bannerbannerbanner
полная версияВысокий свет. Стихи

Айрат Мударисович Сулейманов
Высокий свет. Стихи

Полная версия

Иду на красный свет

В дороге есть крутой запрет

Идти на красный свет.

Но жизнь устроена не так,

В ней есть и грязь, и сор,

Кидаюсь я в огонь атак

Всему наперекор.

Упавшему – подать ладонь,

Обиженным – помочь,

Вот цель: зажечь в ночи огонь,

Чтоб отступила ночь.

Случалось ли, мой друг, с тобой,

Чтоб в полночь иль рассвет

Ты, как неистовый Герой,

Шагал на красный свет?

КРАТКОЙ СТРОКОЙ

      * * *

Писать стихи или ваять скульптуру –

Возвышенный и вдохновенный труд.

Поэт, как ювелир литературы,

В потоке слов находит изумруд.

Не Фаберже я, нет, но взгляд мой меток,

Догадываться стал давно уже:

Мои стихи дороже статуэток

И всех яиц того же Фаберже

Сам не плошай

Когда мы в дорогу

Уходим, спеша,

То молится

Богу наша душа.

Молись, коль в дорогу

Уходишь, но знай:

На Бога надейся,

Да сам не плошай.

* * *

В детстве мы любили на салазках

Накататься вдоволь,

а потом

Слушать тихо бабушкины сказки

О каком-то веке золотом.

Особливо я в судьбу не верил,

Потому что на себе познал:

Открываются желаемые двери

Перед теми, кто в делах удал.

Уяснил себе: для человека

Не бывает золотого века.

* * *

Такие случаи не редки,

Когда по прихоти судьбы

Слетали люди с табуретки

И шишки ставили на лбы.

Куда серьезней падать с трона

Тузу, взнесенному судьбой,

Когда слетает с плеч корона

Совместно с важной бородой.

Так что с изменчивой судьбою

Блаженно в прятки не играй

И табуретки под собою

Согласно заду выбирай.

Всему свое время

В птичьем таборе беда:

Птенчик выпал из гнезда.

Опериться не успел он,

И бескрыл, и желторот,

Недозревший, захотел он

Удивить лесной народ.

Добрым солнцем день лучился,

Убеждая даль и высь,

Что пока не оперился,

То летать не торопись.

Выполз из гнезда птенец,

Вот и басенке конец.

* * *

Распечатаю тару в ухмылке,

Для себя завяжу узелок,

Что на дне недопитой бутылки

Самый сладкий – последний глоток.

Все закончено… Песня допета…

Понимаю, что хуже всего

Распечатать последнее лето.

А успею ли выпить его?

Море зимой

Угрюмое море, тяжелые волны,

И ветер, и сосны отнюдь не безмолвны.

Шумят, паникуют, качаются споро

Тяжелые ветви соснового бора,

И наползает волна на волну, -

Прошу извиненья, – как муж на жену.

И в результате – по серединке

Стылого моря рождаются льдинки.

* * *

Рассвет догорел… Иней выбелил путь,

А небо еще, как деготь.

Хочется руку в зарю окунуть

И краски ее потрогать.

Чтоб быть человеку довольным судьбой,

Всего-то надо немного:

Был бы над миром рассвет голубой,

Была бы желанной дорога.

Вместе

Не все равно ль, что нет дорог

И пища – крепче жести;

Пусть давит в бок

Большой мешок -

Ведь мы с тобою вместе.

Пусть ветер зло звенит в ушах,

Не станем мы на месте.

Смелее шаг,

Вернее шаг, -

Как хорошо нам вместе.

Небесное поведение

Утром пару золотых сандалий

Вдруг нашел я там, где спит луна…

Не хочу по мелочи скандалить.

Только с кем же водится она?

Что здесь спорить? Это ж просто здорово:

На ступеньках встретил я на днях

Золотое солнце, у которого

Не было сандалий на ногах.

О, плутовка! Не нужны усилия,

Чтобы скрыть следы своей вины:

Все равно до точки раскусили мы

Ветреные шалости луны.

Шофер

Бежит, бежит к району напрямик

С зерном отборным пыльный грузовик…

Пожалуй, позавидуешь шоферу,

Когда его (причина есть к тому!)

В деревнях угощают «Беломором»,

Девчонки улыбаются ему.

А он легко, в окно просунув локоть,

Ведет машину.

Загорел, как медь.

А вам, пожалуй, хочется разок хоть

Сегодня за баранкой посидеть?

Солдат

Четыре года лил свинцовый град,

Четыре года злобно выли мины…

И вот Советской Армии солдат

Дошел,

Дополз,

Добрался до Берлина.

И, вспомнив край, где яблони цветут,

Он говорит товарищам по взводу:

– Без Родины, без своего народа

Не проживу и нескольких минут,

Как не смогу прожить без кислорода!

Оркестр

Бьет барабан торжественно и гордо,

Труба на солнце огненно блестит,

Ударные последние аккорды

Замолкли вмиг,

а эхо вдаль летит.

Не так ли и стихи:

поют и светят,

Волнуют нас, и более того,

Давным-давно поэта нет на свете,

Но слышим мы дыхание его.

Первоапрельская шутка

Мир серьезен, в самом деле,

И суров…

Но всем назло -

Хорошо, что есть в апреле

Смехотворное число.

Первый день весенних шуток

Всех заставил веселить,

И в теченье целых суток

Можно ересь городить.

День, когда в часы работы,

С прибауткой заодно,

И кому-то, и кого-то

Обмануть разрешено.

У кого корова пала,

У другого – дом сгорел,

Кажется, пиши пропало,

Но, однако, сам-то цел.

Дом построишь, телку купишь,

Выйдешь вновь на рубежи,

Неудачам всяким кукиш,

Улыбаясь, покажи.

Друг ты мой, грустить не надо,

Прочь гони печаль-беду,

Посмеемся до упада,

Ну хотя бы раз в году.

Времяпровождение

Все заботы да работа,

Неотложные дела.

Дотянуть бы до субботы,

Отпустить бы удила.

Я не знаю, что мне делать,

И не знаю, как мне быть,

Просто нынче захотелось

Время попусту убить.

Поиграю с другом в карты,

Вечерком схожу в кино,

А потом, в пылу азарта,

Посражаюсь в домино.

Минул день, а утром рано

Крикну я: «Друзья, братки!

Только глупые бараны

Тратят день на пустяки».

Иваны на прогулке

Рано утром два Ивана

Соскочили враз с дивана

И пошли по переулку

На блудливую прогулку.

Видят дот они в натуре,

Подбежали к амбразуре,

Отвечает им буфет:

– До одиннадцати – нет!

Те взмолились:

– Пожалей-ка,

Хоть по маленькой налей-ка.

Пожалела продавец,

Отоварила овец.

Уходя домой, назад,

Заглянули в летний сад,

Раскупорили бутылку

И ее распили пылко.

Не дошли они до дома,

Остальное – все знакомо.

Мальчик и мармелад

Мальчик любит мармелад,

Как чиновник взятку,

Оба так и норовят

Скушать мармеладку.

Мальчик может обойтись

И без мармеладки,

А чиновнику – не жизнь

Без весомой взятки.

Я бы дал ему под зад,

Да боюсь, за это

Он не примет мармелад,

Потребует монеты.

Ох, везде на воре вор

И вором погоняют –

Представители контор

Миром управляют.

Нарывался я не раз

На хапугу-клерка,

Дал бы клерку промеж глаз,

Чтоб в глазах померкло.

Ах, какой зловонный сор

Брезжит по конторам,

Даже местный прокурор

Оказался вором.

За столом пенек сидит,

Вижу я воочию, -

У него наивный вид,

Ну а хватка волчья.

Все берут: коньяк, деньгу,

Не гнушаясь меди.

Объявил войну врагу

Президент Медведев.

Кто-то любит мармелад,

Кто-то лижет пальчик,

Сам себе народ не рад –

Вот тебе и мальчик.

Мразь

Старый осел окончательно сбился

И взбеленился, утратив пути,

До поросячьего визга напился,

Все трын-трава, хоть трава не расти.

Дурня на подвиги вдруг потянуло,

Видно, на задницу ищет беду,

Писает, блин, на глазах у аула,

Какает тоже у всех на виду.

Пил он по-черному, до раскорячки,

На непутевого удержу нет.

И долизался до белой горячки

Этот осел – бедолага-сосед.

Дети скитаются где-то по тюрьмам,

Дома страдает больная жена.

– Лучше б ты сдох иль на каторге умер, -

Шепчет ночами беззвучно она.

Скольких достойных сынов покосило

Темной заразой под светлой луной,

Плачет Россия и просит Россия

Освободиться от мрази такой.

Колдуны

По ту сторону луны

Колдовали колдуны,

С ними люди не боролись

И на горе напоролись.

Почему же наш народ

Их за шкирку не берет?

Потому что колдуны

По ту сторону луны

И народу не видны.

На земле со всех сторон

Суматошный крик ворон,

И в какой ни сунься край,

Слышен злой собачий лай.

И мудруют колдуны

За спиною сатаны.

Затесались колдуны

Аж в правительство страны.

За кремлевскою стеной

Разместились на постой,

Их не выскоблить оттуда

Ни лопатой, ни метлой.

Скоро снимут колдуны

С нас последние штаны.

…В небе светится луна –

Бледная девица,

И не ведает она,

Что вокруг творится.

Мужики перевелись

Зима. Крестьянин, торжествуя,

 

Принял немножечко на грудь

И, волю-волюшку почуя,

Нацелил до соседа путь.

А потому, что у соседа

Всегда на случай припасен

К обеду иль после обеда

Двойной очистки самогон.

Жена на ферме, дети в школе,

И шепчет на ушко январь:

Пора бы разговеться вволю,

Взаймы возьми – но погусарь.

Два загулявших истукана

Ругают всех подряд, галдя,

И пьют из одного стакана,

Другой посуды не найдя.

Мороз и солнце… За окошком

Погода ласкова с утра.

Хотели выпить понемножку,

А получилось – с полведра.

Хулят подпрыгнувшие цены,

Ругают власти все подряд,

Их председателя со сцены

Пора бы шугануть под зад.

Шагнули к свету от лучины,

Но всем колхозом опились,

И настоящие мужчины

По деревням перевелись.

Судить других, конечно, сложно,

Осудит жизнь, она права:

Чем самогонку жрать безбожно,

Не лучше ли колоть дрова.

Старость – не радость

Однажды дедушка пришел к врачу

И говорит: «Хворать я не хочу».

Лишь дедушка переступил порог,

Не меньше часа длился диалог.

– А что болит, какие хвори есть?

– Полно их у меня, ни встать, ни сесть!

Есть камни в печени, есть в пузыре,

Мешают больно шибко на заре.

Есть язва, есть еще склероз,

Есть и запор, но есть, блин, и понос.

– Болезней, – молвил врач, – целый букет,

Скажите, дед, чего же у вас нет?

И кратко, безо всяких лишних слов

Врачу ответил старичок: – Зубов…

И, уходя, добавил грустно дед:

– От старости, видать, таблеток нет…

Лодка

В тишину томительно и робко

Окунулись шапки синих гор.

К берегу причаленная лодка

С берегом заводит разговор:

– Берег, берег, не держи так цепко,

Я без волн и ветра не могу.

Чем бесцельно гнить на берегу,

Лучше поруби меня на щепки.

Елка

Ее безжалостно срубили

Под самый корень топором.

Она ж стоит, горя рубином,

Переливаясь серебром.

Сияет вся, горит и светит,

Забыв жестокость топора.

Вот так бы даже после смерти

Лучиться искрами добра.

Дятел

То ли он с ума сегодня спятил:

Разбудил и спать мне не дает.

В палисаднике трескучий дятел

Все долбит, долбит, а не поет.

Работящий, изошедший потом,

Мне напомнил снова жизнь мою:

Я, как он, без устали работаю,

Не до песен… Вот и не пою.

ПОБАСЕНКИ

***

Кто-то без особого труда

Ловит рыбку золотую рыбку из пруда,

А у тех, кому не везет,

Даже мелкая баклежка не клюет.

* * *

Мудрить особенно не надо,

Все знают истину давно:

Полезней грозди винограда,

Чем виноградное вино.

***

Тряпье и онучи

Пустили на мыло,

Хотели – как лучше,

А вышло – как было.

***

Летела, как тройка,

Минутная стрелка,

Ушла перестройка,

Пришла перестрелка.

О пьянстве

I

Шел я вечером с работы,

Потерял в канаве боты.

Уверяю, дети, вас –

Лучше пейте с детства квас.

Коль другое выпивать,

Значит, бот вам не видать.

II

По тропе через овраг

По-пластунски ползал враг.

Он не ползал бы – ходил,

Если б водки меньше пил.

III

Ходит слух, что в старину

Пил лишь царь на всю страну,

А теперь, наоборот,

Пьет и царь, и весь народ.

Это где как

Для отменного батыра

Я и правда – простодыра,

А среди простодыр

Я – действительно – батыр.

Плыть по течению

Чему быть, тому и быть,

Пришел к заключению:

Безусловно, легче плыть

Не встречь, а по течению.

Льет мне деготь, а не мед

Речка пересохлая:

«По течению плывет

Рыба… только дохлая».

Был и буду на плаву

С личной точкой зрения,

Потому что я плыву

Супротив течения.

Предупреждение

На огонь стрекоза летела,

Тормоза нажать не успела – Сгорела…

Чтоб чего-нибудь не сморозить

Иль по глупости не сморозѝть,

Надо вовремя сбавить скорость

Или вовсе затормозить.

Откуда и куда

Люди лямку тянут век от века,

Топчут пыль заезженных дорог…

О предназначенье человека

Ведает, пожалуй, один Бог.

Все не можем дошагать до цели,

Позади несметные года,

Но не знает человек доселе –

Кто он есть, откуда и куда?

Убить время

Когда охотничья двустволка

В упор нацелена на волка,

Не надо думать, что она

Благоразумья лишена.

Убить прожорливого зверя –

Не слишком велика потеря.

Гораздо хуже, надо знать,

Бесцельно время убивать.

О верблюде

Подойду-ка я к верблюду,

Обижать его не буду,

Потому что тот верблюд

Не какой-то лизоблюд,

Плюнет, честно говоря,

Даже в батюшку царя.

Петух

Чтобы быть подальше от греха,

Обходи сторонкой петуха,

Потому что горлопан-петух,

На чужое горе слеп и глух,

Даже на стремящихся в полет –

Не умеющий летать – орет.

Залетит задорно на забор,

Радуется, плут, что не в загоне…

По натуре – просто крохобор,

А ведет себя, как вор в законе.

Аксиома

Предупрежденье светофора,

Как аксиома Пифагора:

Бесспорно, будущего нет

У тех, кто прет на красный свет.

О рекламе

От рекламы-словоблудия

Захлебнулась телестудия,

И читателям газет

От нее отбоя нет.

Я с рекламою знаком,

От нее в загоне я.

Дума приняла закон

О власти беззакония.

Жириновский говорит:

– Едрит твою, оказия,

Голова у всех болит

От телебезобразия!

Заяц и еж

Заяц спрашивал ежа,

Будто резал без ножа:

«Ах, бедняга, ешьте-ёшь,

На кого же ты похож!

Срам и стыд твое пальто,

Иголка на иголке…»

Еж ответил:

«Но зато Меня не тронут волки».

Лопоухий был ехидным,

Уязвил словцом обидным:

«Перед тем, как пожениться,

Надо вам, ежам, побриться,

Целоваться, как ни ври ты,

Неудобно непобритым.

Возникает, черт возьми,

У меня сомнение:

Как у вас насчет семьи

И деторождения?

Вот у нас важней всего

Жить семьею тихой…

Как ты, еж, того-сего,

Справляешься с ежихой?»

Уходя по травам росным,

Обругался еж в ответ:

«На дурацкие вопросы

У меня ответа нет!»

Велосипед

Каждый знает, что велосипед

Оставляет за собою след.

Человек, верша судьбу свою,

Тоже оставляет колею.

Только забулдыга-лоботряс

В нечистотах по уши погряз.

Он по следу в дождик ли, в мороз

Оставляет за собой навоз.

ПОЭМЫ

Сказка о старом царе и молодой царице

По стране во все концы

Едут царские гонцы.

Влево-вправо – всюду рыщут

На закат и на зарю;

Те гонцы невесту ищут.

Овдовевшему царю.

Царь был стар, неосторожен,

Позабыл, уйдя в запой:

Разве мир с женой возможен,

А тем паче – с молодой!

Рыщут люди с места к месту;

На самом краю земли

Разлюбезную невесту

Своему царю нашли.

Надарили ей сережек,

Надарили ей колец

И, прошедши сто дорожек,

Водворили во дворец.

Да в шелка ее одели,

Да в заморскую парчу,

Повели ее к постели

Да ко царскому плечу.

…И женился наконец

В кои разы царь-отец.

Он свою жену голубит,

С молодой не сводит глаз;

К сожаленью, редко любит:

За все лето – только раз.

Только охи, только ахи,

Только смехи да молва…

Вот уже слетает с плахи

Чья-то ушлая глава.

За дебело тело,

За доступные уста

Голова та полетела,

Как ворона со куста.

…Истомилась в жажде, жадно

Воду пьет она, беда.

Вот однажды, вот однажды

В доме кончилась вода.

Царь с царицей молодой

Вышли к речке за водой.

– Лучше было б утопиться! –

Говорит царю царица.

– Загубил меня пошто?

Коль была бы я девица,

Не дала бы ни за что;

Хоть ты боженькой помазан,

Хоть ты принял на постой,

Не дала б тебе, зараза,

Поцелуй горячий свой.

Удивился царь:

– Однако,

Век не знал таких речей,

Даже мой визирь, собака,

Вон бежит с моих очей.

И ответила царица:

– Пожалей или ударь,

Не такая уж ты птица,

Облысевший государь!

Я не знала, не гадала

И не ведала допрежь,

Лучше б снова голодала,

Чем цареву холить плешь.

Поначалу царь опешил,

Ликом стал угрюм и строг

И, рукой воздевши к плеши,

Вразумительно изрек:

– Ты не знала, не гадала!

Уличу тебя во лжи:

А коли медок едала,

Не любила ль нас, скажи?

Не сама ли мной дивилась:

Стар да хил, то – не беда,

Лишь бы не переводилась

В доме царская еда.

…Поругались душа в душу.

Их слова, тяжеле гирь,

Из-за клумб в саду подслушал

Молодой еще визирь.

Хитрый, гибкий, с виду – тощий,

Как дубовый сухостой,

Не побрезгует и тещей

Хмырь напудренный такой.

Превосходны атрибуты

У визиря в словаре:

Посылает на три буквы

Всех при батюшке-царе,

И царя бы он позволил,

Да пугается того,

Что возьмет царь да уволит

С этой должности его.

Он – не мямля и не трус,

Намотал себе на ус:

Дескать, царская жена

Только с юбкою важна,

А раздеть – и баба бабой,

Хоть царю наставит рог, -

И податливой и слабой

Станет вмиг на передок.

Стал визирь ей строить глазки,

Стал заглядывать в окно…

Допущу-ка, что ли, в сказке

Отступление одно;

Расскажу, покуда время

У меня на это есть,

Как божественное бремя –

Царский жребий – тяжко несть.

Нелегко царем работать,

Протирать до дыр престол,

Хоть умри, но надо лопать

Все, что подано на стол.

Пар клубится, льются вина,

Розовеет в масле гусь,

Лишь царева половина

На царя наводит грусть…

Право, что ни говори –

Тяжело живут цари:

Хлеб не сеют, не сажают,

И не косят, и не жнут,

Только миру угрожают

Да из смердов соки жмут;

Только речи произносят,

Возлюбя высокий слог,

Дань берут, взимают взносы,

Налагают продналог.

Нет тяжеле работенки,

Чем у батюшки-царя.

Ключ нашел визирь к бабенке,

Слабину ее узря.

Не боец визирь, не лучник,

Не отчаянный стрелок,

Тем не мене нужный ключик

Отыскать к царице смог.

Ни о чем наш царь не ведал,

Ничегошеньки не знал,

Он по-прежнему обедал

И отдельно в спальне спал.

Да порой ругался:

– Сволочь,

На тебя б пустить хазар!

Рази кто-то ходит в полночь

За покупкой на базар?

Как-то раз после работы

Натянул на пятки боты,

Поругал свою жену

И уехал на войну.

В те года война гремела,

У границы шла возня.

Царь дотошный промеж дела

Завернул туда коня.

Испокон веков граница –

Было, есть и будет так -

Пуще глаз своих хранится,

Чтоб не лез в пределы враг.

Распрямив по-царски плечи,

Подъезжает царь и зрит:

На неведомом наречье

С воем дева говорит.

Не понять, о чем толкует,

Узнает от воя он:

Половчанку молодую

Взяли ратники в полон.

Резво спрыгнув на полянку,

Царь изрек:

– Назло жене

Вы, однако, полонянку

Приведите ночью мне!

Ах, лиха беда начало,

Недалеко до конца,

Измочалила в мочало

Половчанка царь-отца.

Поласкал ее немного,

Разогреться малость чтоб,

Полюбил… И отдал богу

Душу, прах и лысый лоб…

И в обратную дорогу

Повезли тяжелый гроб.

А вдова, взошед на царство,

 

Упекла врагов в Сибирь.

Управляет государством

Молодой еще визирь.

Он чуть-чуть поуправляет

И, сподобившись коню,

В спальне царские ныряет

По два разика на дню.

Крутит ус наместник власти,

Шепчет в нос:

– Папаша, слазьте!

Справедливость в мире есть,

Вы поели всякой сласти,

Дайте нам теперь поесть…

…Вот и все. Легенда эта

Приближается к концу,

Как старинная карета

К обновленному крыльцу.

И решил я на досуге

Рассказать былую старь,

Как нашел себе в супруги

Молодую деву царь.

Погуляю летним парком

И к столу опять спешу,

Эту сказку перестаркам

В назидание пишу.

Аты-баты, шли солдаты,

Аты-баты, вы куда?

Вдруг навстречу автоматы,

Автоматы газ-вода.

Подошел я к нам напиться

И стою, как истукан,

Газированной водицы –

Ползарплаты за стакан.

Опустил одну монету,

А воды в помине нету.

Опустил еще одну –

И ушла она ко дну.

Как убитые солдаты,

Не успевшие упасть,

Строем встали автоматы,

Разевая с жажды пасть.

Я иду себе по свету,

Вижу – люди или нет?

Вместо глаз – у всех монеты,

Очень множество монет.

Только суну им монету,

С ходу следует ответ: -

На монету мены нету,

То есть сдачи тоже нет.

И куда ты ни мечись –

Век живи и век учись.

Аты-баты, шли солдаты,

Обругался – черт возьми!

Прут навстречу автоматы,

Очень схожие с людьми.

И шагаю дальше, фальши

Все приятней в талии,

И так дальше, и так дальше,

То есть и так далее.

Ничего не означало

Выражение лица,

Но у сказки нет начала,

Значит, нету и конца.

Аты-баты, шли солдаты

Из ряда из калашного,

Нет надежных автоматов,

Окромя «Калашникова».

Рейтинг@Mail.ru