Евгения Кибе
О любви. О жизни… с болью
Просто рассказ.
Не знаю, зачем все это вспоминаю и прогоняю в голове по сто тысяч раз. Мне не изменить ничего, не переписать ту историю жизни, которую считаю не своей. Но она есть и будет.
В темной комнате горит настольная лампа, на часах уже далеко за полночь, жена и двое детей спят. А я не могу. Не могу уснуть, потому что совсем недавно начал с новой силой вспоминать может быть и не первую, но самую большую любовь своей жизни.
Это было так давно....Мне тридцать, ей 23. Она из Питера , я из Архангельска. Казалось бы, что мешало нам быть вместе? А я отвечу. Ничего. Ничего , кроме моего дебильного характера и гордости.
Я был в командировке в городе на Неве и не спеша прогуливался по Невскому в сторону Дворцовой, что бы посмотреть на знаменитый развод мостов. Помню, как будто это было вчера. Теплый ночной ветер дул в лицо, мимо проносились машины , из которых раздавалась музыка, разрезавшая романтику города. У Эрмитажа толпы людей разных возрастов и национальностей. Молодёжь играет на гитарах, кто-то танцует, поет. В общем, это была какая-та особая атмосфера, которую не встречал больше никогда.
Я шёл, оглядываясь по сторонам в восхищении. И вдруг в меня врезалась какая-та девушка. Изумило то, какие у нее были глаза. Огромные, карие. Но не просто карие, а как-будто черные. Она явно была чем-то, или кем-то, напугана.
– Простите, пожалуйста, -проговорила шепотом она и собиралась бежать дальше.
Почему не дал ей уйти тогда, не понимаю. Но что-то внутри кричало, что я не должен ее отпускать.
– Девушка, с вами всё в порядке? Может нужна помощь? Вы не бойтесь. Я сотрудник…органов.
Тут мне пришлось немного приврать. Да, я был, да и до сих пор остаюсь, сотрудником, но не простых органов. Но не будем об этом.
Она посмотрела на меня, потом куда-то назад, потом снова на меня, как-будто решаясь, довериться незнакомцу или нет.
– Меня преследует какой-то человек. Он бежал за мной несколько улиц. Мне страшно. Вышла поздно с работы, на метро опоздала…
Я смотрел на нее. Такую тоненькую, как прутик. Маленькую девчонку, с тощей косичкой за плечами, с рюкзаком, в спортивных штанах и ветровке, застёгнутой на глухо. Внешне вроде ничего такого, но к ней тянуло просто невероятно.
– Давай провожу до дома.
Я держал девчонку за плечи и чувствовал, как ее дрожь от страха постепенно пропадала. Она смотрела на меня доверчиво и с благодарностью.
– Давай,– ответила она.– Но только ДО дома.
Развод мостов ушёл за задний план. Теперь рядом со мной шла самая прекрасная девушка, которую я когда-либо встречал.
Оказалось, что ее зовут Ира, она работает уже несколько лет переводчиком, хотя закончила медицинское училище. Жила она с мамой и братом недалеко от Владимирского собора. Дойдя до ее дома, понял, что не просто не хочу, а не могу ее отпустить.
Вот так мы стали встречаться.
Неделя от моей двухнедельной командировки пролетела незаметно. Мне до скрипа зубов не хотелось с Ирой расставаться, но пришлось. Служба.
Созванивались каждый день, переписывались.Через месяц она прилетела ко мне. Те несколько недель я был как в раю. Ее юмор, забота, ум. Всё больше и больше меня затягивала эта сладкая пучина любви. Мы начали планировать свадьбу, ее переезд ко мне. Казалось, что всё шло к тому, что бы мы были счастливы.
Но я же не простой человек. Мне надо знать, какие скелеты в шкафу у тех, с кем общаюсь и начал по своим каналам узнавать, кто она на самом деле, чем живет, чем дышит. И тут открылось то, чего я вообще не ожидал. Оказалось, что она не просто переводчик, а работает в брачном агентстве, причем не с самой хорошей репутацией.
Понимал, что она не при делах, что начальство там крутило свои махинации по обману иностранных клиентов. Конечно Ира была в курсе, только не уверен, что осознавала весь масштаб проблемы.
Про то, что у брата ее условка по наркотикам , я знал. С этим в принципе я готов был мириться. Прикопаться конечно можно, но это же не она со статьей. А вот про такую работу "переводчиком"…
На тот момент мне светило повышение, о котором давно грезил. Претендентов на хорошие должности всегда хватает. Во все временам и на любой работе. Так что, как бы мне ни было больно, но на тот момент казалось, что я принял правильное для себя решение.
Сказать Ире о том, что мы расстаемся , не мог. Трус, понимаю. Я просто перестал ей писать и отвечать на звонки, поменял номер телефона и исчез. Единственное, что мне осталось, ее имейлы, которые она писала практически каждый день.
Вот и сейчас, в ночи, при свете Луны я сижу и перечитываю их .Одно из последних, которое сейчас перед моими глазами.
" Дорогой Лёша.
Я уже тебе вчера писала, что сдала сессию, но не уверена, что вытяну дальше. Этот семестр меня совершенно измотал. Очно-заочно учиться на юридическом крайне сложно, как оказалось. Не успеваю ничего. Ты же знаешь, что хотела поступить туда всегда, а ты мне дал стимул. И мне теперь кажется, что стимул пропал вместе с тобой. Не вижу смысла вообще что-то дальше делать, так как тебя нет рядом. Мне очень тяжело без тебя. Очень тяжело и сердце рвется на кусочки."
Однажды, после какого-то застолья, на меня нахлынули воспоминания , вставил в сотовый старую симку и написал смс Ире, что меня отправили по службе далеко и телефоном не мог пользоваться. Она тут же начала писать в ответ теплые, нежные сообщения,от которых сердце таяло все сильнее и сильнее. Ира ждала меня, любила, скучала. Я упивался этими мгновениями нашего " вместе", но в какую-то секунду поймал себя на мысли, что начинаю снова строить планы, в которых есть она. Поняв, что делаю только хуже и себе , и ей, вынул симку и лёг спать. На утро принял решение окончательно. Надо обрубить все раз и навсегда.
Прошли годы. Я женился, у меня родились дети. Образ Иры как-то начал постепенно таять в рутине дней.
По работе меня часто отправляли в горячие точки. Иногда бывало совершенно невыносимо, но , когда в памяти всплывал образ Иры и ее улыбка, становилось проще, легче. Однажды, когда меня ранили во время одной из таких поездок, мне приснилась Ира. Мы стояли на Дворцовой у моста и смотрели друг на друга.
– Ты не жалеешь? -спросила она.
– Жалею, но всё уже сделано.
– Тогда живи и радуйся.
Я заплакал. Она встала на цыпочки, вытерла своими тонкими пальчиками мои слезы, поцеловала в подбородок, развернулась и убежала, не оглядываясь. Я видел, как ее каштановые волосы развевались по ветру и хотел протянуть руку, что бы остановить, но руки как-будто прилипли к телу, язык сковало холодом. Я не мог кричать, не мог бежать за ней, хотя безумно этого хотел. Хотя бы во сне обнять, поцеловать ещё раз, поговорить.
Очнулся в реанимации и понял, что именно она меня тогда вытянула с того света.
Вернувшись домой первым делом стал искать ее в соцсетях и нашёл. Она живет в другой стране, замужем, тоже двое детей. Помладше моих на несколько лет. Да, она уже не выглядит той тоненькой девчонкой, взгляд на фото изменился, стал серьезнее, взрослее. Задорные огоньки пропали. Но она всё так же прекрасна. Она всё та же Ира, которая налетела на меня ночью в центре Питера.
Я смотрю на ее фото в соцсетях, читаю имейлы столетней давности и понимаю, что никакая должность на свете не стоит того, что бы оторвать кусок сердца, пропустить через мясорубку и выкинуть. И я сейчас не только про свое, но в первую очередь про ее сердце.
Только теперь осознаю, что из-за своего эгоизма, расчетливости, я раздавил Иру, ее чувства и доверие. Мне больно было в то время, а ей было ещё больнее.
Надеюсь, что она счастлива и что смогла забыть меня. А я буду помнить и пусть эта боль , которая в моей душе, будет той ценой, которую плачу за ошибку.
А поговорить?
Холодный питерский ветер февраля пронзал лёгкие при вдохе, но способствовал тому, что заплаканные глаза Саши понемногу переставали гореть. Холод вдруг резко сменился теплом, плавающем в характерном запахе резины и машинного масла. Людской поток стройной и плотной массой внёс девушку в вестибюль станции метро. Обычно Саша старалась избегать загруженные станции в час-пик, потому что выходила оттуда , как после спарринга на дзю-до ( хотя даже после хорошего спарринга синяков оставалось меньше) , но сегодня ей было абсолютно всё равно.
Не раздражало и не злило то количество пинков и тычков , которые сопровождали ее плавание до турникета. Когда она прошла через вертушку, то дышать стало значительно легче, но к горлу опять подступил предательский комок.
" Только не здесь и не сейчас" проносилось в голове.
А руки нервно теребили кошачью шлейку. Всё, что осталось от любимого кота.
Несколько часов назад позвонил ветеринар из клиники, куда своего" мохнатого братика" ( как называли все родственники и друзья Саши питомца) девушка привезла на плановый осмотр ( онкология, а с ней не шутят) и сказал, что Патрюшки больше нет.
Умом она понимала, что , привозя его в ветеринарку, больше может не увидеть, так как котик был уже плох. 18 лет он прожил с Сашей, пережил переезд из родного города в огромный и шумный Питер, скрашивал одинокие вечера после смены на скорой. Но вот теперь она осталась одна. Совсем одна. За 5 лет, что девушка живёт в музыкальной столице, так и не обзавелась друзьями. Знакомые да, но не друзья. И вот теперь она ехала к себе на Дыбенко, в съемную однушку, в которой кроме часов-ходиков и телевизора , никто больше не будет подавать признаков жизни.
Не очень дружелюбная толпа занесла Сашу в вагон метро, и поезд , монотонно скрипя и свистя рельсами, помчался от Чернышевской к Владимирской.
Она стояла , держась одной рукой за поручень, другой за воспоминания в кармане и пыталась сдержать слёзы. С каждой секундой это становилось делать всё труднее. А когда сзади по плечу кто-то постучал и мужской голос спросил "Девушка, вы выходите?" , то она , развернувшись со злостью выплюнула:
– А вам вообще какое дело, выхожу я сейчас или нет?
И зарыдала.
Сердобольная старушка, сидевшая напротив , злобно сверкая глазами , принялась сотрясать кулаками в воздухе.
– Ты посмотри на него! Иш какой бугай, а девушку обижает!
Тут же со всех сторон другие пассажиры решили не терять возможность вылить все накопившиеся злобу и усталость дня, и активно поддержали обвинения.
– Да это вообще мужикам свойственно!
– Ой, вот у меня так же было!
Но некоторые голоса вступили в конфронтацию с первой группой сопереживающих и принялись защищать парня.
– Да может она манипулирует!
– Шубу не купил очередную , вот нюни и распустила!
Саша стояла и плакала навзрыд, уже не сдерживаясь. Чего уж теперь-то?
Тогда этот же самый мужской голос громко и отчётливо проговорил:
– Граждане пассажиры, ссорьтесь! Она просто плачет от счастья, что к нам в гости на месяц едет моя мама.
Кто-то прыснул от смеха, кто-то протянул стандартное "ааа", а старушка напротив, уткнувшись в свой шарф, злобно проворчала:
– Бесстыжая.
На счастье дверь вагона открылась на Владимирской и Саша пулей вылетела из вагона. Какой позор! Какой кошмар!
И опять послышался тот же самый мужской голос, из-за которого всё это началось.
– Девушка, ну что вы так убиваетесь? Платок возьмите.
Она обернулась, злобно сверкнув красными , как у окуня глазами от слёз, и сказала:
– Что пристали ? Идите вы со своим платком, куда шли.
– Ого! Да тут драма похлеще шекспировской назревает. Знаете что, барышня, давайте присядем вот на ту скамеечку и вы мне все расскажете.
Саша не хотела вообще никому ничего говорить. Она мечтала оказаться поскорее дома, уткнуться в свою любимую " плакательную" подушку ( да-да, именно такая дежурная подушка появилась в ее квартире в день переезда) и всю скорбь и страдание разделить с ней, а не с малознакомым мужиком. Хоть и очень симпатичным.
Окинув взглядом незнакомца, оценив, что ничего страшного не будет, если она изольёт душу этому персонажу, кивнула.
Электронные часы над тоннелем, в который уносились поезд за поездом, показывали, что прошли уже пол часа. Девушка рассказала кратко свою жизнь до переезда, после переезда и то, что сегодня она потеряла единственное существо, которое так сильно любило ее.
– Примите соболезнования. Но вы же понимаете, что в его возрасте , да с учётом того, что у него была онкология…
Саша в ответ кивнула.
– Да. Может вы и правы,– тяжело вздохнула она и первый раз за несколько часов улыбнулась, – Спасибо . Мне и правда стало значительно легче. До свидания.
Она протянула парню руку на прощание.
– Юра,– представился он, протягивая свою в ответ.
– Саша, – с улыбкой ответила она.
На душе на самом деле стало легче. Боль потери не прошла, но то, что она разделила ее с кем-то, пусть и незнакомым, принесла свои положительные плоды.
" А ведь правы те, кто говорят, что незнакомцам проще душу открывать" подумала девушка, глядя на этого темноволосого, короткостриженного, кареглазого парня.
Всё в нем было хорошо, кроме странного запаха. Саша непроизвольно наморщила носик.
Юра понял, в чём проблема и проговорил :
– Да, пахнет ужасно, но это издержки профессии.
Тут же послышался гул выезжающего из тоннеля поезда и волна ветра подняла льняного цвета волосы девушки дыбом.
Смеясь, она старалась их пригладить и вбежала в вагон поезда.
– А телефон?– крикнул Юра, но двери вагона уже закрылись.
Саша пожала плечами, отправляя воздушный поцелуй, и поезд умчал ее в тоннель.
" Надо было хоть отпечатки пальцев как-то снять. Может в базе есть на нее что-то " с печалью думал парень.
Утро началось не совсем хорошо. Саша проспала! Первый раз такое, что она просыпает на смену.
На ходу почистив зубы, вылетела из дома и побежала ловить попутку. Денег кататься на машинах до работы и обратно у нее не было, но сегодня форс-мажор, так что можно себе позволить.
На подстанцию вбежала практически в последний момент.
– Опаздываем?– проговорил начальник, стоявший очень некстати в коридоре.
"Что он забыл тут в такую рань? 6 утра . Спал бы себе . Желательно подальше отсюда" злобно пронеслось в голове.
– 5:59 ещё ,– кивнула она головой в сторону электронных часов, висевших аккурат над входной дверью.
– Молодец , что цифры правильно можешь назвать. На конфетку.
И Вадим Викторович протянул ей ириску.
Саша работала со своей бригадой с первого рабочего дня. Конечно, будучи фельдшером, она брала и дополнительные смены, что бы оплачивать съёмное жилье, да и последнее время на лечение Патрика ушло достаточно много денег. Ее подушка безопасности , которую она собирала на чёрный день, стала больше похожа на пустую наволочку.
Вызовы пошли один за другим. Стандартные давление и температура. Выезжали и к " любимым" пациентам. Портрет такого человека : женского пола, за 70, живущая одна в отвратительно грязной квартире.
Им скучно, некому пожаловаться на болячки. Это понятно. Жалко таких стариков, но, пока они там , слушают историю возникновения того или иного шрама, то на противоположной стороне улицы может кто-то умирать.
– Саш, ну ты как?– спросил дядя Миша.
Добрый, усатый мужик, которого все называли дядя Миша – водитель скорой. Даже врач , которая была младше этого самого Миши на 10 лет, называла его так же. К чему отбиваться от коллектива?
– Да нормально. Врач обещала перезвонить, когда урна с прахом будет готова.
– Ой, не понимаю я этих сантиментов,– тут же в разговор вступила Юлия Сергеевна-врач, – Когда я была маленькая, в деревне этих котов никто за живую душу не считал.
Саша почувствовала, как защипало в носу, а в горле стал образовываться тот самый вчерашний комок. Она открыла бутылку воды и осушила до конца. Вообще Юлия Сергеевна хорошая и добрая, но со своими странностями.
Дядя Миша, видя , что ситуация грозит стать внештатной, перевел разговор.
– Ну что, девчушки, прокачу вас по последнему адресу, а потом на базу и по домам.
– С ветерком, дядя Миша , только, с ветерком,– прокричала ему Юлия Сергеевна.
Скорая остановилась у дверей совершенно грязного подъезда девятиэтажки.Из боковой двери, ведущей к мусоропроводу, выглядывала куча мусора, безбожно шевелящаяся от кишащих в ней крыс.
Поднявшись на третий этаж, Саша позвонила, а потом постучала в дверь.
Открыл дверь абсолютно бухой и растрепанный мужчина. Хотя, мужчиной это существо было сложно назвать. Скорее нечто в грязной и драной майке алкашке, с растянутыми на коленях не первой свежести трениками. Запах в квартире стоял такой, что рвотные позывы подкатывали не переставая.
– Вы бы хоть проветривали,– сурово прокомментировала обстановку Юлия Сергеевна.
– Виноват,– с трудом выдавил из себя субъект.
– Пациент где?
– Там,– крякнуло нечто и показало в сторону кухни.
Когда Саша и врач зашли, то увидели ужасающую, но, к сожалению, стандартную в таких квартирах картину.
На полу, перевязанная поперек живота какой-то ветошью, лежала женщина с открытыми остекленевшими глазами. Когда Саша подошла проверить всё же пульс, то поняла, что уже началось хорошее трупное окоченение.
– Ну что там, Саш?– послышался голос Юлии Сергеевны.
– Да надо специальную вызывать и полицию.
Субъект в это время улегся спать на ободранном и видавшем виды диване в комнате.
Через несколько минут приехала полиция. Ребята вызвали опергруппу и , одев наручники на спящего подозреваемого, оставили досыпать на диване. Толку от его пробуждения никакого. А так может проспится, да расскажет что-то дельное.
Саша сидела в скорой и думала о превратностях жизни. Она оплакивает кота. А кто-то вообще будет оплакивать эту женщину, которую собутыльник в пылу ревности или белой горячки пырнул ножом в живот? Может быть у нее есть семья, дети? Или были....
Ее мысли прервал стук в дверцу машины.
Саша открыла и увидела Юлию Сергеевну.
– Разрешили уехать. Наконец-то! -проговорила она и плюхнулась на сидение.
– Дядя Миша ушёл за водой для машины. Куда-то там долить надо, я не поняла.
– Значит будем ещё ждать.
Юлия Сергеевна достала свой старый кнопочный телефон и принялась звонить какой-то подружке, что бы поделиться деталями кровавой драмы, свидетелем которой ( практически) была.
Саша слушать этого не хотела. Смаковать чьи- то поступки, решения и жизнь- не в ее характере и правилах.
"Лучше на морозце пару минут постою. Хоть ноги разомну".
Выскочив на снег и захлопнув за собой дверь, стала вспоминать вчерашнего парня. Красивый. Да. Вот почему она не задержалась и не оставила свой номер? Может пошли бы на свидание. Она сто лет не была в театре. В театр надо ходить с кем-то, думала она, что бы потом поделиться мнением и ощущениями от увиденного. Пока девушка предавалась мыслям о том, куда бы она потенциально могла бы пригласить Юру, если бы , да кабы, выводить стали всё ещё нетрезвого, но уже более или менее самостоятельно передвигающегося алкаша.
В эту же секунду фельдшер увидела, как из толпы зевак, чуть в менее пьяном состоянии, выскочил какой-то мужик и с криком " По что Людку порешил" бросился на душегуба. Краем глаза она заметила, как у того в руках блеснул нож. Так как Саша была в одном прыжке от нападавшего, то молниеносно преградила ему путь и двумя ударами вырубила злодея.
Скрутив ему руки за спину, прокричала:
– Ну помогите что-ли? Мне его бинтами связывать?
Из машины тут же выглянула врач, всё ещё говорящая по телефону, охнула и тут же закрыла дверь, в толпе послышался смех, аплодисменты, одобрительное улюлюкание и кто-то подбежал наконец-то на помощь.
Когда на руках поверженного застегнулись наручники, то Саша услышала знакомый голос:
– Работу поменять не думала?
Она подняла глаза и увидела Юру.
– Мне надо спрашивать, что ты тут делаешь или сам расскажешь?
Юра улыбнулся.
– Сейчас всё узнаешь. Только народного мстителя к нам в машину упакую.
Саша стояла, отряхивая рабочую куртку и поправляя сбившуюся на бок вязанную шапочку.
Юра вернулся через пару минут.
– Я опер уполномоченный вашего района. Удостоверение надо показывать?
–Да нет. Я тебе верю,– проговорила Саша.
– Ты где такому научилась, женщина-кошка?
– Не пропускала тренировки по дзю-до, – ответила она , кутаясь в куртку.
– Я сегодня до 18 работаю. Давай встретимся и пообщаемся.
Девушка лукаво улыбнулась и спросила:
– Номер телефона взять не хочешь?
– Да зачем?– ответил Юра, – в протоколе есть. Врач уже ваши все данные оставила. Оттуда перепишу.
Ровно в 18:30 Саша была у своего дома , ожидая нового знакомого. Оделась она основательно тепло, так как думала, что пойдут гулять. Когда же напротив остановилась машина и оттуда выглянул улыбающийся парень, то Саша пожалела, что одела на колготки ещё и подштанники. Будет реально жарко в них сидеть в машине.
Они поехали в центр города, посидели в кафе, послушали саксофониста, который играл у моста рядом со Спасом на Крови, на замерзающем инструменте.
Вечер прошёл просто чудесно.
Когда Юра вернул девушку к месту ее временной регистрации, то она сказала:
– Я теперь понимаю, почему ты хороший слушатель. Преимущества профессии.
Он улыбнулся .
– Это не все плюшки.
Саше не хотелось с ним расставаться, но в 6 утра надо быть на рабочем месте и не раздражать и так постоянно нервное начальство.
Она чмокнула опера в щёку и попыталась выпорхнуть легко и непринуждённо из машины. Получилось как получилось. Она чуть не растянулась на льду, в который превратились все улицы Питера к ночи.
Уже больше трёх месяцев они встречаются . Юра , хоть и сказал, что торопить события не хочет, но настойчиво намекал на то, что бы Саша переехала к нему. Зачем платить за съёмное жилье, если есть его личная квартира, в которой места хватит и ему, и ей. На аргумент, что , если они разойдутся, Юра всегда отвечал:
– Значит останешься в моей хате, пока не найдём тебе новую,а я у родителей переконтуюсь.
Заманчивое предложение. Тем более, что Саша любила Юру. Да и он не скупился на признания в своих чувствах. Так что, почему бы и нет?
Девушка предупредила свою квартирную хозяйку, что на днях съедет, чем сильно расстроила женщину.
– Где же я теперь такую же хорошую жиличку найду?– сокрушалась она.
Но Саша рада была, что теперь будет вить гнёздышко с любимым.
" Сделаю ему сюрприз" подумала девушка и с двумя чемоданами решила сделать первый заход по перевозу вещей.
Почему-то ключ не пролезал в замок, хотя Саша регулярно ночевала в этой квартире и часто закрывала и открывала дверь сама."Ерунда какая-то" только успела подумать, как дверь распахнулась и перед ней в одном полотенце предстала ослепительной красоты брюнетка.
Саша и девушка смотрели друг на друга.
– А Юра где?– медленно, чеканя каждое слово , спросила Саша.
– Его вызвали на работу,– глядя ей в глаза и так же медленно ответила девушка.
– Я тогда потом…– разворачиваясь к лифту, пробормотала Саша, -потом зайду.
Лифт был на этом же этаже, так что двери открылись быстро. Саша заскочила в него и успела только услышать, как красотка прокричала:
– А передать что?
Но ее голос растворился в пространстве шахты лифта.
Вся та веселость, с которой она мчалась к новой жизни, сменилась горечью и болью.
Саша вышла из подъезда, поставила чемоданы на землю и села на них.
И что теперь делать? Как теперь верить людям? Ладно Вася мерзавцем оказался, но он же наркоманом был. Поздно его раскусила. А этот ....Негодяй....Влюбил в себя, а на самом деле просто поиграть хотел.
Слёзы застилали глаза.Болью наполнилась каждая клеточка тела. Хотелось бежать, бежать быстро и далеко, что бы встречным ветром разнеслись на кусочки чувства и воспоминания.
Но 2 чемодана настойчиво намекали на то, что надо вызывать такси и ехать обратно в однушку.
Дома, поставив чемоданы, тут же приняла непростое для себя решение. Не может она оставаться в городе, который принес столько страданий. Да, виноват не город, но воспоминания не дадут ей спокойно жить.
Она позвонила сразу же на свою подстанцию и сказал, что завтра придёт с заявлением на увольнение. Начальник , на удивление, стал уговаривать остаться, извиняться за свои подколы по утрам, даже акт невиданной щедрости хотел совершить- поднять зарплату.
Саша была не просто хорошим фельдшером, но и телохранителем. Та бригада , в которой она заступала работать, беря дополнительные смены, радовалась, что она с ними. И катетер поставит, и в морду даст, если надо.
Но никакие уговоры не действовали. Саша твёрдо решила вернуться в свой родной город. Опыт работы у нее есть, деньги на первое время тоже. Там и мама с братом живут, так что не одна будет. Переживёт.
Юра, как чувствовал , что что-то не то. Он названивал непривычно часто. Писать сообщения не особо любил, но ночью Саша прочитала на экране телефона " Шурик, что случилось? Перезвони. Люблю тебя сильно-сильно".
Саша разозлилась на него, на телефон, на ночь, на Луну. На всё и всех. Коротко отбила " Всё нормально. Сплю" и отключила телефон.
Ночь не унесла ни боль, ни обиду. Добиралась Саша до работы пешком, как обычно, но как-то слишком долго. Ноги не хотели идти, они как-будто прилипали к земле. Ничего не хотелось делать. Только лежать и плакать в свою подушечку, которую она точно заберет с собой. Точно ещё пригодится и не раз.
На работе уже все были в курсе, что Александра Петровна Иванова написала заявление на увольнение и параллельно на двухнедельный отпуск, что бы не отрабатывать 2 недели по трудовому кодексу.
Каждый считал своим долгом подойти, обнять ,поцеловать и сказать, что она " дура последняя, что отказалась от повышения зп", но выбор сделан.
Дежурство прошло в обычном режиме. Только по одному адресу запомнилась бабушка. Нет, у нее стандартно, поднялось давление на фоне одиночества после просмотра разных ток-шоу. Когда Саша собиралась делать укол в мягкое место, то обнаружила на коже над Musculus gluteus maximus надпись зелёнкой " Не верьте ей. Она врёт.".
– Хммм,– промычала Юлия Сергеевна,– уважаемая, у вас уже наши коллеги были сегодня?
– Ой, что ты милочка. Именно сегодня вы первые. Вчера вечером прихватило, так что вчера вызывала.
Когда выходили из подъезда, дядя Миша сказал:
– Адрес знакомый до боли. Это не старушка с пятого ?
– Она самая, – ответила Саша и засмеялась.
Да, жаль будет с ними расставаться.
Юра всё так же продолжал бомбить звонками. Но Саша не брала трубку. Ей надо было быстрее собраться и ехать на вокзал, что бы купить билет на завтра.
Ее опер уже больше не звонил , а отправлял голосовые сообщения, потому что понял, что разговаривать с ним девушка не хочет.
– Ты хоть объясни, какая муха тебя укусила? Я не понимаю, что произошло. Не молчи.
" Да щаз" , получая из кассы продажи билетов свой заветный кусочек бумажки , думала она.
Ночь прошла очень неспокойно. Она не могла уснуть. Когда проваливалась в сон, то видела Юру, который ее обнимал , держал за руку.
До поезда практически целый день, но дома находиться не хотелось. Поэтому, собрав свои пожитки, поехала на Ладожский вокзал. Чемоданы оставила в камере хранения и решила прогуляться последний раз по городу. Становилось уже теплее. В воздухе пахло весной. Но только в воздухе. На душе была середина февраля.
Пообедав в кафе на Невском, прошлась по книжному, выбрав себе пару книг, которые давно хотела прочесть , но времени на них не хватало.
На Ладожском вокзале она была уже в 22 часа. Через 15 минут объявили посадку на поезд.
– Ну вот и всё,– сказала сама себе и потащила чемоданы в вагон поезда. Проводница весело улыбалась пассажирам, проверяя билеты и паспорта. Саша с трудом протащила багаж до своего купе и села на нижнюю полку. День будний, не каникулы, а значит народу будет не много. Может повезёт и никто не подсядет. Но только она успела удобно расположиться, как дверь в ее купе с грохотом отворилась. В проеме стоял Юра, всё такой же красивый, но жутко злой и потный.
– Ты прикалываешься? Ты что творишь ?
Саша обалдела, но придя в себя, задала достаточно глупый вопрос:
– Ты как меня нашёл?
Он сел на место напротив, вытирая рукавом свитера пот со лба.
– Преимущества работы. Ребят попросил тебя пробить, а ты билет в Луки купила. Молодец. Ты от меня или себя бежишь? Или может к кому-то?
Саша сидела, разглядывая свою обувь и молчала.
– Ты говорить будешь?– уже почти прокричал Юра и схватил ее за руку.
Рефлексы, рефлексы и ещё раз рефлексы. Саша отточенным движение вывернула ему кисть , встав, вытянула его руку и повалила на пол, пригвоздив коленкой к грязному ковролину.
Юра стал барабанить по полу свободной рукой.
Саша слезла с него и отпустила руку.
– Выметайся отсюда, кобелина.
Потирая плечо, он сказал:
–С чего кобелина? Ты меня на ком-то застала? Нет. Потому что кроме тебя, дурынды, никого у меня нет !
– А эта швабра в полотенце , которая мне на днях дверь открыла ?Скажешь,галлюцинация?
Юра выдохнул и присел снова на сиденье.
– Так вот в чём дело,– усмехнувшись , продолжил.– Давай, с вещами на выход.
– Ты не понял, отвали от меня. Я никуда не пойду.
Тогда опер встал и проговорил:
– Я имею полное право на 48 часов задержать тебя.
И с этими слова он резко развернул Сашу и захлопнул на ее запястьях браслеты.
По рации передал только :
– Петрович, тут помочь с вещами надо.
– А что сам не сдюжишь?– раздался скрипящий хриплый голос из пластмассовой коробочки.
–Упирается. Не хочет добровольно сдаваться.
В рации послышался смех и прокуренный голос Петровича ответил:
– Ох, Юрок, ну ты и бабу себе нашёл. Бегу.
За минуту до того, как поезд тронулся, Саша в наручниках, с двумя операми и таким же количеством чемоданов, стояла на перроне и наблюдала, как поезд в Великие Луки показывает ей свой последний вагон.
–Сними браслеты,– выплюнула фразу сквозь зубы Саша.
– Не убежит? -предусмотрительно спросила Петрович.
– Теперь уже нет.
Юра расстегнул наручники и они пошли в сторону машины, припаркованной на стоянке у вокзала.
Посадив на заднее сидение, всем своим видом показывавшую презрение и ненависть , Сашу, Юра и Петрович поехали по направлению к юриному дому.
Выходить не хотелось категорически, но пришлось. Девушка знала, что если сама не вылезет, он ее вытащит.
Злобно сверкая глазами, прямо как в день знакомства, Саша стояла в лифте, подпирая спиной стену. Когда остановились на нужном этаже, Юра вышел и вытащил чемоданы.
– Шурик, не дури. Хватит уже. Пойдём знакомиться со "шваброй", только ее так в лицо не называй.
Он позвонил в дверь и ее открыла прилично одетая в спортивные штаны и кофту девушка. Только сейчас Саша заметила, что они с Юрой чем-то похожи.
– Проходи,– сказал он .– И знакомься .
– Ой, вы та самая девушка, что на днях заходили,– как-то очень радостно проговорила брюнетка. -Юр, сорри, забыла тебе сказать. Она так быстро скрылась, что я вообще ничего не поняла.
– Да я уже врубился, что без тебя не обошлось.
Повернувшись к Саше, проговорил:
– Знакомься, моя сестра-двойняшка Юля, временно попросившая пристанище, так как рассталась в очередной раз с мужем. По моим подсчётам, уже завтра она должна к нему вернуться .
