Егор Александрович Балашов
Пф-ф, наука…
– Да ты безумный солдафон! – В глазах девушки появились слезы, – да как ты можешь! Он же твой товарищ и сослуживец! Да ни в жизнь, я не наймусь к такому психопату на корабль!
Анатолий только скривил губы:
– Чего?! Больно то надо, чтобы еще каких-то шмакодявок в баре подцеплять и на Ладогу тащить!
Девушка вскочила, и зарядила размашистую оплеуху…
Но промахнулась…
– Это… Напитки для дамы… За счет заведения. – Поставил на стол два бокала с трубочками ушибленный официант.
– Извини, это она меня хотела ударить,– развел руками капитан.
Даша рухнула обратно за стол, и как описавшийся в любимые тапочки щенок, спряталась за коктейльным бокалом.
– С чего бы это такая роскошь,– пробубнила обиженно девушка, как только официант скрылся из виду.
– Так, ты сделал ставку по размеру сравнимую с их дневной выручкой… в обычные дни.
Глаза у Дарьи влажно заблестели, как только она услышала про свои улетевшие в трубу деньги:
– Может он выиграет?
– Да не за этим он туда полетел…– Уличенный в подлости Анатолий неожиданно для себя продолжил, видимо в попытке оправдаться. – Ему позарез нужны фирменные медицинские боты для экспериментов, купить их нереально, и в бытовой медицине они не используются. Только при военных действиях и вот на таких праздниках жизни. Да, после введения они никак не контролируются, просто деактивируются сами собой и выводятся из организма естественным путем. Сами медицинские боты стоят копейки, но из-за строгой монополии, операции ими выполняемые просто баснословно дороги. В деактивированном состоянии их даже скопировать нельзя, но Ленька вместе с Симой придумали как перехватить управление до деактивации. По крайней мере они так думают… Да не смотри ты на меня так! Мы их не собираемся копировать и продавать. Монополию мы не порушим, преследовать по закону нас тоже не станут. Просто у нас Сима на голову больной инженер, а Леня маниакальный пилот, с задатками программиста. Короче, спелись они на мою голову…
– Хотя постой,– опешил Анатолий,– а чего это я перед тобой оправдываюсь. И вообще, ты сидишь на месте Симы!
– Да, а где она?
– Дык,– стушевался Анатолий,– на орбите, в Ладоге… Она наотрез отказалась покидать машинный отдел корабля, и сейчас проводит там какую-то диагностику. Хотя эту диагностику можно было бы провести и завтра и через месяц – все равно у нас штат не укомплектован, и без бортового медика нас с орбиты не выпустят!
Даша прикусила себе язык: «А я же медицинский университет в прошлом месяце закончила!», чуть не возопила она, но уж больно много чести будет этому хаму… Немножко симпатичному, но слишком уж молодому для капитана целого корабля, хаму.
– Чего ты мне глазки строишь?
– Да, вот еще,– пуще прежнего надулась Дарья.
Участники ралли на Танатосе, спутнике планетарного государства Лея, вцепились в свои позиции. Для некоторых – победа, да что там победа, хотя бы не последнее место в списке финишировавших могло не только принести куш, но и спасти жизнь или избавить от срока. Жестко тоталитарная Лея в своей планетарной системе с радостью принимала всякий сброд, но с одним единственным условием – на планету ни ногой. Благодаря этому политическому решению власти, во-первых, придумали идеального врага, на действия которого можно было сваливать любые происшествия – начиная от терактов, и кончая возросшим налогом. С другой стороны, весь этот сброд являлся некоторым буфером, или «щитом», через который не могли прорваться ни послы, ни вездесущие коммивояжеры. Даже гипотетическому захватчику для начала потребуется разогнать «космических пиратов» на орбите. Таким образом, Лея оставалась единственным по-настоящему суверенным государством.
Правда, держать в узде космических… кхе… пиратов, приходилось изо всех сил. И силы к этому прикладывались значительные. Чего только стоит тот случай, когда месяца полтора назад, потерявший управление крейсер пошел по касательной к Лее. То ли скорость была слишком высока, то ли желающих помочь вызвалось не так много, но успели с судна снять только половину персонала. Другая же часть, во главе с капитаном решила более гуманным для себя – добровольно уйти из жизни. И крейсер этот, хоть и погорел изрядно, врезавшись в твердые слои атмосферы, но уцелел. А планетарная солдатня явилась на место крушения для зачистки местности. С каким же удивлением они доставали из немногочисленных уцелевших спасательных капсул людей с револьверными дырами в висках. Экспертиза после установила, что оружие использовалось одно и то же, усопшие просто позволяли своим друзьям застрелиться, после чего выполняли эту же церемонию сами. Одним револьвером. Забирая его из чужих рук – только что живых рук.
Сложно представить, что же творилось с экипажем судна, но порешить свою жизнь так, а не понадеяться на спасение в последний момент… Хотя нет, именно этого спасения люди и испугались.
И правильно сделали.
Спецы Леи отыскали спасшихся. Тех, кого спасли еще до вхождения терпящего бедствие корабля в атмосферу планеты.
И дай бог, никогда не узнать, что же случилось с ними. Ходят слухи, что из двадцати трех спасшихся, на свободе находятся еще трое… Надолго ли? Другими словами, банальное нахождение на судне, которое впоследствии нарушило границу – уже является тяжким преступлением на Лее.
Так вот, ралли на Танатосе могло несколько облегчить жизнь тех, кто слегка подпортил свою биографию. Всем хорошо известно, что Лея устраивает подобные «праздники» специально, чтобы удержать космических бандитов на своих орбитах. Ралли, доки, бордели, маркеты – эта мощная инфраструктура здесь поддерживалась правительством и ориентировалась именно на нелегалов. Кроме того, ходили упорные слухи, что некоторый процент трущихся на орбите «преступников» получают хороши оклад от Леи. Нет, это не специальные агенты, шпионы и доносчики – основная задача «воров в законе» – создавать хребет уголовного общества.
Уроженцы же самой Леи жили себе спокойно на поверхности планеты и по поводу всей этой ерунды особо не тревожились. Однако жизнь – есть жизнь. И мелкие преступления совершаются везде. И если ты напакостил немногим больше, чем перешел дорогу в неположенном месте, то тебе грозит депортация на орбиту. А на орбите, сами понимаете, судьба проста – либо ты профессионал одного из космических направлений, либо гнида и реальный пахан, либо труп. Для трупов остается все же призрачный шанс встать «на оклад», но для этого надо получить репутацию. Мочить всех налево и направо не выйдет – во-первых, в связи с сильной разреженностью человеков в космосе, и во-вторых – ты же планетарная сошка, и в космических баталиях не смыслишь, а попал сюда за то, что стену в туалете разрисовал экстремистскими лозунгами.
– Вот это да! – внезапно завопил комментатор,– Толика пошла на грубую игру! Дисквалификация, однозначно дисквалификация! У нас такого еще не было! Это был таран! Таран чистой воды! Но на что он надеется?
– А вот и нет,– перебивая товарища, подключился к обсуждению инцидента второй ведущий,– тарана не было. Смотри на повтор! Тарана не было. Этот безумный гонщик во время опережения сшибает конкурента своим форсированным выхлопом.
На экранах показывают сильно замедленное видео. «Пес 11» плавно входит в поворот, но к нему по внутреннему радиусу, на полных парах приближается «Толика удачи». Как только корпуса болидов сравнялись, из дюз Толики вырывается синее пламя и пилот резко уходит в сторону поворота. При этом машина поворачивается кормой и маршевыми двигателями к борту соперника.
Струя плазмы ударяет в бок «Пса» и толкает его с трассы. За счет этого дикого маневра «Толика» получает резкое ускорение, и моментально меняет траекторию, а его соперник вращающимся факелом слетает с трассы – сначала в красную зону, и затем вообще на высокую орбиту Танатоса.
– Безумному лихачу всего лишь начисляется семь штрафных секунд!– Восхищенно сообщает первый ведущий,– но и это не страшно – за счет крутого пике, тот уходит в золотое русло. А раньше считалось, что на этом повороте в принципе невозможно попасть на бонусную дорожку. Большинство спортсменов вообще предпочитают здесь идти по желтому сектору!
– Мне подсказывают медики, что подобные маневры за гранью человеческих способностей. При таком резком повороте, ускорение должно было превратить любого человека в кашу! Если «Толика удачи» все-таки финиширует, то пилот сразу же отправится на медэкспертизу.
– Полагаете, Толикой управляет не человек?
– На Танатосе возможно все!– резонно заметил комментатор.
Анатолий промокнул лицо салфеткой.
– Извините,– промычала красная Даша. Она сосала принесенный коктейль из трубочки, как раз, в тот момент, когда из динамиков раздались крики «Вот это да! Толика пошла на грубую игру! Дисквалификация…», а на экранах показали столкновение двух болидов. Как оказалось – это было не совсем столкновение…
Чувства возбужденной девушки нашли выход через рот. Но рот был полон выпивки. И поэтому, эта выпивка вместе с чувствами была излита прямо на капитана.
– Вам противопоказаны азартные игры,– констатировал Анатолий,– Спокойнее надо быть, спокойнее. Дисквалификации не было, капсула цела, Леонид тоже цел. Правда, сам Леонид, скорее всего, этим крайне не доволен.
– Даша, а в качестве кого вы пытаетесь наняться?– наконец-то поинтересовался Анатолий.
Девушка потупила глаза в стол. Она решала дилемму.
– Я закончила медицинский вуз.
При этих словах капитан сложил руки домиком и уперся в них подбородком. Нет, он не планировал изображать внимательного слушателя – он им стал.
– У нас, на Леи, с медицинскими работниками все итак хорошо. В том плане, что выпускнику даже самого лучшего вуза устроиться на работу по специальности невозможно в принципе. Те, у кого диплом с отличием, могут рассчитывать устроиться курьером или поломойкой в клинику. И первые пару месяцев работать без зарплаты на одном энтузиазме. Они после трех-четырех лет работы будут повышены до санитаров или медсестер. И уже годам к сорока получится пробиться в терапевты. А мне просто не на что жить… И диплом у меня не с отличием, и муж зарабатывает так, что хватает только на проезд…
Девушка посерела лицом, губки превратились в ниточки, а во взгляде загорелась гневная обида.
– Ходит в своей голубой тельняшке и тыкает пальце! «Здесь подотри», «сюда не суйся», «сама жри свою отраву»…
– Бьет?
– А тебя это каким хуем касается? – Кулачки ударили по столешнице, а на глазах слезы. Взгляд пьяный-пьяный, и это с двух коктейлей-то? Миг, и девушка кусает себя за ребро ладони, сползает обратно на место.
Она не смотрит на капитана, взгляд уперся куда-то под стол. Забыты гонки, забыт незнакомый гонщик Леонид, забыты все радужные планы, которые она строила…
– Семь переломов за месяц. Ребро… ключица… да, все по мелочи. У нас стоит мед-кабинка дома. ОН,– протяжно, с омерзительной оттяжкой произносит Даша это «он»,– он купил, чтобы я в клинику не обращалась. А я виновата. Видите ли, из-за меня он машину продал. И все ради меня…
Требовательно завибрировал коммуникатор у капитана, в воздухе у столика появилась полупрозрачная фигура администратора гонок.
– Анатолий Окский, капитан Ладоги?– Осведомился чиновник.
– Он самый, я сейчас занят, можно отложить разговор хотя бы на пятнадцать минут?
– Нет, вы как капитан судна, к которому приписан Леонид Чекалов, обязаны принять участие в его дальнейшей судьбе. Во-первых, информирую Вас о том, что Леонид получил травмы не совместимые с жизнью. Реанимационные работы можно провести только в ближайшие минут десять. Порванная селезенка, многочисленные травмы спинного мозга, а в голове вообще компот! Есть вариант донорской пересадки селезенки и части нервной системы…
– Отказ. Приступайте к реанимации согласно стандартному договору,– резко перебил Анатолий.
Глаза чиновника округлились, но уже спустя секунду лицо перекосила гримаса омерзения:
– Он умрет. Но Вы не беспокойтесь… Я не могу этого говорить, но ситуация… Согласно подсчету баллов, Леонид победил. От Вас, Анатолий Окский, ничего кроме разрешения не потребуется. Но, если Вы его не дадите, Ваш парень просто умрет! И никто уже выигрышный гонорар не получит.
– Хорошо. Благодарю Вас за пояснение. Мой ответ остается прежним. Оказывайте помощь согласно правилам.– Произнес Анатолий и отрубил связь.
– Но как?– пораженно вскинулась Дарья,– Гонка ведь еще идет!
– Задержка эфира,– спина капитана намокла от пота. А речь стала твердой как у робота,– Дарья, на что конкретно вы ставили?
На экранах остальные зрители видели, как финиширует первый «Черный скат», за ним другие участники. А вот «Толика удачи» потеряв управление, врезается в финишную черту пятой. Комментаторы спорят о том, считается ли это финишем. Но в таблице уже появляется Толика с отметкой о времени финиша.
– На победу…– растерянно отвечает ошарашенная девушка.
– Не на то, что он первым финиширует, а именно на победу?
– Я сказала, что хочу, чтобы Леонид победил, и у меня приняли ставку.
– Пиздец. Нас убьют.
– За что?
– Я так понимаю, вы сейчас выиграли сумму, сравнимую со стоимостью всего этого заведения вместе с персоналом. Рви билет, и уходим!
– А как же деньги?! Я богата?
– Ты не выйдешь из этого зала. Видишь охрану? Они идут сюда… так на всякий случай. Они еще не знают, что Леонид победил… Идиот… Если он помрет, я его убью к чертям собачьим. Но мало того, что ты поставила большую сумму на пилота, у которого был астрономический коэффициент на победу, мало того, что он победил, так ты еще и умудрилась сесть ко мне за столик. К, мать ее, капитану этого пилота. Они обвинят меня в инсайде, тебя в обмане, и… это если здесь есть государственная полиция. Но нахера им эти сложности. Бежим нахер! Да рви ты эту бумажку, дура! Задержка эфира дай бог пятнадцать минут! У нас минуты три осталось, чтобы свалить. РВИ!
Даша почувствовала себя в невесомости. Как заколдованная, достала билет и демонстративно плюнула в него. После этого разорвала на клочки и засунула в бокал из-под коктейля. Внутри творилось что-то уж совсем неладное. Такого с девушкой еще не было. Сердце начало пропускать удары, тело словно стало невесомым, а воздух вокруг охладел до абсолютного нуля.
Анатолий взял Дашу под локоток, и повел к выходу. Охрана пропустила их без возражений. И только когда они оказались у самой двери, девушка завизжала:
– О боже!!! Сколько нулей? Пять? Анатолий, тут семь нулей! А где запятая… Тридцать два, четыре, и семь нулей!
– Ты рехнулась?
– Нет! Это зачисление! У меня виртуальный интерфейс, все сообщения проецируются… Но я же порвала билет… Значит система зафиксировала факт ставки…
И тут раздался выстрел.
– 2 –
– Грибочки…– Леонид растерянно смотрел по сторонам.
Его окружала сочно зеленая поляна со здоровенными мухоморами высотой с метр.
Идеальные грибы, в том смысле, что их шляпки были одинаковыми красными с белыми пятнышками полусферами, в изобилии произрастали в хаотичном порядке. Трава под ногами казалась ровным густым газоном, через который даже земля не просвечивала.
Поражало и голубое небо с редкими кучевыми облаками и радостным солнышком. Каждое из облаков плыло в своем собственном направлении. А где-то вдали виднелся такой же совершенный смешанный лес.
Теплый ветерок ласкал кожу, и даже звуки навевали умиротворение и покой.
Такая психоделическая идиллия навевала строки классика: «Хорошо в деревне летом…», только что сеном и говном не пахло.
Второй пристальный взгляд на окружение позволил заметить некоторую фауну.
В отдалении неспешно брела гигантская черепаха, слон поливал свою спину совершенно синей, словно подкрашенной, водой, лиса гоняла двух кроликов.
– Если это рай, то он какой-то слишком мультяшный…
Его никто не услышал. Беспокойство закралось в душу, а когда возле него из ниоткуда появился человек, он с нетерпением обратился к нему:
– Что это?
– В каком смысле?– незнакомец оглядывался с интересом, ни страха, ни даже растерянности. Только интерес.
– Где мы? Это сон?
– Ну, да… в какой-то мере. Что тебя тревожит?
– Как вам сказать…– Задумался Леонид,– я привык видеть мир несколько в ином свете. Кто вы?
– Давай без личностей. Это последнее место, в котором бы я хотел заводить новые знакомства. Если ты понимаешь, о чем я.
– Нет, не понимаю. Где мы?
Человек с любопытством уставился на Леонида. И исчез.
– Замечательно! И как это понимать?
– У него всего лишь несколько переломов.– Подсказала лиса, сладко потягиваясь на шляпке гриба.
– А! Говорящая лиса!
– А! Говорящий человек!– подразнила она его, но даже не подумала сменить позу.
Леонид рефлекторно отскочил шагов на пять назад и уперся спиной в гриб. Гриб оказался на удивление упругим, и словно силиконовым.
– Что здесь творится?
– Ладно, ладно. Не буду над тобой дальше издеваться, все ясно. Ты так и не понял, что чуть не помер? Упал с дерева? Или тебя сбила машина?
– Разбился во время гонок. Это как-то связано с тем, что я здесь?
Лиса после этих слов встревожено вскочила на лапки и, спрыгнув, исчезла за ножкой гриба.
– Лисичка, честное слово, я не собираюсь на тебя охотиться… что тебя так испугало?
Из-за гриба раздалось неуверенное:
– Ты космический пират? Ты с орбиты!
– Эм… нет, я не пират. И я не то чтобы с орбиты. Я с Земли Солнечной системы. По крайней мере, там я устроился пилотом на Ладогу. А родился я в открытом космосе. Я… У меня немного путаются мысли. Извини, тут особо больше не с кем поговорить, не могла бы ты мне помочь?
– Мог… Я не девочка.– Радостно поделилась лиса, так и не спеша показываться на глаза.
– Хорошо. Ты лис. Все, уяснил. Господин лис, разрешите представиться, меня зовут Леонид – я пилот курьерского судна Ладога. Как я понимаю, погиб в результате несчастного случая на гонках на Танатосе. Это спутник Леи.
Над шляпкой гриба появилась рыжая мордочка.
– Ты думаешь, что ты умер?
Леонид сложил ладони в замок, выставив вперед оба указательных пальца:
– Я беседую с лисом посреди идеально ровной поляны, усеянной метровыми грибами. Что же… полагаю, мне стоит удариться в панику, начать бегать с криками и ломать все вокруг… только я в некотором замешательстве, поскольку не могу представить, что из этого можно сломать.
Говорил это все он очень рассудительно, взвешивая каждое слово. Но внутри понимал, что паника нарастает с каждым ударом сердца. Да, именно так бы он и поступил в более привычной обстановке – метаться в панике из угла в угол он знал как.
А вот лис на это все отреагировал смехом.
– Нет, стой! Стой! Ты не умер, и боятся тут нечего. Ты под наркозом.
– Это глюки?
– Э… нет. – Растерялся лис.– Не глюки… С чего бы это. Ты находишься в клинической коме. Но есть и плохие новости. Раз ты еще здесь, то ты сильно поломался.
– Не понял.
– Да, я уже встречал одного такого. Ты, кстати, хорошо держишься!
– Я же пилот! – обиделся Леонид. – Самообладание – это профессиональная обязанность!
Лис только махнул на это лапой.
– Не дрейф. Ты в клинической коме. Ну, как тебе это объяснить. Пока врачи тебя лечат, то погружают в наркоз, чтобы ты не чувствовал боли. Теперь понятно?
– Мне это все кажется?
Лис ударил себя лапой по лбу.
– Да нет же! Я реальный, ты реальный, вон та черепаха настоящая, и кажется один из кроликов. Но он появился совсем недавно, и я не успел с ним познакомиться.
– Но наркоз делают с помощью наркотиков, вырубая сознание. Я знаю, что человек под наркозом может видеть очень интересные сны. Но они не реальны.
– Ты из двадцать первого века что ли? Ладно хорошо… Ты знаешь, что такое игры с погружением… Нет… ладно… а! Ты пилот, правильно? Когда ты учился летать, то у тебя были тренажеры, в которых все как по-настоящему? Ты видишь все как в реальности, слышишь звуки, чувствуешь скорость, тепло и холод. Но при этом в реальности сидишь на стуле в классе?
–Да,– недоверчиво промолвил Леонид,– ты говоришь про нейро-тренажеры. Они симулируют ощущения реального полета и передают их непосредственно в нервную систему. Зрительные образы сразу в лобные доли мозга, часть сенсорики через нервные окончания. Осталось, кажется несколько рецепторов, которые не удалось сымитировать на нервном уровне.
– Да, да, да…– отмахнулся лис,– в этом случае теребонят сами рецепторы. Это только в депривационных камерах ПлейМуна используется… эх… я такие только на картинке видел. Там реально полное погружение…
Лис мечтательно завис, зрачки его расширились, а пасть осталась открытой. Из нее даже кончик языка выглянул.
– Попробуй откусить этот гриб! – Вдруг взбодрился лис.
– Я что, совсем больной, чтобы поганки есть? – Возмутился Леонид, но потом вспомнил с кем разговаривает, и пришел к выводу, что да – крыша съехала капитально.
– И какой он на вкус?
– Сладкий, – неуверенно ответил пилот.
– А еще? Ну, на что он похож? На мороженое или на шоколад?
– Нет, на мороженное он не похож – он теплый и мягкий… но… Он просто сладкий. И все.
– Ты не чувствуешь запахов! – резонно заметил лис. – Если ты сейчас находишься в медицинской капсуле и у тебя серьезные переломы, то ты не почувствуешь и ускорения, и холода и даже не различишь влажное и сухое. Насколько я знаю, медицинские капсулы при необходимости наркоза могут симулировать только зрение и осязание.
Леонид плюнул себе в руку.
– Фу! Мерзость! Зачем ты это сделал? – Возмутилось рыжее животное.
– Влажная… рука влажная, а здесь тепло и я чувствую воздух, когда машу руками. – Возразил Леонид,– но почему-то, действительно, не ощущаю запаха, вкуса, кроме сладкого и соленого. Но я даже дыхание и сердцебиение ощущаю. Нет, это не симуляция. Я сейчас попробовал задержать дыхание, и мне нужен воздух, а прикусив язык, я почувствовал боль. Что, за черт?
– О! – Встревожился лис и продолжил участливо,– я понял, что с тобой. Это не медицинская камера, как я поначалу подумал. Это гораздо хуже. Я читал про это. У меня симуляция куда проще. Это кончено, не банальная медицинская кабина, но и не депривационная камера. То, что ты описал дают только военные медицинские боты… Либо ты какой-то военный генерал, либо тебя в фарш размоло…
Лис даже подошел совсем близко и участливо тронул Леонида мягкой лапкой за коленку.
– Да не переживай ты так… Это… В живых ты точно останешься – это я тебе обещаю.
– Нет, ты не понял! – Рассмеялся Леонид.– Это не истерика… это я сейчас та-А-акое облегчение испытал. Это значит, что все получилось… Спасибо, Тебе лисичка.
Леонид нагнулся к животному и на радостях поцеловал его в сухой шершавый носик.
– Фу! Я не девчонка!
Счастливый Леонид смотрел на то, как лис сначала лапками, а потом об землю пытался вытереть свой нос.
Совершенно счастливый и с умилением в голосе Леонид сказал, когда лис наконец-то успокоился:
– Тебе лет двенадцать что ли?
Тут лис прогнулся как кошка, стал на цыпочки и зашипел:
– Кто тебе сказал? Ирка?
– Кто такая Ирка?
– Черепаха,– с презрением прорычал лисенок и мстительно добавил,– а ей сорок три, тогда, что б ты знал.
– Нет, не черепаха. А ты сам.
– Когда?– от удивления лис даже прижал ушки.
– Ты так забавно… э… делаешь все… Так сколько тебе лет на самом деле?
– А вот и не скажу. А вот и двадцать три!
– Ладно, как скажешь. А мне двадцать пять.– Леонид потрепал щенка лиса за ухом. Нет, лис выглядел вполне взрослым лисом, но пилот внезапно понял, что не может уже его воспринимать как животное. Он ощущал рядом с собой мальчика, меленького одинокого мальчика, хоть и в шкуре зверя.
– А как тебе удалось изменить голос и внешность?
Лисичка словно переключилась на другой канал, вот только что он взбешенный своим разоблачением прыгал и рычал, как вдруг начал совершенно серьезно объяснять:
– Это же симуляция, почти игра. Если сильно зажмурится с мыслью, что хочешь увидеть настройки, то перед глазами появится меню. Это только в первый раз странно. Потом привыкаешь. Да не жмурься ты так сильно, внешность изменится только в том случае, если ты попадешь сюда еще раз. Чего я тебе не желаю. Если ты уже здесь, то себя ты не изменишь. Но можно покрутить другие настройки. Интенсивность цветов изменить. Можно боль выключить. Усталость тоже отключается. Но это до шестнадцати делать не разрешается.
– А черепаха и кролики сюда попали людьми, и они уже второй раз в больнице?
Лис внезапно погрустнел, и словно выцвел, он прижал ушки к голове:
– Ира здесь уже была, когда я первый раз сюда попал. Она хорошая тетка, но я не знаю, как она выглядит. Мне кажется,– продолжил он шепотом,– что она вообще не выходит отсюда. Какая-то очень плохая болезнь. А кролики появились только час назад. Они создали свой аватар перед тем, как попали на поляну. Где-то здесь бродит еще куча народу. А на эту поляну приходят те, кто хочет остаться один. Подумать… поплакать… Кролики просто об этом еще не знают.
Леонид уже сидел в позе лотоса и вовсю гладил устроившегося на коленке лиса.
– Извини, тебя не смущает, что я тебя глажу, как собачку?
– Не… тебе ведь сейчас, правда, надо успокоиться… я понимаю.
Леонид улыбнулся.
– Так значит, ты здесь проводишь много времени.
– А вот не надо на меня так смотреть? Ты отключил боль, как я тебе посоветовал?
– Еще нет.
Лис резко подпрыгнул и укусил парня за ухо. Оскал, рычание и рыжий хвост скрылся за ножкой гриба.
– Лис, прости, я не хотел тебя обидеть. Честно.
Но было уже поздно. Звереныш ускакал. И где его искать? Да и надо ли?
– И сколько мне тут торчать? Что-то моя операция затянулась, как я посмотрю. – Сказал он себе, вставая и разминая конечности. Удивительно, но после недолгого сидения у него действительно затекли конечности.
Леонид был склонен считать, что это скорее психологический, а не физиологический эффект.
Уже прошел час в бесцельных скитаниях по полянке среди грибов. Леонид за это время заглянул и в чащобу, но там он себя чувствовал еще более уныло. И как на зло, другие звери либо не обращали на него внимания, либо вели себя как животные. Нет, никто на него не бросался, не пытался защитить территорию, но кролики убегали, как только замечали, черепаха только ползла и изредка фыркала. Слон, правда, что-то гундосо мычал в ответ Леониду, но слов так и не удалось разобрать. За это время он видел и других обитателей этого медицинского мира. Пара обезьян резвилась в ветвях, попугай ухал как сова и охотился на мышку. Один раз ему даже удалось ее настичь, но та просто исчезла из его когтей.
Леонида все сильнее тревожило то, что он так и не вернулся в реальный мир.
…
Иногда крупная сумма денег это везение, а иногда проклятие. Хуже всего то, что Анатолий понимал, что для охранников спорт-бара они с Дашей являются сообщниками. И даже если он сейчас отдаст им девчонку, то лично его проблем это не убавит. По крайней мере, он бы на их месте замочил бы жуликов, в назидание остальным.
Сначала у него проскользнула мысль, что на Леи есть полиция и им стоит искать спасения там. Но потом сообразил, что с точки зрения правосудия, именно Анатолий и является главным нарушителем, Даша – соучастником, а бандюки – пострадавшими.
Именно поэтому, когда раздался выстрел и за шиворот посыпались какие-то щепки, он схватил упирающуюся девчонку за локоть и со всем усердием утащил ее в переулок. Но и здесь он не думал останавливаться, преследователи шли по пятам.
На ходу он разрабатывал стратегию: никаких открытых пространств – бандиты вооружены и уже пустили огнестрел в действие, никаких пряток – если у Даши есть виртуальный интерфейс, а все денежные отношения фиксируются им без проблем, то и у преследователей такие должны быть. А поверить в то, что такая технология работает без использования геопозиционирования у него не получалось. Другими словами – бандиты знаю, где они сейчас есть.
Выход ему рисовался только один – посольство. Официально посетить Лею можно только через посольство орбиты. Сама Лея воспринимала весь оставшийся мир как продолжение орбитального правительства… Которое официально не существовало, воспринималось, как куча разобщенных бандитских группировок, но при этом имело свои посольства, занимающиеся вопросами миграции людей с поверхности на орбиту и обратно. Подробнее разбираться в хитросплетениях законов Леи Анатолию было недосуг. Поэтому сейчас он думал, есть ли другой вариант легально или даже нелегально покинуть эту планету.
А теперь вспомним, что влияние правительства Леи простирается и на орбитальные пространства, а Ладога – космическое судно марки Муфа-7 стало заложником бюрократии, и не могла покинуть доков станции, пока борт ни будет укомплектован полным штатом.
Решение этой проблемы бежало с ним рядом – Даша и ее медицинское образование. Она как раз могла заполнить нехватку штата. Но оставался еще и Леонид – пилот! Да, Анатолий и сам бы мог пилотировать судно, но пока Леонид находится в госпитале или не дай бог умер, дыра в штате остается открытой.
Да и как бросить на произвол судьбы своего товарища? Ладно, пусть не товарища, но члена экипажа, доказавшего свою преданность общему делу.
Бежать и одновременно думать сложно. Поэтому наш бравый капитан, пытаясь переступить через бордюр дороги, закономерно не обратил внимание на то, что тот несколько выше, чем высота, на которую он поднимает ноги.
Нет, самого падения Леонид не ощутил, он ощутил, как терка асфальта сдирает кожу с его лица. Удар лба о дорожное покрытие звоном раздался в ушах, на миг, только на одно мгновение, потемнело в глазах.
Вскакивая, он прижал ладонь к лицу:
– Все нормально! Нос не сломан!
Но визг Дарьи не прекратился, захлебываясь она простонала:
– До.. ко… сти… ты содрал кожу на лбу до кости!
– От потери крови я буду помирать гораздо медленнее, если во мне не появится новых дырок. Бежим!
Теперь уже Даша поддерживала Анатолия под руку. Сказать, что это его злило – ничего не сказать. Но поставить на место зарвавшуюся девчонку, решившую, что он нуждается в ее помощи, времени не было.
– Сюда!
– Зачем?
Короткая словесная перебранка закончилась пинком под зад. Даша полетела в указанном направлении. И как раз вовремя: позади раздался скупой выстрел, но переулок уже укрыл от огня преследователей.
Впереди тупик, но каменная перегородка всего метра два с половиной высотой. Анатолий встал под стеной, складывая ладони лодочкой, что бы подсадить девушку.
– Ну! Наверх!
– А ты как?
– У-Бь-Ю! Быстро лезь!
Анатолий буквально затолкнул ее на стену. А сам просто прыгнул и уцепился пальцами за край каменной кладки. Секунда и он уже вытянул себя до уровня пояса. Думать некогда! В этот момент он обернулся, чтобы увидеть преследователей – да они уже были здесь! Он подался корпусом вперед, надеясь перевалиться через стену, но вместо этого снова ударился лицом во что-то.
Крыша… Это не ограда – это стена одноэтажного здания.
