Елена Юрьевна Демченко
Новогодний аукцион
– Не знаю, – буркнул Влад. – Разбежались.
– А нам и сбежать-то не на чем. Весь транспорт исчез. Пешком до шоссе добираться часа четыре. Через лес было бы ближе, наверное, так лес исчез.
– Всё равно не успеем.
Я налил кофе в изящную маленькую чашку, протянул Алине. Она благодарно улыбнулась.
– У меня тост, – я плеснул в низкие округлые бокалы понемногу коньяка, поднял свой. – В эти последние оставшиеся мгновения нашего безвыходного положения…
– Выход есть, – неожиданно сказал Влад, ни на кого не глядя.
– Какой?! И почему ты молчал? – я поставил бокал на стол.
– Потому что для одного из нас он может оказаться последним.
– Нет, – Алина покачала головой, – только не это!
Она явно поняла что-то раньше меня.
– Изложи подробности, – попросил я Влада.
– Есть такая штука – Вихрь. Его могут создать два Стража – Порядка и Прогресса – совместными усилиями. Речь идёт не о движении воздуха, сам понимаешь, а о взаимодействии разнополярных токов энергии. Вихрь может нейтрализовать волну энтропии.
– А в чём трудность?
– Трудность в том, что он сам обладает разрушительной мощью. Если не закрыть перед ним туннель, направив в нужную сторону, просто ускорим собственный конец. Туннель закрыть можно с другой стороны, изнутри, словно войти и захлопнуть за собой дверь, образно выражаясь.
– Только пути назад потом не будет, – добавила Алина.
– Значит, один из нас должен пожертвовать собой во имя спасения мира?
Ответом было молчание. Алина отошла к окну и смотрела на серые струи начавшегося дождя. Влад ковырял вилкой кусок торта в тарелке, превращая его в разноцветное месиво.
До меня начало доходить.
– Это должен быть я?
Влад кивнул, по-прежнему ни на кого не глядя.
–Ты ничего не должен, Алекс! – Моя прекрасная Тайна подошла и взглянула на меня нежно и печально. – Я все равно не смогу отправить тебя за Грань своими собственными руками.
– А что там? Геенна огненная? Какая- нибудь Сфера?
– Я не знаю, что т а м. Вихри непредсказуемы и неуправляемы. Неизвестно, куда могут забросить, в райские кущи или жерло действующего вулкана? Или вовсе в открытый космос.
– Но то, о чём говорил наш друг-пиит, верно? Мир будет спасён?
Она кивнула чуть заметно.
– Я жалею лишь о том, что наша встреча была столь коротка….
– Алекс, нет!
– Разве у нас есть выбор? Дружно, взявшись за руки, кануть в небытие? В глубине души я всегда мечтал о чем-то великом, что когда-нибудь совершу. Например, спасу мир, – я ободряюще ей улыбнулся. – Все будет нормально, не может не быть! Только разъясни, что надо делать?
– Ничего, – прошептала она. – Просто войти в портал Вихря. Он сам замкнется.
– Всего-то! Я думал, придётся заклинание произносить, и гадал, успею ли, пока в вулкан лететь буду. Сквозь космос.
Картина снова начала тускло светиться. Возобновился слабый гул и потрескивание.
– Ну, Мерлин-волшебник, твори колдовство. Мне в путь отправляться пора через бездну времён! – на самом деле мне совсем не хотелось шутить. Мне было не по себе. Ни в какие ужасы я по-прежнему не верил, но не каждый день отправляешься туда-не-знаю-куда, да ещё с билетом в один конец.
Резкий порыв ветра распахнул старые, полу истлевшие створки окна. Пленённой птицей забилась занавеска, когда-то белая, а сейчас непонятного серого цвета. Пахнуло морем и нагретым песком. Влад попытался закрыть окно, но рама крошилась у него в руках. Через густую гриву волос, которыми он всегда гордился, пролегла прядь седины. Осколки плиток пола захрустели под его кавалерийскими сапогами, звякнули шпоры. Влад подошёл ко мне, стянул перчатку и протянул руку. Я пожал её, как мог крепче, потом повернулся к Алине. Искажённое время не отняло её красоты. Она была великолепна и в пятьдесят лет, только в глазах прибавилось спокойствия и затаенной печали, а волосы обильно запорошило серебром. Я хотел пожать руку и ей, но она обняла меня, поцеловала и прошептала на ухо:
– Мы увидимся, обязательно! Я буду ждать тебя. Ты вернёшься! Не знаю, как и когда, но знаю, что вернёшься! Не жди слов прощания. Я говорю тебе: «До встречи!»
Отстранившись, она улыбнулась, сквозь слёзы и вытерла мокрые щёки краем своего шарфа. Новый порыв ветра подхватил его, и шарфик затрепетал в руке голубым крылом.
* * *
Я сижу на краю обрыва и кидаю камешки в беснующиеся волны внизу. Их много, и волн, и камней. Их сотни, как количество прожитых мною жизней в разных реальностях.
Я помню их все. Не знаю, сколько осталось, но уверен, что где-то есть конец безумной круговерти. И там, в конце, я встречу тебя. Тебя…
Ты проживёшь жизнь без меня. Одну жизнь, одну из сотен в вихревой ткани мироздания. Я столько узнал о ней за последние века! Столько должен рассказать тебе!..
А пока я жду. И смотрю на тебя. Я вижу тебя там, за Гранью. Вижу твои радости и огорчения. Радуюсь вместе с тобой и вместе печалюсь. Я пишу твои портреты облаками на небе, струями воды в ручьях, языками пламени ночных костров. Я рисую тебя карандашами, акварелью, кусочком угля.
Я смотрю на тебя из снов и воспоминаний, хотя мы и были вместе так мало! Я жду тебя и знаю, что дождусь, ведь то, что нас связывает, неподвластно ни разрушению, ни вечному покою. Я чувствую это, и ты, уверен, чувствуешь то же самое, ведь в миг расставания ты коснулась меня, дав заглянуть не в мысли, нет, но в кусочек души. Души, которую трудно понять, если видеть в тебе лишь создание иного мира. Души, которую легко понять и принять, если видеть в тебе то, что вижу я – нежную ранимую девушку…
Помни обо мне, как я помню о тебе. И мы встретимся. Обязательно!
