Айгуль Айратовна Гизатуллина
Клуб алкогольных напитков
– Почему? Что случилось? Зачем? – град нескончаемых вопросов лился рекой.
– Видимо Вы ничего не помните. Мистер Харрисон Вам бы объяснил по лучше, но он уехал по делам, – она знала, что не следует разговаривать о диагнозах и обо всем с этим связанным с больными, но, как всегда, не сдержалась, – Вы спрыгнули с 8 этажа, прямо во время вечеринки.
– Что? – только и смогла вымолвить девушка.
– Сначала в больнице посчитали это несчастным случаям, пока Вы не начали кричать дать Вам нож.
Блондинка молчала, она всеми силами пыталась вспомнить этот момент, но все было безрезультатно. Ее мозг будто почистили, оставив лишь эту пресную белоснежную пустоту.
Шампанское зашаталось и чуть было не упала, но медсестра ловко ее подхватила со словами «Эй, куда это Вы?»
«Этого не может быть» в миллионный раз говорила себе под нос Шампанское, шугаясь ото всех вокруг. Это не может быть правдой. Единственным ее спасением было дождаться доктора, как его там, ах да Харрисона и сказать, что с ней все в порядке, она не собирается умирать.
После обеда их всех выпроводили в зал занятий, где можно было смотреть телевизор, поиграть в шахматы, ну или просто понаблюдать за рыбками в аквариуме.
К Шампанскому подсел человек. Он был в гражданском, значит не из числа пациентов. Первой мыслью, естественно было «мистер Харрисон, он мне сейчас поможет», но что-то внутри подсказывало, что нужно держаться от этого типа подальше. Странно, ведь вроде бы весьма милый мужчина в возрасте, с сединой в бороде и в шляпе как у Шерлока Холмса не должен вызывать подобных чувств, с чего бы ей его пугаться.
– Здравствуй, Шампанское, – поздоровался он, на что блондинка лишь кивнула, – вот уж не ожидал, что судьба приведет тебя в это место, – и мило улыбнулся, указывая пальцем на сброд вокруг.
– Кто вы? – робко как ребенок прошептала девушка.
– Ах да, я же отбелил твои воспоминания, конечно, – как будто нашкодивший малыш, мужчина ударил себя по лбу, – как бы тебе сказать. Я бог, – и замолчал, дав время этой мысли осесть в светлой голове, прежде чем продолжить.
– Бог? – переспросила девушка.
– Люди за всю историю давали мне много имен: Дионис, Бахус, Браги, Джон Бэрликорн, он же Джон Ячменное Зерно, в Ирландии и Шотландии – Сеонайд, даже Клюэриконом прозвали, представляешь, – и мужчина раскатисто засмеялся. – Но мне больше всего понравилось Сукеллус, так что, деточка, можешь меня звать именно так.
Шампанское молчала, то ли от шока, то ли от нереальности происходящего. Она начала озираться по сторонам в надежде, что не она одна видит это существо. Но всем было либо все равно, либо действительно они не видели этого некого бога.
– Что тебе надо от меня? – все же спросила блондинка.
– Дорогая моя, того же, что и раньше.
– Чего именно раньше, я ничего не помню, – голова девушки начала сильно болеть, будто перегружалась лишней тяжелой информацией.
– Ты, дорогая, была моими руками. Как жаль, что и это пришлось стереть. Что ж, скажем так, ты помогала мне привносить смуту в мир.
– Зачем? – Шампанское просто задала этот вопрос. Из-за боли, она уже не хотела ни с кем говорить.
– Ну не мог же я всю работу проделывать сам. Надо было, чтобы кто-то менял ход истории. Например, видел через сны будущее, всякие знаки, совершал нерегулируемые действия, типа грабежа… Ты была идеальна, милочка, – будто бы поблагодарил Сукеллус. – Жаль, что ты решила свести счеты с жизнью, лишь бы не работать на меня.
– Это ТЫ довел меня до ручки? – чтобы перебороть боль, закричала девушка.
– Ну можно сказать и да. Хотя туда же можешь засунуть свои чрезмерные чувства стыда, отчаяния, вины…
Шампанское закричала, громко. На весь зал. К ней бежал уже медперсонал, когда мужчина сказал:
– Если хочешь выйти отсюда и продолжить наше совместное дело, просто позови, – и исчез.
Послесловие
За круглым столом захудалого бара собралась компания, с которой мы уже имели честь познакомиться. В частности: сёстры Вина, Коньяк и Виски, Ром, но на этот раз не с подругой, а с компаньоном, которого она представила всем как сер Меласса, задумчивый Ерш, милая японочка Саке, молчаливый Кумыс. Ну а также на сей раз решили пополнить данный клуб еще и Ликер, Граппа и Самбука. Возглавил делегат, как и всегда, Самогон. Они все ждали последних гостей сего мероприятия, то бишь Чачу и Сидра.
Думаю, стоит упомянуть кто были новоприбывшие в этот злосчастный бар. Итак, представляю вам Ликера – «ароматного» мужчину, голландца с французскими манерами. Он был настолько сладок, что можно было бы сказать, что приторен, но фруктово- ягодные соки в его составе, с использованием настоев душистых трав с добавлением кореньев и пряностей – все же сглаживали углы и добавляли изюминку к списку его достоинств. Весьма незаурядная личность, я вам скажу. Начиная с его появления на свет. Ведь его коммерческое производство началось в Средние века, когда алхимики, врачи и монахи искали эликсир жизни. Однозначно, волшебный напиток! В особенности сыскал любовь у слабого пола.
Самбука – смазливый братишка Ликера, но абсолютно противоположный по характеру тип: замкнутый, тяжелый, местами даже грубый. Создавалось впечатление, что он обижен на весь мир. Возможно, из-за этого его не особо жаловали на подобных мероприятиях, хотя там, где он появлялся раньше с Шампанским – это было огненное шоу! В угаре этот парень был экстравагантным как его создатель Луиджи Манци, при этом любил экспериментировать как Анжело Молинари.
Граппа – была кузиной Чачи, но родом из Италии. Отличалась она, как и внешне – светлой, практически прозрачной кожей, редкими светлыми волосами, так и характером – весьма дружелюбным и открытым. Она охотно помогала вести светские беседы и пыталась любой разговор заканчивать на мирной ноте.
Разговор за столом не клеился от слова никак. Прошло без малого два года, что, казалось бы, несказанно мало для мира вечных, но при этом решающе, если дело касается бизнеса, да и личной жизни тоже.
– Так вы студент какого колледжа? – спросила Белое Вино у Мелассы, в котором уже сложно было разглядеть того нескладного и грязного помощника с корабля Ром.
– Seattle Central College. Он находится в Сиэтле, в Штатах, – улыбаясь ответил ей парень, все еще мечтающий когда-нибудь дотянутся до этой звезды.
– И что вы там изучаете?
– Кулинарное искусство, мем. Меня всю жизнь привлекала кухня, – убедительно и с толикой гордости, говорил он. – А Вы любите готовить?
– Боюсь, что нет, но за последний год на ранчо, мне пришлось кое-чему научиться.
От ее слов, Красное Вино так громко и безцеремонно фыркнула, показывая всем, на сколько низко пала ее добрая сестрица.
– Постесняйся, Уайт, ты заканчивала в свое время и Гарвард! И вот до чего докатилась.
– Не тебе судить меня, – шикнула блондинка и чутка ближе подсела к Виски, что молча слушал сей разговор.
– А кому как не мне? – усмехнулась Красное Вино.
– Девочки, давайте не начинать, – в миллионный раз за последний месяц их прервал Коньяк. – Виски, ну скажи им хоть на этот раз.
– Даже не вздумай вмешиваться, – пригрозила рыжеволосая техасцу.
– И не подумаю, – нельзя сказать, что Виски сильно изменился за эти годы. Он продолжал жить, рискуя порой по-крупному, частенько беря в руки «товар» и думая: «не пустить ли его в ход?», а потом подходила его жена, обнимала его, и страсти к приключениям Индианы Джонса уходили на задний план. Можно даже сказать, что в нем просыпалось что-то семейное, новое необъяснимое чувство. Ответственность породила в нем уравновешенность и современный взгляд на вещи, а то и на Уайт (как теперь он любил кратко называть хозяйку ранчо).
Как так получилось, что планы в поисках подноготной Красного Вина вдруг обернулись браком? Все просто, дамы и господа: Виски и впрямь полюбил ее сестру, долгое время отрицая сего факта, но в последующем приняв это как должное и тем самым осчастливив Белое Вино предложением руки и сердца.
Но сейчас было видно, как устал Виски от этих постоянных ссор между сестрами. Старшая из Вин редко их посещала, но когда все же это происходило, то было похоже на Апокалипсис. Обычно податливая, милая Белое Вино превращалась в хаотичную юлу, которая всеми способами пыталась бросить пыль в глаза своей сестре. Она бегала по их дому, убиралась, пыталась приготовить сложное блюдо, порой даже забывая об их младенце. Всеми силами и не силами она делала вид, что жизнь в этой глуши, на ферме ей приносит удовольствие. Но стоит упомянуть, что она действительно было ей в радость первые дни. Ну а потом круглосуточная работа и бытовые хлопоты начали стирать улыбку с ее лица. Виски пытался ее оттолкнуть от этой жизни, но она упрямо стояла на своем. А потом появился малыш, и возможности выбираться в свет практически не осталось. Да, она могла все бросить, но знала, что возвращаться в былую жизнь авантюр – не ее мечта. Хоть для кого-то это и покажется будто Белое Вино поменяла шило на мыло, но, между нами говоря, где-то в глубине души она была искренне счастлива, исключительно редко развалившись на мягкой траве близ пастбища и просто смотря как скачут ее любимые лошадки. Именно здесь она чувствовала себя свободной от общества и навязанных правил своей сестры.
– И ты, Коньяк, тоже не лезь! Неужели ты не видишь, как я хочу образумить эту сумасшедшую девицу?
– Но она и впрямь не нуждается более в твоей заботе, милая, – приобнял он ее.
– Думаю, Красное Вино права, ведь она с рождения была самым близким человеком в жизни Белого Вина, и как ни ей переживать за ее будущее – влезла в их разговор Граппа, и увидев, как заулыбалась, заимев поддержку, старшая из Вин, добавила, – но Уайт уже повзрослела и сама вправе решать, что истинно делает ее счастливой, – тем самым поддержав обе стороны и вызвав одобрительные жесты у Коньяка.
С тех пор как они сошли с корабля два года назад многое изменилось. И даже жизнь сего джентльмена. Теперь он был компаньоном Рэд58 (предпочитая так ее называть) и, пытаясь сдерживать все ее порывы к сомнительным приключениям, помогал ей как мог. Она была и рада и нет его компании. С одной стороны, ей всегда нужна была помочь с делами, но, а с другой – хоть Коньяк и был опытен во многих делах и, следовательно, полезен как информбюро с архивами, но по мере возраста или в силу характера тяжел на подъем. И в итоге работа у них шла медленно, но стабильно.
– Рад тебя видеть, Саке, – пока шла перепалка между сестрами, все же решил поздороваться Кумыс. – Я боялся, что ты не придешь.
Она холодно и одновременно грустно посмотрела на него. После того, как ей удалось сбежать в мотеле, ей пришлось немало трудов приложить, чтоб незаметно попасть обратно в Японию. Девушка не знала, что ей еще ждать от так называемых ее друзей.
В Японии ей вновь пришлось обраться к ремеслу гейши, ну а в последующем она решила открыть свое окия и вплотную отдаться работе по воспитанию молодежи. Ее окия отличался от остальных тем, что там преподавали не только искусство музыки и танцев, но и боевые приемы из разных традиционных единоборств народов мира. Она готовила девушек к самообороне. Мало ли что может произойти в их жизни, надо, чтобы они умели за себя постоять.
– Я не собиралась, – и она с неприязнью посмотрела на Самогона. – Но мне необходимо кое-что узнать.
– Могу я чем тебе помочь? – робко предложил мужчина, даже боясь представить, что задумала Саке.
– Нет, – решительно последовал ответ, чем в очередной раз доказав, что некую былую дружбу и доверие восстановить будет нелегко.
На этом Кумыс отбросил попытки завести разговор с Саке, все более уйдя в себя. За все эти годы он брался за любую работу, лишь бы заполнить всю боль и пустоту внутри. И когда за ним начали приходить киллеры, и то пошло кувырком. Он уже и не знал: охотник он или жертва, но пытался выжить в обоих ролях, а оставаясь один на один со своими мыслями возвращался к своим женщинам.
В первое время Кумыс пытался еще найти Текилу, и частенько садился ей на хвост, но каждый раз она четко давала знать, что это бессмысленно. Сокрушила мужчину и ее новость: что киллеры – это ее заслуга. И этим самым окончательно сожгло все мосты между ними.
– Эй, юнец, налей-ка мне еще бокальчик, – обратилась весьма громко к Ершу, рядом с которым располагался весь ассортимент бара, Ром, на что парень молча выполнил ее просьбу. – Че это ты так раскис для столь пылкого кандидата в плохиши?
Ерш наградил ее взглядом, в котором читалось: «Ты серьезно? Пьяная в хлам и пытаешься заглянуть мне в душу? Да и при том еще издеваться намерена?!», но на самом деле просто покачал головой. Он не был в настроении ни болтать, ни строить из себя крутого мачо.
Так что же произошло с ним, спросите вы? Да, в принципе ничего. Помимо того, что ему разбили сердце, он жил лишь на одних иллюзиях, что вот дверь откроется и сюда вплывет прекрасная Мартини. Ему мерещились по ночам ее прикосновения, страстные поцелуи, а сны рисовали то трепетные картины их совместной счастливой жизни, то сцены, где она вновь и вновь бросала его ради власти, денег и грязной работы.
В первое время он даже думал, а не пойти ли к ней и «трудиться» вместе. Это хоть дало бы шанс находиться рядом с нею. Но разумом парень понимал, что ее ничто не исправит, она постоянно будет его использовать как игрушку для развлечений, не давая ему ничего серьезного. В этом она была как все: не слишком дальновидна (сколько раз надо говорить этой женщине, что он небезнадежен?), а ведь Ерш был неплохим парнем и мог и впрямь спасти ее от одиночества. А пока он просто продолжал жить по течению, работая в мелких конторках (частенько влипая в неприятности) и забавляясь не слишком смышлёными девицами.
А как Ром? Что о ней известно нам? Горечь ее боли за это время поубавилась, а недоверие отнюдь возросло. Теперь женщина не доверяла абсолютно никому. Ей казалось, что она одна во всем белом свете. Ром продолжала пить, вести по большей части непристойный образ жизни, часто бралась за контрабанду и не чуралась иметь дела с подлецами, все больше вгоняя себя в роль плохой девочки.
Вот и зазвенел долгожданный звоночек, и под руку Чачи в бар зашел Сидр. Новый образ жизни ему не шел: он похудел, побледнел, пышные красивые усы, так напоминающие когда-то по вытянутой форме «достопримечательность» Сальвадора Дали, поблекли и потеряли шарм, а лицо избороздили морщины. Казалось, огонь души его погас. Но пусть внешний вид не обманывает ваши взоры, друзья мои, ведь едва Чача помогла снять с возлюбленного пальто, он нежно улыбнулся ей и поблагодарил.
Не все в зале были осведомлены событиями сего дня, и поэтому с особым интересом рассматривали парочку. Чача во всем помогала мужчине, медленно как в танце кружась вокруг него. И было видно, как француз благословлял ее за это: данные жесты внимания можно было видеть в мимолетных движениях его рук – то Сидр случайно коснётся ее запястья, а то и трепетно вдохнет аромат Чачи. Мужчина будто был заново влюблен в нее. Ведь фактически он, можно сказать, умер и вновь воскрес, а спасла его именно его прекрасная грузинка.
– Я рад, что вы, наконец-то, добрались, – поприветствовал парочку Самогон и осмотрел всех в зале, на мгновение задержав взгляд на Саке.
За этот год старик немного поднабрал в весе, постарел и осел. В его взгляде более не было особого энтузиазма, осталось лишь холодное равнодушие.
– Что-то вновь сотрясло наш мир? – поинтересовался Сидр, предав голосу бодрости.
Было видно, что теперь выходы в свет для него стали даваться сложнее, но он старался не выдавать своих чувств неполноценности на всеобщее посмешище.
– И да, и нет, господа, – проведя широкой ладонью по лысеющей голове, ответил старик. – Теперь у нас иная проблема.
– Дай догадаюсь, Мартини? – предложил Кумыс, потирая грудь, где под восточной рубашкой теперь красовался шрам.
– К сожалению, да. Хотя в народе все говорят об Этаноле.
– И что? Ты опять объявишь им войну, и будешь манипулировать нами? – спросила Саке. Самогон не ожидал от нее такого громкого обвинения при всех, поэтому речь его потеряла некую былую уверенность и стала куда сбивчивой.
– Эээ… до меня дошли сведения, что она начала сенсационную подпольную пропаганду нового товара, – постарался он взять себя в руки, в итоге понимая, что не стоит поддаваться провокации, ведь девчонка имеет полное право брызгать желчью. Они оба были подбитыми птицами, хоть и находились по разные стороны баррикад.
– И какие рычаги воздействия ты на этот раз применишь? – спросил Кумыс, используя старый трюк добиться благосклонности Саке.
– Вот об этом мы сейчас все и поговорим…
P.S. Итак, дорогие мои читатели, от всего сердца хочу поблагодарить вас за то, что все это время были на страницах моей книги. На этом история клуба алкогольных напитков, естественно, не завершается. Ведь с ними может произойти все что угодно! На то они все и уникальные личности! Ну а пока, я прощаюсь с вами! До новых встреч!
