полная версия
Борис Валерьевич Башутин
Стихи разных лет
«Ни убежища нет, ни приюта…»
Ни убежища нет, ни приюта,
Я совсем один в кристальном сне
Чье-то сорное, дурное семя
Прорастает на моей груди
Корни вьются сквозь больное сердце
Цепкие как сети рыбака
Лжет мое пустое тело
Лгут мои уставшие глаза…
«Земля, обливаясь холодным потом…»
Земля, обливаясь холодным потом
Открыла большие, усталые веки
Протянула к людям иссохшие руки
Пеплом наполнила теплые реки…
Звезды блуждают в бесплодных долинах
Дикие звери рвутся в наш дом
Дождь пробивает ветхую крышу
Мокрым от крови, тяжелым ножом
День пахнет йодом
Ночь солнцем и солью
Смерть обступила всех плотной стеной
Все беззащитны, слабы и бесплотны
Ищут в безумии вечный покой…
«Ночь пожирает своих детей…»
Ночь пожирает своих детей,
Зажав пуповины в руках
Ночь убивает незваных гостей
Тает на пальцах сверкающий мрак
Бабочки бьются в стекло
И сны
Леденеют на мертвой траве
Глубоко
В самом сердце —
Невиданный зверь
Спит в теплой и мутной воде …
«Каблуком раздавлены улитки…»
Каблуком раздавлены улитки
В летнем свете призрачной луны
Поезда горят
Во тьме тягучей
В пламени отчетливо видны
Очертанья душ
Горяч и сладок
Воздух
Липкое дыханье на губах
Черный пес бежит по черным рельсам
Стонет…
Шерсть сверкает на его боках
Отчего-то мы остались живы
Видно что-то в нашей сумрачной крови
Притаилось тихо и незримо
То ли вера, то ли отблески любви
Сон накрыл нас тонким ярким шёлком
Успокоил шепотом ночным
Травы пахнут морем и слезами
Этот запах стал для нас теперь родным
Кто мы в этой грязной,
утлой лодке, что никак не может затонуть?
Черви, проникающие в кожу?
Птицы, разрывающие грудь?
«Больше нечего ждать…»
Мы спим в одной постели
по разные стороны стены (Б.Г.)
Больше нечего ждать,
И природа мертва,
В тусклом небе моем – провода, провода…
На картинах квадраты,
По полю – круги,
Я был словно костер в половецкой степи
Я был тише травы, что растет сквозь меня
И в зрачках трепетал отблеск нового дня,
Где стоят мертвецы в золотой пустоте,
Где довольные львы тихо бродят во сне
А в воде ледяной умирают стихи,
Больше нечего ждать,
Всюду лживые рты…
И стаканы наполнены бронзовой тьмой
Рвется гнев сквозь стекло над моей головой
Обезумевший мир разрывает меня
И уносит обломки в чужие края…
«Я уже умирал – я пытался понять…»
Я уже умирал – я пытался понять
Кто застелет травой ледяную кровать?
Ты – нагая сестра
Своим влажным серпом
Срежешь сочные стебли
Под нашим окном…
Срежешь мой пустоцвет,
Бросишь в омут венки
Петушиная кровь окропит
Мне виски
Лед в запястья войдет словно
Капли дождя
В пересохшую землю горячего рта
И алмазные ветры меня унесут
Ты меня не найдешь
Не придешь на мой суд…
Не оставлю следов —
Ни дыханья, ни снов
Ни пылинки,
Лишь боль
От тяжелых оков
На запястьях твоих
На оконном стекле —
Шорох в полночь
И ты
тихо вскрикнешь во тьме…
Обо мне…
«шелковые змеи…»
шелковые змеи
золотистый яд
я вымарал свое отражение в зеркале
и закутавшись в мокрые простыни
провалился в лабиринты ночи…
«ты стояла под палящим солнцем в ожидании…»
ты стояла под палящим солнцем в ожидании
первого слова…
ты думала, что это начало новой жизни,
но это было внезапное продолжение старой…
боль и кровь,
любовь на расплавленном асфальте
бессонные ночи, когда слышны биения сердец,
слова, обжигающие кожу,
дрожащие словно роса на утренних травах,
саднящие следы от розовых шипов на загорелых руках…
круг замкнулся
зеркала помутнели
ты снова танцуешь на огненных кончиках
змеиных языков
«Я смотрю на твой неистовый танец…»
Я смотрю на твой неистовый танец
Уродливый незнакомец
Со сломанным носом…
«Я испугал тебя своими письмами…»
Я испугал тебя своими письмами
Невольно заставил бояться
Темных подъездов и сумрачных улиц
Быстрых шагов за спиною…
Вынудил быть чересчур откровенной
А ты слишком близко приблизилась к собственной смерти…
Так близко,
что она открыла свой лик
беспристрастный
холодно-тоскливый
чудовищно жуткий…
Или мне так показалось?…
«Давай убежим…»
Давай убежим,
Бросим всё, чем мы дорожили…
Скроемся в паутине света
В нежных объятьях лесов
Словно безумные птицы
Упадем в изумрудные воды
отца-океана
Исчезнем
Бесследно
Навеки
Никто не найдет наших тайных пристанищ
Не потревожит сердец
Сумерки наши и наши рассветы
Невидимы и не доступны
Мы станем пылинками солнца
Растворимся в эфире
Тончайшем
В прозрачных одеждах
Раскаленного звездного ветра
Будем вместе хрустальною нитью
Давай ускользнем
незаметно…
«Наконец-то мы стали тайной…»
Наконец-то мы стали тайной
Мы стали тёмной водой,
В наших венах солёные волны,
В нашем сердце – прохладный прибой
Ты снова обласкана солнцем,
Меня полюбил океан…
Мы – листы неизученных книг
Речь
Древних, исчезнувших стран
Мы – свитки на мертвом наречье,
На запястьях – шрамы судьбы,
Мы тени свои потеряли
в объятьях святой тишины
И молча ступаем по углям
Как будто идём по воде,
По нежным и ласковым травам
По пояс в кровавой росе…
«Когда улицы войдут в дома…»
Когда улицы войдут в дома
Яростным камнепадом,
Крики взорвут пустоту
Смерть окинет нас строгим взглядом
Флаги взметнутся вверх
Снова алые стяги
И ты увидишь, как дни
Тают на мокрой бумаге
Мокрой от наших слёз,
Черной от нашей боли
Пламя заточит клинки
Пламя утешит от горя
И поплывут слова
Белыми лепестками
Звезды багряным серпом
Небо разрежут над нами
Хлынут святые дожди
Как обнаженные бритвы
Вскроют вены земли
Звуки великой битвы
Воздух пронзят
И ночь
Встанет свинцовой стеною
Между любовью и злом
Между тобою и мною…
«Исход…»
Исход
Все ближе
Воздух полон света
И нежности июльских облаков
В больной душе источник ядовитый
Пробился сквозь невидимый покров
И яд горячий брызжет на ладони
И капли падают в янтарное вино
Я умер без любви под странным солнцем
Прошел сквозь жидкое, кипящее стекло
Исчез среди бескрайнего пространства,
Где пустота беззвучна и черна
И сердце из обугленной бумаги
На дно упало сумрачного сна
Колокола коснулись алым звоном
Земли
Встревоженной
Измученной войной
Я вновь родился
Я из чрева океана
Неспешно вышел
Просветленный и нагой
Лег среди скал,
Среди хрустальных лилий
Нащупал оберег,
Засыпанный листвой
Крест в круге – выцветшая бронза
Зажал в ладони:
Потемневший след
Впитались тени в кожу
Словно порох
А по щекам струится дивный свет…
«В нас красота и нежность…»
В нас красота и нежность
Мы готовы
Как окна распахнуться
В дикий сад,
Гниющий мир
Разорваны покровы
И смотрит
вслед нам
Одинокий ад
Всё движется к нулю
Всё в полутемном шелке
Неистовый ревущий ураган
Ломает старые привычные законы
Срывает с лиц
Причудливый обман
«Секс в прохладной галерее…»
Секс в прохладной галерее,
Умирая, становится грустью
Печальной игрой,
Тихой ложью…
«она лежит во тьме…»
она лежит во тьме
грустна и вожделенна
обнажена
в полнейшей тишине
любовь ее легка и сокровенна
как блики света на пустой стене
как игры ночи в переулках сонных
как танец бабочек под лампою цветной
ей не уснуть
ночь – глиняная кукла
стучит в окно
холодною рукой
её любовь вся соткана из боли
укус смертельный золотой пчелы
у ног бушует северное море
у изголовья каменные львы…
«Charlotte for ever…»
Charlotte for ever
Enjoy cocaine
Неторопливый и бережный мир
Неповторимое время
И сны – крылья прозрачные
Черной весны
Театр безумный
Холодная сталь
У колыбели застыла печаль…
«Вот – капли вина…»
Вот – капли вина
Вот – камни и море
Вот – запах гниющий густого прибоя
Мы в каменных снах
В душных солнечных дебрях
Подобны горячим, изогнутым стеблям
Растений неведомой, дикой природы
Мы – бурные реки,
Тягучие воды
Под тенью времен
Обреченных и лживых
Под небом стеклянным
Безумно-ленивым …
«Поющий варвар в галереях пустоты…»
Поющий варвар в галереях пустоты
В стеклянном сумраке
Таинственном и влажном
В холодной музыке – дыхание зимы
Три цифры на стене сверкают красным
Больничный сон. И ласковый фантом
Прильнул к тебе под тонким одеялом
И сердце дрогнуло среди унылых дней —
Сухой листвы внезапный запах
Пряный,
Где воздух весь пронизанный теплом
Последним вздохом неземной природы
Раскрыл объятья в новый, странный мир
Неведомой, отчаянной свободы
Она исчезла, ты опять один
Раздавлен, смят невиданной тоскою
Ждешь пробужденья
Может быть рассвет
Тебя утешит алою волною
Сотрет слепую обреченность
И печаль
Утонет в ласковых,
Глубоких,
Сонных
Водах
Рука прозрачная качает колыбель
И сладким медом истекают соты
На древнем запыленном полотне
В зрачках испуганных – загадочные звери
Ты – отблеск неизведанных миров
Беспечный фавн
В своей блаженной вере…
«Индейская женщина с выклеванными глазами…»
Индейская женщина с выклеванными глазами
Положи свои слепые руки на мои плечи
Дай мне новое имя
Назови меня Ласковым громом
Я пойду по вершинам сосен
Найду путь из селений незрячих
Оплачь мои черные песни
Мои речи, исполненные отчаянья
Будь скорбной и кроткой и тихой
С орлиными перьями в тонких пальцах
С сумрачным ветром в бесконечных власах
Поседевших
С разноцветным распятьем на смуглой груди
Стань мне верной сестрою
Стань мне тайным приютом…
«Гибнут иконоборцы…»
Гибнут иконоборцы.
Гибнет дурное племя.
Ведьмы бросаются в пламя
Брызжет гнилое семя
И на могильных плитах
Нет ни имен, ни даты
Чертополох с полынью
Черная пыль
И гады
Прячутся в темные щели
Грязные и сырые
Время забвенья и смрада
Время ломаных линий…
Run. Run? Run!
«Морозное утро…»
Морозное утро
Щенки
Уселись возле костра
«Это стеклянные свечи…»
Это стеклянные свечи
Вспыхнули на небосводе
Это холодные реки
В лед заковали боги
Время смеется над нами
Глупыми и слепыми
Время плетет свои сети
Вяжет крепкие нити
«Она в молоко превратилась…»
Она в молоко превратилась
И по столу расплескалась
Кошка слизнула лениво
Две белые капли повисли
На длинных усах
«В огне утомленного братства…»
В огне утомленного братства
В тени золотого огня
Свернулась кровавой росою
Смертельная наша тоска
И молча шагнули с вершины
Забытых таинственных гор
Две тени, измученных жизнью
В печаль потускневших озер
Упали в глубокие воды
Спустились беззвучно на дно
Два призрака – сонных ребенка
Летящих на свет сквозь стекло
«Упавшие звезды…»
Упавшие звезды
На крошечных льдинках
к арктическим землям
беспечно летят
Их странные дети
В своих колыбелях
На айсбергах синих
Плывут в дивный сад
Там мраморный воздух
И белые свечи
Кристальные яблони
Алые львы
Их ждут на тончайших
Сверкающих листьях
Великолепные райские сны…
«Постели пропахшие…»
Постели пропахшие
Нашим дыханьем
Короткие встречи
Пустые свиданья
Каналы и баржи
И угольной пылью
Пропитаны легкие
Словно ванилью
Воздушные кексы
В кафе придорожных
Где мы пили кофе
И ночь осторожно
Касалась губами
Нежнейшего тела
Которое громко страдало и пело
Страдало от страсти
И пело от зноя
Горячей любви
В чутких звуках прибоя
И утро лучами
Строило стены
Чтоб нас разделить
На черное с белым…
«Липкие ткани…»
Липкие ткани
Травы из камня
Многоголосая
Лживая правда
«Двигаться ночью с востока на запад…»
Двигаться ночью с востока на запад
Вдоль бесконечных
Горячих полей
Мимо загадочных гор
И священных
Черных от ветра пустынных морей
В полночь касаться тяжелой ладонью
Близкой
И недоступной луны
Спать в придорожных тоскующих травах
Утром писать об ушедшей любви…
Я – продолженье инцеста
И страсти
Гипнотический ужас
Кровь на песке
В утренней дымке под лаской тумана
Молчаливая тварь в густом тростнике…
«Спускайся ко мне…»
Спускайся ко мне
По разбитым ступеням
Вдоль черных от влаги
Расколотых стен
Я – пригоршня пепла и капля отваги
В февральском саду
Угасающих тел
Здесь холод смертельный
Как лед твое имя
Моё – словно близкий,
Волнующий
Тлен
Мы тихо уснем на дрейфующей льдине
И воздух прозрачный захватит нас в плен
И вспыхнут над нами три призрачных сферы,
Наполненных синим холодным огнем
Слова превратятся в искрящийся иней
Тела потеряют навеки свой дом…
«она утратила свой блеск…»
она утратила свой блеск
среди болот
и гибельного солнца
«глаза – два дерева…»
глаза – два дерева,
пронзающих пространство,
готовы золотом
пролиться вдоль снегов
слепцы пьют новое тоскливое лекарство
их время расплескалось между строк
их скудный мир из глиняных фигурок
безжалостной и гибельной волной
разрушен
спи, гнилое царство
усни, тиран под мантией стальной…
«Солнце ворожит…»
Солнце ворожит
Раскаленный день
Красные пески
Ящериц и змей
Быстрые следы
На земле богов
Кто-то нас спасал от тяжелых снов
Кто-то нас любил
Бережно держал
В чистые ладони
Гвозди забивал…
Амстердам
Ни поездов, ни самолетов…
Длинные тени, привкус свободы,
Крепкие джойнты, тройной капуччино
Теплые дни словно мягкая глина
Сотни каналов – исколоты вены
Здесь умерла и надежда
И вера
Ночи пурпурные
Жадные губы
Прикосновенья
Расчетливо грубы
Острые шпили и солнечный иней
Тысячи странных изломанных линий
Перед глазами
В руках – капли света
Благословенное чуткое лето…
«Самолеты снова улетают в ад…»
Самолеты снова улетают в ад
Их последний вздох на раскаленных крышах
По горячему бетону скорбный бег
Тень
распятая
на высохших афишах
Театр мертв,
Он превратился в горизонт,
В небе нет ни облака, ни слова
Пустота
Среди разрушенных колонн
На пороге брошенного дома —
Грязные страницы детских книг
Теплые обломки старой жизни
Милая, мы выброшены вон…
Я давно здесь чужестранец,
Нищий
Лишний и ненужный человек
В лабиринтах смутного сознанья
Я – никто, шагаю никуда,
Под защитой Божьего дыханья…
«В мусорном баке…»
В мусорном баке —
Новорожденный
Окоченел
Ищут мать в окрестных домах
Ветер внезапный
И жалящий снег…
«Мертвый бродяга…»
Мертвый бродяга,
припорошенный снегом
Пасмурно
Мартовский полдень
«Вся эта жизнь…»
Вся эта жизнь
словно медленный яд
Кокаиновый бред
Среди роскоши дней
Я – твой умирающий брат
В доме потухших огней
Неудачник прекрасный
Слепой музыкант
На скользком карнизе
Трепещущих крыш
Нет пути
Ни вперед, ни назад
Только вниз,
Только вниз,
Только вниз…
«Вот – торговцы мертвой красотой…»
Вот – торговцы мертвой красотой
Похитители лиц
Пожиратели злата
Стеклянные боги ущербных времен
Посланники нижнего ада
Врачеватели тел со взглядом змеи
Гниющая плоть на раздавленном небе
Прячутся в чаще томительной
Сны
В море – невидимый пепел
Солнца потухшего
Взорванных звезд
Брызги
Горячие слезы
Робких
Потерянных в дюнах детей
Всполохи,
Дальние грозы…
«Где кровью и солнцем…»
Где кровью и солнцем
залиты дороги,
где предков пещеры
пропитаны Богом
Мы возвращались в Хеврон
И ветер
Лег на ладони измученным слогом
Песен забытых и тихой молитвы
Ласковый шепот пронизывал небо
Мы возвращались
И ангелы плача
В страхе
Касались священного хлеба
Слон (фильм)
Танцующий флейтист,
Возьми свое ружье
Войди в полутемный зал
Займи свое место
Взгляни на эти лица
В последний раз
Через сетку прицела
Через странную дымку
Закатных теней
Через остекленевший взгляд
Расколотого фонаря
Взгляни, прежде
Чем сотворить новый день
День исполненья желаний…
«В стеклянных домах…»
В стеклянных домах
Золотистые тени
Спят на пороге усталые звери
Медленно дети сходят с ума
Утро придет с раскаленным стеклом
Выжжет из сердца томительный стон
Ляжет в ногах у отца…
«Лежал и слушал тишину в горячем коконе…»
Лежал и слушал тишину в горячем коконе,
Дожди
Прохладной, трепетной рукой
Смывали золотые дни
И мне казалось я уйду
Так незаметно и легко,
Скользну монетой сквозь волну
И лягу медленно на дно
Среди песка и скользких рыб
Усну спокойно
Словно тень
Подводных трав
Морских цветов
Среди невидимых камней
Исчезну
Растворюсь во тьме
Бесплотный призрак
Неземной
Фантом
В беспечной пустоте
Твой детский сон
В июльский зной…
«Каждый мой взгляд безупречен и чуток…»
Каждый мой взгляд безупречен и чуток
Каждый мой взмах словно дымкой окутан
Тихий, холодный туман…
«две сестры на ветру…»
две сестры на ветру
изумительный день
в полусонном лесу
сотни быстрых теней
синий снег на холмах
липы словно кресты
удивительный мир
ледяные мосты
не осудит никто
взгляд не бросит косой
ни коснется проклятье
кровавой иглой
две сестры на ветру,
два орлиных гнезда
в паутине судьбы
в тесном омуте сна
«исчезнем в зеркалах…»
исчезнем в зеркалах
немногословных дней,
усталая сестра
и в сумраке морей
найдем себе приют
пристанище сердец
мы будем словно кровь
на простыне небес
и шепот серых скал
и отблески весны
нам скажут об одном —
о неземной любви
о том, что не достать
ни мыслью, ни рукой
о том, что ускользнет
извилистой рекой
«электрический мир…»
электрический мир
весь пропитан водой
электрической пылью
забрызган закат
мы покинем с тобой
ядовитое море
мы отправимся в путь
в неизведанный ад
и сорвутся со скал
вслед
любимые птицы
в старой гавани праздник
и крики, и шум
время будет зажато
веселой толпою
мы обманем его
незаметно уйдем
заскользим по соленой
синеющей глади
путеводные звезды
в ладони зажмем
и никто не найдет
наш таинственный остров
и никто не войдет
в наш невидимый дом
Прохожие
в героиновом огне
все исчезнет без следа
сердце – выпитая боль
и бездонные глаза
два провала темноты
два обугленных птенца
и на кончике иглы
веселится сатана
«Никто не придет…»
Никто не придет
Никто не окликнет
Никто от несчастной любви
Не погибнет
Не пригубит вина
Из сверкающих сот
Никто не узнает,
Как я измучен
Ветром печали
Демоном грусти
Жалкий карлик,
Впечатанный в лед…
«Под раскаленной скорлупой…»
Под раскаленной скорлупой
Большое, раненое сердце…
«Он лежит в черной ванной…»
Он лежит в черной ванной,
Как Клод Франсуа перед смертью
Он поет о тоске,
О последнем закате любви
В изумрудных глазах —
золотистые гибкие черви
В поседевших власах
Копошатся цветные жуки
Электрический свет слишком тусклый
И тени
Заскользили по стенам
Изъеденным ветром времен
Две летучие мыши пищат
Отвратительно гадко
И крылами шуршат
На открытом окне
Слуховом
«В грязном и сыром овраге…»
В грязном и сыром овраге
Спят безрукие бродяги
Плоть гниет под мутным взглядом
И шевелится во мраке
Демон —
Мелкий
В вязкой тине
Шут на каменном коне
С погремушкой деревянной
В изувеченной руке
«В лабиринте из цветов…»
В лабиринте из цветов
Мы узнали слишком рано,
Как мучительно любить
Резать рот о край стакана
В полупьяной темноте
Падать в сумрачные травы
С пулей в трепетном виске
В сердце с неостывшей раной…
«Стекает кровь по длинному клинку…»
Стекает кровь по длинному клинку
И застывает ледяным оскалом
Я – на краю,
В бессмысленные дни
Завернут словно в бесконечный саван
Слепой урод с разорванной душой
Несчастный нищий в сумрачных проулках
Трясу консервной банкой в темноте
Ловлю на снег упавшие окурки
И взгляд мой растворился
В пустоте
Бесплотный дух,
Измученный войною
Добыча демонов
Почти попал в силки
Почти увяз
В расставленных ловушках
«Мы были вместе…»
Мы были вместе
Slow drug
Насквозь проходили
сквозь медленный мрак
Что-то сломалось
Лопнула нить
Нас не достать,
Нас не убить…
Нас не разбавить холодной водой
Словно вино
Не поставить нас в строй
Мы словно призрачный дым над рекой,
Осенью поздней
Расплавленный зной…
«такая безнадежность, пустота…»
такая безнадежность, пустота,
как будто время положили в долгий ящик
не в силах ход его замедлить, удержать
не опустить руки в прозрачный омут
не написать последнего письма
все – пепел, прах, остывшая зола
и у вампиров наступает голод
«Вонзилось в плоть растерянное жало…»
Вонзилось в плоть растерянное жало
Мир превратился в скользкий шарик ртути
«Бутыль, наполненная ядом расстояний…»
Бутыль, наполненная ядом расстояний,
все, что осталось от пустого мира…
«Змей, пожирающий свое нутро…»
Змей, пожирающий свое нутро
И тени
Скрывают то, что ведомо лишь Богу
Январский полдень рассечен кострами.
«Движенье вспять…»
Движенье вспять
морей и океанов
Ритм непонятный золотому веку
«Блядь возле трассы…»
Блядь возле трассы
Скомканная ветром
Кровь на ладонях мертвого шофера,
не разгадавшего смертельную шараду
День уходящий
Новый
Все едино
«Здесь древняя земля…»
Здесь древняя земля
Ночь в паутине ветра
Спят ящеры в янтарной глубине
Она не спит,
Но не дает ответа…
Она покоится в безмолвии на дне
Подземных рек и тайных лабиринтов
Морей из шелка
Трав из хрусталя
У изголовья шепот сонных лилий
У изголовья сладкая роса…
«В стекле витражном…»
В стекле витражном
Карнавальных масок
Горячий блеск
И яркая печаль
«Унесите меня в детство…»
Унесите меня в детство
Ангелы мои,
Превратите мою душу в чистые листы…
Там гномы хранили алмазы
Там снег был по пояс зимой
Средь перьев куриных и пыли
Мне солнце дарило покой
И сахар из глиняной миски
Казался волшебной едой
Иконы мне были как окна
В тот мир незнакомый, иной…
Унесите в летний полдень,
В грязный сумрак чердака
В тленный запах старой книги
В блеск китайского стекла
Пусть я стану невидимкой
Мелким черным пауком
На иероглифах застыну
Легким крошечным пером
«Я – бабочка, пронзенная иглой…»
Я – бабочка, пронзенная иглой
В альбоме мальчика
Потрепанном и пыльном
И он играет иногда со мной
И осыпает цвет с моих огромных крыльев
Кристаллы блекнут на его руках
Звенящим серебром
И ветер
Уносит прочь прозрачные слова
И лик его
Великолепно светел…
«Дитя воды безумное, прощай…»
Дитя воды безумное, прощай!
Я превратился в ледяную крошку
И по спине моей скользят
Подошвы времени —
Кровавые дорожки
Взгляд мой померк
И онемели губы
Свинцом налились крылья —
Не взлететь
Прощай, дитя,
Уже пропели трубы
Что нам осталось?
Только постареть…
«В утреннем свете…»
В утреннем свете
холодном и чутком
призраки бродят над темной водой
Три силуэта.
Король.
Королева.
Маленький паж.
И над сонной травой
Тихо парит
В нежной розовой дымке
Серая птица
С кровавым крылом
Странное время.
Древняя тайна
Молча сокрыта за черным стеклом…
