Asti Brams
Абель
Глава 25
Пропуская под колесами асфальт, я рассеянно следила за дорогой, справляясь с щемящей и разносящей все внутри меня болью в груди. В салоне то и дело раздавались мои всхлипы и сдавленный вой. Только это был вой не сожалений или жалости. Это была злость! Злость и обида на весь мир за то, что произошло и за то, что происходит!
Я упорно сопротивлялась. Понимала, что Абель прав, тысячу раз прав во всем! Понимала, что его слова и его мнение так или иначе оставят отпечаток на моем сознании. Так или иначе будут давить на меня, когда я буду принимать какое-либо решение. Но куда деть эту всепоглощающую любовь, которая, кажется, просто убивает меня изнутри? Это стремление во чтобы то ни стало вырвать у судьбы наше с ним счастье?
Боже, неужели мы не заслужили этого?..
Мы же просто хотели, чтобы все было хорошо. Стремились к этому: жить по-человечески, не дробить свою душу тяжкими грехами, но творить лучшее и искупающее эти грехи.
Но уже создается такое нездоровое чувство, что чем больше мы старались, тем больше сам дьявол ополчался против нас. Как будто нельзя так просто уйти от него, выйти из-под его руки влияния – раз и навсегда.
Я понимала, что мои мысли переходят грань истерики. Рано или поздно мне придется взять себя в руки, все взвесить и принять единственно верное решение. Хотя никогда в моей жизни не было черного или белого. Не было единственного и правильного.
От того, наверное, и все мои проблемы. И все то, что я имею!
Остановившись на светофоре, мельком взглянула в зеркало и замерла. Замерла, увидев свое разбитое и раздавленное отражение. И теперь разозлилась на себя!
Соберись, Элия! Соберись, черт возьми!
Нервно вытерла слезы и, положив руку на живот, виновато выдавила:
– Прости меня… Мама что-то совсем расклеилась! – сделала глубокий вдох и тронулась с места. – Не знаю, кто ты – мальчик или девочка… но уверена, ты слышишь меня! Ну, или по крайне мере – чувствуешь. Уж мне ли не знать? – С губ сорвалась грустная усмешка. – Я же долбаный врач.
Выпрямилась на сидении и, прицельно оглядев дорогу, повернула на ближайшем перекресте в нужном направлении. Как ни странно, мысль о маленькой жизни в моем животе хорошо отрезвила и быстро отсеяла все, что блуждало липким, колючим сгустком внутри.
Слишком много страхов таилось во мне, вокруг этой жизни. И именно сейчас они не позволят мне забыться!
– Так вот слушай, мой маленький, – произнесла я с решимостью в голосе. – Мама все уладит, даже не сомневайся! И когда ты появишься на этот свет, все уже будет хорошо. Я позабочусь об этом!
Заряженная вдохновляющими мыслями, я вдруг четко осознала, что уже приняла решение. Все это время оно томилось в моей душе, точно ждало своего часа. Ждало, когда я созрею и буду готова именно для него. И мне бы прямо сейчас ехать в Финикс, следуя выбранному пути, но в этом городе у меня остался один нерешенный должок. Который нельзя откладывать.
* * *
В последнее время она часто сидит дома. Я знала это. Поэтому уверенно припарковалась напротив ухоженного сада перед небольшим, но умело выстроенным домом с деревянным фасадом.
Дверь была не заперта. Вокруг царила тишина, но немного пройдя по коридору, я расслышала шум со стороны кухни.
Я застала ее за привычным занятием. С собранными в пучок волосами, в домашней рубашке с закатанными рукавами и свободных штанах Бренда тщательно начищала противень, ссутулившись над раковиной.
В этом она ловила необходимую дозу успокоения. Справлялась со стрессом, выходила из депрессии. Что ж, каждый лечится по-своему!
Она заметила меня случайно. Потянулась за чистящим средством и поймала взглядом мою фигуру.
– О Боже… Элия! – встрепенулась Бренда после нескольких секунд замешательства.
Спешно стягивая свои резиновые перчатки, она кинулась ко мне и так яро прижала к себе, что я даже опешила. Бренда в своем порыве, похоже, не заметила, что я не обняла ее в ответ. Ну да ладно.
– Ты… Как ты здесь? – выдохнула она, отстраняясь и взволнованно глядя на меня. – Макс с тобой?
– Нет. Я оставила его в Финиксе, – холодно ответила я, но Бренда отчего-то пропускала мой негативный тон. – Ты же не думала, что ваши байки про то, что здесь все хорошо и прекрасно, так и будут мне уши греть?
– Значит, ты знаешь… – подавленно произнесла она, больше раздосадованная тем, что не увидит внука.
Отводя отстраненный взгляд, Бренда не спеша попятилась к раковине. Да, по всей видимости, все, что произошло, сильно подкосило эту железную леди.
– Ну, как я могла сказать? – произнесла она бесцветным тоном. – Тем более он запретил мне, понимаешь?
– Понимаю, – ровно отозвалась я, выдвигая ближайший стул. – Я не обвиняю тебя, просто… вы не приняли в расчет то, что ко мне могла вернуться память.
Устало покосившись на меня, Бренда потянулась за тарелкой и покачала головой.
– Думаю, в этом хаосе он, конечно, меньше всего предполагал это, – задумчиво проронила она. – Да и вообще… кто сейчас поймет, что у него там в голове было?
Небрежно отложив тарелку, Бренда уперлась руками о столешницу и глубоко вздохнула. Я с прищуром наблюдала за ней, терпеливо ожидая того самого момента.
И вот. Она замерла на какую-то долю секунды, затем с хмурым взглядом обернулась ко мне.
– Так… ты все вспомнила? – спросила она, плохо скрывая настороженность в голосе.
– Кажется, именно так, – отозвалась я, глядя на нее в упор.
– Правда?.. – спросила она, стараясь выдавить искреннюю радость на лице.
Однако от меня не укрылось, как дрогнула ее рука, когда я медленно кивнула.
На моих губах растянулась беспечная улыбка, и, похоже, это помогло ей активизироваться.
– Что ж, это… хорошая новость! – улыбнулась она, естественным жестом стягивая полотенце со стола. – И как… когда это произошло?
– Не так давно. А как? Даже не знаю, – ответила я, задумчиво отводя взгляд. – Хотя, в принципе, я так и предполагала, что однажды просто пойму, что все помню.
Бренда старалась избегать прямого взгляда, поэтому снова взялась за посуду.
– Даже представить сложно… каково это? – произнесла она сочувственно.
– Знаешь, – подхватила я в полном настроении поддержать эту беседу. – Будто потерянная часть меня внезапно вернулась! А многие двери, которые были закрыты до этого момента, вдруг одновременно открылись! Что делает теперь меня не только полноценной, но и… вооруженной.
Бренда задумчиво изогнула бровь, а ее губы превратились в тонкую линию.
– На самом деле в этом мало удивительного, – беззаботно заметила я. – А вот что больше всего меня удивляет, – я поймала момент, когда наши взгляды встретились, – как все это время тебе удавалось спокойно смотреть мне в глаза?
Лицо Бренды осунулось на глазах. Плотно сжатые губы нервно разомкнулись, а в глазах отразилась паника.
– Так хладнокровно, – заметила я, сухо улыбнувшись.
Как и следовало ожидать, она быстро нашлась и, сложив руки на груди, приняла оборонительную позицию.
– Если ждешь, что я начну стелиться перед тобой, – зря, – предупредила она, надев привычную непробиваемую маску. – Я тогда даже не поняла, как случилась эта авария!
– Не поняла? – вкрадчивым тоном спросила я. – Это под какой же ты дрянью была за рулем, что тебе так мозги опрокинуло?
Бренда упрямо поджала губы, старательно пропуская мимо ушей мое обвинение.
– Ты хотела меня убить, Бренда! – накинулась я, не выдержав.
– А ты, мерзавка! Ты хотела увезти моего внука! – крикнула она в ответ, и понеслось: – Как крыса с корабля, побежала оформлять развод и сына у Абеля забирать! И вообще, деточка, – угрожающе понизила она тон. – Если бы я действительно хотела тебя убить, поверь, прикончила бы при первой возможности еще в реанимации!
Я с недоумевающим выражением покачала головой.
– Как любишь ты Максом прикрываться! – прошипела я, поднимаясь со стула. – Только я, в отличие от других, прекрасно знаю, что это всего лишь ширма! Не Макса тебе жалко, а той призрачной власти, которую ты потеряешь, если Абель оставит клуб!
– Что?.. Да что ты за бред несешь?! – возмутилась она, оскалившись.
– Бред уже давно отравляет твою голову! – процедила я сквозь зубы, приближаясь к ней. – Ты живешь в иллюзии, Бренда! Абель не твой сын и не марионетка, которой можно крутить, жертвуя всем ради своих планов!
– Как ты смеешь это говорить?! – взвизгнула Бренда, безумными глазами пялясь на меня. – Да я столько ему дала! Я растила Абеля, как сына! И я люблю его больше жизни! Люблю даже больше, чем ты можешь любить!
– Да себя ты любишь! – спокойно парировала я, встав перед ней лицом к лицу. – Или у тебя просто извращенное понятие о любви! Тогда как я пыталась увести его от этого дерьма, пусть и ценой угроз с разводом, ты так упорно тянула его обратно в это дерьмо! Да как ты вообще можешь что-то говорить после всего, что натворила?!
– Какого черта ты задумала, Элия?! – шикнула она, резко переходя на подозрительный тон.
Я медленно вытянулась, не торопясь отвечать.
– Это уже тебя не касается, – отрезала я непреклонным тоном. – Единственное, что ты должна уяснить – это роль, которая отныне для тебя отведена! И когда придет время, ты не посмеешь выйти за эту границу. Иначе…
– Что ты, мать твою, имеешь в виду?
– Пришло время сложить корону, Бренда, – спокойно и холодно ответила я. – Ты больше не будешь вмешиваться в нашу жизнь! Больше не станешь препятствовать или как-то влиять на мнение членов клуба!
С ее губ сорвалась нервная усмешка.
– Не то что? – с вызовом бросила Бренда. – Копам, что ли, меня сдашь?
Я загадочно покачала головой, начиная медленно отходить от нее.
– Хуже, – ответила я предостерегающим тоном. – Если о твоей маленькой тайне узнает Абель, тогда даже копы тебе не помогут.
Бренда сглотнула. Ее взгляд оставался непреклонным, но я уловила ее страх буквально по запаху.
– Береги себя, Бренда, – бросила я, разворачиваясь к выходу.
– Что ты собираешься делать? – крикнула она мне в спину.
Я лишь слегка повернула голову и ровным тоном спросила:
– А что делает жена, когда мужу тюрьма грозит?
Взглянув на Бренду из-за плеча, я поймала ее хмурый вид и, пожав плечами, снисходительно ответила:
– Передачки готовит, что же еще?
Эпилог
Полтора года спустя…
Прикрывая глаза от солнца, я с довольным видом наблюдала, как приваривают последнюю часть долгожданной вывески с названием клуба. Здание, от которого когда-то остались одни развалины, теперь гордо возвышалось надо мной, выстроенное до последнего кирпича, который выкладывали практически с нуля.
Легендарный клуб Сынов Безмолвия был возрожден! Неимоверными усилиями тех, кто был верен или каким-то образом причастен к нему. Мы все сплотились, и каждый внес свой вклад, в результате чего эта колоссальная работа принесла достойные плоды.
В какой-то момент я поймала взглядом светлую голову Макса, выглядывающего в окно, и тут же встрепенулась.
– Мама! – услышала я радостный голос сына, минуя массивную дверь парадного входа, которая все еще несла запах свежего материала. – Кристиан проснулся!
Улыбнувшись на ходу, я поспешила вдоль бара прямо к Бренде, которая держала на руках крепенького малыша и слегка покачивала его, пытаясь отвлечь. Он упорно выворачивался в мою сторону, и, умиленно глядя на сына, я уже было потянула руки, но тут же услышала строгое:
– Беги мимо, дорогуша! Я тут сама как-нибудь.
Бренда смешно скривила губы, а я тут же убрала руки по швам, даже не думая возражать, ведь дел еще было по горло. Кристиан проводил меня просящим взглядом, но, послав ему воздушный поцелуй, мне все же пришлось удалиться.
Девчонки уже вовсю колдовали над столами, когда я появилась в их поле зрения, так что мне сразу пришлось с головой окунуться в текущую суету. Ответственной за подготовку и организацию оказалась я, поэтому с самого утра меня постоянно окликали, задавали миллионы вопросов, от которых голова шла кругом, и с разных сторон требовали внимания! А с учетом того, что я практически не спала этой ночью, моя батарейка обидно быстро начинала терять заряд… И так к середине дня я была выжата больше бедного лимона, но, вопреки этому, даже не думала перевести дух.
Да, пусть я устала. Но это была счастливая усталость. Ведь такая суета щедро несла заряжающее вдохновение от грядущего праздника, который сегодня горел огнем в каждом из нас.
Когда, на мой придирчивый взгляд, уже все было готово и время подходило к запланированному часу, я стала слишком часто поглядывать на входную дверь и слишком остро прислушиваться к звукам на улице.
Дверь распахнулась неожиданно. Я невольно затаила дыхание и резко обернулась, наблюдая, как в бар уверенно въехала инвалидная коляска. Легкие тут же расслабились, а на лице расплылась улыбка и, удерживая Кристиана, я практически вприпрыжку направилась к Принцу.
– Я уж подумала, ты на коляске сюда добираться решил! – Весело подначила я, чмокнув усмехнувшегося парня в щеку.
В этот же момент откуда-то из-за бара вырулил Макс и бегом направился к нам. Обменявшись с Принцем замудреным рукопожатием, он принялся скакать вокруг него, с задором рассказывая, что успел натворить за этот день.
– А где Викки? – спросила я, выглядывая в открытую дверь, когда Макс наконец выговорился.
Принц как-то странно посмотрел на меня.
– Викки? – растерянно повторил он.
Все мое веселье резко съехало, когда где-то внутри пронеслись отголоски тревоги.
– Элия, ты разве не знаешь? – спросил он серьезным тоном.
– Чего не знаю? – настороженно отозвалась я.
– Я думал, она сказала тебе… – задумчиво перевел он взгляд в пространство. – Должна была сказать! Видимо, не хотела сегодня расстраивать…
– О чем ты говоришь, Принц?! – потребовала я, повысив тон.
– Мы расстались, Элия, – сообщил он, взглянув мне в глаза. – А еще… она уволилась из клиники, продала дом и на днях должна уехать в… Ау-у-у!
Резко повернувшись корпусом, Принц прикрыл свою голову, по которой только что отхватил подзатыльник.
– Очень смешно! – недовольно заметила Вик, строго покосившись на горе-любимого.
Я закатила глаза и раздраженно покачала головой, давясь приступом стыда за свою наивность. И ведь поверила же! Подруга тем временем обошла мужа, ловко лавируя своим округлившимся животиком, и чмокнула меня в щеку.
– Привет, детка!
– Привет… – отозвалась я, не сводя укоризненного взгляда с Принца, который с трудом сдерживал смех и, морщась, потирал затылок.
– Повезло тебе, что у меня руки заняты! – зло пробубнила я, покосившись на Кристиана, который в этот момент показательно икнул.
Принц загоготал, уже не стесняясь, но Викки быстро заставила его притихнуть одним взглядом.
– А ты чего тут расселся? – вкрадчиво поинтересовалась она, уверенно потянувшись к трости, прикрепленной к задней части коляски.
Сунув ее в руки Принца, она дождалась, пока он встанет и доковыляет до ближайшего барного стула. Я задумчиво вздохнула, наблюдая за этим, и тихо заметила:
– Что бы он без тебя делал?..
– Да ничего, – уверенно отозвалась она. – Валялся бы в постельке, дожидаясь, пока ноги сами пойдут!
Мы переглянулись, и я участливо покачала головой. Моя душа искренне ликовала за счастье этих обоих. Вспоминая бесконечные дни переживаний за Принца, который слишком долго находился на грани жизни и смерти, я не уставала благодарить Бога за то, что вижу сейчас. За то чудо, которое лично я увидела в лице Вик – верной, преданной и любящей девушки. Его бы, конечно, никто не оставил, но только она могла его поднять!
Принц сделал ей предложение, когда впервые смог встать. Собравшись на их первой годовщине отношений, мы все с замиранием сердца наблюдали, как, превозмогая боль, он встал на ноги и, с невероятными усилиями опустившись на колено, попросил ее стать его женой.
Это было так трогательно, что я не смогла сдержать слез. Викки тоже плакала. Хотя я думаю, для нее важнее было видеть, спустя тяжелейшие курсы реабилитации, этот результат. Они оба наравне трудились над этим, и они оба заслужили это счастье в лице друг друга.
Неожиданный рокот вырвал меня из мыслей, заставляя напряженно прислушаться. Когда я поняла, что мне не показалось – нервная дрожь пронеслась по телу, и на ватных ногах я поспешила на улицу.
Следом за мной из клуба потянулись все. Замерев под навесом и прикусив от волнения губу, я наблюдала, как на территорию въехала колонна байков, сверкающая хромированными деталями на щедром солнце. Отовсюду начали доноситься приветственные возгласы и свист. Пребывая в глубоком напряжении, я вздрогнула, почувствовала на своих плечах чьи-то руки и, повернув голову, встретилась глазами с Брендой. Наши лица светились от радости, а глаза одновременно устремились на паркующихся байкеров.
Как только я нашла своего мужчину взглядом, в груди гулко забилось сердце, а тело захватила волна мощной эйфории. Даже не верилось, что этот день наступил! День, когда я увижу мужа здесь, не среди серых стен в оранжевой форме заключенного, а в привычной одежде, так четко отражающей приобретенную свободу.
Я смотрела на своего мужественного Абеля с поволокой восхищения. Слишком редки и краткосрочны были наши встречи, чтобы я успела налюбоваться им. Такой воинственный, крепкий, статный… Его волосы теперь были коротко острижены, но это, казалось, сделало его еще более привлекательным. Излучая уверенность и довольство, он поочередно попадал из одних рукопожатий и объятий в другие. Все были рады ему, ведь истинный хозяин вернулся домой!
В моих глазах блеснули слезы… Господи, как же я ждала этого дня! Сейчас я особенно остро осознала, каково мне было обходиться без своего мужчины. Не чувствуя его крепкого плеча рядом, взять на себя непосильную ответственность, и сейчас я где-то в глубине души даже переживала, что не справилась. Что-то сделала не так, упустила, не успела…
Как будто чувствуя моя состояние, Бренда уверенно забрала из моих рук Кристиана, но я продолжала крепко держать руку Макса, который стоял рядом. Стояла и смиренно ждала того момента, когда он меня заметит…
И он наступил. Наши взгляды пересеклись, и Абель замер. По выражению его лица трудно было что-то прочитать, однако уверенные шаги, которые он в эту же секунду сделал в мою сторону, говорили о многом. Все понимающе начали расходиться, точно каждый уважал сакральное значение этого момента. Я же, пребывая в неописуемом состоянии, взволнованно сжимала руку сына, не в силах сделать ни шага навстречу своему мужу. В конце концов Макс сам выпустил мою руку и побежал к отцу. Опустившись на колено, Абель поймал его в объятия, и мою душу словно пробило дробью от этой картины. Я прикрыла рот ладонью, чтобы сдержать эмоции, рвущиеся наружу.
Отец и сын. Нерушимая связь, которая наконец воссоединилась!
Абель поцеловал Макса в лоб и поднялся, глядя на меня так, что коленки подгибались. Точно между нами было неестественное притяжение. Невероятная сила, которая тянула прочными нитями друг к другу.
Наше объятие было подобно вспышке! Абель прижал меня к себе так, что казалось, ребра вот-вот треснут, но мне было плевать… Я жадно вдыхала его запах, я жадно впитывала его прикосновения и пропускала через себя его силу. Я наконец была в руках своего мужчины. Я наконец могла выдохнуть с облегчением, и моя душа буквально воспарила от этого понимания.
Абель взял мое лицо в руки, перехватив взгляд, полный слез. Он участливо, но сдержанно смотрел на меня, прежде чем запечатлел долгожданный поцелуй на моих губах. Ноги подкосились от мощной волны удовольствия, которая не оставляла меня даже после того, как он отстранился. Теперь серые глаза были устремлены поверх меня. На Бренду, которая держала в руках Кристиана. На лице мужа отразились сильные эмоции, прежде чем он отступил от меня и пошел к нему, точно завороженный. Целомудренно поцеловав тетю в щеку, муж с трепетом перехватил сына, который настороженно уставился на незнакомого папу. В какой-то момент он обернулся к нам, и я увидела в серебряных глазах скупые слезы. А еще безмерную благодарность, обращенную ко мне.
Взяв Макса за руку, я приблизилась к Абелю и дрогнувшим голосом произнесла, со счастливой улыбкой глядя на Кристиана:
– Наконец-то ты познакомишься с папой, мой маленький!
Со стороны это выглядело как чудо. Это освобождение, которое, вопреки всему, случилось именно сейчас. Воссоединение семьи, как счастливый конец истории.
Но только я знала, что скрывается за ширмой…
В тот самый день, когда Абелю, Джему и Артисту вынесли приговор, и никто не мог поверить в небывалую снисходительность судей, меня встретили на выходе из зала суда. На улице уже ожидал представительского вида черный микроавтобус. Было страшно, несмотря на то, что меня сопровождал Монгол. Его не пустили в машину, но разрешили стоять рядом.
Стараясь не паниковать и положив руку на свой уже большой живот, я зашла в салон, где меня ждал незнакомый солидный мужчина в возрасте. Возможно, этот человек был политической единицей или влиятельным бизнесменом… А возможно, и бандитом.
Но говорил незнакомец не спеша и учтиво. Он открыто дал понять, что вердикт судей не был случаен, и были вложены немалые силы, чтобы большинство обвинений сняли, а улики уничтожили. Оказалось, что немало больших людей Стоктона были заинтересованы в смерти Марино. Однако, всему была цена…
С меня взяли обещание. На кон поставили жизни и судьбы Сынов Безмолвия. Весомого влияния клуба в городе отныне не должно было быть, а существующая деятельность максимально сведена на нет. Но для этого… Абель должен уйти.
Я не знаю – предательство ли это? Но я исполню это обещание. Рано или поздно я уведу своего мужа с этого пути. Таймер уже включился… И если бы я не знала, что Абель так же сильно хочет этого, я бы никогда не посмела решать за него.
Мне понадобится много сил и терпения, чтобы прийти к своей цели. Слишком большая ценность стоит на кону. Слишком многим я пожертвовала, чтобы отступать, полагаясь на совесть. И я, черт возьми, считаю, что мы заслужили сойти, наконец, с тропы войны и просто быть счастливыми!
Конец
Уважаемые читатели!
Не забудьте подписаться на автора, чтобы не пропустить новинки, а так же посмотреть другие книги, которые так же могут вам понравиться! Так же рекомендую прочитать бонусную главу к этому роману – листайте дальше.
Спасибо за внимание, ваша Асти!
