, Тамура, – ответил голос. – Что-то случилось?
– Пока не знаю. К тебе с утра приходил мой землячок?
– Приходил. А ты откуда знаешь?
– Да так, Томас напел. Что хотел?
– Я его пригласила. Насчет второго всадника. Ладно, все! Потом расскажу. У тебя сегодня выходной. Отдыхай. Конец связи.
Глава 16
Верховная ведьма сидела в пустой столовой, поглощая суп-пюре из кабачков, когда позвонила Тамура. Эйра закончила разговор, на мгновение задумалась и переключила радиоканал на рации.
– Верховная ведьма – Томасу.
– Да, полковник Лауда.
– Ты рассказал майору Хоган о визите профессора Сулу сегодня?
– Нет, полковник Лауда. Майор Хоган недоступна для связи уже тридцать один час семнадцать минут.
– Причина?
– Некорректный АйДи в реестре нейросети.
– Кто изменил АйДи?
– Луис Хантер.
Эйра немного подумала.
– У майора Хоган имеется альтернативная нейросеть?
– У меня нет такой информации. Самообучающиеся алгоритмы не предназначены для поиска альтернативных нейросетей.
– Поняла. Отбой, Томас. Нет, подожди. Выключи все системы видео- и аудиофиксации по всей территории Ковена, причем так, чтоб их нельзя было включить удаленно.
– Сделано, полковник Лауда.
– Не фиксируй это в журнале.
– Информация удалена.
Эйра доела суп, сделала глоток воды и вышла из столовой. Она шла по коридору, погруженная в мысли, совершенно не обращая внимания на сотрудников, которые при виде верховной ведьмы вжимались в стены, опуская взгляд в пол, и расслаблялись лишь тогда, когда та исчезала за углом петляющего коридора.
В семьсот четырнадцатой камере сотрудники Ковена наспех убирали строительный мусор и инструменты для ремонта. За уборкой терпеливо наблюдал профессор Сулу, расположившись в углу, рядом с большими коробками, обтянутыми желтым полиэтиленом с логотипом Ковена. В это время в госпитале, находящемся в соседнем крыле здания, несколько сотрудников упаковали в контейнер диффузионную систему и медицинскую кушетку. Контейнер запечатали и по коридору покатили к грузовому лифту. Через несколько минут его уже распаковывали в семьсот четырнадцатой.
Профессор Сулу отдал распоряжение своим сотрудникам установить привезенное из лабораторий университета оборудование и подключить его к диффузионной системе.
Эйра вошла и направилась к лаборанту, возившемуся с проводами.
– Рассказывайте подробности, – сказала она ему.
Лаборант посмотрел на профессора. Тот одобрительно кивнул.
– Мы полагаем, что стагнум представляет собой бозон – квант энергии в непрерывной суперпозиции. Бозон способен менять характеристики окружающих частиц, выстраивая их спин по определенному алгоритму, задаваемому сознанием.
– Угу. Все-таки частица. Почему раньше ее не открыли?
– Мы не знали, что искать, – раздался за спиной голос профессора, – а главное – где искать. Кровь изначально была неплохим кандидатом на место для обитания Бога. Простите за неудачный образ.
– Образ крайне неудачный, – огрызнулась Эйра. – Продолжайте.
– У нас было слишком мало качественных испытуемых. Как я уже ранее говорил, это должен быть человек с сильным однонаправленным стагнумом. Хорошими кандидатами являются фанатики-пастыри. Но кто нам даст такого?
– Надо было давно прийти ко мне. Я бы вас обеспечила донорами. И мы навсегда закрыли бы эту грязную страницу темной истории человечества.
– У нас не было такой задачи. Нами двигало лишь научное любопытство к познанию новой энергии. К тому же, кто захочет лишний раз связываться с Ковеном? Ладно, отвлекся я. – Сулу подошел к установке. – Мы выкачаем всю кровь, заменив ее на время жидкостью с той же плотностью и остальными физическими показателями, пока испытуемый будет в искусственной коме. Надеюсь, у вас есть препараты для введения в искусственную кому?
– Есть, – кивнула Эйра. – У нас полноценный госпиталь с неограниченными ресурсами. Что будете делать с кровью?
– Искать стагнум, конечно. Вся проблема в его суперпозиции. Он везде и нигде одновременно. Один квант, транслирующий себя по всему объему крови.
– Так почему именно кровь?
– Она омывает все органы тела. То есть присутствует везде. А способность стагнума менять спин окружающих его частиц превращает все тело в единый инструмент воздействия на реальность.
– Вы будете искать один единственный бозон? Это даже не иголка в стоге сена.
– Получается так. Из-за того, что мы не знаем, какой именно бозон истинный, придется изъять их все.
– И сколько времени, по-вашему, это может занять?
– Мы не знаем. Чем сильнее стагнум испытуемого, тем быстрее. Я надеюсь, у вас качественный донор и обладает сильным стагнумом?
– Стагнум настолько сильный, что сводит ее с ума.
– Вот здесь возникает еще одна проблема, – профессор замялся. – Даже когда сознание в коме, стагнум продолжает работать. А самое главное предназначение стагнума, как вы знаете, это оберегать хозяина. Он может взбунтоваться.
– Это я возьму на себя. Главное, чтоб вы в это время не отвлекались. У меня вопрос: какова вероятность летального исхода?
– Очень большая. – Сулу отвел взгляд. – Вот здесь, – он указал на монитор установки, – камера с нанотрубками, в которых из-за их сверхмалого диаметра возникают естественные торсионные поля, закручивающие пространство в спираль. Любая частица, как известно, по своей природе является одномерной струной, колеблющейся с определенной частотой. Торсионный поток настроен именно на показатели бозона стагнума и на все его суперпозиционные состояния.
– Бозон стагнума – уникальная для каждого человека частица?
– Мы не знаем. Скорее всего, да, если рассматривать жизнь как совершенно уникальное явление. Возможно, это и есть то, что зовется душой. Для начала необходимо изъять истинный бозон стагнума и изучить все его свойства. И если все получится, то у нас будут точные ответы на любые вопросы жизни и смерти.
– Много философствуете, профессор!
– Пытаюсь произвести на вас впечатление, – Сулу вкрадчиво улыбнулся. – Рассчитываю пригласить вас, например, поужинать.
– Милый мой Сулу, если все, что я задумала, исполнится, я сама вас приглашу на ужин. Причем к себе домой.
– Вполне обнадеживающе. Полагаю, наш эксперимент всего лишь небольшая часть того, что вы задумали.
– Правильно полагаете.
– У нас все готово. Можете послать за донором. Я так понял, она живет у вас в глубоких подвалах Ковена? – Он поднял ладони, изображая капитуляцию. – Это не я придумал. Такая молва ходит в народе.
– Ох, до сих пор не понимаю, как вы еще живы с таким сарказмом. – Воздух между профессором и ведьмой на секунду задрожал горячим миражом. Профессор попятился назад. Эйра наигранно улыбнулась. – Я сама за ней схожу.
Глава 17
Свадебный салон "Забытая невеста" располагался в огромном торговом центре на первом этаже, но из-за своих внушительных размеров имел отдельный вход. Объемные светящиеся буквы, написанные готическим шрифтом, иллюминировали через одну, зловеще помаргивая и искрясь. За стеклянными витринами двигались женские фигуры манекенов в свадебных платьях на любой вкус. Они позировали, словно на фотосессии, демонстрируя красоту и изысканность образцов салона. А прямо над входом, под иллюминацией, неподвижно застыл особый манекен, отображающий всю философию названия заведения. Невеста в простеньком белоснежном свадебном наряде с ярко-красными каплями крови, разбрызганными полосой по диагонали платья, начиная от левого плеча и заканчивая правой частью подола. Окровавленная правая рука сжимала кухонный топорик, с лезвия которого «стекали» застывшие капли крови. Лицо манекена почти полностью закрывала вуаль черной фаты. И лишь губы, расплывшиеся в сладкой удовлетворенной улыбке, были заметны, если смотреть на невесту прямо под входом, задрав голову.
– Зловещее название для свадебного салона, – прошептал Винс, разглядывая центральный манекен. – И невеста – зловещая.
– А ничего, что ты себе в невесты ведьму выбрал? – усмехнулась Рута. – По мне, эта зовещность очень стильная. За этим наверняка скрывается какая-то легенда.
– Не какая-то, а вполне реальная, и даже закрепленная в уставе салона. Они даже клип про нее сняли. Не видела, что ли?
– Видимо, не успела еще. Интересный?
– Хозяин отвалил кучу денег, нанял профессиональных продюсеров. А те, в свою очередь, наняли известных актеров. Линда Росс играла забытую невесту. В общем, молодая девушка готовилась к свадьбе своей, сама себе начала шить платье, когда ей сообщили, что ее жених предпочел ей другую. На этой почве она сошла с ума и, когда дошила платье, взяла кухонный топорик и пошла, перебила всю свадьбу, оставив после себя кровавое месиво.
– Класс! Разве это не стильно? Любой девочке понравилась бы эта история. Придает уверенности и решимости.
– А о мальчиках ты не подумала?
– А нечего мальчикам посещать такие салоны. В старину жених вообще не имел права видеть невесту в платье до свадьбы. Да и сейчас такая традиция имеет место.
– Давай уже побыстрее войдем внутрь, а то у меня мурашки размером с таракана по всему телу. Вон и тетя Кларисса нас уже ждет, – он махнул головой в сторону пожилой грузной женщины, стоявшей внутри и вытирающей влажной салфеткой ладони.
– Здравствуй, мой мальчик, – сказала она и распростерла руки для объятия, куда племянник был сразу заключен. Тетя Кларисса крепко обняла Винса, не касаясь ладонями. – Руки все в тальке, не успела вытереть.
– Тетя Кларисса, это моя невеста, – сказал Винс, показывая на Руту взглядом.
– Какая красивая и молодая девушка! Она для тебя не слишком молода?
– Вы мне явно льстите, – сказала Рута и слегка приобняла женщину.
Та тоже изобразила объятие и на ухо шепнула девушке:
– Я тебя не боюсь, старая ведьма. – Затем обратилась к племяннику: – Винечка, погуляй по салону, присмотрись. Спрашивай, если что, девочки помогут.
– Я понял, тетя Кларисса, – ответил Винс, – о женском надо поболтать, да?
Кларисса проводила взглядом племянника, повернулась к Руте, грубо взяла ее за шею и притянула к себе.
– Слушай сюда, тварь! Я все про тебя знаю. Ты увела у меня парня пятьдесят лет назад. Потрахалась с ним и выкинула, как эту салфетку. Он не смог пережить этого и повесился. А я всю жизнь ходила к колдунам, чтоб снять твое проклятие безбрачия. Так и осталась в девках. И теперь Винс – мой единственный ребенок, о котором я забочусь всю его жизнь. И я не дам тебе ее испортить. И мне плевать, что у вас там все серьезно, как Кречет утверждает. Я костьми лягу, но ты никогда не выйдешь за него замуж. И я еще раз повторюсь, чтоб до тебя дошло: я тебя не боюсь!
Рута вырвалась из жесткой хватки и чуть не упала назад. Винс подбежал к ней и придержал за талию.
– Что случилось? – спросил он. – С тобой все хорошо?
– Голова просто закружилась от такой красоты вокруг, – прокомментировала тетя Кларисса. – Со всеми молодыми девушками такое случается здесь. Винс, приходите завтра лучше. У нас будет новая коллекция. Я сама подберу вам платье.
– Ты не против? – Винс обратился к девушке.
– Конечно, нет. Завтра так завтра. К тому же, новая коллекция!
– Спасибо тетя Кларисса. Завтра обязательно придем. – Бережно обнимая за талию Руту, он повел ее к выходу. Девушка потрогала свой лоб.
– Мне и вправду дурно что-то, – сказала она, сняла незаметно сережку и так же незаметно обронила. – Пойдем, малыш.
Они вышли из салона, прошли несколько десятков метров, и Рута остановила Винса. Она встала напротив него лицом к лицу и сказала:
– Малыш, я хочу, чтобы ты запомнил! Я никогда тебя не брошу. Никогда. Что бы ни случилось, я буду верной тебе до самой смерти, слышишь? И я тебе клянусь, мы завтра же вместе пойдем в Ковен, и я уволюсь к чертовой матери!
– Спасибо, родная! Я это очень ценю и люблю тебя. И мне кажется, ты потеряла сережку.
– Правда? – она потрогала мочку уха.
– Странно. Я же продумал крепление. Не могла она поломаться.
– Это я, наверное, в салоне обронила, когда голова закружилась. Ты никуда не уходи, а я сбегаю. Кажется, я знаю, где она. Только никуда не уходи. Я быстро! – сказала она и побежала в салон.
Кларисса сидела за столиком администратора и набирала в мессенджере сообщение Кречету. Ее отвлек звук разбитого стекла у входа. Она повернулась и увидела разбитую витрину над входом, в которой стоял уже теперь голый манекен забытой невесты. Вдруг раздался дикий женский крик где-то справа. В это же мгновение брызги крови ударили в лицо женщине. Она зажмурилась. Крики начали раздаваться повсюду, кровь по лицу и телу хлестала как из шланга. Тетя Кларисса начала выть от ужаса, закрыв лицо руками. Звуки затихли. Она еще несколько секунд прислушивалась, затем вытерла глаза и оглянулась. Ее взору открылась чудовищная картина. Все работницы салона были изрублены топором. Повсюду кровь, отрубленные части тел и предсмертные хрипы умирающих девушек. Одна из них пыталась ползти к выходу, помогая себе остатками правой руки. Левой не было по самый локоть. Теперь ни одно из представленных в салоне платьев не осталось чистым. Полоски разбрызганной крови украшали шелк моделей, а с некоторых из них свисали человеческие внутренности. Тетя Кларисса почувствовала соленый привкус крови у себя на губах.
Вдруг перед ней прямо из воздуха возникла Рута в том самом платье забытой невесты. На этот раз крови на нем было гораздо больше. Девушка слегка приподняла голову, чтобы из под черной фаты виднелись лишь губы. Сделала сильный замах и воткнула топор в плечо пожилой женщины. Лезвие вошло на несколько сантиметров в плоть и там же осталось.
Ужас на лице тети Клариссы сменился дикой болью, искривившей морщины до неузнаваемости. Та попыталась крикнуть, но выдала лишь хрип – рот наполнился кровью.
– Это я была той невестой, – прошептала Рута. – И ты самая тупая тварь из всех живых существ, раз решила, что не боишься белой ведьмы. Если ты и дальше продолжишь мне мешать, я клянусь тебе всей своей преданностью Одину, что до конца своей жалкой никчемной жизни ты пребудешь в бесконечном ужасе. Кивни, если поняла.
Та послушно кивнула. Ведьма резко выдернула из плеча топор, чем вызвала боль, граничащую с шоком у женщины, вытерла лезвие об ее костюм и направилась к выходу. По пути наклонилась, чтобы поднять сережку, и вышла из салона.
Возле входа стоял Винс. Увидев девушку, молодой человек тут же отвернулся, демонстрируя свое безразличие к происходящему внутри.
– И даже не подглядывал? – иронично спросила Рута.
– Ну, малыш! Я устал тебя ждать и решил помочь тебе найти сережку. А когда подошел ближе, то увидел, как ты что-то шепчешь на ухо тете Клариссе. И не стал входить.
– А я так и думала, что ты пойдешь за мной, но не знала, насколько далеко. – Она раскрыла кулачок и показала сережку. – Наденешь?
– Опять секреты, да? – спросил Винс, пытаясь продеть крепление в дырочку уха.
– Хочу тебе сюрприз сделать на свадьбу. Есть во мне что-то староградское.
– Уж не в этом ли платье ты хочешь прийти на церемонию? – молодой человек показал на манекен забытой невесты.
– Я думала над этим, – ответила девушка. – Но мне штрих не очень нравится. Слишком по театральному он тут… – она сделала жест ладонью, повторяющий полоску красных брызг.
– Нанесен, – подхватил Винс.
– Именно! Пойдем ко мне, я покажу тебе всю магию руны Тейваз. У нее есть пастельная часть, и она прекрасна. – Молодые люди направились к автомобилю Винса.
Постанывая и раскачиваясь из стороны в сторону, тетя Кларисса сидела на стуле и смотрела в пустоту перед собой. Рядом суетились сотрудницы, не зная, как привести в чувство свою управляющую. Одна девушка принесла мокрое полотенце и обернула голову своей начальнице. Вторая высыпала быстрорастворимый порошок в стакан с водой и пыталась напоить тетю Клариссу. Третья вызывала скорую.