Елена Юрьевна Демченко
И принц на белом коне
Боги!! Я выронила меч, в ужасе глядя на эту сцену. Метнулась к трону вместе со священником. Похлопала короля по щекам…
– Уложите его на землю, быстро! – рявкнула стражникам. Те повиновались и стащили тело с трона.
Несколько минут в гробовой тишине я пыталась вернуть его к жизни. Искусственное дыхание, массаж сердца… Бесполезно.
– Он мертв, – вынес вердикт священник. – Король Эгмонд не прошел испытание. Гор сказал своё слово.
Гор? Ребята, вы в своем уме? Какой к дьяволу Гор?! На лицо поражение человека разрядом электрического тока! Цепь «рука-сердце-рука»! Должно быть у короля сердце было слабое, а то и больное, раз уж мои реанимационные мероприятия ни к чему не привели.
Тело завернули в покрывало и унесли. Я поднялась с колен в некоторой прострации. Вот так проверка мужества и чести!
– Испытание продолжается! – возвестил священник. – Сэр рыцарь Кайлан Константин Оливер Максвелл, ваша очередь.
Кай пошел к каменному электрическому стулу. Я схватила его за руку.
– Не делай этого! Ты погибнешь!! Это безумие!
Да, он обманул меня. Точнее, рассказал не всё, не все свои намерения и планы. Но за время нашего путешествия и после памятной ночи в лесу… Короче, я не могла остаться равнодушной к судьбе небезразличного мне мужчины.
– Не бойся! – рыцарь взял мое лицо в ладони, поцеловал. В лоб, в щеки, в губы. – Месть свершилась. Теперь пусть восторжествует правосудие. Сделай, что должна.
Сел на трон, вдохнул-выдохнул несколько раз, положил ладони на львов. Я побрела к синей плитке.
Вытерла слезы со щек, подняла меч. Руки слегка тряслись. Надо успокоиться…
Повернулась лицом к толпе, священнику. Все не сводили с меня глаз. Безмозглые, суеверные дикари!
Стараясь унять дрожь в руках, медленно воздела клинок к ночному небу. Потекли огненные руны, ослепительно засияла звезда, и… Ничего не произошло. Молния не ударила. Никто не погиб.
Пару минут я так простояла, потом опустила «око Гора» и без сил упала на плиты.
– Испытание окончено! – возвестил священник. – Да здравствует король Кайлан!
Толпа зашумела, раздались приветственные возгласы, аплодисменты.
Кайлан встал с трона. Народ тут же смолк; все склонились в почтительных поклонах, включая священника, и исключая меня.
Рыцарь… э-э-э… король помог мне подняться. Улыбнулся устало. Я улыбнулась в ответ сквозь опять набежавшие слезы.
Эпилог
– Как красиво! – всхлипнула Юнка, переворачивая последнюю страницу. – Боже, как красиво! Столько испытаний и в конце – заслуженное счастье! Ты такую вещь замечательную написала, Марусь! Неси в издательство обязательно!
– Ну, конечно! – покачала я головой. – Там таких, как я, как … э-э-э… Много, короче. И куда более увлекательных, и талантливых. А я так, балуюсь, можно сказать. Сказки на ночь и все прочее.
– Не, девчонки, надо выпить за счастье, – Никак наполнила бокалы красным вином с золотистыми искрами. – Мы все его заслуживаем! И в таком виде, в каком хотим.
– Ты поосторожней с желаниями, – хмыкнула в кулачок Юнка.
– Да уж!.. Ничего. Всё будет хорошо. Давайте! – Ника подняла бокал.
– Я не буду, спасибо, – отодвинула рюмку. Один вид этой… кровавой бурды заставил желудок подкатить к горлу.
– Маруськ, ты чего? Тебе нехорошо? Бледная… Не заболела?
– Я лучше вот, огурец пожую, – откусила маринованный корнишон, терпкий, острый, солено-кислый. Желудок одобрил и вернулся на место.
– Подруга, – слегка сощурилась Ника, – а ты часом… не того? У меня тест есть, дать?
– Всё нормально, девчонки, – я встала из-за столика. – Просто устала. Полежу, отдохну… С вашего позволения.
Подозвала официанта, попросила вызвать такси.
Дома села в прихожей на банкетку отдышаться и справиться с приступом тошноты.
Тест… Я и без теста уже знаю результат. Господи! Только этого не хватало!
Некоторое время назад приобрела необычную вешалку – вроде как для сумочек, судя по размеру и высоте. На массивной подставке, похожей на обломок валуна стилизованный меч с гардой из тонких витых лепестков.
Положила руки на эфес, прижалась лбом к прохладному навершию рукояти, закрыла глаза…
* * *
Рыцарь- король помог мне подняться. Улыбнулся устало. Я улыбнулась в ответ сквозь опять набежавшие слезы.
– Отдайте меч капитану, леди.
– Что? Зачем?! – удивилась я.
– Я видел вас в бою, но смею заметить, с таким количеством обученной стражи не справиться даже вам. Поэтому передайте «око Гора» начальнику охраны.
– Что происходит?! – нахмурилась я. – Я не понимаю, Кай…
– «Ваше величество», – поправил он и скомандовал. – Взять леди под арест!
Стражники обступили меня плотным кольцом, выставив мечи и пики. Нормально!..
– Леди Моргана Вестфалль, вы совершили убийство короля в присутствии множества свидетелей, – заявил рыцарь бесцветно и стараясь не встречаться со мной взглядом. – Палладин, лишивший жизни на испытаниях, предстаёт перед судом. Таков закон. И Ордена, и государства. Прости. Я ничего не могу поделать.
Я не верила ушам, не знала, что ответить, и что предпринять. В голове стало пусто и гулко. Мысли исчезли. Чувства исчезли, уступив место чему-то новому и ноющему – словно игра на одной струне в один звук.
Посмотрела на меч. Он еще светился, посверкивал тонкими змейками молний, руны текли, передавая владельцу тайное послание. Или заклинание?..
– Знаешь, что здесь написано? – хотела улыбнуться новоиспеченному монарху; кривовато вышло. – Что взять его сможет только истинный король. Не хочешь попробовать?
Сэр Кай невольно сжал в кулак ладонь, еще не зажившую толком после ожога.
– Испытание завершено, и подтверждение моего права законом не требуется.
Выкрутился!
– Как пожелаешь. Твое величество, – пожала я плечами. Потом подняла клинок обеими руками, держа звездой вниз, и с силой вонзила в ближайший валун. Честно говоря, рассчитывала, что он расколется, погнется, – сломается, короче. Но меч вошел в каменную плоть как в масло.
Не доводилось видеть, как плавится и течет гранит, охваченный колдовским пламенем? Вот и мне не доводилось. Я вообще не знала, что гранит плавится. Крошится, трескается – да, но плавится?.. Он принял в себя клинок на половину длины того и снова затвердел.
Толпа ахнула.
Я полюбовалась деянием рук своих. Хотя поразилась ничуть не меньше остальных, сделала вид, что так оно всё и задумывалось. Пусть лучше тут красуется, чем исчезнет в королевских оружейных кладовках. Улыбнулась. Зловеще.
– Однажды к сему камню придет рыцарь с чистым сердцем и душой, с чистыми помыслами и королевской кровью в жилах, и меч покорится ему. А ты берегись!
Скрестив руки на груди, сэр король смотрел, как стража уводит меня. Величественный, прекрасный. Благородный…
Тюремная камера, в которую меня определили, являла собой зрелище точь-в-точь из рыцарских романов – каменная коморка, холодная, гулкая, с пучком сена на сыром полу. Вверху, под потолком зарешеченное окошко с тусклым светом хмурого утра. Пасмурного, дождливого утра новой эры государства.
Я не чувствую рук. Не только от холода. Они так туго связаны за спиной, что пальцем шевельнуть невозможно, не то что мобилизовать колдовскую силу. Рыцарь не забыл о моей магии, и постарался защититься от мести. Ну-ну!
Он явился примерно через час после определения преступницы в каземат. Уже не в рубище, но в расшитом бархатном костюме, плаще с меховой оторочкой, сапогах тонкой кожи. Без короны, правда, но с узелком, в котором оказалась Юнкина курица в дорогу и бутыль вина.
Сел рядом со мной на вонючее сено. Не побрезговал!
– Прости.
Снял плащ, укрыл меня.
– Убирайся!
Дернула плечом, сбрасывая с себя парчу и мех.
– Руки развяжи!
И узришь моё прощение в действии. Правда, недолго.
– Извини, не могу. Принес поесть. Ты ж так и не поела.
Хочет насладиться зрелищем, как я ползаю по полу, пытаясь зажевать кусок мяса?
– Зачем пришел? Ты, кажется, достиг всего, чего желал, хотя пришлось для этого лгать, манипулировать, использовать, интриговать, – истинно королевские качества. Поздравляю, ты на заслуженном месте!
– Все равно без твоей поддержки я не прошел бы Испытание….
– Ты меня за идиотку держишь? – оборвала невежливо. Ничего! Пусть знает! – Какое испытание?! Какое божественное, в жопу его, провидение?! Как говаривал ходжа Насреддин, тут магии не больше, чем в хвосте моего осла! Все дело в троне. И в массе тела того, кто на него садится. Наверняка, под сиденьем пара контактов, замыкающих цепь. Цепь, через которую на металлические подлокотники подаётся потенциал для притяжения молнии, – вот и всё провидение. Дали бы мне покопаться, уточнила бы, что именно там. Думаю, положительный полюс сильного магнита.
Скорее всего в юности Эгмонд был тощий, как палка, как ты сейчас, и веса его костлявого зада просто не хватило для перемыкания контактов. Будь он поупитаннее тогда еще, всё бы сложилось иначе. А Гору дела нет до ваших тупых игр с электричеством. Сидит себе на жердочке, любуется невеждами и посмеивается.
– Твои мудрость и отвага достойны восхищения! – кивнул рыцарь. – Как и хула господа – порицания и наказания. Интересный вывод насчет трона. Может, еще скажешь, почему не каждый способен коснуться меча? Он тоже из серии «для тощего зада»?
– Думаешь, не разобралась бы? Со временем.
– Вечером суд, – он замолчал, рассматривая свои руки. Не хотел встречаться со мной взглядом. Очень надо смотреть на тебя! – Я дам показания в твою пользу и защиту.
– Стоит ли? Я уже поняла, что с убийцами ваше правосудие не церемонится. Не поэтому ли тебе в Ордене отказали? И твоему отцу. Ты не упоминал, что он настаивал на Испытании.
– Отец не обращался в Орден. Знал, что победит, но не хотел смерти брата.
– Благородство у вас в крови! Семейная черта.
– Да, – не понял он моей иронии. Или сделал вид. – Ты мой друг, и поэтому…
– Друг… Которого сам же и приказал бросить в тюрьму.
– Я не могу нарушать закон. Даже ради дорогого человека.
– Или друг, или король. Как трогательно!
– Давай выпьем. Чтобы все закончилось хорошо.
– Угу, – буркнула я. – Быстро и безболезненно.
– Ну, зачем ты!..
А ни за чем. Мне уже все равно. Я уже ничего не хочу.
– Я принес твою походную чашку. Ты не расставалась с ней. Видимо, она тебе дорога?
Разлил вино. Себе в металлический бокал, мне – в деревянную плашку – бабкин подарок. (Как же давно это было!..) Поставил передо мной. Чокнулся с ней.
– За твое благополучие!
Облачко золотистых искр взметнулось из рубиново-красной жижи к каменному потолку…
* * *
Воспоминания уплыли, оставив налет грусти. Розовые единороги, прекрасные принцы, золушки, бальные платья пусть остаются в сказках. А жизнь… Жизнь реальная продолжается. Это ли не вдохновляет? И вообще! Не так просто сломить сильный дух, а слабой не считала себя никогда.
Я открыла глаза. По лезвию стилизованного меча-вешалки текли золотые руны. На конце острия сияла голубая звезда…
* * *
*
