Дмитрий Кондратенко
Зигун
В том же здании, где сидел лицензионный орган, было еще одно госведомство. Пост охраны на два ведомства был один, находились они на разных этажах. Зигун записался на прием в ненужное ему ведомство на нужную дату и прошел через охрану, но отправился в контору этажом ниже. Там, к счастью, охраны не было. В канцелярии он уточнил название отдела, где рассматривают дела.
В огромной комнате, где стояло много столов с экспертами, Зигуна строго спросили:
– Вам чего, молодой человек?
– Я хотел уточнить по поводу приказа, – сказал Зигун. – Мы подавали документы от организации.
Девушка за компьютером посмотрела списки.
– Нет, вас нет в приказе.
– Почему?
– Не знаю, – ответила девушка. – Так или иначе, уже поздно: приказ уже готов, перепечатывать его никто не будет, завтра несем на подпись.
Зигун не отставал:
– Но по какой причине отказ?
– Мы не знаем, идите к начальнику отдела.
Зигун понял, что без денег или связей ему ничего не дадут. А причину отказать всегда найдут. Ну что ж, начальник так начальник. Терять ему уже было нечего.
В кабинете начальника он объяснил суть проблемы, рассказав, что подает документы уже во второй раз – и его опять нет в приказе.
– А вы вообще как сюда попали… и кто вас ко мне направил? – кажется, начальственная дама поняла по виду Зигуна, что он пойдет до конца. Но причину отказа ей, похоже, не объяснили, а все документы при этом были в порядке.
– Вот та дама, которая сидит справа в общем отделе, – сказал Зигун.
– Понятно, – ответила начальница. – Ну что же, если в отделе вам так ответили, то пусть перепечатывают весь приказ. Чтобы в следующий раз думали, кого ко мне посылать.
Зигун понял: это своеобразная месть начальника своим подчиненным. Но ему было уже все равно.
В отделе все стояли на ушах:
– У нас все по номерам, а теперь все переделывать!..
– Понимаю, – ответил Зигун. – Но извините, мы в третий раз подаем. Давайте после приказа я вам стол организую… Всем отделом отметите конец рабочей недели!
Большинству эта идея понравилась.
– Только пропуск выпишите, – попросил Зигун. – А то меня не пустят.
Зигун вышел из здания, решив, что теперь уж точно все сделано. Но не тут-то было…
На следующий день он приехал в лицензионку с коробками угощений и спиртного. Приказ был подписан, осталось дождаться саму лицензию. Зигуну не верилось, что все закончилось. Застолье получилось недолгим, ему предложили прийти через три дня за лицензией.
В назначенное время Зигун приехал в лицензионное ведомство и зашел в отдел.
– Здравствуйте! – весело сказал он. – Как наши дела?
Начальник отдела медленно встала.
– Мы не знаем, что произошло, но руководитель вашу лицензию не подписал. Он к ней прикрепил листочек с надписью «Осуществить проверку с выездом на место». Никогда раньше такого не было! – оправдывалась дама. – Вам действительно не везет.
– Может, вам в церковь сходить? – предложила еще одна сотрудница.
У Зигуна все внутри будто оборвалось.
Видать, не для того федералы забрали себе выдачу лицензий, чтобы выдавать их запросто всем желающим: контроль за каждой выданной лицензией был на самом верху.
– Хорошо, – грустно сказал он. – Что теперь?
– Теперь ждите проверку
– А кто придет?
– Не знаем, как начальник решит.
– Когда?
– Позвоните завтра.
– Хорошо.
Опять он шел против ветра, наперекор судьбе.
Почему с такими трудностями давалось ему открытие этого медцентра, Зигун узнал гораздо позже, и если бы знал тогда, что в результате открытия совместного бизнеса с другом детства он потеряет своего друга, то покорился бы судьбе и отступил. Но молодость и напор сделали свое дело: Зигун не отступил, и впоследствии все события, связанные с этим медицинским центром, повлияли на многое в жизни Зигуна.
Проверку назначили быстро, и через два дня к нему уже приехали. В числе проверяющих были те же люди, с кем вместе праздновали будущее получение лицензии.
Придраться можно было к чему угодно. Бери любой пункт – и верти как хочешь. Зигун был в отчаянии.
– Что делать будем? – спросил один из членов комиссии.
Старшей была та самая дама, что посоветовала сходить в церковь.
– Пиши, что все хорошо… – тихо ответила она.
Зигуна просто пожалели: сотрудники службы решили поступить по совести. А вот руководитель службы, направляя проверку, был уверен, что можно найти кучу нарушений, а рядовые сотрудники правильно поймут его сигнал. Они все поняли, но поступили по-своему. По той самой совести.
Все члены комиссии молча подписали акт, один экземпляр оставили Зигуну – и поехали к себе.
– Что теперь? – спросил их в дверях Зигун .
– Ждите…
У Зигуна уже не было никакой уверенности в предстоящем положительном решении, но он все-таки надеялся на что-то, и не зря: через три дня он все же получил лицензию.
Через пару месяцев они с Гамидом стали зарабатывать уже по тысяче долларов в месяц. Получая эти деньги, Гамид проворчал, что на эти деньги не проживешь, на квартиру не накопишь. Зигун удивился: каких-то три месяца назад тот не мог найти работу и мечтал о хоть какой-нибудь зарплате, а сейчас ему уже мало.
Но дела шли в гору. Еще через полгода они зарабатывали уже пять тысяч долларов в месяц. Можно было подумать спокойно и о квартирах, и о машинах.
В начале этих заработков был один зацепивший Зигуна момент. Зигун любил чай с лимоном. И попросил, чтобы для него всегда оставляли лимоны в холодильнике. Конечно, чай с лимоном пил не только он. Расходы, разумеется, относили на счет фирмы. Была идея наладить вопрос питания и сотрудников, но им решили просто доплачивать за питание, чтобы каждый сам решал, что и как ему есть. Ну а чай-кофе всегда были за счет компании.
Через год после открытия компании, заехав в офис, Зигун попросил чай с лимоном.
– А лимонов нет, – сказала девочка на рецепции.
– Как это нет? Я же просил, чтобы всегда были!
Девушка только пожала плечами.
Тогда Зигун поинтересовался у Гамида:
– Почему лимонов нет? Я ведь просил.
– Ты так редко заезжаешь, так что они, – Гамид показал в сторону кабинетов, – все съедают. Я тебе сам буду покупать лимоны.
В итоге Зигун остался без чая с лимоном и с неприятным чувством досады на душе.
Время шло, денег прибавлялось. Иногда они с Гамидом заезжали в казино немного поиграть. Обычно они или немного проигрывали, или оставались при своих – без фанатизма.
Однажды в пятикарточном покере Зигуну пришли хорошие карты: восьмерка бубновая, девятка бубновая, десятка бубновая, дама бубновая, король бубновый. Во всей этой красоте не хватало только бубнового валета. Зигун, не задумываясь, докупил шестую карту. При этом можно было застраховаться от невыигрыша, но тогда половину выигрыша пришлось бы оставить казино. Зигун же решил рискнуть и сыграть без страховки.
Крупье положил перед ним карту – и весь стол приутих. Зигун медленно перевернул карту: валет бубновый! Так ему еще не везло, даже жаль, что ставка была маленькая.
В тот день Зигун выиграл около $1 800. Выходя из казино, он отчитал из этих денег сумму, которую сегодня потратил. Оставшееся же разделил пополам – и половину отдал Гамиду.
– Что это?
– Выигрыш. Мы же вместе пришли.
– Точно? – удивился Гамид.
– Конечно.
Через пару месяцев они опять заехали в казино. Зигун сел за покер, Гамид отправился к автоматам.
В тот день Зигуну не везло, он все проиграл. Он уже собирался уходить, как к нему подбежал Гамид.
– Смотри, – показал он гору фишек, – аппарат выдал какой-то суперприз!
– Класс! – обрадовался Зигун.
– Мне как раз деньги нужны на новый холодильник! – радовался Гамид.
– Конечно… – тихо ответил Зигун. – Ну я поехал, у меня сегодня не очень…
– Да, давай, – и Гамид побежал менять фишки на деньги.
Через месяц Гамид позвал Зигуна обмыть ремонт в квартире.
– Помнишь, мы выиграли в казино, – гордо показывая на редкой марки холодильник, похвастал Гамид. – Купил на тот выигрыш.
– Круто, – ответил Зигун, – поздравляю.
Посидели, попили чай – и Зигун уехал. Он не хотел никого осуждать. Но осадок все равно остался.
Прошло еще несколько месяцев. За это время они встречались один раз на общем корпоративе. По какому случаю собирались, Зигун уже не помнил, но там произошел один инцидент, суть которого Зигун понял только спустя некоторое время.
Теперь же, проезжая по центру Москвы, Зигун позвонил Гамиду:
– Ты в медцентре?
– Да, – ответил Гамид.
– Я подъеду через полчаса.
– Отлично, как раз вместе пойдем пообедаем.
– Договорились.
Зигун приехал даже раньше, но Гамида не было на рабочем месте. Оказалось, что они вместе с Дашей, девушкой с рецепции, ушли куда-то.
Через двадцать минут они не вернулись, тогда Зигун позвонил Гамиду на мобильный:
– Ты где?
– Щас-щас, подожди, скоро буду, – каким-то слишком возбужденным тоном ответил Гамид.
Прошло еще двадцать минут – никто не пришел. Не было даже Даши, у которой в разгаре вообще-то был рабочий день. Зигун стал выходить из себя: кажется, над ним просто издевались.
– Сообщите Даше, – приказал он, – что если ее не будет через десять минут, она уволена.
Через десять минут прибежала Даша.
– Ты где была? – поинтересовался Зигун.
– Гамид пригласил меня на обед.
– У него все хорошо? – спросил Зигун.
– Да, у него все замечательно, – ответила Даша.
Зигун вообще ничего не понимал. Он вспомнил, что пару недель назад была пьянка. И там Гамид, напившись, начал все крушить. Когда его бросились останавливать, тот отправился к себе в кабинет и разбил аквариум. Вода залила пол, рыбки беспомощно трепетали на столе.
Зигун тогда вошел в кабинет. Там Гамид в пьяном угаре кричал:
– Это все мое, ясно вам, хочу и крушу! Ты что-то хочешь мне предъявить? – с вызовом обратился он к Зигуну.
– Нет. Ничего… – тихо ответил Зигун.
Даже сейчас, уже на небесах, Зигун не мог понять, что именно руководило тогда Гамидом и когда начался разлад. Все трения, происходившие между ним и Зигуном, понемногу складывались в одну общую картину.
Был еще случай, когда они весело отпраздновали свадьбу Гамида. У пары довольно скоро родился ребенок, но при этом Гамид не стал признавать свое отцовство и оформлять на свою жену свое имущество.
А в тот день, когда они договорились пообедать, Гамид так и не появился в офисе. Видимо девочки с рецепции ему сообщили, что Зигун сильно недоволен, и он просто испугался объяснений.
На следующий день Зигун позвонил Гамиду, распорядившись, чтобы тот пошел к нотариусу и переоформил весь бизнес на Зигуна. Гамиду полагалось при этом выходное пособие за три месяца.
Гамид безропотно сделал все так, как ему велели. В кафе Зигун передал Гамиду деньги за три месяца вперед.
– Чего ты хотел добиться, – поинтересовался Зигун, – когда мы планировали пообедать?
– Я сам не знаю… – обреченно признался Гамид.
Через несколько месяцев они случайно встретились в банке рядом с работой, и Зигун его не узнал поначалу: Гамид весь был осунувшийся, с лицом темного цвета.
Они перебросились парой фраз:
– Как дела?
– Все нормально.
– Ну давай…
– Давай.
Спустя месяц Гамид умер от передозировки.
Черный шарик скатился в чашу Зигуна.
* * *
Во время работы в медцентре был еще один случай, о котором сожалел Зигун. У них работал его давний хороший знакомый, он помогал в продвижении в интернете. Но в какой-то момент этот товарищ запил. Он и раньше любил выпить, но тут запил конкретно, и работа встала.
Зигун долго надеялся, что все наладится, но становилось все хуже. Зигун знал, что шеф этого запойного друга на основной работе умер. У них были очень теплые отношения с шефом, потому приятель так и переживал. Но в итоге Зигуну пришлось искать другого человека на замену пьянице. Когда он последний раз видел своего приятеля, выглядел тот очень плохо: руки тряслись, он был весь худой и бледный.
– Может, нужна помощь? – спросил Зигун.
– Нет. Ничего не надо.
– Ну если не надо, тогда мы нашли нового человека, передай ему дела.
– Хорошо.
Больше Зигун его не видел, через месяц тот приятель умер. Подробности Зигун узнал гораздо позже: оказывается, у его приятеля были проблемы со здоровьем, неизлечимые. Он это знал – и от этого пил. Смерть шефа, видимо, его подломила окончательно.
О чем жалел Зигун? Он не смог бы вылечить товарища, судьба его была предрешена, вины Зигуна в этом не было. Но они так и не поговорили по душам. А тот, может, пил, потому что знал, что осталось ему недолго…
Вот и еще один черный шарик медленно скатился…
* * *
Зигун все больше пытался понять, что происходит на Земле. И чем сильнее он пытался разобраться, тем мрачнее его посещали мысли. Выбранный курс развития страны оказался провальным. Когда в правительстве долларовые миллионеры, в первую очередь они будут защищать корпоративные шкурные интересы, мало задумываясь о будущем страны и уж тем более о долгосрочных перспективах. В итоге получилось, что собственного производства и всей экономики просто нет, сплошные декларативные призывы последние два десятка лет.
Но что лично Зигун попробовал сделать для своей страны и пытался ли он исправить ситуацию? Справедливости ради надо сказать, что Зигун на занятия политикой потратил пару лет своей жизни. Началось все это со знакомства с одним политиком по фамилии Плутошкин. До личной встречи Зигун слышал много выступлений этого человека в интернете и искренне восхищался им: говорил Плутошкин грамотно и красиво, не боялся высказывать свои мысли без оглядки на власть имущих. Он критиковал всех по делу, мог ответить на любой каверзный вопрос и был прирожденным оратором.
И вот волею судеб, а может, и по воле ангелов, Зигун познакомился с Плутошкиным. На тот момент в штабе этого политика уже сложился свой коллектив. Все были искренне увлечены реализацией надежд на перемены под руководством Плутошкина. Зигун давно уже не видел столько искренних людей, свято верящих в идею. При этом все работали на голом энтузиазме, с блеском в глазах. Зигун с первых минут заразился этим духом и тоже ринулся в бой. Работы было много. Нужно было находить новых сторонников, вести их учет, давать им задания, печатать и раздавать листовки.
В личном общении Плутошкин при этом был резок, высокомерен, даже надменен, порою он вел себя по-хамски. Во время знакомства с Зигуном он, например, сказал:
– А сейчас мы вас проверим на вшивость.
Зигуна внутри аж передернуло: что за обращение, он вроде не собака. Но Зигун настолько оказался увлечен идеями Плутошкина, что почти не замечал этих хамских выпадок. Со временем он понял, как ошибался, и нужно было сразу делать выводы, но это случилось нескоро.
Плутошкин организовал движение, целью которого была смена политического курса страна и переход на социалистические рельсы. Иначе говоря, предлагался обновленный СССР. Все понимали, что нынешний авторитарно-коррупционно-капиталистический строй действует явно не в интересах страны и народа. Если кто-то хотел как-то продвинуться в этой системе, то для начала надо было принять ее условия: быть лояльным власти, отказаться от своего мнения, действовать в интересах правящего клана. По большому счету, все это похоже на мафиозную структуру: если ты работаешь в интересах мафии, то у тебя будет нормальная зарплата, соцобеспечение и возможность решать вопросы. Но как только тебя допускают к кормушке, ты становишься не просто членом мафии, а должником мафии, оказываясь у нее на крючке. Но ты можешь стать и неугодным ей, если не поделился с кем надо, перешел кому-то дорогу или пожадничал, воруя неприлично много и некрасиво. Самое страшное происходит с теми, кто по какой-то причине забывается, «ловит звезду», позволяя себе критиковать власть. Или же вдруг вспоминает, что он народный избранник, потому никто ему не указ. Вот тогда система начинает работать на полную катушку: достаются на свет все старые делишки, заводятся уголовные дела. Все это, разумеется, в рамках борьбы с коррупцией. Так человек может дойти до губернатора или министра, и никто его не трогает, а потом в один момент находится причина его устранить, и тут же выясняется, что негодяй состоял в ОПГ и готовил убийство. А другой бедолага просто попросил слишком большую взятку или потребовал ее не у того, у кого можно такое требовать.
Как только человек начинает движение наверх на высокие позиции – в министерства это должности, начиная с директоров департамента, – перед каждым назначением он идет на собеседование в администрацию президента. В народе эту администрацию называют «аптекой». И на собеседовании у скромного сотрудника «аптеки» лежит папочка с делом, где есть про соискателя абсолютно все, включая медицинскую карту, где указано, сколько раз он лечился от половых инфекций. Если в этой папке не будет причины, за которую потенциального назначенца можно посадить, то его никогда не поставят на должность, где можно воровать. Иначе как объяснить случаи, когда берут губернаторов за хищения. Это же получается, что до назначения на губернаторскую должность он был абсолютно белый и пушистый, а после назначения его прорвало.
Система эта построена ради одной цели: чтобы ни у одного чиновника даже мысли не было возразить вышестоящим и критиковать власть. Из-за этой системы на ведущие позиции назначаются не профессионалы, а лояльные и зачастую недалекие люди.
Так и сформировалась фантастически уродливая система государства. Государства, по своей структуре очень похожего на организованную преступную группировку, действующую по понятиям, а не по закону. А когда государству нужно узаконить понятия, то принимается нужный закон. А что законы давно не соответствуют Конституции и нормам морали, это уже никого не волнует.
Плутошкин же начал собирать вокруг себя неравнодушных людей, которые болели душой за свою страну. При этом набор шел так активно, что кто-то наверху испугался, если, конечно, не брать в расчет вариант, что это был с самого начала проект «аптеки». Оказалось, кстати, что в штабе работало два сотрудника спецслужб, айти-специалисты.
Плутошкин при этом ругал абсолютно всех, не давая оппозиции возможности объединиться. Сам же он не с кем не объединялся, только декларируя стремление к этому. Поначалу все смотрели в рот Плутошкину – и ни у кого не было сомнений в правильности решений лидера, как он сам себя назвал. Но со временем стали слышны призывы к объединению. Плутошкин все призывы игнорировал, включая аналитические записки Зигуна. По каждой предложенной кандидатуре он критиковал оппонентов, заявляя, что они недостойны быть рядом с ним.
Дела тем временем шли в гору, количество сторонников, зарегистрированных на сайте движения, все время росло. Как потом оказалось, доблестные сотрудники спецслужб при этом сделали все, чтобы реальное число сторонников никто не узнал, занижая его примерно в три- четыре раза при помощи специальных программ. Ну а часть анкет просто не доходило до базы.
Зигун был одним из кураторов движения. За ним закрепили определенную территорию, и он за несколько месяцев наладил работу практически во всех городах, входивших в его регион. Все кураторы собирались каждую неделю в штабе на отчет, где каждый из них докладывал обстановку и сообщал об увеличении количества новых сторонников. Выглядело это так: человек на сайте движения заполнял анкету и отправлял через форму обратной связи. У кураторов были доступы к базе, где они видели все поступившие анкеты: каждый день приходило около 100 анкет.
Зигун проверял информацию каждый день. И вот однажды он не поверил своим глазам: за день пришло более 300 анкет. Он, признаться, ждал такого развития событий, поскольку каждый новый сторонник приводил за собой несколько новых. Но на следующий день обнаружил возвращение к прежним темпам пополнения сторонников: появилось не более 100 новых анкет.
На ближайшем собрании кураторов Зигун поделился этой информацией с другими кураторами. И оказалось, что у всех такая же история с разовым всплеском активности.
На собрании присутствовал весь штаб, включая айтишников. И во время обсуждения они стали вести себя крайне нервно.
– Как такое может быть, – спросил у них Зигун, – будто кто-то краник открыл, а потом его закрыл?
– Мы ничего не знаем, такого не может быть… – промямлил один из специалистов.
– Но у всех ведь такая картина! – не унимался Зигун.
В итоге разговор замяли и перешли к другим вопросам. Но осадок, как говорится, остался. Только спустя год, после того, как Плутошкина посадили под домашний арест, а эти айтишники испарились, Зигун понял причины происходящего.
Движение тем временем росло не по дням, а по часам. Увеличивалась нагрузка и общий объем работы. При этом все делалось на коленке. Зигун и другие кураторы предложили создать структуру и регламент движения и прописать хоть какие-то правила включения в движение, исключения из него и правила назначения и снятия кураторов. Но Плутошкину это все было не нужно, он панически боялся выстраивания правильных отношений в движении. Как потом понял Зигун, Плутошкин боялся организованной структуры из-за того, что если она возникнет, то при желании можно будет снести из руководителей самого Плутошкина. Да и в случае принятия регламента движения роль самого Плутошкина была бы ограничена этим самым регламентом, чего он допустить не мог, ведь все ключевые решения должен был принимать лично сам лидер.
Одна из сторонниц Плутошкина, у которой открылись на него глаза, сказала, что руководитель – самовлюбленный нарцисс. Поначалу и Зигун был уверен, что все проблемы Плутошкина идут от его собственных комплексов. Но после он понял, что Плутошкин был проектом. А целью этого проекта был раскол левого движения, ослабление КПРФ путем оттягивания его членов в движение Плутошкина. Без структурированной организации, без объединения с соратниками, без четкой программы вся эта затея была обречена на провал. А в сухом остатке оппозиция получила людей, которые поверили Плутошкину, а потом поняли, что их кинули.
Зигун был уверен, что проект Плутошкина – самая лучшая операция по развалу оппозиции. Возможно, у самого лидера даже была медаль за это, выданная секретным указом. И, что самое печальное, Зигун имел к этому самое непосредственное отношение, так как он активно помогал в наборе новых членов движения.
И вот Плутошкина арестовали. Обвинения были нелепыми, но был бы человек, а дело найдется. Ему, во-первых, инкриминировали введение в заблуждение населения по поводу ковида. Плутошкин ведь утверждал в своих выступлениях, что информация о ковиде от официальных источников не соответствует действительности. Во-вторых, Плутошкин якобы собирался сменить действующую власть незаконными методами. Свои желания он при этом не озвучивал, но думал о них, а значит, был виновен. Следователи, выходит, умудрились залезть в голову к Плутошкину, что, конечно, было анекдотично.
После ареста Плутошкина вся деятельность движения свелась к попыткам освободить его из-под домашнего ареста. Всех сотрудников штаба вызывали по повесткам в Следственный комитет для дачи показаний. Возглавившая движение супруга Плутошкина наняла адвокатов и очень переживала, чтобы никто ничего не сказал лишнего следователю. Поэтому было принято решение, чтобы с каждым, кого вызывают к следователю, присутствовал адвокат. Договорились на все вопросы отвечать цитатой из пятьдесят первой статьи Конституции, позволявшей не свидетельствовать против себя и своих близких.
Зигуну повестка никак не приходила. Он уже надеялся, что про него забыли, но ему все-таки позвонили и уточнили, когда Зигун сможет подъехать в комитет для дачи показаний. Повестку прислали прямо в соцсетях, и Зигун скинул ее в чат кураторов. Не прошло и пяти минут, как ему позвонил адвокат с убедительной просьбой пойти к следователю вместе с ним. Кажется, Зигуну не доверяли: вдруг скажет чего лишнего.
Еще до этого на одном из заседаний штаба супруга Плутошкина поручила кураторам Москвы и Московской области организовать сбор всех сторонников в центре Москвы в поддержку Плутошкина. На возражения одного из кураторов, что возможны последствия в виде задержаний и штрафов, последовал ответ – ничего страшного. Когда же посетовали на отсутствие юристов, чтобы защитить сторонников, супруга Плутошкина пообещала решить все вопросы.
В назначенный день все собрались на площади в районе Тверской улицы. Зигун тоже приехал, встретился со всеми, пообщался. Пробыл он там недолго, у него еще были дела. Через какое-то время весь собравшийся народ двинулся по улице. Сразу же появился ОМОН, улицу перекрыли, начались задержания, многих отвозили в участок. Всем задержанным вынесли административные приговоры со штрафами от десяти до двадцати тысяч рублей.
На следующем собрании штаба Зигун доложил ситуацию супруге Плутошкина и спросил, как будут решаться вопросы со штрафами. Всего надо было собрать около двухсот тысяч рублей. Ведь люди поверили им, вышли на улицу, а лишних денег ни у кого нет. Зигун предложил организовать сбор в счет оплаты всех штрафов, разместив объявление на YouTube-канале Плутошкина. При помощи сторонников можно было бы собрать необходимую сумму на адвокатов и на штрафы в течение дня. Какого же было удивление Зигуна, когда супруга Плутошкина ответила отказом. При этом пожертвования Плутошкину шли со всей страны, все это знали, но супруга Плутошкина сказала, что шлют немного, потому денег нет.
Зигун вспомнил, как быстро с ним связался адвокат, когда дело касалось самого Плутошкина, а теперь сторонников, которые выходили за него на улицы, просто кинули. В итоге деньги на штрафы Зигун с товарищами собрали сами, без участия со стороны. Но на этом история не закончилась.
Прошло около года с того случая, Плутошкина выпустили из-под домашнего ареста. Его супруга баллотировалась в депутаты Госдумы. Все кандидаты, как известно, подают налоговые декларации, из них Зигун узнал доходы супруги Плутошкина за тот год, когда произошли задержания сторонников движения. Там обнаружилось более десяти миллионов пожертвований, а общий доход за два последних года составил около 20 миллионов рублей. И этот человек врал, что денег нет, не захотел компенсировать штрафы своих сторонников и даже не дал возможность собрать деньги через канал Плутошкина. 200 000 рублей были всего лишь одним процентом от всех собранных пожертвований, но дружба дружбой, а денежки врозь.
Есть такое слово – порядочность. И оно точно не про чету Плутошкиных. Зато как же сладко пел Плутошкин про социалистическое неравенство и про то, как бедно живет российский народ.
Глава 20
Перед судом над Зигуном к нему зашел Егор.
– Как дела? – спросил Зигун. По Егору было видно, что что-то случилось. – Что-то с Машей?
– Нет, с ней все хорошо… – замялся Егор.
– А что тогда?
– Ее отец… – начал медленно Егор. – Он умер. Инсульт…
Только этого не хватало… Бедная девочка, как он ей сейчас был нужен… Зигун заметался по камере, но вдруг резко остановился:
– Приговор?
– Не знаю… – ответил Егор. – Не слышал, чтобы ему что-то выносили. У него не было ангела, но я, как и обещал, приглядывал за их домом. Черных не замечал рядом. Значит… не приговор, сам. Судьба…
Точнее, отечественное здравоохранение, горько подумал Зигун, вспомнив свои беды с врачами.
– Ну ладно, – сказал Зигун. – Ты не знаешь порядок действий в случае… отлучения ангела от работы? – Зигун имел в виду, конечно, отправку ангела на вечные мучения.
– Все решает специальная комиссия. Девочке должны дать нового ангела, но ты же знаешь – с ангелами проблема, не хватает специалистов. Поставят в очередь. Когда дойдет, тогда дадут. Но ты не переживай: я буду приглядывать за Машей.
Да уж, успокоил…
– Как у тебя с Алёной? – осторожно спросил Зигун.
– Да не знаю… – признался Егор. – Сам не пониманию. В какой-то момент было все очень хорошо, и я сам даже не мог поверить. Но это было недолго. А теперь все снова как-то прохладно, и причин я не знаю… Был один момент… – замялся Егор. – Я все хотел тебе сказать…
– Да что случилось? – не выдержал Зигун. – Говори уже, не томи.
– В общем… помнишь ситуацию с самолетами? Которые столкнулись в небе.
– Конечно, помню, – ответил Зигун.
– Так вот… Алёны не было тогда на командном пункте. Мы с ней гуляли той ночью. Я не мог ее подставить, поэтому дал показания, что она была на месте.
– Оч-чень интересно… – протянул Зигун. – Оч-чень… А ты не помнишь, при каких обстоятельствах было это приглашение пойти погулять?
– Да какая разница! – вскипел Егор. – Ты что, не понимаешь, что это из-за меня случилась авария?! Если бы мы не пошли гулять, то, может, все сложилось бы иначе, и катастрофы бы не было. А теперь люди погибли, и я Алёну подставил, – обреченно сказал Егор. – Нет мне прощения…
– Погоди, не торопись делать выводы… Скажи, а ты помнишь, как вы договаривались о встрече? Кто кого пригласил?
– Какое это сейчас имеет значение! – опять вспылил Егор. – Не помню… Я, наверное… Хотя… подожди… Как-то обоюдно вышло, само собой. Вроде она предложила, а я пригласил… Да, точно! Это было как раз накануне ее дежурства. Она еще посетовала, что не против, но у нее дежурство. А я сдуру и предложил, чтобы она прогуляла его.
– Ты предложил? – спросил Зигун.
– Да. Точно я, – ответил Егор. – Хотя…
– Ладно, все понятно.
– Что тебе понятно?! – крикнул Егор, но ответить Зигун не успел – в карцер вошли двое.
– На выход, – коротко сказал один из них.
Зигун обнялся с Егором.
– Все будет хорошо, – сказал тот.
– Да уж… – ответил Зигун. – Надеюсь.
* * *
Три месяца шло разбирательство. Многих поувольняли из-за Зигуна. Были предложения изменить законодательство. Как всегда бывает, насоздавали разные комиссии, шли дискуссии. В общем, все это стало превращаться в некое шоу, где про Зигуна уже особенно не вспоминали. Каждый старался использовать этот суд для достижения каких-то своих целей: кто-то продвигал новый закон, кто-то устранял конкурентов, кому-то устраивали проверки.
Как и полагается, Зигуну назначили адвоката, дедушку в очках. Зигуна он мало о чем расспрашивал, и подсудимого это устраивало. Зигун при этом дал показания, что, мол, раскаивается, в первый раз такое, помыслы были самые чистые – спасти ребенка. Информацией он не владел по уважительной причине – не знал о совещании, где решали вопрос с катастрофой. И вообще, система оповещения ангелов, мол, несовершенна.
Зигуну адвокат нравился, потому у него зародилась надежда на оправдание. Правда, слишком много народу было недовольно выходкой Зигуна, особенно за причинение вреда демону. С демоном, впрочем, адвокат договорился, тот не имел претензий. А еще потом ответственным демонам пришлось каждый приговор исполнять индивидуально.
Поскольку прецедентов не было, никто не знал, что делать в такой ситуации: подсудимый действовал во благо своей подопечной, но сорвал грандиозную операцию.