Дана Райт
Моя школьная девочка
Смеемся. Леха дает ему пять.
– Хороший вариант, – смеется Олег. – Боюсь, ты отправишься туда первым. Но теперь серьезно. Давайте обойдемся без происшествий, ладно?
– Конечно!
Света стоит немного в стороне от всех. На ее худенькие плечики накинут легкий платок, концы которого девушка не перестает теребить. Неуютно ей? С чего бы? Так и надо – злорадствую я, громко хмыкаю и осекаюсь. Мы же помирились в походе в прошлом году. Надо забыть, как они с Акинтовой подожгли мне ноги, и наслаждаться. Я не злой человек.
– Олег, все будет в порядке, что ты, мы же нормальные люди, – уверяет Майя.
– Ты лучше покажи, где нам размещаться? – просит Ирина.
– Пошли, я сам тебе покажу!
Мишаня подхватывает девчонку на руки и тащит в чащу под ее звонкий визг. Этот парень настоящий гигант. Гусь весит килограммов шестьдесят пять, если не больше, а Коршун бежит с ней, иногда подкидывая, словно она перышко.
Скорее всего, без происшествий не получится.
За пальмами, встретившими нас у берега, на расчищенной от поросли зоне находится большой двухэтажный дом. Он практически весь из стекла, наверное, чтобы не терялся вид острова. Там шесть комнат. Романов тащит меня в одну из них. Я больше не стесняюсь этого. Мне кажется, что я всегда была с ним. Это нормально, что мы будем ночевать вместе.
Никто не хочет терять время, поэтому парни разводят костер и вытаскивают большой казан, где собираются готовить. Мы же с девочками занимаем кухню, и пока они достают продукты из многочисленных пакетов, распаковывают, моют, режут, и так далее, я сижу за барной стойкой и попиваю простенький коктейль, намешанный Майей. Мартини с апельсиновым соком и лимоном. Вкусно. Света смотрит исподлобья, как в далекие времена, злится, что я не помогаю. Ну а что, попросили бы. Я как-то и не знаю даже, чем помочь. Во мне просыпается все же что-то злорадное. Все-таки карма есть. Я сотни раз чувствовала себя неуютно в компании Светы и ее подружек, Акинтовой и Золоторевой. Сколько раз Машуня меня называла дурой за мое поведение. Сколько оскорблений услышала от Леночки. Сколько неудобство доставила мне Света. Вот только теперь ее подружек тут нет, и ей очень неловко. Потому что это моя компания. Именно я подруга парней и девушка одного из именинников. Ее же просто пригласили провести тут время.
Ладно, стараюсь угомонить в себе недостойные чувства.
– Тина, – Ириша садится рядом со мной, поправляя лямку черного слитного купальника, – а… у Коршуна правда нет никого?
– Есть, – важно отвечаю, вот льстит мне, что она у меня интересуется, словно я его лучший друг.
– Кто? – ее маленькие серые глазки разочарованно округляются, а светлые бровки поднимаются домиком, почти соединяясь над носом.
– Ты! – хихикаю, похоже, коктейль, уже второй по счету, дает о себе знать.
– Да неет, – вытягивает тихо и грустно, поправляет повязанное на пухленькой талии голубое с дельфинами парео. – Зачем я ему такая? – указывает все на ту же талию.
Вот что ей сказать? Ну да, она полновата. Но Мишке то она нравится. Так зачем заморачиваться? Не всем быть стройными моделями. Тем более полнота эта ей очень идет. Она похожа на симпатичного плюшевого мишку, которого так и хочется потискать, и заснуть рядом, прижимая к себе, как в детстве. Кроме того, соблазнительная полная грудь, заманчиво выглядывающая из купальника отвлекает внимание от животика.
– Он же с тобой, Ирин, чего переживать то?
– Да она вечно стонет, что толстая, да, гусек? – Майа прижимается к спине одноклассницы, нагибаясь к ней грудью. – На комплименты нарывается, – треплет распущенные темно-русые волосы Иришки, и та заливается звонким смехом. – Так что давайте вознесем хвалу семейству пернатых!
Майка подскакивает на месте и, вытянув руки, кланяется в самые ноги Ирины. И я делаю то же самое, смеясь во все горло.
– Ты прекрасна, спору нет, – горланит Майа звуком громкоговорителя, – ты на свете всех милее, всех румяней и белее!
Света присоединяется к нам, решив, видимо, не комплексовать из-за отсутствия своих подружек. Стаскиваем Ирину со стула, окружаем ее кругом и водим вокруг нее хоровод, то и дело кланяясь и подбадривая пухляшку комплиментами, пока она не покрывается красной краской вся, от макушки до пят и не выбегает из столовой. А мы продолжаем хохотать.
– Так, кто над гусями издевается?
Басистый голос залетевшего в столовую Коршуна останавливает наш гомон. Я моментально запрыгиваю на свой барный стульчик, виляю ножками, и попиваю коктейль, словно и не возносила только что хвалы его любимице.
– Иди, утешь пернатую, – смеется Света.
– Мы только воспели ее красоту, Миш, – Майя ни капли не сожалеет, что обидела свою подругу.
Да и не хотели мы ее обидеть. Наоборот, подбодрить хотели. А она разрыдалась, глупая.
– Спите с оглядкой, сучки, – угрожает Коршун, тыкая пальцем в каждую из нас.
– Да ладно тебе, – решаю усмирить будущего генерала, нельзя же рвать такие связи на корню, – мы просто пошутили.
– Эй, ты же из нашего семейства! – Миша подходит ко мне, выпивает залпом остатки моего коктейля, – ты должна быть на нашей стороне. Мы, крылатые, должны друг за друга горой стоять! А ты, – парень легко щелкает меня по лбу, – предатель.
Вот действительно. Мы же втроем крылатые с ними! Размешиваю себе еще коктейль, теперь подливая побольше мартини. Коршун, Орловская и Гусь! Мы из семейства птичьих! Хотя, мы то с Мишкой птицы благородные, хищные, высоко в небе летаем, гордые и прекрасные. А гусь – животное давно одомашненное, стайное и, прямо говоря, не особо привлекательное.
Но Ирина мне нравится. Она милая и добрая, так что соскакиваю с насиженного местечка и иду на поиски обиженно девочки, не забывая прихватить бокальчик.
– И чтобы все исправила! – кричит Миша вдогонку.
Найти Иришу удается минут через десять, и то парни подсказали. Они видели, как она выскочила из дома и понеслась в чащу. Теперь подпирает пальму, утирая слезы.
– Прости, мы не хотели обидеть тебя. Это же шутка.
Она принимает протянутый ей коктейль и выпивает почти половину в один глоток.
– Вам не понять. Вы все родились стройными и красивыми, а я…
Хлюпает носом, поправляет волосы и делает еще один глоток.
– А я даже похудеть не могу. Скину пару килограммов, а потом снова набираю. Не могу не есть, понимаешь?
Я то? Еще бы! Понимаю. Я просыпаюсь с мыслью о еде и засыпаю с ней же. Я готова есть постоянно. Есть – это прекрасно! Есть…
– Ирин, – улыбаюсь, – не знаю, что сказать, я не сталкивалась с этой проблемой. Да это и не важно.
– Конечно, тебе не важно. Ты похожа не принцессу из сказок. Если бы не Романов, парни тебе проходу бы не давали. А я.., – снова втягивает сопли, – а я даже купальник не могу одеть раздельный.
– Возьми и одень. Ты не такая толстая, как о себе думаешь. Ты пухленькая, и тебе это очень идет. И если бы ты не нравилась Коршуну, он не стал бы за тобой бегать. Так зачем пытаться изменить себя, и переживать по поводу веса, если он и так без ума от тебя?
Возможно, я вру на счет "без ума", хотя для самого Коршуна этот эпитет очень даже подходит. И, скорее всего, на длительные отношения Миша не рассчитывает. Но я не собираюсь говорить это однокласснице, потому что, во-первых, это не мое дело, а во-вторых, давать советы не моя сильная сторона. Я сама то в отношениях с Юрой не всегда знаю, как правильно вести себя.
– Хочешь, напьемся и ночью пойдем купаться голышом? – предлагаю, чтобы разрядить обстановку.
– Ого! А ты уже так делала?
– Возможно, – вытягиваю губки и поднимаю глаза к небу, накручиваю прядь волос на палец, вызывая интерес Ириши.
– Признавайся! Ты так делала! Ты плавала голышом! Орловская, ты чумачечная!
– А то! – важничаю, вспоминая летнее купание в бассейне порно-бабули Самойлова в стиле ню. – Мы найдем укромное местечко, где нас никто не увидит, и предоставим наши потрясающие тела нежным волнам океана.
– А если нас увидят парни?
– Они обзавидуются Романову и Коршуну, что у них есть такие красотки!
Поднимаюсь, отряхивая розовый шелк сарафана от песка, и вливаю в себя несколько сладких глотков.
– А теперь пошли. Я чувствую, шашлык уже готов. Я собираюсь съесть целую тонну, и советую тебе сделать то же самое.
***
Четыре часа дня. Солнце в зените. Вода в океане теплая, словно парное молоко, как говорится в таких случаях. На пляже гремит музон. Ребята тусуются. Майка со Светой окружили Леху и танцуют вокруг него, подбодрить хотят. Коршун утащил Гуся купаться. Иногда со стороны пляжа доносятся ее крики о помощи, сопровождаемые хохотом Мишани в стиле голливудских хорроров. Самойлов помогает мне поддерживать огонь в костре и поглощать запасы спиртного.
Орловская спит.
Я нашел ее на расстеленном покрывале, вырубившуюся от выпитого алкоголя. Ей хотя бы хватило ума лечь подальше от волн, иначе они унесли бы ее пьяное тело в океан. Иногда она меня бесит. Почему она снова нажралась раньше всех? Сколько она выпила? Мне что, надо ходить за ней и считать бокалы вливаемой в нее алкогольсодержащей жидкости? Повезло еще, что из нее ничего не вылилось, как обычно, пока я тащил ее в комнату под ржач наших одноклассников.
Она проснулась часов в девять. Нихера она поспать! На улице уже как три часа назад стемнело. Тихо подсела, положив голову на мое плечо, уставилась на огонь. Поедает принесенное с собой мясо.
Мы с народом горлопаним песни. Тина, выучившая несколько из них, присоединяется. Мне нравится ее голос, звонкий и мелодичный.
На ней шифоновое полупрозрачное цветастое платье до пят с коротким рукавом, под которым виднеется темно-синий раздельный купальник. Распущенные волосы подобраны тонким блестящим ободком. Мне нравится смотреть на нее. Я даже не хочу ссориться из-за того, что она снова вырубилась. Хочу обнять ее, но не могу. Мои руки заняты гитарой. Приятно иногда играть на ней. Олег с Коршуном тоже бренчат на струнах. Леха подыгрывает на скрипке. Раньше они играли вместе с Золотаревой. Маша настоящий виртуоз. Но не так давно она повиртуозила на члене нашего одноклассника Рафа, так что ее дуэт с Кобарем был разбит, как и морда Рафа. Иногда вступает Майя с флейтой. Круто. Раньше мы часто так играли на классных вечерах. Но потом подросли, и это стало казаться чем-то глупым. Но на остров все почему-то решили взять инструменты. Жаль, Рафа нет, он круто играет на трубе. Хотя, конечно, причина его отсутствия весьма серьезна и вряд ли он в скором времени сможет воспользоваться собственной «трубой».
– Пошли танцевать!
Девчонка резво вскакивает, впихивая в себя последний кусок мяса с тарелки, хватает за руки рядом сидящую Светку и тащит ее к костру. Не могу оторвать глаз от того, как развиваются при этом движении распущенные пряди волос Тины, и как играют на их черной глади отражающиеся языки пламени. Девчонки двигаются в такт нашим голосам, вытягивающим слова песни «Про школу», автор которой не известен никому из присутствующих. К ним присоединяется Майя и, естественно, Коршун. Пустынный пляж оглашается визгом моей девушки, когда Мишаня подхватывает ее на руки и кружит. Затем по этому же пляжу разносится возмущенный возглас самого Мишани, когда в его голову прилетает подушка, на которой сидела Тина, запущенная мной.
Этой ночью никто не спит. Все отоспались в самолете, на яхте, а кто и на песке.
Я оставляю гитару Майе, которая тоже неплохо играет, и увожу Тину от костра, где сосредоточена основная часть компании.
– Юр, это настоящий рай! Какие вы с Олегом молодцы, что привезли нас сюда!
Она кладет обе руки на мои плечи, останавливаясь на берегу. Наши ноги омывает теплая вода океана. Мы смотрим друг другу в глаза. Реально, романтика. Хочу шуткануть, но останавливаю себя. Она такая счастливая сейчас. Мне кажется, что водянистые зеленые глаза освещают сумеречную темноту, словно два огромных фонаря. Сглатываю от странного ноющего чувства внутри, возникающего при взгляде на ее идеальное лицо, освещенное луной. Не могу разобрать, что это.
– Знаешь, каждый раз, когда я смотрю на тебя, мне кажется, что ты становишься все красивее.
Это что сейчас такое было? Это я сказал? Какого хрена?
Но девчонка расцветает. Полные губы дергаются в самодовольной улыбке, а глаза прикрываются длинными ресницами.
– Скажи еще, – требует она.
– Что еще?
– Что я красивая!
Блин, какого черта я полез в эту степь?
– Конечно, красивая, Тина, – тянусь губами к ней, но она уворачивается.
Расцепляет руки, и со смехом, отдающимся гребанными колокольчиками по моему телу, отбегает на несколько шагов, забрызгивая при этом водой нас обоих.
– И милая, и умная, и самая лучшая!
Ждет, что я скажу это. Но я молчу. Я заворожен ею. Движениями ее тела. Ее смехом. Потрясающей грацией всего ее существа. Ожившим идеалом. Разве такое может быть?
– Романов! Ну что ты молчишь то? Давай, говори!
– Ты самая лучшая, – улыбаюсь.
– И самая умная!
– Не перебарщивай, – смеюсь.
– Ну и ладно, – она снимает платье, кидает его мне, оставаясь в желтом раздельном купальнике, ярко выделяющемся в темноте. – Позови сюда Ирину, только сделай это так, чтобы никто не услышал. Никто не должен знать, что мы тут.
– Что? Почему? Я думал мы…
– Юр, то, о чем ты думал, будет завтра, если, конечно, ты найдешь для этого уединенное место. Потому что мой подарок должен быть преподнесен только тебе. А теперь позови Ирину, и проследи, чтобы нам с ней никто не мешал!
Что-то девчонка наглеет. С чего это я должен тащить сюда Гуся, да еще и следить за тем, чтобы им никто не мешал. С каких, вообще, пор, я нанялся к ней на побегушки? Что за дела?
– Ты здесь не для того, чтобы проводить время с Гусем! – возмущаюсь, засовывая руки в карманы дурацких ярких желтых шорт, которые Тина заставила меня купить.
Ей, видите ли, не нравится, что мой гардероб состоит в большинстве из шмоток темных тонов. Мы же едем на пляж… тут солнечно… все должно быть разноцветным… бла-бла-бла… в общем, у меня еще майка в желтую полоску. Чувствую себя клоуном, почти как Коршун на выпускном.
– А ты здесь для того, чтобы получить свой подарок, – складывает руки под грудью, предлагая мне смотреть на то, как та приподнимается и округляется, знает, как действует на меня этот вид. – Но если сейчас не будешь лапочкой, то никакого подарка тебе не видать!
То есть меня теперь еще и шантажировать будут? Получит же она у меня.
– Зачем тебе Ирка?
– Я обещала ей, что мы искупаемся голышом, – выдает моя девушка.
– Что? А ты не охренела ли? Тут полно наших одноклассников!
– А ты для чего? Ты будешь нас охранять. Тебе придется стоять спиной к нам, чтобы не смущать Ирину, и отгонять всех, кто решит зайти на нашу территорию.
– Нифига ты не будешь тут голышом плавать, Тина! – Я взбешен! – Это не бассейн в доме порно-звезды!
По-моему, девчонка еще пьяна.
– Юр, – она подходит ко мне, просовывает руки под мою майку, гладя пресс, – ну пожалуйста, – касается губами моих губ, – я обещала Ирине. Ей это так надо сейчас. Она не уверена в себе, пожалуйста, можно я помогу ей. Она должна полюбить себя…
Дальше я не слушаю. Во-первых, мне плевать, что там надо Ирке, во-вторых, я хочу трахнуть свою девушку прямо тут, на песке, омываемом волнами, и плевать, кто может увидеть нас.
Ладно, беру себя в руки. Почему бы ей не поплавать голышом? Было бы гораздо круче, будь на месте Гуся я, но, раз уж она обещала ей, что ж, обещание надо выполнять.
– Хорошо, – соглашаюсь, – но завтра ты будешь поздравлять меня долго, без перерывов и так, как пожелает именинник!
Тина подпрыгивает от радости моего согласия, хлопает в ладоши и смеется.
– Жди тут. Я приведу Гуся.
Ирки у костра уже нет. Нахожу ее в одной из спален, где та задрыхла. Делать нечего, я обещал Тине привести ее. Нагловато бужу ничего не понимающую одноклассницу и тащу ее к океану, по пути захватываю пару покрывал, чтобы девчонки могли завернуться после купания. А затем тащу их обеих через пальмовые заросли к небольшому природному бассейну, окруженному со всех сторон растительностью. Об этом месте знаем только мы с парнями. Тут никто не увидит мою девушку голой. Пьяная Ирка требует, чтобы я отвернулся. Типа мне интересно на нее смотреть. Мне уже год как не интересно смотреть на кого-либо, кроме Тины. И она это знает, иначе не пригласила бы быть их телохранителем.
Пялюсь на небо, находя известные мне созвездия, пока девчонки плескаются голышом в воде, то и дело смеясь и взвизгивая. Иногда смотрю на них – проверяю, не пошел ли кто ко дну.
– Не смотри! – кричит Ирка, когда я встречаю их, выходящих из воды, с покрывалами наготове.
– Да не парься ты, я закрыл глаза! И вообще, тут темно.
А как мне еще подать ей покрывало? Кстати, Ирка, ничего такая, пухленькая.
Но разве кто-то может сравниться с точеной фигуркой Тины? Жаль, что мы не одни. Но ничего, завтра я все наверстаю.
– Знаешь, – пьяно выговаривает Гусь, – а ты не такой уж и гад, каким хочешь казаться, Романов!
– Иди давай, – подталкиваю тела одноклассниц к стеклянному дому, куда хочу сплавить Ирку как можно быстрее.
– Ты просто по школе такой серьезный ходил, грозный такой, – смеется жертва Коршуна, – к тебе даже подойти страшно. А вот сейчас прямо человечище! Охранял нас! Укрыться вот чем, взял, опять же. Хороший ты!
Бляяя… Ненавижу пьяных баб! Благо, в темноте никто не видит, как закатываются мои глаза от надоедливой болтовни толстушки.
Отправляем Гуся в спальню, где уже валяется Света. Присоединяемся к оставшемуся у костра Олегу. Его план по соблазнению Майки не удался, девушка, завороженная языками пламени не отводит от него взгляд. Леха развалился в гамаке. Отхлебываю минералки. Тина прижимается ко мне, обнимая за плечи. Она, наконец-то поборола свою стеснительность и может теперь обниматься со мной на глазах наших одноклассников.
– Вы куда пропали? Коршун пошел вас искать. Подумал, что вы могли потеряться в джунглях, или на вас напали дикие животные, – Леха смеется, раскачиваясь в гамаке. – Взял с собой нож и пошел вас спасать.
– Вы сказали ему, что тут нет джунглей и диких животных? – интересуюсь.
– Нафига? Вдруг поймает кого-нибудь? Его уже минут двадцать нет.
– Он же нажрался, вдруг потеряется?
Блииин, какого хера они его отпустили? Это же Миха, он может влипнуть в неприятности даже на церковной службе. Еще и нож ему дали. Идиоты! Поднимаюсь с облюбованного места, не смотря на протестующий окрик Орловской, иду искать длинного.
Повезло. Миха притаился неподалеку от дома. Спрятался в кустах в позе снайпера.
– Какого хера ты тут валяешься?
– Тссс!
Парень прикладывает палец к губам, призывая меня к молчанию, и показывает ладонью рядом с собой. Полагаю, это приглашение. Принимаю его, как можно тише сажусь рядом. Прослеживаю движение его указательного пальца и… В нескольких метрах от нас, за кустами в полулежащих позах примостились Ирка и Света. И верх их купальников сейчас отсутствует. Возбуждающая картина. Когда они успели сюда прибежать? Я же их минут десять как оставил в спальне. Девчонки пьяны, и вряд ли отдают себе отчет в производимых действиях. Ну а что, посмотрим, чем дело кончится.
– У меня такой стояк, что уже лежать больно, – шепотом жалуется Коршун, поправляя свое хозяйство, сунув руку в штаны.
– Если начнешь тут дрочить, я тебя с самолета скину на обратном пути.
– Не дождешься, – лыбится генеральский сын. – Я присоединюсь к ним. Только посмотрю сначала.
Действительно, если уж Коршун застукал девчонок в таком вот положении, путей отступления у них, считай, нет. Тем более, они, похоже, действительно возбуждены. То, что мой член от этой картины встал только наполовину настораживает. Вот если бы на месте любой из этих девчонок была Орловская… процесс запущен. Член наливается кровью. Черт, это уже плохо. Сидим тут в кустах с Михой, как два девственника у женской бани, подглядываем за одноклассницами, которые, к слову, что-то увлеченно обсуждают.
– Коршун, пошли, – тяну его за плечо, – стремно как-то подглядывать.
– Это если думать, как ты, то стремно. А ты думай, как я. Мы не подглядываем, мы набираемся опыта. Девчонки друг с другом раскрепощеннее, чем с нами. А значит, мы можем лучше узнать, что им нравится.
– Ну ты и извращенец.
– Извращенцы это те, кто подсунул меня Тому, – ворчит парень.
– Что?
Я в шоке.
В летние каникулы мы с парнями летали в Лос Анджелес, где познакомились с друзьями Орловской. Один из ее лучших друзей Том оказался геем, и я, будучи в шутливом расположении духа, пообещал познакомить его со своим другом, шутканув про его нетрадиционную сексуальную ориентацию. Под этим другом, я, естественно, подразумевал Коршуна.
Неужели Миха все-таки попался другу Тины?
– Думаешь, я не знаю, что вы хотели из меня педика сделать? – друг злобно зыркает.
– Подробнее, пожалуйста, – ухмыляюсь.
Я хочу знать эту историю. Да что там – все хотят знать эту историю! Уверен, по ней можно книгу написать!
– Я подкараулил Шен на вторую ночь, когда она спать пошла. Ну, как пошла, поползла. В общем, я пополз за ней. А Том пошел за мной. Я думал, он настроен на групповушку, и обрадовался. А он ко мне! Это вы, козлы, ему напиз..ли, что я педик, – друг имеет в виду мою шутку. – Я хотел ему втащить, но решил не обламывать тройнушку.
Черт! Ржу, стараясь не издавать при этом ни звука. Закусываю губы.
– Че ты ржешь, урод? Он хотел лишить меня девственности… ну… там, – Миха указывает подбородком на свой зад, и я краснею от сдерживаемого хохота. – Да не ржи ты, а то не расскажу нихера! – бесится друг.
– Да говори уже!
Пинаю его коленом в бок.
– Я сказал, что если хочет, он может отсосать мне.
Мать вашу! Если сейчас мой друг скажет, что его член побывал во рту другого парня, я… я даже не знаю, что мне делать – надеяться, что хотя бы в его заднице гостей не было? А как еще реагировать? Это же Миха… ну, что с него взять?
– Но свою задницу я ему не отдам, – продолжает кудрявый. – И сам сосать тоже не буду. Чувак расстроился, – об этом Мишель говорит с грустью. – Знаешь, мне даже его жалко стало. Может, он влюбился в меня?
Мои глаза сейчас вылезут из орбит.
– А что? Ты видел вообще меня? Я красавчик! И я не против, если мужики тоже меня хотят. Короче, чтобы его утешить, я предложил народу тройнушку. Ну, как обычно. Шен то, конечно, не против. Так что пока Том думал, я решил не терять времени и залез на эту телку. В общем, никакой Том не гей.
Что? Какого… Теперь не до смеха.
– Точно тебе говорю, у нас была четкая тройнушка МЖМ. Он и думать забыл про мою задницу! Зато Тининой подружке от нас досталось.
– То есть Том, – во мне что-то закипает, – который купался голышом с моей девушкой… Том, который видел ее голой миллион раз, спал с ней в одной комнате… и вообще, имеет к ней самые близкие подходы, не гей?
Мне сейчас хочется сказать совсем другое слово в отношении этого парня.
– Я думаю, у него и на телок и на мужиков встает. Мы договорились повидаться как-нибудь.
– Пожалуй, я с ним тоже повидаюсь, – мои руки сжимаются в кулаки, и костяшки на них моментально белеют.
– Да не парься ты, они же просто друзья, – как ни в чем не бывало произносит Коршун, возвращаясь к наблюдению за девчонками.
– С Шен они тоже просто друзья.
– Точно, об этом я как-то не подумал. Вообще, парень гений. А может он просто запутался в себе, ну или как там бывает.
Бывает так, что я врежу ему со всей любовью, как только увижу.
– Да не бесись ты, псих, – посмеивается Мишка. – Может, у него просто на меня встал, а тут Шен подвернулась.
Ладно, надеюсь, Миха прав. Но этому парню лучше держаться подальше от моей девушки.
Стараюсь не думать, по какой причине мой друг так спокойно рассуждает о том, что у какого-то парня встал на него, и сваливаю из кустов как можно тише. Не хочу обламывать Коршуна, спугнув его будущий улов.
Пожалуй, эту историю я оставлю в своей голове. Тине расскажу только перед ее поездкой домой, чтобы не слишком то сближалась с этим гей-гением. Вот нафига надо было мне тогда шутить на тему Михи? Возможно, ничего этого не случилось бы, не думай Том что Мишка из его команды.
Что там говорят? Инициатива еб.т инициатора? Ой, я имел в виду – инициатива имеет инициатора, хотя… смысл от этого не меняется.
***
Сплю до обеда. Даже гомон голосов за окном не смог разбудить меня. После плотного приема пищи катаемся на катере и купаемся в открытом океане. Это настоящая сказка! Я даже представить себе не могла, что однажды буду отдыхать вот так! Возвращаемся только к вечеру. Пока мы катались, в доме убрались и приготовили еды. Олег говорит, сюда приплывает на лодке супружеская пара с заселенного острова неподалеку. Серьезно, я хочу так жить!
Интересно, если я выйду замуж за Романова, у меня будет свой остров? Ну, если даже и не будет – не страшно. Зато я буду жить в его огромном доме, отдыхать на самых дорогих курортах, и не знать проблем. Кристина Романова! Звучит!
Даже не пытаюсь отогнать от себя эти мысли. Я хочу этого парня. Он нужен мне. Я уже учусь в Москве? Учусь. А ведь в конце одиннадцатого класса я боялась, что это невозможно, что родители не отпустят меня. Так что, все возможно. Я уже приступила к своему плану, и пока все идет хорошо. Юра уйдет в армию, куда я собираюсь последовать за ним, чтобы ему не взбрело в голову найти там себе кого-нибудь. А когда его выпустят, мы вместе закончим университет и поженимся, нарожаем двоих красивых детишек, будем на зависть всем счастливы и умрем в один день. Так же не только в сказках бывает? В жизни тоже. Сказки не просто так придуманы. Их пишут из жизненных историй, только чуть-чуть переделывают.
Юра, конечно, не готов к этому сейчас. Но и я не собираюсь замуж. Ему всего ничего – девятнадцать лет. Он и к отношениям готов не был. А теперь, вот – мы всегда вместе. Я просто буду в его жизни. Буду помогать ему, дарить ему ласку, экспериментировать вместе с ним, и…
– Тина, пошли, покажу тебе местечко, о котором ты просила.
Олег, настоящий друг, отводит меня к тому месту, где ночью мы купались с Ириной. За зарослями открывается небольшой пляж, где стоит маленькое бунгало. Я интересовалась у него, где могу уединиться с его другом. Чтобы по дороге мне не было стыдно, и дабы раскрепоститься, готовясь к подарку, выпиваю порцию коктейля.
– Тут есть электричество и все дела, – поясняет Самойлов. – Я прослежу, чтобы вас никто не потревожил. Тебе нужна помощь?
А помощь мне нужна. И это круто, что есть Олег, всегда готовый прийти на помощь. По моей просьбе он приносит мою спортивную сумку. А через полчаса передает от меня сообщение Романову с тем, чтобы он посетил этот чудный уголок острова.
***
Бегу к хижине на другой от нас стороне острова так быстро, как только могу. Прихватил с собой бутылку с намешанным для Тины коктейлем, уменьшив в нем долю алкоголя до минимума, пару бутылок пива для себя и нехитрую закуску.
Да, меня ждет мое поздравление. Тина так много о нем говорила и шантажировала меня, что я ожидаю что-нибудь очень особенное. И убеждаюсь в своей правоте, как только перешагиваю через порог бунгало.
Она ждет меня в супер-сексуальном изумрудном костюме, расшитом какими-то блестяшками. Верх аккуратно обрамляет ее великолепную грудь, длинная юбка колышется при малейшем движении. Черт, да! Меня ждет танец живота. Я десятки раз представлял себе это! У меня встает от одного взгляда на девчонку.
– Сядь сюда, – говорит несмело, смущается.
Усаживаюсь на одно из плетеных кресел. Ставлю принесенный алкоголь и закуски на тумбу. Я готов ко всему, что она покажет мне сейчас.
– Учти, если начнешь ржать, я уплыву на другой берег.
– Ага, – вылетает из меня, – ты сегодня с этого пляжа никуда не свалишь. Танцуй давай.
– Пф, – закатывает глаза, – какой ты романтичный, Романов.
– Приступай, я готов.
Машу пару раз рукой, чтобы она приступала к поздравлению и расслабляюсь в мало удобном кресле.
Тина включает восточную музыку на телефоне, ее тело начинает двигаться. Нет, не так. Ее потрясающее, великолепное, идеальное тело плавно изгибается в танце. Если бы лесные нимфы существовали, то Тина была бы одной из них. Она словно летает, размахивая ручками. Даже ее маленькие пальчики двигаются в такт музыке. Тонкая талия изгибается, выделывая виражи, на которые я никогда не подумал бы, что она способна. Эта картина завораживает. Я словно восточный шейх, просматриваю танец своей наложницы. И это возбуждает. Очень. Девчонка поворачивается спиной, поднимает руками распущенные волосы, и все ее тело трясется мелкой дрожью. Ненавижу гребанную юбку, закрывающую вид на трясующуюся упругую попку. Моя рука несознательно тянется к ней, и тут по комнате разносится звук гребанных серебряных колокольчиков ее смеха, а водопад волос закрывает притягивающий меня зад, опускаясь на него стеной. Черт! Это не так-то просто – смотреть, как она танцует. Я и в клубе то не могу оставаться спокойным, когда девчонка двигается в такт музыке, смотрю на нее, давясь слюной, а теперь… Нет, надо успокоиться. Не стоит накидываться на нее, иначе она поймет, что имеет надо мной власть. Какую власть имеет! Сжимаю руку в кулак, одергивая. Закусываю нижнюю губу, пока она не видит, и тут же расслабляю челюсть, когда Орловская поворачивается и подходит ближе. Она в метре от меня. Ставит маленькую ступню на мое колено, не опираясь на него. Полы юбки открывают гладкую блестящую кожу стройной ножки. Хочу облизать ее, и не могу оторваться от зеленых смеющихся глаз. Она знает, что делает сейчас со мной! Кукольное лицо приближается к моему, тянусь к ней губами, и бунгало снова рассекает звук долбанных колокольчиков. Тина лишь поднимает ножку, отталкивая меня ей, и тут же отступает, заходясь в тряске. Изнывая от жажды прикосновения к этому телу, наблюдаю, как трясется грудь, выпирающая из яркой блестящей ткани и сглатываю слюну. Это не укрывается от Орловской, и она облизывает полные губы, подмигивая. Ее руки при этом гладят все тело, от груди до бедер. Да, пожалуй, она будет шантажировать меня этими танцами до скончания веков, ну или сколько мы будем вместе?
Давай же, подойди ко мне. Мне это очень нужно! Я готов умолять ее. Я на пределе. Яйца сейчас отвалятся, а член оторвется от тела и убежит от этой пытки. Но девчонка продолжает мучить меня, перегибаясь через спину. Ее волосы касаются земляного пола хижины, а грудь практически выпрыгивает из лифа. Тренированным движением она возвращается в исходное положение, и я снова вижу, как идеальное тело заходится мелкой тряской.
Пытка длится полчаса. Полчаса! Тридцать минут я умоляю член не дергаться так сильно. Тридцать минут исхожу слюной. Тридцать минут наслаждаюсь изгибами обворожительного тела, свечением ее кожи в тусклом свете, бликами черных волос и играющими со мной зелеными глазами. Я не видел ничего, хоть сколько-нибудь похожего на то, что она дала мне сегодня. Стрип? Да кому он нужен? Оказывается, возбуждающим может быть не только обнаженное тело.
