Apple Rotten
Утро на Чертовой горе
Но, как уже было сказано, выходец из капсулы не обращал на это никакого внимания. Он заметил, что ландшафт на склоне стал более срезанным, словно много лет назад его ровняли намеренно, а чертовы рыла перестали высовываться из земли. Он был почти на месте. Ему хотелось побежать, но в целях осмотрительности он все же продолжал идти спокойным шагом.
Не прошло и пяти минут, как он увидел небольшой холм среди выровненной грунтовой площадки. Подойдя к нему с другой стороны, можно было вообще не заметить ничего необычного; но с той позиции, где стоял выходец из капсулы, в боковой части холма отчетливо виднелись бетонная стена и тяжелая металлическая дверь – погнутая и вывороченная наружу вместе с толстыми металлическими петлями.
А перед дверью, на сглаженной поляне земли, стояла ржавая фигура. Когда выходец из капсулы приблизился, та повернулась к нему, и он на секунду отпрянул в ужасе, потому что увидел… себя. Те же длинные стройные руки, тот же покрытый гладкой обшивкой торс, те же безжизненные глаза и лицо манекена, но только еще более зловещее, чем у него самого. Этот стоял и смотрел на железного скитальца, такой же скиталец, но как будто находившийся здесь дольше; не у бункера – а в самом мире, который их окружал. Об этом кричало его стальное покрытие, исцарапанное и истершееся, но все такое же прочное, покрытое грязью, глиной и следами чего-то красного. Эта машина, этот робот смотрел на копию себя с тенью холодной жестокости в глазах, если можно было прочитать нечто подобное в глазах машины, словно не видел в нем равного себе, хотя, стоя друг против друга, один больше походил на отражение другого, и оба они были как близнецы.
Человек (или робот?) почувствовал, как ярость подкатывает к нему из глубины, как неудержимое желание сокрушить эту выскочку все сильнее берет над ним контроль. Он понял, что пока не сделает этого, дальше ему не пройти.
ㅤ
***
Никто из жителей Каменного Города так и не узнал, что в действительности происходило в тот вечер на противоположном склоне Чертовой Горы, – и все же многие догадывались. Долгое время дикари слагали легенды о том, как среди холмов два зверя прошлого сошлись в жестоком поединке, исход которого был известен одним лишь богам. Когда в сумерках племя собралось у своих костров, с благоговейным ужасом вслушивались они в грохот и лязг, доносившиеся из-за горной вершины, и казалось, сама земля содрогается под гнетом этой яростной схватки. Даже старуха, сидя в тесном шатре, беспокойно дрожала и молила духов упасти Каменный Город от битвы – чтобы та миновала и не переместилась с холмистых предгорий в их дом, разрушив все, что было им дорого.
Железный скиталец не знал, сколько длился этот поединок: может, несколько минут, а может, несколько часов. Все его внимание было захвачено противником, который был проворен как он, двигался также быстро как он, и удары которого были подобны столкновению с летящей на всей скорости фурой. Бессчетное количество раз они швыряли друг друга о скалы, крушили друг друга стальными кулаками и сцеплялись в паутине механических конечностей, оглашая холмы поразительным скрипом металла о металл. Они не чувствовали боли, не могли устать, и поэтому драка должна была продолжиться до полного уничтожения соперника, до превращения его в рухлядь – по-другому быть не могло.
Выходец из капсулы был близок к поражению. Его близнец оказался более искусен в вопросах убийства, потому что – это довольно быстро стало очевидно – забирать жизни ему доводилось куда чаще. Мрачное подобие на нашего скитальца едва не оторвало ему руку, вышибло один глаз и бесчисленными ударами измяло его нагрудную обшивку. В какой-то момент этой злобной копии робота (или человека?) чуть было не удалось скинуть его в ущелье, где он непременно разбился бы о края валунов и скал, но скиталец увлек противника за собой, и оба со звоном покатились вниз, разбрасывая вокруг мелкие детали и обломки своих механических скелетов.
Последнее слово было за случаем. Развив скорость в падении, вражеский андроид свалился прямо на остроконечный камень, который переломил его синтетический позвоночник пополам. Беспомощный и парализованный, он рухнул на землю неподалеку, где лежал до тех пор, пока гость из капсулы не подошел к нему, придерживая свою висящую на проволочных мышцах руку.
Бой был выигран, и все же скиталец не считал дело оконченным. Внутри него полыхала ярость, обращенная к самозванцу. Он не мог свыкнуться с мыслью о том, что кто-то подобный, подобный ему ходит по этой земле. В распластанной у его ног машине он видел теневую версию себя самого, пригодную только для смертоубийства, лишенную всякой надежды и смысла. Лишенную Имени.
Эту версию себя он не мог пощадить – к тому же, разве есть хоть какой-то грех в том, чтобы сломать машину?
Подняв с земли тяжелый валун с зазубренными краями и зажав его под мышкой, он подошел к поверженному андроиду и сбросил свою ношу тому на голову. Самозванец не сказал ни слова. Только продолжил сверлить скитальца все тем же цинично-озлобленным взглядом, пока его металлический череп не расплющился под стокилограммовым весом, и огонь в его искусственных глазах не погас. Робот (или человек?) устремил взгляд к небу. Когда все было кончено, на Чертову Гору уже давно опустились сумерки. В безлунном небе не было звезд, хотя сейчас он, пожалуй, рассчитывал увидеть их. Черные тучи угрюмо плыли у него над головой, и непроглядная тьма лежала на холмах.
Он уже собрался уйти, как вдруг заметил, что из-под камня, которым он прикончил самозванца, вытекает густая бесцветная жидкость. Приподняв камень и оттолкнув его в сторону, он понял, что субстанция струится из головы поверженного андроида. Внутри его искореженного черепа виднелся раздавленный человеческий мозг.
ㅤ
***
Дверь бункера была согнута и вырвана из рамы; она покоилась возле дверного проема, за которым виднелась лестница, тянущаяся вниз, вглубь Чертовой Горы. Этот тесный коридор продувался ветром, бушевавшим в предгорьях, и освещался настенными лампами. Выходцу из капсулы казалось, что он уже сто лет не видел электрического освещения – что, в общем то, было правдой.
Он сошел по крутой лестнице вниз, сохраняя равновесие в поврежденных ногах. Ему становилось не по себе, когда он смотрел на свои изувеченные конечности и понимал, что ничего не чувствует. Если калека испытывает фантомные боли в отсутствующих руках или ногах, то наш скиталец, наоборот, обладал конечностями, мог управлять ими на уровне рефлексов, но совершенно не осознавал этого. Его тело было чужим, а он в нем был кем-то вроде временного гостя. Он убедился в этом, когда содержимое головы того андроида стало вытекать на траву, и в других обстоятельствах это открытие поразило бы его, а сейчас его мысли всецело занимало ожидание встречи.
Последняя ступенька была позади. Бункер встретил его разветвленной сетью коридоров и гермодверей. Он обнаружил около десятка комнат с металлическими нарами, столовую, несколько складских помещений, кабинеты. Все они пустовали, но следы недавней жизни присутствовали в некоторых из них, поэтому скиталец продолжал искать. В конце концов, больше ему некуда было идти.
Свернув за очередной угол, он увидел то, что надеялся и одновременно боялся увидеть – еще одну вывороченную дверь. Проковыляв в помещение, которое та должна была консервировать, выходец из капсулы понял, что находится в центре связи. На многочисленных столах здесь были расставлены кучи разнообразного оборудования – приемники, передатчики, ретрансляторы, микрофоны, компьютеры, переговорные устройства, системы слежения и прочий инвентарь, который он затруднялся опознать. Все это имело уже явный след использования, много чего было разобрано и, казалось, ждало некоторых ремонтных манипуляций, а где-то даже мигали лампочки и светились мониторы. Кто-то был в этой комнате совсем недавно.
А еще здесь лежал труп. Это был мужчина средних лет, одетый в грязное пальто и рваные брюки. Его шея была сломана, взгляд был ледяным. Было похоже, что он лежит здесь уже второй или даже третий день.
Человек (или робот?) наклонился к телу и заметил, что под самой ладонью покойника лежит небольшой портативный компьютер. Высвободив его из-под мертвецкой руки, гость из капсулы положил разбитое устройство на стол и нажал несколько кнопок – так, наобум, – но неожиданно экран зарябил. Прямо перед ним возникла блекло-синяя проекция человеческого лица.
В очертаниях головы угадывался образ мертвого человека на полу, но из-за повреждений компьютера проекция получилась искаженной. Правая половина бюста то и дело подергивалась, словно расплываясь в пространстве и собираясь заново, а донесшийся из динамиков голос был нечетким и звучал как из старого радио, хотя речь все же можно было разобрать.
– Итак, надеюсь, это слушаешь ты, CRD-442, а если нет – плевать. Я рассчитывал, что он потеряет мой след, когда я доберусь до этого места, но буквально только что засек его на одной из камер возле дороги. – Голос звучал спокойно, пусть и торопливо. – На тот случай, если он доберется до меня раньше, чем ты, я сделаю записи, в которых постараюсь дать тебе как можно больше ответов. Просто спроси это устройство о том, что тебя интересует, и, если я подготовил соответствующую запись, она автоматически воспроизведется.
Выходец из капсулы назвал ему Имя. Компьютер издал противный стонущий звук, а над проекцией головы высветилось красное сообщение: «Ошибка. Совпадений в базе данных не найдено.»
Тогда он продекламировал Имя в сотне различных вариаций, поставил вопрос в бесчисленном множестве формулировок, и повторял его снова и снова, будто с каждым разом оно должно было звучать четче, убедительнее. Но компьютер лишь продолжал пищать и на каждый из этих вопросов отзывался: «Ошибка. Совпадений в базе данных не найдено», «Ошибка. Совпадений в базе данных не найдено», «Ошибка. Совпадений в базе данных не найдено.»
– Что я такое? – по наитию бросил выходец из капсулы.
Компьютер ответил голосом мертвеца:
– Ты – механизированная гуманоидная оболочка, внутрь которой помещен человеческий мозг. Этические вопросы о том, являешься ли теперешний ты собственно футляром или же помещенным внутрь мозгом, оставим философам. Я понятия не имею, кем ты был до того, как подписался на программу по созданию кибероидов, – твое досье затерялось в суматохе того дня, когда упали бомбы. Да это теперь и не важно. Кстати говоря, отчасти поэтому я тебя сюда и вызвал.
– Зачем создавали таких, как я? – роботизированный голос не выдавал ни тени досады, хотя цунами отчаяния билось внутри скитальца и больно хлестало его своими когтями.
– Скажем так, это было сделано в обход некоторых международных соглашений конца прошлого века, – ответила голограмма. – Тогда все усердно кричали о том, что нельзя делать машины похожими на людей, и уж тем более использовать их в военных целях. Тут на сцену и выходите вы – кибероиды, как вас прозвали очкарики. Не роботы, поскольку в каждого помещен человеческий мозг, предоставленный владельцем государству на добровольной основе (не безвозмездной, между прочим). Но и не люди, ибо человеческие возможности вам в подметки не годятся. А еще потому, что мозг внутри механического тела временно вам не принадлежит: при помощи высоких технологий его роль сводилась к командному центру, которым, в свою очередь, рулили извне. Такие вот дела.
– В таком случае, кто ты такой? – спросил выходец из капсулы, смотря в глаза голограммы так, будто общался со вполне живым собеседником.
– Справедливый вопрос. Веришь или нет, я – член довоенного правительства. Не будем вдаваться в детали, мое имя не имеет значения, как и должность, которую я занимал. Важно то, что в последний день человечества все чинуши, кто успел прийти в себя, спустились в убежища и легли в криогенные капсулы. Мне довелось стать одним из тех, кто пребывал в форме сосульки последние сто с лишним лет. Не самый приятный опыт, между нами говоря. – Он прочистил горло и, судя по звукам, отхлебнул что-то из фляги, немного помолчал. – Когда я очнулся, меня едва не прикончил один из тех жутких армейских ботов, но я смог улизнуть и направился сюда, памятуя, что в этом районе находится бункер для квартирования войск. Задействовав уцелевшее оборудование связи, мне удалось обнаружить твою сигнатуру – что неслабо меня удивило. К сожалению, мощности передатчиков хватило лишь на то, чтобы выслать тебе координаты этого места, что и привело в действие твою капсулу.
На последнем слове запись заглючила, и его голос еще долго повторял «капсулу, капсулу, капсулу», пока компьютер не справился с ошибкой.
Андроид стоял перед проекцией, ее синие очертания отражались в его измятом корпусе. Он чувствовал себя выжатой оболочкой, сгнившим плодом. Он шел сюда в надежде отыскать обладательницу Имени, но в итоге обнаружил лишь мертвеца; он повидал много мертвецов за последние пару дней, и этот мало чем отличался, несмотря на все свои речи. У скитальца возникло ощущение, что нечто важное внутри него, без чего он не смог бы дожить до этой минуты, заменили на сгусток извести.
– Как я оказался в городе? – спросил он, пытаясь заполнить пустоту знанием, хотя это не помогало.
– Должно быть, чудесные там пейзажи, а? Сам я пришел не оттуда, но готов поставить задницу своей жены на то, что там все гораздо хуже… Ба, совсем забыл, что она не дожила, ха-ха-ха! – Он по-дурацки отсмеялся, прежде чем ответить. – Ну, когда Судный День настал, сперва случился балаган. Разведка облажалась, мы не ожидали, что наши западные «друзья» начнут действовать так быстро. Бомба упала в город, и тебя одним из первых отправили туда для ликвидации последствий. Похоже, это был твой счастливый билет: следующая бомба снесла штаб, откуда координировались действия вашей братии, поэтому большинство из вас так и остались пылиться на складах, скорее всего уже навсегда. – На записи было слышно, как он почиркал зажигалкой. – Тем временем твоя капсула, прибыв в точку высадки и не получив команды для снятия замков, автоматически перевела тебя в режим низких энергозатрат. В этом состоянии ты благополучно мариновался последующее столетие. Из-за этого некоторые твои функции могли выйти из строя, но, полагаю, на что-то ты еще годен, раз сумел сюда прийти, хе-хе.