Чес Цин
Стремление к Хаосу I
Последний Луч Надежды
– Кто-нибудь, наконец, расскажет, что такое узлы Оракула?
– Тише, Дала! Ты с ума сошла?.. – Красные пятна на лице Карота выцвели, стали землистыми.
Двери лифта сомкнули губы, отрезав гулкое пространство парковки. Усталость в теле сменилась дрожью зудящего возбуждения, заставляющего Далаю переминаться с ноги на ногу, постукивая пальцами по бедру. Даже дурацкие неконтролируемые вспышки воспоминаний пропали, уступили предвкушению.
– Расскажу, когда выберемся отсюда, – пробормотал Фел.
– Боишься, что сбегу, не попрощавшись? Каждый видит то, что у него внутри.
Барабанная дробь пальцев не утихала. Казалось, сердце – всего лишь эхо их нервного стука, стоит прекратить, как оно тот час же остановится.
– Чем меньше ты знаешь, тем безопаснее для тебя. Особенно, если что-то пойдет не по плану. – ответил Фел.
Судя по кроваво-молочным переливам на костяшках сжатых кулаков, он тоже волновался.
– Пойдет не по плану?.. Господин, вы же сказали, что расследование официальное… – Карот попытался схватиться за сердце, но дрожащая ладонь не смогла нащупать нужное место.
– Дела, в которых замешаны влиятельные люди, очень опасны.
Карот громко сглотнул. Лифт остановился и, открывшись, впустил в кабину офисный шум и лазурное небо. Фальшивое небо за невесомым стеклом.
– Закончим начатое, мистер Аэртан. – Фел попытался вытолкнуть Карота из лифта, но, учитывая разницу в габаритах, это оказалось невозможно.
Закатив глаза, Далая вынырнула из-за спин и первой вышла наружу. Со вчера ничего не изменилось, но магия первого раза развеялась. Даже потолок, хоть и остался великолепен, был не в силах повторить первое впечатление.
Далая посмотрела назад, на мужчин. Один – в стильной свободной футболке с очередным переоцененным принтом Дюро, а под ней – безликость, обыденность и предсказуемость. Другой – в нелепой оливковой накидке с высоким воротником и бордово-черными пятнами, стилизованными под кровь. Фел выглядел комично, будто оделся для поездки в пустыню, но в его одежде таилась загадка, пятна крови заставляли сомневаться, настоящие они или фальшивка, как все вокруг. А под накидкой…
На груди под накидкой вытатуирована картина Калия Тоссе. Далая залилась краской. Возбуждение от предвкушения и опасности трансформировалось в другое, более первобытное, тут же перешедшее в раздражение от очередной потери контроля над мыслями и реакциями тела.
– Долго вы собираетесь толкаться?! – воскликнула Далая.
– Если я не сдвину его с места, мы ничего не добьемся. – от напряжения щеки Фела покраснели настолько, что краснота проступила даже сквозь толстый слой сажи.
– Здорово распределяешь роли. Раньше я верила, что происхождение не важно, что могу достигнуть чего угодно, но теперь вижу гигантскую разницу между олигархами и простыми смертными. Ну и какая роль у меня?
– Только ты знаешь, что было на датакубе и что искать мистеру Аэртану.
– Думаю, ему стоит поискать свои яйца.
– Для этого ему придется выйти из лифта. Если они существуют, то находятся у тебя.
Покорившись малоэффективным, но многочисленным толчкам Фела, или, может быть, в поисках утраченного, Карот вышел из лифта, но спустя пару шагов остановился и едва слышно прошептал:
– Я думал, что день уже не может стать хуже…
– Не ожидала снова тебя увидеть! – просияла невесть откуда взявшаяся Анла. – Впрочем, не могу сказать, что огорчена.
Узкие белые брюки с высокой талией. Свободный кроп-топ в виде белого прямоугольника с высоким горлом и свисающими от нижнего края золотыми нитями в пол. От каждого шага нити раскачивались так уверенно, словно и правда были из настоящего золота.
– Я тоже не ожидала. Думала, вы заняты своей важной работой. – сухо ответила Далая.
Она привыкла всегда быть самой эффектной в комнате. Вне Системы не существовало другого способа выжить, пробиться, стать достаточно известной, чтобы перестать считать каждый ауреус. По крайней мере, другой способ был ей не известен.
– Я уже говорила, что она мне нравится? – улыбка Анлы стала шире. Сегодня ее зубы отливали мягким золотым свечением. – Не пойму, как нашему “Создателю” удалось снова тебя заманить? Что он пообещал? Интервью с господином Кассео? В таком случае, тебя опять провели, но, на твоем месте я бы тоже с радостью обманулась.
Анла томно посмотрела на Фела. Гипнотически покрутив пальцем у виска, сделала из пряди волос спираль, оставив ту медленно колыхаться в воздухе, будто в невесомости.
– Карот сегодня такой молчаливый. – хмыкнул подошедший Погот. – Обслужить столько задниц язык оказался не в состоянии?
– С удовольствием перехвачу эстафету. – сделав вид, что расправляет затекшую спину, Анла вытянулась изящной струной. Влекомый поднявшимися плечами топ оголил нижнюю часть упругой подтянутой груди.
Многоцветные виниры, биоволосы… Интересно, сиськи хоть настоящие? Тем не менее, без особого интереса скользнув по Далае, большинство взглядов в зале цеплялись и останавливались на Анле. Фел тоже смотрел на нее.
Далая прикусила губу: роль невидимки бесила. Анла выглядела девушкой из другой лиги: слишком эффектная, слишком дорогая. Ее наряд стоил как полугодовой гонорар Далаи. Кого можно обвинить в том, что он предпочел смотреть на Анлу? Только Фела.
– Может уже пойдем? – строго спросила Далая. – Снаружи нас ждет такая же. Не хотелось бы ее злить.
– Такая же? – переспросил Фел, все еще не сводя с Анлы глаз.
– Для вас мы все на одно лицо и отличаемся только цветом волос.
– Извини. Забыл, как она выглядит. – уголок рта Фела дрогнул, но эмоция, на мгновение отразившаяся на лице, была больше похожа на смятение, чем на улыбку.
– О ком вы говорите? – вмешалась Анла, повесив в воздухе очередную кудряшку.
– О его девушке. – буркнула Далая.
– Не знала, что у господина…
– Давай без господ. Не люблю формальности.
– Как жаль. Обожаю выполнять приказы… – промурлыкала Анла.
– Какая мерзость. – Далая изобразила приступ тошноты.
– Зачем вам понадобился этот шарлатан? – окатив Карота презрительным взглядом, спросил Погот. – Я могу все то же, что и он, и еще в сто раз больше.
– Что означает, что у тебя и так полно дел. – ответил Фел.
В нынешней роли он казался спокойным и властным, совсем как вчера, в космопорте. С Элти Фел вел себя иначе, становился другим человеком. Далая никак не могла понять, какая из личностей настоящая.
– Анла сможет меня заменить. – ухмыльнулся Погот.
– Я могу все, стоит лишь попросить… – Анла сделала шаг вперед, демонстративно заслонив Погота.
– Выходит, не так уж ты и незаменим. – буркнула Далая.
– Просто я не менее хороша. А в чем-то – даже лучше. – взяв топ пальцами у груди Анла несколько раз встряхнула его, сделав вид, что пытается добиться циркуляции воздуха.
– Избавь меня от этого. – холодно сказал Фел. – У меня есть зеркало. Я не настолько горяч.
– И когда ты в последний раз в него смотрелся? Пойдем, я провожу тебя в уборную.
– Как быстро мы перешли на “ты”. – Фел протер лицо ладонью, но разводы въелись так глубоко, что проще было сразу пересадить кожу. Пригладил накидку, но из-за количества пятен это было все равно, что красить стены в разрушенном доме.
– Это все конкуренция. Гляди, как злобно на меня смотрит брюнетка.
– Возможно, она ненавидит лицемерие и фальшь. – процедила Далая.
– В таком случае, она совершенно не разбирается в людях. – высокомерно заявила Анла.
– Возвращайтесь к работе. – сказал Фел. – Чем меньше людей знает о происходящем, тем лучше. Мистеру Аэртану не повезло, и он, против своей воли, уже посвящен во все.
– Должно быть, у него и правда потрясающий язык. – бросил Погот, и, резко развернувшись, быстрым шагом направился прочь.
– Ты даже не представляешь. – хмыкнула Далая, с удовлетворением отметив, что по лицу Анлы спазмом пробежало отвращение.
Анла ушла, не оглядываясь. Когда оцепенение спало, Карот, понурив голову, побрел в сторону своего оазиса.
– Выше нос, мистер Аэртан. – Фел похлопал того по плечу. – Скоро все закончится, и мы оставим вас разбираться с космической популярностью. Разве не этого вы хотели?
– Впервые вижу его таким молчаливым. – Далая по-дружески ткнула Карота локтем в бок, но тот даже не дернулся. – Может, поэтому он ничего не испортил?
– Спасибо. – прошептал Карот. – Я просто хотел, чтобы меня признали. Раньше надо мной издевались, но теперь ненавидят, а ненавидеть можно только равного. Как минимум равного.
– Я прослежу, чтобы вас наградили. Возможно, вам даже поставят памятник.
– Представляю их кислые мины, и внутри сразу становится тепло. – Далая блаженно прикрыла глаза.
– Как вы познакомились? – спросил Карот.
– В ресторане. – ответила Далая, и сердце тут же пропустило удар.
– В космопорте. – одновременно с ней ответил Фел.
– В ресторане космопорта. – протараторила девушка. – Когда я узнала, что ты обманул меня… В общем, я собиралась вернуться на Дамарак. В космопорте я случайно помогла господину с одним делом, и, в благодарность, он предложил мне поучаствовать в освещении расследования.
– Выходит, это было только вчера? – спросил Карот. – Мне почему-то показалось, что вы хорошо друг друга знаете.
Сердце съежилось от укола жалости. Карот не заслужил того, что сделала Далая. Это было только первое свидание, их не связывали и до сих пор не связывают никакие обязательства, но девушка манипулировала им ради своей выгоды, давала ложную надежду. Обычное поведение для ее ремесла, но обычное – не значит правильное.
Пускай в последствии оказалось, что Карот следил за ней, вывернул наизнанку и вывалил перед всей Системой ее прошлое, но теперь, несмотря на то, что от воспоминаний кровь все еще закипала, Далая лучше понимала Карота. Понимание причин меняет отношение к поступкам.
Да и чем она лучше? В ресторане Далая просто хотела унизить Карота. Отомстить за скуку. Какое ребячество!
– Вы хороший человек, господин. – сказал Карот. – Лучше других… таких, как вы.
Фел кисло улыбнулся ему в ответ, и принялся снова соскребать грязь со щеки и разглаживать накидку.
– Вот мы и на месте. – Карот вошел в маленький оазис у самого окна. – Располагайтесь, где удобно.
– Тесновато. – заметила Далая. Внутри стояло всего два стула и стол, но даже вдвоем пришлось бы сидеть впритирку друг к другу.
– Гости ко мне захаживают нечасто. Вот и ты вчера убежала.
– Главное, что я вернулась.
Просачиваясь сквозь реечные стены, Аэрден оставлял на приятной шероховатой поверхности стола оранжевые полосы. Далая забралась на столешницу и облокотилась на пробивающийся через центр ствол дерева. Стулья оставила Кароту и Фелу: пускай лапают друг друга, а не ее.
– Подключитесь к сети. Я вас авторизую. – сказал Карот.
– У меня… сломались линзы. – замялась Далая. – После космопорта они перестали выводить картинку.
– С линзами всегда так. – улыбнулся Фел. – То рвутся, то теряются.
– Поэтому и нужно переходить на импланты! Они не ломаются, их сложно потерять. Ха-ха! А вы, господин?
– Думаю, пока не стоит оставлять следы. Нужно успеть узнать как можно больше.
– Но как же…
– Можете вывести картинку на столешницу? – спросил Фел.
– Протокол запрещает это, господин. Кто-то может подсмотреть.
– Я прослежу, чтобы никто не вошел. Тогда Далая сможет сесть на стул. В любом случае, ей придется убрать свои прекрасные ноги с экрана.
– Ты не будешь смотреть? – удивилась Далая, аккуратно соскользнув на пол.
– Пока нет. Только ты знаешь, что нужно искать. А я, чтобы никого не подставить, передам найденное тобой начальству.
Фел вышел наружу и спиной облокотился на реечную стену, безразлично уставившись в окно. Странное поведение, но Далая не стала задавать лишних вопросов. Каждое дополнительное слово отдаляло от желанных ответов.
Карот провел пальцами по предплечью, и столешница окрасилась в одно из полотен Дюро. Поразительное помешательство. Оторвав глаза от экрана, Далая покачала головой, но промолчала. В ближайший оазис заскочила девушка с двумя стаканами краспа, в черном коротком платье с Дюро на спине. Впервые в жизни Далая почувствовала, что перестала понимать моду и уже никогда не сможет за ней угнаться.
На экране появилось семь кругов с нечитаемыми идентификаторами вместо названий, в каждом тикал таймер, отсчитывающий разное время.
– Те самые узлы? – спросила Далая. – Ни капли не сомневалась, что их именно семь. Система повернута на этой цифре.
– Дала, пожалуйста, не задавай вопросов!.. – прошептал Карот. – Если не будешь осторожной, тебя просто убьют.
– В таком случае, как тебе удалось выжить?
– На этот раз он говорит правду. – не оборачиваясь, бросил Феликс. – То, что ты видишь, и есть Оракул.
Далая снова посмотрела на столешницу. Над семью одинаковыми кругами появился еще один, большой, с отдельным таймером и шкалой, заполненной на девяносто два процента.
– И где это все находится…
– Дала! – взвизгнул Карот. – Впрочем, я все равно не знаю. Никто не знает.
– Как такое возможно?
– Ну хватит! – Карот строго посмотрел на Далаю. Впервые его взгляд был таким решительным. – Что мы ищем?
– Давай начнем… с недавних выборов на Дамараке. – задумчиво пробормотала девушка.
– И как это связано с госпожой Тассин? – спросил Фел, все так же демонстративно глядя в окно.
– Это нам и предстоит выяснить.
– Уверена? – уточнил Карот. – Ближайшая синхронизация через семь минут, следующую за ней придется ждать час.
– Ты можешь искать только во время синхронизации?
– Ну сколько можно?! – прошипел Карот. – Я вообще не могу ничего искать. Я могу задать пару вопросов и надеяться, что ответ будет достаточно коротким, чтобы успеть проскочить за мгновение, пока будет открыто нано-окно. Если ответ не устроит – придется ждать час.
– Ого! – присвистнула Далая. – Сколько же месяцев ты копался в моем прошлом?
– Вы жутко терпеливый человек, мистер Аэртан. Я бы даже сказал: “Жутковато”.
– Я… Прости, я… – Карот покраснел, но краснота уже не так бросалась в глаза, как раньше, будто за последние часы кожа приобрела иммунитет.
– Можешь не отвечать. – буркнула Далая. – Узнай еще про последние выборы на Ханвароне.
– Ты хоть представляешь, какой объем данных подходит под эти критерии?.. Данные с сенсоров каждого участника и каждого избирателя за весь период предвыборной кампании!
– Меня особенно интересует реакция Мавара Лодии на победу. И, что важнее, его связь с Эмелерденом Маццей, предвыборная компания Маццы, возможная связь Маццы с Тассин…
– Черт, Дала! Ты просишь невозможного! Осталось две минуты.
– Пока спорите – подключите это к интерфейсу. – не оборачиваясь, Фел просунул между рейками какой-то датакуб. – Залейте на него все, что успеете нарыть.
Зависнув на секунду, Карот подчинился, хотя Далая заметила, с каким трудом ему далось это решение.
– Данные с сенсоров помощника Лодии после победы. То же самое – для Маццы. – сказала Далая. Приятное покалывающее возбуждение незаметно переросло в панику. Если она задаст неправильный вопрос, а второго шанса уже не…
– Тридцать секунд! Мацца или Лодия? Черт, я даже не знаю, когда были выборы! Я просто не успею узнать столько всего за…
– Лодия… Точно Лодия! Или нет…
– ДАЛА!
– Мацца. Черт подери этого мерзкого тантара, но Мацца!
Далая закрыла лицо руками и задрожала от скрипучего напряжения в мышцах. Даже в космопорте она волновалась не так сильно. Девушка нутром чувствовала, что второго шанса не будет.
Фел казался спокойным, но что-то в его позе выдавало неуверенность. Карот нервно тарабанил пальцами по предплечью, но выглядел при этом скорее воодушевленным, словно происходящее доставляло ему удовольствие.
– ЕСТЬ! – закричал он, вызвав серию заинтересованных взглядов из соседних оазисов.
– Вы привлекаете слишком много внимания, мистер Аэртан.
– Прошу прощения… Мне удалось выцепить фрагмент разговора господина Маццы с помощником сразу после оглашения результатов. Что дальше? Господин Лодия, или стоит поискать еще что-то на господина Маццу? Теперь у нас целый час, чтобы составить план. Может быть, займемся госпожой Тассин? Все-таки, господин Кассео, в первую очередь, интересовался ей…
– Столько господ в одном предложении, мистер Аэртан. – Фел покачал головой. – Поберегите энергию. Мы не на заседании Ассамблеи.
– Простите, господин…
– Кассео в курсе? – удивилась Далая.
– Господин Кассео приказал… не знаю, можно ли рассказывать… – Карот вопросительно посмотрел на Фела, но тот даже не шелохнулся. – Удалить все, что касается госпожи Тассин.
– Так она и вправду замешана… – прошептала Далая. – Но тогда зачем она сняла заседание?
– Оно снято с ее глаз? – спросил Фел. – Скорее всего – шантаж, но это не главный вопрос. Почему узнав, что госпожа Тассин слила данные, Ишшай решил стереть весь возможный компромат на нее?
– Чтобы стать единственным обладателем этого компромата? Или потому, что компромат изобличает еще и его.
– Знаешь, что это может быть?
– Не хочу ничего слышать! – Карот снова побледнел и закрыл уши руками. – Лучше схожу за краспом.
Погасив интерфейс, он поднялся и на трясущихся ногах вышел из оазиса. Остановившись возле выхода, сделал несколько поверхностных судорожных вдохов и двинулся прямо, так, чтобы оазис всегда оставался за спиной.
– Какой же трус. – хмыкнула Далая.
Тем не менее, девушка прониклась к нему небольшой симпатией. В конце концов, все стремятся к признанию, но Карот стал заложником собственной гениальности: одновременно лишил себя ежедневной работы и потерял возможность перевестись в другой отдел.
– Это ты безрассудна. Ты даже не представляешь, во что ввязалась и что поставлено на карту.
– Чем выше риск, тем больше…
– Если не станешь осторожнее, никакой награды не будет. Убьют тебя. Всех твоих близких. Всех, кто тебя знает. Сотрут, словно тебя никогда и не существовало.
– Выходит, мне совсем нечего терять. – оскалилась Далая.
– То есть, ты решила идти до конца? Я не смогу тебя защитить.
– Мне не нужна ничья защита. – сквозь зубы процедила девушка.
– Всем нужна защита.
– И кто защищает Безликих? – саркастически спросила Далая. По напряжению, появившемуся в позе Фела, девушка с удовлетворением отметила, что не ошиблась: он и Элти – Безликие. – Может быть, пока посмотрим фрагмент?
– Посмотрите вместе с Элти, когда выберемся отсюда.
– Тебе нельзя ничего видеть? Поэтому ты отдал датакуб мне? Не многовато доверия к той, кто годится лишь для одноразового удовлетворения физиологических потребностей?
– Не многовато нотаций от той, кто была инициатором? – Фел впервые заглянул внутрь оазиса.
– Я ничего о тебе не знаю. Кроме того, что ты, непонятно зачем, спас меня вчера. Твое лицо и одежда, вероятнее всего, в крови. – сказала Далая. Фел отвернулся и снова протер щеки. – Почему Элти может просмотреть фрагмент, а ты нет? Почему она не знает о кубе, который ты мне отдал? Почему…
– Ты была нашей последней надеждой, Дала.
– Я тебя умоляю! Мне нравится, как это звучит, но я никто. Никому неизвестная журналистка с Дамарака, без денег, связей…
– Связями ты обзавелась. И тебе хватило смелости, или безрассудства, чтобы выбросить бесполезный кусочек металла на орбиту прямо на глазах у таможенника.
– Бесполезный? – в легком замешательстве переспросила Далая.
– Я не должен был спасать тебя. Этим я, вероятно, подписал себе приговор. Но я это заслужил. – его голос дрогнул. – Не знаю, зачем говорю это. Наверное, просто нужно выговориться.
– А Элти?
– Она не тот человек, с которым можно быть откровенным.
– Тебе говорили, что ты плохо разбираешься в людях? – усмехнулась Далая.
– Не думаю, что в тебе я ошибся.
– Тебе нельзя видеть, но слышать то можно?
– Да. – ответил Фел.
– Как связаны Кассео и Тассин?
– Они ненавидят друг друга.
– Тогда почему из всех производителей имплантов выбор пал именно на “Тассин”? Одни недостатки: данные с сенсоров закрыты, личная неприязнь. При этом только один из ста носителей использует устройства других производителей.
– Закрытые сенсоры – не обязательно недостаток. К “Тассин” общественность относится лояльнее. Попытка насадить людям импланты других производителей в лучшем случае привела бы к массовым волнениям: люди не любят, когда за ними шпионят. Только почему-то они всегда забывают про Оракул. – В голосе Фела прозвучала легкая ирония.
– Так я и думала. Если добавить в уравнение Маццу, направо и налево обещавшего победу на выборах за перевод сотрудников всех корпораций на импланты…
– Твою мать. – Фел с ужасом посмотрел на Далаю. Опустившийся Аэрден наполовину скрылся за его спиной, превратив парня в черный безликий силуэт.
– Да. Господин Кассео тоже замешан. Думаю, что Мацца получает данные напрямую от Оракула.
– Сколько их? – прошептал Фел. – Сколько у нас времени?
– Кого “их”?
– Хватай датакуб! Нужно срочно выбираться отсюда. – Фел развернулся вокруг своей оси, полностью загородив Аэрден. Погасив последний луч надежды.