Дмитрий Манасыпов
Чистильщики пустошей-1
Створки дверей разошлись в стороны, и Капитан вошел первым. Енот чуть запнулся, ожидая, что один из невозмутимых часовых не пропустит его внутрь. Но никто не сделал ни одного движения, и парень зашел туда, где никогда бы не смог оказаться в прошлой жизни.
Стол, памятный Капитану по прошлым посещениям кабинета бывшего мэра, отсутствовал. Тот, что сейчас стоял посреди просторного помещения, заставил Енота внутренне поежиться. Длинный, накрытый зеленым бархатом, за которым сидело несколько человек, а перед ними…
Перед ними, выпрямившись на стуле, сидел Гриф. Бывший майор выглядел довольно паскудно: с белым, покрытым мелкими каплями пота, лицом, в кровь разбитыми губами, в большой, явно с чужого плеча, простой рубашке-«белке». Он не шелохнулся, когда двери встали на место, впуская вошедших чистильщиков. Все его внимание было обращено только на тех, кто сидел напротив. Тем более, что даже единственный знакомый ему человек, Краб, явно сторонился предателя. Не странно, памятуя про приставленный к голове горняка ствол собственно его, Грифа, пистолета.
Рядом с Крабом, у которого под глазом темнел и начинал желтеть синяк от локтя Герца, сидел невысокого роста, плотный и улыбчивый колобок в черном мундире с богатой серебряной вышивкой по воротнику и по сложно-плетеным погонам. Поблескивающие стеклышки очков в золотистой оправе повернулись в сторону Капитана и сопровождающих, обнаружив под ними небольшие серые глаза, с россыпью морщинок, бегущих от их краев.
Справа от него высился мрачный детина в таком же мундире, разве что не с таким набором серебряных нитей. У Енота пробежали мурашки по спине, когда тот повернул к ним лицо. До этого была видна лишь левая его часть, гладко выбритая, с желваком у скул, прямым носом и твердой линией подбородка. И лучше бы он не поворачивался, потому что остальное полностью покрывала бугрящаяся кожа, пересекаемая глубокими шрамами, с глубоко запавшим слезящимся глазным яблоком.
Третий из «черных», вернее третья, отошла от окна, у которого стояла, и присела на свободный стул, сразу, как они зашли в кабинет. Среднего роста, худощавая женщина, с русыми волосами, собранными в пучок, серая и незаметная. Лишь взгляд, которым она окинула чистильщиков, был не таким, как у самых обычных, похожих на нее сотен женщин. Цепкий, жесткий, пробирающий насквозь.
– А, вот и наши друзья. – Густо-серебряный колобок широко улыбнулся, демонстрируя ровные и белые зубы. – Добро пожаловать, проходите, присаживайтесь. Уж не обижайтесь, но стулья возьмите сами, вон там у стенки. А что это за молодой индивидуум с вами, Капитан?
– Мой ординарец, господин полковник. – Кэп взял стул и присел сбоку от Грифа. – Здравствуйте, господин Краб, Полковник, капитан, госпожа майор, и вам всего доброго. Вы хотели нас видеть?
– Хотели, Кэп. – Полковник, имя которого Еноту было неизвестно, бодро закивал головой. – Выражаю благодарность за проявленную вами находчивость, героизм и мужество. Все, что сделано вашим отрядом здесь – будет учтено нами при составлении рапорта и результатов расследования. К вашим обычным премиальным уже добавлены определенные суммы. Естественно, что получить их можно будет после окончания вашего задания, вы понимаете?
– Несомненно, полковник. – Капитан согласно кивнул. – А что вы нам приготовили на второе?
– Хм… – Колобок довольно улыбнулся. – На второе я вам приготовил не больше, не меньше, чем отповедь вот этого сукиного сына, которая напрямую касается завершения работы чистильщиков. Да, господин Гриф?
– Так точно. – Майор чуть шевельнул губами. Нижняя немедленно лопнула, и по подбородку вниз побежала тоненькая алая струйка. – Кого-кого, а чистильщиков касается абсолютно напрямую.
– Правда? – Инженер чуть заинтересованно выгнул бровь. – То есть, вы, Гриф, можете рассказать нам то, где находятся камеры с монстрами, механизм их появления на свет, то, как их можно легче уничтожить? Как интересно…
– Ну, как вас там, Инженер? – Гриф посмотрел на него. – Ба, и Енот здесь. Смотрю, парень, ты не терял времени зря… молодец. Что касается тварей, то расскажу, что знаю, смысла молчать и отпираться не вижу. На многое не рассчитывайте, так как Герц не подпускал меня к своим тайнам вплотную.
– Ну, это мы посмотрим, майор, посмотрим… – Колобок в погонах наклонился вперед, разом потеряв всю свою доброту и став тем, кем и являлся: полковником Комитета внутренней безопасности, грозой всех тех, кто работал против Альянса. – А вы знаете ординарца Капитана, майор?
– Знаю я этого поганца, как же не знать. – Гриф хотел усмехнуться, но губа треснула еще больше. – Мой бывший подчиненный, городской стражник. Понять не могу, какого черта он здесь делает, а, Капитан?
– Он здесь, потому что один из всего отряда был в шахтах. – Капитан посмотрел на Грифа, покачал головой и повернулся к полковнику. – Действительно, мой ординарец еще совсем недавно числился в составе городской стражи. Его потенциал, который заинтересовал нас сразу, оказался подходящим для того, чтобы требовать его зачисления в отряд чистильщиков. Плюс к этому – Енот местный житель, что уже помогло нам в тот момент, когда потребовалась помощь для спасения хутора «Бобровый хвост». Как понимаю, майор, основным вопросом тогда было то, что бы степняки изрядно проредили моих людей, так?
– Так, Кэп, так. Только вы, крутые перцы, мать вашу, оказались куда как круче того, что мы предполагали.
– А вот в этом сомневаться не стоило, майор. – Капитан ухмыльнулся. – Полковник, стажер Енот присутствует здесь потому, что нам, скорее всего, придется последнюю стадию работы делать в шахтах. Отец Енота, к слову, был горняком, так, господин Краб?
– Да. – Молчавший и хмурый как туча главный шахтер кивнул головой. – Я помню и знаю каждого из них, сколько бы их не было. Он не вернулся из забоя, как раз…
– Именно. – Капитан перебил Краба, невежливо и нетерпеливо. – И мой ординарец, как я успел выяснить, не раз бывал в шахтах. Его помощь нужна именно там, плюс, у него же собственный счет к тварям. Я понимаю, что он не настоящий горняк, и нам потребуются провожатые… но, тем не менее, считаю, что он должен присутствовать. Тем более, что вся информация, что скажет майор, так и так станет известна всем членам отряда.
– Согласен. – Полковник кивнул головой. – Что-то мы ушли в сторону от основной темы, ради которой и собрались. Приступайте, Гриф, мы все с нетерпением ожидаем вашего рассказа. А уж потом вы нам поведаете про все остальное из того, что вам известно.
Майор-заговорщик согласно кивнул головой, и начал рассказывать:
– Не знаю, как на свет появляются эти серокожие выродки, да меня это и мало интересовало, это дело Герца. Он около года двух лет назад поймал меня на одном некрасивом деле… Каком? А есть разница, господин полковник? Есть?..
Малолетняя шлюха в борделе, я забил ее до смерти. Не помню, как оно вышло, все было красным, она что-то кричала, ну а я… короче, забил насмерть. Долго думал, пока не понял, что это Герц тоже спланировал заранее. Подсыпал чего-то в выпивку, которую я тогда взял, вот и все, раз… и у него на крючке. И даже не обратил внимания на то, что он появился практически сразу. Казалось бы – шлюха и шлюха, но и хозяйка поперла на меня буром, что не станет прикрывать и не даст просто убрать труп. Денег ей обещал, помощь если что – без разницы, орала как заведенная, что не оставит этого без наказания. Тут Герц и появился, разрулил всю ситуацию, при мне припомнил ей то, что несколько совсем молодых девочек из переселенцев прошли через ее руки в Эмират. Сами же знаете, чем это светит. Что за бордель? Да конечно, полковник, конечно, «Страстоцвет», что на Десятой улице. Вы уж прищучьте эту тварь, прямо умоляю. Что, не мое дело? Ну, хорошо, продолжаю.
Взял меня в оборот Герц быстро. Привязал еще несколькими делами с контрабандой, теми же самыми переселенцами, которых он периодически делал погибшими на фронтире, а сам продавал на юг. И так далее, до самого момента, когда открыто предложил помочь ему в отделении города в пользу Эмирата. А что я?!! По уши уже тогда был в таком дерьме, что никто бы меня не отпустил, хоть и приди я с покаянием. Да, господин полковник? Возможно, только у меня информация чуть другая, да и что сейчас про это вообще говорить-то?
Я согласился, понимая, что в случае выигрыша нашей партии – светит мне только плюс во всем. Людей подбирали вместе, и господа помощники мэра в этом тоже принимали участие, равно как и помощник господина Краба. Да-да, милейший, помощничек ваш тот еще ублюдок. Не представляете, какое удовольствие получил вчера, когда слышал, как он орет где-то по соседству. Жаль только, что Герца у вас нет, так хотелось бы насладиться его воплями напоследок…
Год назад он в первый раз показал мне подземников, двоих, в шахте «Красотка Ксю». Чуть в штаны не наложил, когда они из темноты появились. Сначала их было не очень много, но потом стали появляться новые особи. Я пытался что-то узнать, но Герц молчал. Что-то, наверняка, знает помощник Краба, потому что его Герц не мог не посвятить в тайну. Все же делалось на их территории. Мне было дано задание – разобраться в планах подземных коммуникаций города, чтобы начать выпускать тварей в сам город.
Справился достаточно быстро, так как господину мэру давно по барабану на любые архивы и то, что в них можно найти. Интересовало его только количество серебра, что проходило мимо его кармана. Это, кстати, и помогло шахтерам. Если бы не то, что они начали отказываться заходить в забои – хрена лысого бы он всполошился и начал вооружать стражу автоматическим оружием. Куда как проще было бы продать стволы в Степь, что он и так делал постоянно и удачно.
Что, Капитан? Да, банду на ферму натравили мы с Герцем и оружие возле нее, в тайнике оставили наши люди. Потому что вы очень усиленно начали копать сразу же по прибытию. Надавить на врача, который понял, кого из себя представляют твари, было легко. Ему тоже не очень интересно жить без прибыли и доступных баб, а перспективы, которые ему нарисовал Герц, наверняка оказались заманчивыми. Хотя, вероятнее всего, он его еще и тупо припугнул, главврач наш – известный трус.
Когда я прочел его отчет об исследованиях трупов подземников, то почему-то не удивился. Странно было то, что вы, господин Краб, не смогли провести параллель между количеством пропадающих шахтеров и увеличением количества тварей. Протупили, аяяй…
Все, полковник, говорю по сути дела, пусть только ваш красавец подчиненный не пытается сделать мне что-либо, все расскажу сам. А то и так зубов во рту уже не столько, сколько было еще вчера.
Твари выходят в город через один единственный старый тоннель, который проходит через самую короткую линию между городом и шахтами. Там есть несколько действующих дрезин, аккумуляторы для них регулярно заряжают в шахтах, под видом оборудования для проходчиков. Да, Краб, тебя водили за нос так, что только держись. Сам виноват, старый дурак, надо думать не только о том, как бы улучшить условия труда твоих дурней. О себе думать надо было больше, глядишь, не крутили бы тебя на одном месте, да с проворотами и лихим свистом.
В конце маршрута, в самых старых выработках, есть несколько каверн, которые искусственно сделали пригодными для размещения кого, либо чего, угодно. Да откуда же я знаю, кто сделал, сами увидите… если живыми останетесь, Капитан. Там вообще – километры тоннелей есть за некоторыми из дверей, и никто про них не знает, ну, или почти никто. Размещаются твари именно в них, в специальных загонах. Скорее всего, что Герц ушел туда. Во всяком случае, там все готово к тому, чтобы отсидеться какое-то время и уйти.
Сколько тварей есть сейчас? Да, откуда же я знаю, господин полковник, много, вот и все. Но этим разве можно напугать таких отважных людей, как Капитан и его товарищи?
А там одна дверь, код скажу. Направо от выхода в город, и идти прямо не более ста метров, прямо в нее и упретесь. Дальше уж сами как-нибудь, тут я вам не помощник. Меня туда возили всего один раз, и многого так и не увидел. А много можно увидеть, если вам глаза завязали? Вот-вот, и я про тоже…
Майор откинулся на спинку, смотря на допрашивающих его людей из-под сведенных вместе бровей. Енот сидел, понимая, что многое из того, что ему говорили в отряде про тех, кто жил здесь раньше, есть полная правда. Какие, казалось бы, тоннели в районе угольных выработок? Но не верить Грифу ему не хотелось. Положение, в котором оказался его бывший командир, было не то, в котором можно было бы врать. Странно, но на душе почему-то стало спокойно.
Одно дело, когда думаешь о том, что подземники выходят откуда-то из самых глубин ада, созданного дьяволами Прорыва, или оборачиваются из мертвых шахтеров под воздействием некросферы. И совершенно другое понимать, что все эти процедуры над ними проводили люди, пусть и не совсем нормальные, а кто в здравом уме будет натравливать монстров на обычных горожан даже ради выгоды? Понятно, что от этого не пропадало то, что ожидалось впереди, но немного легче становилось очень ощутимо.
– Вот такие дела, Капитан. – Полковник, имя которого Енот так и не узнал, посмотрел на командира чистильщиков. – Что думаете делать?
– А что тут думать? – Кэп зевнул. – Под землю выходим сразу после проведения разведки. Стенку в подвале, которую сделали на время боев, уже разламывают. Скоро смогу отправить туда разведгруппу, и по результатам их похода будет ясно, что да как делать дальше. Скорее всего, что сегодня ночью мы, как минимум, будем на выходе из шахт. А максимум – пойдем через тоннель внутрь логова тварей, оставив снаружи только прикрытие.
Полковник кивнул, соглашаясь:
– Что потребуется от нас?
– Усиление у шахт. Не один, а два или три броневика, поставленные так, чтобы полностью перекрывать все входы и выходы. Посты возле того самого дома с входом в подземные коммуникации, как в доме у тоннеля, так и снаружи. Не знаю, сколько моих людей пойдет под землю, но то, что их на всех не хватит, это точно.
– Вообще-то, господа офицеры, – Инженер вступил в беседу, нахмурив брови, шевельнув бородой и поправляя очки, – мое личное мнение таково – нас вынуждают спешить. Понимаю, что делать нечего, но лезть под землю, не зная того, сколько против нас будет подземников – не самая лучшая и удачная мысль. На месте Капитана я все же подготовился бы основательнее, с возможным вызовом еще нескольких отрядов.
Кэп наклонился к нему и что-то прошептал. Енот, сидевший рядом, сумел разобрать только что-то вроде «некогда» и «придется». Инженер согласно, хотя и недовольно, кивнул головой:
– Вопросов больше не имею, господа офицеры, приказ командира не обсуждается. Хотя… есть один вопрос.
– Какой, Инженер? – Голос у женщины оказался на удивление волнующим. Низкий, бархатный с неуловимыми нотками хрипотцы
– Господин бывший майор должен нашему товарищу дуэль согласно всех регулирующих вопросы чести положений Альянса, и мы про это не забыли.
– Батюшки-светы… – Протянул полковник-колобок. – Вот дела так дела. Это правда, подозреваемый Гриф?
– Правда… – Майор сплюнул на пол. – А толку-то?
– Я понял, Инженер. – Полковник хлопнул по столу ладонью. – По окончанию выяснений интересующих нас данных, трибунал предоставит возможность удовлетворения вашему офицеру. Как понимаю, это будет Тундра?
– Именно. – Сказал Капитан. – Прошу вас не пока не запускать Грифа на «головомойку», господин полковник. Пока хотя бы не вернется группа разведки.
– Хорошо. – Тот сделал утвердительный жест. – А возможно, что этого и не понадобится, да, подозреваемый Гриф?
Тот не стал ничего говорить, лишь опустил глаза вниз, глядя на плитки паркета, широкими навощенными квадратами покрывающего пол всего кабинета.
– Мы поедем, господин полковник. – Капитан встал. – Наше время не ждет, как и твари под землей.
– Конечно, конечно, Капитан. – Колобок улыбнулся в спину уже уходящим чистильщикам. – Да, совсем забыл сказать…
– Что? – Обернулся Кэп.
– С вами пойдет капитан Циклоп. В качестве офицера контроля, так как в деле выявилось новое обстоятельство. Сами понимаете, что КВБ никак не может пройти мимо факта тех самых тоннелей, равно как и возможных исследовательского центра и лаборатории под землей. Вы меня понимаете?
– Конечно, господин полковник. – Капитан кивнул. – Скажу более, что я даже доволен возможным присутствием господина Циклопа. Хотя бы не придется после работы никаких актов сочинять, чтобы скрыть от вас утаенные образцы, и найденное нами сверхсекретное вундерваффе наших далеких предков.
– Вот и славно. – Колобок вновь расплылся в улыбке. – Тогда не могу вас даже задерживать. Удачи, Капитан.
– Спасибо.
Задумчивый Инженер молчал всю дорогу до лагеря, также, как и Капитан. Еноту волей неволей приходилось смотреть по сторонам и думать о том, что будет дальше. Ему хотелось пойти в разведку, про которую говорил командир. Никакого страха, бывшего совсем недавно, не наблюдалось и в помине. Хотелось уже начать что-то делать, чтобы быстрее закончить то, к чему он так стремился.
Судьба, не так давно заставившая его потерять все, что было дорого, вплотную подвела сейчас к тому, чтобы отомстить. И в голове не было никаких колебаний, только ожидание самого боя.
Броневик поднял тучу пыли, вывернув из ворот на широкую полосу утрамбованной земли на дороге, ведущей со стороны тракта, и покатился к лагерю.
– Тундра, возьми пятерых человек, и дуй в сторону того самого дома, где вход в тоннель. Пройдешь по правой стороне, найдешь стальную дверь с кодовым замком. Замок механический, код «два-три-два-пять-два», только входите осторожно. Если найдешь что-то типа дрезин, так будет просто замечательно. Осмотришь ходовую часть и питание, на предмет понимания того – сможем воспользоваться, или нет. Идите втроем, двое на подстраховке, на всякий случай.
– А стенка? – Тундра посмотрел на командира.
– Что стенка? – Капитан недоуменно посмотрел на него.
– Чего с ней делать-то? Там же раствор намертво схватился наверняка.
– Вот засада-то, да?!! Кувалду возьми, он тебе ее расковыряет за несколько минут. Стены там крепкие, не обвалятся, не на такое рассчитаны были. Давай, давай, Тундра, у нас на все-про-все часов шесть от силы, езжай.
– А я-то, дурень, подумал что ты и правда послал кого-то стену убирать. – Усмехнулся Инженер. – Рискуем, Капитан, рискуем.
– И что? – Кэп закурил, окутавшись клубами ароматного дыма. – У нас с тобой вся жизнь один сплошной риск, так что не в последний раз явно.
– Ты уверен, что не стоит вызывать кого-то ни было из наших?
– Не успеют, они, Инженер. – Капитан задумчиво смотрел на то, как команда Тундры под раскатистые команды и матюги грузится на его, Капитана, собственный броневик. – Связывался уже я с нашими, еле достали, но все-таки справились с Ганом. Младший Мастер сейчас на Оке, он не успеет. Князь у Мурмана, так что сам понимаешь, а вот Голландец уже вышел, и прет прямиком сюда. Но не успеет он, ему дня два на дорогу надо, а твари скорее всего не сегодня, так завтра выйдут снова. Так что, крути не крути, вынуждены мы идти туда, вниз, хоть и не хочется использовать только тех, кто есть. Не верю я Грифу, сам понимаешь, не с чего ему верить.
– Это точно. – Инженер потрепал себя за бороду. – Ублюдок он еще тот, скотина мстительная… думаешь, хочет подставить напоследок?
– Да кто же знает-то? – Кэп затянулся поглубже, чуть кашлянув. – Сам пойду, близнецов подготовь тоже, проверь, что да как у них там со всеми системами. Деваться нам некуда, сам понимаешь. Если тварей там действительно много, и Герц там, то он может их выпустить в любой момент. Представляешь, что будет в городе, особенно если он их выпустит не ночью. А днем, когда горожане сейчас все на улицах? Представил?.. Вот и мне страшно, брат, да еще как.
– Пойду с вами, куда деваться… – Инженер кивнул, как показалось Капитану – сам себе. – Всем идти вниз, так всем.
– Не дури. – Голос командира сразу стал жестким. – Вот кому-кому, а тебе я идти запрещаю. Фрост пойдет, Медовая, Файри, Ган, все, кроме тебя и Лисы. И не спорь! Я погибну – другой появится, ты останешься внизу – где нам найти такую голову, не скажешь? Все, Инженер, не обсуждается. Или, готовь Первого со Вторым, инструктируй там и прочее.
Он посмотрел на уходившего в сторону своего «крузера» товарища и покосился на Енота, все еще торчавшего рядом:
– А ты чего стоишь, Енот? Иди, давай уже, тебя наверняка кто-то да заждался.
И поднялся по металлической приступке штабного механического монстра, чтобы достать из стенного шкафа давно не использовавшийся комплект собственной бронезащиты, проверить старый, надежный и безотказный «питбуль»… Да и просто подумать перед тем, как спускаться вниз. Туда, где, возможно, этой ночью останется весь его, Капитана, отряд. Группа людей, и не только, объединенных общим пониманием того, где и зачем они родились и живут теперь. Коллектив, который давно стал внутри себя большой и дружной семьей, где находилось место всем.
И вечно ворчащему собачнику Волхву, и доброй стряпухе Мамачоле, и неразговорчивому, надежному, в отличие от двигателя его собственного «скаута» механику-водителю Жуку. Он собирал их долго, настойчиво и упорно, создавая из пусть и похожих, но разрозненных людей то, что помогало им все те годы, что отряд провел на развалинах рушащегося мира. Стоило оно все того, что может ожидать их впереди? Да, мысленно ответил сам себе Капитан, конечно. Ведь самое главное – делать то, что нужно и что ты сам любишь. И всегда идти до конца по той дороге, что выбрал сам.
Енот пошел в сторону машины Инженера, понимая, что Ган наверняка уже успел сделать все, что он его просил, и сейчас занимается чем-то еще. Тундра уехал, не захватив его с собой, и сейчас Енот не знал, чем заняться, ожидая вечера и внятной команды. Пока в лагере царил рабочий беспорядок, в котором каждый его участник хоть и двигался вроде хаотично, но делал что-то нужное. Он прошел большую часть расстояния до своей цели, когда его окликнули от палатки.
Парень оглянулся и не поверил собственным глазам. Навстречу шел худой дылда Ферзь, полностью свободный от бинтов и довольно улыбающийся. Да, на его лысой голове были четко заметны новые шрамы и поврежденные участки кожи. Но шрамам на вид было не меньше месяца срока, тогда как на самом деле им едва исполнилось трое полных суток. Тоже самое и с кожей, которая уже не была тонкой и розовой. А просто казалась более бледной, чем соседние участки.
– Здорово, брат! – Ферзь поздоровался. – Ты чего так вылупился на меня. Как будто увидел Мэдмакса, раздающего новогодние подарки?
– Но… шрамы вон…
– А, это… ерунда, Енот, заживает все как на собаке, вот и все. Ты это, идешь куда?
– К Гану, у него оружие и прочее все. Заберу, проверю еще раз…
– Мм-м… понятно. Ты это, зайди вон в палатку, где мы с тобой валялись. Давай, давай, на процедуры, так сказать. Ну, все, пошел я.
Енот посмотрел ему вслед, пожал плечами и пошел к палатке. Ухо у него уже не болело, да и перевязки делать не нужно было. Корка, образовавшаяся на ране очень быстро, отвалилась сама собой еще утром. Но мало ли? Вдруг перед каждым запланированным боем существовал какой-то особый осмотр? Он подошел к палатке и отодвинул входной клапан в сторону.
В палатке, на удивление, было достаточно темно. Лампа, обычно светившая на столбике-держателе, была выключена. Енот постоял, привыкая к темноте.
– Прикрой вход. – Голос, раздавшийся с той стороны, где стояла его кровать, идентифицировался просто. Так как это оказался не слегка хрипловатый голос Лисы. Темнота скрывала Медовую. – Закрывай, дурень, и иди сюда.
Пальцы автоматически затянули шнуровку сверху донизу и завязали на узел. Сердце глухо бухало в груди, на лбу неожиданно выступил пот, совсем-совсем холодный. Енот сделал несколько шагов, аккуратных, чтобы не наткнуться на спинки еще двух кроватей. Глаза вроде бы привыкли к полутьме. Медовая сидела на краю кровати, одетая только в майку и узкую полоску трусиков. Ботинки стояли рядом, одежда лежала на тумбе.
– Иди ко мне, Енотище… иди сюда. Вот глупый, чего встал столбом? Да ладно… сладкий ты мой, как же такое могло получиться-то? Иди сюда…
В палатке было не так темно, чтобы не видеть каких-то деталей, но Еноту было глубоко наплевать. Не существовало ничего, кроме мягкой, пахнущей чем-то цветочным, кожи, маленькой и нежной груди, прикрытых глаз с длинными ресницами и рук, вцепившихся ему в затылок и в спину. Он чувствовал ее, такую нежную и одновременно жесткую, сжимающую его крепкими и сильными бедрами, засасывающую куда-то глубоко-глубоко, откуда не хотелось выныривать, и где было мягко, тепло и хорошо. И когда она вздрогнула, подавшись к нему всем телом и вцепившись еще сильнее, то он не смог больше ждать конца этого падения. И мир вокруг взорвался на много-много разноцветных и красивых кусочков, закружившихся вокруг в бешеном калейдоскопе.
Спустя какое-то время он сложился вместе в картинку, в которой были темный матерчатый потолок с несколькими прожженными дырками, светлую ткань белья на кровати и глубокую зелень глаз напротив. И когда эти глаза снова стали близкими-близкими, Енот понял, что ради этого просто стоило жить.
