Анна Сергеевна Баканина
Проклятые судьбы. Умереть и вернуться
Пролог
Стоял тёплый июньский вечер. Из приоткрытого окна доносился запах цветущего сада. Где-то вдалеке были слышны изредка проезжающие машины и удаляющиеся голоса прохожих. Слабые солнечные лучи пробивались сквозь плохо задвинутые шторы и освещали комнату ярко-красным светом.
Мне всегда нравилась эта игра цветов, и я буквально каждый день с нетерпением ждала наступления вечера. Этот момент казался волшебным, когда комната погружалась в лёгкий полумрак, и единственным освещением были лучи вечернего солнца. Но больше всего мне нравилось наблюдать за их игрой на противоположной стене возле кровати. Почему-то именно там они казались живыми. Я долго думала, что эта стена имеет какую-то своеобразную выпуклую форму, с еле заметными тёмными очертаниями. А спустя пару лет поняла, что дело вовсе не в стене и даже не в солнечных лучах. Но это понимание пришло не сразу и прошло немало времени, прежде чем я окончательно убедилась в своих догадках.
Будучи ещё ребёнком, я не боялась оставаться в комнате одна, как многие другие дети моего возраста. Не знаю почему, но мне не было страшно, хотя уже тогда ощущала чье-то незримое присутствие. Даже при выключенном свете и без ночника я совершенно спокойно засыпала без всяких там сказок перед сном, на радость родителям, которые благополучно пользовались этой возможностью и занимались своими делами.
Уже в начальной школе у меня появилась привычка приглашать подруг к себе домой. Нередко после уроков или на выходных мы сидели у меня в комнате, листали мамины журналы и обсуждали мальчишек из класса. Но где-то через неделю после таких посиделок девочки наотрез отказывались приходить ко мне. Поначалу я не понимала в чём дело, пока в один прекрасный день они не рассказали, что находясь у меня в комнате, у них появляется неприятное ощущение будто за ними кто-то наблюдает. Чаще всего их внимание привлекала именно та самая стена, возле которой стояла кровать.
Я не стала спорить или доказывать обратное, ведь у самой нередко возникало такое же ощущение. Только в отличие от них, у меня оно никакого дискомфорта не вызывало. Уже тогда я начала догадываться, что у меня в комнате кто-то есть, даже мысленно окрестила этого «кого-то» Дэвидом, в честь знаменитого Дэвида Копперфильда. Периодический я разговаривала со своим невидимым «другом», рассказывала всякие школьные истории, вплоть до того, что подружки боятся приходить ко мне. Конечно же, ожидаемого ответа не следовало, но я всё равно знала, что он меня слушает.
За всё это время я ни разу не рассказывала родителям о новом друге, а на вопросы, с кем это я разговариваю по вечерам, отвечала, что с подругами по телефону. Трудно представить, что было бы, скажи я им правду. В лучшем случае посмеялись бы, а в худшем мне грозила бы неминуемая запись к семейному психологу. Этого хотелось меньше всего, поэтому я всячески старалась никоим образом не выдавать себя, и если родители были дома, то наше общение проходило путём записок. Я писала на бумаге вопрос или какое-то предложение, затем спускалась на ужин, а когда возвращалась обратно – уже был ответ.
Но если в начальной школе отказы подруг приходить ко мне в гости я не считала такой уж и проблемой, то уже в старших классах поняла, что это не так. На тот момент я уже начала встречаться с парнями, однако чаще всего эти отношения длились не больше нескольких недель.
И с каждым новым мальчиком всё было одинаково: одну неделю погуляли, на второй неделе приходим ко мне. Вот на втором пункте всё и обрывалось. Все как один на следующий день заявляли, что нам надо расстаться. Без каких-либо объяснений и разговоров, лишь одна короткая фраза и конец отношениям.
Сначала была злость на саму себя. Думала, может, это я сделала или сказала что-то не то. Но только через какое-то время поняла: дело вовсе не во мне и даже не в моей чёртовой комнате, а в моём невидимом друге. Нередко после расставаний я возвращалась к себе и высказывала ему всё своё недовольство, а уже к вечеру понимала, что не всё так уж и плохо.
Нетрудно догадаться, что на второй неделе отношений парни хотят чего-то большего, чем погулять, сходить в кино или посидеть в кафе. Только вот мне этого «большего» совсем не хотелось. И вот тогда-то меня и озарило, что всё это не просто так. Что это не проказы Дэвида, а своеобразная помощь и забота. Уж не знаю, чем я её заслужила, но в конечном итоге была ему за это благодарна.
К концу старшей школы передо мной встал выбор: поступать в колледж или помогать отцу вести семейные счета. На тот момент мать уволилась с работы, фирма обанкротилась, а задолженность по зарплатам только росла. Но когда встал вопрос: «Что же делать дальше?», она чётко дала понять, что не намерена жертвовать моим будущим ради сохранения дома, который они и так уже не потянут.
Тем вечером она долго спорила с отцом по этому поводу, а я сидела у себя в комнате и понимала, что если послушаю её и поступлю в колледж, то в любом случае придётся переезжать в общежитие. А если остаться здесь и помогать отцу, то никто не гарантирует, что мы сможем сохранить дом, а тогда хочешь не хочешь придётся переезжать в другое место. В обоих случаях я потеряю на тот момент единственного, хоть и невидимого друга.
Но также я понимала: мама была права, и дальнейшее обучение никто не отменял. К тому же мне повезло с итоговыми оценками. Да и занятия гимнастикой не прошли даром, а благодаря этому был шанс поступить на художественный факультет.
Я уехала спустя несколько месяцев, а ещё через два мама с папой продали дом и переехали жить к родителям отца. Уже находясь в колледже, я часто вспоминала вечера и непринуждённую беседу с Дэвидом. Сколько себя помню, за всё то время он ни разу не назвал своего имени и даже во время разговоров всегда давал неоднозначные ответы, из которых было трудно понять, кем он был на самом деле.
Я скучала по тем временам и порой задавалась вопросом: остался ли он в нашем старом доме или бесследно исчез после того, как его выкупили новые хозяева? Но чем больше проходило времени с момента моего переезда, тем меньше я думала об этом. До тех пор, пока не забыла совсем…
Глава 1
Я молча ходила перед рабочим столом с телефоном в руке, пока мой парень Майк распинался на другом конце провода, уговаривая пойти на очередную вечеринку. Он был заядлым тусовщиком, не пропускал ни одного мероприятия, а в Новом Орлеане их множество.
Ещё прошлым вечером он начал тонко намекать на данное событие, а сегодня решил перейти в наступление. Уже утром Майк просил отложить все дела и пойти с ним, и даже когда я ушла на работу, не оставлял попыток уговорить меня. Я никогда не понимала, на кой чёрт ему так важно, чтобы я ходила в месте с ним. Многим парням за радость, когда их девушки предпочитают остаться дома. Этот же наоборот. Он чуть ли не везде брал меня с собой, но при этом, стоило нам куда-то прийти, он тут же отправлялся к стайке своих знакомых, а я либо находилась рядом и слушала их болтовню, либо сидела где-нибудь в сторонке.
В отличие от Майка, с которым мы уже три года снимаем вместе квартиру под предлогом, что в скором времени он найдёт работу, я уже обзавелась собственным тату-салоном. Но помимо управления, я так же, как и остальные мастера, делаю эскизы и набиваю татуировки. А из-за некоторых аспектов моей работы, в виде придирчивых клиентов, мне намного проще остаться дома и подготовиться к следующему дню. Я предпочитала в спокойной обстановке поработать над очередным эскизом, чтобы потом предоставить клиенту несколько вариантов на выбор.
Я даже сама не заметила, как сильно он изменился с момента нашего знакомства ещё в колледже. Раньше он не так часто зависал с друзьями в барах или на тусовках. А сейчас буквально сел мне на шею, и тот факт, что Майк чуть ли не днями напролёт зависает в клубах или ходит на свои вечеринки, а я работаю, как проклятая, просто убивает. Но сколько я ни пыталась объяснить ему это, он наотрез отказывался слушать меня. Стоит завести разговор про его устройство на работу, как дело тут же переходит в ссору.
Признаюсь честно, как только мы познакомились, я сразу купилась на его внешность. Невысокого роста с рельефным торсом и кожей цвета кофе с молоком, он выглядит просто потрясающе. Достаточно хоть раз заглянуть в его карие, почти янтарные глаза, как все обиды напрочь забываются.
Только всё это разом меркнет на том фоне, кем он сейчас стал. Если раньше Майк был спокойным, обходительным джентльменом, то сейчас всё было в точности до наоборот. Несдержанный, резкий в словах, всё чётче стали проявляться нотки эгоизма и собственника. Благодаря этому стало понятно, почему ему так необходимо, чтобы я везде бывала только с ним. Я уже не могла, как раньше, встретиться с кем-то из знакомых, посидеть в ближайшем кафе за чашечкой кофе или банально остаться дома и поработать. Вместо этого я должна была всюду таскаться за ним, словно декоративная собачка.
– Ты даже не представляешь, как там будет весело! Тебе самой-то не надоело ещё постоянно сидеть на своей работе? – в очередной раз повторил Майк. Я услышала, как он открывает банку газировки.
– Послушай, я ещё утром говорила, что к завтрашнему дню мне нужно закончить всю работу. Я не могу просто так взять и наплевать на это, – мне с трудом удалось подавить нервный смешок, закусив нижнюю губу.
Вот кто бы говорил, а разве у меня есть выбор? Нет. Он не оставил мне выбора, а теперь же сам попрекает тем, что я большую часть времени провожу на работе. Из-за его гулянок я едва успеваю закончить эскизы, а для того, чтобы это сделать, приходиться брать с собой скетчбук и рисовать на месте. Господи, как же это убого, но с другой стороны – сама виновата.
– Да к чёрту эти временные ограничения, ты сама себе начальница. У тебя там что, работать больше некому? – Майк слегка повысил голос, тем самым показывая своё нежелание уступать, а точнее полное непонимание.
Но когда я ничего не ответила, он вздохнул и добавил голосом, не терпящим отказа:
– Деби, а теперь ты послушай меня. Мы очень мало проводим времени вместе. Ты моя девушка, и я очень хочу, чтобы сегодня ты была со мной.
Я только собралась возразить, но он словно почувствовал это и положил трубку. Чёрт бы его побрал, эти грёбаные вечеринки и то, как он меня называет. Эта привычка у него появилась ещё в колледже, но уже тогда меня дико раздражало прозвище, которое он придумал. А сейчас, сколько бы ни просила не называть так, он словно не слышит, отшучивается и продолжает в том же духе.
Сделав пару глубокий вдохов, я положила телефон на стол и облокотилась на край столешницы. И что теперь делать? То, что я являлась начальницей, не давало права наплевательски относиться к своей работе. Мне немалых трудов стоило открыть этот салон и выйти на нужный уровень. А если послушать Майка, то я должна взять и послать всё к чертям, лишь бы ему было хорошо.
Нет, так не пойдёт. Я не могу постоянно потакать его прихотям себе же в ущерб, но спорить с ним тоже бесполезно. Сейчас проще согласиться и пойти на эту чёртову вечеринку, а когда уже вернёмся домой, серьёзно поговорить на этот счёт. Да, пожалуй, так и поступлю.
Время уже близилось к вечеру, я как раз закончила последний на этот день сеанс и начала собираться домой. Остальные мастера уже час как разошлись по домам, и я по обыкновению закрывала салон.
Выйдя на улицу, я покинула мотоквартал и не спеша направилась по безлюдной улице в сторону дома. Почему-то именно сегодня мне пришла в голову идея оставить машину возле дома и пойти на работу пешком. А сейчас решила воспользоваться этим, так как не хотелось торопиться, и тем самым оттягивала неизбежную встречу с Майком.
Мне претила мысль, что уже в очередной раз придётся работать над эскизом, рисуя его на коленке, в буквальном смысле этого слова. Терпеть не могу так делать. Вместо плавных линий получаются какие-то кривые, и в салоне приходится всё переделывать, выполняя двойную работу. Нет, с этим явно нужно что-то делать, причём быстро.
Я ускорила шаг и уже через несколько минут открывала дверь в нашу небольшую, но уютную квартирку. Майка нигде видно не было. Может, он передумал и ушёл без меня? Если это так, то у меня будет уйма времени, ведь раньше полуночи он точно не вернётся. Но стоило вздохнуть с облегчением и закрыть дверь, как из комнаты донеслись неторопливые шаги Майка.
– И долго мне тебя ещё ждать? – он остановился в дверном проёме, скрестил руки на груди и уставился на меня.
Я постаралась не обращать внимания на его негодование, оставила сумку возле двери и спокойно прошла мимо него в комнату. Он проводил меня хмурым взглядом, а потом раздался его недовольный голос где-то из-за спины:
– Деби, я с тобой разговариваю. Почему так долго?
– У меня был клиент. Не могла же я послать его и метнуться сюда, – ответила я, не поворачиваясь к нему, затем подошла к шкафу и оглядела содержимое. Раз уж придётся идти с ним, то нужно найти что-нибудь полегче, не хочу ещё полночи париться в джинсах.
– У тебя всегда клиенты, но кажется, ты начала забывать, что ты не единственная, кто там работает. Завязывай строить из себя незаменимую, того и гляди на шею сядут и ножки свесят, – Майк оттолкнулся от дверного косяка и, дойдя до кровати, сел на неё.
Какая ирония! Он так «переживает», что мне сядут на шею, хотя уже давно сделал это сам. Я проглотила обиду и сжала зубы, чтобы не ляпнуть то, о чём потом пожалею. А учитывая его переменное настроение и несдержанность, жалеть мне придётся ой, как сильно. Вместо того, чтобы ответить или просто послать его, я проигнорировала его фразу, достала из шкафа шорты с майкой и начала переодеваться.
Всё это время Майк не сводил с меня пристального взгляда, а когда я повернулась к нему, он поднялся с кровати и подошёл ко мне. Я как можно скорее постаралась застегнуть пуговицу на шортах, так как не хотела, чтобы он лишний раз прикасался ко мне.
– Деби, с каких это пор ты стала такой стеснительной? – одной рукой он дотронулся до моей щеки, вторую положил на талию и притянул к себе.
Я запрокинула голову назад и заглянула в его глаза. Сейчас они не казались такими притягательными, как несколько месяцев ранее, а его близость больше не вызывала ничего, кроме желания оттолкнуть его от себя. Я с трудом подавила его и, отведя взгляд в сторону, положила руки ему на грудь и как можно мягче вывернулась из объятий. Только когда уже оказалась вне зоны его досягаемости, снова осмелилась посмотреть на него, а потом сказала:
– Не думаю, что ты хочешь ещё больше задерживаться. Давай оставим это на потом.
– Мы и так задержались, а ради такого почему бы не задержаться ещё немного, – говоря это, он медленно приближался ко мне, а на его губах играла лукавая улыбка.
Я поспешно выставила перед собой руку и, покачав головой, сказала:
– Майк, не надо.
– Я тебя не понимаю, – парень наклонил голову на бок и немного прищурился. – Сначала ты стесняешься меня, а теперь уже почти неделю динамишь. Что, блин, с тобой происходит?
Ты, твоё грёбаное поведение и нескончаемые тусовки – вот, что со мной происходит. Но вместо ответа я молча подошла к столу, достала из-под него не большой рюкзачок, положила туда скетчбук и карандаш. Потом так же молча развернулась и направилась в сторону двери, всем своим видом показывая, что не намерена продолжать этот бессмысленный разговор.
Всю дорогу мы ехали в полной тишине. Майк с хмурым взглядом сидел рядом, уставившись в окно. Не удивительно, что он не доволен. Ведь этот красавчик не привык к отказам, а я действительно не подпускаю его близко уже целую неделю. Не то, чтобы мне самой не хотелось, но его поведение отбивает всё желание на корню. Он всегда считал, что секс после ссоры всегда лучше, жарче и эмоциональнее. Уж не знаю наверняка, но может, именно поэтому он специально доводит меня? Если это так, то пусть тогда не удивляется, почему получает отказ.
Я довольно часто начала задумываться о том, почему мы ещё вместе? Почему до сих пор не собрала вещи и не ушла? Возможно, всё дело в воспоминаниях о былых временах, когда он не был таким, как сейчас. А возможно, глупая надежда на то, что Майк образумится и всё будет как прежде. Но с тех пор прошло уже столько времени, что, казалось бы, надеяться уже бессмысленно.
Я всё больше убеждаюсь, что пора что-то менять. Хрен с ними, с воспоминаниями, они остались в прошлом, как и тот Майк, которого я тогда знала. Пора взять себя в руки и положить этому конец. Мне надоело надеяться и ждать, в то время как его всё полностью устраивает.
Я припарковалась напротив одного из загородных коттеджей, взяла рюкзачок, вышла из машины и огляделась по сторонам. В нескольких метрах от нас стояла тачка со свежим тюнингом. Двери были открыты, а рядом находились несколько парней. Они что-то громко обсуждали, пытаясь перекричать игравшую в салоне музыку. Майк помахал им, затем по-хозяйски положил руку мне на плечи и повёл в сторону компании отдыхающих ребят. Они обособленно стояли возле крыльца дома, откуда доносилась громкая ритмичная музыка.
Весь передний двор был переполнен народом, а посередине стоял стол для пинг-понга. Большинство людей разбились на небольшие компашки: кто-то наблюдал за игрой, кто-то танцевал, а кто-то предпочёл болтать в стороне.
Чем ближе мы подходили к дому, тем громче становилась музыка и голоса. Завидев Майка, парни помахали ему, подзывая к себе. Стоило нам подойти к ним, как он тут же убрал руку и, словно бы меня здесь не было, принялся что-то активно обсуждать. Все как всегда. Какое-то время я стояла в стороне, даже не пытаясь вникнуть в смысл их разговора. Мне было не интересно слушать об их сомнительных достижениях или узнавать последние события прошлой вечеринки. Как обычно, мое присутствие носило чисто декоративный характер.
Я постояла ещё немного, но мне надоело слушать их пустую болтовню. Тогда я молча развернулась и пошла в дом. Можно сказать, свою «работу» на сегодня выполнила – сопроводила Майка к друзьям, а дальше моё общество ему ни к чему. Он сейчас настолько увлечён разговором, что даже не заметит моего отсутствия.
Стоило оказаться внутри дома, как я буквально чуть не оглохла от мощных битов, и перекрикивающих их голосов. В воздухе витал запах алкоголя вперемешку с табаком, а в совокупности с жарой это сочетание было просто невыносимо. К тому же людей здесь было не меньше, чем во дворе, и так же все были заняты своими насущными делами. У меня не было никакого желания разглядывать обстановку дома, она не сильно-то отличалась от других похожих домов. Сейчас мне хотелось одного – взять чего-нибудь холодненького, выйти обратно на улицу и закончить работу над эскизом.
Я обвела взглядом гостиную в поисках стола с прохладительными напитками. Он оказался в самом конце возле дверей, ведущих на задний двор. Я начала прокладывать к нему путь сквозь толпу извивающихся под музыку тел, а когда уже оказалась рядом обнаружила, что, кроме пива, виски и ещё какой-то непонятной бурды, тут ничего нет.
Вот чёрт, выбор небольшой. Меньше всего хотелось в такую жару нахлебаться виски или непонятной хрени розового цвета. А учитывая, что я была за рулём, пришлось выбирать меньшее из зол.
Со вздохом разочарования я направилась в сторону кухни, где миловалась очередная парочка. Они что-то обсуждали вполголоса и были настолько увлечены друг другом, что даже не заметили меня.
Я прошла мимо них и открыла холодильник. О чудо, в нём была газировка и сок. Весьма эгоистично со стороны владельца дома прятать другие напитки в холодильнике, а вместо них выставлять дешёвый алкоголь. Окинув взглядом содержимое, я взяла единственную и последнюю бутылку минеральной воды и вышла из кухни.
Но только я направилась к дверям, как моё внимание привлекла компания из трёх человек. Тут, конечно, можно встретить кого угодно, и привыкнув к такому разнообразию стилей, уже перестаёшь чему-либо удивляться. Но таких, блин, я видела здесь впервые. Бледные, как сама смерть, во всём чёрном, они сильно выделялись на фоне остальных отдыхающих.
«Готы, что ли?» ― это была первая мысль, которая промелькнула у меня в голове. Нет, ну а как ещё назвать тех, кто в такую жару станет ходить во всём чёрном? Молодые люди находились в противоположном конце гостиной и о чём-то говорили, совершенно не обращая внимания на окружавший их шум.
То ли я слишком долго смотрела на них, то ли ещё что-то, но один из них обернулся и посмотрел прямо на меня. Я застыла на месте, а бутылка воды чуть не выскользнула из моих вспотевших ладоней при виде его глаз. Даже с такого расстояния смогла разглядеть их: неестественно светлая, чуть ли не белая радужка, с контрастирующей тёмной окантовкой.
Всё-таки готы. А этот так вообще походу был фанатом главного героя из фильма «Ворон». Парень был настолько сильно похож на Брэндона Ли, что даже трудно было поверить, что это совершенно другой человек. Чёрные, до плеч, слегка вьющиеся волосы, такой же овал лица, прямой нос с лёгкой, едва заметной горбинкой… В общем, полная копия почившего Брэндона. Только единственное отличие было – это глаза.
Мне стало неловко от пристального взгляда этого странного молодого человека, но при этом я с трудом заставила себя первой отвернуться от него. Встряхнув головой, я наконец вышла из душного дома и оказалась в спасительной прохладе уже наступившей ночи. Я окинула взглядом задний двор в поисках более-менее тихого местечка.
В бассейне плескались несколько парочек, парни громко смеялись, а девчонки визжали, когда на них брызгали водой. Рядом находилось барбекю и маленький круглый столик, который тоже был уже занят. А так как поблизости больше не оказалось места, куда можно присесть, я устроилась прямо на веранде, недалеко от входной двери.
Прислонившись спиной к стене дома, я первым делом открыла бутылку и сделала долгий глоток, затем отставила её в сторону и принялась за эскиз. В силу того, что клиентом была женщина средних лет, мне было необходимо придумать что-то такое, что не будет выглядеть глупо или слишком вульгарно. Я постаралась сосредоточиться на работе и не обращать внимания на посторонний шум, доносившийся из дома.
Спустя некоторое время у меня уже были готовы наброски двух вариантов, которые осталось только довести до ума. Я отложила карандаш в сторону, размяла затекшие пальцы и снова принялась за дело. В этот момент послышался звук открывающейся двери и неторопливые шаги в мою сторону. Я не стала отвлекаться от процесса только ради того, чтобы узнать кто это был. Если это Майк, то пусть идёт к чёрту. Кажется, я ему ясно дала понять, что у меня полно работы, и если ему что-то не нравится, это уже его проблемы.
– Что-то сегодня особенно жарко, – голос принадлежал не Майку. Он был более тихий, спокойный, с легкой хрипотцой.
Это заставило меня оторваться от дела и посмотреть на его обладателя. Парень стоял буквально в метре от меня, облокотившись руками на перила, а его взгляд был устремлён куда-то вдаль. Я сразу узнала его. Это был тот самый тип со странными глазами. Было не понятно, обращался ли он непосредственно ко мне или это были мысли в слух. Секунду я смотрела на него, а потом сказала первое, что пришло в голову:
– Угу.
Гениально, браво, Дебра! Ты превзошла сама себя! Лучше бы и дальше молчала, нежели какое-то грёбаное «угу». Как и ожидалось, парень ничего не ответил, а я, потупив взгляд, вернулась к прежнему занятию. Но стоило взять карандаш в руки, как он снова заговорил:
– Вижу, ты не сильно жалуешь подобные мероприятия.
– Можно и так сказать, – вздохнула и снова посмотрела на него, встретившись с ним взглядом.
Ох, уж эти глаза… Чёрт, теперь понятно, почему я не могу нормально построить предложение. Весьма непривычно разговаривать с человеком, который носит такие экстравагантные линзы. Они-то как раз и сбивали с толку.
Несколько долгих секунд парень изучающе смотрел на меня, затем кивнул на альбом, после чего спросил:
– Художница?
– Не совсем. Тату-мастер.
– Вот как, – его брови взлетели вверх, а на лице появилась чуть заметная улыбка. – Татуировщики тоже своего рода художники, – его улыбка стала чуть шире, а потом он снова отвернулся.
Не найдя, что сказать, я уже начала убирать альбом обратно в рюкзак, как дверь снова распахнулась и раздался заплетающийся голос Майка:
– Во-от ты где! Я те-ебя по все-ему дому ищу! – нетрезвой походкой и спотыкаясь на ходу, он прошествовал ко мне, бесцеремонно взял за руку и потащил в сторону припаркованных автомобилей. – Мы едем до-омой.
Господи, как же стыдно-то! Мало того, что он по обыкновению пропал на весь вечер со своими друзьями где-то в доме, так ещё повёл себя, мягко говоря, неподобающим образом. Если он напился пива или ещё какой-то дряни, это не давало ему повода буквально тащить меня к машине.
От него просто разило алкоголем, и всю обратную дорогу до дома я старалась помалкивать, чтобы лишний раз не нарваться на конфликт. Учитывая, в каком он сейчас состоянии (а поездка в машине только ещё больше разморила его), поводом может послужить каждая мелочь, даже обычный взгляд.
Мне было не понятно, что именно послужило причиной его плохого настроения. Я же пошла с ним на эту чертову вечеринку, не мешала общению с его ненаглядными друзьями. Так в чём тогда дело? Или это опять глупая ревность ко всем представителям мужского пола, которые пытаются поговорить со мной? Если это так, то пусть засунет свою ревность себе же в задницу. Я что-то не возникаю, когда он общается с другими девушками, хотя могла бы. К тому же в свете последних событий я не очень-то уверена, что это общение не заходит дальше дозволенного.
Приехав домой, я решила оставить все разговоры на потом. Этот тусовщик налакался так, что и двух слов связать не в состоянии. Едва ли от него сейчас можно добиться конструктивного диалога. У меня гудела голова, единственное, чего хотелось, это принять душ и лечь спать. А уже завтра поговорю с ним, соберу вещи и дело с концами. Но только я собралась направиться в сторону ванной, как Майк снова схватил меня за руку и, подтянув к себе, потащил в спальню.
– Майк, пусти, я устала и хочу принять душ, – попыталась вырваться из его хватки, но не смотря на то, что был пьян, держал он весьма крепко.
– Вот сейчас закончим, тогда и отпущу, – он впился в мои губы жадным поцелуем, а руками начал поспешно снимать с себя одежду. Меня тут же охватило отвращение от мысли, что он сейчас собирается делать.
Я воспользовалась тем, что его руки были заняты пряжкой ремня и с силой оттолкнула от себя. Он тут же рухнул плашмя на кровать, которая на его счастье оказалась сзади. Раскинув руки в стороны, он залился громким хохотом, после чего начал медленно вставать.
– Мы и начинать не будем. Ты пьян! – скривилась, глядя на то, как неуклюже он пытается принять сидячее положение. А когда ему это наконец удалось сделать, не выдержала. Мне осточертело терпеть его выходки, а ждать, когда он протрезвеет, уже не имело смысла. – Когда это наконец закончится? Ты бы видел себя со стороны. Майк, так больше не может продолжаться! Ну сколько можно? Я не могу работать за двоих, чтобы оплатить эту чертову квартиру. Ты обещал, что оплата будет совместная. Но ты даже не думаешь взять себя в руки и наконец найти работу, а продолжаешь шляться по вечеринкам!
– Деби, перестань… – он потянулся ко мне, но я тут же отошла в сторону, гневно глядя на него.
– Не смей меня так называть. Я – Дебра. Сколько ещё раз нужно повторить, чтобы ты понял?
– Да, какая к черту разница? Вместо того, чтобы восполнить ущерб, длиною в сраную неделю, ты снова начинаешь полоскать мне мозги! – он поднялся с кровати и, глядя на меня, сделал шаг навстречу. – Кто этот фрик, с которым ты разговаривала, а? – Я отступила назад. Он сделал ещё шаг, и я оказалась зажата между ним и стеной. – Новый дружок? Небось, ему бы ты точно дала, но не мне!
– Ты дебил, Майк, если ты действительно так считаешь!
Уже во второй раз я оттолкнула его от себя, и только собралась выйти из комнаты, как послышался звонкий шлепок, и щеку тут же обожгло от удара. Отшатнувшись от него, я в оцепенении поднесла руку щеке и в ужасе уставилась на него.
Его лицо скривилось в злобной гримасе, а грудь вздымалась от тяжелого дыхания, но меньше чем через минуту оно разгладилось и на смену злобе пришло понимание.
– Господи, Деби, прости меня! Прости меня, пожалуйста! – Майк потянулся ко мне, а я с таким же ужасом отскочила от него.
– Нет. Не приближайся… – выставив перед собой руку, попятилась как можно дальше от него и, стараясь не выпускать его из поля зрения, начала собирать сумку.
Щека пульсировала от боли, а в глазах стояли непролитые слёзы. С меня хватит. Это было последней каплей в чаше моего терпения.
Всё время, пока я металась по комнате и собирала вещи, Майк продолжал молча стоять на том же месте. Он следил за моими действиями, но даже когда я покинула квартиру, не проронил ни слова.
***
Около десяти минут назад я припарковалась на стоянке мотоквартала, но продолжала сидеть в машине, устремив невидящий взгляд перед собой. Он ударил меня. Этот козёл поднял на меня руку, а потом думал, что сможет откупиться бессмысленными извинениями. Провалиться мне на этом месте, если снова когда-нибудь вернусь к нему.
Я была наивной дурой, когда посчитала, что нам удастся спокойно поговорить и решить эту проблему. И чёрт возьми, он её решил. Теперь я была свободна. Надо постараться как можно скорее забыть этот день и жить дальше. Я сделала глубокий вдох, наконец вышла из машины и пошла в сторону ангара, в котором находился мой салон.
Сейчас он был снова открыт, видимо, вторая смена ещё не ушла. Один из парней мирно спал на своем рабочем месте, в то время как другой только заканчивал работу. Я не стала их беспокоить, прошла мимо в сторону комнаты для персонала, граничащей с санузлом, в котором на моё счастье имелся душ. Уже точно не помню, что именно находилось в этом ангаре ранее, но когда я арендовала его под салон, то именно это помещение решила не трогать. Единственное изменение, которое оно претерпело, это внешняя отделка.
Приняв долгожданный душ, я удалилась в свой кабинет. Он был просторный, со всеми удобствами: большой кожаный диван, стол из тёмного дерева с мягким креслом. На стене возле стола висели сертификаты и грамоты с выставок, а у противоположной стены стоял шкаф с книгами.
Я положила сумку за столом, предварительно достав из неё альбом, и устроилась на диване, закинув ноги на подлокотник. Несмотря на позднее время, мне всё ещё нужно было закончить эскиз. Поэтому я отбросила все мысли в сторону и принялась за дело.
