Аркадий Анатольевич Марьин
Беспризорники
– Артемия? – зачем-то переспросил участковый.
Николай проигнорировал вопрос коллеги. И сам задал вопрос:
– Как ты думаешь, Олег, может это как-то быть связано с убийствами священников в соседних областях?
– Всё возможно. Ничего нельзя исключать, – согласился Бориско. – А водитель сказал ему адрес священника?
– Нет, он его не знает.
– И лица его не запомнил?
– Нет, говорит, что какое-то серое пятно вместо лица. Как смазанное изображение.
– Он водителя по голове ничем не бил? Может, это такой эффект от сотрясения мозга?
– Говорит, что никто его по голове не бил. Просто, он отрубился в какой-то момент, а очнулся, когда его сержант за плечо тряс. Там, на заднем сиденье автобуса.
– А запаха никакого не было от него? Или ещё чего?
– Проверили. Кровь чистая. В общем, как стёклышко.
– Загипнотизировал тогда, получается?
– Возможно… Как версия, – задумчиво произнёс Николай, – я себе отметил.
– Так ты мне что, хочешь поручить сходить в цирк? Поспрашивать, не приехал ли к нам на гастроли гипнотизёр-иллюзионист?
– Ну, ты старик даёшь, – воскликнул следователь, – прямо сыплешь версиями. Старая гвардия! Спасибо!
– Так что, – спокойно продолжил участковый, – в наше местное шапито сходить?
– В цирк я сам загляну, а ты, Олег, проведай ещё разок нашего подопечного священнослужителя. Всё ли у него в порядке? Не заглядывал ли к нему кто из незнакомцев? Сердце мне подсказывает, что сгущаются тучи над его религиозной головой.
Участковый обречённо выдохнул, положил ладонь себе на лоб и с закрытыми глазами ответил в трубку:
– Хорошо. Проведаю. Замечу тучи – разгоню. Не смогу самостоятельно – вызову подмогу.
– Олег, я тоже устал. Не язви. Это наша с тобой работа. А кадров у меня не хватает. Ну, зачем нам с тобой на участке мёртвый священник? Согласен?
– Согласен, – буркнул Бориско.
– Ты мне с места отзвонись. Договорились?
– Договорились. Переговорю с отцом Артемием и отзвонюсь.
– Вот и ладушки. Бывай, товарищ лейтенант.
– Бывай, товарищ майор.
Пошли гудки. И это звучали гудки по его сегодняшнему скорейшему возвращению домой. Участковый понимал это.
И ещё он чувствовал, впрочем, как и следователь, что дело набирает обороты. Грядёт какое-то неординарное, стихийное событие. И именно этот вечер обещает быть особенно долгим. Особенно странным. А возможно, и страшным.
Бориско убрал руку со лба, хорошенько проморгался, отгоняя нахлынувшее наваждение. Огляделся по сторонам, убедившись, что в кабинете всё на прежних местах.
– Как будто заснул, что ли? На пенсию, видать, пора. Сильно уставать стал. А тут лица серые, смазанные.
Он отбросил в сторону заявления старушек, резко встал из-за стола, надел верхнюю одежду и вышел из кабинета.
Захар заметил огромный внедорожник сразу же, как только тот подъехал к воротам.
В марках машин сторож не разбирался, и не мог судить насколько это средство передвижения люксовое или крутое. А вот цвет этого корабля на колёсах, как когда-то и Артемия, старика Захара удивил. Такой чёрный, такой глубокий. Казалось, что это вовсе не машина, а дыра куда-нибудь в космос. В ту его часть, где напрочь отсутствуют и звёзды, и вообще что-либо светящееся.
Захар от такой мысли поёжился в своём стареньком пальтишке и подошёл к калитке в воротах, чтобы встретить дорогого гостя лично. Как договаривались с Артемием.
Открылась задняя пассажирская дверца, и из внедорожника не спеша появился мужчина во всём чёрном. Лишь белая сорочка, прикрытая чёрным галстуком, ярким пятном выделялась в облачении гостя.
– Доброго здоровья, – с лёгким поклоном обратился Захар к мужчине. – А я вас уже здесь поджидаю. Предупреждён. Поставлен, так сказать, в известность. Готов проводить.
Незнакомец переступил порог калитки, остановившись рядом со сторожем. Он абсолютно никак не отреагировал на всю тираду слов приветствия. Его глаза скрывали солнцезащитные очки, несмотря на угасающий день и приближающиеся сумерки.
– Готов проводить, – ещё раз зачем-то повторил Захар, откровенно не зная, что ещё сказать незнакомцу.
– Хорошо, – наконец-то отозвался тот. – Веди меня в храм. Надеюсь, всё уже готово.
– Думаю, что готово. – Сторож захромал в сторону здания церкви, то и дело оглядываясь, чтобы убедиться, что гость следует за ним. – Говорю же, ждали. Можно сказать, давно ждали. Уж не чуда, так провидения точно. Слава тебе, господи!
Захар перекрестился, глядя на кресты облезлых маковок церкви, и улыбнулся через плечо своему ведомому. Тот молча кивнул.
– Вот сюда, – указал Захар на двери церкви, когда они подошли к ней вплотную, – по лесенке вверх, а там вам Клавдия покажет. Мне-то тут нужно быть. Я сторож. Двор сторожу. И ворота вот сегодня. Чтобы у вас всё гладко прошло. Я же понимаю, как это важно. У ворот буду стоять. Охранять буду…
– Хорошо, – перебил сторожа гость. – Это очень хорошо. Охранять надо. И если заметишь, что что-то не так, дай знать.
– Что-то не так? – переспросил Захар, не совсем понимая человека в чёрном костюме.
– Именно! – кивнул тот. – Что-то не так. Если это произойдёт, то ты это почувствуешь, – настойчиво повторил гость, словно это были слова какого-нибудь заклинания.
– Ну, ладно, – несколько смутившись, согласился сторож. – Буду на чеку.
Незнакомец снова молча кивнул и начал подниматься по лестнице к дверям церкви. Захар видел, как мужчина скрылся за дверьми. Постоял ещё какое-то время в глубокой задумчивости. Он никак не мог решить для себя, – какой он, этот их гость, этот богатый и щедрый человек? Добрый он или злой? Может ли он смеяться? Может ли сострадать?
Наверное, для Захара это навсегда останется загадкой.
Но сторож понимал главное: гость появился не для того, чтобы нравиться или не нравиться, быть понятым или стать чьим-то другом. Глядя на ветхое, недоремонтированное здание церкви, Захар понимал всю наивность любых вопросов.
В таких непростых раздумьях Захар не спеша пошёл обратно к воротам. В любом случае, он выполнит наказ Артемия: предупредить каждого пришедшего, что сегодня службы не будет из-за чрезвычайной, архиважной ситуации. А лучше просто никого не пускать и разворачивать без каких-либо разъяснений. Всем и каждому проповедь не прочтёшь и благую весть не донесёшь. Нельзя – и всё!
Подойдя к калитке ворот, Захар поднял взгляд и увидел, как впритык к внедорожнику припарковался городской рейсовый автобус. Пассажиров в салоне не было. И это не удивительно, ведь девятый маршрут здесь никогда не ходил. За рулём сидел уже знакомый Захару шофёр, коренастый мужичок с холодным, бегающим взглядом.
Водитель спрыгнул на мокрую брусчатку, хлопнул дверцей и уверенной поступью двинулся к калитке. С непроницаемым выражением лица, он не просто шёл по направлению к Захару, а как будто вбивал каждым шагом железный костыль в деревянную железнодорожную шпалу.
Сторож хотел было остановить его заготовленной фразой о невозможности встречи с настоятелем, но водитель и не думал о чём-либо спрашивать. Он вообще не обратил на Захара ни малейшего внимания. Курчавый крепыш бесстрастно прошагал мимо сторожа по направлению к дверям храма.
– Эй, минутку, мужчина! – не выдержал и громко крикнул в спину шофёру Захар.
Тот даже не обернулся, продолжая идти заданным курсом.
И только тут сторож заметил в руке этого наглого незнакомца топорик небольшого размера. Такими обычно обзаводятся туристы и рыболовы. Очень полезная штука где-нибудь в лесу, на берегу речки или озера. Пригодится, чтобы сучьев нарубить для костра. Вообще, вдали от цивилизации, топор – вещь неоценимая.
Но не в церковь же идти с топором!
Внутри у Захара всё похолодело. Он вспомнил визит участкового, его предупреждения, его листок с ориентировкой. Но личность на той бумажке совсем не походила на этого водителя-убийцу.
– Стой, гад! Не смей! Убью! – громко, что было мочи, заорал сторож.
Но человек уже подходил к лестнице храма, собираясь подняться и войти внутрь. Нужно было что-то срочно предпринимать. И Захар в ту же секунду сообразил, что ему нужно делать.
Он так быстро, насколько позволяла хромая нога, рванул в сторону хозяйственного домика. Там, в его сторожевой каморке, за старым, просиженным и пролёжанным диваном, была припрятана охотничья двустволка. Всегда вычищенная и смазанная, заряженная и готовая для прямого назначения – защиты матушки-церкви.
А сейчас нужно было срочно защищать Артемия. И другого варианта защиты Захар в данной ситуации не видел.
Когда участковый Бориско подходил к воротам храма, он попросту не поверил своим глазам. Рядом с огромным чёрным внедорожником стоял автобус девятого маршрута. Простое совпадение? Забавное стечение обстоятельств?
Снова в голове участкового пронеслась мысль о странности, о невероятности всего происходящего.
Ну, ничего. Сейчас он во всём разберётся.
Бориско обошёл автобус, убедился, что он пуст, и, переступив порог калитки, оказался в церковном дворике. И именно в этот момент участковый увидел, как от хозяйственного домика к храму, невзирая на свою хромоту, нёсся сторож Захар. Он что-то громко и зло выкрикивал, а в руках при этом сжимал двуствольное охотничье ружьё.
Картина для Бориско была шокирующая. Участковый решил не окликать Захара, чтобы не спугнуть. Ведь неспроста же старик бежал с ружьём в храм. Лучше посмотреть, что происходит внутри и уже тогда решать, какие действия лучше всего предпринять.
Бориско хлопнул ладошкой себя по боку и тут же вспомнил, что табельный пистолет оставил в сейфе. Вот же незадача. Ну, а кто ж знал?
– Голова моя садовая. Это точно от усталости, – раздражённо буркнул он себе под нос и прибавил шагу.
Что бы сейчас не происходило в стенах храма, он должен успеть. О своих обязанностях, как представитель власти, и о своём долге он помнил всегда.
– Только б никого не убили, – причитал Бориско, уже взбегая по лестнице храма, – только б никого…
И словно в ответ на его опасения, за дверью раздался грохот выстрела, а навстречу выбежала старушка Клавдия.
– Убивают! – с безумным взглядом, хриплым голосом прокричала она.
Клавдия попыталась было вцепиться в отворот форменной куртки, но участковый решительно отстранил её и ринулся в раскрытую дверь храма.
Как и договаривались, в храме посторонних не было. Только у самого входа сидела старушка Клавдия и издалека, с нескрываемым любопытством наблюдала за происходящим.
– Возможно, с моей стороны глупо было бы спрашивать, – говорил Артемий, заканчивая последние приготовления к обряду крещения, – но всё же: знаешь ли ты «Символ веры»?
– Знаю, священник, – ответил Анатолий.
– Это хорошо, – кивнул Артемий, – но не нужно меня так называть. Можешь просто звать меня по имени. Так будет лучше.
– Я согласен, – и немного о чём-то подумав, добавил, – Артемий.
– Прекрасно. Всё готово. С божьей помощью начнём. Благослови нас, господи.
Артемий перекрестился на образ богородицы и начал обряд с чина оглашения. Как и положено, – чтобы подготовить к воцерквлению.
– О имени Твоём, Господи Боже Истины, и Единородного Твоего Сына, и Святаго Твоего Духа, возлагаю руку мою на раба Твоего, сподобльшагося прибегнути ко Святому Имени Твоему, и под кровом крил Твоих сохранитися…
И вдруг, неожиданно, раздался оглушительный звук хлопающей двери со стороны главного входа. Напор воздуха от хлопка был такой силы, что язычки пламени на свечах беспокойно заметались из стороны в сторону. Лампадки под ближайшими иконами еле заметно закачались.
В ту же секунду заголосила Клавдия.
– Помогите! Убивают! Убивают!
Анатолий и Артемий обернулись на шум и увидели, как старушка присела возле дверей, прикрыв голову руками, словно пытаясь защититься, а по направлению к ним шагал коренастый, невысокого роста, курчавый мужчина. Его лицо было абсолютно беспристрастным. А в правой руке он нёс небольшой туристический топорик.
Как ни странно, но Артемий сразу же понял, для чего пришёл в храм этот незнакомец. Всё было ясно и предельно логично. Сейчас его убьют, как и всех предыдущих священников, согласившихся крестить чужака, неизвестно кого в обмен на «звонкую монету».
«Всё правильно, – пронеслось в голове Артемия, – такого проступка Он не позволит!».
Анатолий развернулся, сделал шаг навстречу ворвавшемуся в храм незнакомцу, оказавшись между ним и Артемием. Кучерявый крепыш не придал этому большого значения. Как-то уж очень небрежно он оттолкнул Анатолия в сторону левой рукой. Тот отлетел, словно лёгкая тряпичная кукла.
Оказавшись на полу, Анатолий тут же выкрикнул странное, непонятное для Артемия слово:
– Фвазичтс!
Даже не выкрикнул, а как-то громко прошипел. Возможно, он пытался этим остановить незнакомца. Но уж куда там!
Всё с тем же беспристрастным лицом, подобно запрограммированной машине, незнакомец подошёл вплотную к священнику и поднял топорик над его головой. Артемий не мигая глядел в пустые зрачки своего убийцы.
Как странно… Совсем не предполагал, что его смерть будет выглядеть именно так…
И вновь, неожиданно, хлопнула дверь. Ещё сильнее заголосила сидящая у стеночки Клавдия, от страха, видимо, забывшая не только о сигнализации, но и о собственной безопасности. Дверь была совсем рядом. Старушка то переходила на шёпот, то начинала громко причитать: «Батюшки! Батюшки!».
Артемий снова устремил взгляд в сторону входа. К ним шёл, как всегда прихрамывая, сторож Захар. Он уверенно держал под подбородком охотничье ружьё, плотно прижимая приклад к плечу. Но в кого он сейчас целился, точно сказать было нельзя.
– А ну, опустил топорик, сука! – громко произнёс Захар. – Убью гада! Не тронь батюшку!
Каждое его слово будто набат колокола гудело под сводами старого храма.
Артемий заметил, как призрачная тень удивления мелькнула по непроницаемому до этого лицу незнакомца. Тот замялся буквально на несколько секунд. Топор, готовый сокрушить ни в чём неповинную голову, замер в воздухе.
– Стреляй! – вдруг крикнул Анатолий Захару. – Чего ты ждёшь!
– Пригнись! – так же громко произнёс Захар.
И все без исключения поняли, кому предназначались эти слова.
Артемий хотел было ответить, что ни за что не станет в храме кланяться душегубу, но не успел. Всё, что происходило дальше, было для него как при замедленном воспроизведении видео.
Топор начал опускаться вниз. Артемий прекрасно понимал, что головной убор, находящийся сейчас на нём, совсем не каска, и не в состоянии спасти от удара увесистым, острозаточенным предметом.
Сейчас, вот-вот, уже совсем скоро он превратиться в бездушный манекен, лежащий на полу без признаков жизни, испачкав собственной кровью и нарядную крещенскую одежду, и чистые, вымытые Клавдией с раннего утра половицы.
Выстрел охотничьего ружья прозвучал, словно ударившая совсем рядом молния. Грохот и треск, оглушивший до звона в ушах. И куски головы незнакомца, разлетающиеся в стороны. Похоже, дробь прямиком попала ему в затылок. От лица осталась только нижняя челюсть.
В ту же секунду рука с топором безвольно начала падать вниз, пройдя в каких-то миллиметрах от лица Артемия.
Вслед за рукой, к ногам священника, всем своим теперь уже безжизненным телом, рухнул его несостоявшийся душегуб.
– Не задел? – с округлившимися глазами, громким шёпотом спросил Захар.
– Вроде бы, нет, – так же шёпотом ответил Артемий.
– Убивают! Убивают! – хриплым голосом закричала Клавдий и кинулась прочь из церкви.
Тут же в двери вбежал участковый. Он находился в состоянии сильного возбуждения. Словно загнанный зверь он шарил сглазами по сторонам, пытаясь определить, откуда исходит больше всего опасности и угрозы.
– Что здесь происходит? – спросил Бориско, указывая рукой на лежащий перед священником труп.
– А то не видно, – спокойно ответил Захар, – готов гадёныш.
– Ты же его завалил, – словно не желая верить собственным глазам, произнёс участковый.
Сторож опустил ружьё, переломил его и аккуратно выбил две пустые, дымящиеся гильзы.
– Иначе он бы убил меня, – как-то отрешённо, немного растерянно сказал Артемий. – Господи, грех-то какой.
Поднявшийся с пола Анатолий, подошёл к трупу и, легонько толкнув его ногой, произнёс:
– Греха никакого нет. Не нужно волноваться. Это не человек. Посмотрите, крови нет. Видите?
Артемий, Захар и Бориско дружно поглядели на то место на полу, где лежала голова убитого. Под головой, или точнее под тем, что от неё осталось, не было и следа от какой бы то ни было кровопотери. Даже ни лужицы, даже ни пятнышка. Лишь что-то наподобие лёгкого дымка вырвалось через дыру на волю. Немного потрещало внутри, пискнуло и издало звук остановившегося электронно-механического устройства.
В ту же секунду тело начало сдуваться. Как надувная игрушка, повреждённая во время неосторожной игры. Контуры одежды стала расползаться, а цвета блёкнуть, переходя в однородный светло-серый.
Бориско почесал затылок одной рукой и, указывая другой на происходящее перевоплощение на полу, чуть сипло произнёс:
– Это что ещё за фокусы? Он почему сдувается? Его арестовать надо было, а вы его ещё и убили!
Анатолий еле заметно ухмыльнулся.
– Зачем же вам активный модуль арестовывать? Если и арестовывать, то того, кто им управлял, а его здесь нет.
– А где же он? – не унимался участковый.
– Вот в чём он сюда прибыл, там он, скорее всего, и находится. Вы видели на улице возле храма то транспортное средство, на котором он прибыл?
