Elza Mars
Тёмный рассвет
– Ага. И все говорят, она здорово похожа на старую королеву. То есть наоборот.
Дилоса тоже думает, что Ханна похожа на её мать. Он заметил, что та управляет Дилосой не хуже, чем принцесса своей лошадью. Дилоса привыкла слушаться мать,, которая была точной копией Ханны Редферн.
Майлз сдвинул брови:
– Но… почему не она королева?
– А… – Джин нырнул под ветки, и иголки застряли в его волосах. – Она пришла сюда из Внешнего Мира, – ответил он раздражительно. – Всего несколько недель назад. Рабы говорят, она и не знала об этом месте раньше.
– Не знала?!
– Так я слышал от старух. Когда Ханна Редферн была ещё очень молодой, у неё родилась дочь по имени Шери. Шери выросла, поссорилась с матерью и убежала от неё вместе со своими друзьями. Ханна Редферн осталась без наследницы и так и не узнала, что её дочь нашла это место… – Джин обвёл рукой долину, – и создала тут своё королевство. Однако потом Ханна как-то разузнала об этом и нагрянула с визитом. Ну, вот она тут. – Замолчав, он потянулся.
Ли Джо сидел тихо, смотря то на Джина, то на Майлза. Кэд молча вздохнул.
Майлз облизнул губы.
– Так она тут просто с визитом? И всё?
– Я раб. Ты думаешь, я беседовал с ней лично?
– Я думал, ты знаешь…
Джин сердито посмотрел на него, затем покосился на Ли Джо. И Майлз понял.
– Джин, этот мальчик прошёл через ад. Он сможет выдержать всё, что бы там ни было. Правда? – обратился он к Ли Джо.
Ли Джо поправил на голове синюю бейсболку и очень серьёзно ответил:
– Правда.
– Ну, Джин, говори! Что Ханна Редферн тут делает?
Глава 13
– Я думаю, – сказал Джин, – она прибыла сюда, чтобы убедить Дилосу уничтожить Тёмное Королевство. Наглухо заколотить ворота крепости и уйти вместе с ней во Внешний Мир. И конечно, совершенно случайно уничтожить всех рабов.
– Всех? – поражаясь, переспросил Майлз.
– Эм, в этом есть своя логика. Рабы больше никому не понадобятся.
– И поэтому ты решил бежать…
Джин кинул быстрый взгляд на Майлза:
– Знаешь, ты не настолько уж глуп, как кажешься.
– Ну и отлично! Благодарю.
Майлз уселся поудобнее на своей ветке. Сучья ужасно кололись, и ему очень хотелось отодвинуться, но он передумал – лучше прятаться тут и вообще никуда не высовываться. Его охватили дурные предчувствия.
– Но почему, – вновь заговорил он, собираясь с мыслями, – почему Ханна Редферн захотела вдруг уничтожить королевство именно сейчас?
– А ты как думаешь? Майлз, ты что-то знаешь об этом?
“Четыре Неукротимые Силы, – вспомнил Майлз голос старой учительницы из детства Дилосы, – накануне тысячелетия будут призваны спасти мир… либо уничтожить его”.
– Я знаю, что накануне тысячелетия грядут тяжёлые испытания, и что четыре Неукротимые Силы должны что-то сделать, и что Дилоса – одна из них…
– Они должны спасти мир, – скороговоркой подхватил Джин. – Но Обитатели Ночи хотят от них вообще иного. Они ждут катастрофы, которая сотрёт с лица Земли большую часть людей, и тогда они будут править миром. Вот почему Ханна Редферн сейчас тут. Она хочет перетянуть Неукротимые Силы на свою сторону, чтобы они помогли ей разрушить мир, вместо того чтобы спасать его. И похоже на то, что она уже убедила в этом Дилосу.
Вздохнув, Майлз откинулся на ствол. Да, то же самое он слышал от Дилосы, а Джину нет смысла лгать. Но Майлз всё равно не хотел верить ему. От нахлынувших беспокойных мыслей его охватила неожиданная слабость.
Тяжёлый груз лёг на его плечи.
– Новое тысячелетие несёт с собой конец мира… – пробормотал он.
– Да, во всяком случае нашего мира.
Майлз взглянул на Ли Джо, который, сидя на конце ветки, болтал тонкими ногами.
– Ты в порядке?
Ли Джо кивнул. Гибель мира не очень пугала его. Он полностью доверял Майлзу.
– Ты всё ещё хочешь дойти до крепости? – спросил Джин, буравя его взглядом. – Ханна Редферн – плохая девушка, с ней лучше не связываться. Жаль тебя разочаровывать, но твоя приятельница принцесса Дилоса жаждет нашей крови не меньше, чем все они.
– Я не хочу, – коротко ответил Майлз и наклонил голову, хмуро смотря на Джина из-под редких ресниц. – Но я должен. И теперь у меня даже больше причин отправиться туда.
– Каких же?
Майлз стал загибать пальцы:
– Первая, я должен отыскать знахаря для Кэда. – Он посмотрел на Аркадия, который сидел неподвижно, вцепившись в ствол ели, и загнул второй палец. – Вторая, я должен выяснить, что произошло с моей сестрой, – и ещё третий палец. – И третья, я должен освободить всех рабов до того, как Ханна Редферн убьёт их.
– Ты должен что-о-о? – Джин едва не свалился с дерева.
– Именно то, что слышал: освободить всех рабов. Не переживай, я не буду тебя в это втягивать.
– Да. Я ошибся: ты как раз настолько глуп, как кажешься. Ты окончательно сдвинулся.
“Да, знаю, – вздохнул Майлз. – Ладно, что я не успел назвать четвёртую причину: удержать Дилосу от участия в уничтожении мира”.
Он чувствовал, какая тяжёлая ответственность опустилась ему на плечи. Он знал Дилосу. И не имел права просто уйти. Никто, исключая его, не смог бы поговорить с ней и переубедить её. В этом нет сомнений. Значит, он обязан попытаться.
“А если она действительно воплощение зла, как думал Джин… если она по-правде убила Мелони… э, тогда моя задача меняется”.
Он сделает всё, чтобы остановить её. Даже убьёт, если понадобится.
– Идём, – сказал он мальчикам. – Кэд, ты сможешь спуститься? Джин, ты знаешь более короткий путь до крепости?
***
От крепостного рва исходила вонь. Майлз напрасно радовался, когда впереди показалась крепость. Он даже не предполагал, что им придётся переплывать ров с затхлой водой и перебираться через кучу отбросов, которую Джин звал свалкой.
– Лучше меня убейте, – простонал Майлз на середине пути.
Он насквозь промок и вымазался в жуткой липкой гадости. Он никогда раньше не был таким грязным. Но в следующее мгновение тревога за Кэда заставила его забыть всё остальное. Кэд сумел переплыть ров и послушно выполнял всё, что ему говорили. Но вдруг его стало трясти. Майлз не на шутку разволновался. Вряд ли физические нагрузки пойдут на пользу тому, кого отравили. Когда они наконец добрались до вершины горы мусора, Майлз огляделся и увидел маленький лаз в сложенной из тёмного блестящего камня крепостной стене.
– Тише там, – прошептал Джин и наклонился к Майлзу: – Надо спускаться. Затем мы пройдём через кухню, ясно? Не страшно, если рабы увидят нас, но нужно остерегаться их.
– Мы должны отвести Кэда к знахарю…
– Да знаю я! Туда-то я вас и веду. – Джин взял Ли Джо за плечо и подтолкнул его в проход.
Каменные своды глухо отзывались эхом. Майлз шагал осторожно, чтобы его кроссовки не хлюпали. Крепость произвела на него гнетущее впечатление.
Такая большая и ледяная. Он пробирался по коридору и чувствовал себя насекомым. Они миновали бесконечно длинный лаз и вышли к маленькой входной двери, закрытой деревянными щитами. Майлз услышал за ними какую-то возню, а когда Джин крадучись повёл их вперёд, увидел, что за щитами ходят люди. В большом зале рабы накрывали светлыми скатертями длинные дубовые столы. И ещё одна дверь. И ещё один коридор. А вот наконец и кухня, где тоже было много суетившихся людей. Они помешивали варево в больших чугунных котлах, крутили мясо на вертеле. Различные съестные запахи ударили в нос, и Майлз едва не лишился чувств. Он был так голоден, что у него затряслись колени. Но сильнее голода был страх. Десятки глаз воззрились на вновь прибывших.
– Рабы, – коротко объяснил Джин. – Они не донесут на нас. Возьми мешок, оберни его вокруг себя и пошли. А Ли Джо пусть снимет свою дурацкую бейсболку.
“Рабы”, – в удивлении думал Майлз.
На всех одинаковые широкие штаны и просторные короткие робы. Джин был одет точно так же, но на нём всё сидело настолько складно, что эти вещи выглядели почти как нормальная одежда, и Майлз сначала не обратил на них внимания. Теперь же он увидел, что эти бесформенные одеяния к тому же неопределённого бурого цвета, а люди в них казались все на одно лицо.
“Что у них за жизнь? – размышлял он, набрасывая на плечи грубый мешок, чтобы спрятать свою светло-голубую куртку. – У них нет выбора и нет надежды на будущее… От такой безысходности можно рехнуться!”
Ему не пришлось долго пялиться вокруг себя. Джин приоткрыл дверь, и парни оказались на открытом воздухе. Возле кухни был маленький сад с чахлыми фруктовыми деревьями, за ним – двор и, наконец, ряд хибар, ютившихся около высокой чёрной стены, окружавшей крепость.
– Тут опасно, – прошептал Джин. – Это задний двор, и, если кто-либо из них случайно выглянет и увидит нас, мы в беде. Наклоните головы и идите как рабы. – И, шаркая ногами, как старик, он повёл их к хибарам
“Похоже на целый город, – подумал Майлз. – Город, обнесённый стеной и с замком посередине”.
Они благополучно добрались до нужной лачуги, и Джин втолкнул их внутрь.
– Надо же! Нам удалось пробраться, – удивляясь, проворчал он.
Мизерное помещение было вообще тёмным. Возле стены стояла грубо сколоченная скамейка и стол. Посередине лежала груда белья для стирки.
– Мы будем в безопасности тут? – спросил Майлз.
– Мы нигде не будем в безопасности, – резко ответил Джин. – Тут мы сможем раздобыть для вас одежду рабов и чуточку отдохнуть. – И добавил, едва Майлз открыл рот: – Пойду приведу знахаря.
Когда он ушёл, Майлз занялся Кэдом и Ли Джо. Их обоих трясло. Он уложил Кэда и помог Ли Джо перелезть через груду тряпок.
– Снимайте мокрую одежду, – распорядился Майлз.
Он и сам быстро скинул кроссовки и бросил на пол влажную куртку. Затем опустился на колени, чтобы снять с Кэда ботинки. Слепой юноша неподвижно лежал на тонком соломенном тюфяке и ни на что не реагировал. Майлз не на шутку испугался. Входная дверь отворилась, и появился Джин. С ним в помещение вошли ещё два раба. Один – красивый тощий мужчина средних лет со светлыми длинными волосами, собранными в хвост. Поверх робы на нём был надет фартук. Другой – совсем молоденький парень с испуганным лицом.
– Это Прачный. – По тону, с каким Джин произнёс эти слова, стало ясно, что Прачный – имя мужчины. – Он знахарь, а парень – его помощник.
Майлз вздохнул облегчённо.
– Это Кэд, – сказал он.
Никто не шевельнулся, и он продолжил:
– Кэд из Внешнего Мира, его отравили работорговки… наверное, пару дней назад… у него была высокая температура… и он всё время без сознания…
– Что это? – Тощий мужчина шагнул в сторону Кэда. Выражение его лица не обещало ничего хорошего. Он сердито повернулся к Джину: – Как ты мог приволочь сюда… этого гада?
Майлз застыл на полу возле ног Кэда.
– О чём вы? Он болен…
– Он – один из них! – Глаза мужчины зло сверкнули. – И не говори, что ты не заметил, – угрожающе обратился он к Джину. – Это совсем понятно!
– Что совсем понятно? – Майлз стиснул руки. – Джин, о чём он говорит?
Горящий взгляд мужчины пронзил Майлза:
– Он колдун.
Майлз окаменел. Не может быть! Он не верил. Кэд – колдун? Такой же, как Сильвион? Как другие Обитатели Ночи? Нет, Кэд вообще не такой. Он не злой и не вредный… Он нормальный, только чересчур красивый и благородный. Он не мог не быть человеком. Однако в глубине души Майлз даже не удивился.
Как ни странно, он был готов к этому. Память рисовала недавние сюжеты.
Вот Кэд в дупле дерева, когда они прятались от Берны и Гэвины, его губы беззвучно шевелятся, и Гэвина говорит:
” Я вообще не могу их учуять”.
Та гончая собака сегодня сказала то же самое:
“Я больше не могу проследить их жизненную энергию”.
Кэд блокировал их. И именно он подсказал залезть на дерево. Он слепой, но он всё видит. Значит, это правда. Майлз медленно повернулся и посмотрел на парня, неподвижно лежавшего на тюфяке. Кэд был в забытьи, только дыхание слабо поднимало его грудь. Влажные волосы прилипли к его голове, как чёрные змеи, лицо было испачкано грязью, ресницы опущены. Каким-то чудом он не утратил ни капли своей безмятежной красоты. Он оставался совершенством, что бы с ним ни происходило.
“Мне всё равно, – решил Майлз. – Возможно, он и ведьмак, но он не похож на Сильвиона. Я знаю, он не может быть злом”.
Обернувшись к Прачному, он заговорил, взвешивая каждое слово:
– Послушайте, я понимаю, что вы не любите колдунов. Но этот парень был с нами целых два дня, и он лишь помогал нам. Взгляните же на него! – Майлз стал терять терпение. – Они приволокли его сюда как раба! С ним обращались ничуть не лучше, чем с нами. Он не на их стороне!
– Тем хуже для него, – равнодушно ответил Прачный, который видел вещи в чёрно-белом свете и не любил напрасных споров.
Его невозможно было переубедить. Большая тонкая рука нырнула под фартук в потайной карман и выхватила оттуда большой кухонный нож.
– Погоди! – вскрикнул Джин.
Прачный даже не взглянул на него.
– Друзья колдунов – не наши друзья, – упрямо проговорил он. – И ты не исключение.
Одним прыжком Джин занял боевую позу.
– Вы правы. Я догадывался, кто он. Сначала я тоже ненавидел его. Но Майлз был прав, он не причинил нам зла!
– А я не упущу случая убить одного из них, – наступал на него Прачный. – И если ты попытаешься остановить меня, ты пожалеешь об этом.
Сердце Майлза бешено стучало. Он смотрел то на высокого мужчину с ножом, то на Джина, который пригнулся, оскалился и прищурился. Они готовы были сцепиться. Майлз оказался в середине треугольника между Кэдом, Джином и Прачным. От ярости он позабыл о своих страхах.
– Брось нож! – гневно крикнул он Прачному. – Ты ничего ему не сделаешь! Как ты можешь?
Он заметил какое-то движение за спиной. Испуганный парень, который до сих пор ничего не говорил, шагнул вперёд. Он неотрывно смотрел на Майлза, тыча в него пальцем.
Он постоял немного с открытым ртом и выдохнул:
– Освободитель!
Майлз еле расслышал его слова и не обратил на них внимания. Он шёл в бой.
– Если вы не будете держаться вместе, у вас никогда не будет шансов на спасение. Как вы сможете получить свободу…
– Это он! – пронзительно крикнул парень. Теперь его услышали все. Он вцепился в плечо Прачному. – Ты слышал, что он сказал? Он пришёл освободить нас!
– О чём ты?.. – Осёкшись, Джин посмотрел на Майлза и насупился. Вдруг его брови в удивлении поднялись вверх, и он выпрямился, выходя из боевой позы. – Хм-м-м!
В свою очередь Майлз в недоумении воззрился на Джина. Потом он проследил за их взглядами и уставился на свои ноги. На нём не было куртки и кроссовок – он снял их впервые с того момента, как его привезли в Тёмное Королевство. И на нём, конечно, были всё те же пижамные штаны да разные носки.
Продолжая показывать на Майлза рукой (но теперь это был жест особого почтения), парень процитировал:
Он появится в штанах,
Одетый в белое и чёрное…
Свобода прозвучит в его словах…
– Ты слышал его слова, Прачный! Это он!
Нож задрожал в грубой руке с красными натруженными суставами. Майлз заглянул в лицо Прачному. Мужчина недоверчиво хмурил брови, но в его глазах мелькнул странный проблеск затаённой надежды.
– Это и правда он? – Вопрос адресовался Джину. – Неужели глупый Бельевой Замочек прав? Он пришёл освободить нас?
Джин открыл рот и затем закрыл его, беспомощно смотря на Майлза.
И вдруг затрезвонил низкий детский голос Ли Джо:
– Майлз говорил, что должен освободить рабов, пока Ханна Редферн не убила их.
Он стоял, вытянувшись во весь рост. Его тёмные волосы бледно сияли над маленьким открытым лицом, и, казалось, словами Ли Джо говорит истина.
Вспыхнув, Джин прикусил изогнувшиеся в усмешке губы и подтвердил:
– Да, именно так он и говорил. Но я решил, что он чокнутый.
– В самом начале, когда Джин показал ему, что они делают с беглыми рабами, Майлз сказал, что это нужно прекратить и что он не может позволить им вытворять такое с людьми.
– Он сказал, мы не должны позволять им… – поправил его Джин. – Он выглядел рехнувшимся. Мы не можем противостоять им.
Прачный задумался, затем перевёл взгляд на Майлза. В его глазах было такое ожесточение, что Майлз испугался. Вдруг он сейчас нападёт? Однако мужчина сунул нож назад в карман.
– Невежа! – строго сказал он Джину. – Не смей обижать Освободителя! Ты хочешь отнять у нас единственную надежду?!
Джин изогнул бровь.
– Кажется, это ты собирался лишить нас надежды.
Прачный смерил его презрительным взглядом. Затем повернулся к Майлзу.
Суровое лицо немного смягчилось, и тень улыбки искривила его рот.
– Если ты Освободитель, – сказал Прачный, – то у тебя осталось мало времени – пора за дело.
– Помолчите минуту, – попросил их Майлз, у которого голова пошла кругом.
Он понимал, что случилось… Они приняли его за Освободителя, предсказанного пророчеством. У них здесь много всяких пророчеств. Только по-правде он не мог им быть. Он-то знал. Он просто обыкновенный парень.
Неужели ни у кого больше не было разноцветных носков? Впрочем… может, у рабов и не было. Майлз теперь по-другому смотрел на ворох одежды для стирки. Если все они носили широкие, из грубой мешковины вещи, сшитые вручную, то фабричные носки, да ещё и с пижамными штанами, вполне могли показаться им сказочным нарядом.
“И наверняка тут никто не носит белых и чёрных носков, – подумал он и улыбнулся, – особенно одновременно”.
Он вспомнил странную реакцию Сильвиона на свои носки. Великолепный Сильвион – само совершенство – был потрясён неряшливостью Майлза. Но именно злополучные носки и ввергли его в пучину приключений, убедив в том, что Сильвион врёт, и только что они спасли ему жизнь. Ведь напади Прачный на Джина и Кэда, Майлз ринулся бы на нож без раздумий…
“Никакой я не Освободитель. Нужно признаться в этом”.
– А раз уж он Освободитель, ты, Прачный, поможешь нам, правда? – спросил Джин. – Ты вылечишь Кэда, покормишь нас, спрячешь?.. И поможешь Майлзу выяснить, что произошло с его сестрой?
Майлз поморщился. Он перехватил заговорщический взгляд Джина в свою сторону и решил: лучше пока помолчать.
– Я сделаю всё, что в моих силах, – пообещал Прачный. – А ты приступай к своему заданию. У тебя есть план?
Майлз потёр лоб. Уж очень стремительно развивались события. Хорошо, пусть даже он и не Освободитель, всё равно он должен помочь им. Разве это так важно, как тебя называют? Он медленно обвёл всех взглядом: Кэда, Джина, Ли Джо, смотревшего на него с детской наивной верой в глазах, парня со странным именем Бельевой Замочек, глаза которого тоже были полны безоговорочной веры в него, и, наконец, уставился в тощее, суровое лицо Прачного. Тот уже давно ни во что не верил, но теперь в глубине его измученных глаз вновь появился блеск давно утраченной надежды.
– У меня нет плана… пока, – объявил Майлз. – Сейчас я лишь над ним работаю. Не представляю, получится ли у меня реально освободить вас, но я очень постараюсь.
Глава 14
Майлз просыпался постепенно, блажённо потягиваясь. Ему не было холодно, у него ничего не болело, он не умирал от голода и жажды, и было так приятно чувствовать себя в безопасности. Он сел, и ощущение безопасности испарилось. Майлз находился в землянке Прачного. Джин и Ли Джо спали рядом, а Кэда забрали в другую лачугу лечить. Прачный провозился с ним целую ночь. Майлз пока не знал, поправится он или нет. Испуганный парень по имени Бельевой Замочек принёс им завтрак. Он сообщил, что Кэд ещё спит. Завтрак был таким же, как и обед прошлым вечером: толстая овсяная лепёшка, подслащённая черникой. Майлз съел её жадно. Лепёшка была вкусной – во всяком случае, для того, кто так голоден.
– Как здорово, что нам дали лепёшки, – сказал Джин.
Он и Ли Джо сидели напротив Майлза на голом земляном полу и ели, отламывая кусочки руками. Они все были одеты в грубые робы из мешковины и большие башмаки для рабов. Одежда кололась и чесалась, и Майлз, весь извертевшись, напрасно старался дотянуться пальцами до лопаток. Его старые вещи, включая особо ценные носки, были спрятаны в углу лачуги.
– Тут не сеют зерна и не выращивают овощей, – объяснил Джин. – И, разумеется, рабы не получают в пищу мяса. Плоть и кровь – угощение лишь для вампирш с оборотнями.
Ли Джо поёжился и поднял тонкие плечи:
– Когда ты так говоришь, мне тоже не хочется есть мясо.
Джин криво усмехнулся:
– Они боятся, что рабы станут чересчур сильными. Тут всё продумано. Вы, наверное, заметили, что в лачугах почти ничего нет из дерева.
Майлз пригляделся и правда заметил, что бараки с грязным земляным полом сложены из глиняных кирпичей и что совсем нет деревянных орудий труда: ни мётел, ни грабель.
– А чем же они топят печи? – спросил он, смотря на маленький каменный очаг, встроенный прямо в пол лачуги.
Сверху в крыше было отверстие для дыма.
– Древесным углем, измельчённым на маленькие кусочки. Они добывают его в лесу в угольных шахтах под строгим надзором. Рабы получают определённое количество, а если кого поймают с излишками – казнят.
– Потому что дерево убивает вампирш, – догадался Майлз.
Джин кивнул.
– А серебро убивает оборотней. Поэтому и серебро тоже запрещено… никто из нас не сумел припрятать его.
Ли Джо смотрел в маленькое окно лачуги. В нём не было стекла, и на ночь его затыкали дерюгой.
– Если нельзя есть мясо, тогда зачем держать скотину? – спросил он.
Наклонившись, Майлз выглянул на улицу. Во дворе к железным кольям были привязаны два больших телёнка, кудахтала дюжина кур и похрюкивала свинья в небольшом, огороженном верёвками загоне.
– Это для Обитателей Ночи, – сказал Джин. – Оборотни и колдуны с удовольствием едят обычную пищу, а иногда даже и вампирши – когда хотят. Видимо, они собираются устроить пир – скот приводят сюда лишь перед забоем.
Ли Джо поморщился:
– Мне их так жалко…
– Бывают вещи пострашнее, – протянул Джин. – Видишь те клетки сразу за свиньёй? В них держат диких зверей: львов, гепардов и других хищников. На них устраивается охота. Хуже всего погибнуть вот так.
По спине Майлза побежали мурашки.
– Давайте надеяться, что нам никогда не придётся… – начал он, но, заметив движение во дворе, замолчал.
– Ложись! – воскликнул Джин.
Парни быстро пригнулись, опасаясь, что их заметят в проёме окошка. Майлз переждал пару минут и, с предельной осторожностью подобравшись к краю подоконника, опять выглянул.
– Кто там? – прошептал Джин.
Ли Джо лежал, растянувшись на полу и испуганно дыша.
– Сильвион, – так же еле слышно ответил Майлз.
По двору медленно, о чём-то разговаривая, шли двое – Сильвион и Гэвина.
На Сильвионе был красивый костюм с узором из зелёных листьев, его волосы тщательно прочёсаны. Он выглядел обворожительным, изящным и хрупким.
– Они идут сюда? – спросил Джин.
Майлз махнул на него рукой – мол, пригнись и помолчи малость. Он и сам знал, что им не спастись, если Обитатели Ночи пойдут по хижинам с облавой.
Сильвион повернул к клеткам с хищниками. Он с интересом разглядывал пленённых зверей и давал распоряжения Гэвине.
– Ну что там? – раздался нетерпеливый голос около самого уха Майлза: Джин подполз вплотную к окошку.
– Беспонятия, пока ничего хорошего, – прошептал Майлз.
– Наверное, они планируют охоту, – мрачно сказал Джин. – Это плохо. Я слышал, они собирались устроить большую охоту, когда Ханна Редферн договорится с Дилосой.
Гордо Майлза сдавило. Неужели всё зашло уже так далеко? Значит, времени вообще не осталось. Отвернувшись от хищников, Сильвион пошёл к загонам с домашними животными.
– Прячься, – прошептал Майлз, падая на пол.
Но Сильвион, к счастью, даже не взглянул на барак. Он распорядился по поводу телят, улыбнулся и направился через двор назад. Гэвина последовала за ним.
Майлз подождал, пока они не скрылись из виду, и обернулся к Джину:
– Нам надо увидеться с Прачным.
Лачуга, в которую привёл его Джин, была немного больше остальных и имела – поразительная роскошь! – две комнатушки. Кэд спал в мизерной, едва больше ниши, каморке. Майлз сразу заметил, что он выглядит лучше.
Температура явно спала, исчезли синяки под глазами, дыхание было глубоким и ровным, и короткие ресницы спокойно лежали на белых щеках.
– Он поправляется? – с надеждой спросил Майлз Прачного, который обтирал влажной губкой лицо Кэда.
Удивительно, до чего нежными могли быть большие огрубевшие руки.
– Он проживёт не меньше, чем все мы, – проворчал Прачный.
Джин хмыкнул, а Майлз радостно улыбнулся. Этот суровый мужчина начинал нравиться ему. Если и остальные рабы в крепости обладают такой же стойкостью и юмором, как Джин и Прачный, ими невозможно не восхищаться.
– У меня был сын, – заговорил Прачный. – Примерно вашего возраста… вот такой же тёмненький… – Он кивнул на Ли Джо, который комкал бейсболку, припрятав её под туникой.
– А где он? – неуверенно спросил Майлз.
– Одна из придворных положила на него глаз… понравился он ей… – Прачный сильно отжал бельё, кинул на скамейку и резко выпрямился. Заметив, что Майлз продолжает вопросительно глядеть на него, добавил безразлично: – Она была оборотнем – волчица по имени Аутолика. Вскоре он ей надоел. Она била его, издевалась над ним. А однажды ночью устроила на него охоту: заставила его бежать и загнала насмерть.
Колени Майлза подкосились. Он не знал, что сказать. Любые слова прозвучали бы лицемерно. И он промолчал.
– Как жалко! – тоненьким голосом сказал Ли Джо и обнял своими детскими руками плечи Прачного.
И тот погладил его разлохмаченные волосы благоговейно, будто касаясь волос ангела.
– М-м-м-можно мне побеседовать с ним? С Кэдом? – кашлянув, чтобы избавиться от кома в горле, и сморгнув слезу, спросил Майлз.
– Нет, – прозвучал категорический ответ Прачного. – Ты не сможешь разбудить его. Я напоил его сильнодействующим снадобьем. Противоядие должно подействовать. Ты знаешь, чем его пытали?
Майлз отрицательно покачал головой.
– Смесью из тростникового аира, кровяного сусла и тому подобного. Это – эликсир правды.
– Ты говоришь, они хотели выудить из него информацию?
Прачный утвердительно кивнул.
– Но зачем? – Майлз поглядел на Джина.
Тот в ответ пожал плечами:
– Он из Внешнего Мира. Может быть, они думали, он что-то знает.
Майлз немного поразмышлял на эту тему и сдался. Нужно просто спросить Кэда, когда он проснётся.
Майлз обратился к Прачному, который теперь быстро прибирался в комнате:
– Я пришёл и ещё по одной причине… то есть ещё по двум причинам. Я хотел спросить…
Сунув руку под рабскую робу, он вынул оттуда фото Мелони, предусмотрительно перепрятанную прошлой ночью.
– Вы случайно её не видели?
Прачный осторожно взял фото двумя пальцами и посмотрел на него.
– Замечательный маленький рисунок, – сказал он.
– Это не нарисовано. Это – фото. – Майлз заглянул мужчине в лицо, не позволяя себе надеяться.
Нет, в его лице не промелькнуло даже тени узнавания.
– Она твоя родственница, – сказал Прачный, возвращая фото Майлзу.
– Она моя сестра. Мы из Внешнего Мира. Она встречалась с парнем… с Сильвионом Уилом… и исчезла на прошлой неделе.
– Колдун Сильвион! – раздался вдруг незнакомый старческий голос.
Майлз оглянулся. В проёме двери стоял старик: низинькое высохшее создание с редкими седыми волосами и морщинистым, как печёное яблоко, лицом. Такие существа встречаются лишь в сказках.
– Старый Штопальщик, – отрекомендовал его Джин. – Он штопает порванную одежду. Он тоже знахарь.
– Вот этот мальчишка и есть Освободитель? – спросил старик и прошаркал ближе, чтобы получше рассмотреть Майлза. – Он ничем не отличается от нас, пока не увидишь его глаза.
Майлз закрыл глаза.
– О, благодарю, – вежливо сказал он, а мысленно подумал, что больше всего на колдуна был похож Старый Штопальщик.
В его остром птичьем взгляде и хитрой улыбке была заметна исключительная прозорливость.
– Колдун Сильвион пришёл в крепость неделю назад, – заговорил тот, склонив голову набок. – С ним не было девы, и он не говорил ни о какой деве. Моя правнучка Кожевенница слышала, как он рассказывал принцессе Дилосе, что выбрал себе девочку для забавы и хотел привести её в крепость накануне праздника Сэмхэйн. Но девушка что-то натворила по дороге… кажется, посмела противиться ему… пришлось её наказать… Вот он и опоздал к началу торжества.
Сердце билось у Майлза в ушах.
– Наказать?.. – начал было он, но затем спросил: – А что такое Сэмхэйн?
– Хэллоуин, – ответил Джин. – Колдуны обычно устраивают большое празднество в полночь.
Хэллоуин! Майлз старался осмыслить свалившуюся на него новую информацию. Итак, накануне Хэллоуина Сильвион ушёл в горы вместе с Мелони. Он именно так и сказал шерифу. Может, они поехали на автомобиле к таинственной тропинке, которую, судя по рассказам Джина, видят лишь Обитатели Ночи. Понятно одно: они направлялись сюда, в Тёмное Королевство. Но что-то их задержало. Мелони ужасно разозлила Сильвиона, и он передумал вести её с собой в крепость. И решил… наказать её. Как? Он говорил, что Майлз никогда не сможет догадаться.
“Возможно, он просто убил её, – думал Майлз, чувствуя, как болезненно сжимается сердце. – Он мог легко столкнуть её со скалы. Но, что бы там ни произошло, это случилось не тут…”.
– А в крепостной тюрьме нет узниц? – спросил он, переводя взгляд с Прачного на Штопальщика и назад.
Но он уже знал ответ ещё до того, как они отрицательно помотали головами.
Никто не узнавал её. Мелони нигде не было. Майлз почувствовал, как поникли его плечи. Он совсем пал духом. Ну нет! Всё равно он не был побеждён. Теперь в его груди горело пламя мщения. Он вытрясет из Сильвиона правду любой ценой.
“Если ничего другого не остаётся, я, по крайней мере, узнаю, как она погибла. Мне это важно”.
Странно, теперь он уже был готов поверить в то, что Мелони погибла. Майлз так много успел увидеть с тех пор, как попал в долину. Люди страдали и погибали в муках. А оставшиеся в живых должны были жить и страдать дальше. Не забывая и не прощая.
– Ты говорил, что пришёл ко мне по двум причинам, – нетерпеливо напомнил Прачный. Он стоял прямо, сложив руки на груди. – Освободитель, ты пришёл с планом?
– Ага… вроде… Это ещё не совсем план… эм, в общем, это план, – путано объяснил Майлз, не зная, как выразить свою мысль.
Он пришёл с весьма фундаментальной идеей. Ему нужно встретиться с Дилосой. Вот и весь план. Самое простое и наиболее прямое решение. Ему необходимо застать её одну и побеседовать с ней. Если придётся, использовать таинственную связь между ними и вложить хоть каплю разума в её тупую голову. Он готов был бросить свою жизнь на чашу весов. Джин говорил, что рабы будут истреблены, когда Ханна Редферн договорится с Дилосой. Майлз теперь тоже был рабом. Если других рабов убьют, то и он окажется среди них.
“Держу пари, принцесса к тебе неравнодушна, – подсказывал назойливый внутренний голос. – Но наверняка ничего не известно. Она пригрозила, что убьёт тебя. Она, наверное, хотела предостеречь, чтобы ты не ходил в крепость”.
“Ну, вот мы это и выясним, – возразил Майлз противному внутреннему голосу. – Если я не смогу убедить её, мне придётся прибегнуть к силе”.
