Дарко Джун
Олимпийская сверхновая
Отблески освобождённой лавы ещё долго бушевали над планетой. Но ярче их сверкала во тьме космоса голографическая эмблема марафона: круг планеты, пересечённой чертой. На его верхней части зеленели деревья, повторяя рисунок эмблемы галактического содружества. Нижнюю заполняли виртуальные драгоценные каменья, олицетворяющие богатство ещё не добытых ресурсов Вселенной.
– Наши участники показали непревзойдённые результаты! – заверещал комментатор-птиц. – Чудеса, да и только. Дроны уже собирают всю статистическую информацию. Ну а пока предлагаю делать ставки на судьбу предстоящего финала!
Получасовой перерыв сопровождался взрывами споров и обсуждений. Зрителям транслировались повторы самых эффектных поворотов: фонтаны лавы, участников, дрожащих от напряжения, полёты дронов, общие виды сверху.
– Ииии… – вновь раздался голос комментатора. – Пришло время подвести итоги! Господин Осьминог растратился не только на призыв лавины, но и попытку вывести из строя нашего участника Мегамозга. А тот ответил ему взаимностью. У нас произошло столкновение двух гигантских разумов! К сожалению, это, монсеньоры, не соответствует правилам, поэтому вам вручаются утешительные призы. Ждём вас на следующих олимпиадах.
Ведущий замахал крыльями, получив шквал протестующих волн со стороны болельщиков. Разумеется, это тоже делалось только в рамках шоу. Оправившись, он продолжил.
– Шикарный запал ментального удара показал наш участник-птиц, но его мощь прочертила линию между двумя вулканами, не задев ни один. Иными словами…
…Кто-то из зрителей, сидящих за тысячи световых лет, исхитрился повесить над головой птицы голографическую надпись, которую можно было перевести как «МАЗИЛА» на те языки, где имелось это понятие. И тот, кто сумел эту надпись прочувствовать, затрясся от хохота (или смежных ему проявлений безудержного веселья).
– Салливан и участник со множеством конечностей, имя которого не прозвучит, так как для некоторых дорогих наших зрителей оно покажется оскорбительным, – надрывался тем временем комментатор, – показали олимпийскую борьбу в скоростях и мощностях, выполнив задание как настоящие мастера своего дела! Это было феерично! – слова ведущего сопровождались повтором самых эффектных моментов. – Но были и оплошности. Особенно когда наш неназываемый лидер случайно закупорил жерло, искривив луч своей команды неверным направлением импульса. Салливан же решил, что может распределить свои силы сразу на два вулкана и вызвать извержение обоих? Удалось ли ему это феерическое и безусловно сложное в исполнении решение? Однако эта пара безусловно достойна пройти в финал!
За всеобщим весельем прошло незамеченным, что Салливан переживал не только за себя, но и за своего случайного друга. И, когда комментатор распорядился о судьбе соперников, а потом озвучил, что по прочим баллам к финалистам присоединяется Берни, краснокожий облегчённо закатил глаза внутрь себя, что для его предков было аналогично движению «прикрыть веки». Идеальный юноша Берни, изящный, как Бальдр, получил рукоплескания и вошёл в тройку лучших. Эфир заполнил гомон зрительских восторгов, спор многоголосых комментаторов и экспертов, пытавшихся протолкнуть своё виденье оценки судей, а остальных поймать на противоречиях.
* * *
Вечером уставших Зельду, Берни и Салливана приютил один из баров, затерянных в мрачных переулках местного городка. Обычно сюда захаживали горные тролли, но нашлось местечко и для олимпийцев. Великанша уселась в глубокую расщелину. Салливану и Берни поставили столики на выступах скалы так, чтобы лица всей тройки были примерно наравне.
– Что мне вулкан? Я с детства зажигал звёзды, – горделиво заметил Салливан, поднимая кубок за победу. – По крайней мере то, что у нас ими считалось.
– Мне тоже говорили, что я занялся звёздами слишком рано, – кивнул Берни, отпив из чашечки нечто горячее и ароматно пощипывающее ноздри, что он искренне хотел считать за кофе. – Наверное, я просто знал, что кто-то ждёт от меня именно звёздный свет.
– А я хотела просто добраться до полуфинала, – смущённо призналась Зельда, держа в каждой из дюжины рук по причудливому сосуду с разноцветными напитками. – Но оказалось, вулкан вселенской красотой не сразить.
– Единственное, что не даёт мне покоя: никто пока не понимает, какая сила создаёт тот импульс, который способен зажечь даже мёртвую звезду, – задумался Берни.
– А ведь это сродни пылинке, которая собирается разнести астероид, – медленно потягивая розовую жидкость из колбы с завитой спиралью горлом, произнесла Зельда.
– И кто сказал, что у неё не получится, – загорелись глаза Салливана. – Что мы знаем о той пылинке? Может, она – единственная, кто на это способен.
– Магнит, – добавил Берни, и собеседники повернулись к нему. – Долгое время люди на планете, где жили мои предки, не могли объяснить таинственные свойства магнита. Но это не мешало обернуть его свойства себе на пользу.
Салливан прислушался ко времени, сигналы которого передавали ментально.
– Пожалуй, пора, – он с хрустом потянулся, чувствуя, что тело пока продолжает ныть. – А то не восстановимся к полуфиналу.
Берни кивнул и последовал за ним.
– А я, ребята, ещё посижу, – помахала им вслед великанша. – Мне можно. Моя олимпиада уже закончилась.
Выйдя из душного бара, Салливан и Берни ощутили прохладу тёмного времени суток. Здесь сутки делились на семнадцать частей, и девять из них относилось к тёмным.
– Постой-ка, – Салливан сначала придержал Берни за пояс.
А потом вдруг схватил за воротник и швырнул в заросли сухостоя. И тут же сам прыгнул, шумно ломая ветки неподалёку.
За их спиной к порогу бара обрушился кусок скалы. Мелкие осколки брызнули шрапнелью по округе.
– Кто-то не хочет видеть нас в следующем раунде, – Салливан задумчиво почесал щёку. – Но кто? И он из числа тех, кто прошёл с нами? Или тот, кто надеялся вернуться после нашей гибели.
Берни растирал саднившую шею.
– Зачем ты выдернул меня из-под скалы? – удивлённо спросил он Салливана.
– Погибнуть за шаг до победы – не то же самое, что оставить мир, добившись её, – пояснил Салливан.
– Но тебе ж легче выиграть, сойди я с дистанции, – не унимался Берни.
Салливан пожал плечами.
– Сойди ты с дистанции, возможно, не выиграл бы вообще никто. Если ты читал олимпийские хроники, наверняка, помнишь, что этот вид спорта чуть не исключили из программы Игр, потому что три олимпиады подряд зажечь звезду не удавалось никому.
