Ашаи
Рассказы под кофе(м)
День Борьбы За Свои Права
Заметка: Справедливости нет, если за нее не бороться.
В этом доме время как будто остановилось. Почти весь день супруги проводят в статичных позах с гаджетами в руках каждый на своём диване. В деньгах они не нуждаются, поэтому нет причин ходить на работу. Это люди, которые крепко полюбили спокойствие, расслабленность, ультраразмеренный темп. Их брак давно изжил сам себя: всё, что оставалось этой парочке – прятаться за смартфоны, т.е. смотреть на чужую жизнь, потому что своя осточертела.
Порой супруга поворачивала голову в сторону комнаты мужа, и кричала что-то на тему совместного развития и времяпрепровождения. супруг обычно отвечал, что все её желания закончатся на этапе спуска со второго этажа в прихожую. Тогда в ответ летели упрёки и претензии, со временем перераставшие во взамимные. Они перекрикивались из соседних комнат до тех пор, пока супруг не заканчивал спор фразой «Люблю тебя, милая». Супруга отвечала «Люблю тебя, котик», и они вновь приступали к привычному потреблению, ничего не производя взамен. Только продукты жизнедеятельности.
По углам комнат социальные сети расставили свои рекламные сети. Мысли путаются в них, заставляя раскручивать лишь виртуальный образ. Доставка чего угодно на дом крепко прибивает реальность к дивану. В дверь звонят.
– Наверное, курьер, – супруг лениво смотрит в приложение для видеодомофона, и его лицо вытягивается в изумлении. – Посмотри, кто к нам пришёл!
– Пого, родной, – кричит супруга племяннику, – поднимайся к нам наверх и присаживайся на фамильный стул.
Пого располагается на неудобном стуле эпохи дворянства. Это единственное место, из которого видно обоих супругов. Сами хозяева даже не пошевелились.
– Ты, надеюсь, уволился из приюта для бездомных собак? – брезгливо спрашивает супруга. – Каждый день убирать за ними какашки – фу-у-у. Это ж такая гадость! Расскажи про себя, родной.
– Да, – быстро отвечает Пого, – сейчас я планирую заработать на продаже цветов к 8 марта.
– Ты как ветер, Пого, – вклинивается супруг. – Кидаешься из стороны в сторону. 1000 идей в 1 секунду. А что случилось с заработком на китайцах на международной бирже труда?
– Вы, конечно, знаете, почему я пришёл, – Пого соскакивает с нежелательной истории на другую. – Сегодня 1 марта – первый день весны. А, значит, сегодня День Борьбы За Свои Права!
– Первый раз слышу! – потягиваясь, заявляет супруга.
– Мы очень заняты сегодня! – добавляет супруг.
– Вас не бесят навязчивые рекламные звонки и смс от Банка? С каждым днём их всё больше. Так и напрашиваются на неприятности.
Супруга недоверчиво мотает головой.
– Что ты предлагаешь, написать негативный отзыв?
– Нет. Бесполезно.
– Выйти на митинг?
– Мы поедем в Колизей и решим вопрос напрямую.
Супруг, услышав про Банк, выходит к Пого из своей берлоги:
– Пора разобраться с подлецами. Всегда звонят не вовремя и ещё так мерзко уговаривают.
– Лучше бы сходили на тренинг по семейной психологии… – отзывается из своей комнаты супруга.
– А тебе мы купим новую сумочку.
Дверь гаража отъезжает вверх под счастливые возгласы супруги с заднего сиденья. Из гаража выкатывает электромобиль. Супруг знал, что приезд племянника вдохнёт свежесть в их тягучие отношения. Он рассчитывал на это. В смартфоне в папке «Избранное» он хранит фотографии прыжков на резинке с высоты. В тот день они с Пого пробрались на середину моста и вдруг поняли, что сам аттракцион находится на уровень выше. Инструктор сверху жестикулировал им, что нужно вернуться к опорам моста и зайти с другого входа.
«Ничего страшного, многие так путаются,» – кричал инструктор.
Многие, но не Пого. Он подпрыгнул, зацепился за продольную балку моста, подтянулся, оседлав её верхом. Никто и слова не успел сказать, как он перебрался на косую соединительную, крепко обхватил её руками и ногами, поднялся по ней словно по гладкому столбу в Масленицу. В конце пути Пого ловко ухватился за главную ферму и за один прыжок появился на верхнем уровне моста, рядом с изумлённым инструктором. Перед прыжком инструктор защёлкнул карабин на поясе у Пого и сказал:
– По технике безопасности от борта следует отталкиваться двумя руками.
– А можно я орлом прыгну?
– Вам – можно.
Таков Пого: бесстрашный авантюрист. Все стремятся к порядку, а он – нет. Кажется, только жизнь налаживается сама по себе, как Пого всё рушит, переделывает и начинает с чистого листа. Он не заточает музыку в плэйлисты, а слушает новое в потоке.
Все мы, меньше или больше, зависим от условий окружающей среды. Материал системы определяют процессы вокруг неё. Не может быть печка сделана из бумаги. Так и Пого, всю жизнь прожил в нестабильном климате: то жарко, то холодно; то ветер, то штиль. Не удивительно, что его бросает из полного рок-н-ролла в абсолютную безнадёжность. Каждый день, каждый час, каждую минуту.
– В машинах совсем другой контингент ездит. Серьёзные, деловые люди, – рассуждает Пого, рассматривая общественный транспорт через боковое стекло электромобиля. – Зато какая в автобусах атмосфера! Взрослый дядька сидит у окна. К нему прижимается мягкая, тёплая тётя, и он засыпает, как младенец. В автобусе можно долго рассматривать девушек.
Супруги никак не отреагировали. Пого, думая, что б ещё сказать, тянется к паутине на бардачке и спонтанно наматывает её на палец:
– Почему бы не открыть фабрику по производству тканей из паутины? По-моему, превосходная бизнес-идея. Повсюду бесплатное сырьё: на улице, в квартирах, в торговых центрах. Моя бабулька её вёдрами выбрасывает, а могла бы в дело пустить!
– Твоя бабушка? – оживилась супруга.
– Нееет, – отмахивается Пого, – моя девушка. Я её так ласково называю: «бабулечка». Она старше меня на.., – Пого прикидывает в уме года, – на 25 лет, получается.
– Ты – молодец, помогаешь ей выжить! Пенсии сами знаете какие.
– В деньгах она на нуждается, – отрезает Пого. – На Новый год подарила мне ноутбук.
– Вам не мешает разница в возрасте?
– Нет. Мы идеально дополняем друг друга. У неё много денег, но мало фантазии. У меня – наоборот. Мы, как Инь-Янь.
– Главное, чтобы любовь была. Да, котик?
Супруг в ответ издаёт подвид утвердительного мычания. Пого отвечает:
– Любовь – неизвестное мне чувство. Я не в ладах со сверстницами с самого детства. Помню, в юности тырил мороженое у мороженицы, пока она отходила в туалет. А когда появились деньги, я пришёл отдать награбленное. Но вместо той девушки увидел за прилавком другую продавщицу. Она сказала, что девушку уволили за недостачу. Со мной – одни лишь убытки.
Электромобиль тормозит у магазина с вывеской «Охотничий». Мужчины проводят в нём не более полу часа и садятся в авто уже с оружием. Пого продолжает разговор, попутно выбирая самое незаметное место для переноски обреза: «Пробовал знакомиться на Баду и в Тиндере. Знаете, приложения такие? Там тебя игнорят, если ты недостаточно фотогеничен. Поэтому все стараются показать из себя что-то, чтобы привлечь внимание. Я, например, первым сообщением отправлял стихотворение. До сих пор помню его наизусть:
Кружочки с лицами листаю-
Всё интерес не совпадёт.
В красоте не разбираюсь,
Вдруг сейчас мне повезёт?
На стишок клевали лишь разводчицы крыс и некрасиво-однотипные. За всё время на Баду я понял одну истину: красивых женщин, умеющих любить без денег, также мало, как богатых мужчин, способных любить не только себя. На всех не хватит».
Супруга не слушала рассказ Пого. Ей было очень тревожно. Один только вид гладкого, блестящего дула вызывал дрожь по всему телу. И ещё эта паутина. Почему она раньше её не замечала? Тонкие, липкие ниточки поблёскивали повсюду: на машинах, проезжающих в соседней полосе, на зданиях, на одежде прохожих – везде. Вот какой-то старичок плотно вляпался в узком проходе, и двое добровольцев помогают ему освободиться.
Супруга переводит взгляд вперёд. В лобовом стекле возвышается Колизей – центральный офис Банка. Своей округлой формой высотка действительно напоминает древнеримскую арену для гладиаторских побоищ. Её стены, сотканные из волокон паутины, образуют огромный кокон. Из него, кажется, вот-вот вылупится прожорливая личинка рыночной экономики, пожирающая мозги.
– Классный архитектурный дизайн, – отмечает Пого и захлопывает дверь электромобиля.
– Единственное здание в городе, в котором нет окон. В нём всегда горит свет, – говорит супруг на входе.
Пого прикладывает пропуск. По служебной лестнице они поднимаются на самый верхний этаж. Пропуск срабатывает вновь, и они идут вдоль ряда вычислительных машин.
«Здесь у них серверная, – поясняет Пого. – А вот и компьютер администратора».
Пого вводит пароль, заходит в базу рекламных рассылок и удаляет все данные об их семьях.
– С этого момента они нас больше не побеспокоят.
– Вы кто такие?! – раздаётся голос сзади.
Троица синхронно оборачивается. Перед ними разводит руки в стороны типичный Белый воротничок, в пиджаке и с галстуком.
– Мы – новые сотрудники, знакомимся с внутренней кухней, как всё устроено… – ляпнула вдруг супруга.
– Все новички сначала проходят через меня, – бьёт себя в грудь Белый воротничок. – Я сейчас охрану вызову!
– Подождите, подождите, – Пого делает шаг навстречу, – я всё объясню. Служба поддержки Банка не хотела нам помогать. Обращаться с просьбой в корпорацию так же наивно, как писать любовное письмо монстру. Поэтому мы пришли сюда и собственноручно удалились из рекламных подписок. Поймите, у нас сегодня День Борьбы За Свои Права.
– Чё за бред?
– Уверяю, этого никто не заметит.
– Я уже заметил, – злится Белый воротничок. – И я отвечаю за маркетинг в этой компании! Вы вторглись на частную территорию, а потом в корпоративную сеть. Которую создал я! Наши pr-ходы, как паутина, прилипают к мыслям клиентов. Жертвы долго маринуются в коконе сладких обещаний. А когда, наконец, заключают с нами договор, появляется кредит-паучиха и бах! Пожирает семейный бюджет своими бешенными процентами! Это гениально! Да, я знаю, наши деньги пахнут страданиями, но мы стараемся не нюхать.
– Я понял. Деньги. Мы заплатим Вам за упущенную выгоду. Прямо сейчас. Сколько Вы зарабатываете в месяц?
– Конечно, заплатите, – смеётся Белый воротничок. – По закону. Не надо было заплывать за буйки. Я вызываю охрану.
– Никого ты не вызовешь! – грозно говорит супруг.
Ухмылка на лице Белого воротничка сменяется ужасом в глазах: на него неласково смотрят два металлических глаза дробовика.
– Не дёргайся, – продолжает супруг, потряхивая оружием. – А то выпишу тебе гробовые. Отправишься в свой маркетинговый ад. Ты узнаешь: там сажают в глухую комнату и без перерывов крутят рекламу Банка, пока ты окончательно не рехнёшься.
– Вас всё равно поймают, – уже гораздо тише отвечает Белый воротничок.
Пого направляет на него обрез, что заставляет Белого воротничка полностью заткнуться.
– Ещё посмотрим. Давай, милая! – командует супруг.
Супруга дёргает за рубильник, и во всём здании выключается свет.
Пользуясь общей суматохой, мстители покидают центральный офис Банка незамеченными. Троица ликует, словно Россия выиграла в хоккей у Канады. Пого визжит от радости:
– Я же говорил, что пушки пригодятся!
– Ты не представляешь, как хотелось его пристрелить! – отзывается супруг. – Хорошо, что не купили патроны.
– Точно! Ты помнишь, как продавец в магазине нам их всучивал? Они ради монет готовы и к убийству подтолкнуть.
– Слушайте, – беспокоится супруга, – а если нас засняли камеры?
– Не переживай, – отвечает Пого, – моя бабулька работает в отделе безопасности Банка. Она удалит все записи видеонаблюдения, сославшись на чрезвычайную ситуацию со светом. Обожаю свою бабуленьку, она всё мне разрешает!
Супруга бросает последний взгляд на Колизей. Кокон из паутины исчез. Перед ними стоит стандартный серый офис с фасадным остеклением.
В этот момент супруг подхватывает её на руки и долго целует в мягкие губы. Давно они не любил друг друга так, как сейчас.
Отшельник
– Здаров! Ты – в город?
– Да, в город.
– Вместе что ль потопаем? Дорога одна, вместе веселее.
Односельчанин искажает морщинистое лицо улыбкой и дёргает за чеку, открывая банку пива с характерным звуком смятого алюминия. Равнил не ответил, лишь перешёл бревенчатый мостик через сточную канаву, отделяющий его участок от дороги, и зашагал по грунтовке.
– Ты налегке, без сумки. Не за покупками что ли? Я рюкзак прихватил. Наберу макарон итальянских, да жене суши. Уж больно она к ним пристрастилась. Пивка немецкого возьму. К нам такого не привозят.
Равнил сильнее натягивает кепку на лоб, скрывая под козырьком презрение к примитивности его желаний. Односельчанин чувствует некую напряжённость и старается вывести Равнила на разговор об этом. Но все попытки будут бесполезны, потому что человек в такие моменты купается в превосходстве и внутреннем удовольствии.
– У тебя единственного забор не стоит, – не сдаётся односельчанин. – Не боишься, что обворуют?
– Кому надо, тому забор – не помеха, – бурчит в ответ Равнил.
«И правда, зачем. К тебе и так никто не ходит!» – думает односельчанин, раздосадованный неприветливостью земляка.
В тишине, комфортной для Равнила и обременительной для односельчанина, доходят они до вершины очередного холма. Вдалеке виднеются городские многоэтажки. Запыхавшийся односельчанин вскрывает вторую банку и говорит:
– Остановимся на привал, дух перевести. Сосиски на костре пожарим, перекусим.
– Сколько отсюда до города? – Равнил и сам был не прочь отдохнуть.
– Часа 3-4, думаю.
– 3 или 4? Мне вовремя нужно быть.
Односельчанин достаёт смартфон и открывает карты:
– Связи нет – маршрут не построить. Не знаю…
Тогда Равнил извлекает из внутреннего кармана блокнот с ручкой и рисует круг. Односельчанин с любопытством подсаживается ближе.
Равнил комментирует:
– Мы знаем, что находимся на планете Земля, в точке А, на высоте h. Средняя высота холмов в нашей местности – 150 м или 0,15 км. R – радиус Земли, примерно 6000 км. Точка В – это горизонт, потому что дальше него мы не видим поверхность круглой планеты. S – расстояние от нас до горизонта. Город находится примерно по середине между нами и горизонтом. S = 2s.
– Нее-е-е, город гораздо ближе, – включается односельчанин, всматриваясь вдаль.
– Допустим. Пусть S = 3s. Требуется найти время t, за которое мы пройдём расстояние s. Скорость взрослых пешеходов V равна 5 км/ч.
Решение.
Прямая АВ – касательная к окружности. Радиус окружности R всегда перпендикулярен к касательной, поэтому треугольник ABC – прямоугольный.
Записываем теорему Пифагора.
Получаем, что до города 2 часа 48 минут пешком.
Да, думаю, мы можем пожарить сосиски.
– Так вот зачем нужна была математика в школе! – восклицает восхищённый односельчанин.
В городе путники сразу попадают на переполненные людьми улицы. До Равнила доносятся отголоски чьих-то жалоб, успехов, смешных и не очень историй. Вывески магазинов броскими шрифтами и борзыми формулировками заставляют обращать на себя внимание. На фоне беспрерывно гудят забитые машинами проспекты. Лица прохожих автоматически складываются в сердитую гримасу. Злой дворник ищет кого бы подмести. От информационного загрязнения у Равнила кружится голова.
– Зайдём, выпьем кофе, – говорит он, указывая на павильон с напитками на вынос.
– За 160 рублей? Пойдём в другой ларёк, – советует односельчанин, – там такой же кофе за 140.
– У меня есть купон на каждый 9-ый кофе в подарок. Считай, он дарит 160 рублей. 160 рублей разделить на 8 порций кофе, выпитых в другие дни, равно 20 рублей за каждую порцию. Это как раз разница между 160 и 140, которую компенсирует купон. Поэтому нет смысла идти в дальний ларёк.
– Звучит убедительно. Лады, идём сюда.
Взбодрившись, парни сворачивают на небольшую улочку. И даже здесь висит огромный баннер с рекламой ипотеки.
– Мы с женой всё думаем в город переехать, – произносит односельчанин, посматривая на баннер. – Она у меня к комфорту привыкла. Любит вкусно кушать. По выходным в театр желательно водить или в кино. Тяжело ей в селе среди куриц и баранов. Так что думаем квартиру покупать, а без ипотеки нам такую сумму не потянуть. Из всех, кого знаю, никто не потян…
– На баннере написано, – перебивает Равнил, – «Маленькой будет ставка, а не квартира». Допустим, вы купите в ипотеку на 20 лет студию площадью 25 кв. м. С такими доходами, как у нас в деревне, квартиру банк не одобрит. Но за ту же плату в месяц можно снять в аренду 2-х комнатную квартиру, площадью 50 кв. м. То есть в 2 раза больше.
– Интересная мысль, может, действительно, на первое время арендовать, присмотреться…
Только односельчанин заканчивает фразу, как Равнил уже размахивает руками в сторону следующего билборда, который, словно споря с ним, утверждает: «Лучше квартиру купить, чем чужую на себе тащить!»
– Общая переплата банку по процентной ставке столько же, сколько платишь арендодателю за съёмную квартиру! Честный лозунг звучал бы так: «Неси деньги нам, а не своему арендодателю».
– Раз реклама – враньё, получается, что ложь – двигатель прогресса.
– Мне сюда.
Равнил снова ошарашивает односельчанина, резко остановившись у ворот мэрии. Ведь он был одет совсем не для светского приёма. Шорты с карманами, поблекшая от солнца футболка, на ногах болтаются резиновые сланцы. У односельчанина аж губа откатилась:
– Прямо так и пойдёшь?!
В ответ Равнил бросает через плечо свой привычный презрительный взгляд. Вопрос презентабельности совершенно его не беспокоил. Односельчанин снова делает попытку уплотнить знакомство:
– Заходи вечером в гости! Посидим за столом, домашней окрошкой угощу. Мой дом в конце третей ули…
Ворота с кованой виноградной лозой неприятно лязгают, закрываясь за спиной Равнила.
«Как вы знаете, – говорит мэр с хитрым прищуром и присущем высокопоставленным лицам жеманством, блуждая взглядом между Равнилом и своим помощником Павлом Васильевичем, – как вы знаете, в городе продолжается эксперимент по внедрению новой системы выборов градоначальника. Так называемое обратное голосование: раньше голосовали «за», теперь – «против». Каждая партия по очереди вычёркивает одного независимого кандидата от народа. Последний оставшийся будет новым мэром города. У меня есть досье на всех четырёх кандидатов.
Грозов – бандит. Ещё в дикие 90-ые захватил текстильную фабрику. На прошлой неделе, во время процедуры сбора подписей, менял голоса избирателей на бесплатную одежду.
Врышкин – взяточник со стажем. Подделал подписи и подкупил избирательную комиссию.
А у третьего, доложу вам, фамилия «говорящая» – Пустословов! На политическом рынке ему давно никто не верит.
Таким образом, остаётся единственный порядочный кандидат – Стрелецкий. И не надо, Павел Васильевич, так недовольно ёрзать на стуле. За исключением той пьяной выходки в сауне, да драки на собрании, – вполне себе достойный кандидат.
Не хочу, чтобы получилось также, как 4 года назад, на прошлых выборах. Когда победил я. Городу со мной повезло, тут не поспоришь. Дороги отремонтировал, с ветхим жильём разобрался, дамбу построил. Да много чего сделал для города. Почти без выходных работал. Моя совесть чиста и измотана. Можно уходить на тихую должность, заместителем заместителя.
Но всё же нужно признать: та победа была абсолютной случайностью. Ни одна из партий не хотела видеть меня в этом Мраморном кабинете. Сегодня ситуация другая. Вы видели досье. Нельзя, чтобы выбрали другого. Городу нужен достойный приемник. Поэтому, уважаемый Равнил, Вам слово».
Равнил берёт фломастер и, скрипя сланцами по Каррарскому мрамору, подходит к магнитной доске:
– Не вызывает сомнений, что первый кандидат на пост мэра в вашем списке – Стрелецкий. Затем в порядке уменьшения приоритета идут Пустословов, Врышкин и Грозов.
– С Вашего позволения, я бы Грозова повыше поставил. А то похоронит всех нас. Подумайте ещё раз.
– Павел Васильевич, сделайте одолжение, сядьте на место! – приказывает мэр своему помощнику. – Равнил, продолжайте, пожалуйста.
– Мы знаем список приоритетов других партий.
– Да, благодаря моим разведчикам!
Равнил рисует на магнитной доске матрицу голосования.
«На голосовании партии будут вычёркивать кандидатов в строгой последовательности, которая определяется количеством представителей партии в Городской думе: первой ходит партия мэра, потом коммунисты, потом либералы. Нам нужно определить, какого кандидата вычеркнуть первыми, чтобы в результате последующих вычёркиваний остался именно Стрелецкий.
Задачу обратного голосования будем решать «от обратного», то есть с конца. Либералы ходят последние – начнём с них. Они, в соответствии со своим списком приоритетов, вычеркнут «П» – Пустословова. Он сразу вычёркивается из списков других партий.
Перед либералами будут ходить коммунисты. Они вычеркнут «Г» – Грозова – он последний в их списке приоритетов. Вычёркиваем его из списков других партий.
На ваш ход остаётся Стрелецкий или Врышкин. Чтобы победил Стрелицкий, следует вычеркнуть Врышкина.
Проверим, как это будет выглядеть на голосовании. Вы первым ходом вычёркиваете Врышкина, далее коммунисты вычёркивают Грозова, и либералы – Пустословова. Победил Стрелецкий. Задача решена».
«Вот! – возбуждённо вскакивает мэр. – Мы будем голосовать против Врышкина, хотя само собой напрашивается голосование против Грозова. Математика делает вещи! Для этого, Павел Васильевич, я и пригласил высококлассного специалиста. Равнил, от имени всего города выражаю Вам благодарность за Ваш труд и старания! Вознаграждение уже перечислено на карту».
Равнил возвращается домой необыкновенно уставший. Некоторые люди ищут правду снаружи, ожидая комплиментов про свою новой причёску. Садятся такие по центру и всем видом говорят: «Хвалите меня! Ну, чего не хвалите?» У Равнила правда внутри: похвала или лесть летит мимо ушей. Его самочувствие зависит от самооценки. Сам не ставит лайков и не ждёт лайков от других.
Равнил проходит в библиотеку, под которую отводилась целая комната. Из дальнего угла извлекается вечернее чтиво. Он садится в кресло, накрывается пледом, но страницы высшей математики никак не лезут в голову. Тяжёлое бремя индивидуализма давит горечью потерь. Равнил откладывает книгу, включает сериал «Друзья». На экране двое друзей обсуждают прошедший день за вечерним столом, смеются. По щекам Равнила текут слёзы. Большие мальчики плачут в одиночестве.
