Дмитрий Чудаков
Говорящий свёрток – история продолжается
Глава 17. Воздушные течения
Наутро, наскоро позавтракав великолепными Освальдовскими оладушками, экспедиция продолжила поиски заброшенного выхода.
Как он должен был выглядеть, друзья, в сущности, не представляли. Они предполагали только, что это может быть что-то вроде ниши в скале, заваленной крупными камнями. Кроме того, из допотопных (а точнее, сделанных за сотни лет до недавнего потопа), так вот, из допотопных записей Ха-Ха следовало, что выход находился где-то между двумя участками, поросшими исполинскими кактусами. Их огромные колючие стволы путешественники заприметили ещё издалека, подлетая к скалам со стороны поющего моря, и, с учётом этой явной приметы, разбили свой лагерь примерно посередине. Однако, однозначной уверенности в правильности выбранного ими района поиска исследователи не испытывали. Ведь, кто знает, как могла измениться растительность на этих склонах за последние триста лет?
На всём протяжении обследуемого горного массива, в ширину и высоту, в переплетающихся складках и уступах скал – участков, похожих на заваленный проход, находилось множество. И всё же, с чего-то нужно было начинать. Посоветовавшись, искатели выработали следующий порядок действий. Добравшись до каждого нового участка, на котором, как им казалось, мог находиться заваленный выход, Пенелопа или Саймон рисовали зеленой краской крест, в виде буквы “х”, чтобы можно было сразу найти это место, когда до них доберется плавучий город, и Грифоны смогут взяться за расчистку завалов. Кроме того, по настоянию Георгио, рядом оставляли метки из светящихся грибов, так что отмеченные участки были теперь видны из лагеря и ночью.
Питер и Саймон достали припасенные для такого случая альпинистские веревки и амуницию. Перемещались исключительно в связках по трое, так что, пока один карабкался по скалам, двое стояли на страховке, крепко цепляясь за уступы. Самые труднодоступные места Георгио обследовал, перемещаясь вдоль склона горы с помощью Табиты.
За целый день полётов и утомительного карабканья по скалам, друзья обнаружили и отметили с дюжину таких участков, каждый из которых мог оказаться заброшенным выходом из Мифландии. Но было понятно, что для того, чтобы хотя бы попытаться разобрать завалы хотя бы в одном из них, потребовалось бы не меньше недели тяжелой работы. При этом, они не обследовали пока и десятой части горных склонов.
К вечеру, авангардный отряд совсем приуныл. Усталые и понурые вернулись они в лагерь, и даже чудесная стряпня Освальда не могла поднять им настроение. После ужина, когда все расположились кругом вокруг костра, Попугай, желая исправить ситуацию, исполнил шуточную лунно-морковную элегию собственного сочинения:
Когда ль вы отведать смогёте
Морковное лунное вдруг,
Увидите – Шиллер и Гёте,
Вам вровень окажутся, друг.
Проникнете в тайны вселенной,
Тумана спадет пелена,
И в лунно-морковной пельменной,
Откроется небо до дна.
На скалах межкактусных склонов,
Горят голубые грибы,
Прео-долевая препонов,
Мы выход найдём для воды!
С последними словами сего ценного произведения, ветер внезапно стих. По всей вероятности, Ха-Ха остановил его, так как многоплот уже набрал достаточную скорость за счёт водорослей, которые с нарастающей силой тянули его откуда-то из морской дали прямо к лагерю нашего разведывательного отряда.
Георгио почему-то ужасно обрадовался:
– Что ж, друзья, – объявил он внезапно, – теперь посмотрим!
– Что посмотрим? – с удивлением переспросил Попугай, мыслями ещё остававшийся в плену строк своей поэмы.
– Ночь же кругом, – удивилась в свою очередь Пенелопа.
– Это-то то нам и нужно! – с этими словами Георгио включил электрический фонарик, и, осторожно прокладывая лучом путь между камней в ночной темноте, направился в сторону ближайшего участка, отмеченного светящимися грибами.
– Ничего не понимаю, – заинтригованный Питер, а за ним и Саймон с Пенелопой с Попугаем на плече, в окружении освещавших им дорогу Огнёвок, и горностай Лётчик – все последовали за Георгио в ночную тишину. Дульчибеллу, по её настоянию, также взяли на ночную вылазку, Питер нёс её в миниатюрной золотой клетке.
Когда они подошли к отмеченному зеленым крестом участку, Георгио попросил Огнёвок отлететь подальше, выключил фонарик, и попросил сделать то же Питера и Саймона. В наступившей темноте, Георгио достал из кармана гриб-приправу, с ярко жёлтой шляпкой в чёрный горошек, и легонько постучал по нему.
Как, наверное, помнит глубокоуважаемый читатель, когда волшебник Ха-Ха впервые показывал собравшимся удивительные кулинарные свойства этих грибов, его в тот раз чуть не сочли за сумасшедшего, так как все жители волшебной страны спокон веку были уверены в их полной несъедобности и исключительной декоративности. Вот и сейчас, Пенелопа, да и все прочие, невольно испугались – всё ли в порядке с их юным инженером. Быть может, чрезмерные умственные нагрузки по расчёту всевозможных инженерных сооружений пагубно сказались на его психике?
Не обращая внимания на их смущение, Георгио, осторожно, чтобы нечаянно не просыпать слишком много драгоценной светящейся пыльцы, потряс грибом в воздухе. В ночной темноте всколыхнулось облачко мельчайших мерцающих частиц. Ветра не было, стоял полный штиль, и, чуть повисев в воздухе, оно стало плавно и постепенно опускаться вниз. Георгио легонько подул, облачко затрепетало и поплыло в сторону.
– Ну что, – рассмеялся Георгио, – будем считать, что этот выход мы проверили.
– Георгио, ты гений… – прошептал Питер. Несколько секунд все непонимающе смотрели на него.
– Красота! – поняла теперь и Пенелопа.
Задумка Георгия была, на самом деле, довольно простой. Если в прошлом где-то здесь существовал проход, который завалило камнями, так что пройти по нему больше было невозможно, оставалась надежда, что между камнями по нему всё ещё могли просачиваться потоки воздуха. А если так, то летучие светящиеся споры черно-желтых грибов покажут движение воздушного потока.
– Господи! – воскликнула Пенелопа, – Я же практически видела это, вчера во сне, почти то же самое.
– Хорошие мысли часто приходят одновременно, – рассмеялся Георгио, поправляя очки.
Так прошли несколько дней. Днём ребята выискивали на скалах места, хотя бы отдалённо напоминающие собой заваленный проход, и отмечали их зеленым крестом и светящейся грибной меткой. Вечером, они обходили те же участки, и проверяли каждый с помощью светящейся пыльцы. Удостоверившись, что никакого движения воздуха заметить не удаётся, Георгио рисовал рядом с зелёным крестом красный нолик. Они перебрали несколько дюжин таких участков, а после того, как скудный запас светящейся пыльцы подошёл к концу, отметили зелеными крестами ещё две дюжины мест, которые ещё предстояло проверить на течение воздуха.
Под конец четвертого дня их утомительной работы, Лётчик, стоя на скале, разглядел на горизонте очертания плавучего города. Его на всех парах тащили прямо к лагерю бесчисленные тяжи лиловых и зелёных водорослей. Город набрал такую скорость, что гнал перед собой серьёзную волну. Ребята даже испугались, что многоплот сейчас разобьётся о скалы. Однако, по мере приближения к конечной цели их путешествия, Хенгист Хайрам Джанкетбери отдал команду горностаям один за одним перегрызать ростки водорослей. Ход плота заметно замедлился, и он осторожно и неспешно подошёл к самому берегу с использованием тяговой силы горностайчиковых колёс, под командованием бывалого паука Чпыря Спайдершмидта.
Ещё издали, взору обитателей плавучего города предстала удивительная картина. Покуда хватало глаз, налево-направо-наверх – весь скалистый склон был испещрён зелёными крестиками, рядом со многими из которых стояли красные нолики.
– Замечательно! – провозгласил Ха-Ха, когда Питер, Саймон, Георгио и Пенелопа вновь взошли на борт родного плавучего города, – Мы-то грешным делом думали, что вы тут занимаетесь поиском заброшенного выхода! А вместо этого вы предпочли играть в гигантские крестики-нолики, отменно!
Пенелопа объяснила волшебнику разработанный Георгио принцип поиска воздушных потоков при помощи светящейся пыльцы.
– Похвально друзья мои, чрезвычайно похвально, – одобрительно покивал волшебник.
– Но, – вздохнула Пенелопа – до сих пор мы обследовали лишь несколько десятков. А эти скалы от кактусов до кактусов – они просто огромные, тут еще, наверное, сотни похожих мест. И, да… мы все очень старались, но кажется наш метод не работает?
– Я думаю, – успокоил её волшебник, – что это самый изобретательный способ из всех, что сейчас могли оказаться в нашем распоряжении. Это, во-первых. А во-вторых, к вам подошло подкрепление – в вашем распоряжении теперь целые отряды горностаев, жаб, огнёвок и грифонов! Будем обследовать, и в крайнем случае мы будем разбирать все эти выходы, один за другим. Я уверен, мы просто обязаны справиться!
Волшебник старался, чтобы его голос и вправду звучал уверенно. Однако, одного взгляда на огромную поверхность окружающих их скал было достаточно, чтобы ужаснуться масштабу работы, которую им предстояло выполнить. Чтобы только проверить течение воздуха по всем возможным участкам этих склонов, казалось, потребуются недели, а чтобы разобрать все завалы, может потребоваться столько времени, что вся Волшебная страна уже окажется под водой, даже при скорости её подъёма на один сантиметр в сутки.
Однако, теперь их действительно прибыло – практически все жители Мифландии были рядом и были готовы включиться в работу. К тому, же на прибывшем плоту располагалась целая плантация жёлто-чёрных грибов, так что их запас теперь был практически неограничен.
Тем же вечером, развернулась масштабная поисковая операция. Дракончики при свете провожавших их огнёвок доставляли горностаев в различные труднодоступные участки скалы. Затем, и дракончики и огнёвки отлетали подальше в сторону, чтобы биение их крыльев не создавало воздушных потоков, непременно сдувших бы почти невесомые светящиеся частицы.
Каждый горностай легонько постукивал по шляпке гриба, и пространство около зелёного крестика наполнялось светящимися спорами. Споры, легонько колыхаясь, опускались на разбитые темные камни. А горностай ставил рядом очередной грустный нолик. В этой работе прошло ещё несколько дней. Склоны горы покрывались всё новыми крестиками и ноликами, но им никак не удавалось обнаружить ни малейшего указания на заброшенный выход. Да и существовал ли он на самом деле?
В этом поиске принимали участие только взрослые горностаи, так как мамы строго-настрого не разрешали маленьким горностайчикам прыгать туда-сюда по опасным склонам высокой горы. Не составляло исключение и семейство горностайчика по кличке Кусь, чья мама наотрез отказалась отпускать его в ночные полёты на дракончиках вдоль отвесных скал. Однако, упрямый Кусь продолжал настаивать на своём. Наконец, мольбами и уговорами, ему удалось добиться невозможного. Он договорился с Попугаем, что тот лично проследит за безопасностью их путешествия к очередной светящейся грибной метке, расположенной где-то высоко на горе. Таким образом, его сопровождали сразу три летающих существа: дракончик, который нёс настырного горностайчика, Фенелла, которая освещала им дорогу, и Попугай, который взялся обеспечить безопасность всего мероприятия и доставить Куся обратно родителям в целости и сохранности.
К этому времени, все усталые жители уже тянулись домой, на борт Плавучего города, где их ждал приготовленный Освальдом, Бреттой и Пенелопой вкуснейший ужин. Понятно, что обитатели Мифландии никак не могли поместиться на маленьком пятачке лагеря, который успел обустроить на скалах поисковый отряд, и размещались они по-прежнему на многоплоту.
Дракончик Тоша бережно опустил Куся на выступ скалы у самой светящейся грибной метки, и отлетел вместе с Фенеллой в сторону, так как места для них на уступе не оставалось. Кроме того, яркий свет огнёвок затмевал свечение пыльцы, поэтому огнёвки всегда старались отлетать подальше. А Попугай сел на край скалы рядом с Кусем, чтобы подстраховать его от необдуманных движений.
Кусь с важным видом постучал пальцем по маленькому жёлто-чёрному грибу, который он всё это время нёс в своих лапках. А потом вдруг, к неудовольствию Попугая, вытряхнул сразу огромную порцию пыльцы. Попугай невольно вдохнул часть этого облака, и ему тут же ужасно захотелось чихнуть. Но позволить себе этого он никак не мог, ведь рядом находился маленький горностайчик, которого такой чих мог запросто опрокинуть в непроглядную пропасть. Кроме того, он непременно сдул бы великолепное облако светящихся пылинок, которое… повисев перед ними несколько секунд… постепенно… приобрело в воздухе как будто определённые очертания, и затем потихоньку потянулось тонкими струйками куда-то… в сторону камней – прямо у них перед глазами.
Попугай, всё ещё боявшийся чихнуть, не мог вымолвить ни звука, и сидел так, крепко стиснув клюв и выпучив удивлённые глаза. Кусь тоже молчал – у него просто перехватило дыхание.
Конечно, где-то в глубине души он мечтал, что вот сейчас он покажет маме, кто самый лучший Кусь на свете, которому удалось, после всех бесплодных усилий целого отряда взрослых горностаев, обнаружить выход из подземной страны и спасти от наводнения всю Мифландию. Однако он был уверен, что это только мечты, что это всё не по-настоящему, и он просто немножко про это помечтает, а потом вернётся в лагерь обычным горностаем-молодцом, который, как и все взрослые, просто выполнил свою часть работы.
Кусь замахнулся, чтобы вытряхнуть новую порцию пыльцы и перепроверить, что увиденное ему не померещилось. Однако Попугай, не раскрывая клюва, плавно остановил его движение:
– Подожди. – наконец выдохнул он, – Не надо так много. А то я сейчас чихну, и мы улетим отсюда раньше времени.
Кусь, всё ещё не веривший своему счастью, молча кивнул, и осторожно вытряхнул в воздух перед собой небольшую порцию светящихся пылинок. А потом ещё одну. И ещё. И ещё. И все они, повисев немного в воздухе, как бы раздумывая куда бы им отправиться, поколебавшись, направлялись всё время в одну и ту же сторону, просачиваясь и исчезая меж камней.
– Великолепно, молодой человек, просто великолепно, – прошептал потрясённый Попугай.
Жестом он показал Кусю, приложив к клюву маховое перо, что пока молчок – никому не рассказываем. Попугай хотел преподнести эту новость как следует. К тому же, он не хотел волновать дракончика Тошу, чтобы тот на радостях случайно не выронил Куся по пути домой. Попугай, который взялся отвечать за малыша – это ответственный Попугай. Он позвал Тошу и Фенеллу, и они как ни чём ни бывало отправились обратно.
Они вернулись в самый разгар ужина, и никто из жителей Мифландии, ни Ха-Ха, ни Пенелопа, ни мальчики – никто ещё не имел ни малейшего представления о случившемся. Они продолжали неспешный ужин, обмениваясь невесёлыми шутками про бесконечность каменных склонов, камней и булыжников, про тяжесть курумника, крепость базальтовых пород, и всего такого прочего. Грифоны, впрочем, знали толк в этих делах, и смотрели на свою задачу спокойно и вдумчиво, как и подобает профессионалам.
Нужно отдать должное маленькому Кусю, который из последних сил держал себя в руках чтобы немедленно не закричать «мама, я нашёл его!». Попугай подлетел к Ха-ха, взял со стола имевшийся для таких случаев у волшебника большой колокольчик, и трижды громко прозвенел, призывая к вниманию.
– Дамы и господа, – произнёс он в наступившей тишине.
Собравшиеся подумали, что Попугай хочет обратиться к ним по обыкновению с ободряющий речью, которая помогла бы им не вешать нос, и назавтра продолжить их бесконечный труд, который, кажется, должен был продлится ещё много недель, и, кажется, маловероятно, что приведёт к какому-то серьёзному результату.
Действительно, произнесение ободряющих речей Попугай считал своей непременной обязанностью, в качестве правой руки, или, точнее сказать, в качестве правого крыла волшебника Хенгиста Хайрама Джанкетбери. Однако, к удивлению собравшихся, он не стал держать слово, а подозвал к себе горностайчика Куся.
– Уважаемые друзья, – продолжил Попугай, – я прошу вас отметить, что сегодня это юный горностай отработал наравне со взрослыми, не испугавшись ни темноты, ни определённой опасности наших ночных вылазок! Я прошу вас поаплодировать его невероятный смелости!
Разумеется, жители Мифландии были рады поддержать и порадоваться за любимого всеми малыша бурными аплодисментами.
– Молодец! – крикнул кто-то из толпы, и, кажется, это была его мама.
– Дорогой Кусь, – обратился Попугай к горностайчику, – расскажи нам, как это было.
– Ну что ж. – рассудительно и важно, по-взрослому, начал Кусь, вышагивая по столу перед волшебником, – Дело было примерно так. Анатолий, – он посчитал правильным в этой ситуации обратиться к дракончику Тоше полным именем, – высадил меня во-о-он там… – Кусь показал пальцем куда-то высоко в небо, где на склоне горы над лагерем едва заметно мерцала грибная отметка, – а госпожа Фенелла отлетела в сторону, чтобы не мешать нам с Попугаем. Затем, я достал вот этот маленький грибочек. – Кусь показал гриб собравшимся, – И как следует тряхнул им прямо перед носом у Попугая! Господину Попугаю от этого ужасно захотелось чихнуть! – тут все расхохотались, кроме мамы Куся, которая с ужасом представила себе возможные последствия такого высокогорного чиха. – Но, уважаемый Попугай сдержался, и облако пыльцы повисло прямо перед нами!
– Замечательно! – заявил Ха-Ха, не ожидая продолжения. Он хотел подбодрить малыша и повести дальше разговор о чём-нибудь другом. Однако, Кусь, как выяснилось, ещё не закончил свой рассказ.
– Ну вот, – продолжил он, – Это облако… оно повисело так… сначала, а потом… а потом… а потом… потом оно поплыло…
…..
В наступившей тишине можно было услышать, как пауки нервно потирают свои лапки, как бьются сердца огнёвок, как шевелятся кудри Питера, и как потеют очки великого волшебника Хенгиста Хайрама Джанкетбери.
– Оно поплыло… – тихим голосом продолжил Кусь, – и утекло прямо сквозь камни, в глубину. Тогда я насыпал ещё, и ещё, и потом ещё! И всё повторилось! Все они, все облачка – уползли куда-то туда, в глубину горы!
Глава 18. Свобода
Ну что ж, уважаемый читатель. После многих усилий, заваленный древним землетрясением выход из волшебной страны был наконец обнаружен. Огнёвки исследовали расщелины, и подтвердили, что проход уходит куда-то глубоко в недра скалы.
Грифоны, понимая, что предстоит масштабная работа, начали с того, что выстроили каменную лестницу, ведущую от лагеря прямо к заваленному проходу. Они также расширили площадку перед завалами, чтобы освободить место для предстоящих работ. Теперь они могли свободно подносить инструмент и размещать орудия для дробления и вывоза каменной породы.
Поначалу, работа Грифонов шла медленно, но было не ясно, как прочие жители могут помочь профессиональным горнякам в их нелёгком деле. Затем Георгио предложил использовать температурные перепады для дробления крупных кусков скалы. Для этой задачи, были привлечены дракончики и Ужаснаводящий жабий полк имени мисс Пенелопы. Дракончики своим огненным дыханием раскаляли камни, а жабы затем окатывали их водой, которую они таскали снизу, в вёдрах, выдуманных из лунного желе. От резкого перепада температур камни трескались, и Грифонам было легче их дробить и вывозить из образующегося тоннеля на своих вагонетках.
Не занятые в пробитии прохода жители Мифландии, чтобы не терять времени, устроили на плоту небольшие олимпийские игры, в организационный комитет которых вошли Питер, Саймон, Пенелопа, и конечно волшебник Ха-Ха. Да будет известно уважаемому читателю, волшебники – ужасно азартные люди. После продолжительного обсуждения, были определены олимпийские виды спорта. В них вошли, разумеется, бодальные состязания единорогов, регби горностаев, гонки с препятствиями для маленьких грифончиков, жабят, и горностайчиков (причём грифончикам было строго запрещено правилами использовать крылья для ускорения и прыжков), лёгкая атлетика с использованием выпускаемой паутины, прыжки на батутах для всех желающих под судейством Чпыря Спайдершмитда, а также синхронное плавание для русалок, на котором Освальд взялся судить о красоте исполняемых фигур в их подводной части. Соревнования продолжались четыре дня, и конечно доставили участникам массу удовольствия.
Победителям были вручены медали из чистого золота, серебра, бронзы, и лунного желе с изображением огнёвки. Когда-то, лет четыреста тому назад, волшебник думал завести в Мифландии собственные деньги, и даже успел их некоторое количество напечатать, но потом одумался, поняв, что животным – что настоящим, что мифическим – деньги ни к чему. Всё это время они хранились в его обширной коллекции ненужных предметов, и вот наконец нашли своё применение. По просьбе волшебника, Георгио просверлил в каждой монете небольшую дырочку, и подвешенные на плетёных из паутины веревочках, они теперь превратились в настоящие олимпийские медали.
За это время, грифонам удалось существенно продвинуться вглубь тоннеля, постепенно спускавшегося в недра горы. Для проверки, жабы были вновь отправлены за водой. Одна за одной они подтаскивали к проходу и опустошали свои вёдра, и вода, весело булькая меж камней, раз за разом утекала в глубь горной породы.
Грифоны продолжили работу, и ещё через четыре дня им удалось окончательно расчистить и укрепить неширокий тоннель. Через несколько десятков метров проход открылся вниз, в большую и темную пещеру. Слетавшие на разведку огнёвки доложили, что пещера эта тянется очень и очень далеко, и куда она ведет и где заканчивается неизвестно. Как бы то ни было, новые тесты со светящейся пыльцой показали, что воздух уходит через образовавшийся проход надежным потоком. Было ясно, что где-то на другом конце эта пещера открывается дальше, в обычный мир.
Таким образом, первая часть их колоссального плана была успешно выполнена. Теперь предстояло соорудить огромный водосборник, и пригнать сюда облака, чтобы направить их поток в русло освобожденного от камней прохода.
У Георгио, конечно, была задумка и на этот счёт. Однако, задумка эта была весьма деликатного свойства. Поэтому, прежде чем выносить её на широкое обсуждение, он предпочёл обсудить её с волшебником наедине.
– Самое эффективное решение, я думаю, – объяснил он, – это поднять со дна хотя бы дюжину огромных плоских раковин, в которых сейчас располагаются русалки. И собрать их в единую систему сбора дождевой воды.
При этих словах Ха-Ха даже немножко вздрогнул. Он представил себе на мгновение, что Дездемона может ответить ему на такое предложение. Несколько дней он не решался поднять перед русалками этот вопрос. Однако, все прочие решения, как показали предварительные расчёты Георгио, были значительно более трудоёмкими, и при этом менее надежными. Наконец, великий волшебник Хенгист Хайрам Джанкетбери собрался с духом, и позвал к себе Пенелопу.
– Душа моя, – начал волшебник. Он понимал, какую тяжелую миссию собирается взвалить на плечи этой хрупкой кудрявой девушки, но кроме неё, пожалуй, никто во всей Мифландии не решился бы озвучить Дездемоне такую крамольную идею. – Душа моя,… видишь ли… – в двух словах он обрисовал Пенелопе задумку Георгио и рискованную миссию Пенелопы. – Но ты, разумеется, можешь отказаться! – поспешил заверить волшебник, хотя и не представлял себе, что он станет делать, если Пенелопа действительно ответит отказом.
Однако Пенелопа с радостью согласилась. Она уже научилась ладить с русалками, и в конце концов – если Дездемона и не согласится предоставить драгоценные древние раковины, Пенелопа была уверена, что Георгио придумает, как собрать необходимую конструкцию из чего угодно.
– Ваше ожерелье просто потрясное! – мудрая Пенелопа начала разговор со старшей русалкой с самого главного.
– Благодарю тебя, милочка, ты как всегда очень любезна! – благосклонно промурчала Дездемона. – Некоторые грубияны… ну ты знаешь. – неопределенно добавила она. – Рассказывай, что от меня нужно нашему дорогому Ха-Ха.
– Вы очень догадливы, – рассмеялась Пенелопа. – дело в том, что… это только лишь просьба, и скорее всего вы сочтёте её неприемлемой…
Пенелопа ожидала, что Дезедемона, скорее всего, ответит гневным отказом. Однако, к её удивлению, старшая русалка отнеслась к просьбе со спокойным пониманием.
– Знаешь, моя дорогая, – эти доисторические раковины… они давно уже не моде. Я как раз собиралась заняться переездом в современный подводный дом из умных кораллов. Я поговорю с коллегами, думаю, нам всем пора переходить на новые стандарты. В конце концов, это просто неприлично, продолжать доламывать те же хоромы уже кажется вторую тысячу лет подряд…
Сама операция по подъему огромных перламутровых раковин со дна моря тоже, конечно, потребовала помощи русалок. Сначала, к каждой раковине, намертво приросшей к грунту, присоединили около ста закупоренных бутылок, наполненных воздухом, однако они лежали не шелохнувшись. Тогда русалки протянули концы водорослей от раковин прямо к берегу, на котором сейчас располагался рабочий лагерь грифонов. Когда водоросли, прикрепленные к первой раковине, наконец набрали достаточную силу, вырванная из грунта, она как огромная подводная тарелка понеслась сквозь толщу вод, вырвалась, влекомая бутылками с воздухом, на поверхность, и дальше понеслась, отскакивая от воды как плоский камушек и стремительно набирая скорость, грозя по прибытии разбиться о берег на тысячу осколков.
– Физика стоунскиппинга… – восхищенно прошептал Георгио непонятные слова.
В последний момент, увидев несущийся к берегу скоростной болид, оказавшаяся в нужном месте Дездемона перерезала серпом несколько крупных пучков лилово-зеленых водорослей. Ход болида замедлился, и первая раковина в результате благополучно подошла к берегу. В дальнейшем, русалки действовали более осторожно, и были всегда готовы отрегулировать слишком быстрый ход летящих по поверхности воды огромных перламутровых тарелок.
В результате, на берег были бережно выгружены двенадцать огромных перламутровых раковин, каждая из которых могла вместить Освальда. Каждую из раковин, поочередно, поднимали на нужную высоту с использованием доброй сотни огнёвочных шаров, где грифоны крепили её к скале, следуя чертежам Георгио. Раковины расположили над тоннелем каскадом, по принципу Бахчисарайского фонтана. Вода, собираемая одной раковиной, перетекала затем в соседнюю, располагающуюся ниже и со смещением, и так далее. В совокупности, каскад раковин сформировал приличную поверхность для сбора дождевой воды.
Ха-Ха, на этот раз внимательно и неоднократно просчитав и перепроверив заклинания при участии Попугая и Великих книг, произнёс необходимую формулу. И дождевые облака, ставшие причиной стольких бед, одно за одним, перекочевали через Поющее море и зависли прямо над каскадом раковин. Дождь быстро наполнил каскад огромных перламутровых тарелок, и вода устремилась бурным потоком прямо в пробитый грифонами горный проход.
Вскоре, новые отметки и измерения, проведенные Георгио, показали, что вода, впервые за долгое время, начала убывать. Через несколько дней, показались из воды остроконечные башни замка, затем Холм Лунных Тельцов, верхушки деревьев… И вот, наконец, к превеликой радости всех до единого обитателей Волшебной страны, вода отступила.
Повсюду царил ужасный беспорядок. За время наводнения, водоросли, беспорядочно таскавшие предметы туда и сюда, успели перепутать местами всё что можно. Например, стул из замка Освальда был обнаружен в одном из тоннелей грифонов, а старинный чайный столик из дворцовой резиденции Рокфора, правителя герцогства Горностайского, неожиданно нашёлся посреди лугов единорогов.
Горностаи принялись приводить в порядок свои сады и жилища, собирая предметы интерьера по всей Мифландии. Единороги, которым на плоту, конечно же, не хватало привычного простора, не могли нарадоваться, и устроили настоящие бешенные скачки по вновь открывшимся лиловым полям. Грифоны деловито занялись расчисткой своих тоннелей, и уже вскоре вернулись к добыче золота и построению новых золотых гнёзд.
Фениксы вернулись в свою привычную долину, и продолжили свою бесконечную череду перерождения. Василиски вернулись на Безымянный остров к полюбившимся им плодам Древа Лотоса, а оборотни, мандрагоры и блуждающие огоньки – на Оборотневый остров, где и возобновили привычные склоки как ни в чём ни бывало.
Огнёвки переселились на Остров Золотого Гуся, который они тут же наводнили огромной коллекцией всевозможных цветов. Кроме того, теперь они полюбили наведываться на материк – то в гости к Освальду, то к волшебнику, то к горностаям. Они также не оставили свою службу на огнёвочных воздушных судах, которые отныне стали играть важную роль в жизни волшебной страны.
Лунные тельцы, радостно мыча и позвякивая колокольчиками, расползлись по своему холму чтобы всласть пожевать свежую травку. Теперь, когда про краники с горячим и холодным молоком, встроенные в их раковины, прознали маленькие горностайчики, грифончики, дракончики и жабята, на Холме Лунных Тельцов стало заметно веселее. То одна, то другая экскурсия то и дело наведывалась к ним, кто пешком, кто вприпрыжку, а кто по воздуху – на своих ли крыльях, или на воздушном судне на огнёвочной тяге.
Поющее море, флора и фауна которого, стараниями Хенгиста Хайрама Джанкетбери заметно обогатилась за период наводнения всевозможными светящимися существами, отступило в свои привычные берега. Многоплот оставили плавать по его просторам. Он стал новой достопримечательностью Мифландии и дачной резиденцией Ха-Ха, Попугая, да и вообще любого жителя Мифландии, которому хотелось провести несколько дней в морской тишине плавучего острова, полюбоваться на многоцветье ночного подводного мира, перекинуться с русалками парой слов об устройстве умных коралловых домов.
Тут и там по деревьям сновали крабы, не успевшие вернуться в лоно Поющего моря. Пенелопа, Саймон, Питер и Георгио, а также Этельред и его жабий полк взялись обследовать леса Мифландии чтобы собрать растерявшихся членистоногих и вернуть их в воду. Оказалось, что достаточно донести их до реки, а дальше они уже и сами могли о себе позаботиться.
Освальд вернул затычку в свою дыру, чтобы во рву вокруг замка оставалась вода, и с удвоенной энергией взялся приводить в порядок свой замок-ресторан. Многие подросшие жабята поступили к нему на службу официантами, а дракончики – доставщиками готовой еды, способными в кратчайшие сроки доставить свежеприготовленные блюда практически до любой точки Мифландии.