Asti Brams
Абель
Глава 24
Казалось бы, все складывалось удачно. Макс был морально готов к моему отъезду. Клэр без лишних слов согласилась присмотреть за ним. Да только я не приняла в расчет непоколебимое мнение своего брата.
– Ты в своем уме? – сокрушался он, после того как я попросила его машину.
– Да, абсолютно, – спокойно отвечала я, умалчивая о том, что все вспомнила.
Да, честно говоря, и возможности не выдалось сообщить эту светлую новость. Стоило мне заговорить о своем решении ехать в Стоктон, как беспощадный гнев Алекса обрушился на мою голову. Однако в какой-то момент нашей продолжительной стычки он все же задержал на мне подозрительный взгляд.
– Ты какая-то другая, – вкрадчивым тоном заметил он.
Я лишь молча отвела взгляд.
– О, отлично! – вскинулся он. – Теперь-то мне все ясно. Значит, вспомнила все, а теперь рвешься туда мир спасать?!
Я задержала на брате подозрительный взгляд.
– Похоже, вы успели хорошо сговориться! – Холодно заметила я.
Алекс нервно потупился и буркнул:
– Не нужно много ума, чтобы понять, насколько там все паршиво, что он даже меня вмешал сюда!
Я осуждающе покачала головой, а брат с виноватым лицом двинулся ко мне.
– Ну, скажи, зачем ты туда едешь? – более уступчиво спросил он. – Что ты сможешь там сделать? Еще и беременная…
Я впилась в него колким взглядом.
– Я понимаю тебя, Алекс, – ровным тоном произнесла я. – На самом деле все прекрасно понимаю! Но рано или поздно тебе придется смириться, что это мой выбор, или… окончательно выкинуть меня из своей жизни!
В глазах брата отразилась боль, и я почти возненавидела себя за это. За свою страсть, которой не могу управлять и на которую никто не в силах повлиять.
– Делай что хочешь, – холодно выдавил он, впившись в меня взглядом. – Но я не буду помогать тебя рушить свою жизнь!
С этими словами он обогнул меня и вышел из кухни. В моих глазах блеснули слезы, но я сдержала их, понимая, что эта боль со мной уже почти пять лет. И я уже привыкла к ней.
Я не могла уснуть очень долго. Все прикидывала в голове, как лучше добраться до Стоктона – на арендованной машине или на экспрессе? В этом рое неспокойных мыслей меня и унесло в тяжелый сон.
* * *
Пропуская бешеные удары сердца, я сонно оглядывалась в темноте комнаты, пытаясь понять, что меня разбудило. Дребезжащий смартфон был накрыт блокнотом и оттого издавал жуткие звуки.
Тревога пронеслась внутри липкой волной. Если кто-то звонил в такое время – это явно не к добру! Когда я, щурясь от света, взглянула на дисплей – не могла поверить своим глазам…
Это был номер Вик.
– Алло! – произнесла я настороженно, чувствуя, как холодеют пальцы от волнения.
– Привет, Эл, – прошуршал женский голос в динамике.
И мне он сразу не понравился. Какой-то натянутый, подавленный, тихий.
– Прости, я разбудила тебя…
– Господи, Викки! – гневно перебила я, вскочив с кровати и нащупывая включатель настольной лампы. – Какого черта происходит?! Что это еще за игра в молчанку?!
Я была жесткой. Как никогда прежде, и она не могла этого не заметить.
– Прости, Элия, – искренне произнесла подруга, а внутри меня иголками раскатилась волна тревоги. – Я не хотела пугать тебя! Все как-то резко происходит теперь, каждый день…
Я почти перестала дышать, так это двояко прозвучало: не хотела пугать…
Не хотела пугать своим молчанием? Или не хотела пугать тем, что там теперь творится?
– Прости, я… я просто больше не могу так! Не могу одна переживать это! – голос Вик сорвался, а внутри меня все стянулось в тугой узел.
Никогда мне не доводилась слышать ее такой раздавленной и растерянной. Никогда! Вик была бойцом, и сейчас мне действительно стало страшно от одной только мысли – что могло стать причиной такого состояния?
– Я сейчас же выезжаю в Стоктон! – Сообщила я низким, непреклонным тоном.
– Ох, черт… Нет, Элия, прошу тебя, не надо! – тут же возразила она, резко меняя тон. – Это все ерунда, не нужно сюда ехать, правда! Я просто хотела поговорить, услышать твой голос, понимаешь?..
– Викки, что происходит?! – почти в отчаянии спросила я. – Ты можешь мне хоть что-нибудь сказать?
– Извини, мне нужно идти… – бросила она в трубку. – Я обязательно позвоню тебе на днях!
Короткий сигнал равнодушно сообщил о том, что вызов окончен, и я в недоумении уставилась на дисплей. Конечно, я сразу попыталась дозвониться до нее, но Вик не брала трубку, а потом и вовсе отключила телефон.
Некоторое время я просто стояла и с хмурым выражением лица смотрела в пространство. Нет, конечно, попытка Вик удержать меня в Финиксе никак не повлияла на мое решение! Но мне нужно было прежде подумать, как быстрее и лучше добраться до места назначения.
Именно в этот момент в дверном проеме моей спальни возникла фигура Клэр. Точнее, я заметила ее только сейчас, потому что, судя по сочувственному выражению сонного лица, она слышала достаточно.
– Я поеду прямо сейчас, – сообщила я подавленно.
Клэр понимающе кивнула и неожиданно произнесла:
– Я дам тебе свою машину!
* * *
Я ехала почти десять часов. Остановилась только пару раз, чтобы подкрепиться и размять ноги. Мне никогда не приходилось проезжать такие расстояния, но и остановиться, чтобы просто поспать, я не могла себе позволить…
И только когда за окнами начали мелькать знакомые окрестности Стоктона, я испытала настоящее облегчение. Для своей же безопасности я припарковала машину в первом попавшемся спальном районе и уснула прямо на водительском сидении.
Я пропала на несколько часов. Когда проснулась, за окном было уже темно, и, пропустив неприятное ощущение холодного одиночества в чужой местности, я поскорее завела мотор. В глаза будто песка насыпали, но все же чувствовала я себя гораздо бодрее. Пропуская под колесами асфальт знакомых улиц, я как параноик отовсюду ждала услышать рокот или увидеть серебристый пикап. Но мои волнительные мысли не совпали с реальностью.
Первая остановка по моему плану – дом Вик. Ее машины не было, и свет нигде не горел, так что оставалось только одно – ехать в нашу больницу.
Оказавшись в огромном пустом фойе Дамерон, в котором мне теперь не составляло труда ориентироваться, я сразу направилась к стойке. Темноволосая женщина с сосредоточенным лицом что-то сверяла в компьютере, не заметив, как я подошла.
– Привет, Мередит! – произнесла я, невольно улыбнувшись.
Карие глаза сначала хмуро сосредоточились на мне, но практически сразу просияли искренней радостью. Эта медсестра была чуть ли не единственным человеком среди коллег, которых я действительно была рада сейчас видеть. Мы немного поговорили, и она без лишних вопросов подсказала мне, где я могу найти Вик.
На третьем этаже хирургического отделения я бродила, наверное, минут двадцать. Приходилось искать Вик практически вслепую, ведь в списке операций на сегодня ее имя не значилось. И не только на сегодня! Нигде не значилось…
Я нашла ее по дороге на пост. Она шла по коридору и так упрямо смотрела перед собой, что даже не заметила меня. Пристально вглядываясь в бледное лицо подруги, я остановила ее за локоть и, не обращая внимания на растерянное выражение, притянула к себе. Я обняла Вик так крепко, как будто не видела целую жизнь.
– Боже мой, Элия… Ты все-таки приехала! – горячо произнесла она то ли с горечью, то ли с благодарностью.
Она уткнулась в мое плечо, отзывчиво обнимая в ответ, и я в какой-то момент почувствовала, как сбилось ее дыхание.
– Все хорошо, – успокаивала я, проводя рукой по светлому хвостику. – Теперь я здесь… И я больше не оставлю тебя!
По сердцу то и дело проходила болезненная волна, но я, как могла, сдерживала свои эмоции. Теперь я была просто обязана их сдерживать!
В какой-то момент Вик отстранилась, украдкой вытирая слезы и тоже стараясь взять себя в руки. Затем она взглянула на меня с такой горечью, будто не могла выразить словами то, что происходило сейчас внутри нее.
– Ты больше не одна, Вик, – серьезно сказала я, ласково стерев ладонью мокрые следы на ее щеках. – Я приехала и теперь разделю с тобой все!
Она еле заметно кивнула, отводя задумчивый взгляд и каким-то безжизненным голосом произнесла:
– Иди за мной.
Не говоря больше ни слова, не проявляя больше никаких эмоций, Вик хладнокровно вела меня по коридору, где с каждым шагом мое сердце все больше сжималось от страшного предчувствия. Это было отделение реанимации.
Мы остановились у одной из палат, и я надела халат и бахилы, которые Вик так же молча мне протянула.
Я не была к этому готова…
Мне стало так страшно, что казалось, я прямо сейчас потеряю сознание.
Но пришло время переступить через порог. Найти глазами среди мелькающей аппаратуры человека, который лежал без движения и жил сейчас только благодаря искусственной поддержке. Замереть и испытать разряд шока…
Меня бросило в холодный пот, распространившийся ознобом по всему телу. Делая осторожные шаги, я приближалась к койке, не отводя застывших глаз от мужского лица. Я сразу узнала его. Несмотря на то, что в голове уже успели пронестись все самые страшные варианты, без спроса заменяя лицо и строение тела лежавшего. За эти мгновения мое сердце не раз пропускало удары.
– О Боже… – выдохнула я, продавливая тяжелый ком в горле.
Практически без волос, с перебинтованной головой, многочисленными обработанными ранами по всему телу… Только татуировка змеи на руке позволила мне не сомневаться и узнать в этом бездвижном человеке Принца. А теперь это белое лицо без эмоций, со страшной трубкой во рту, навсегда останется в моем сознании.
Я закрыла рот рукой, чтобы сдержать прорвавшиеся рыдания, а мой взгляд, полный горечи, устремился на застывшее лицо Вик. В ее глазах была жуткая, холодная пустота, а по щекам одна за другой скатывались слезы.
Я кинулась к ней, по-настоящему испугавшись за ее состояние. В голове вихрем проносились мысли, бесполезные сейчас, но многое проясняющие. Вот почему ее имя больше не фигурирует в списках операций! Наверняка она и присутствует здесь под большим исключением, только чтобы быть ближе к Принцу!
Многое слишком быстро становилось ясным, пробегая ядовитым осознанием по венам. Страшной реальностью, которую я так долго чувствовала своим сердцем.
Я взяла лицо подруги в руки, заставляя ее смотреть на себя. Мои слезы высохли. Она должна видеть меня сильной. Я должна быть сильной! Чтобы быть готовой ко всему, что мне еще предстоит.
– Скажи мне, что произошло? – произнесла я низким, напористым голосом, игнорируя то, как мое тело лихорадит.
* * *
Холодный пронизывающий ветер бросал мои волосы безвольными прядями за спину и, пробираясь под куртку, заставлял пропускать болезненную дрожь по всему телу. Я слишком долго стояла без движения, глядя немигающим взглядом на обугленную вывеску практически убитого взрывной волной здания. Большая часть ее была оторвана, и лишь знакомый почерк выведенных букв служил последней выжившей деталью, напоминающей о обители грозного клуба Сынов. Уродливые развалины, иначе увиденное не назовешь, ещё несли запах гари и дыма. Израненные стены, покрытые черной копотью, оторванные куски фасада, полосатые ленты предупреждения, разбросанные по всей территории осколки… Эта картина заставляла прочувствовать и в болезненных красках представить все то, что здесь могло произойти.
Клуб был повержен.
Солнце уже вовсю осветило город, но вместо олицетворения надежды и нового начала лично в меня вселяло только холодное и обвивающее серыми щупальцами ощущение смерти. Я помчалась сюда ранним утром, выжимая из машины рев, не думая о безопасности и стертых покрышках. Вик рассказала все, что знала. О взрыве, который прогремел на весь город и был грамотно продуман теми, кто его устроил.
Многие погибли.
Многие были ранены…
Хладнокровно и жестоко. Тогда, когда не ждали и не были готовы.
Прикрыв изможденные от практически бессонной ночи глаза, я заставила себя дышать и во что бы то ни стало – абстрагироваться. Это было слишком много, даже для меня… Это было слишком больно и непосильно, даже для моей обросшей толстой кожей нервной системы.
Я старалась думать о ребенке, что уже жил во мне, а самое главное – держаться, даже ради призрачной надежды. Ведь Абеля не было ни среди раненых, ни среди мертвых. По крайней мере официально…
Осторожно ступая по раскрошенным обломкам легендарного клуба, я мысленно простилась с этим местом, с людьми, которые обрели здесь последний покой… И я покинула территорию, уже зная, куда поеду дальше.
Я только проехала ворота Диосы, а Марко уже возник на крыльце. Он ждал меня. Кто-то однозначно ему сообщил. Сейчас-то я уже знала, что он значил для меня… Гораздо больше, чем я могла за время моего выпада из реальности предположить. Так вышло, что в какой-то момент Марко практически заменил мне отца, которого, можно сказать, у меня никогда не было.
Его лицо было напряжённым и взволнованным, пока он спешно двигался в мою сторону. Я бросила машину не паркуясь и не думая кинулась ему навстречу. Попав в надежные объятия этого большого мужчины, я наконец выпустила все, что так долго пыталась сдержать. Пряча лицо за его широким плечом, я горько рыдала, позволяя жгучей боли раскатиться в моей груди. Повергнуть мой разум, сложить меня пополам и поставить на колени…
Рок.
Грэнд.
Каро.
Многие члены клуба из филиалов… их больше не было.
Не было… Господи Боже мой…
Я сопротивлялась этому. Я не хотела в это верить. Но это лишь то, что я смогла узнать из официальных медицинских сводок. А что было на самом деле?
Неофициально…
Я выдыхала их имена точно помешанная, повторяя одни и те же вопросы: как это могло случиться? Кто мог пойти на такое? Немыслимо, чудовищно!.. Я не могу в это поверить… Поверить, что война всегда ходила настолько близко!
– Их нет, Марко! Их НЕТ!!!
Надежные объятия не давали мне рухнуть на землю и окончательно сдаться завладевающей моим разумом истерике.
– Мне очень жаль, что ты узнала все это – вот так… – прозвучал подавленный голос Марко над моей макушкой.
Я подняла на него заплаканные глаза и спросила, практически не дыша:
– Абель?..
Взгляд карих глаз стал напряженным и хмурым, но все же я получила ответ:
– Он жив, Элия. И практически не пострадал от взрыва…
Мне казалось, тело сейчас воспарит, настолько резко душа освободилась от тяжкого страха.
– Господи… – Я прикрыла глаза, которые защипало от мощной волны эмоций. – Господи, я так боялась!
– Да… ему повезло, – мрачно отозвался Марко и неожиданно добавил: – Это хорошая новость, но все же… теперь судьба Абеля под большим вопросом!
– Что? – настороженно спросила я, чувствуя, как раскатываются в груди глухие удары сердца. – Что ты имеешь в виду?
– Он под арестом, Элия, – сообщил он, пристально глядя мне в глаза. – Он и все Сыны, которым удалось выжить. Федералы, наконец, ликуют, ведь теперь у них достаточно оснований, чтобы дать ход делу по Сынам!
Я хмуро смотрела на Марко, лихорадочно пытаясь выстроить цепочку событий, которая могла привести к этому.
– Что еще за основания? – произнесла я осторожно. – Неужели подстроенный взрыв мог настолько развязать им руки, или они как-то могли привязать им вину?
– Не могли. Взрыв был целенаправленным и односторонним, без каких-то провокаций и перестрелок! – уверенно подтвердил он мои мысли. – Только вопреки планам Марино, который поставил себе цель стереть с лица земли Сынов Безмолвия, убрать их со своего пути любой ценой, Абель остался жив.
Марко отвел тяжелый взгляд.
– Я никогда не видел его таким, Элия, – признался он. – Он винил себя! Винил за то, что предчувствовал, но не смог предупредить такой открытой угрозы! Ярость и гнев заняли его разум, отравили, и больше ничто не могло остановить твоего мужа.
– Марино дал наводку федералам? – Выдохнула я, пропуская болезненные спазмы в груди от жуткого осознания, что этот подонок несет угрозу и ходит совсем рядом.
Словно я стою прямо под прицелом! Но точно знаю, что ничто не может остановить меня… по крайней мере пока я не увижу Абеля.
– Марино мертв, Элия, – металлическим тоном сообщил Марко, наблюдая, как застыл мой взгляд.
В его карих глазах я уловила огонь ярости и эйфории заслуженного возмездия.
– Абель тоже был бы уже мертв, если бы парни не вытащили его из западни, в которую он добровольно и осознанно загнал себя, – добавил Марко и переместил напряженный взгляд вдаль. – Он не собирался жить, Элия. Он сделал свой выбор!
– Господи, Абель… – сокрушенно выдохнула я. – Черт бы его побрал… Вот зачем он все это устроил!
– Марино не остановился бы ни перед чем, и Абель прекрасно знал это! – задумчиво продолжал Марко. – Он хотел защитить семью, а для этого в первую очередь нужно было вывезти вас из города.
Я обняла себя руками и уставилась в пространство. В груди все кровоточило от боли. Ведь сейчас я четко осознавала, насколько тяжело ему было пойти на такой шаг! Никогда он не позволял даже думать, что отпустит меня. Разрываясь между долгом и любовью, он страдал, но все равно тянул свое бремя ради нас. Он держался за нас с Максом, как за единственное дыхание всей своей жизни. Единственный и главный смысл!
От глубоких и тяжелых раздумий меня отвлек резкий сигнал автомобиля. Красный глянцевый седан притормозил за моей машиной и, ругаясь гудком, принялся показательно ее объезжать.
Немигающим взглядом я проследила за знакомой «ауди», которая припарковалась в дальней части территории, а затем за девушкой, что вышла из нее. Держа в руках сумочку и покачивая белокурой гривой, Дора хлопнула дверью и, ехидно покосившись в мою сторону, щелкнула брелоком, включая сигнализацию.
На моих губах растянулась нервная, холодная улыбка. Дора походкой от бедра зацокала к ступенькам Диосы, а я обратилась к Марко, пристально наблюдая за девушкой.
– У тебя ствол с собой? – сорвалось с моих сухих губ.
Марко проследил за моим взглядом и, за секунду расценив ситуацию, настороженно скривил губы.
– Ты что задумала? – раздался его напряженный голос.
Я переместила внимание на мужчину и загадочно улыбнулась:
– Не бойся. Не пораню я твою девочку! – пообещала я убедительно.
Через несколько безуспешных попыток отговорить меня Марко все-таки сдался и нехотя достал из-за спины свое оружие. Я умело обхватила рукоять из тяжелого холодного металла и, за секунду оценив калибр и дизайн пистолета, направила его ровно в цель. Удерживая двумя руками оружие, я прицелилась, задержала дыхание, как когда-то учил меня Абель, и начала стрелять.
Хлопки с эхом раздавались в пространстве, пока я не спеша и старательно дырявила кузов красной ауди. И только опустошив магазин на пять пуль, я посчитала, что этого будет достаточно, и сняла палец со спускового крючка.
– Какого х*я, твою мать!!! – визжала Дора, не слишком грациозно спускаясь со ступенек, по которым уже успела вбежать. – Бл*ть, моя тачка! Ты еб*нутая на всю голову?!
Спокойно выслушивая все, что доходило до меня, я, не опуская рук с заряженным пистолетом, неожиданно для всех переместила прицел ровно на девушку, которая мгновенно онемела. Ее глаза неестественно расширились, наращенные ресницы спутались с бровями, а лицо исказилось, как у поплывшей восковой фигуры. Я заметила, что и Марко напрягся, с опаской наблюдая за происходящим.
Секунда, вторая… Я уже успела ставки поставить – описается, нет?
Но нет. Дора держалась молодцом!
Насладившись ее испуганной физиономией, я нехорошо так улыбнулась, прищурилась и выстрелила…
Только понарошку. Просто издала характерный звук вроде «Пу-ух», и дернула пистолетом, как при выстреле.
Как ни странно, Дора не решилась мне что-либо бросить в такой накаленной обстановке. Хотя я видела, как распирало бедную, аж покраснела вся! Ну, ничего. Пусть поделом будет! Этот урок она надолго запомнит.
Возвращая оружие Марко, я не могла не заметить, каким взглядом он впился в меня. Неуверенно возвращая пистолет на место, он не отрывал внимания от моего лица, а затем в какой-то момент нашелся и многозначительным тоном изрек:
– С возвращением, Элия.
* * *
Я зашла в участок без особой уверенности на успех, но все же в моем рукаве хранился козырь, который имел шанс. От ощущения, что Абель может быть где-то рядом, в груди все сводило судорогой.
Так, спокойно… Сейчас главное – добиться с ним встречи!
На шерифа я вышла почти через час. Терпеливо ждала под дверью, пока он разберется со своими делами, и его секретарь позволит мне войти в кабинет.
Он не ожидал меня увидеть, это можно было сразу понять. Так же можно было понять, что мое появление у шерифа много радости не вызвало, потому как он прекрасно знал, по какой причине я могу быть здесь.
– Здравствуй, Ричард, – вежливо поприветствовала я.
– Элия, – отозвался он, почти не раскрывая губ. – Не ожидал тебя здесь увидеть!
– Почему же? – холодно удивилась я. – По-моему, логично, что жена задержанного мужа приходит в участок.
Мужчина нахмурился и, упершись бедрами о стол, скрестил руки на груди.
– Чего ты хочешь, Элия? – спросил он, сразу переходя к делу.
– Ты знаешь, – ответила я ровным тоном. – Мне нужно увидеться с ним, Ричард.
Мужчина как-то устало покачал головой и опустил взгляд, словно напротив него стояла не взрослая женщина, а упрямый ребенок.
– К нему не допускаются посетители, – сообщил он сухим деловым тоном, глянув на меня в упор. – Дело Абеля у федералов, а они позаботились, чтобы перекрыть ему весь кислород!
Я некоторое время молча смотрела на мужчину в ответ, и в какой-то момент в моих глазах отразился укор.
– Ты же понимаешь, что я бы не пришла к тебе, если бы на то не было веских причин! – твердо произнесла я. – И я, кажется, никогда ни о чем тебя не просила, Ричард!
Он сдавался. Я видела это по глазам, которые он отвел в сторону. Каждую секунду его раздумий мой пульс опасно замедлялся, и я почти перестала дышать, прежде чем все же услышала:
– Черт возьми! – рыкнул он, устало потерев переносицу.
А я, наконец, смогла сделать вдох.
– Учти, Элия! – мужчина устремил на меня строгий взгляд. – Я делаю это в порядке большого исключения! И только из своего личного уважения к тебе, – добавил он более мягко. – Я никогда не забуду то, что ты сделала для моего сына!
* * *
Меня потряхивало, пока я шла по мрачному коридору, следуя за молчаливым офицером.
– Десять минут! – холодно осведомил он, открывая передо мной тяжелую железную дверь и пропуская в пустую просторную комнату.
Я услышала, как щелкнул замок за спиной, и, пропуская глухие удары сердца, окинула взволнованным взглядом холодные стены помещения. Здесь был всего один стол и два стула, прибитых к полу, установленных друг напротив друга. А еще большое прямоугольное окно, зарешеченное с обеих сторон.
Я предположила, что это место могло быть чем-то вроде комнаты дознаний.
Секунды били по нервам, пока я, продолжая стоять спиной к двери, ожидала, что в любой момент сюда должны привести Абеля. Не знаю, сколько раз я досчитала до десяти, прежде чем дверь на другом конце комнаты наконец ожила…
Крепкий мужчина в песочной униформе полицейского уверенным и неспешным шагом отошел от двери и замер напротив меня. Он смотрел в упор своим цепким сухим взглядом, пока в моих легких с каждым ударом сердца сбивалось дыхание. В какой-то момент мужчина сделал короткий кивок, и практически через секунду в комнате возникла высокая фигура человека в оранжевой тюремной униформе, которого ввел еще один полицейский.
Стук сердца в груди раскатился вибрацией по моему телу, которое охватила нервная дрожь.
Руки Абеля были скованы наручниками сзади, он смотрел прямо перед собой, даже не пытаясь проявить интерес к тому, кто устроил эту встречу. Казался каким-то отстраненным и совершенно равнодушным к происходящему. Или подавленным и смирившимся…
Не задерживая время, Абеля освободили, но, прежде чем оставить нас наедине, офицер, который зашел первым, что-то предостерегающим тоном рыкнул ему напоследок. Муж никак не отреагировал. Холодно глядя перед собой, он лишь сжал губы в тонкую линию и, не двигаясь с места, дождался, пока дверь за его спиной закроется.
Не знаю почему, но я не могла выдавить ни звука. Просто стояла, слушая, как шумит кровь в ушах от волнения. Мне было тяжело смотреть на него, словно в один миг я ощутила всю тяжесть его внутреннего состояния. А когда Абель наконец обратил взгляд в мою сторону, я сглотнула, приметив свежую, почерневшую гематому в области его виска.
В голове без спроса выстроились болезненные догадки того, каким образом проходят у него допросы. Пришлось даже на секунду прикрыть глаза, чтобы отогнать эти наплывающие образы, которые разрывали мое сердце на части.
Абель тем временем впился в меня взглядом и нахмурился. Практически в эту же секунду на его осунувшемся лице отразилось не просто удивление, а растерянность. Эмоция, которую я практически никогда не видела у своего мужа!
– Элия?.. – услышала я напряженный голос.
Справляясь с тяжелым мешком в горле, я грустно улыбнулась и, пропуская всхлип, произнесла:
– Прости, мой байкер… Прости, что меня так долго не было!
Глаза наполнились жгучими слезами, а в груди все стянулось от нахлынувших эмоций. Практически сразу он двинулся ко мне, а я, выронив сумку, бросилась к нему. Сминая волосы на затылке, Абель горячо прижал меня к себе, уткнувшись носом в мою макушку. Вдыхая родной, жизненно необходимый запах любимого человека, я тихо плакала, пока в моей голове раздавались гулкие удары сердца из его мощной груди.
– Мне так жаль… – шептала я, глотая слезы. – Так жаль…
Некоторое время он дарил мне свои объятия, давал время насладиться этой близостью, в то время как сам справлялся со своими эмоциями. В какой-то момент Абель взял мое лицо в руки и стер большим пальцем соленую дорожку с мокрой щеки.
– Макс с тобой? – спросил он хрипло.
Утерев дрожащими пальцами оставшиеся слезы, я отрицательно мотнула головой.
– Я оставила его в Финиксе, я… не знала, что меня здесь ждет!
– Умница, – тут же услышала я бархатное одобрение и в замешательстве взглянула на мужа.
Он тем временем обхватил меня за талию и потянул за собой. Опершись бедрами о стол, Абель устроил меня между своих ног и, как маленькой, убрал упавшие пряди с лица.
– Ты же не думаешь, что и сейчас тебе удастся избавиться от меня? – настороженно произнесла я.
В груди уже сворачивался узел нехороших подозрений. Слишком много я читала в его взгляде и в том, как он держится.
– Элия, я благодарен тебе за это… – проронил он, взяв мои руки в свои ладони. – За эту встречу, которая была мне так необходима! Ты даже не представляешь, как!
В глубоких серых глазах мужа отразились такие боль и отчаяние, что внутри меня все согнулось пополам от щемящего чувства.
– Абель, я…
– Да, я знаю, – грустно улыбнулся он и провел ладонью по моей щеке. – Я люблю тебя, Элия! Безумно люблю тебя и Макса!
– Я тоже люблю тебя! Господи, Абель… именно поэтому я здесь!
На его лице отразилась непоколебимость и решительность, разбавленная полуулыбкой.
– Именно поэтому ты должна уехать, – серьезно и спокойно сказал он, заставляя меня испытать разряд тока.
– Что?! – выдохнула я, задыхаясь от возмущения.
Я попыталась вырвать свои руки и отстраниться, но он лишь сильнее сжал ладони и свел свои бедра так, что я не смогла сдвинуться с места.
– Эл, родная… – говорил он, удерживая меня от попыток сбежать. – Послушай меня, прошу!
Он захватил мое лицо своими ладонями и, проникая своим строгим взглядом вглубь моего сознания, твердо произнес:
– Мне грозит срок, Элия. Срок на пол гребаной жизни! А теперь скажи мне, ты действительно этого хочешь для себя? Этого хочешь для нашего сына?
Абель не оставлял мне шансов… Не давал времени активизироваться или возразить что-то весомое и достойное. Или я просто не хотела верить в то, что он, черт возьми, был прав?
– Я не смог выйти из этой рулетки, Элия! Я очень хотел, клянусь, и не смог… Но ты можешь! – внушал он, чеканя каждое слово и пристально глядя мне в глаза. – И если ты действительно любишь меня, ты сделаешь это. И я буду спокоен, поверь мне! Я буду счастлив только тогда, когда буду знать, что ты и мой сын будете жить другой жизнью!
Я сглотнула горечь во рту, застеленным слезами взглядом глядя на мужа.
– Я беременна, Абель… – произнесла я на одном дыхании.
В воздухе повисла звенящая тишина.
Он застыл. Немного отстранился, а его напряженный взгляд опустился на мой живот. Когда он снова вернулся к моему лицу, я холодно покачала головой.
В этот раз я свободно отошла от мужа.
– Господи, Элия… – с трудом произнес он, пока его лицо отражало ряд тяжелых эмоций. – Это… правда?
– Я исполню твое желание, Абель! – заверила я, медленно отходя к двери и не давая ему времени опомниться. – По крайней мере я очень постараюсь… Но ты должен знать! Если я не увижу в этом смысл… мне будет плевать на обстоятельства! Как и всегда было плевать, потому что я выбрала тебя, и я выбрала эту рулетку! А потому… только гребаная смерть в силах разлучить нас.
Ему не понравились мои слова… Очень не понравились, это я прочитала по предостерегающему выражению лица мужа, который медленно выпрямился, настороженно глядя на меня. Кажется, каждый мускул его тела напрягся, ведь он видел стальную решимость в моих глазах!
Именно на этом моменте за спиной раздался резкий скрежет засова. Абель ничего не стал мне говорить напоследок, но главное, я увидела то, что наконец принесло моей душе пусть и призрачное, но долгожданное облегчение. В его глазах я увидела огонь! Я не дала ему возможности сдаться, подстегнула, чтобы он не смел ставить крест в этих хлестких, неподъемных обстоятельствах, а вставал с колен и начинал видеть другие пути. Уже не только ради меня и сына, но ради возможности, с которой ярким пламенем вспыхнула надежда. Надежда на будущее и ради нее, я знала, ради нее он может не просто горы свернуть…
Он пойдет на все.
